Ты знаешь, я томлюсь в неволе,
О смерти Господа моля.
Но все мне памятна до боли
Тверская скудная земля.
Журавль у ветхого колодца,
Над ним, как кипень, облака,
В полях скрипучие воротца,
И запах хлеба, и тоска.
И те неяркие просторы,
Где даже голос ветра слаб,
И осуждающие взоры
Спокойных загорелых баб. (63)
Традиционно принято обращать внимание на последнюю строфу, в которой справедливо, но несколько односторонне замечают некрасовскую интонацию. Композиционно «томление» первой строфы контрастирует со спокойствием «загорелых баб» в последней. В средней строфе тоска как будто «ничья», она – принадлежность скудной тверской земли. Упоминание о «запахе хлеба» мешает прочтению «скудости» как буквального знака нищеты. Скудной выглядит земля, скудна жизнь людей – на это метонимически указывают «ветхий колодец», «скрипучие воротца». Но в стихотворении есть другой, контрастно организованный образный ряд: «как кипень, облака» – настоящие, ярко-белые, наверняка высокие, как это свойственно вообще кучевым облакам, те самые облака, по которым, может быть, «томились» цветы и птицы вместе с лирической героиней в кабаре «Бродячая собака». И ещё – «неяркие просторы, где даже голос ветра слаб». Эти «просторы», которые даже сильнее ветра, романтического символа свободы, «неяркие», – они составляют в последней строфе единый образ мира с небогатыми деревенскими жительницами. Эпитет «неяркие» здесь так же обманчиво приуменьшает значимость объекта, как в другом стихотворении «еле слышный» голос музы. Такие эпитеты подчёркивают отказ от привычных клише и стремление автора уловить, разглядеть суть явлений. Романтическая идея единения с природой и романтизированное литературой XIX века благоговение перед народной правдой позволяют теме самоосуждения зазвучать в новой тональности. Что-то в лирической героине вызывает осуждение деревенских баб, но высокий стиль слова «взоры» подчёркивает, что для неё они – часть той самой земли, тоска которой ей так близка. И мотив тоски перестаёт быть привычным клише, означающим неприятие внешнего мира, наоборот, она становится знаком единения с этим миром. «Тоска», «неяркие просторы», как и «запах хлеба» и даже «осуждающие взоры» – весь этот нетривиальный перечень разнородных явлений противостоит личной «неволе». Именно последняя относится к числу традиционно романтизированных бедствий. Лирическая героиня томится, «о смерти господа моля», но упоминание об этом звучит как нечто само собою разумеющееся, как одно из житейских обстоятельств. То, что памятно героине, оказывается гораздо более значимым. Тоска же, соединившись с приметами родного края, получает смысловой оттенок силы, что соответствует значению этого слова в строках 1915 г.: «И Муза в дырявом платке / Протяжно поет и уныло. / В жестокой и юной тоске / Ее чудотворная сила» (99).
|
|
|
|
|
|
Заметной чертой романтического сознания является представление о двоемирии, отталкивание от реальности и предпочтение идеальной мечты, у символистов – устремление к трансцендентному. Ахматова видит мир единым. Но конкретное и вещественное у неё не исключает существования иррационального, способного принимать разные обличья. В этом отношении мнение В. М. Жирмунского об исчезновении романтизма в «жестком» творчестве поздней Ахматовой [224, с. 143] справедливо лишь отчасти. Лирическая героиня ранних сборников обладает таинственным всеведением. И впоследствии это свойство у неё не исчезнет, а в некоторых случаях даже усилится. Одной из причин будут искренняя вера в существование потусторонних сил, другой – нарастание ирреальных ужасов современности. Только романтическая поэтика позволит справиться с ними и обеспечит их художественное воплощение. В этом отношении интересны наблюдения В. Виленкина о множестве воплощений образа тени в лирике и поэмах Ахматовой [132]. Стремление увидеть то, что незаметно никому, постичь «тайное», которое «бродит вокруг», (199) – задача поэта, сформулированная в цикле «Тайны ремесла».
Однако для понимания своеобразия поэтического мира Ахматовой необходимо более пристальное рассмотрение того элемента, который составляет главный стержень лирики, – образа лирического героя, точнее, лирической героини, также испытавшего воздействие романтических традиций.
Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 347; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!