Глава 31. Новые обстоятельства
«Голос Юных» распространялся по университету со скоростью лесного пожара. За ужином в трапезном чуть ли не за каждым столиком обсуждали статьи и их авторов! Эмьюз с ужасом выяснила, что от всей широты души подружки записали ее главным редактором.
– Я же пальцем о палец не ударила! – попыталась возразить Тень.
– Расслабься, – парировала Урд. – Это аванс. Ты по состоянию здоровья не участвовала. Со следующим номером маеты будет не меньше.
– Следующим номером? – переспросила Эмьюз.
– Ну да. А ты думала, что работы на раз? – Йонсон криво усмехнулась. – Держи карман шире! «Голос Юных» должен выходить не реже, чем раз в месяц.
– Материала и так хватило впритык, – вклинилась Робин. – А это мы писали про подготовку к празднику. Что делать с месяцами, в которые праздников нет?
– Ничего, пока можно закопаться в библиотеку и выпустить номер с занимательными фактами из истории университета, а там, глядишь, и рождество. Потом еще чего‑нибудь придумаем, – успокоила Клер.
Вдруг Би звонко хлопнула себя по лбу и исчезла под столом.
– Клаус просил передать свитер и благодарность, – сообщила она оттуда. – По‑моему, он просто взбесился, когда я рассказала об инциденте с карликом.
– И как же вы встретились, если Клауса не было на занятиях целый день? – насторожилась Эмьюз.
– Я ходила узнать, все ли в порядке, – невиннейшим голосом отозвалась Робин.
– И как? Узнала? – маскируя раздражение, осведомилась Тень.
|
|
|
– Да. – Би протянула подруге ее свитер. – Господин профессор чувствует себя не очень хорошо. Клаус сказал, что ему нельзя волноваться или расстраиваться, а вчера… сама знаешь.
– И чего она знает такого, о чем мы не догадываемся? – строго спросила Урд.
Робин с радостью принялась вполголоса вещать о событиях прошедшей ночи. Эмьюз расправила свернутый валиком свитер в надежде найти там хотя бы записку. Какой‑нибудь знак внимания. Только ничего подобного внутри не оказалось. От обиды мисс Варлоу грубо затолкала несчастный свитер в рюкзак.
– Не могу на это смотреть! – Клер забрала из рук девочки все и заботливо упаковала. – Вещи служат дольше, если к ним относиться бережно.
– Ладно, – оборвала Йонсон рассказ Би. – Все обошлось. А у Флор свои тараканы в голове. Думаю, Финн устроил ей на чердаке полную ревизию.
– Ты не осуждаешь мисс Гейл? – Эмьюз резко повернулась к ней.
– Варлоу, не смотри такими страшными глазами, я уснуть не смогу! – усмехнулась Урд. – Пойми одну простую вещь: родню не выбирают. Ты вот простила своей Фьюри то, за что я бы на твоем месте качественно попортила ей лицо. Флоранс из нашего пансиона, значит, часть нашей большой семьи. По мне, так тут все дело в нездоровой профессиональной зависти.
|
|
|
– Это как? – не поняла девочка.
– Я же тебе не говорила, что Флор такой уж замечательный человек, у всех есть свои… минусы, – охотно пояснила та. – Гейл отличный реконструктор, несмотря на ее возраст. Мне даже иногда кажется, что она гораздо старше, чем выглядит. Тут появляется кто‑то, затыкающий ее за пояс ловким движением. Кому такое понравится? Ах, он еще и гоблин! И понеслась!..
– Ну объясните мне, – Тень чувствовала, что закипает, – какая разница, гоблин господин Отто или нет?
– Пфф… – выдохнула Урд. – Есть области знания, где люди всегда считались лучшими. Реконструкция одна из них. Вот Флор и переклинило, если ты спросишь меня. А вообще, понятия не имею, в чем там дело. Может, у нее что‑то личное к гоблинам. Старичка жалко, он потрясающий. Уверена, что Флоранс не первая, от кого профессор слышал гадости в свой адрес. Вряд ли дело только в ней.
Рука Робин дрогнула, и девочка сильно облилась чаем.
– Проклятье! – в сердцах бросила она. – Считайте, что я поужинала. Нужно идти переодеваться.
– Я тоже закончила. – Эмьюз перекинула рюкзак через плечо.
– Варлоу, – Урд перехвалила Тень за рукав, – не усложняй. Тут и так кругом все слишком непросто. Гоблины не карлики. За себя постоять не дураки. Поверь. А то, что Гейл выдала, – наверняка локти себе в кровь уже искусала. Нет хуже наказания, чем осознав вину, остаться наедине с собственной совестью. Поэтому Фьюри сидит сейчас в четырех стенах и жжет масло.
|
|
|
Странно, но девочке стало немного легче.
– …и последнее! – крикнула вдогонку Йонсон. – Готовь ноги, сегодня большой день примерки!
Эмьюз старалась не отстать от Би, спешившей побыстрее покинуть трапезный. Мокрая одежда – это довольно неприятно, если при этом еще и на улицу так нужно выходить.
– А где твой брат? – зачем‑то спросила Тень.
– Сие тайна ужасная есть! – отшутилась Робин. – Мальчишки опять что‑то замышляют. Они еще с обеда таскали какие‑то коробки в свою комнату. Конни почти всегда там, где Бэн и Дэн. Или они там, где он, – уже не понять.
– Почему сразу «замышляют»? – Эмьюз почти бежала вприпрыжку. – Сорок восемь «б»?
– Это они сказали? – Би поправила сумку.
– А ты в курсе, что это? – с надеждой спросила девочка.
– Увы. Лишь бы не опасное только! – Она сбавила шаг. – Шалопаи своей книгой с пустыми страницами и своим же развеликим Шутником забодали всех. Не удивлюсь, если дело в ней.
|
|
|
– Тангл сказал, что лучше отчисление, чем это самое сорок восемь «б», – вспомнила Тень. – Он даже отпустил гада, подставившего ножку карлику. Мол, сорок восемь «б» ему как приговор, что ли.
– Интереснее и интереснее, – мрачно отметила Би. – Времени прошло море, значит, останавливать или отговаривать Бэна и Дэна поздно.
– Если Тангл спокоен, может, и нам волноваться не о чем? – робко предположила Эмьюз.
– Слабое утешение, – призналась та.
Добравшись до общежития, мисс Варлоу поспешила отыскать под подушкой заветную рацию. А пока Робин принимала душ, успела поговорить с Клаусом. Мальчик отвечал на вопросы коротко, почти обиженно. Самым приятным из услышанного было то, что Флоранс извинилась за все и сейчас осматривает господина Отто. «Прости, занят. Конец связи», – сухо оборвал голос из динамика.
Если Клаус и сердился, то скорее всего потому, что все выглядело так, точно Эмьюз только к вечеру обнаружила его отсутствие. Может, ей стоило последовать примеру Би и не рассиживаться, а очертя голову бежать к нему? Но насколько искреннее это будет теперь? «Вот смотри, меня замучила совесть, и я примчалась!», – издевательски вставил внутренний голос.
Стоило сочинить письмо Росарио, вернее, Марте Нидлз, но голова отказывалась соображать. Как рассказать чужому человеку о том, что тревожит? Вдруг эта Нидлз прочтет? Писать про Ческо нельзя, а про наставника нечего: все успело наладиться само собой. Зачем ради этого беспокоить тетку? Рассказать про Лют? Опять же, зачем? Придется просить Тангла отправить письмо из города, но у него могут возникнуть вопросы. Отговорки множились на глазах. Девочка просто не хотела ничего писать.
Робин вернулась из ванной комнаты, шаркая тапочками. Она мгновенно пристала с расспросами о сорок восемь «б» и обстоятельствах, при которых близнецы говорили об этом. Все понятно, Би волновалась за брата, но Тень и без того сообщила, что знала. Остальное обычные домыслы.
Так и тянулся бы бессмысленный диалог, если бы в дверь не постучали.
– Мисс Варлоу? – позвал кто‑то. – Это коридорный. Вас вызывает господин ректор.
– Странно, – насторожилась Робин. – Если из‑за…
– Да‑да, если из‑за таинственного сорок восемь «б», я обязательно поделюсь. – Эмьюз поспешила покинуть комнату.
За дверью девочка обнаружила того самого карлика, с которым познакомилась днем. По всему выходило, что он ни к какому ректору не спешит.
– Ты соврал про Финна? – шепотом спросила Тень.
– А вы все так же хотите попасть в подземелье? – На симпатичной мордашке расплылась хитрая улыбка.
– Да, – подтвердила Эмьюз.
– Тогда следуйте за мной, у нас мало времени. – Карлик шутливо поклонился, мазнув кончиком колпака по полу. – Делайте вид, что знаете, куда идете, и не обращайте на меня внимания.
После короткого инструктажа путешествие началось. Девочка успела запутаться в хитросплетении лестниц и поворотов прежде, чем провожатый остановился.
– Что‑то не так? – попыталась спросить Эмьюз, но карлик только зашипел в ответ.
Стоило моргнуть, как тот пропал! В темноте коридора две крошечные ручки схватили ее за подол юбки и утянули за статую кого‑то большого в доспехах.
– Тихо! – приказал коротышка.
Выяснять причину не пришлось. Прыгающий огонек вынырнул из‑за поворота и медленно проплыл мимо.
– Пронесло, – облегченно вздохнул карлик. – В подземелье входов тьма, но этот самый ненужный. Им пользуются раз в пятьдесят лет. Не смотрите, как я буду открывать, ладно?
– Даже если посмотрю, ничего не увижу, – пообещала девочка. – Как твое имя?
– Боббертиджис Вбочкуплюхл, – судя по звукам, провожатый быстро нажимал на камни кладки. – Вы все равно забудете его через пять минут, можете звать меня просто Боб.
Часть стены, приглушенно шурша, опустилась вниз.
– Проход открыт, – объявил коротышка. – Сейчас я зажгу свет.
Коридор точно дышал, неимоверно глубоко и ровно. Воздух то наплывал горячей душной волной, то со свистом тянул туда, куда не доставал осторожный огонек лампы в руке Боба.
– Откуда в подземелье ветер? – спросила Эмьюз.
– Никакой это не ветер, – возразил карлик. – Там в глубине спит дракон. Раз в пятьдесят лет кто‑нибудь из Танцоров переворачивает его на другой бок, а раз в сто лет дракон принимает человеческий облик и на пару месяцев покидает замок. Ханниган оторвет мне голову, если узнает, что сюда водили студентов.
– Ты нарушаешь правила? – Огненно‑рыжие волосы Боба поблескивали в свете лампы.
– Эти Ханниганы выдумали целую тучу правил, – отмахнулся карлик. – Пусть Джиммини выщипает бороденку по волоску от злости вместе с усами и бровями, мне совершенно нет до него дела! Носятся теперь со своим драгоценным Иеремаей, как с нижним бельем для феи! Тоже мне подвиг: хлопнуться в обморок, чтобы тебя тепленьким сцапали дивные! Ха‑ха!
– А ты не очень любишь Ханниганов. – Тень живо вспомнила слова наставника о «мрачных личностях».
– Наши семьи враждуют уже десять поколений, – гордо объявил карлик. – В нашем доме чтят традиции и наших Богов, а Ханниганы очеловечились! Приняли вашу веру. Пращур Ханниган справил (простите) малую нужду прямо на священный камень нашего святилища! Удивляюсь, как его не убили на месте и позволили дать потомство в те‑то времена.
Хотелось вступиться за Иеремаю, но Эмьюз понимала, что только разозлит Боба. Перспектива остаться без провожатого непонятно где под за мком, рискуя забрести к дракону, категорически не нравилась. Поэтому девочка решила помалкивать.
– Вы не подумайте, – спохватился коротышка, – я ничего не имею против людей. Но между нами и вами есть разница. Карлики должны оставаться карликами. Отец скорее отдаст мою сестру в жены человеку, чем одному из Ханниганов! Тут я с ним не совсем согласен, но кто бы интересовался моим мнением? Даже если Иеремая вернется живым, он… Вам не интересно, простите.
– Твоя сестра – Роззи? – чувствуя неловкость собеседника, уточнила Эмьюз.
– Вы знакомы? – не поверил Боб.
– Да, она очень милая девушка. – Тень старалась перевести разговор в приятное русло.
– Роззи самая удивительная девушка, если спросите меня! – горячо заверил карлик. – Я лично вздую Ханнигана, если он приблизится к нашему дому на сто шагов без особой надобности. Кроме того, если случится чудо и отец даст добро на этот брак, мне придется взять в жены одну из сестер Иеремаи! Только две свадьбы по нашим законам прекратят вражду. А если ее не прекращать… Роззи навсегда будет отказано от нашего дома.
– Какие жестокие законы, – пожала плечами мисс Варлоу.
Чего скрывать? Когда Эмьюз представляла настоящую любовь, в сознании возникали Иеремая и Роззи.
– Почти пришли, – улыбнулся Боб. – Спасибо, что позволили выпустить пар. Видеть всех их уже не могу! Джиммини так и ждет, пока я оплошаю, чтобы выкинуть меня за крепостную стену с позором. Так что никто не должен узнать о нашей вылазке.
– Конечно! – заверила девочка.
На языке крутился вопрос, задать который не хватало духа.
– А тебе не нравится ни одна из сестер Иеремаи? – наконец решилась она. – Их вообще много?
– Из дурного семени не вырастет ничего хорошего, – отрезал карлик.
– Ты их видел? – продолжала настаивать Эмьюз.
– Нет, и видеть не желаю! – Боб остановился и серьезно посмотрел девочке в лицо, высоко задрав голову. – Замок такой большой, что мы можем работать здесь и не встречаться. И вообще. Если отвлечься от семейного конфликта, что красивого в девице с темными прямыми волосами и выпученными синими глазищами? Пращур Ханниган был первым и единственным карликом, взявшим жену из людей. Может, еще и поэтому я не хочу иметь ничего общего с его потомками.
– Так ли важно, что снаружи? – Мисс Варлоу отдавала себе отчет, что тратит слова впустую.
– За тем, что внутри, обращаются к мяснику, – парировал коротышка. – Вы все равно не поймете. Я не собираюсь искать прекрасное там, где его нет.
Голос Боба утратил твердость.
– Карлики достаточно сдержаны, чтобы опускаться до отрытой вражды без причины, – собравшись, продолжил он. – Обычное благоразумие требует от меня держаться от дочерей Ханнигана подальше. Да и все они гораздо старше меня.
Провожатый поставил лампу на пол и приложил ухо к стене.
– Вроде, тихо… – пробормотал Боб. – Подождите минутку, я сейчас…
Крошечная фигурка исчезла в темноте. Очевидно, в планы карлика не входило показывать девочке дорогу во всех подробностях. Привести и проводить обратно – да. Но не показывать путь. Посмотреть на живого дракона, безусловно, заманчиво, только Эмьюз хватало и одного его дыхания, чтобы представить, каким громадным должно быть это существо. Едва ли она по собственному желанию еще раз решит спуститься сюда без причины.
Вернувшись, Боб подобрал лампу и поманил девочку за собой. Новый проход почти бесшумно закрылся, как только Эмьюз переступила порог.
– На цыпочках, – попросил карлик. – Тут, конечно, тоже посетители большая редкость, но мало ли что.
За поворотом тянулась вереница тяжелых кованых дверей с крошечными окошками, накрепко запертыми глухими заслонками.
– Это что, тюрьма? – прошептала Тень.
– Была давным‑давно, – пояснил карлик. – Часть камер превратилась в кладовки для всякого хлама навроде метел, ведер, и разной ерунды, необходимой раз в год. Экзаменационный инвентарь для практики и много чего еще. Болванки для чудоделов, опять же. В общем, все то, к чему студентам по разным причинам хода нет.
Боб снова поставил лампу на пол и принялся шарить по карманам.
– Надеюсь, мне удастся вернуть ключ вовремя, – выдохнул он. – На самом деле старик Ханниган нормальный начальник. Он сам умеет все, что требует от нас, и даже больше. Я, может, не особенно его люблю, но уважаю. Не говорите никому. Этого‑то отец мне точно не спустит. Готовы?
– Да, – кивнула девочка.
– Я вас впущу и покараулю, – продолжил Боб. – Не долго. Я постучу, когда нужно будет выходить. Закончите раньше, стучите сами.
– Хорошо. – Эмьюз почувствовала странное волнение.
Карлик вставил изогнутый ключ в замок и с трудом провернул. Раз… другой… Девочке уже казалось, что вот на этот самый ключ кто‑то невидимый наматывает ее кишки. Боб дернул кожаный ремень, продетый в ручку‑кольцо, и полоска света легко дотянулась до противоположной стены.
Тень скользнула внутрь. Она боялась увидеть что‑то вроде кучи соломы на полу и железной миски, но все оказалось несколько иначе. Довольно уютная комната, освещенная заплаканными свечами: в дальнем углу кровать под балдахином, в центре коренастый стол со скамьями по обе стороны, книжный шкаф, тумбочка, две ширмы, мягкий ковер.
Лют отложила перо и подняла голову, с удивлением уставившись на гостью.
– Зачем ты здесь? – сухо спросила она. – Пришла выяснять отношения?
– Нет. – Эмьюз осторожно приблизилась. – Я волновалась… как ты тут совсем одна?
– Прекрасно! – фыркнула Лют. – Посмотрела– теперь оставь меня в покое. Не желаю тебя видеть.
– Это почему же? – Миролюбие пошатнулось. – Не я едва не убила тебя, а наоборот.
– Вот поэтому уходи… – Девочка отвернулась. – Стыд– отвратительная штука. Покричи на меня, пожалуйста! Думала, ты меня теперь ненавидишь. Финн с его ледяным презрением… теперь ты с трогательной заботой. Скажи, что я идиотка и дрянь. Скажи это!
– Не скажу. – Она села рядом и обняла Лют с той же нежностью, с которой обнимала Клауса, если не с большей.
Вторая Тень бессильно уткнулась Эмьюз в плечо.
– Знаешь, отчего Финн не орет ни на кого? – шепотом спросила она.
– Нет. – Мисс Варлоу уже считала подобный вид наказания зверством.
– Когда он нервничает или злится, начинает так заикаться, что нужен переводчик, – хихикнула девочка. – Ничегошеньки не разобрать.
В тишине Эмьюз слышала, как потрескивают тонкие фитильки свечей.
– Здорово, что ты пришла. – Лют пододвинулась и прижалась крепче. – Я уже думала, что онемела или оглохла. Никто не разговаривал со мной. Ты правда уже не сердишься?
– Я и не сердилась. – Странный факт удивлял саму мисс Варлоу. – Сначала не до того было, а после… как‑то глупо. Все закончилось, зачем теперь?
– Ты добрая. – Вторая Тень отстранилась и посмотрела девочке в лицо. – Надеюсь, однажды я смогу вернуть тебе… долг. Отплатить добром за добро.
– Как хочешь, – отмахнулась Эмьюз. – Скоро праздник, а ты тут… Может, я попробую уговорить ректора прекратить бессмысленное наказание?
– Даже не пытайся, – покачала головой Лют. – Для Финна это что‑то личное. Так сказал Сэр Тангл.
– Тогда я тоже на праздник не пойду, – объявила мисс Варлоу. – У меня и туфель подходящих нет.
– Возьми мои! – Глаза девочки заблестели. – Они в шкафу в коробке. Пожалуйста.
– Урд и Клер обещали найти для меня что‑нибудь, – смутилась Эмьюз.
– А‑а‑а, – протянула та. – Но если не найдут, бери. Не стесняйся. Они новые.
В дверь робко постучали.
– Мне пора. – Что‑то в груди просило задержаться еще. – Никому не рассказывай, что я навещала.
– Кому? – Лют изобразила раздумья. – У меня всей компании: паук под потолком. Он и так все видел.
– Даже ему ни‑ни, – подыграла Тень.
– По рукам! – Девочки обнялись на прощание, и мисс Варлоу покинула хоть уютную, но все равно тюрьму.
Боб явно переживал. Он воровато озирался и поминутно замирал, прислушиваясь.
– Я провожу вас только до холла, – предупредил карлик. – Нужно успеть вернуть ключ до того, как его хватятся. Плюс, у меня есть еще пара дел.
Сердце ныло и мешало. Вернувшись в длинный коридор, ведущий к дракону, Эмьюз ощутила физическую потребность отвлечься. Словно часть ее осталась вместе с Лют.
– Если твой отец не любит Ханнигана, почему ты здесь? – спросила девочка.
– В наказание, почему же еще! – отозвался Боб. – У меня не самый кроткий нрав, и терпением я не отличаюсь. Да вы, наверное, и так заметили. Отец решил преподать мне урок.
– И как? Успешно? – не скрывая насмешки, осведомилась Эмьюз.
– Не особенно, – карлик широко улыбнулся. – Я старший, однажды сад и лавка станут моими. Большим уважением, чем просто работа, у нашего народа пользуется только работа в каком‑нибудь семейном бизнесе. Не у всех есть эта… жилка. У меня вот есть.
– Тогда за что тебя наказали? – Непринужденная беседа довольно легко успокаивала нервы.
– Предложил отцу проект расширения нашего дела, а тому показалось, что я слишком много на себя беру, – признался Боб.
Эмьюз, конечно, зря поинтересовалась, в чем именно заключался план, потому что коротышка принялся во всех подробностях раскладывать схемы продажи цветов по миру, включая способы нейтрализации конкурентов. К концу повествования девочка поняла, что рядом с ней шагает жутко зубастый монстрик, удачно замаскированный под карлика!
В холле Боб пропал в мгновение ока, Тень даже не успела сказать «до свидания». Мисс Варлоу ничуточки не сомневалась, что этот малый обведет вокруг пальца кого угодно, а уж вернуть на место какой‑то ключ для него пара пустяков.
Предстояло что‑то соврать про Финна. Тут Эмьюз целиком и полностью полагалась на сиюминутное вдохновение. После секретного похода девочку уже ничего не пугало.
– И что так долго? – строго осведомилась Урд.
– Чего хотел ректор? – Би буквально заерзала в кресле общей гостиной.
– Ничего, – пожала плечами мисс Варлоу и добавила, напустив на себя таинственный вид: – Обычный разговор двух Теней о своих делах.
«Самоуверенность заразительна», – подумала Эмьюз. Она безошибочно узнала в своем голосе интонации цепкого карлика.
– Важная… – протянула Йонсон. – Скидывай ботинки, будем играть в обувной магазин!
У камина выстроились два ряда туфель разной степени поношенности. Тень невольно вспомнила о предложении Лют, но отказывать так сразу показалось неудобно. И примерка началась.
– Ну куда это годится?! Такие крошечные лапки! – небрежно отбросив последнюю пару, простонала Урд. – Плавать точно никогда не сможешь. Грести нечем!
– Ничего, еще есть время, – попыталась обнадежить Клер.
– Ты предлагаешь потрясти карлиц на предмет сносной обувки? – скептически бросила Йонсон. – Тут самые крошечные туфельки велики! Второй такой пары лапок нет на всю долину! У меня ладони больше!!! Горе ты наше…
– Вспомнила! – улучив момент, вставила Эмьюз. – Лют разрешала мне брать ее вещи. Мы почти одного роста, вдруг подойдут?
– Это мысль! – оживилась Урд. – Только… как‑то некрасиво копаться в чужих сундуках.
– А они лежат в общем шкафу, – возразила Тень.
– Тогда нет проблем, – с облегчением вздохнула Би. – Сейчас пойдем?
– Нет, я намерялась просто выше головы, – призналась девочка, натягивая собственные ботинки.
– Теперь вспомнить бы, что у кого брали, – Йонсон озадаченно почесала за ухом.
– Я говорила, записывай! – всплеснула руками Клер.
– Сложите туфли в коробку и с ней обойдите всех, у кого были, – предложила Робин. – Хозяйки‑то свое опознают.
– Хорошо. Коробку где взять? – исключительно из вредности осведомилась Урд.
– У шутов, они кучу коробок к себе оттащили, – парировала Би.
– Оттащили, значит… – нахмурилась та. – Жди неприятностей.
– Вот видишь! – Робин уставилась на Эмьюз круглыми от ужаса глазами. – И не надо меня утешать!
Йонсон плюхнулась на диван.
– В любом случае, завтра все узнаем, – отрезала она. – Будет о чем в газете написать.
– Бэн и Дэн пусть хоть с башни четырех ветров прыгают с зонтиками! Мне плевать! – неожиданно вскинулась Би. – Лишь бы Конни с ними не прыгнул.
– Хаулинг, напрягай мозг, пожалуйста! – рявкнула Урд. – Слухи распространяются с завораживающей скоростью. Разведка донесла, что сегодня днем некий Пити уронил нашу Тень и обидел карлика. Если память не барахлит, то согласно своей дурацкой книге господа Шуты обязаны проучить уродца. Остается выпить за бесславный конец безвестного Пити.
– Я не выпью ни капли до Пасхи! – громко объявил Дэн, остановившись на пороге.
– А я еще дольше! – Бэн, изображая крайнюю степень усталости, повис у друга на плечах.
– Слабачки. – Конор втолкнул липовых близнецов внутрь. – А про зонтики ты лихо придумала, сестренка.
– Ну‑ка признавайся, мистер, чего вы задумали! – Кипя праведным гневом, Робин поднялась из кресла и направилась к мальчишкам.
– Суровая она у тебя… – Бэн и Дэн предусмотрительно расступились.
Волчара смерил сестру хитрым взглядом.
– А старший‑то я, – подмигнул он.
– А я напишу маме! – Би подперла кулаками бока и приготовилась спорить.
– Давай‑ка прикинем. – Конор поднял взгляд к потолку. – Ты сможешь наябедничать, только когда снимут слепое пятно. Это явно произойдет не завтра. Почему я должен вот прямо так взять и все тебе рассказать? Запасись терпением.
– Тогда я пойду в деканат! – Близнецы картинно ахнули.
– И заложишь любимого братца? – Он склонился и посмотрел девочке в лицо.
– Глаза твои бесстыжие, – вздохнула Робин. – Это хоть не опасно, то, что вы задумали?
– Ни капельки! – Бэн похлопал девочку по плечу. – Кроме того, наша часть проделки уже закончилась.
– Это‑то меня и пугает, – отмахнулась Би.
– Расслабься, все вполне безобидно, – заверил Дэн.
– Сэр Тангл сказал, что сорок восемь «б» хуже отчисления, разве это безобидно? – подала голос Эмьюз.
Близнецы удивленно развернулись к ней.
– Мы думали, что ты‑то за нас… – озадаченно протянул брат Робин.
– Тангл сказал? – Дэниэл поднял брови. – Так он действительно слышал? И не попытался нас остановить!
– Да за вас я, за вас… – но на реплику с дивана никто не обратил внимания.
– Понимаешь, что это значит? – Бэн чуть не приплясывал от радости.
– Одно из двух точно. – Дэн воодушевления не разделял. – Либо никакой проделки не будет, потому что кто‑кто, а Тангл знает… Либо он поддерживает идею, и беспокоиться вообще не о чем.
– В любом случае, что сделано, то сделано, – подытожил Конор.
* * *
Алиса сидела в своем кресле и задумчиво вертела в руке карандаш.
– Совсем забыла, Сэр, – произнесла она. – Вчера со мной искал встречи какой‑то мальчик. Приставал с расспросами о дивных к моему помощнику, пока его не выставили вон.
– Занятно. – Руфус потер усталые глаза. – Что за мальчик?
– Сейчас. – Алиса поднялась и покинула кабинет.
Экспертиза подтвердила, что пальцы, отосланные Найджелом, действительно принадлежали похищенному карлику. Тот, кто составлял отчет, указал, что они были отсечены топором и у живого. В голове не укладывалось, что Борджес мог сделать нечто подобное. Руф окончательно убедился, что имеет дело вовсе не с тем Найджелом, которого знал.
– Это наш смотрящий в ночь, отказавшийся сотрудничать, – вернувшись, пояснила мисс Маршал. – Если он решился принять участие в расследовании, то что‑то поздно. Природное любопытство?
– Все возможно, – пробормотал Руфус. – Одевайтесь, мы нанесем визит в аббатство.
– Мы? – переспросила Алиса.
– Ну мальчик же вас хотел видеть, а не меня. – Он призвал маску.
Братья с бо льшим энтузиазмом станут сотрудничать с представителями местной власти, чем с Тенью. Руф рассчитывал использовать обаяние мисс Маршал как оружие против скрытных монахов. Им точно гораздо приятнее общаться с человеком за пределами отношений «Орден‑смотрящие в ночь».
В зябком влажном воздухе запах духов Алисы казался еще более нежным. Натан координировал работу наблюдателей, поэтому предложение Руфуса не выглядело странным.
– Вы позволите? – Он учтиво подал даме руку.
– Я боюсь высоты, – смутилась та.
– Доверьтесь мне, – попросил Тангл. – Я еще никого не ронял.
– Верю, Сэр. – Алиса зажмурилась.
– Придерживайте шляпку! – Руфус легко подхватил мисс Маршал и оторвался от земли.
Вольно ли, невольно, но Руф выбрал самый длинный маршрут. Он проносился мимо домов на уровне окон вторых этажей. Пожалуй, сегодня Тангл жалел, что совсем не отражается в них, когда летит.
Можно было набрать высоту и продолжить путь напрямик, только Руфус запросто убедил себя в опасности этого для Алисы. Во‑первых, та и в самом деле боится высоты, иначе она едва ли стала бы так крепко обнимать его. Во‑вторых, наверху еще холоднее, там ветру ничего не мешает. Форма защищает от таких вещей, а обычный плащик – нет. Наверное, стоило еще и сбавить скорость, если всерьез беспокоиться, что мисс Маршал подхватит простуду.
Руф не замечал, как улицы сменяли одна другую, как город превратился в унылые голые рощицы по обе стороны прямой, как стрела, дороги. Этикет требовал остановиться у ворот и попросить разрешения войти. А так хотелось лихо перемахнуть через стену!
Хмурый человек с незапоминающимся лицом открыл небольшую дверцу в тяжелых воротах. Алиса вошла первой. Провожатый свернул на боковую аллею от главного здания в сторону часовни. Ни Танцора, ни женщину братья дальше все равно не пустят.
За сводчатыми дверьми тянулись ряды длинных скамей. К тому же внутри оказалось ничуть не теплее, чем снаружи.
– Подождите, – попросил монах и ушел.
– Никогда раньше не была здесь, – призналась Алиса.
– Я тем более, – улыбнулся Руф.
Вязкий запах благовоний обволакивал горло. Тангл не знал, о чем положено разговаривать в подобных местах, поэтому молчал.
– Вы действительно думаете, что мальчик важен для расследования? – неожиданно весело спросила мисс Маршал. – Или решили прогуляться со мной к алтарю в рабочее время?
Руфус закашлялся. Чувство юмора отказало в самый ответственный момент. Шутка прозвучала неуместно и даже… грубо.
– Я… мне… – Нужно было срочно что‑нибудь ответить, чтобы не выглядеть дураком. – Неужели вам самой этот факт не кажется подозрительным?
– Кажется, Сэр. Простите, – Алиса потупилась. – Я не очень уютно чувствую себя здесь. Смотрящие в ночь пугают меня. А эти их ужасные собаки…
– Они просто люди, все они. – Руф заложил руки за спину. – Мне тоже тут не особенно комфортно. А вот моя напарница любила такие места. Ей нравился покой.
– Вы так говорите, будто теперь она их разлюбила. – Мисс Маршал осторожно взглянула на Руфуса.
– Моя напарница умерла три года назад. – Вдаваться в подробности не хотелось.
С чего он вообще приплел Дайну? Может, потому, что здесь она рядом, как нигде? Глубоко под аббатством скоро найдется место и Маркусу, и ему самому, если однажды удача откажет.
Руфус знал, что тела Теней не подвержены биологическим изменениям, но не понимал, почему там, в башне, кому‑то показалось, что она просто погибла? Исключительно потому, что Дайна не превратилась в белую статую, Орден не оставил ее в покое?
Некоторые вещи удивляли своей бессмысленностью. Только получившие смерть из рук Вестника свободны от службы. Если случится что‑нибудь уж совсем страшное, безвестный смотрящий в ночь вложит свою жизнь, чтобы дать Дайне возможность снова сражаться на стороне Ордена, пусть и всего несколько часов. Неужели нельзя было как‑то поудачнее выменять у церковников их независимость? На что‑то более полезное и менее несправедливое по отношению к покинувшим мир живых? Магистру, конечно, виднее, но разве это так необходимо?
– Сэр, – позвала Алиса.
Тангл и сам заметил крупную полупрозрачную собаку, заглядывавшую в часовню прямо сквозь двери.
– Чем обязаны столь поздним визитом? – мягко спросил вошедший мужчина. – Мы, кажется, предоставили всю информацию, какую смогли.
– Вчера один из ваших воспитанников пытался встретиться с мисс Маршал, – без предисловий начал Руфус, – проявляя настойчивость и нездоровый интерес к ее профессиональный деятельности. Мы желаем пообщаться с ним и выяснить причину такого поведения.
– Невозможно. – Спокойствие и доброжелательность собеседника граничили с состоянием, похожим на транс. – Ни один послушник не покидал пределов аббатства.
– У нас есть свидетели, – копируя манеру монаха, возразил Тангл.
– Это тот мальчик, который выезжал на опознание в парке, – вклинилась Алиса.
Повисла пауза, достаточная, чтобы Руф успел испугаться за судьбу парня. Если не он навещал участок, значит, и это вполне мог быть дивный Борджес.
– Гримм Бишоп, – наконец, произнес смотрящий в ночь. – Он в келье. Думает над последними наставлениями. Мальчик нелюдим и замкнут. Он с трудом принимает свою новую судьбу.
– Нам необходимо встретиться с ним. – Тягучий диалог и неторопливость речи собеседника начинали выводить Руфуса из себя.
– И это никак не подождет до утра? – Монах поправил чуть съехавшую повязку.
– Нет. – Мисс Маршал могла проявлять твердость, когда этого требовали обстоятельства.
– Что ж, я схожу за Гриммом, но, подчеркиваю, мальчик не обязан отвечать на ваши вопросы, – согласился тот. – Если он откажется, я не стану настаивать.
Смотрящий в ночь взял своего пса за ошейник, и Руф и Алиса снова остались вдвоем.
– Я тут подумала… – начала мисс Маршал. – Это не мог быть дивный?
– Лучше бы нам ошибаться, – мрачно отозвался Тангл. – Каюсь, именно такая версия пришла в голову первой. Если в участке появлялся Борджес, то мальчик никак не может находиться в своей комнате. Вы не задумывались, почему всех, чей облик дивный принимал, находили мертвыми?
– Н‑нет. – Взгляд Алисы скользил по ткани маски.
– А стоило бы! – Некомпетентность в подобном вопросе казалась непросительной. – Человек, не обладающий природной способностью к подобной трансформации, не в состоянии добиться полного сходства простыми зельями. Особенно в последнем случае: грубый мужской голос выдал бы Борджеса с головой. Науке известен только один состав, передающий все свойства, включая моторную память и особенно яркие воспоминания. Но для его приготовления копируемое лицо должно расстаться с жизнью. Повторяю, лучше бы нам ошибаться.
Мисс Маршал побледнела и закрыла рот обеими руками.
– Я бы на вашем месте заранее дал ориентировку на мальчика своим людям у аптек, – посоветовал Руфус.
Алиса кивнула и отошла в сторону.
Руф старался не думать ни о чем. Ядовитые мысли – бесполезная трата энергии. Он опасался, что братья попробуют скрыть факт отсутствия ребенка, как любую проблему, которая по их мнению считается внутренним делом. Возможно, тот смотрящий в ночь изначально понимал, что никакого Гримма привести не сможет. Тогда прямо сейчас эти психи планируют, как поудачнее выпроводить Танцора и полицейскую, не вызывав у них подозрений.
– Я передумал. – Тангл одним прыжком достиг Алисы. – Идемте!
Руф решительно взял ее за руку и направился к выходу. Подозрения подтвердились, когда двери часовни оказались заперты наглухо!
– Как же так? – пролепетала мисс Маршал.
– Вот так… – Руфус осмотрелся и довольно быстро нашел альтернативу.
Загнанные почти под самый потолок сводчатые витражные окошки вполне подходили. Он снова подхватил Алису и взмыл в воздух.
– Это же памятник архитектуры, Сэр! – простонала женщина, когда Тангл высадил окно вместе с рамой.
– Их вон еще сколько осталось, – с напускной беззаботностью отозвался тот. – Сорвать с петель двери я все равно бы не сумел.
Руфус чувствовал, как охотничий азарт разливается по венам горячей волной! Он уже ни капли не сомневался, что братья темнят. Врываться в незнакомое здание наугад, не имея представления о том, где окажешься, перспектива не из приятных, но главный вход, естественно, никто распахнутым настежь не держал.
Как ни жалко было уничтожать еще одну удивительную деталь декора, но другого варианта не приходило в голову. Витражная роза под мелодичный звон провалилась внутрь и с грохотом упала на пол.
– Это второе окно за сегодня, – отметил Руф, опускаясь следом. – Если монахи не виноваты, начальство вывернет меня наизнанку.
В помещении по ту сторону вдруг сделалось людно. Крайне недовольные люди в робах быстро окружили незваных гостей плотным кольцом.
Толпа ощетинилась горящими факелами. Огонь, отражавшийся в десятках пар глаз, уступал той ярости, которая пылала в них. Молчание длилось недолго. Братья расступились, пропуская в круг знакомого смотрящего в ночь.
– Что вы себе позволяете?! – прошипел тот.
– Где мальчик?! – Руфус позволил Алисе встать на ноги.
– Убирайтесь! – игнорируя вопрос, рявкнул монах.
– Заставьте меня. – Он приложил руку к эмблеме Ордена, и та озарила присутствующих ровным серебристым светом. – Вперед! И через мгновение сюда прибудут четверо стражей, которым вы не сможете отказать в удовольствии встретиться с мистером Бишопом.
Смотрящий в ночь дал остальным знак опустить факела.
– Мальчик… сбежал, – почти неслышно произнес он.
– Замечательно! – выплюнул Тангл. – Когда вы собирались заявить об этом в полицию?
– На все воля Божья, – вернув себе прежний отрешенно‑благожелательный тон, продолжил тот. – Мы предпринимаем меры по его поиску и уверены, что Гримм одумается и вернется.
– А у нас есть основания полагать, что мальчик мог стать жертвой дивных. – Руф отчаянно блефовал, но раскрыть это могла только его спутница.
Алиса сохраняла молчание.
– Даже это не оправдывает столь варварского вторжения, – возразил смотрящий в ночь. – Орден обеспечит устранение причиненных вами разрушений?
– Обеспечит, – заверил Руфус. – Разрешите осмотреть комнату Бишопа. Мисс Маршал – криминалист с богатым опытом. Она может сказать, стоит надеяться на возвращение мальчика, или он пополнил собой список жертв.
– Церковь не препятствует ведению расследования. – Прозвучало это как оправдание. – Я провожу вас.
Руфус взял Алису под руку. Несмотря ни на что, он страшно гордился собой. Самолюбие подстегивало еще и то уважение, с каким теперь глядела взволнованная спутница. «Павлин!», – не преминула уколоть надоедливая совесть. – «Вот нарежут тебя на мелкие лоскутки за повреждение памятника архитектуры, будешь знать!»
Любопытные мальчишки, изучавшие здесь теологию, робко выглядывали из своих комнат, а те, что посмелее, даже пытались красться за странными визитерами.
Дождавшись, когда сосед Бишопа оденется и выйдет в коридор, мисс Маршал приступила к работе. Она задумчиво бродила по комнате, время от времени замирая, прикасалась к мебели и стенам, пока наконец не вздохнула с облегчением.
– Мальчик жив, – объявила Алиса. – Потрудитесь составить заявление о его исчезновении. Наши меры по розыску намного эффективнее ваших. Мне потребуется опросить других ребят.
– Прошу вас, сделайте это утром. – Смотрящий в ночь опустил голову. – И… пришлите вместо себя мужчину.
– Конечно, – кивнула она. – Мы и так причинили массу неудобств. Я понимаю.
На обратном пути вместо ожидаемого обсуждения новых обстоятельств Руфус получил неожиданный шквал восхищения от Алисы. Она зачем‑то описывала ему его же действия так, будто читала приключенческий роман! Ничего приятнее Сэр Тангл еще не слышал. Хотелось вставить где‑нибудь фразу наподобие «да, я такой» или «пара пустяков», но Руф боялся вспугнуть щекочущую радость, переполнявшую сердце.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 87; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!