Глава 6 - Поздравление с Днем рождения 7 страница
Я полагала, что если он поступил, то я, по крайней мере, буду знать хоть одного человека. Одного действительно раздражающего, удивительно интригующего человека.
...
Сентябрь 2004
Grove
1-й год Драмы
Я прошла через небольшую квартиру с огромной улыбкой на лице.
Это мое. Все мое.
Ну, на самом деле я делю ее с Розали, которая будет специалистом по театральной технике, но все же...
Квартира довольно небольшая и не очень гламурная, но для меня это самая удивительная квартира на земле.
В ней две спальни, разделенные небольшой ванной комнатой, совмещенная гостиная / столовая и небольшая кухня. Мебель потертая и устаревшая, ковер отвратительный и со следами какой-то хрени, о которой я даже не хочу думать, и я уверена, что наш сосед сверху танцует голым в лунном свете раз в месяц, принося в жертву мелких животных, потому что, серьезно, чувак действительно СТРАННЫЙ. Но, несмотря на все это, она красивая. Идеальная и красивая и моя, по крайней мере в течение следующих трех лет.
Я могу делать все, что захочу. Есть все, что захочу. И ложиться спать, когда хочу.
Я почти потеряла голову от таких возможностей.
- Ты должна мне тридцать баксов за продукты, - сказала Роуз, посмотрев в квитанцию. - Ой, подожди, тридцать четыре. Еще твои тампоны.
Было немного странно съезжаться с кем-то незнакомым, но, хотя мы встретились несколько дней назад, Роуз и я хорошо поладили, учитывая, что она – моя полная противоположность: я темноволосая, она – блондинка. Я обыкновенная, она – очень эффектная. Я человекоугодник, а она... Роуз – решительная и прямолинейная.
|
|
|
- О, кстати, я купила тебе новый гель для душа, - проговорила она с едва замаскированным презрением. - От того дерьма с запахом клубники, что ты использовала, мне хотелось блевануть.
- О. Ладно.
Все, что угодно, лишь бы сделать тебя счастливой, Роуз.
Она плюхнулась на наш уродливый, обтянутый коричневым винилом диван и закурила сигарету. Она протянула пачку мне, и я взяла одну.
О, да, я курила.
Ну, вообще-то нет, но когда Роуз сказала, что она курит, я взяла и сказала, что тоже курю. Это было тем, что связывало нас. Кроме того, я знала, что большинство людей на прослушивании курило, так что, казалось, это нужно было сделать. Кроме того, моя мать возненавидела бы это.
Довольно веские причины, чтобы начать.
Она дала мне прикурить, и я неглубоко вдохнула, прежде чем закашлять. Роуз покачала головой.
Я самый худший псевдокурильщик.
- Так, - сказала она, выпуская струю дыма, - к сожалению, твоя очередь готовить.
- Эй, - запротестовала я. - Я думала, что тем вечером хорошо справилась, учитывая, что я раньше никогда не готовила.
- Подруга, - вздохнула она. - Ты умудрилась испортить макароны с сыром. Серьезно. Если ты будешь готовить такое дерьмо, мы никогда не выживем, чтобы поделиться опытом, приобретенном в колледже.
|
|
|
- Ну, тогда, слава Богу, что ты здесь, чтобы научить меня, Роуз, - сказала я, протащившись на кухню и доставая несколько бараньих отбивных и овощи из холодильника.
Увы, Роуз была не намного опытней, чем я, и мы, в конечном итоге, ели жесткие отбивные, картофельное пюре комками и зеленую фасоль, которая была такая мягкая, что я могла связать из нее шарф.
Этим вечером мы договорились, что будем приобретать уже готовые блюда, которые сможем разогревать в микроволновой печи. Это было самым надежным способом предотвратить голодание.
Следующий день был первым днем занятий, и Роуз и я были в нескольких минутах хотьбы от нашей квартиры до главного кампуса.
В течение трех дней с момента прибытия, мы потратили довольно много времени, исследуя нашу новую школу, и это были прекрасные прогулки по ее ухоженной территории.
Grove – один из самых просторных земельных участков в Уэстчестере, штат Нью-Йорк. Сам кампус был не очень большим, но хорошо распланированным, и в здании хорошо сочеталось традиционное и современное.
В середине кампуса располагался Центр – внушительное четырехэтажное здание, где находилась библиотека, кафетерий, комната отдыха для студентов и несколько больших лекционных залов.
|
|
|
Вокруг Центра, словно лепестки цветка, размещались различные специализированные здания искусства, по одному для каждой дисциплины: танец, драма, музыка и изобразительное искусство.
Сегодня утром Роуз и я направлялись в центр, потому что декан собирался обратиться с приветственной речью ко всем новым студентам.
Мы зашли в огромный лекционный зал и осмотрелись. Около двух сотен первокурсников беспорядочно передвигались, представляясь и оценивая друг друга.
Я это ненавидела.
Так много новых лиц. Новые ожидаемые знакомства. Это подавляюще.
Я старалась осмотреться так, чтобы не встречаться глазами ни с кем, надеясь сберечь свои силы от светской беседы с кучей незнакомых людей.
Я могла определить группы, к которым они относились, по их одежде. Танцоры все были в лайкре и многослойны, музыканты в чем-то неопределенном, весьма странном, и художники, презентующие некоторые интересные модные варианты.
Полагаю, действительно самыми кричаще одетыми из них были студенты драмы.
Я чувствовала как сдавило мою грудь, когда задумалась, смогу ли я приспособиться здесь лучше, чем в средней школе.
|
|
|
Я имею в виду, у меня были друзья в средней школе: люди, с которыми я тусовалась, но никто на самом деле не «раскусил» меня. Я всегда был осторожной, была той Беллой, которую они хотели видеть: счастливой, спокойной, всегда рядом, чтобы помочь тем, кто в этом нуждался. Я всегда была помогающей, но никогда тем, кому эту помощь оказывали. Тем, кто выступал посредником, когда кто-то влюблялся в мальчика, но никогда тем, в кого мальчики влюблялись.
Мне было страшно быть просто собой. Фактически, я не была полностью уверена, каково это – быть «просто собой», и отчасти не была уверена, что хотела бы знать. Мне это представлялось возвращением одного моего повторяющегося кошмара – будто меня вытолкнули на сцену обнаженной, а я не знаю своей реплики.
Да. Почти уверена, что будет похоже именно на это.
Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
Иисус, Белла, расслабься, нахрен. Это новая школа, новые люди, новые правила.
У меня не было энергии притворяться кем-то другим этим утром, и я была благодарна Богу, что никто не подошел к нам и не втянул нас в беседу.
Конечно, каждый мужчина, имеющий глаза на голове, повернулся к Роуз, но никто из них не подошел к ней. К счастью, у Роуз был такой вид, который, казалось, кричал: «Не подходи ко мне, если не хочешь лишиться своего члена», что меня полностью устраивало.
Мы прошли в середину зала и заняли места, а несколько минут спустя я увидела знакомое лицо, направляющееся к нам.
- Привет, Белла.
- Райли! Привет.
Я встретила Райли на втором круге прослушивания. Мы были в паре в некоторых сценах, и хотя у нас не было такой же сумасшедшей интенсивности как с чудилой Калленом, он был легким в работе и хорошим парнем. Он также был весьма симпатичным и, насколько я могла судить со всей прямотой, это редкость среди театральных актеров.
Он показал на место рядом со мной.
- Могу я?..
- Конечно, - сказала я, быстро представив Роуз, у которой был скучающий вид.
- Я так рад, что ты поступила, - проговорил он, широко улыбаясь, когда сел рядом. - По крайней мере, я буду знать хоть одного человека в классе.
- Да, я не видела никого, кого бы еще знала.
- Я видел пару знакомых лиц, - заметил он, оглядываясь по сторонам, - но не знаю имен. Я видел блондинку, которая слишком много говорит...
- Лорен?
- Да! И высокого парня с классной прической...
- Каллена?
- Да. Думаю, его имя Эдвард. Он вон там.
Он указал в другую сторону зала, где я увидела ссутулившуюся долговязую фигуру Каллена, его ноги лежали на стуле перед ним, глаза уткнулись в книгу.
У меня были странные ощущения в животе, когда я смотрела на него. Вроде как газ, но больше похоже на покалывание. Эта неопределенность раздражала почти так же как он.
Несмотря на мой покалывающий газ, я была рада, что он сделал это. Попасть сюда, очевидно, много значило для него, и независимо на его очевидное расстройство личности, он был действительно талантлив.
- Он кажется таким нелюдимым, - сказал Райли, и я не упустила из вида тот факт, как его рука лежит на спинке моего стула, - но, черт, он может играть. Я видел его в роли Меркуцио в прошлом году на Шекспировском фестивале, и он был потрясающим.
- Уверена в этом, - проговорила я и автоматически представила кристально чистый образ Каллена как современного Меркуцио, всего в коже и дениме с темными сердитыми глазами.
Пока я пялилась на него, он внезапно поднял голову и встретился со мной глазами. Уголок его рта чуть приподнялся и одна из его рук поднялась поверх его книги, и на мгновение мне показалось, что он на самом деле улыбнется и помашет мне, что было бы нехарактерно дружественно; но затем его глаза переместились на Райли, и в течение секунды он опять уткнулся в свою книгу, будто бы вовсе меня не видел.
Это было уже больше похоже на того Каллена, которого я знала и которому хотела врезать.
Райли поднял брови и повернулся ко мне.
- Ладно, это было странно. Похоже, ты его раздражаешь?
- Судя по всему, - пробормотала я, все еще в абсолютном неведении, почему же я, казалось, его так сильно раздражаю.
Вскоре декан Grove подошел к трибуне и поприветствовал всех новых студентов. Он обратился к нам с речью о том, насколько мы должны гордиться, что поступили в самый престижный колледж искусств в стране, и хотя он, вероятно, толкал точно такую же речь в течение многих лет, его слова вдохновили меня. Я гордилась собой. В первый раз в моей жизни я действительно чувствовала, что добилась чего-то для себя самой, а не для моих родителей, и хотя часть меня боялась, что у меня не хватит смелости взять на себя риск, как своего рода награду.
Когда декан закончил говорить, лекционный зал быстро опустел: все студенты-новички суетливо разбегались по своим аудиториям.
Роуз, Райли и я подошли к корпусу драмы, затем Роуз помахала нам на прощание, а сама направилась в класс по управлению художественно-постановочной частью. Райли и я проверили наше расписание и попытались найти наш актерский класс с Ириной. Когда мы ходили, он положил руку мне на плечи, и, хотя чувствовалось странно, что он так уютно расположился в моем личном пространстве, это также отчасти было прекрасно.
Я не привыкла, чтобы мальчики флиртовали со мной и клали свои красивые мускулистые руки мне на плечи, но я определенно могла к этому привыкнуть. И, кажется, Райли порядочный парень, даже если он немного преждевременно распускает руки.
В конце концов, мы вошли в большой просторный зал с облицованными кирпичом стенами и толстым ковром на полу. По примеру тех, кто уже там был, мы кинули наши сумки у стены, сняли нашу обувь и носки и сели на пол.
Я чувствовала как внутри меня нарастало нервное напряжение, чего и ожидала, и закрыла глаза, чтобы попытаться успокоиться.
Так много новых людей, с которыми надо познакомиться... и поговорить о... и пожалуйста. Я чувствовала необходимость сделать так, чтобы понравится им, и чтобы они приняли то пламя жизни, что было во мне, и мои колени начали дрожать.
- Эй, ты в порядке? - спросил Райли, его рука на моей спине мягко поглаживала меня.
Я открыла глаза и посмотрела на него, но не сказала правду, потому что если бы он узнал о моей патологической потребности нравиться людям, он бы, вероятно, надорвал свой живот от смеха.
- Я в порядке, - сказала я с фальшивой улыбкой. - Просто немного нервничаю.
Правда в умеренных дозах – замечательная вещь.
- Сейчас, - проговорил он, вставая позади меня и начиная массировать мои плечи. - Я помогу тебе расслабиться.
Его пальцы мягко разминали мои напряженные мышцы, и я чуть не застонала, когда они начинали расслабляться. Я чувствовала себя просто превосходно.
Я вздохнула и ощутила, что моя тревога ослабевает. Я должна иметь этого мальчика под рукой, у него талантливые пальцы.
Когда я еще больше расслабилась, я оглядела зал и поняла, что знаю очень немногих. Я увидела Лорен и рыжеватую блондинку с первого дня прослушиваний – кажется, ее зовут Таня, – они громко болтали и через слово повторяли «обожемой», а в углу сидели Джейн и Алек – близнецы, которые казались немного странными и неподвижными.
Там же находилась темноволосая девушка по имени Хайди, которую, я абсолютно уверена, удивит, что я поступила, и светлый парень в кожаной куртке, которого, я думаю, зовут Джеймс. Пока я осматривала зал, в него зашел Каллен и остановился, когда увидел, что Райли массирует мне спину. Он закатил глаза и нахмурился, прежде чем преднамеренно расположиться на противоположной стороне зала.
Мне, наверное, будет больно, если я позволю этому дерьму добраться до меня.
Вскоре Ирина ворвалась в зал, и все замолчали, потому что эта цыпочка серьезно пугала.
- Ладно, вот мы и здесь. На единственном отделении актерского мастерства, иначе известного как «оставьте свое дерьмо за дверью или я надеру вам задницу» классе. Далее: меня не волнует, устали вы или испуганы, страдаете с похмелья или под кайфом. Я ожидаю вашего стопроцентного внимания и стопроцентной отдачи. Если вы не способны на это, то вам лучше больше не появляться. Я не хочу тратить на вас время.
Несколько человек стали нервно озираться, включая меня. Я заметила, что Каллен даже не смотрел на нее. Его руки были запущены в волосы, а глаза уткнулись в ковер.
Невоспитанно, а?
- Вы все здесь, потому что мы увидели в вас что-то, что заслуживает совершенствования. Не для того, чтобы баловать и нянчить, а развивать. Направлять. Если думаете, что если вы можете сказать несколько строк с капелькой эмоций и в этом классе вам будет легко, подумайте еще раз. Именно здесь вы обнаружите то, что является вашей слабой стороной. Я собираюсь разобрать вас до костей, а затем выстроить заново, слой за слоем. Если вы думаете, что это звучит довольно болезненно – вы правы. Это будет болезненно, но, в конце концов, вы будете знать каждого человека в этом зале лучше, чем свою собственную семью, и, прежде всего, вы по-настоящему познаете самих себя.
Она смотрела на меня, когда произносила последнюю фразу, и у меня появилось внезапное иррациональное желание выбежать из зала и никогда не возвращаться.
- Ладно, все встали. Пришло время узнать друг друга.
Она выстроила нас в два ряда, а затем проинструктировала, что у нас есть две минуты с человеком напротив, прежде чем мы должны будем перейти к следующему человеку.
- Правила просты: ряд около окна задает своему партнеру вопрос – любой вопрос, – и партнер должен ответить честно; затем их очередь. Вы продолжаете обмениваться вопросами, пока не истечет время, затем двигаетесь дальше. Легко. Задача в том, что вы должны узнать как много больше о другом человеке за отведенное вам время, и я говорю не об имени, возрасте и любимом цвете. В конце этого упражнения вы должны быть в состоянии назвать мне хотя бы один интересный факт почти о каждом человеке в этом зале. Ваше время пошло.
Я повернулась к человеку напротив меня. Это была Джейн. Она смотрела на меня. Я должна задать ей вопрос. Трудно что-либо придумать. У нее такие странные глаза.
- Э-э... что ты делаешь для развлечения?
- Я наношу себе порезы. А ты?
Святое дерьмо. Что?
- Э-э... Я... гм... читаю. А почему ты наносишь порезы?
- Я наслаждаюсь болью. Почему ты читаешь?
- Я... э-э... наслаждаюсь... словами.
Я лепетала что-то еще на минуты полторы, все еще зациклившись на «я причиняю себе боль для забавы» сценарии, а затем с радостью перешла к следующему человеку.
Круговой процесс продолжился, и я узнала много интересных вещей о моих новых сокурсниках: Хайди знала, что она лесбиянка с тех пор, как ей исполнилось восемь лет, и думала, что у меня красивая грудь; Джеймс был арестован за вооруженное ограбление, когда ему было шестнадцать лет, потому что он подсел на дурь, но теперь он завязал с тяжелыми наркотиками и курит только марихуану; высокая, темнокожая девушка по имени Зафрина эмигрировала в Америку со своей семьей, когда ей было двенадцать лет, после того, как ее бабушка, дедушка и два дяди были убиты в их деревне в Алжире; Лорен познакомилась с Робертом Де Ниро в Wal-Mart два года назад и была уверена, что он заигрывал с ней, а у Райли два старших брата служили в армии, которые думали, что он педик за желание стать актером, и избивали его на каждой семейной тусовке.
Я чувствовала себя идиоткой. Бесполезным, пропахшим ванилью ненужным пространством. У меня не было ничего интересного, чем можно было бы поделиться. Нет трудностей, которые я преодолела. Эти были люди моего возраста, и они прошли через вещи, которые я даже не могла осознать.
До сегодняшнего дня я никогда не встречала лесбиянок. Или наркоманов. Или кого-то, кто потерял половину своей семьи. Я была слишком занята своим безопасным и удобным существованием в моем крошечном родном городе и думала, что мне было тяжело, потому что мои родители ожидали от меня слишком многого.
Боже, я жалкая.
К тому времени как я оказалась перед Калленом, мой мозг усваивал всю полученную новую информацию и мой новый-и-усовершенствованный комплекс неполноценности, а моя голова просто раскалывалась. Я посмотрела на него, и он нахмурился. Может быть, у него тоже болела голова.
- Голова болит? - спросила я со вздохом.
ПОЧЕМУ у меня нет словесного фильтра рядом с этим парнем?
- Нет, а твоя?
- Да, болит. Почему у меня нулевой словесный фильтр рядом с тобой?
Серьезно, я думаю о чем-то, а потом говорю об этом? Это не айс.
- Я понятия не имею, но ты можешь исправиться, или ты планируешь снова начать дискуссию о моих способностях к мочеиспусканию?
- Нет, не планировала, но я уверена, тебе захочется выйти через двадцать минут. Неужели тебе неудобно говорить о том, что ты ходишь отлить?
Он вздохнул и покачал головой.
- Когда ты так говоришь, да. Крайне неудобно. Ты волнуешься, потому что по сравнению с большинством из этих людей ты чувствуете себя избалованным нытиком?
Я посмотрела на него. Он говорил серьезно.
Я была уязвлена.
- Э-э... да. Именно так я себя и чувствую. Спасибо за такое красноречивое определение. Это так очевидно?
Он чуть улыбнулся и сказал:
- Нет, это то, что я чувствую. Я просто надеялся, что кто-то еще так же себя ощущает.
На мгновение, мы едины в своей странно-нормальной жизни. Нашей поразительной непримечательности. Это почти комфорт между нами. Но только на мгновение.
Вдруг он опять нахмурился, и понятно, что пришла его очередь задавать вопрос.
- Значит, у тебя нет глубоких, темных секретов, которыми бы ты хотела поделиться со мной? - спросил он, и я уверена, что он уже знал ответ.
- Нет. Помимо случайной кражи точилки для карандашей с Винни-Пухом, когда мне было пять лет, я абсолютно обычная в этом отношении. Разве ты не заметил?
- Нет, - сказал он, и его глаза вновь стали раздражающе интенсивными, что заставило меня чувствовать себя так, будто воздух слишком густой, чтобы дышать. - Я заметил другую примечательную вещь.
Мои брови поднялись.
- В самом деле? И что это?
Он наклонился и взял меня за руку, соединяя наши ладони вместе и согласовывая наши пальцы.
- У тебя странно большие, почти мужские руки, - проговорил он с едва сдерживаемой ухмылкой.
Я почувствовала, что покраснела и прокляла себя за это.
- У меня не мужские руки!
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 103; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!