Поздняя любовь Ивана Ивановича 11 страница
- Ты что, козёл, не видишь, что тебя просят остановиться? Десяток лишних километров из-за тебя, сморчок, намотали.
- А я в зеркало не гляжу, - нагло храбрился «Сорок пятый», в резерве у которого в кузове находилось три милиционера.
- В общем, так, - решительно заявил один из «обиженных», - доставай из кузова пять «пузырей», и будем квиты.
- Гоните деньги, тогда будут и «пузыри», - смилостивился Митька.
- Не по-о-нял, чего-чего? - с угрозой пробасил другой. - Гнида ты этакая. Тащи водку, а то враз зашибу, - затряс он своими пудовыми кулачищами.
- Это кто тут у нас такой смелый? - тихонечко выбравшиеся из кузова милиционеры обошли «ЗиЛ-а» и оказались за спиной у гнущей понты парочки…
- Ох, и «метелили» же стражи порядка этих мужиков, аж мне жутко стало. В кровь им рожи «измесили», а затем этими мордами еще в грязь натыкали. Нехило, видимо в ментовке драться учат, - рассказывал на следующий день «Сорок пятый» в гараже своим коллегам-водителям. - На всю жизнь, наверное, отбили охоту этим «крутым» наезжать на таких как я скромных тружеников.
- А не боишься, что они тебя изловят когда-нибудь?
- Нет, эти уже не тронут. Наш участковый знает, кто они и из какой деревни, о чем он нападавших и проинформировал, пригрозив при этом, что если еще хотя бы один «наезд» с их стороны будет, то по совокупности им будет грозить приличный срок. Так что, не резон им больше на рожон-то лезть.
|
|
|
- И впрямь, спокойно отъездил Дмитрий своим привычным маршрутом до самой пенсии, никто и никогда его больше не трогал, ибо молва об инциденте разошлась довольно широко.
А все детки виноваты...
Занесло меня в этот провинциальный древнерусский городок по делам производственным совершенно случайно. В одном из рекламных проспектов мы неожиданно натолкнулись на агрегат, который безуспешно искали до этого около трех лет. А тут надо же, какая удача - перечисляй деньги и получай на самовывоз. Не откладывая дело в долгий ящик, созвонились, и я поехал на завод, чтобы самому убедиться, не «кот ли это в мешке», а заодно проверить комплектацию и договориться о цене.
Сделка завершилась удачно, и пока водитель отсыпался в гостинице после ночной дороги, я решил пробежаться по улочкам этого старинного патриархального городка, ознакомиться, так сказать, с его достопримечательностями, а еще посмотреть, чем живут-дышат россияне в волжской глубинке.
Надо сказать, городок мне приглянулся, народ тоже понравился: дружелюбный, добрый, отзывчивый. На все мои вопросы-расспросы местные жители отвечали обстоятельно, подробно, так, что за каких-то пару-тройку часов у меня уже сложилось полное представление о житье-бытье в этих исторических местах.
|
|
|
Выходя из центрального универмага, где я прикупил сувениры местной фабрики, возле магазинного фасада увидел сидящих на самодельных скамеечках бомжеватого вида старушек, торговавших семечками. Дай-ка, думаю, возьму парочку стаканов на обратную дорогу. Ночь долга, в машине все равно не заснуть, так будет хоть какое-то занятие.
- Почем стаканчик, бабульки, - рука моя с зажатой в пальцах десяткой зависла над мешком одной из торговок, сам же я пристально вглядывался в ближайшую толчею, где, похоже, продавали что-то неординарное, дефицитное, таков уж там был ажиотаж.
Мгновение спустя я вздрогнул от неожиданности, точнее от легкого испуга, чьи-то холодные кисти, как цепкими клещами обхватили мою руку.
- Толенька, да ты ли это? Какими судьбами? А я тебя заприметила, ещё в универмаг заходящим. Только вот думала, не обозналась ли я. Сомнение взяло, ведь вроде бы наши, никольские, в этот город не ездят.
- Ба, тётя Нина! Узнал Вас, узнал... - Вероятно, на моём лице было выражено некое недоумение-изумление, что она, горестно- обидчиво поджав губы, вот-вот готова была разреветься.
- Что, сильно изменилась, не узнал сразу-то? - сквозь слезы печально молвила «старушка», личико её сморщилось, как печёное яблоко, глазки сощурились, в попытке сдержать слёзы.
|
|
|
- А ведь ей нет еще и 60-ти, - размышлял я, - как же она так резко состарилась и поопустилась?
- Да я просто не ожидал Вас здесь встретить, - соврал ей, все ещё не веря глазам своим от увиденного. Как, за каких-то полтора десятилетия могла дойти до полунищенского состояния никольская красавица, некогда неотразимая Нина Ивановна, на которую заглядывались многие мужчины нашего городка.
- Вот, такова жизнь, Толенька, - словно прочитав мои мысли, - горько вздохнула она. - А я ведь в душе-то всё время в Никольске. И здесь-то сижу, в самом центре города, где приезжего люду много, все надеюсь, что повстречаю кого-то из земляков. Уж так хотелось, хоть кого-то из никольчан увидеть, а если удастся, то и поговорить. Вот уже три года как жду. Дождалась, наконец-то, - уже навзрыд заплакала Нина Ивановна.
- Да ты, Нина, тово-этова, напои хоть земляка чаем, поговори с ним, покараулим мы твой мешок-то. А если спрос будет, может и твоими семечками поторгуем, - вошла в положение соседка.
- И то правда, пошли Толя, я тут недалеко живу.
Тем и характерны древние городки средней полосы России, что буквально сразу же, только сойдешь с центральной улицы, начинаются улочки с частными небольшими домами и приусадебными участками, напоминающими обычную русскую деревню, только более плотной и квартальной застройки. Домики эти уже стоят, пожалуй, более века, кои-то из них присели на один угол, другие чуть не по окна ушли в землю, на иных еще серые тесовые крыши. Девятнадцатый век, да и только.
|
|
|
Через какие-то десять минут Нина Ивановна свернула к калитке приземистого небольшого, словно игрушечного домика, что об два окошечка с фасада. Очередное разочарование постигло меня, ведь в Никольске у тёти Нины были хоромы ой-е-ей.
- Дожилась, врагу не пожелаешь такого, - печально глядя мне в глаза, сказала она, - вот такой крен дала моя жизнь, а всё детки, детки…
Детей её я знал прекрасно, как и, в общем-то, всю их семью. Умерший рано муж Нины Ивановны оставил после себя крепкий новенький, с любовью отстроенный, изящно отделанный дом-пятистенок со всеми надворными постройками, современную по тем временам обстановку, нового с иголочки «жигуля» с всего лишь 10-ю тысячами наезженных километров. Потом, как-то для всех неожиданно быстро, эта семья съехала из Никольска.
Зашли, сгибаясь, в дом. Темно, холодновато, отдает сыростью, прелью. Да и домашняя обстановка угнетала своей убогостью. Старомодная мебель, большей частью самодельная, вероятно, еще оставшаяся от прежних хозяев, как-то не увязывалась с обстановкой в их никольском доме, в коем мне пару раз довелось побывать.
- Ты ведь, Толенька, помнишь, наверное, - прихлебывая чай из блюдечка, начала Нина Ивановна свой рассказ, - что старшенькая-то у меня, Надюшка, после техникума распределилась сюда. Жила на съёмной квартире. Не посоветовавшись, не поговорив даже со мной, вышла замуж. Родила дочку, затем сына-погодка. Осела здесь. Витюшка, сынок мой, подался в Череповец, устроился на «Северсталь» - на большие деньги позарился. А малая - Людмила поступила в Ярославский медицинский институт. Нынче его заканчивает. А как ей дальше жить - ума не приложу. И она, похоже, не знает, куда приткнуться. В село не хочет, а в городах без жилья, без прописки - никому не нужна.
Мы выпили с Ниной Ивановной еще по чашке, и она, тяжело вздохнув, продолжила свое повествование.
- А началось-то все с Витюшки. Толком до сих пор не пойму, в какую он авантюру вляпался? Как они говорят, нынешние-то - «попал на бабки». Да и с законом что-то не в ладах он был. В общем, сел в тюрьму на 5 лет, а за долги, грехи какие-то - «Жигули» пришлось срочно продавать. Цену должную из-за спешки, понятно, не дали, но с долгом всё же рассчитаться денег хватило.
Потом Надюшка в Никольск позвонила, чего, мол, мама одна там маешься? Продавай дом и приезжай к нам. Здесь купим такой же. И мы хоть по чужим углам мыкаться не будем. Так я и сделала, жалко их стало. Только ведь пожили-то они в своем доме совсем немного. Уговорил ее муж переехать в Иваново, на хорошую, дескать, работу устроимся, на денежную. Уехали. Там в жилищный кооператив записались. А где деньги-то взять на первый взнос? Пришлось продать в общем-то не обжитый еще нами дом. Цену за него дали хорошую. Им на взнос хватило, а мне вот эту лачужку прикупили. Поживи, мол, мама в ней немного, будет у нас квартира - и тебя заберем к себе…
- Вот и забрали, - залилась слезами моя землячка, - с той поры ни слуху, ни духу. Одна-одинешенька теперь осталась в этой холодной хибаре, дров не могу напастись, «улицу топлю». Пенсии не хватает, решила продажей семечек заняться. Но велик ли приварок-то? - Крохи. В общем, живу, как в народе говорят - «с колоты на молоту», во всём себе отказываю.
Я все молчал, не знал, как можно утешить старушку, чем помочь, что посоветовать?
- Так, видно, и помру - в нужде, да в одиночестве, и на похороны никто не слетится-не съедется, - запричитала Нина Ивановна, - придётся, видимо, коммунальщикам меня и хоронить-то, в гробу не тёсаном… - Разве я этого, Толя, заслуживаю, а?
- В Никольск Вам надо возвращаться, ведь там все свои, все Вас знают, без помощи не останетесь. Здесь же Вы одна-одинешенька, как Вы это понять-то не можете?
- Вот то-то и оно, что все там знают меня. Знают-то как в полном достатке жившую, в хороших хоромах, обеспеченную всем, видную женщину. А теперь-то кто я? Как я в таком виде предстану перед земляками? Да и где жить буду? За эту халупу, если продавать, много ведь не дадут. А позориться, бомжуя в Никольске, на глазах знакомых, я не смогу. Уж лучше тут дотяну как-нибудь свой век…
- Ох, и тяжкий же крест нести досталось мне, врагу не пожелаешь.
- И все-таки, Нина Ивановна, я настаиваю: Вам надо возвращаться на родину.
- Нет, Толя, знать не судьба мне на родной землице в могилку лечь. Придется, видимо, здесь помирать. Одно только попрошу: никому в Никольске ничего обо мне не говори. А вообще-то, лучше забудь, что ты меня здесь встретил…
Крещение
Как и планировалось, «косу» разобрали задолго до обеда. Уставшие, но довольные, собрались сплавщики у костра, обсуждая перипетии закончившегося аврала. Как-никак, по «стольнику» им сегодня перепадет, а это, что ни говори, почти месячная зарплата в обычное время. И получить эти деньги они должны сегодня, их мастер в этом отношении - кремень: кровь из носа, но если пообещал - выдаст, даже если в кассе сплавучастка наличности не окажется. Здесь же, на берегу, по окончании работы у бригады запланирован и небольшой сабантуйчик. Под мясную тушёнку с печёной картошкой на свежем воздухе в весенний солнечный денек с устаточку хлопнут мужички по бутылочке водочки на брата - и ведь ни в одном глазу. Это уже опробовано. Зато усталость как рукой снимет, а настроение будет - лучше не куда. А затем придет за ними автобус, развезет по домам. Выспятся мужики, а назавтра - не свет, не заря - опять на бережок. Надо спешить с зачисткой берегов - «караванка» поджимает.
Подшучивают друг над другом сплавщики, незлобливо, а так, утехи ради. Хлопают по плечу Лёшку Морозова — восемнадцатилетнего хлопца, зябко переминающегося с ноги на ногу возле костра в одних трусах. Вся его одежда, аккуратно развешенная, сушится тут же у огня.
Лёшку сегодня принимали в сплавщики. Пройденная им накануне обязательная обучающая десятичасовая программа и сегодняшний нудный инструктаж по технике безопасности, зачитанный мастером, - это так, для проформы. Такая теория в памяти закрепляется с трудом, а вот когда на практике столкнешься с травмоопасной ситуацией, тогда поймешь, что к чему. Тем более, что пареньку, выросшему в колхозной деревне, и жившему в десяти километрах от лесопунктовского поселка, всё здесь было в диковинку.
Правда, о сплавной традиции - крещении - хлопец уже был наслышан. А для бригады, искупать паренька в майской ледяной воде, это все равно, что подвергнуть его госприёмке.
Сыпал искрами, потрескивая, костерок. Приятно щекотал ноздри, разносимый ветерком запах картошки.
- Лёшка, прими-ка скорее стаканчик, сразу трястись перестанешь, и никакая хворь к тебе не привяжется.
Полный граненый стакан водки - в жизни для хлопца пока еще барьер не взятый, что его и забеспокоило. В общем-то итоге он пивал и побольше, но чтобы сразу, за один присест столько - пока ни-ни. Но, уж коли ему первому мужики подают, значит уважают, действительно принимают его в свою славную сплавную компанию. И тут, хочешь, нет ли, а опростоволоситься ему никак нельзя.
На удивление прошло-прокатилось, как по маслу. Даже не моргнув, осушил Алексей посудину, крякнул. Как заправский выпивоха, занюхал хлебушком, затем, не торопясь, взял, как должное, протянутый ему на ноже кусок тушёнки и принялся жевать.
Стаканчик пошел по кругу. Себе мужики наливали по половиночке, явно растягивая удовольствие. По очереди поздравляли хлопца с вступлением в сплавную братию. Языки «развязались». Начали вспоминать сплавные бухтины, добрались до анекдотов.
- Вот вы братцы как-то анекдотец про разный кайф рассказывали, - авторитетно начал Василий Кравцов - бригадир, - так я вам скажу, что самый настоящий кайф можно получить только на сплаве. И наш кайф - не чета какому-то там заграничному. У них ведь всё от скуки, от безделья. Полрюмочки пригубят, девочку поцелуют - это у них кайф: балдеют полдня от полученного удовольствия. А мы вот сегодня, к примеру, умаялись до чертиков, а выпили - усталость сразу сняло. Чуете, как хмель по крови заходил? Вот то-то! А еще по парочке «опрокинем» - хоть снова на «косу» выходи. И настроение распрекрасное! Вот вам и кайф по-нашенски! И медики, между прочим, зря в наши головы вдалбливают, что алкоголь только вредит. Когда избыток спиртного, да часто принимать - тогда согласен. А в меру, да ко времени - ей Богу лечит и бодрит, сил дополнительных придает. Настоящим мужиком себя чувствовать начинаешь.
- Н-нап-пуга-а-ли вы м-меня, м-му-жжики к-кап-п-итально, - заговорил все ещё стуча зубами Лёшка, - в-ведь и п-плав-вать-то я н-не ум-мею. Д-думал в-всё, ух-х-ожусь в в-воде и п-прости-п-прощай м-мам-менька с с-сес-с-трич-ч-кой.
- Не боись, утонуть мы бы тебе не дали. А крестить положено, таков суровый сплавной закон, до нас еще принятый. Все мы прошли через крещение, и как видишь, живы-здоровы, и даже не кашляем. Зато теперь тебе ничего не страшно. Ты сейчас у нас настоящий сплавщик.
- Силы в тебе хватает, даже с избытком, а вот сноровки да умения пока недостает. Да не тушуйся, со временем опыта наберёшься - тогда тебе цены не будет. Держи-ка еще стопарь, да оболокайся, одежка твоя вроде уж подсохла.
- А испугался хлопец не на шутку. Хоть он и знал о сплавной традиции, даже ждал, что его вот-вот искупают, а все же притупил бдительность по окончании аврала, полагая, что «крещение» отложено на завтра.
После разбора «косы» переплывали сплавщики на свой берег на бревнах. Обхватывали ногами по два надежных сортимента и по двое осуществляли переправу. К себе в пару Лёшку взял бригадир. Плыли последними. Когда причалили боком к берегу, мужики уже стояли на глинистом урезе, ожидая их. Василий первым выскочил на прибрежную отмель, протянул парню руку, а когда тот, привстав, утвердился в мыслях, что бригадир его сейчас рывком вытащит из воды, тот, чуть-чуть попотянув его на себя, вдруг неожиданно выдернул руку, и Лёшка, не ожидавший подобного «предательства», бултыхнулся спиной в воду. Не достав дна начал барахтаться, пытаясь подплыть к берегу. Одежда и сапоги тянули вниз. Неимоверным усилием «крестник» рванулся к не успевшим отплыть бревнам и грудью начал влезать на них.
Довольные своей «шуткой», сплавщики подхватили бедолагу и вытащили его на берег...
***
Всё шло как по чётко написанному сценарию. Только-только успели мужики закончить трапезу у костра, как на лужайку из прибрежного сосняка выкатил автобус.
- Ну, что Петрович, деньги привёз? - для проформы спросили подошедшего к костру мастера.
- Деньги - не проблема, они при мне. Вопрос в другом - срочно мне нужна ваша помощь. Сильно «квакнули»-то?
- Да нет, как обычно. А что, еще какой аврал подвернулся?
- Есть, братцы, срочная работёнка. Для вас это сущий пустяк, дело привычное. В деньгах не обижу.
- Да не тяни резину, дело говори, за деньги мы не боимся, знаем, что не обидишь.
- В общем так, завтра запань открываем и …
- Как завтра? Так ведь…
- Завтра запань открываем, - повторил мастер, - а на нижней дистанции еще не расставлены бона. Рассчитывали, что в проплав будем пускать древесину не раньше, чем через 3-4 дня, когда баржи по планам речников должны были уйти в низовья. Так и с людьми договорились. А тут, сами видите, вода стала резко падать, баржи экстренно ушли к устью. Ну, и нам не резон волынку тянуть, надо пользоваться моментом, пока вода еще большая, а то придется потом целое лето всем леспромхозом «раков давить».
- Петрович, а начальства не боишься? Ведь мы выпивши, а пьяные на воде, сам знаешь, чем это чревато, тем более что мы сегодня уже с 3-х утра ломим, притомились.
- Не впервой и вам, и мне, ну а с начальством разговор уже был. В общем, так: пару часов поспите - и все будет в норме. Ну что, по рукам?
- Ну что, мужики, уважим Петровича?
- Ладно, поможем. Петрович, только ради тебя, другому бы отказали.
- Ох, и хитро же начальство, знают кого к нам посылать.
- Ну, вот и ладненько, - заулыбался мастер. - Так, мужики, живенько в автобус, и в поселок. А в 14.00 всем быть у конторы. Время не терпит.
***
Прибыли на запань еще засветло. Расстановка бонов для опытных, хорошо знающих реку сплавщиков и экипажа катера КС-100 - дело будничное, привычное. Управились быстро. Мастер, встречавший их на берегу, пояснил, что автобус сломался, а других машин не ожидается, поэтому в поселок сегодня не уехать, и ночевать, естественно, придется здесь, на запани.
Выпили мужики по такому случаю, плотно поужинали. Спать вроде и расхотелось. Прихватили пару бутылочек и тайком от мастера пошли уговаривать капитана катера спуститься вниз по реке и поставить несколько сеток в укромненьких местах, а на утре снять их с уловом.
После двух стаканов капитан дал добро, и рыбаки-любители отдрейфовали по течению от запани за поворот, с тем, чтобы не услышал Петрович шума двигателя. Там завели катер. Спустились вниз быстро, сноровисто поставили сети и, выпив еще за успех дела, уже в потёмках стали подниматься вверх по течению, обратно к запани.
Когда до цели осталось чуть меньше километра, скорость движения стала резко падать.
- Забило, видимо, водомет, ведь хламу в реке всякого хватает. Надо почистить, а то всю ночь идти будем, - заметил бригадир. - Давай, капитан, действуй, а мы тебе поможем.
Вскрыли крышку люка, убрали мусор и, задраив люк, снова двинулись в путь. Спьяну никто не заметил, что катер медленно, но верно делал крен на корму. Очухались, когда с плитки полетел на пол чайник. Но, было уже поздно, катер пошёл ко дну.
***
Быстрое течение разбросало компанию на приличное расстояние друг от друга, а Венька Петров аж на тот берег уплыл. Не было только Лёшки. Кричали, звали его - не откликался. Спустились по берегу вниз - не видно, не слышно, да и темно уже стало, искать бесполезно. Стояли понурив головы, хмель как рукой сняло.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 166; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!