В ПОГИБШЕЙ ДЕВУШКЕ УДАЛОСЬ ОПОЗНАТЬ ДОЧЬ ГУБЕРНАТОРА КОЛОРАДО
ШЕСТНАДЦАТИЛЕТНЯЯ ХЛОЯ ХЬЮСТОН УМЕРЛА ОТ СВЕРХДОЗЫ НАРКОТИКА!
ПРИЯТЕЛЬ ХЛОИ ХЬЮСТОН ПОВЕСИЛСЯ В КАМЕРЕ
ПОЛИЦИЯ РАЗЫСКИВАЕТ ТАИНСТВЕННОГО СВИДЕТЕЛЯ
Он тупо уставился на заголовки, боясь, что сейчас его вывернет. Шестнадцать лет! Она выглядела старше. В чем его могут обвинить? В преднамеренном убийстве? Или случайном? Плюс изнасилование несовершеннолетней.
Перед глазами снова и снова вставала девчонка… совсем голая… только что из ванны…
– Знаете… – застенчиво бормотала она, – я еще никогда не была с мужчиной.
А он обнял ее и начал ласкать.
– Я счастлив, солнышко, что буду первым.
Несколько минут назад они выпили флакончик жидкого «экстази».
– Попробуй. Это поможет тебе расслабиться.
Он повалил ее на постель и, жадно осыпая поцелуями, вонзился в податливую плоть. Когда все было кончено, ей почему‑то стало плохо. Девчонка встала, пошатнулась и, падая, ударилась виском о край стола. Несчастный случай. Но полиция, конечно, так не считает.
Но никто не видел нас вдвоем. Ни один человек не сможет ничего доказать.
Все случившееся до сегодняшнего дня казалось нереальным, кошмаром, который происходит с кем‑то другим. Однако именно газетные заголовки почему‑то отрезвили его. Вселили ужас.
За окнами Белого дома слышался шум уличного движения, и он снова попытался прийти в себя и вспомнить, где находится. Через несколько минут должно начаться совещание.
|
|
|
Он судорожно сцепил пальцы.
Да успокойся же! Держи себя в руках!
В Овальном кабинете собрались вице‑президент Мелвин Уикс, Сайм Ломбардо и Питер Тейгер. Последним вошел Оливер. Мужчины обменялись приветствиями.
– Вы видели «Трибюн», мистер президент? – осведомился Тейгер.
– Пока еще нет.
– Полиция опознала девушку, которая умерла в «Монро Армз». Боюсь, у нас начнутся неприятности.
Оливер бессознательно выпрямился.
– О чем вы, Питер?
– Это Хлоя Хьюстон. Дочь Джеки Хьюстон.
– О Боже! – охнул президент. Остальные непонимающе уставились на него, удивленные таким проявлением чувств.
– Я… я давно знаю Джеки, – пояснил он, поняв, что выдал себя. – Какой ужас! Единственная дочь!
– Теперь «Трибюн» снова набросится на нас, хотя мы не отвечаем за все преступления в Вашингтоне, – заметил Сайм Ломбардо.
– Неужели никак нельзя заткнуть рот Лесли Стюарт? – возмутился Мелвин.
Оливер вспомнил о волшебной ночи, проведенной в объятиях Лесли.
– Вряд ли. Свобода печати, джентльмены.
– Но как сообщить губернатору? – развел руками Питер.
– Попробую сам.
Оливер нажал кнопку интеркома.
– Соедините меня с губернатором Колорадо.
– Нужно срочно предпринимать что‑то, – заметил Питер. – Я запрошу статистику уголовных преступлений по стране, вы потребуете у конгресса выделить больше денег на нужды полиции и так далее.
|
|
|
Он смущенно замолчал, поняв, что все это лишь одни слова и пустой звук.
– Сейчас не время поднимать шумиху, – возразил Уикс.
Раздался звонок. Оливер поднял трубку, что‑то сказал и отодвинул телефон.
– Губернатор вылетела в Вашингтон. Узнайте номер рейса, Питер. Нужно встретить ее и привезти сюда.
– Будет сделано, мистер президент, но учтите: автор передовицы «Трибюн» в выражениях не стесняется.
Питер протянул Оливеру газету:
ПРЕЗИДЕНТ НЕ В СИЛАХ СПРАВИТЬСЯ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ В СТРАНЕ
– Далее в том же духе.
– Лесли Стюарт – вонючая сука, – спокойно объявил Сайм Ломбардо. – Пора бы кому‑нибудь потолковать с ней по душам.
А в это время Мэтт Бейкер тоже перечитывал передовицу, изобилующую оскорбительными нападками на президента, слишком слабого и нерешительного, чтобы справиться с уголовными элементами в стране. В кабинет без стука ворвался Фрэнк Лонерган, довольно способный журналист, хитрец и продувная бестия, да к тому же бывший полицейский. Среди коллег он считался одним из лучших репортеров‑«нюхачей». На его счету значилось не одно блестящее журналистское расследование.
|
|
|
– Это ты писал, Фрэнк?
Тот кивнул.
– Мне не слишком нравится то место, где говорится, что в Миннесоте преступность снизилась на двадцать пять процентов. Откуда ты это взял?
– Снежная королева подсказала.
– Бред! – фыркнул Бейкер. – Я сам с ней поговорю.
Он немедленно отправился к Лесли. Та говорила по телефону:
– Обсудите детали сами, но постарайтесь собрать для него побольше денег. Собственно говоря, сенатор Эмбри от штата Миннесота сегодня обедает со мной и даст список имен. Спасибо.
Она положила трубку.
– Здравствуйте, Мэтт.
Мэтт медленно подошел к столу.
– Я хотел поговорить с вами насчет этой передовицы.
– Неплохо вышло, верно?
– А по‑моему, редкостное дерьмо. Самая низкопробная подтасовка. Президент вовсе не обязан заниматься преступностью в Вашингтоне. На это есть мэр и полиция. И что еще за вранье насчет снижения количества преступлений в Миннесоте на целых двадцать пять процентов? Откуда вы это взяли?
Лесли Стюарт подняла глаза и невозмутимо улыбнулась:
– Мэтт, это моя газета, и я имею право делать с ней все, что захочу. Оливер Рассел – слабак и никудышный президент. Я поставила на Грегори Эмбри. Нужно помочь ему переселиться в Белый дом. – Увидев выражение лица Мэтта, она чуть смягчилась. – Бросьте, Мэтт, все в порядке. «Трибюн» должна быть на стороне победителя. Эмбри – именно то, что надо. Он сейчас будет здесь. Хотите пообедать с нами?
|
|
|
– Нет. Мне не нравятся люди, не брезгующие никакими средствами, чтобы добиться своего. Грязная борьба не по мне.
Он повернулся и вышел, но, не пройдя и нескольких шагов, столкнулся с сенатором Эмбри, напыщенным, самодовольным политиканом.
– А, сенатор! Мои поздравления.
– Спасибо. А с чем? – озадаченно пробормотал Эмбри.
– Ну как же! Приложить столько трудов, чтобы снизить преступность в штате на двадцать пять процентов!
И Мэтт Бейкер удалился, оставив сенатора недоуменно взирать ему вслед.
В роскошно обставленной столовой Лесли Стюарт был накрыт стол. Официант поспешил навстречу вошедшим.
– Обед готов, мисс Стюарт. Когда прикажете подавать? Что будете пить?
– Мне ничего, – отказалась Лесли. – А вам, сенатор?
– Ну… обычно я не пью днем, но сегодня не отказался бы от мартини.
Лесли Стюарт было точно известно, что сенатор лакал спиртное с самого утра – недаром на него было заведено самое подробное досье. Женат, пятеро детей и любовница‑японка. Хобби – тайное спонсорство промилитаристской организации в собственном штате. Все это, однако, не имело для Лесли никакого значения. Важно то, что сенатор Грегори Эмбри не собирался выступать против монополий и затрагивать интересы таких огромных концернов, как «Вашингтон трибюн энтерпрайзис». Лесли намеревалась расширять границы своей империи, и Эмбри именно тот, кто поможет ей в этом.
Они уселись за обеденный стол. Сенатор осушил второй стакан мартини.
– Я хотел поблагодарить вас за сбор средств, Лесли. Так благородно с вашей стороны!
– Это мой долг, – тепло улыбнулась Лесли. – Я сделаю все, чтобы вы сбросили Оливера Рассела.
– Что ж, думаю, шансы у меня неплохие.
– Мне тоже так кажется. Люди устали от него и его безумных выходок. Еще один предвыборный скандал, и ему конец.
– Вы действительно так считаете?
Лесли кивнула:
– Меня это не удивило бы.
Повар, как всегда, оказался на высоте. Обед получился восхитительный.
Антонио Вальдес, помощник коронера, воровато озираясь, поднял трубку:
– Мисс Стюарт, вы просили держать вас в курсе дела Хлои Хьюстон?
– Да.
– Копы приказали наглухо заткнуться, но поскольку вы так много для меня сделали…
– Не волнуйтесь. Я и впредь вас не оставлю. Что показало вскрытие?
– Причина смерти – наркотик. Так называемый «экстази».
– Что?
– «Экстази». Причем жидкий.
У меня маленький сюрприз… Жидкий «экстази»… Один приятель дал…
Женщина, тело которой нашли в реке Кентукки, тоже погибла от сверхдозы жидкого «экстази».
Лесли долго сидела не двигаясь, с бешено колотившимся сердцем.
Есть все‑таки Бог на небе!
Немного опомнившись, она послала за Фрэнком Лонерганом.
– Займитесь смертью Хлои Хьюстон. Думаю, тут замешан президент.
Фрэнк, не веря своим ушам, уставился на босса:
– Президент?
– Дело пытаются спустить на тормозах. Виновника явно покрывают, я просто убеждена в этом. Арестованный мальчик весьма вовремя покончил с собой… кстати, попытайтесь разнюхать, все ли тут чисто. И заодно проверьте, где был президент в день и ночь гибели девушки. Проведите частное расследование. Закрытое. Помните, отчитываться исключительно передо мной.
– Но… но вы знаете, чем это может кончиться?
– Приступайте. И вот что, Фрэнк, справьтесь в Интернете и узнайте обо всем, что связано с наркотиком «экстази». Он выведет вас на Рассела.
В медицинском разделе Интернета, посвященном опасностям наркомании, Лонерган отыскал историю Мириам Фридленд, бывшего секретаря Оливера Рассела. Девушка находилась во франкфортской клинике. Лонерган позвонил туда, но дежурный врач сообщил, что Мириам два дня назад умерла, так и не выйдя из комы. Тогда Фрэнк попросил соединить его с губернатором штата Колорадо.
– Прошу прощения, – ответила секретарь, – но губернатор Хьюстон вылетела в Вашингтон.
Фрэнк бросился в Национальный аэропорт. Но, как выяснилось, опоздал. Оставалось лишь беспомощно наблюдать, как Питер Тейгер здоровается с привлекательной блондинкой бальзаковского возраста и, обняв ее за плечи, ведет к лимузину.
Он должен во что бы то ни стало поговорить с Джеки Хьюстон!
Лонерган вернулся в город и сел на телефон. Вскоре ему удалось выяснить, что губернатор Хьюстон должна остановиться в отеле «Фо Сизонз».
* * *
Питер проводил Джеки в маленькую комнату рядом с Овальным кабинетом. Навстречу поднялся Оливер Рассел и, сжав ее руки, шепнул:
– Мне ужасно жаль, Джеки. Не могу выразить, как жаль.
Последний раз они виделись лет семнадцать назад, на съезде юристов в Чикаго. Джеки тогда еще только окончила университет. Роман был бурным, но, к сожалению, весьма непродолжительным.
Семнадцать лет назад.
А Хлое было шестнадцать. Неужели…
Он не смел спросить Джеки об этом. Боялся и не хотел знать.
Они молча глядели друг на друга, и Оливеру на мгновение показалось, что Джеки вот‑вот заговорит о прошлом. Он поспешно отвернулся.
– Полицейские считают, что Пол Йерби имеет какое‑то отношение к гибели Хлои, – выговорила наконец Джеки.
– По всей видимости, да.
– Неправда.
– Неправда?
– Пол любил Хлою. Он никогда бы не причинил ей зла.
Горло женщины перехватило судорогой. Голос оборвался.
– Они… они собирались пожениться.
– Если верить детективам, в номере отеля, где была убита Хлоя, обнаружены отпечатки пальцев Йерби.
– Газетчики твердят, что это случилось в суперлюксе отеля «Монро Армз», – всхлипнула Джеки.
– Совершенно верно.
– Оливер, Хлоя почти не получала карманных денег. Отец Пола – пенсионер, бывший клерк. Откуда у Хлои взялись деньги на такой дорогой номер?
– Понятия не имею.
– Значит, прежде всего нужно разобраться именно в этом! Я не уеду, пока не узнаю, кто виновен в смерти моей дочери. Кстати, Хлоя должна была в то утро встретиться с вами. Вы видели ее? – неожиданно спросила Джеки.
Оливер чуть поколебался.
– Нет. Жаль, что так вышло, конечно, но возникли всякие непредвиденные обстоятельства, и мне пришлось отменить беседу.
На другом конце города, в крошечной квартирке, обнаженная парочка занималась любовью. Но на этот раз в девушке не чувствовалось привычного пыла, словно мысли ее были чем‑то заняты.
– Ты в порядке, Джоан?
– Конечно, Алекс.
– А по‑моему, ты вроде как далеко отсюда, крошка. О чем думаешь?
– Ни о чем, – коротко бросила Джоан Маграт.
– Не вешай мне лапшу на уши, беби. Я тебя знаю!
– Ну… по правде говоря, я не могу забыть о той бедняжке, которую убили в отеле.
– А, верно, читал. Дочь какого‑то губернатора?
– Она самая.
– А полиция узнала, с кем она трахалась?
– Нет. Они шныряли по всему отелю и допрашивали каждого.
– И тебя?
– Угу. Но я знала только о телефонном звонке.
– Каком еще звонке?
– Кто‑то звонил из того номера в Белый дом.
Он на мгновение напрягся, но тут же постарался не подать виду и как бы между делом заметил:
– Подумаешь, важность какая! Нынче каждый козел воображает себя таким крутым, что просто тащится, когда удается добыть телефончик Белого дома и звякнуть неизвестно кому! Брось это, беби. Лучше давай‑ка еще разок! Кстати, кленовый сироп остался?
Фрэнк Лонерган едва успел узнать, в каком отеле остановилась губернатор, когда зазвонил телефон.
– Лонерган.
– Привет, мистер Лонерган. Это «Глубокая глотка»[16].
Алекс Купер, мелкий прихлебатель, шестерка, воображавший себя всезнайкой‑осведомителем. Паразит чертов! Еще терпеть его идиотские шуточки!
– Надеюсь, вы по‑прежнему неплохо платите за свеженькую горяченькую новостишку?
– В зависимости от того, насколько горяченькая.
– Уж эта, поверьте, подпалит вам задницу! Полный отпад! Я хочу за нее пять штук баксов.
– Мне некогда. До свидания.
– Погодите, не вешайте трубку. Это насчет той телки, которую пришили в «Монро Армз».
Фрэнк насторожился:
– Что именно?
– Это разговор, сами понимаете, не телефонный.
– Встретимся в «Рикко» через полчаса.
Ровно в два Фрэнк и Купер сидели в кабинете «Рикко». Природа наградила Купера внешностью, вполне соответствующей характеру, и, на взгляд Фрэнка, тот больше всего напоминал тощего слизняка. Обычно Лонерган брезговал вести дела с такими, как Алекс, но, к сожалению, этот ублюдок действительно ухитрялся время от времени сообщать полезную информацию.
– Надеюсь, я не зря сюда приехал, – проворчал Лонерган.
– Вот уж нет! Что запоете, если докажу, что убийство девчонки связано с Белым домом? – расплылся в самодовольной улыбке Купер. Фрэнк ухитрился ничем не выказать волнения.
– Продолжай.
– Пять штук?
– Одна.
– Две.
– Заметано. Выкладывай.
– Моя телка служит телефонисткой в «Монро Армз».
– Как ее зовут?
– Джоан Маграт.
Лонерган вынул блокнот.
– И что же?
– Кто‑то звонил в Белый дом из номера, где в это время была девушка.
Лесли Стюарт считает, что в убийстве замешан президент.
– Точно?
– Зуб даю.
– Я сам проверю. И если это правда, получишь деньги. Ты никому не говорил об этом?
– Ни единой живой душе.
– Прекрасно. Вот и держи рот на замке. Ну пока. Увидимся.
– Да, вот еще что, – окликнул Купер.
Лонерган, уже было собравшийся уходить, остановился.
– Ну?
– Про меня молчок. Предпочитаю остаться в стороне. Не хочу, чтобы Джоан узнала, кто проболтался.
– Не волнуйся.
Алекс Купер остался один, предаваясь сладостным мечтам о том, как потратить свалившиеся с неба две тысячи.
Коммутатор «Монро Армз» размещался в клетушке за стойкой портье. В этот день как раз дежурила Джоан. Фрэнк с деловитым видом направился к ней с папкой в руках. Девушка соединила очередного абонента и обернулась к репортеру:
– Чем могу служить, сэр?
– Я из телефонной компании, – объявил Лонерган, помахав перед глазами Джоан каким‑то сомнительным удостоверением. – Небольшая проблема.
– В чем дело? – удивилась Джоан.
– Некоторые постояльцы утверждают, что им предъявили счета за переговоры, которых они не вели.
Он раскрыл папку и сделал вид, что сверяется с документами.
– Пятнадцатое октября. Поступил счет за разговор с Германией, а джентльмен утверждает, что вообще никого там не знает. Устроил скандал.
– Мне тоже об этом ничего не известно, – негодующе вскинулась Джоан. – И вообще даже не помню, чтобы за последний месяц кто‑то звонил в Германию.
– Вы ведете записи?
– Естественно.
– Не могу я посмотреть?
– Пожалуйста.
Она вытащила скоросшиватель из‑под стопки бумаг и протянула Фрэнку. На коммутаторе мигали лампочки. Пока Джоан, отвернувшись, поспешно соединяла абонентов, Лонерган быстро пролистал записи. Двенадцатое октября… тринадцатое… четырнадцатое… шестнадцатое…
Листок за пятнадцатое был вырван.
Фрэнк Лонерган устроился в вестибюле отеля и приготовился терпеливо дожидаться возвращения Джеки Хьюстон из Белого дома. К счастью, долго торчать на виду не пришлось.
– Губернатор Хьюстон?
– Что вам угодно?
– Я Фрэнк Лонерган, «Вашингтон трибюн». Не могу выразить, как нам жаль, губернатор. Примите наше искреннее сочувствие.
– Спасибо.
– Извините, не мог бы я поговорить с вами?
– Я не…
– Возможно, я смогу быть вам полезен. – Лонерган кивнул на небольшой салон в конце вестибюля. – Там нас не потревожат.
– Хорошо, – устало согласилась женщина.
– Насколько я понимаю, ваша дочь была на экскурсии в Белом доме в день…
Фрэнк не сумел заставить себя договорить.
– Да. Вместе со всем классом. Хлоя была вне себя от волнения. Не могла дождаться, пока увидит президента.
Лонерган с трудом удержался, чтобы не вскочить.
– Она должна была встретиться с президентом Расселом? – как можно спокойнее допытывался он.
– Да, я это устроила. Мы старые друзья.
– И встреча состоялась, губернатор?
– Нет. У него были срочные дела. – Она вытерла платком глаза. – Но в одном я твердо уверена.
– А именно, мэм?
– Пол Йерби не убивал ее. Они любили друг друга.
– Но полиция утверждает…
– Мне нет дела до их утверждений. Они арестовали невинного мальчика, довели до самоубийства. Какая подлость!
Фрэнк Лонерган задумчиво нахмурился.
– Но если Пол Йерби не убивал вашу дочь, кто же тогда? Она не говорила вам, с кем собирается встретиться в Вашингтоне?
– Нет. Она никого здесь не знала. И так радовалась… – Джеки снова заплакала. – Прошу прощения, мне нужно идти.
– Конечно. Спасибо, губернатор Хьюстон.
Из отеля он направился в морг. Хелен Чуан как раз выходила из прозекторской.
– Кого я вижу!
– Привет, док.
– Что привело вас сюда, Фрэнк?
– Хотел потолковать насчет Пола Йерби.
– Какой кошмар! – вздохнула Хелен. – Такие молодые…
– Но с чего бы вдруг мальчику кончать с собой?
– Кто знает? – пожала плечами коронер.
– Я имел в виду… вы уверены, что это самоубийство?
– Во всяком случае, очень похоже. Его ремень так туго охватывал шею, что пришлось разрезать.
– На теле не было никаких следов насилия? Ни синяков, ни ссадин?
– Нет, – ответила Хелен, с любопытством глядя на репортера.
– Ладно. Спасибо. Ухожу. Нельзя же заставлять ваших пациентов ждать.
– Ужасно смешно.
Фрэнк отыскал в коридоре телефон‑автомат, соединился с Денвером и узнал номер родителей Пола. Трубку взяла миссис Йерби.
– Алло? – устало произнесла она.
– Простите, что беспокою. Это Фрэнк Лонерган. Репортер «Вашингтон трибюн». Я хотел…
– Не стоит…
По‑видимому, мистер Йерби решил вмешаться.
– Прошу прощения. Моя жена, видите ли… Все утро не было отбоя от газетчиков. Мы не желаем…
– Я не задержу вас, мистер Йерби. В Вашингтоне есть немало людей, которые не верят в то, что ваш сын преступник.
– Он не убивал! – с неожиданной силой воскликнул мужчина. – Пол никогда, никогда бы не сделал ничего подобного!
– У него были друзья в Вашингтоне, мистер Йерби?
– Нет. Ни одного знакомого.
– Понятно. Ну что же, если я что‑то могу сделать для вас, только скажите…
– Мистер Лонерган, мы договорились, что тело Пола переправят сюда, но не знаем, как получить его вещи. Хотелось бы сохранить все, что… Если бы вы подсказали, с кем поговорить насчет…
– Я все сделаю.
– Будем очень благодарны. Спасибо.
Пришось ехать в отдел по расследованию убийств. Сержант вытащил коробку с вещами мальчика.
– Ничего особенного, – заметил он. – Только одежда и камера.
Лонерган порылся в картонке и вытащил черный кожаный ремень. Совершенно целый.
Фрэнк Лонерган вошел в кабинет Деборы Каннер, секретаря президента Рассела, ведающего записью на прием, как раз когда та собиралась идти обедать.
– Чем обязана вашему визиту, Фрэнк?
– Возникли проблемы, Дебора.
– Подумаешь, новости. У вас всегда проблемы.
Фрэнк притворился, что просматривает блокнот.
– Получил информацию, что пятнадцатого октября у президента было секретное совещание с представителем Китая и якобы разговор шел о Тибете.
– Ничего не знаю ни о каком совещании.
– Не будете ли так добры проверить?
– Какого числа, говорите?
– Пятнадцатого октября.
Дебора вытащила книгу записей и принялась листать.
– На какое время была назначена встреча?
– На десять вечера в Овальном кабинете.
– Ничего подобного. В десять президент беседовал с генералом Уитменом.
– Что‑то не так, – нахмурился Фрэнк. – Не дадите взглянуть?
– Прошу прощения, это запрещено, Фрэнк.
– Значит, мне мозги запудрили. Ничего не поделаешь. Спасибо, Дебора.
* * *
Полчаса спустя Фрэнк уже разговаривал с генералом Стивом Уитменом.
– Генерал, «Трибюн» хотела бы дать репортаж о вашей встрече с президентом Расселом пятнадцатого октября. Насколько я понимаю, были затронуты важные вопросы.
– Не знаю, откуда вы это взяли, мистер Лонерган, – покачал головой генерал. – Встречу отменили. У президента нашлись другие, более срочные дела.
– Это точно?
– Совершенно. Мне назначили другое время.
– Благодарю, генерал.
Фрэнк не поленился вернуться в Белый дом и снова разыскать Дебору Каннер.
– Ну, что на этот раз, Фрэнк?
– Все то же, – печально вздохнул репортер. – Мой осведомитель клянется, что в десять вечера президент совещался с китайским представителем насчет Тибета.
– Сколько раз повторять, – раздраженно буркнула Дебора, – не было никакого китайского представителя!
– Просто не знаю, что делать. Босс требует от меня репортаж. Это настоящая сенсация. Ну что же, придется обойтись своими силами. – Он направился к двери.
– Погодите!
Фрэнк обернулся.
– Никакого репортажа! Это чистая ложь! Президент будет вне себя!
– Сами понимаете, от меня ничего не зависит.
– Ладно, – решилась наконец Дебора. – Если я докажу, что президент встречался с генералом Уитменом, вы успокоитесь?
– Конечно. К чему мне лишние неприятности?
Дебора снова вытащила книгу.
– Вот список всех, кого принимал в тот день президент.
Столбец фамилий занимал две страницы. Дебора показала на нижнюю строчку:
– Видите? Черным по белому!
– И верно, – кивнул Лонерган, наспех просматривая записи. Вот оно! Нашел!
На три часа была записана не кто иная, как Хлоя Хьюстон.
Глава 19
Спешно созванное совещание в Овальном кабинете продолжалось всего несколько минут, но в воздухе уже пахло грозой.
– Если мы промедлим еще немного, – заявил министр обороны, – ситуация полностью выйдет из‑под контроля, и мы окажемся бессильны что‑либо предпринять.
– Но поймите, нельзя такие дела решать с ходу!
Генерал Стивен Госсар обернулся к главе ЦРУ:
– Насколько точна ваша информация?
– Трудно сказать. Мы вполне уверены, что Ливия покупает оружие у Китая и Ирана.
– Но ливийский посол отрицает это? – вмешался Оливер.
– Конечно. Как, впрочем, и Китай с Ираном, – пожал плечами государственный секретарь.
– А как насчет остальных арабских стран?
– Из полученных донесений, мистер президент, – ответил шеф ЦРУ, – ясно, что готовится внезапное нападение на Израиль. Думаю, остальные просто выжидают момента, когда Израиль будет стерт с лица земли.
Все с надеждой воззрились на президента.
– У вас есть надежные агенты в Ливии? – осведомился он.
– Да, сэр.
– Немедленно сообщайте мне обо всех полученных сведениях. И если окажется, что нападение неизбежно, мы предпримем самые решительные меры.
Он объявил перерыв, и присутствующие начали вставать из‑за стола.
– Мистер Тейгер просит о встрече, мистер президент, – сообщила секретарь.
– Пусть войдет.
* * *
– Ну, как прошло совещание? – поинтересовался Питер.
– А, как обычно. Все одно и то же, – с горечью вздохнул Оливер. – Допытываются, когда я пожелаю начать войну – сейчас или позже.
– Ничего не поделать, вечный вопрос, которым терзают всех американских президентов, – сочувственно кивнул Тейгер.
– Верно.
– Кстати, что вам известно об Объединенных Арабских Эмиратах?
– Немного, – признался Оливер. – Двадцать лет назад представители пяти‑шести арабских государств собрались вместе и образовали коалицию.
– Не шесть, а семь. Они объединились в 1971 году. Абу‑Даби, Эль Фуджайра, Дубай, Шарджа, Рас‑эль‑Хайма, Умм‑аль‑Кайван и Аджман. Сначала союз был не слишком сильным, но теперь они непобедимы. И кроме того, это невероятно богатые страны. Там крайне высок уровень жизни. В прошлом году их валовой внутренний продукт достиг цифры свыше тридцати девяти миллиардов долларов.
– Полагаю, Питер, – нетерпеливо бросил Оливер, – вы куда‑то клоните?
– Совершенно верно, сэр. Глава национального собрания Объединенных Арабских Эмиратов просит встречи с вами.
– Прекрасно. Я поговорю с министром обороны…
– Сегодня. С глазу на глаз.
– Вы это серьезно? Не могу же я…
– Оливер, меджлис – их национальное собрание – одна из самых влиятельных организаций в мире. Все остальные арабские страны питают к нему глубочайшее почтение. Это может стать важным шагом к примирению на Ближнем Востоке. Знаю, все это может показаться вам странным, но прошу, послушайтесь моего совета. Поговорите с ним.
– Госдепартамент в полном составе хватит удар, если…
– Я все организую.
Последовало долгое молчание.
– Где они хотят встретиться?
– В Чесапикском заливе, недалеко от Аннаполиса, стоит на якоре их яхта. Я могу без лишнего шума доставить вас туда.
Оливер задумчиво изучал потолок. Наконец, решив что‑то, он подался вперед и нажал кнопку переговорного устройства:
– Отмените все сегодняшние заседания.
Яхта действительно стояла у причала. Все матросы были арабами.
– Рады видеть вас в добром здравии, мистер президент, – приветствовал тот араб, которого Оливер заметил на приеме, Али‑аль‑Фулани. – Пожалуйте на борт.
Не успел Оливер подняться по сходням, как араб дал знак рулевому и яхта начала медленно разворачиваться.
– Нам лучше спуститься вниз.
Точно. Где его можно спокойно убить или еще лучше – похитить. Нужно же было сотворить такую глупость! Может, именно в эту минуту началась война с Израилем, а президента лишили возможности нанести ответный удар! Какого дьявола он позволил Тейгеру втянуть себя в это дерьмо?
Ничем не выдавая, однако, волнения, Рассел спустился в роскошный салон, обставленный в восточном стиле. Двери охраняли четыре великана‑араба. При виде Оливера с дивана поднялся представительный незнакомец…
– Мистер президент, – объявил Али‑аль‑Фулани, – позвольте представить вам его величество Хамада, короля Аджмана.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
– Спасибо, что согласились приехать, мистер президент. Хотите чаю?
– Нет, спасибо.
– Надеюсь, вы убедитесь, что не зря потратили время, мистер президент, – начал король. – Много тысячелетий дипломатам было трудно, если не невозможно, навести мосты между разделявшими нас проблемами и воззрениями – философскими, языковыми, религиозными, культурными, словом, всем тем, что стало причиной бесчисленных войн в этой части света. Если евреи захватывают палестинские земли, это никого не касается в Омахе или Канзасе. Если взрывают синагогу в Иерусалиме, жителям Рима или Венеции это совершенно безразлично.
Интересно, куда он клонит? Собирается таким способом предупредить о неминуемом столкновении?
– Единственная часть света, страдающая от непрестанной бойни и кровопролития на Ближнем Востоке, это сам Ближний Восток. Пора положить конец этому безумию.
«Начинается», – подумал Оливер.
– Главы арабских стран и меджлис уполномочили меня сделать вам предложение.
– Какого рода?
– Восстановление мира на Ближнем Востоке.
– Мира? – удивился Оливер.
– Мы хотим заключить мирный договор с вашим союзником Израилем. Эмбарго, наложенное вами на Иран и другие арабские государства, уже обошлось нам в миллиарды долларов. Мы собираемся положить этому конец. Если ООН согласится стать посредником, арабские страны, включая Иран, Сирию и Ливию, согласны сесть за стол переговоров.
Ошеломленный Оливер не сразу сумел найти слова.
– Вы делаете это потому, что…
– Заверяю вас, отнюдь не из любви к Израилю или Америке. Это в наших интересах. Слишком много наших сыновей гибнет в этой бессмысленной бойне. С нас довольно. Мы желаем спокойно продавать свою нефть. Конечно, если нас вынудят, мы вступим в войну, но предпочли бы мир.
Оливер с трудом перевел дыхание.
– Если не возражаете, я бы выпил чаю.
– Жаль, что вас там не было, – рассказывал он позже Питеру Тейгеру. – Это просто невероятно! Они готовы воевать, но не хотят. Вот уж истинно восточный прагматизм! Подсчитали, что терпят огромные убытки, и хотят без помех продавать нефть.
– Ну и ну! – покачал головой Питер. – Когда начнутся мирные переговоры, вы станете настоящим национальным героем.
– И я могу действовать самостоятельно, не обращаясь к конгрессу, – добавил Оливер. – Нужно срочно поговорить с премьер‑министром Израиля. Мы поможем ему примириться с арабами. Не поверите, Питер, но сначала я был твердо уверен, что меня похитили.
– Ну уж нет! – заверил Питер. – Я приказал подводной лодке и вертолету следовать за яхтой.
– В приемной сенатор Дэвис, мистер президент. Извиняется, что не договорился о встрече, но дело, по его словам, не терпит отлагательств, – сообщила секретарь.
– Попросите следующего посетителя немного подождать и зовите сенатора.
В Овальный кабинет ворвался Тодд. На нем лица не было.
– Какой приятный сюрприз, Тодд! Случилось что‑нибудь?
– Нет, все в порядке, – процедил сенатор, усаживаясь. – Просто подумал, что нам стоит поговорить, Оливер.
– Сегодня у меня очень занятой день, но для вас…
– Всего несколько минут. Случайно столкнулся тут с Питером. Он рассказал о твоих арабских похождениях.
– Правда, здорово? – расплылся в улыбке Оливер. – Кажется, у нас впервые появилась возможность установить мир на Ближнем Востоке!
Он ударил кулаком по столу.
– После стольких лет! Вот почему мое правление войдет в историю, Тодд!
– Ты все хорошенько обдумал, Оливер? – зловеще тихо спросил сенатор.
– Что? О чем вы?
– Мир – это прекрасно, но ты не сознаешь, сколько осложнений он несет с собой. И прежде всего – финансовых. Воюющие страны закупают у Америки вооружения на многие десятки миллиардов долларов. В мирное время никто не истратит на это ни цента. Кроме того, поскольку на иранскую нефть наложено эмбарго, цены повышаются, и Америка получает дополнительные прибыли.
– Тодд, – не веря своим ушам пробормотал Оливер, – но такой шанс выпадает раз в жизни!
– Не будь наивным, Оливер. Если бы мы действительно захотели, могли бы и без тебя легко добиться мира между евреями и арабами. Израиль – крохотная страна. Любой из твоих предшественников сумел бы заставить Израиль договориться с арабами, но все предпочитали сложившееся положение. Не пойми меня неправильно, я ничего не имею против евреев и работаю с ними бок о бок в сенате.
– Неужели вы…
– Повторяю, Оливер, открой же глаза. Мирный договор просто не в интересах нашей страны. Я запрещаю тебе всякие переговоры в этом направлении.
– Но я должен!
– Ты? Не смеши меня, Оливер! Будешь делать то, что велят! Не забывай, кто посадил тебя в это кресло!
– Тодд, вы можете не считаться со мной, – спокойно возразил Оливер, – но по крайней мере уважайте мою должность. Кто бы ни посадил меня сюда, я пока еще президент этой страны.
Сенатор Дэвис вскочил и угрожающе навис над зятем.
– Президент?! Гребаная надувная кукла! Моя кукла, ясно? И будешь выполнять что велено. Твое дело не отдавать приказы, а выполнять!
Оливер все так же невозмутимо вгляделся в Дэвиса.
– Интересно, сколько нефтяных промыслов у вас и ваших друзей?
– Не твое собачье дело! И если посмеешь ослушаться меня – тебе конец! Слышал? Не забывай, кто здесь правит бал! Даю тебе двадцать четыре часа, чтобы образумиться.
За ужином Джан встревоженно заметила:
– Отец просил меня поговорить с тобой, Оливер. Он очень расстроен.
Значит, придется рассориться и с ней.
– Он рассказал, что произошло.
– Подробно?
– Да. Но мне кажется, он ошибается. Ты молодец, Оливер. И поступил правильно. Немало людей будут тебе благодарны.
До Оливера не сразу дошло, что она на его стороне. Он ошарашенно уставился на жену.
– Но твой отец против.
– Знаю. И не согласна с ним. Если они готовы примириться, твоя обязанность помочь.
Оливер никак не мог прийти в себя. Но чему тут удивляться? С самого начала Джан была ему поддержкой и опорой. И теперь Первая леди неустанно занималась благотворительностью и много делала для обездоленных и несчастных не только в Америке, но и во всем мире. Недаром ее избрали почетным членом самых крупных общественных фондов. Она не раз выписывала крупные суммы на пожертвования, ухитряясь при этом всегда оставаться в тени. Кроме того, Джан красива, умна, заботлива и… и… кажется, Оливер только сейчас увидел жену в истинном свете.
Почему я постоянно изменяю ей? Разве мне так уж нужны эти дурочки? Все, что я ищу, – у меня дома. Лучшей женщины все равно не встретить.
– Сегодняшнее совещание долго продлится?
– Нет, – медленно выговорил Оливер. – Я скорее всего отменю его. Останусь с тобой.
В этот вечер они занимались любовью впервые за последний месяц, и Оливер не мог оторваться от жены. Под утро он решил, что попросит Питера избавиться от квартиры.
На столе в кабинете лежала записка:
«Прежде всего, мистер президент, хочу уверить, что искренне почитаю вас и ни за что не хотел бы причинить вам неприятности. Пятнадцатого октября я был в гараже «Монро Армз» и очень удивился, увидев вас там. На следующий день, прочитав об убийстве девушки, я понял, почему вы вернулись в лифт и протерли кнопки. Уверен, что газетчики немало заплатили бы за мой рассказ, но, как уже сказано, я слишком вас уважаю. И не хотел бы поднимать скандал. Конечно, я человек небогатый, и небольшая помощь мне не помешает, так что, если согласны, все останется между нами. Я дам о себе знать через несколько дней, когда вы хорошенько все обдумаете и решите.
Искренне ваш, Доброжелатель».
– Иисусе! – охнул Сайм Ломбардо. – Просто невероятно! Как это сюда попало?
– По почте, – объяснил Питер. – Адресовано президенту. Лично.
– Должно быть, какой‑то псих, которому взбрело…
– Нельзя рисковать, Сайм. Я ни на минуту не верю, что это правда, но если слух просочится в газеты, мы пропали. Наша обязанность защитить президента.
– Но каким образом?
– Прежде всего необходимо выяснить, кто автор этого послания.
Питер немедленно отправился в главное управление ФБР и обратился к Клею Джейкобсу, агенту по особым поручениям.
– Говорите, дело срочное, Питер?
– Более чем.
Тейгер открыл «дипломат» и вытащил бумажный листок. Клей начал читать вслух:
«…я слишком вас уважаю… дам о себе знать через несколько дней, когда вы хорошенько все обдумаете и решите».
Все остальное было стерто.
– И что это значит? – удивился Клей.
– Государственная тайна, – пояснил Тейгер. – Президент просил узнать, если возможно, кто это послал. И проверить отпечатки пальцев.
Клей повертел листок и, нахмурившись, буркнул:
– Все это очень странно, Питер.
– Почему?
– Носом чую: что‑то неладно.
– У президента единственная просьба – узнать имя того, кто отправил письмо.
– Если, конечно, на нем сохранились отпечатки.
– Естественно, – кивнул Питер.
– Ждите здесь.
Джейкобс забрал письмо и вышел. Питер тупо уставился в окно, терзаясь мыслями о возможных непредсказуемых последствиях.
Клей почти сразу же вернулся:
– Вам повезло.
Сердце Питера бешено заколотилось.
– Вы сумели что‑то обнаружить?
– Вот именно. Машина человека, которого вы ищете, год назад столкнулась с другой. Его зовут Карл Горман. Портье отеля «Монро Армз». Хотите узнать еще что‑то?
– Нет, – облегченно вздохнул Питер. – Ничего.
– Фрэнк Лонерган на линии три, мисс Стюарт. Просит срочно соединить.
– Хорошо.
Лесли взяла трубку и нажала кнопку третьей линии.
– Фрэнк?
– Вы одна?
– Да.
– Слава Богу. Вот что удалось раскопать.
Следующие десять минут Фрэнк подробно излагал суть дела. Лесли выслушала не перебивая и поспешила к Мэтту Бейкеру.
– Нам нужно поговорить, Мэтт. Что, если бы я доказала причастность президента к убийству Хлои Хьюстон?
– Посчитал бы, что у вас начинается паранойя и едет крыша.
– Только что звонил Фрэнк Лонерган. Он беседовал с губернатором Хьюстон, которая не верит, что Пол Йерби убил ее дочь. Кроме того, он звонил родителям мальчика. Они тоже считают, что это невозможно.
– А чего вы ожидали? Что они назовут сына убийцей?
– Это только начало. Фрэнк отправился в морг и потолковал с коронером. Она заявила, будто ремень мальчика так впился в шею, что пришлось его разрезать.
– И… – заинтересовался наконец Мэтт.
– Фрэнк по просьбе родителей забирал вещи Пола из полицейского управления. Ремень был на месте. Совершенно целый.
Мэтт с трудом перевел дыхание.
– Хотите сказать, что все это инсценировка и парня убили в тюрьме?
– Пока я ничего не утверждаю. Просто излагаю факты. Оливер Рассел один раз пытался использовать «экстази», это я точно знаю. Во время избирательной кампании на пост губернатора какую‑то женщину – секретаря суда – обнаружили мертвой в реке. Она погибла от сверхдозы «экстази». В бытность Рассела губернатором его секретаршу нашли в парке без сознания. Диагноз тот же самый. «Экстази». Девушка умерла, так и не выходя из комы. Лонерган узнал, что ранее Оливер звонил в госпиталь и предлагал им отключить ее от системы жизнеобеспечения.
Лесли взволнованно подалась вперед.
– Кто‑то звонил из люкса отеля в Белый дом в ту ночь, когда Хлоя была убита. Фрэнк проверил книгу регистрации звонков. Страница за пятнадцатое число была вырвана. Секретарь президента, ведающая записью на прием, сказала Лонергану, что в тот вечер Рассел совещался с генералом Уитменом. Но тот все отрицает. Кроме того, Джеки Хьюстон утверждает, что Хлоя была на экскурсии в Белом доме и она лично договорилась о встрече дочери с президентом.
Мэтт долго молчал, прежде чем спросить:
– А где Лонерган сейчас?
– Пытается разыскать Карла Гормана, портье, который сдал суперлюкс пятнадцатого октября.
– Простите, – вежливо ответил Джереми Робинсон, – мы не разглашаем сведения о наших служащих.
– Но я всего‑навсего просил его домашний адрес, чтобы… – настаивал Фрэнк.
– Вам это ничего не даст. Мистер Горман взял отпуск.
– Жаль, – вздохнул Лонерган. – Я надеялся с его помощью заполнить несколько пробелов.
– Пробелов?
– Совершенно верно. Мы собираемся дать целый подвал об убийстве дочери губернатора Хьюстон в вашем отеле. Придется обойтись без Гормана. – Он вынул блокнот и ручку. – Как давно существует этот отель? Я хочу знать все о его владельце, постояльцах и…
– Погодите! – нахмурился Робинсон. – Что вы там затеяли? Эта девушка… она ведь могла погибнуть где угодно.
– Понимаю, – сочувственно отозвался Лонерган, – но все произошло именно здесь! Ваш отель станет таким же знаменитым, как «Уотергейт»!
– Мистер…
– Лонерган. Фрэнк Лонерган.
– Мистер Лонерган, я был бы крайне благодарен, если бы вы… то есть я хочу сказать… такого рода известность весьма сомнительна. Нельзя ли как‑нибудь…
Лонерган на секунду задумался.
– Что же, если бы удалось поговорить с мистером Горманом, я смог бы подать все под другим углом.
– Вот именно, мистер Лонерган, вот именно. Я готов сделать все… сейчас разыщу его адрес.
Фрэнку становилось все больше не по себе. По мере того как накапливались факты, становилось все яснее, что в этом деле существует заговор молчания, а убийцу покрывают, причем на самом высоком уровне. Ему самому грозит смертельная опасность. И перед тем как отправиться по указанному адресу, репортер решил заглянуть домой. Рита, жена Фрэнка, маленькая рыжеволосая женщина с блестящими зелеными глазами и очень светлой кожей, как раз готовила ужин. Заслышав шаги мужа, она удивленно обернулась.
– Фрэнк? Что ты делаешь дома в такое время?
– Соскучился по тебе, вот и забежал по дороге.
– Нет, – покачала головой Рита, вглядевшись в лицо мужа. – Что‑то случилось. Лучше признавайся.
Лонерган неловко переступил с ноги на ногу.
– Ты давно виделась с матерью, крошка?
– На прошлой неделе. А что?
– Почему бы тебе немного не погостить у нее?
– У тебя неприятности?
– Неприятности? – ухмыльнулся Фрэнк. – Наоборот! Протри‑ка получше каминную полку! Скоро здесь встанут Пулитцеровская премия и премия Пибоди.
– О чем ты?
– Да так… подвернулось кое‑что. Когда репортаж будет напечатан, многие головы полетят… я имею в виду там, наверху. Такого мне еще не приходилось раскапывать!
– А при чем тут моя мать?
– Видишь ли, есть люди, которым не хочется, чтобы та история вышла на свет Божий. Так что есть крайне, повторяю, крайне малая возможность, что дело примет неприятный оборот. Мне было бы спокойнее, если ты уедешь на несколько дней, пока все не кончится.
– Но если ты в опасности…
– Вовсе нет! С чего ты взяла?
– Уверен, что с тобой будет все в порядке?
– Абсолютно. Собери сумку, и я сегодня тебе позвоню.
– Ну ладно, – неохотно согласилась Рита.
Лонерган посмотрел на часы.
– Я сам отвезу тебя на вокзал.
* * *
Час спустя он уже стоял перед скромным кирпичным домом в районе Уитона. На звонок никто не ответил. Он снова нажал кнопку и терпеливо выждал. Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникла грузная пожилая женщина, глядя с подозрением на незваного гостя.
– Что вам?
– Я из налогового управления, – солгал Фрэнк, привычно взмахнув каким‑то подозрительным удостоверением. – Мне нужен Карл Горман.
– Моего брата нет дома.
– Знаете, где он?
– Нет, – выпалила женщина. Слишком поспешно.
– Жаль, – кивнул Лонерган. – Так или иначе, вам придется собрать его вещи. Я велю транспортной службе подогнать фургоны.
Он повернулся и направился к своей машине.
– Погодите! Какие фургоны? О чем вы?
Фрэнк снова шагнул к дому.
– Разве брат не сказал вам?
– О чем?!
– У него неприятности.
– Какие неприятности? – встревоженно прокудахтала женщина.
– Боюсь, я не имею права говорить об этом, – покачал головой Фрэнк. – Да… а вроде бы неплохой парень.
– Карл прекрасный человек! – убежденно заверила она.
– Мне тоже так показалось во время допроса.
– Что еще за допрос?! – панически вскрикнула женщина.
– Уклонение от уплаты налогов. Утаил часть доходов. Плохо дело. Я собирался объяснить ему, как выпутаться с наименьшими потерями, но раз так…
Он снова шагнул к машине.
– Погодите! Он… он в летнем домике… рыбачьем. Велел… велел никому не говорить…
– Мне все равно, – пожал плечами Фрэнк.
– Но вы хотели помочь! Домик «Саншайн» на самом берегу озера, в Ричмонде, штат Виргиния.
– Хорошо. Постараюсь его разыскать.
– Умоляю, сделайте что‑нибудь! Вы уверены, что все будет в порядке?
– Разумеется. Постараюсь помочь чем сумею.
Лонерган направился на юг по шоссе И‑95. Ричмонд всего в сотне миль отсюда. В детстве он часто удил рыбу в том озере.
В воздухе висела серая морось, но Карл Горман не унывал. Именно в такую погоду лучше всего клюет. Он ловил с лодки окуней на гольяна и всей душой отдавался своему занятию. Волны мягко ударялись о борт суденышка, и рыба почему‑то не спешила заглотить наживку. Но какая разница! Карлу тоже некуда торопиться. Он был вне себя от счастья. Скоро ему привалит настоящее богатство! Он и во сне не мечтал о таком! Да, везение – штука капризная. Главное – очутиться в нужном месте в нужное время! Он как раз вернулся в отель за оставленной курткой и уже собирался выйти из гаража, когда дверь того лифта открылась. Увидев, кто вышел оттуда, Карл оцепенел, боясь пошевельнуться. Человек вернулся, вытер кнопки и уехал.
Только прочитав в газетах об убийстве, Карл сообразил, что к чему. И как ни странно, пожалел преступника. Горман действительно был его искренним поклонником.
Беда в том, что, если становишься знаменитым, нигде не можешь скрыться. Куда бы ты ни пошел, кто‑то тебя непременно узнает. Но он заплатит Карлу за молчание. У него просто нет выхода. Для начала сто тысяч. А потом Карл вытянет из него все. До последнего цента. Купит замок во Франции или шале в Швейцарии.
Поплавок ушел под воду, и в этот момент послышался шум мотора большого катера.
Властям не следовало бы разрешать им носиться по озеру! Они распугают всю рыбу!
Катер мчался прямо на него.
– Эй, вы, там! Сворачивайте! – завопил Карл. Но его словно не слышали.
– Осторожнее, болваны! Смотрите, куда прете! Ради Бога…
Катер врезался в лодку, располовинив ее. Горман ушел под воду.
– Чертова пьяная сволочь!
Карл задыхался, пытаясь грести к берегу. Наконец ему удалось высунуть голову. Катер сделал круг и снова понесся к нему. Последнее, что почувствовал Горман перед тем, как раскололся его череп, был рывок большой рыбы, дергавшей леску.
Прибывший полчаса спустя Фрэнк увидел бригаду полицейских, машины пожарных и «скорой помощи». Санитары как раз подкатили носилки с трупом, прикрытым простыней.
– Что случилось? – спросил Лонерган у одного из зевак.
– Какой‑то бедняга попал под винт катера. От него одни ошметки остались.
И Лонерган понял, что снова опоздал.
Поздно ночью он сидел дома за компьютером, допечатывая статью, которой суждено будет стать причиной падения самого президента Соединенных Штатов. Настоящая бомба! Автору наверняка обеспечена Пулитцеровская премия, а вместе с ней слава и известность! Это будет репортаж века!
В дверь позвонили. Фрэнк неохотно поднялся.
– Кто там?
– Письмо от Лесли Стюарт.
Ага! Значит, и она не дремлет! Наверняка раздобыла новые сведения!
Фрэнк снял цепочку и распахнул дверь. Перед глазами блеснул металл, и грудь разорвала невыносимая боль.
И все погасло.
Глава 20
Гостиная Фрэнка Лонергана выглядела так, словно по ней пронесся ураган. Все ящики и шкафы были выдвинуты, их содержимое разбросано по полу.
Ник Риз дождался, пока тело репортера вынесут, и спросил детектива Стива Брауна:
– Орудие убийства найдено?
– Нет.
– С соседями говорили?
– Да. Но сами знаете, многоквартирный дом – это настоящий обезьянник. Ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу. Тупик. Миссис Лонерган едет домой. Она услышала новости по радио. За последние полгода в округе произошло несколько ограблений и…
– Не уверен, что это обыкновенное ограбление.
– О чем вы?
– Вчера Лонерган приезжал в полицейское управление за вещами Пола Йерби. Мне бы хотелось узнать, над чем он работал. В ящиках не нашлось бумаг?
– Никаких.
– А заметок?
– Ничего.
– Значит, он либо был очень осторожен, либо кто‑то взял на себя труд все унести.
Риз подошел к рабочему столу, с которого свисал толстый кабель.
– Что это?
– Это кабель питания от компьютера, – пояснил Браун. – Возможно, где‑то сохранились архивные дискеты.
– Точно! Компьютер унесли, но вдруг Лонерган был человеком запасливым. Давай пороемся.
Они обнаружили то, что искали, в «дипломате», валявшемся в машине Лонергана. Риз вручил дискету Брауну.
– Немедленно поезжайте в управление. Вероятно, придется поискать пароль, чтобы добраться до содержания. Пусть Крис Колби посмотрит. Он в таких делах эксперт.
В квартиру ворвалась бледная и растрепанная Рита Лонерган и, увидев незнакомых мужчин, замерла от неожиданности.
– Миссис Лонерган?
– Кто вы…
– Детектив Ник Риз, отдел по расследованию убийств. Это детектив Браун.
Рита растерянно огляделась:
– А где…
– Тело вашего мужа увезли. Мне ужасно жаль. Понимаю, сейчас не время, но я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Женщина с неподдельным страхом уставилась на него. Такого Риз не ожидал. Чего она боится?
– Ваш муж вел журналистское расследование, не так ли?
В мозгу Риты, словно заезженная пластинка, снова и снова звучали слова мужа:
Когда репортаж будет напечатан, многие головы полетят… Там, наверху. Такого мне еще не приходилось раскапывать!
– Миссис Лонерган.
– Я… я ничего не знаю.
– Не знаете, какое задание он выполнял?
– Нет. Фрэнк никогда не обсуждал со мной свою работу.
Она явно лжет.
– И никого не подозреваете в убийстве?
Женщина растерянно показала на раскиданные вещи:
– Должно быть, грабители.
Детективы переглянулись.
– Если не возражаете… я хотела бы остаться одна. Это страшный удар для меня.
– Разумеется. Чем мы можем помочь?
– Ничем. Только уходите поскорее.
– Но мы вернемся, – пообещал Риз.
Приехав в полицейское управление, Риз первым делом позвонил Мэтту Бейкеру.
– Я расследую убийство Фрэнка Лонергана. Не согласитесь объяснить, над чем он работал?
– Охотно. Фрэнк готовил репортаж об убийстве Хлои Хьюстон.
– Понятно. Он уже успел сдать материал?
– Нет. Мы ждали его, когда… – Мэтт осекся.
– Простите. Благодарю, мистер Бейкер.
– Дадите знать, если получите новые сведения?
– Вы будете первым, – заверил Риз.
На следующее утро Дейна Эванс появилась в кабинете Тома Хокинса.
– Я попробую сделать репортаж о гибели Фрэнка. И хотела бы увидеться с его вдовой.
– Неплохая мысль. Сейчас дам тебе съемочную группу.
Днем Дейна с операторами приехали к дому Фрэнка. Они поднялись наверх, и девушка с тяжелым сердцем нажала на кнопку звонка. Само по себе достаточно мерзко показывать на экране жертвы ужасных преступлений, но куда хуже допрашивать убитых горем родных.
Дверь открыла Рита Лонерган.
– Что вам угодно?
– Простите, что беспокоим вас, миссис Лонерган. Я Дейна Эванс, «Вашингтон трибюн». Мы бы хотели узнать ваше отношение…
Рита на мгновение оцепенела, но тут же дико вскрикнула:
– Убийцы! Подлые твари!
Повернувшись, она метнулась в глубь квартиры. Ошеломленная Дейна, попросив операторов подождать, пошла следом и обнаружила Риту в ванной.
– Миссис Лонерган…
– Убирайтесь! Это вы убили моего мужа!
– О чем вы? – смущенно пробормотала Дейна.
– Ваши люди дали ему настолько опасное задание, что он заставил меня уехать из города, потому что… боялся за мою жизнь.
– Не понимаю! Над чем он работал?
– Фрэнк не хотел говорить, – выдохнула женщина, борясь с подступающей истерикой. – Он считал… считал, лучше мне не знать. Какая‑то сенсация. Рассуждал о Пулитцеровской премии и… – Она зарыдала.
Дейна подошла к ней и обняла за плечи.
– Какой ужас! Он ничего больше не упоминал?
– Нет. Сказал, что должен уехать, и отвез меня на вокзал. Собирался… собирался найти какого‑то портье.
– Где служит этот портье?
– В «Монро Армз».
* * *
– Не пойму, что вам тут нужно, мисс Эванс, – протестовал Джереми Робинсон. – Лонерган обещал, что, если я соглашусь сотрудничать, ваша газета не станет чернить отель.
– Мистер Робинсон, Фрэнк мертв. Мне нужна кое‑какая информация.
– Но я ничего не знаю.
– О чем вы беседовали с мистером Лонерганом?
Джереми вздохнул:
– Он пришел, чтобы узнать адрес портье отеля Карла Гормана. Я согласился.
– Мистер Лонерган поехал домой к Горману?
– Откуда мне знать?
– В таком случае назовите мне этот адрес.
Джереми беспомощно возвел глаза к небу и снова вздохнул:
– Ладно, так и быть. Горман живет с сестрой.
Несколько минут спустя Дейна, сунув в карман клочок бумаги, направилась к выходу. Поглядев девушке вслед, Робинсон поспешно набрал номер Белого дома. Непонятно, почему они так взялись за это дело.
Крис Колби, компьютерный гений полицейского управления и талантливый хакер, торжественно прошествовал в кабинет детектива Риза. В вытянутой руке он нес дискету и несколько листочков.
– Что‑нибудь нашел? – обрадовался Риз.
– Слушай, это конец света. Боюсь, с сегодняшнего дня нам будет не до смеха. Вот распечатка того, что оказалось на дискете.
Ник начал было читать, но тут же вскочил как ужаленный.
– Матерь Божья! – охнул он. – Я немедленно иду к капитану Миллеру.
Дочитав распечатку до конца, Миллер с ужасом воззрился на детектива Риза:
– Я… в жизни ничего подобного не видел!
– Не вы один, – пожал плечами Риз. – И что, черт возьми, нам делать со всем этим?!
– Думаю, – протянул капитан, – нужно немедленно отправить это генеральному прокурору.
В кабинете генерального прокурора Барбары Гатлин собрались глава ФБР Скотт Брендон, шеф полиции Вашингтона Дин Бергстром, директор ЦРУ Джеймс Фриш и председатель Верховного суда Эдгар Грейвз.
– Я пригласила вас сюда, джентльмены, – начала Барбара Гатлин, – потому что крайне нуждаюсь в вашем совете. Откровенно говоря, не знаю, что предпринять. С такой ситуацией мне еще не приходилось сталкиваться. Фрэнк Лонерган служил репортером в «Вашингтон трибюн». Он вел журналистское расследование гибели Хлои Хьюстон и был убит в своей квартире. Сейчас я прочитаю вам репортаж, найденный полицейскими в машине Лонергана. Это распечатка с дискеты.
Она поднесла к глазам тощую стопку бумажных листков и начала читать вслух:
– «У меня есть все основания утверждать, что президент Соединенных Штатов совершил по меньшей мере одно убийство и замешан еще в четырех…»
– Что?! – вскрикнул Скотт Брендон.
– Позвольте мне продолжить, – вежливо, но твердо попросила Барбара. – «Эта информация получена из различных источников. Лесли Стюарт, владелица и издатель «Вашингтон трибюн», готова дать показания в суде, что Оливер Рассел убеждал ее принять наркотик, известный под названием жидкий «экстази».
Когда мистер Рассел добивался поста губернатора Кентукки, Лайза Бернетт, секретарь суда, работавшая в здании законодательного собрания штата, угрожала подать на него в суд за сексуальные домогательства. Рассел сказал одному из коллег, что собирается уладить дело миром. На следующий день тело Лайзы Бернетт было найдено в реке Кентукки. Девушка погибла от сверхдозы жидкого «экстази».
Преступника так и не нашли, и мистер Рассел стал губернатором. Как‑то глубокой ночью полиция обнаружила его секретаря Мириам Фридленд на скамье в парке. Выяснилось, что девушка впала в кому, вызванную жидким «экстази». Дознаватели ждали, пока девушка очнется, чтобы допросить ее. Оливер Рассел позвонил в госпиталь и предложил отключить ее от системы жизнеобеспечения. Мириам Фридленд скончалась, не приходя в сознание.
Хлоя Хьюстон тоже погибла от сверхдозы жидкого «экстази». Насколько мне удалось узнать, в ночь убийства кто‑то звонил из номера в Белый дом. При проверке книги регистрации звонков выяснилось, что страница за это число вырвана. Мне объяснили, что в ту ночь президент совещался с генералом Уитменом, но последний настаивает на том, что встреча была отменена. Никто не знает, где находился президент в это время.
Полиция задержала по подозрению в убийстве Пола Йерби, приятеля покойной. Капитан Отто Миллер известил об этом Белый дом. На следующее утро Йерби нашли мертвым в камере. Коронер рассказала, что подросток повесился на собственном ремне, который пришлось разрезать. Но когда я забирал его вещи из полицейского участка, выяснилось, что ремень совершенно цел.
Наконец через друга, агента ФБР, я узнал, что президент получил письмо от некоего шантажиста. Мистер Рассел попросил ФБР проверить отпечатки пальцев на письме. Большая часть послания была стерта, но эксперты ФБР с помощью инфраскопа смогли его прочитать.
Как оказалось, отпечатки на бумаге принадлежали Карлу Горману, портье отеля «Монро Армз», вероятно, единственному человеку, кто мог опознать лицо, снявшее номер, где была убита девушка. Горман прятался в Ричмонде, в летнем домике, но это ему не помогло. Когда я приехал на озеро, Горман был уже мертв, как утверждалось, в результате несчастного случая.
Во всех этих преступлениях отчетливо просматривается определенная связь, исключающая простое совпадение. Я собираюсь вести расследование и дальше, но, откровенно говоря, боюсь за свою жизнь. Поэтому и записал все, что удалось узнать, на случай, если со мной что‑то случится. Подробности изложу в репортаже».
– Господи Боже! – охнул Джеймс Фриш. – Это… это просто невероятно!
– Не могу поверить!
– Зато Лонерган был уверен, что он на правильном пути, – возразила генеральный прокурор, – и, вероятнее всего, именно поэтому его и убили. Чтобы остановить.
– Но что нам теперь делать? – развел руками судья Грейвз. – Не можете же вы запросто явиться к президенту и спросить, не он ли убил всех этих людей?
– Хороший вопрос! Что с ним делать? Подвергнуть импичменту? Арестовать? Бросить в тюрьму?
– Прежде чем действовать, – предложила Гатлин, – предлагаю передать рукопись президенту и дать ему возможность оправдаться.
Остальные дружно согласились.
– Ну а пока я выпишу ордер на его арест. На всякий случай.
Один из присутствующих улучил минутку, чтобы немедленно связаться с Питером Тейгером.
Питер положил трубку и долго не двигался с места, пытаясь сообразить, как лучше выпутаться из создавшегося положения. Наконец он встал и направился в кабинет Деборы Каннер.
– Мне нужно видеть президента.
– У него совещание. Если вы подо…
– Немедленно, Дебора.
Только сейчас разглядев его лицо, женщина ошеломленно пролепетала:
– Да‑да, конечно. Простите, что врываюсь, мистер президент, но мистер Тейгер говорит, что ему необходимо срочно переговорить с вами. Спасибо.
– Через пять минут, – сообщила она Тейгеру, кладя трубку.
Ровно пять минут спустя Питер остался наедине с президентом Расселом.
– Что опять стряслось, Питер?
– Видите ли… генеральный прокурор и шеф ФБР считают, что вы замешаны в шести убийствах.
– Питер, у меня нет времени для шуток, – рассеянно улыбнулся Оливер.
– Какие тут шутки? Они думают, что именно вы убили Хлою Хьюстон и…
– Что?! – побледнел Оливер.
– Понимаю, это безумие. Насколько мне известно, прямых улик у них нет. Вы, конечно, сумеете легко доказать, что в ночь убийства девушки были в другом месте.
Оливер молчал. Питер выжидающе уставился на президента:
– Оливер, вы ведь можете все объяснить, верно?
Рассел судорожно сглотнул.
– Нет, не могу.
– Но как же…
– Питер, – с трудом выговорил Оливер, – мне нужно побыть одному.
Тейгер немедленно бросился к сенатору Дэвису:
– Что на этот раз, Питер?
– Это… это насчет президента.
– Ну?
– Генеральный прокурор и шеф ФБР обвиняют его в убийствах.
Дэвис устало потер лоб.
– О чем ты толкуешь, черт возьми?
– Они убеждены, что Оливер совершил несколько убийств. Я все узнал от осведомителя из ФБР.
И Питер, уже спокойнее, стал подробно рассказывать об уликах, собранных покойным Лонерганом.
– Безмозглый сукин сын, – процедил сенатор, едва тот замолчал. – Мудак чертов! Понимаешь, что это значит?
– Конечно, сэр. Оливер…
– Хрен с ним, с Оливером! Я годы потратил на то, чтобы сделать из него президента! Если у него хватило ума вляпаться в это дерьмо, черт с ним! Но теперь, теперь, когда я получил власть, не позволю никому ее отнять!
– Не понимаю, что тут можно…
– Ты сказал, улики косвенные?
– Верно. Никаких прямых доказательств. Но у него нет алиби.
– Где президент?
– В Овальном кабинете.
– У меня для него хорошие новости, – бросил Дэвис, поднимаясь.
Не обращая внимания на секретаря, он подошел к кабинету и рванул дверь.
– Я услышал весьма неприятные вещи, Оливер. Это, конечно, чистый бред. Не понимаю, кому могло прийти в голову, что ты…
– Я так же потрясен, как и вы, Тодд. Поверьте, мне не в чем оправдываться.
– Верить‑то верю. Но если в прессу просочится всего лишь словечко о том, что тебя заподозрили в такой мерзости… сам понимаешь, что тогда случится.
– Разумеется, но…
– Ты слишком на виду, чтобы на тебя могла пасть хотя бы тень подозрения. Неужели хочешь, чтобы тебя с позором изгнали отсюда?! Случившееся с Никсоном – ничто по сравнению с тем, как расправятся с тобой!
– Тодд, я ни в чем не виноват.
– А они думают иначе. Мне сказали, что у тебя нет алиби на ночь убийства Хлои Хьюстон?
Оливер едва заметно поколебался.
– Нет.
– Что случилось с твоей памятью, сынок? – улыбнулся Дэвис. – Мы провели вечер вместе. Поужинали, поболтали…
– Что? – смущенно пробормотал Оливер.
– Ты верно расслышал. Я – твое алиби! Никто не усомнится в моем слове. Никто. Я спасу тебя, Оливер.
– И что хотите взамен, Тодд? – тяжело вздохнул Рассел.
– Начнем с мирной конференции по Ближнему Востоку. Ты немедленно отменишь ее. А потом потолкуем. У меня широкие планы, и я не позволю тебе или кому‑нибудь другому их испортить.
– Мирная конференция состоится, – упрямо возразил Оливер.
Глаза сенатора хищно сузились.
– Я не ослышался?
– Переговоры начнутся в срок. Видите ли, Тодд, важно не то, как долго президент пробудет на своем посту, а сколько сумеет сделать за это время.
Лицо сенатора медленно наливалось краской.
– Ты сознаешь, что делаешь?
– Да.
– А по‑моему, нет! Очнись же! Тебя собираются обвинить в убийстве! Где собираешься проводить свою чертову конференцию – в тюрьме? Ты только сейчас собственными руками сломал себе жизнь, кретин…
Из переговорного устройства послышался голос секретаря:
– Мистер президент, к вам целая делегация. Генеральный прокурор Гатлин, мистер Брендон из ФБР, судья Грейвз и…
– Попросите войти.
– Похоже, мне стоило бы ограничиться лошадьми и не лезть в политику! – разъяренно прошипел сенатор. – Я здорово ошибся в тебе, Оливер. Но переживу как‑нибудь, а вот тебе, сукин сын, конец! И запомни – если не они, я сам тебя уничтожу!
В комнату вошли Барбара Гатлин, Брендон, судья Грейвз и Бергстром.
– Сенатор Дэвис! – поздоровался судья.
Тот коротко кивнул и вышел. Гатлин плотно прикрыла за ним дверь и шагнула к столу.
– Мистер президент, все это крайне неприятно, но надеюсь, вы поймете. Нам придется задать вам несколько вопросов.
– Мне уже доложили, почему вы здесь, – невозмутимо заметил Оливер. – И естественно, я не имею никакого отношения к этим преступлениям.
– Счастливы слышать это, мистер президент, – вмешался Скотт Брендон, – и заверяю, что никто из нас не считает вас убийцей. Но обвинения были выдвинуты, и у нас нет иного выбора, кроме как заняться расследованием.
– Понимаю.
– Мистер президент, вы когда‑либо принимали наркотик «экстази»?
– Нет.
Собравшиеся переглянулись.
– Мистер президент, не могли бы вы сказать, где были пятнадцатого октября – в ночь смерти Хлои Хьюстон?
Молчание.
– Мистер президент?
– Извините, не могу.
– Но вы, конечно, помните, где находились и что делали?
Тишина.
– Мистер президент!
– Я… я должен подумать. И просил бы вас вернуться позже.
– Когда именно? – настаивал Бергстром.
– В восемь.
Дождавшись, пока они уйдут, Оливер поднялся и, едва передвигая ноги, побрел в маленькую гостиную, где за письменным столом работала Джан. Она подняла голову и вопросительно взглянула на мужа. Тот, сделав над собой усилие, выдавил:
– Джан… пожалуйста, выслушай меня. Я должен признаться кое в чем…
Сенатор в ярости метался по комнате.
Как он мог свалять такого дурака? Поставить не на того, кого следовало бы? Теперь этот дебил пытается уничтожить дело всей его жизни! Но ничего, он покажет зятьку, что случается с теми, кто пробует перейти ему дорогу! Но кто мог подумать, что этот подкаблучник вдруг словно взбесится!
Наконец сенатор, немного успокоившись, уселся и набрал номер.
– Мисс Стюарт, вы просили позвонить, когда у меня найдется что предложить вам.
– Да, сенатор?
– Позвольте сначала объяснить, что мне нужно. Полную поддержку «Трибюн» – участие в кампании, фимиам новому кандидату, хвалебные статьи – словом, полный набор.
– А что получу я в обмен на это?
– Президента Соединенных Штатов. Генеральный прокурор только что выписала ордер на его арест по обвинению в серийных убийствах.
Женщина тяжело перевела дыхание.
– Выкладывайте.
* * *
Лесли Стюарт тараторила так быстро, что Мэтт не успевал разбирать слова.
– Ради Бога, успокойтесь же! Что вы пытаетесь объяснить?
– Президент! Мы загнали его в угол, Мэтт! Я только что говорила с сенатором Дэвисом. Председатель Верховного суда, шеф полиции, директор ФБР и генеральный прокурор сейчас находятся в Овальном кабинете с ордером на арест Рассела! Против него гора улик, Мэтт, и алиби отсутствует! Черт возьми, это сенсация века!
– Мы не имеем права это печатать.
– О чем вы? – удивилась Лесли.
– Лесли, дело слишком серьезное, чтобы… Я считаю, подобные вещи нужно проверять и перепроверять…
– И снова проверять, пока материал не появится в «Вашингтон пост»! Нет уж, спасибо. На этот раз я не собираюсь оставаться в дурочках!
– Но нельзя обвинять самого президента без…
– Я и не собираюсь, Мэтт, – улыбнулась Лесли. – Достаточно самого факта существования ордера. Этого хватит, чтобы размазать его по стенке.
– Сенатор Дэвис…
– Сдал собственного зятя. И уверен в его виновности. Сам мне сказал.
– Но это еще не все. Сначала необходимо убедиться…
– Может, предложите отправиться к самому Расселу и потребовать его исповеди? Вы, кажется, рехнулись! Нужно немедленно отправить сообщение в печать или будет поздно.
– Я не позволю вам решиться на такое без подтверждения…
– Не смейте говорить со мной в подобном тоне! Сколько раз повторять, это моя газета и мои решения!
Мэтт Бейкер поднялся.
– Вы сотворите чудовищную глупость! Я не позволю никому из своих людей писать это.
– И не нужно. Я сама напишу.
– Лесли, если вы отважитесь на такое, я увольняюсь. И на этот раз меня ничем не остановишь.
– Ошибаетесь, Мэтт. Мы еще разделим Пулитцеровскую премию. – И, глядя в спину уходившему Мэтту, Лесли уверенно пробормотала: – Ты еще вернешься.
Нажав кнопку переговорного устройства, Лесли попросила секретаря вызвать Золтера.
– Я хочу узнать свой гороскоп на следующие сутки.
– Рад услужить вам, мисс Стюарт.
Золтер вынул из кармана маленький эфемерис, сборник астрологических таблиц, и начал сосредоточенно сверяться с ними. Внезапно он поднял голову и удивленно посмотрел на Лесли:
– Что там?
– Я… кажется, вот‑вот должно случиться невероятное происшествие. Вот взгляните. – Он показал ей таблицы. – Видите, Марс перемещается в сферу Плутона на три дня, что дает возможность…
– Переходите к делу, – нетерпеливо оборвала Лесли.
– К делу… – недоуменно замигал Золтер. – Ах да! В ближайшее время должно произойти нечто грандиозное, и вы окажетесь в центре событий. Приобретете куда большую известность, чем сейчас, мисс Стюарт. Весь мир узнает ваше имя.
У Лесли от восторга закружилась голова. Она была на седьмом небе! Подумать только, неужели это правда? Она уже представляла огромный зал, полный народа. И ведущий объявляет имя награжденного в номинации «Самый сенсационный репортаж года»: «Пулитцеровская премия присуждается мисс Лесли Стюарт». Оглушительная овация. Все встают, и под приветственные крики Лесли произносит речь…
– Мисс Стюарт…
Лесли очнулась и увидела смущенное лицо Золтера.
– Вам угодно еще что‑то?
– Нет. Спасибо, Золтер. Вы свободны.
* * *
К семи вечера все было готово. Лесли любовалась броским заголовком:
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 124; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!