Он постиг суть мира вокруг него.
Он медленно пошёл вниз, и комочки земли под своим весом непривычно быстро скатывалась с его ботинок – к группе кремового цвета бункеров, низких куполов и приземистых комплексов, которые когда-то давно были центром всей жизни Зентрейди.
Он остановился. Почему он возвращается к источнику такой боли, сожаления и негодования? Но он не мог сдержать себя, несмотря на свою железную волю.
И всё же он должен спуститься в пережитое, места, в которых постоянно ходили Зентрейди-рабочие, услышать множество голосов, которые говорили с ним сквозь минувшие годы. Он не знал, почему, знал только, что он должен оказаться там снова, в центре всего.
– Мой лорд?
Он повернулся более медленно, чем сделал бы это при более низкой гравитации. Резкие движения здесь могли повредить даже самому могучему Зентрейди. Его догоняла Казианна Хеш, двигаясь с неблагоразумной поспешностью в её модифицированном силовом доспехе «Квадроно».
У неё снова на лице была косметика, такая популярная у женщин-Людей. Черты её лица за тонированным забралом шлема смущали его.
– Что тебе здесь надо? Ты должна быть на своей работе.
Она немного запыхалась. Казианна отдышалась и просительно посмотрела на него.
– Моя работа закончена, и я сменилась, мой лорд. Я… Я надеялась, что ты скажешь мне, почему Заркополис так завладел тобой, и покажешь мне город, где когда-то жили Зентрейди.
Он посмотрел на неё сверху вниз, прикидывая, какого возраста она была. Во времена расцвета империи Мастеров Роботек средняя продолжительность жизни воина-клона редко превышала три года по земному календарю, и он был практически уверен, что она была одной из пополнения, произведённого на свет, чтобы заткнуть дыры в рядах.
|
|
|
Но откуда это любопытство? Эта непонятное волнение, которое она, похоже, ощущала? Бритэй отвернулся, чтобы ещё раз взглянуть на Заркополис, и внезапно понял, что эти проявления так или иначе обнаруживались у всех Зентрейди в последнее время. То, что это начало выявляться сейчас, было очень хорошим знаком.
– Отлично. Покажу. – Он зашагал снова, и она рядом с ним. Бритэй шёл по городу, объясняя на ходу, рассказывая ей вещи, которые роились у него в голове начиная с возвращения на Фантому и внезапно перестали скрываться в тайниках его памяти.
– В том зале мы встречались, чтобы решать наши проблемы. Все мы. Потребовалось очень много времени, чтобы вырубить такие каменные колонны, чтобы они могли поддерживать вес крыши, и ещё дольше, чтоб собрать саму крышу... А здесь выращивались клоны, учились и выпускались, когда они были готовы к работе, и так делали шаги к взрослой жизни. – Шаги, которые он сам никогда не делал. Ведь он был старше города, сам строил его.
|
|
|
Они шли дальше. Бритэй был в отличном настроении, по причинам, которых он не мог назвать вслух – что рядом есть кто-то, кто может разделить его воспоминания. Наконец, они дошли до небольшого домика. Он выглядел лишь немногим более солидно, чем общежития-казармы, в которых жили рабочие-Зентрейди.
Бритэй нажал кнопку закованным в металл пальцем. Тамбур открылся. Казианна определила, что он был оборудован так, чтобы функционировать даже после сотни лет простоя. Она не сомневалась, что сам Бритэй сделал и отладил его. Молния сверкнула снова, и громовой раскат тройной силы тяжести Фантомы передался сквозь стены, когда внешний люк тамбура закрылся, отрезая их от внешней атмосферы.
Внутри было скромное жилище инженера. Он быстро навёл порядок, но оставил несколько моделей и эскизов с тех дней, когда другой Бритэй лелеял здесь мечты, превосходящие все фантазии Мастеров Роботек о галактических завоеваниях – мечты о строительстве.
Бритэй видел, как Казианна оглядывается вокруг, и понял, насколько скромной была обстановка. С возрастом, с тех пор, как он жил в других местах, он учился обманывать, но сейчас он говорил чистую правду.
|
|
|
– Я был самым большим и наиболее сильным из шахтеров, первым среди них, – сказал он. – Только наш лидер, Долза, был больше чем я. Только он и Экседор были старше меня. Но у меня было немного друзей – никакой другой жизни, кроме моей работы. Мне казалось, что они все думали, что я…
Он остановился в удивлении, поскольку она открыла защёлку шлема и открыла забрало. Конечно, приборы костюма могли сказать ей, что внутри была пригодная для дыхания атмосфера. Только он не видел, чтобы она проводила какие-то проверки, и подозревал, что она сделала это на том, что Люди называли «интуицией».
– Они все думали, что ты что?.. – поощрила его Казианна Хеш, обходя комнату, осматривая модели и эскизы, на ходу открывая остальные замки доспеха. – Думали, что ты слишком стоический, думали, что ты слишком великий и ужасный, лорд Бритэй? Звучит так, что ты чувствовал себя более свободно и непринуждённо, работая или оставаясь один?
Она всегда обращалась к нему почтительно и с уважением, но теперь её тон был дразнящим. Она завершила обход комнаты, и остановилась, чтобы открыть защёлку на его собственном шлеме.
– Они не видели, каков ты внутри?
Она открыла его шлем и сняла его, хотя для этого ей пришлось встать на цыпочки, хотя она сама для Зентрейди была не маленького роста. Укрепленный пол под ними скрипнул. Бритэй был слишком удивлен, чтобы сказать хоть слово, а за его спиной была стена, так что ему некуда было отступать.
|
|
|
– Не могли разглядеть настоящего Бритэя? – продолжила она. – Зато я могу, мой лорд. – Она наклонила за затылок его голову к своей и, потрясённый, Бритэй оказался взасос поцелован в губы. Как она узнала о таких вещах, запрещённых среди Зентрейди?!?
Многие из его расы прожили долгое время, микронизованные до размеров Человека. Возможно, это как-то повлияло на неё, или же она видела или слышала что-то.
Но он не мог сейчас задумываться о таких вещах. Поцелуй. Когда-то от одного вида этого акта, когда Рик Хантер и Лиса Хейс сделали его на столе перед командованием Зентрейди, ему поплохело. Он сперва был неуклюж и застенчив, но Казианна, казалось, не возражала и, судя по всему, знала о процессе ненамного больше него.
Когда поцелуй закончился, он хотел удержать её в руках для продолжения, но она аккуратно высвободилась и начала по порядку открывать замки на его костюме.
До него внезапно дошло, что она имела в виду.
– Ты ... Это же … запрещено…
– Кем? Мастерами Роботек, которые сбежали, поджав хвост? Законами, которые никогда не были нашими?
Бритэй прогнал это в голове, и понял, что он тоже хочет её. Кровать была отремонтирована – он уже спал здесь пару раз в свободное время, надеясь, что прошлое воскресит его воспоминания.
Бритэй обхватил руками Казианну и осторожно поцеловал её, очень счастливый, но сознающий, что ему многому надо научиться. Потом он взял её за руку в перчатке и повёл в спальное помещение. С тех пор, как он построил этот дом в ранние дни Повелителей Тирезии, которые должны были стать Мастерами Роботек, никто, кроме него, не был там.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Несмотря на её сопротивление, он прессует её. Его великое зло влечёт к её божественному совершенству, словно к другому полюсу магнита.
Понимает ли он, что он живёт только потому, что я ему позволяю? Я верю, что в нём есть что-то животное, позволяющее ему чуять окружающее. Но он имеет совсем немного времени, чтоб исправиться.
Иначе я убью Эдвардса завтра или в ближайшее время.
Сотрудник РЭК, личный номер 666-60-937
– Немного вправо... Нет, нет! От меня вправо!
Военнослужащие, вешающие вывеску «СЛУЖЕБНЫЙ КЛУБ РЭК» были уверены, что она и так висела ровно и прямо, но не удивлялись, что Минмей была недовольна. Клуб стал её навязчивой идеей с тех пор, как Совет дал «добро». Её головная боль и её первенец в одной упаковке.
Минмей старалась держать себя в руках, и то и дело напоминала себе, что техники сами вызвались ей помочь и тратили собственное свободное время. Но вывеска была последним делом из списка множества других, которые сейчас чрезвычайно заботили её: этой ночью клуб должен открыться. И она прошла через многое, чтобы увидеть, как осуществляется её мечта. Но скоро – через пару часов – она снова будет стоять в прожекторах, радуя песнями море лиц, общаясь с друзьями-Людьми тем единственным способом, который получался у неё лучше всего...
Кстати, об одной постоянной проблеме – рокот мотора военного лимузина генерала Эдвардса послышался прямо позади неё так близко, что ей показалось, что один из сигнальных флажков, установленных на его бампере, пощекотал её зад.
Эдвардс, сидящий в кормовом отделении (размером превышающем некоторые жилые помещения для личного состава), нажатием кнопки опустил стекло.
– Как продвигается клетка для нашего соловья?
Она очень хотела, чтобы он прекратил так говорить, но не могла его оборвать, поскольку понимала, что ходит по тонкой грани. Подобное действие почти наверняка сделало бы его противником проекта, что, скорее всего, означало бы его конец.
С другой стороны, она не знала, сколько ещё она сможет держать оборону. Начиная с того самого разговора он держал её в осаде, и у Минмей кончались оправдания – почему она не могла отобедать с ним, разъяснить ему некоторые специфические моменты, посетить вместе с ним дипломатическое мероприятие… Или сделать любой другой из дюжины первых шагов на «дорожке», которая закончилась бы в его кровати.
– Почти готово, сэр, как Вы сами можете видеть. Открытие в 20.00 по времени крепости. – Она заметила, как по оставшейся половине его лица пробежала угрюмая тень – она всё ещё не называла его по имени, используя официальное обращение.
Эдвардс нажал другую кнопку, и дверь поднялась вверх, обдав её ветерком. Минмей заторопилась внутрь клуба как будто по какому-то срочному делу, но он быстро догнал её. Техники посмотрели, как они вдвоём вошли внутрь, переглянулись, и снова взялись за вывеску.
Эдвардс взял её под локоток, как будто галантно помогая ей перешагнуть дверной проём, но на самом деле он просто схватил её – едва сдержавшись, чтобы не встряхнуть. Он обвёл рукой помещение клуба – сцену, столы, стулья.
– Ты будешь и дальше притворяться, что всё это сделает тебя счастливой? Разве не было этого раньше, когда тебе гремели аплодисменты всех жителей Земли? – Он с отвращением отпустил её руку, видимая часть его лица гневно покраснела. – Ты – дура, Минмей. Этот твой клуб – это просто маленький подарок от меня, неужели ты ещё не поняла? – Холодный металл его накладки контрастировал с покрасневшей от гнева другой половиной лица. – Но скоро я дам тебе то, что удовлетворит тебя, то, чем может распоряжаться лишь тот, кто обладает наибольшей властью и славой!
Он едва не проговорился о Живом Компьютере, и как он хотел его применить. Минмей заполняла все его сны и мысли наяву. Уклоняясь от его подходов, не обращая внимания на его харизму и власть, которая срабатывала так часто прежде, она только заставляла его хотеть её ещё больше. Тем более что она когда-то была с Хантером!
«И мне никто в этом не помешает», – поклялся он себе. Но каким-то образом (он так и не понял, как) его рука соскользнула с Минмей. Эдвардс накачивал себя злобой, недоумевая, почему его так влечёт к этой ничтожной певичке, и в постоянных усилиях заставить её полюбить его он превратил её в воплощение всех его желаний и мечтаний. Теперь он понимал, что происходит с ним, но уже было слишком поздно что-то менять.
Может быть, какое-то внутреннее железное ядро самосохранения и осторожности препятствовало ему признаться ей в своих чувствах к ней. Вместо этого он наклонился к ней с таким взглядом на сохранившейся половине лица, что она съёжилась от страха.
– Это та тупая задница, Вольфф? Ты думаешь, он вернётся домой, словно рыцарь на белом коне и будет типа «и жили они долго и счастливо»? Если так, то слушай меня, Линн Минмей: Вольфф недостоин даже того, чтобы подавать мне ночной горшок. Я тот, кто даст тебе всё, что ты хочешь и о чём мечтаешь! Я тот, кто остановит боль в твоём сердце!
Он сознавал, что его слова походили на бред, сознавал, что «колдовство» Минмей, под которое подпали столь многие, заразило так же и его. Он – Эдвардс, и он не собирается изображать страдающего от любви слюнтяя.
Он схватил её за руки с такой силой, что Минмей почувствовала, что сопротивляться безполезно. Он прижал свои губы к её: она не сопротивлялась, но и не ответила. Он с таким же успехом мог бы поцеловать труп. Он оттолкнул её, и она упала на пол с тихим вскриком.
– Продолжай с ним, Минмей! Сохни по нему, пока он думает о жене и ребёнке, оставшихся на Земле! Ты действительно считаешь, что ты не просто приятное времяпрепровождение для Вольффа?
Он встал перед ней на колени и оскалился, как будто хотел сожрать её. Она сжалась, прижала тыльную часть ладони ко рту, смотря на него расширенными от страха глазами, но не могла отвести от него взгляда.
– Возможно, я не смогу тебе дать какой-то там собачьей преданности, или что ты там ещё подразумеваешь под любовью, Минмей. Но власть, и бессмертие, и страсть – вот что влечёт меня, и ты и я разделим их.
В её смятённых мыслях промелькнуло, что он собирается схватить её снова, и… Или сделать ещё что-то, о чём она боялась даже подумать. Вместо этого, как будто стоя на краю пропасти, Эдвардс сдержал себя, встал, и взглянул на неё со всеми эмоциями, которые скрывали его лицо.
– И у тебя больше нет выбора в вопросе, – сказал он ей. Потом повернулся на пятках и зашагал к выходу.
Едва он открыл двери, как чуть не столкнулся со своим водителем.
– Сэр, кодовый сигнал «Пирамида» из Королевского Зала!
Эдвардс не сбился с шага.
– Доставь меня туда. Немедленно.
В катакомбах под Королевским Залом, через помещения, заполненные инертными Инорганиками, сваленными, словно дрова, Эдвардс спешил к комнате, где в своей канистре дрейфовал дезактивированный Живой Компьютер.
На ближайшем ком-экране Эдвардс увидел изображение.
Без сомнения, Регент. Он видел фотографии и эскизы из докладов разведчиков и аналитиков, видел Теслу, и мог сравнить их.
Регент, со своей стороны, рассматривал Человека в маске и делал собственные вывод. Живой Компьютер не был разрушен, Иноргаников видно не было. И всё же он не был лидером экспедиции Человеков – у Регента были свои засекреченные каналы информации.
Ах, отлично! Интриган! – Удача снова повернулась к нему.
Неудачи, конечно, тоже были. Регент получил несколько несвязных докладов об атаках Хранителей прежде, чем его устройства связи замолчали. Он стал жестоко карать своих нерадивых советников, хоть от этого было немного проку. Только уменьшило количество лизоблюдов и сделало всех вокруг очень нервными.
Следующая его мысль пронзила его словно электрический разряд: надо притвориться желающим мира! Он проклял себя за то, что не подумал об этом раньше. Заморозить фронт. Затеять переговоры и тянуть их, пока он не восстановит свои армии и не завершит подготовку к сокрушительной атаке.
Но вместо членов Совета РЭК перед собой он созерцал полуметаллическое, полуорганическое лицо – Человека, которого Люди называли «генералом Эдвардсом».
– ОТЗОВИ ОБРАТНО СИЛЫ, КОТОРЫЕ НАЧАЛИ ЭТО НЕСПРОВОЦИРОВАННОЕ КОВАРНОЕ НАПАДЕНИЕ НА МОИ ВЛАДЕНИЯ, – загрохотал Регент, – ИЛИ Я НЕМЕДЛЕННО СОТРУ ИХ В ПОРОШОК!
– Я могу рассчитывать, что ты постараешься в этом? – вкрадчиво спросил Эдвардс.
Регент понял, что игра, которую он хотел затеять, была вовсе не тем, что хотел его собеседник.
– ИЛИ ПЕРЕВОД НЕТОЧЕН, ИЛИ Я ПРАВИЛЬНО ПОНЯЛ ТЕБЯ, ЧТО ТЕБЯ НЕ ЗАБОТИТ, ЧТО ЭТИ ЖАЛКИЕ ХРАНИТЕЛИ БУДУТ РАЗДАВЛЕНЫ, КАК ПАРАЗИТЫ?
– Ты и твои ребята не слишком старались, так? – Эдвардс ухмыльнулся. – Хмм, вот кое-что, что ты можешь учесть в следующий раз.
Эдвардс отвернулся и взял оптический диск, содержащий полный отчёт технической комиссии по обследованию «Фарраго», включая его «ахиллесову пяту».
Регент едва мог поверить своим глазам, и лично убедился через индикатор в Родном Улье, что вся эта критически важная информация должным образом записана. Ключ к уничтожению Хранителей.
– Разве у тебя ничего нет для меня? – с иронией спросил Эдвардс, кивнув на спящий Живой Компьютер.
Регент ещё не совсем оправился от феноменального успеха.
– ХМММ. ДА-ДА, ЕСТЬ, ПРИ УСЛОВИИ, ЧТО ТВОЯ ИНФОРМАЦИЯ ТОЧНА. Я СЧИТАЮ, ЧТО ТЫ И Я ДОЛЖНЫ ПЕРЕГОВОРИТЬ, ГЕНЕРАЛ ЭДВАРДС.
– Обязательно. Но давай сделаем это здесь на Тироли, а? – Тон Эдвардса давал понять, что он не склонен к дебатам.
Регент обдумал предложение.
– В САМОМ ДЕЛЕ, ДРУГ ГЕНЕРАЛ, В САМОМ ДЕЛЕ. ПОЗВОЛЬ МНЕ ПРИНЯТЬ НЕОБХОДИМЫЕ МЕРЫ И ВЕРНУТЬСЯ К ТЕБЕ ПО ВОПРОСУ.
Эдвардс с ироническим видом сделал воинское приветствие указательным пальцем.
– Не задерживайся слишком долго. У нас впереди много дел.
– КАК ТОЛЬКО Я УДЕЛЮ НЕОБХОДИМОЕ ВНИМАНИЕ ХРАНИТЕЛЯМ, – согласился Регент.
– Если они побьют ваших мальчиков на Карбарре, они направятся на Праксис.
– АГА. БЛАГОДАРЮ. Я С НЕТЕРПЕНИЕМ ЖДУ ПООБЩАТЬСЯ С… ГМ… РОДСТВЕННОЙ ДУШОЙ.
Эдвардс склонил голову в изысканном поклоне. Экран моргнул и выключился. Когда он отвернулся от экрана, он заметил, что техники «Призраков» смотрели на него в некотором шоке.
– Уберите эти взгляды с ваших лиц! – Эдвардс мотнул головой на экран и фотографию Регента рядом. – Когда настанет время, я скручу его в бараний рог.
С новым дыханием жизни Регент шёл через арочные своды Родного Улья, издавая приказы и диктуя записки. Он имел сомнения в правдивости землянина, но Большой Живой Компьютер проверил речь Эдвардса и подтвердил его искренность с высокой степенью вероятности, и Регент был готов рискнуть.
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 156; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!