Но ещё лучше иметь их обе: и комфорт, и текущую кровь врагов.
И, конечно, кровь его врагов тоже текла. Несмотря на сложность межзвёздных коммуникаций, от «Фарраго» пришло сообщение, что Хранители понесли потери в одном сражении, и теперь готовились к штурму одной из цитаделей Инвидов. В Полномочном Совете раздалось несколько голосов, которые заикнулись об отправке подкрепления, но Эдвардс сразу же прищемил им хвосты.
Теперь он, с высоты, с огромным удовлетворением оглядывал Тирезию. Город в основном был очищен от обломков и руин, не подлежащих восстановлению, и быстро отстраивался. Невелика важность, с использованием-то Роботехнологии. И строительство базы РЭК «Тироль» быстро продвигалось к завершению. По факту, Эдвардс смотрел из окна своего кабинета на верхнем этаже здания.
Здание напоминало нижнюю часть древней межконтинентальной ракеты, толстый цилиндр в центре петли приподнятого над поверхностью шоссе. Проскользнула какая-то ерунда о размещении Совета здесь, но давлением и закулисным маневрированием Эдвардс получил своё. Это становилось всё более и более рутинным.
Эдвардсу не нравилось, что часть ресурсов направлялась в градостроительство, а не на флот звездолётов, который он хотел приспособить для своих нужд, но некоторые вещи находились вне рамок его воздействия. По крайней мере, это делало тирезианцев более послушными и благодарными, и они, также, будут иметь с этого свою пользу.
Ланг и его большой исследовательский комплекс, который он отстроил на пару с Экседором, были неизбежными неудобствами. Но пока его придётся ублажать из-за его влияния на КСК-3 и флот.
|
|
|
Вызов от его адъютанта сообщил, что Линн Минмей хочет увидеть генерала Эдвардса. Он разрешил, затем щелкнул тумблером на подлокотнике кресла, несколько отъехав назад, чтобы выглядеть более представительно за своим полированным столом, размерами не уступающим посадочной площадке.
Линн Минмей? И что же…
Он испытал лёгкий шок, когда она вступила через дверь в курсантской форме, остановилась перед его столом и чётко козырнула. Он всё ещё не мог думать о ней как о военнослужащей.
– Разрешите обратиться, господин генерал, сэр.
Он медленно козырнул в ответ.
– Разрешаю. Вольно, госпожа курсант, присаживайтесь.
Она только немного расслабилась.
– Господин генерал, я знаю кое-что о людях, и пока все работают, как собаки, чтобы достичь здесь наших целей, время идёт, и …
– Я не могу целый день слушать вас одну, госпожа курсант, – проскрипел Эдвардс. – Выкладывайте!
Он с удовлетворением увидел, что она вздрогнула.
– Людям нужно что-то, чтобы поддержать их энтузиазм, – выпалила она. – Я знаю! Я видел это в КСК-1! Они ищут, как они могут отдохнуть, но их поиски – кустарщина и случайность. Нам нужна организованная программа развлечений, и какой-нибудь центр, куда люди смогут прийти, чтобы расслабиться, независимо от того, кто они или где работают. Там, где они смогут забыть свои проблемы и поднять настроение. Место, где они могут вспомнить – вспомнить, зачем вообще мы появились здесь.
|
|
|
Последнее она проговорила тихо, ведь её изначально не пригласили в Экспедицию.
Голос Эдвардса сам приобрёл мягкость, что от него звучало опасным.
– Позвольте мне прояснить. Зная ваше прошлое, я предполагаю, что Вы предлагаете открыть кабаре?
– Нет. «Служебный клуб»! – поправила она. – Людям необходимо, чтобы их мораль держалась на высоком уровне, сэр!
– И Вы готовы организовать его, хмм?
Она не могла выдержать его пристальный взгляд и отвела глаза через несколько секунд. Она знала, что все её аргументы верны, но Эдвардс видел её насквозь. После того, как она спела прощальную песню на борту крепости, когда «Фарраго» уходил, она поклялась, что никогда больше не будет петь.
Но постепенно её решение подтачивалось. Она упускала слишком многое. Она лишала людей удовольствия, которое несли им её песни, счастья, которое они получали, слушая её. Но в глубине души, она признавалась себе, что и она сама лишилась света прожекторов на сцене, аплодисментов, лести и внимания. Это было у неё в крови, и она нуждалась в этом.
|
|
|
Ситуация в РЭК сейчас была во многом аналогична ситуации в Макроссе на старой КСК-1, словно её жизнь свернулась в некую ленту Мебиуса[17]. И она чувствовала в себе старые побуждения, старую тоску и мечты, которые она думала, что похоронила в себе.
– Я лучше осведомлена в шоу-бизнесе, чем кто бы то ни было, сэр, – настаивала она. – Я займусь этим в своё свободное время! Но я надеялась, что Вы переговорите с Советом, господин генерал, сэр.
Всё это звучало словно в одном из тех мелодраматичных фильмов двадцатого столетия, которые он откровенно презирал. «Эй, у меня есть это, мы проведём показ в сарае! Да, вы можете одеть костюмы! Ооо, они даже комплекты могут сделать!»
Он собрался высмеять её, он получил бы от этого большое удовольствие, но в следующую секунду сдержался. Была своеобразная привлекательность в её присутствии, в её речи и наивности. Там, где другие мужчины чувствовали влечение и желание защитить, у Эдвардса появились собственнические побуждения.
Он знал, что за нею ухаживали сотни безумно влюбленных поклонников, поклонялись тысячи, возможно, миллионы фанатов. И ни один не добился её, ни один по-настоящему не прикасался к ней, кроме разве что двух. Один из них, Линн Кайл, её дальний кузен, давно исчез и предположительно погиб где-то на Земле.
|
|
|
Эдвардс также знал, что Минмей когда-то была страстью Хантера. Он также знал через своих шпионов, что этот дурак Вольфф безнадежно запал на неё.
Минмей не была уверена, какие эмоции или мысли проходили по лицу Эдвардса. Блестящая накладка и кристаллический глаз мешали восприятию.
Эдвардс сцепил пальцы рук и откинулся в кресле.
– Эта идея может иметь некоторый смысл, госпожа курсант. Мы обсудим её более подробно за обедом.
В мыслях Эдвардса, она была уже его. Душой и телом.
Ками смутно осознал, что его несла какая-то лязгающая машина. Несколько придя в себя, он к своему ужасу увидел, что он находился в захвате Инорганика «Крэнн».
Воспоминания начали всплывать в нём, смешиваясь с его Видением, начали приходить в порядок. Он инстинктивно начал дико вырываться, что, впрочем, не принесло никакого эффекта. Ужасные воспоминания о существовании в клетке Теслы заставили его искать способы самоубийства. Броня Инорганика и гротескный дизайн кричали безсмысленной отвратительностью, небо визжало на него смертельной песней.
Но его крепко держали, так, что он не мог даже свободно пошевелиться. Ситуация поменялась через несколько секунд – его безцеремонно сбросили вниз. Он упал на кучу из твердой песчаной почвы, ошеломлённый, близкий к безпамятству, его Видение смешалось с полубредовыми галлюцинациями. Он слышал, как Инвид уходит прочь, и не мог постичь смысла происходящего.
Что-то толкнуло его. Ками с воплем перевернулся, и уставился на кольцо из покрытых мехом лиц, окружающих его.
– Что ты такое? – спросило одно из лиц. – Ты Инвид?
Другое издало сердитый звук и ткнуло первое локтем.
– Глупый! Как он может быть Инвидом?
– Но ведь он не карбарранец! – бросило первое в ответ, и они, казалось, собирались подраться.
– Я с Гаруды, – сказал устало Ками. – Чему только вас, щенков, учат в школе?
Он понял теперь, что нашёл карбарранских детенышей, пусть даже это произошло таким позорным способом.
Они разом залепетали, и несколько из них набрались храбрости протянуть ему лапы, чтобы помочь подняться. Детёныши карбарранцев были более пухлыми и пушистыми версиями старших, некоторые из них почти столь же высокие, как Ками, но в отличие от их родителей, детёныши не носили никаких очков. Их глаза были круглыми, тёмными и влажными.
Он издал стон, стараясь привести мысли в порядок. Один из детёнышей попробовал коснуться его маски, он слегка шлёпнул по лапе, и она тут же отдёрнулась. Ками не мог понять, почему Инвиды забрали его оружие и снаряжение, но всё же оставили ему маску и баллон. Возможно, они знали, что их пленник не протянет долго, если сразу не сдохнет, без своего дыхательного аппарата.
Вокруг него толпилось около сотни маленьких карбарранцев, и ещё больше ходило по обширному пространству между бараками. Судя по размерам лагеря, он предположил, что здесь вполне могли уместиться практически все детёныши планеты. Большинство из них казалось апатичными, совершенно безразличными к тому, что происходило вокруг.
Ками, прищурясь, посмотрел на утреннюю Йиррбисст, определил восток, и начал искать ориентиры, которые он видел на карте. Звезда взошла сравнительно недавно. Скоро здесь будет разведгруппа, и он должен подготовить детёнышей к их появлению. Но в поле зрения не было видно трёх островерхих скал, выстроившихся в ряд, не было заметно срытого холма, а поросшие кустарником предгорья не заметить было просто невозможно.
Его кровь внезапно заледенела. Инвиды переместили их! Это не то место на карте!
– Где мы? – спросил он детёныша, кто первый заговорил с ним: плотного маленького самца со светлыми полосами на мехе.
– На старых выработках секитона, – ответил детёныш. – Они переместили нас сюда из тюремного комплекса около города, так чтобы им было легче нас стеречь. – Юный карбарранец неопределённо махнул лапой в сторону восходящего зеленоватого светила Карбарры. – Отсюда купол Трасиали можно только с вышки увидеть.
Набег на старую тюрьму предусматривал запасные варианты около города, но не настолько далеко. Ками посмотрел туда, куда указал детёныш, и почувствовал, как по его коже бегут мурашки.
– Эй? Эй? – спросил малыш. – Что с тобой?
Он избавился от чувства отчаяния, как он отряхивался от воды: передёрнулся, распушив мех и хвост. Он протянул к детёнышам лапу, требуя тишины.
Клапан баллона был почти закручен. Он увеличил подачу и, устремив глаза в небо, глубоко вдохнул.
Лрон был несправедлив, и неправ, обвиняя гаруданцев в употреблении галлюциногенов. Дело было в том, что умственные процессы гаруданцев были симбиотическими, связанные с широким спектром микроорганизмов и сложных молекул, циркулирующих в экосистеме их планеты.
Их мозговая деятельность была результатом взаимодействия с этими факторами в окружающей их природе. Реакции и взаимодействия происходили на подклеточном и даже атомном уровне, способами, которые заставляли Человеческих молекулярных биологов трясти головами и невнятно бормотать себе под нос.
Жизнь гаруданцев была в единении с их миром, их нервная система была жизненной частью репродуктивного цикла микроскопических форм жизни, наличие которых было обязательно для нормальной работы чувств и мозга гаруданцев.
Ками вдохнул и погрузился в размышления. Восприятие начало изменяться и усиливаться. Небо пело панихиду, и завивающийся в струях ветра песок принимал странные формы. Потом он понял, что что-то пело, на такой низкой ноте, что он едва мог это уловить. Он стал на колени и приложил ухо к земле. Детёныши недоумённо переглядывались.
Ками слушал унылый «трум-трум».
Секитон. Секитон. Секитон.
Конечно. Он развернулся к детёнышу, который говорил с ним.
– Мое имя – Ками. Кто ты?
Детёныш гордо выпятил грудь.
– Я – Дардо, сын Лрона и Кристы, лидеров нашего народа. Детям тоже нужен был лидер, и поэтому я стал им. Мои родители…
Очевидно, собравшиеся вокруг него были «комитетом действия» из тех, кто не уступил безнадёжности.
– Я их знаю. Слушайте все! У нас немного времени. Здесь ещё остался секитон?
– На складе. – Дардо указал на низкий бункер. – Но он теперь безполезен, когда Инвиды лишили нас космических полётов.
Между заключёнными и секитоном была энергетическая стена, призрачный занавес красного силового поля метров тридцати высотой, разделённый через каждые пятьдесят метров высокими опорами. Ками знал, что это означало ожог и потерю сознания вблизи, и Жертвоприношение при попытке пройти.
– Поэтому секитон для нас сейчас безполезен, – сказал Дардо. – С другой стороны, его ещё много здесь повсюду.
Он носком разрыл землю на несколько сантиметров вглубь. Отодвинув верхний слой почвы, Дардо запустил короткие пальцы в ямку и вытащил горсть темноватого секитона, смешанного с песком.
– Видишь?
– Да, вижу. Благодарю, – быстро проговорил Ками. Йиррбисст поднимался всё выше, времени оставалось всё меньше. С первым воздушным ударом или атакой «Разрушителей» в концлагерь придёт приказ о массовой казни.
Дардо пожал плечами, слепил из секитона шарик, и бросил его. Шарик вспыхнул, когда прошёл сквозь силовой занавес. Другой детёныш тоже вытащил из земли горсть и кинул, добавив фейерверка. По многочисленным ямкам тут и там Ками понял, что они делали это весьма часто, чтоб убить время.
Секитон. Секитон. Секитон. Земля подрагивала под его ногами, словно грунтовый грузовик, но Послание ускользало от него. Ками слепил комок секитона и в расстроенных чувствах кинул его в стену.
Комок пролетел сквозь завесу целым и невредимым, упал на землю и рассыпался в труху.
– Он… Он не загорелся… – недоумённо моргнул Дардо.
– Дело в том, что... он не был обработан карбарранцем! – уверенно провыл на выдохе Ками. Он не лучше кого-либо другого понимал, в чём заключалась сверхъестественная сила близости карбарранцев к секитону, но он лично убедился, что материал был совершенно инертен, если карбарранцы не входили с ним в непосредственный физический контакт.
– Быстро, несите палки или ещё что-нибудь, чем вы можете рыть, и накопайте секитона как можно больше, но сами не касайтесь его! И принесите мне воду, много воды!
Короткое время спустя детёныши стояли в тесном кругу, загораживая его, хотя Инвиды не выказывали особого желания тщательно наблюдать за заключёнными, доверяя своей энергетической стене. Ками покрывал себя толстым слоем грязи. Пластырь так себе, но может, и спасёт.
– Мне будет нужно оружие. Кто-нибудь видел, что Инорганики сделали с моим снаряжением?
Один из старших детёнышей, самка с тёмным мехом, указала на блокпост.
– Я видела, что они сложили некоторые вещи там прямо перед тем, как принесли тебя сюда.
Ками полными горстями охлопывал себя грязью, понимая, что любое пропущенное место наверняка поджарится, но также понимая, что время катастрофически убывает.
– Хорошо! Я возьму своё оружие, и если я смогу уничтожить одну из этих опор, все вы несётесь, как только можете, к складу секитона! Если остальные прибегут – прекрасно, но не ждите их, потому что вы мне нужны будете там! Вы поняли?
Раздался дружный хор: «Поняли».
Он был весь облеплен грязью, кроме глаз. Он мазнул слоем грязи по дыхательной маске и перевёл регулятор подачи на чистый воздух Гаруды.
– Но нам делать потом? – Спросил Дардо.
– Пошлёте сообщение, – сказал ему Ками. Он осторожно пошёл к энергетической стене, пока он не почувствовал незащищёнными глазами жар от неё. Он сгрёб лишнюю грязь со ступней, которую специально положил туда и, закрыв глаза, поставил на веки щедрую нашлёпку. Он глубоко вздохнул и пошёл в направлении, в котором находилась пылающая стена.
И почти сразу споткнулся и упал.
Он ожидал, что сейчас будет сожжён в золу, но он пока ещё был жив. Но он потерял направление, и не смел убрать грязь с морды.
Надеясь на лучшее, Ками на четырёх лапах побежал в правильном, по его мнению, направлении.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Вот возьму и сбегу к Роботеку! Вот тогда вы пожалеете!
Распространённая угроза у детей Земли, в период подготовки экспедиции КСК-3.
Получив команду Лисы, «Разрушители» открыли огонь из всех орудий. Удар лазеров, протонно-ионных лучей и ракет обрушился на первую шеренгу Иноргаников, словно волна цунами, накатывающаяся на берег.
Инорганики вспыхивали, как «римские свечи», или просто исчезали во вспышке света. «Разрушители» обратили своё оружие на следующую шеренгу, и следующую за ней, на полную катушку используя элемент неожиданности, поскольку за врагом всё равно оставалось подавляющее численное преимущество. «Разрушители» на пандусах стреляли прямо на ходу и, сходя на землю, вставали в ряды своих товарищей.
Открылись различные оружейные порты «Фарраго», выбросив вниз на Инвидов потоки огня, избегая, тем не менее, стрелять в сторону толпы карбарранцев.
Инвидов разрывало на куски или дырявило, словно дуршлаги, стрелами и разрядами высокой энергии. За те несколько секунд, что они находились в растерянности и нерешительности, они понесли тяжелейшие потери. Лиса наблюдала в монитор, как «Крэнна» под носовой частью корабля насквозь пронзило лазером, как будто жука насадили на раскаленную добела иглу. Характерное хлыстообразное щупальце на морде «Крэнна», или чем там оно ещё было, оторванное, летя, продолжало во всех направлениях полосовать воздух, словно сердитая плеть.
Двуногие Инорганики были новейшим словом техники Инвидов, но дизайн их, деформированный и кривобокий, был для глаз землянина извращённым и отвратительным. Низко висящие руки и уродливые «тела», тонкие там, несоразмерно раздутые здесь, выглядели так, словно Инвиды намеренно делали их настолько отталкивающими, насколько возможно.
Хранителей не было необходимости стимулировать на борьбу. «Фарраго» и весь его экипаж сделали свой ход, и единственным выходом теперь была только победа. Иноргаников бросало в воздух, словно горящие бумажные обрывки, разрывало на части, как марионеток и отбрасывало на задних, добавляя хаоса.
Но и Инвиды открыли ответный огонь, их аннигиляционные диски и энергетические лучи начали собирать свою жатву среди «Разрушителей». Когда с пандуса на покрытие посадочной площадки сошёл последний «Разрушитель», большие боевые машины Земли обрушили невероятную волну энергии и металла на ряды Иноргаников, которые должны были составить почётный эскорт Теслы.
Но на каждого уничтоженного врага тут же вставал новый, открывая ответную стрельбу. Инвиды-Штурмовики рассредоточились по верхним ярусам окружающих зданий, стреляя в «Фарраго», и много орудий верхней палубы пришлось перенацелить с поддержки наземной операции на «зенитные» цели. Лиса была довольна, что целевая группа, взятая с Карбарры, включала в себя основную массу Солдат и Скаутов гарнизона. Теперь Хранителям противостояло очень мало летающих машин, что составляло критический элемент их плана сражения.
Двуногие Инорганики изо всех сил старались сдержать «Разрушителей», но, тем не менее, тяжёлые штурмовые машины Земли начали медленно, шаг за шагом, отходить всё дальше от корабля и теснить роботов, перенося огонь с цели на цель, обрушивая на врага адскую смесь из лазеров и ракет.
Группа «Скримов» разом сосредоточила свой огонь на одной машине. «Спартанец», истративший все свои ракеты на другие цели, словно окунулся в жидкое пламя, и разлетелся на куски.
Карбарранцы бежали, спасая свои жизни, бросаясь в первые попавшиеся укрытия. «Разрушители» понесли ещё одну потерю, «Рейдера М-10». Серия импульсов прошла сквозь слабое место в верхней части броневого корпуса и вывела из строя сдвоенное скорострельное орудие на гаруданском модуле судна.
Тем не менее, «Разрушители» оттесняли Иноргаников от зоны посадки. Непрерывно поступали сообщения о повреждениях, но корабль ещё оставался пригоден для космических полётов. Но можно спорить на что угодно, что Инвиды в самом скором времени пригонят подкрепление. Лиса отдала «Разрушителям» приказ закрепиться по периметру посадочной площадки и организовать оборону. Потом она дала Винсу Гранту сигнал, и транспортёр ОНГ отстыковался от «Фарраго».
«Мобильная наземная крепость», громадный транспортёр Оперативной Наземной Группировки, выкатилась на своих восьми покрышках, каждая из которых имела больше тридцати метров в диаметре. Выйдя из «тени» основного корабля, она теперь могла добавить собственные оружейные лучевые и ракетные комплексы к противовоздушной обороне площадки.
Лиса не слишком волновалась о штурмовых кораблях Инвидов – их количество не представляло угрозы, и она была уверена, что Хранители смогут сами справиться с ними. У Инвидов, судя по всему, не было никаких суперпушек – чего-то класса как у транспортёра ОНГ – чего-то достаточно большого и мощного, чтобы с одного выстрела уничтожить корабль Хранителей. Во всяком случае, в Трасиали.
Нет, сегодня был бой наземных машин – «Разрушителей» и Иноргаников. Сражение смещалось на восток, откуда прибыла четвёрка «Одеонов», чтобы попытаться остановить несколько САУ. Их выстрелы прошлись по броне земных машин и по окружающим зданиям, уже оставленным обитателями. САУ ответили массированным огнём из всех стволов.
Из другого сектора шли просьбы о подкреплении, а из другого сектора – доклады о новых боевых единицах Инвидов и даже о нескольких «Адских котах».
Лиса старалась выглядеть спокойной. «Макс, Мирия, Рик! Поспешите!»
В святилище Живого Компьютера, Мозг Инвидов кипел чем-то очень напоминающим гнев. Далеко над ним звуки сражения посылали колебания через всю толщу колоссального гриба из бетона и стали, на котором стояла столица.
– Карбарранцы предали нас! – произнёс он. – Отдаю приказ! Убить детёнышей. Истребить их всех!
Одноместные аэроразведчики обследовали все близлежащие окрестности и ничего не обнаружили. «ТТ» и аэротанки выстроились глубоким полумесяцем и с двух противоположных сторон замкнулись на цель.
Машины двигались частью по поверхности, частью на сверхмалой высоте. Примерно половина шла в конфигурации «Робовоин», «Страж» или «Гладиатор», остальные летели в виде самолётов.
«Робовоины» не нуждались в специальных инструментах для взлома дверей. Они просто «разрывали» здания и исследовали внутренности, соблюдая известную осторожность, потому что они не хотели травмировать заложников. Они перемещались от здания к зданию, выбивая двери или срывая крыши, через внешние динамики зовя детёнышей.
Не потребовалось много времени, чтобы потрясенный Макс Стерлинг получил доклад следующего содержания:
– Результат отрицательный, командир. Их здесь нет. Мы ударили в пустое место!
– Ложись на курс 115, – рявкнул Лрон Рему.
– Но локатор говорит…
– Делай! – Яростно тряхнул Лрон переборку. – Я вижу, как горит секитон, там, где был старый перерабатывающий завод. Инвиды не устраивают таких пожаров, и карбарранцы тоже, но гаруданцы обожают костровые сигналы. Делай это, говорю!
– Давай, Рем, – сказал Рик. – Народ, держитесь крепче.
– Датчики фиксируют мощные излучения Протокультуры со стороны города, господин адмирал, – заметил Джек. – Похоже, вечеринка началась без нас.
– Рем, курс на дым!
Рем не был уверен точно, что Рик имел в виду, но он хладнокровно заложил умопомрачительный вираж, от которого протестующее застонал корпус «челнока». Через несколько секунд они уже были над лагерем, и оглядывали развернувшуюся перед ними картину с удивлёнными восклицаниями.
Жуткое пламя бушевало в старой выработке, переливаясь неописуемыми цветами секитона. Горение поддерживалось цепочкой существ, напоминающих карбарранцев. Но к ним уже со всех сторон направлялись двуногие Инорганики, и ещё одна группа виднелась вдали, вместе с поджарыми фигурами «Котов».
Большинство «Крэннов», «Скримов» и «Одеонов», тем не менее, располагалось вокруг области, отделенной тем, что Хранители опознали как опоры энергетической стены. Но сама энергетическая стена не работала. Очевидно, перед врагами пока стояла задача предотвратить побег, и они ещё не получили приказ на уничтожение. Двуногие Инорганики производили короткие выстрелы в землю, оттесняя колышущуюся толпу детёнышей-карбарранцев назад к баракам.
Крошечная фигурка присела позади здания, выскочила из-за угла, и ближний «Скрим» исчез в облаке ослепительного взрыва. Инвиды покачнулись и остановились. Их ответный огонь разворотил угол здания, но к тому моменту стрелок успел отскочить назад. Только он не мог отступать дальше – за его спиной полыхал огонь.
– Хитрый пронырливый недомерок, это же Ками! – воскликнул восхищённо Джек.
– Карен... – обратился Рик. Карен сидела на рабочем месте стрелка-оператора турели «челнока».
– Я готова, – ровно ответила она. Выстрелом лазера «челнока» она пронзила «Скрима», который целился в Ками, и тем же лучом разрезала второго.
«Челнок» проскочил мимо, и третий «Скрим» повернулся, прицеливаясь, но метания Рема из стороны в сторону сбивали ему прицел. Ками воспользовался шансом, шмыгнул мимо дома и подбежал к блокпосту. Он рад был бы приветствовать «челнок», но у него не было ни времени, ни дыхания.
Ками не пришлось стрелять по силовым опорам, поскольку у блокпоста, там, где он нашёл свой «Оуэнс» и блок питания к нему, он обнаружил распределительный щит энергетического барьера. Отключить его можно было просто переведя вниз рубильник карбарранского масштаба.
Но теперь Инорганики окружали массу детёнышей, кто не успел или не смог разбежаться, когда Дардо и его приятели устроили свою диверсию. Ками должен был быстро что-то сделать, иначе через несколько секунд начнётся резня. За дверным проёмом блокпоста он встал на колени и подсунул плечи под массивную фарфоровую ручку рубильника. Поймав подходящий момент, он напрягся и поднялся, переведя рубильник на 180*.
Красное покрывало вновь колыхнулось между опорами – и в ней оказались два «Одеона». Оба, казалось, скорчились в муке. Моментом спустя они исчезли в одинаковых вспышках света и огня.
Ками увидел, что он сделал всё вовремя. Остальные Инорганики остались по ту сторону стены, отрезавшей их от детёнышей. Через несколько секунд они сменят тактику, но сейчас дорога была каждая секунда.
Он подобрал своё оружие и побежал к горящей яме.
– Ты уверен, что мы не можем связаться с Максом и Вольффом? – спросил Рик, не оборачиваясь к Джеку. Рик был занят, занимаясь ракетными установками, втягивая бронещитки и регулируя прицельные настройки.
Джек, нахмурившись, оглядел связное оборудование.
– Так точно, господин адмирал. Возможно, если мы взлетим достаточно высоко и попробуем нашлемную гарнитуру в верхнем люке…
– Нет времени! – отрезал Рик, и он был прав. Пока он говорил, показался «Кот» и начал сокращать расстояние между собой и Ками пугающе длинными прыжками. Рем перевернул «челнок» и начал новый проход над лагерем.
«Парень вполне обычный…», – подумал Рик – «Но как объяснить его выходки с карбарранским кораблём?» Он мог быть учеником учёного, но заодно имел отменные рефлексы и координацию.
Рик захватил «Кота» в прицел, Карен одновременно нацелилась на другого Инорганика, «Одеона», который пробирался к детёнышам вокруг пылающей ямы. Карен прильнула к прицелу и нажала кнопку. «Одеон» развернулся и открыл ответный огонь из всего, что у него было.
Они почувствовали, как «челнок» взбрыкнул от попадания, и Рем начал прикидывать ущерб, задаваясь вопросом, сможет ли он удержать корабль в воздухе. Долгий луч Карен перечеркнул «Одеона» по талии, и он развалился надвое в череде взрывов. Первые две ракеты Рика промахнулись по «Коту», их боеголовки взметнули грязь и каменную крошку по обоим бокам Инорганика.
Даже при том, что полёт «челнока» становился всё более хаотичным, Лрон всадил меткую очередь в «Кота» из автоматической пушки. «Кот» захромал на обе задние ноги, и Ками смог увеличить расстояние между собой и «Котом».
Рик подумал, что маловероятно, что «челнок» теперь сможет подняться достаточно высоко, чтобы делать попытку связаться с «Черепами», даже если сражение вдруг сейчас закончится. В этот момент он услышал, как открывается люк кабины. Он оглянулся, и увидел, как Бела пролезает в грузовой отсек.
– Эй! Вернись обратно! – Но она уже исчезла в трюме, оставив люк открытым. Рик не знал, чего она хотела добиться, но точно знал, что навряд ли амазонки понимали работу сложной техники. – Бейкер, проследи, чтоб она не устроила нам аварию!
Он пристально поглядел на Гнею, просительно смотрящую на него со своего рабочего места стрелка.
– Оставайся на своём посту. – Меньше всего ему нужны были великанши-валькирии, блуждающие по кораблю в разгар боя. Гнея закусила губу, затем вернулась к пульту управления верхней шаровой турелью.
Джека мотнуло к корме, и он схватился за переборку, вознося хвалы, что «челнок» не может маневрировать достаточно энергично, чтоб сделать из него отбивную о стенку. Когда он пролез через люк грузового отсека, он увидел, как Бела присела перед аварийным люком. Очевидно, она запустила спасательную капсулу, которая была там и, когда внешний люк закрылся, за ним обнаружилась Хайлидарр со сложенными ногами и втянутыми крыльями.
– Это единственный способ передать сигнал, – глянув на него, сказала она, постукивая по микрофону, который Ланг вмонтировал в её шлем. – И мне нужен стрелок, Джек Бейкер.
«И некогда идти и просить дозволения» – мелькнуло у него в голове. – «Инициатива сношает инициатора, Бейкер!». – Но мысль об Инорганиках, охотящихся на беззащитных детёнышей, помогла ему принять решение.
– Сейчас, только прихвачу одну из этих штук, – сказал он, подскакивая к пирамиде, в которой стояли портативные магазинные РПГ. С таким весом он мог ещё справиться. Бейкер, выхватив ближайшую, подбежал к Беле. «Челнок» издал неприятный звук.
– Садись позади меня, – сказала она, – И пристегнись вон там. – Он пошарил сзади, нашёл вытяжной привязной ремень и защёлкнул его карабин на поясе. Бела уже пристегнулась к седлу. Джек перекинул ремень РПГ через голову и закрыл забрало шлема. Включив гарнитуру, он услышал голос Рика Хантера.
– Дьявольщина, что вы там творите? Немедленно вернитесь! Это приказ!
– Извини, Рик Хантер, – ответила спокойно Бела. – Я передам твоё сообщение Максу Стерлингу. Между прочим, Бейкер более храбр, чем он выглядит.
Или, наверно, более глуп, – подумал Джек.
Она ударила кулаком по кнопке внутри корпуса и быстро отдёрнула руку. Люк откатился в сторону, и их выбросило наружу, словно из пушки. Джек бросил взгляд на землю, крутящуюся перед ним.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ФАЙЛ *28364-4758
БЕЙКЕР, ДЖЕК Р.
Субъект потерял всех близких членов семьи во время Войны Роботек, все его оставшиеся родственники погибли во время последней атаки Кайрона на Нью-Макросс.
Юноша сопротивляется любым близким эмоциональным привязанностям, хотя не проявляет обычных в подобных ситуациях враждебности или склонностей к суициду. Он демонстрирует незаурядную гибкость интеллекта, и в случаях, когда это не угрожает его линии поведения, сострадание к другим, особенно ставших жертвами.
Он, судя по всему, выключает свою боль, не наделяя никого значительной долей внимания и привязанности, к которой он кажется способным.
В то время, как нет никаких причин не допускать юношу в Академию, особенно с учётом его перспектив, офицерам следует помнить, что он демонстрирует некоторую враждебность к дисциплине и может оказаться непригодным к военной службе.
Соцработник 594382. «Обобщённая база данных».
– Мне жаль, Лиса, но их здесь нет. Мы расширяем круг поисков, – сказал Макс Стерлинг, в его голосе проскальзывали безпомощные нотки. У него самого на Земле остался ребёнок.
«Черепы», «Волчья стая» и разведчики не смогли найти местонахождение детёнышей карбарранцев, и всё больше подкреплений Инвидов подходило к столице. Было потеряно ещё три машины: «Спартанец», «Рейдер» и «Экскалибур», который буквально исчез под клубящейся массой «Скримов», «Крэннов» и «Адских котов».
«Разрушители» на некоторых участках ещё держались. Но в других местах их теснили обратно. Непреклонно, яростно, решительно, иногда доходя до рукопашной. Инвидов, казалось, не заботило, насколько тяжёлые потери они несли. МНК разместился на другой стороне посадочной площадки и пустил в ход всё своё вооружение, за исключением самого мощного. Но учитывая характер уличного боя, ни он, ни «Фарраго» не могли использовать своё оружие с наибольшей эффективностью, без риска зацепить своих или гражданских жителей.
Лиса надеялась, что народ Карбарры мог бы помочь, хотя бы совершить какие-нибудь диверсии. Но карбарранцы держались в стороне, без сомнений против всякой логики надеясь, что их детёнышей могут пощадить.
Пришёл доклад, что периметр на юге прорван. Там Инвиды обрушили несколько высотных зданий на САУ и сопровождающих её «Спартанцев», и принялись их расчленять.
Лиса неохотно склонялась к выводу, что они терпели поражение. Она осмотрела с мостика пылающий город, и приготовилась отдать приказ «Разрушителям» и команде ОНГ отходить назад на корабль и покинуть город.
«Если только мы сможем пройти через купол», – напомнила себе она.
Приказ был уже на её губах, когда из динамика командной сети, заглушая все доклады и рапорты, раздался странный звук. Что-то вроде пения. Три ноты, звучащие словно крик хищной птицы, с музыкальными переливами. Потом – голос:
– Это – Бела с Праксис! Мы нашли детей! Фиксируйте мой маяк! Хранители, присоединяйтесь к битве!
Джек Бейкер изо всех сил пытался ровно удерживать ствол РПГ над плечом Белы, и никак не мог прицелиться в Штурмовика-Инвида. Хайлидарр лавировала и выписывала невероятные фигуры, сбивая прицел Штурмовику, поливающему аннигиляционными дисками роболошадь и её наездников.
Джек выстрелил, но ракета далеко промахнулась по цели из-за метаний механического пегаса и собственных манёвров Штурмовика. Штурмовик совершил вираж и изготовился к очередному залпу.
– Можешь держаться хоть немного ровнее?
– Да, Джек Бейкер, – ответила Бела задорно. – Но тогда этот слизняк точно по нам не промахнётся. Ты хочешь этого?
И она была достаточно сумасшедшей, чтоб сделать такое. Ее дикий смех в сражении, её бравада и удивительные навыки при управлении Хайлидарр – они были потрясающи. Что бы вы сказали о женщине, которая летит по воздуху на крылатой роболошади, держа в одной руке пистолет и размахивая мечом другой рукой?
«Я скажу тебе, что обычно говорит старина Джек Бейкер» – сердито подумал он. – Да! – ответил он прежде, чем подумать второй раз. – Да, держись ровно хотя бы пару секунд, если тебе всё равно. Поскольку это единственный способ, при котором сегодня я смогу куда-либо попасть.
Она так и сделала. Хайлидарр воспарила на антигравитационных полях, крылья повернулись плоскостями перпендикулярно направлению движения, гася скорость и выравнивая полёт. Джек развернулся и нацелил РПГ. Он промахнулся. Три ракеты долой. Оставалось две.
Штурмовик атаковал из пике, стреляя с дальней дистанции. Бела была хозяином своего слова, удерживая Хайлидарр в неподвижном парении, дико смеясь и размахивая мечом. Джек положил ствол РПГ Беле на плечо, и выпустил две оставшиеся ракеты.
– Давай отсюда!
Хайлидарр резко увеличила высоту, мгновением спустя место, где она только что находилась, пронзила вереница аннигиляционных дисков. Штурмовик поздно разгадал намерение своих жертв и попытался уклониться от ракет, но не успел. Обе ракеты попали в цель, и он разлетелся на тысячи пылающих клочков.
Бела издала вой, словно «Адский кот».
– Вот это мой парень! – Тут она что-то увидела и бросила Хайлидарр в глубокий нырок, чуть не выбивший завтрак Джека через его горло.
Инвиды снова закрыли энергетическую стену, и теперь приближались к баракам, где нашло убежище большинство детёнышей карбарранцев. Двуногие Инорганики начали стрелять ещё издали, с намерением поджечь здания и выгнать из них цели.
Джек выбросил пустой РПГ и выхватил пистолет. Он и Бела спикировали прямо на Инвидов, стреляя, но заряды их не могли пробить брони Иноргаников.
Ками медленно отступал к горящей яме вместе с Дардо и остальными. «Адские коты» описывали вокруг них концентрические круги. «Оуэнс» исчерпал энергию, и Ками выдернул кабель, сбросил ранец и перехватил оружие за ствол, как дубинку.
«Челнок» разведчиков, дымя, ушёл с резким снижением за ближнюю гряду. Ками мог только надеяться, что они пережили крушение, но в любом случае рассчитывать на эвакуацию больше было нельзя.
Глаза «Котов» сверкали, как лазеры. По каким-то своим причинам они не нападали, а просто оттесняли Ками и беспомощных детей к огню, который они устроили – к яме тридцати метров диаметром, теперь усыпанной слоем горящего секитона. Ками, обезсиленный и покрытый коркой полузасохшей грязи, чувствовал, как нагревается мех на его хвосте. Детёныши тонкой шеренгой топтались у самой ямы. «Коты» кружили вокруг них, с каждым проходом сжимая кольцо.
Его обострённые чувства вопили мучительно и кошмарно, агония застилала туманом его глаза, и предчувствие ужасной смерти, словно наэлектризованный пол, жалило ему ступни лап.
– Я лучше умру, сражаясь, чем поджарясь! – С этими словами Ками поднял свою импровизированную дубинку и, пошатываясь, шагнул прямо на «Кота» напротив, предпочитая быструю смерть от когтей медленной от пламени...
Внезапно в бок «Коту» словно врезался огромный многотонный таран. Ками потребовалась секунда, чтобы понять, что это был «ТрансТек»-«Альфа» в конфигурации «Робовоин», окрашенный в бело-красные цвета.
«Робовоин» и «Кот» упали и сплелись в борьбе, когти робокошки пропахали борозды в броне его противника, но большие стальные кулаки «Робовоина» молотили по Инорганику, словно кузнечные молоты, сминая его бока и сокрушив один из его глаз.
Другие «Коты» кинулись было на помощь собрату, но по ним ударили сверху потоки лучей и ракет. Полыхая струями перегретого газа из двигателей, с неба на них обрушились «Робовоины» – «Беты» и «Логаны» вперемешку с «Альфами». Ками отскочил в сторону, когда красный «Робовоин» и «Кот» разорвали объятия, поднялись, снова сплелись и упали, продолжая наносить удары друг другу.
«Черепы», наконец, прибыли.
В конфигурации «Страж» или «самолёт» они атаковали Иноргаников, находящихся среди бараков, часть уничтожили, а оставшихся заставили отступить. Даже «Коты», поняв безперспективность дальнейшего боя, побежали, но их скорость была недостаточной, чтобы спасти их. Вторая атакующая волна, спикировав с высоты, искрошила их ракетным и лазерным огнём.
Ещё больше двуногих Иноргаников, собранных с застав и патрулей, приближалось к лагерю через западный каньон, на ходу перестраиваясь, чтобы вступить в бой со спасателями. Первый сбой в их плане произошёл, когда в каньоне они встретили развёрнутую в боевые порядки «Волчью стаю».
Это не было классическое танковое сражение на открытой местности. Это была убийственная заваруха в ограниченном пространстве, когда обе стороны бросились друг на друга в безпощадной толчее поножовщины. Танки и «Гладиаторы» не обладали достаточным проворством для такого, поэтому «Стая» приняла конфигурацию «Робовоинов» и бросилась в схватку, стреляя, пинаясь и круша кулаками. Инвиды встретили их когтями, щупальцами, лапами и ногами, аннигиляционными дисками и разрывными шарами. Долина превратилась в бойню, но более тяжёлые и мощнее вооружённые аэротанки начали метр за метром продвигаться вперёд.
Ками смотрел, как «Кот» вспрыгнул «Альфе» на грудь, желая огрызть ему голову.
«Альфа» всунула предплечье под челюсть «Кота», и медленно, со скрежетом начала продвигать его дальше. Потом «Робовоин» охватил второй рукой шею робокошки и стиснул с силой гидравлического пресса. «Кот» завизжал, забился и хлестнул «Робовоина» саблеобразным хвостом, но не смог высвободиться. Металл стонал и хрустел, плющась и ломаясь. Свет в уцелевшем глазе «Кота» тускнел.
Затем глаз потух, и тело робокошки безжизненно повисло. «Альфа»-«Робовоин» встал на ноги, удерживая «Кота» в руках, и бросил его с силой, от которой содрогнулась земля под ногами Ками. Машина Инвидов лежала безформенной кучей дымящихся обломков.
«Черепы» в несколько минут перевернули ситуацию. Земля была замусорена кусками Иноргаников, не осталось ни одного стоящего врага. Но и со стороны «ТрансТеков» были повреждённые и сбитые машины, и их товарищи занялись их ремонтом.
Функционирующие «ТрансТеки» развернули ремонтные модули, металлическими щупами и разнообразными насадками залезали под панели, чтобы устранить те повреждения, которые они могли выявить и были способны исправить. Многие из поврежденных машин не подлежали полевому ремонту, но ими можно будет заняться позже, в специально оборудованных мастерских.
Но некоторые сбитые «Альфы» никогда больше не могли взлететь снова, и их пилоты заплатили высшую цену. Живые вылезали из своих машин, чтобы выполнить мучительную и ужасную обязанность по сбору останков. В нескольких случаях не осталось вообще ничего.
Красная «Альфа» развернулась, прошла сквозь перекатывающиеся клубы дыма затихшего поля боя, и обратила сенсоры на Ками. Женский голос сказал по внешнему громкоговорителю:
– Прости, что не пришли раньше, мой друг. – Это была Мирия Стерлинг.
До ноздрей Ками ещё доносился запах собственной подпаленной шерсти.
– Ещё бы несколько секунд, и не у кого было бы просить прощения.
Она рассмеялась. Внезапно он вспомнил:
– «Челнок»! Он исчез в том направлении!
Мирия замерла на несколько секунд, скорее всего, сообщая Максу информацию, затем реактивный «ранец» на спине её машины взревел и поднял её в воздух. Мирия мехаморфировалась в «Альфу»-самолёт и устремилась в направлении, указанном Ками.
На посадочной площадке каждая секунда для Лисы проходила, словно час пытки. «Разрушители» бились, словно демоны, и в нескольких местах даже отбили немного места. Но Инвиды всё сильнее и сильнее давили на них.
Внезапно на командной частоте раздалось шипение, и раздался ликующий голос Макса:
– Мы нашли детей, Лиса. С ними всё в порядке. Подтверди приём. Повторяю, все заложники в безопасности.
Макс начал докладывать о мерах, которые он предпринял для охраны детёнышей, но Лиса прервала его:
– Макс, здесь у нас всё очень плохо. Обеспечь там охрану, а затем возвращайся сюда с каждым «ТТ», который ты можешь взять. Повторяю, ты мне нужен здесь с каждым «ТрансТеком», который…
– Командир! Посмотрите! – Оператор-сферианец указывал через прозрачный пузырь, защищающий мостик.
– Что… – проговорила она, от удивления не слыша запросы Макса с просьбами закончить приказ.
Во всём городе открывались двери, окна, люки и прочие места, и оттуда началась интенсивная стрельба, в основном аннигиляционными дисками и лазерными лучами. Из того, что она могла видеть и того, что она слышала по тактическому каналу, Лиса заключила, что весь огонь был направлен на Инвидов. Словно целый город превратился в гигантский тир. Застигнутые сзади, сверху, иногда даже снизу, войска Инвидов таяли у неё на глазах.
– Будь на связи и жди, «Большой Череп»! – Она вызвала по внутренней связи Кристу, которая находилась с Джин Грант в МНК. – Криста, что происходит?
– Я… Я знала, что наши люди припрятали оружие, ожидая такого момента… – Ответила Криста. – Но Лрон и я… Я и понятия не имела!
«Не мудро заставлять врага ковать тебе оружие», – пришло в голову Лисе. – Криста, когда они… Как долго карбарранцы готовились к этому?
– Начиная с того момента, как они взяли наших детей, – ответила Криста.
Лиса наблюдала, как усиливалась стрельба, и карбарранцы вершили свою месть.
– Бейкер!
Карен Пенн шла прямо для него. Он же безпечно сидел на огузке мёртвого «Кота» и смотрел вдаль, словно его ничего в этом мире не заботило.
Ну и выходка! Оставить свой пост во время сражения! Карен просто хотела немного получить своего, прежде чем адмирал Хантер возьмётся за него по-настоящему.
Конечно, частично её злость была обязана тому, что её, в «челноке», словно в разбитом деревенском автобусе, самым позорным образом несли три «Робовоина». Это было не основной причиной, но она не могла найти другого объяснения, почему она так разозлилась.
А в довершение всего он сидел там с глупой усмешкой на роже и насвистывал!
– Бейкер! Говори своё последнее желание, потому что я …
Он оглянулся на неё с блаженным взглядом на лице.
– Привет, Карен. Выбирай место, и наслаждайся представлением. Такого ты точно никогда ещё не видела.
Она стиснула зубы, но решила перед дракой хоть взглянуть, на что он там любуется.
– Ого!
На подошве холма Дардо и его товарищи выманивали остальных карбарранских детёнышей из их укрытий. «Робовоины выключили большую часть габаритных огней и прожекторов, и отошли несколько назад: детёныши имели все основания бояться гигантских машин.
Но Дардо и остальные группку за группкой выводили малышей наружу. Большинство освобожденных детёнышей безучастно оглядывались по сторонам, но некоторые из них уже начинали прыгать и бегать от радости.
Не задумываясь о тонкостях, Карен присела рядом с Джеком, и смотрела. Детёныши бегали в солнечном свете, шумя и восторженно взвизгивая.
– Мне это видеть приятней, чем полный рюкзак медалей, – задумчиво проговорил Джек.
Карен поглядела на него, потом опять перевела взгляд на детёнышей.
– Ловишь свой «момент истины», Бейкер?
– И ты, Пенн.
Прошло немного времени. Появился Лрон, пробрался сквозь толпу детёнышей, нашёл сына и подбросил его вверх. Детёныши осмелели, подходили ближе туда, где стояли машины Земли, а некоторые из них затеяли хоровод вокруг ноги «Робовоина» Макса Стерлинга.
– Что такое ты насвистывал? – спросила вдруг Карен, не глядя на него. – Что-то смутно знакомое.
Продолжая наблюдать за детёнышами, он с полуулыбкой начал насвистывать снова. После нескольких трелей Карен рассмеялась и шутливо-досадливо помотала головой.
Это был «Пикник плюшевых медвежат».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Что и говорить… Трагедия, достойная классической Греции или произведений Шекспира. Универсум, или справедливое Божество, сковали железным кольцом лидеров Хранителей. И всё же в нём оказался изъян.
Так и хочется перефразировать: «Тростник вместе силён, в отдельности – слаб».
Энн Лондон. «Железное кольцо: конфликт среди Хранителей».
После первого настоящего завоевания Хранителей – пока карбарранцы вершили свою месть, а детёнышей успокаивали и готовились отправить обратно к их родителям, велись поиски остаточных отрядов Инвидов, приводя общий хаос в порядок – среди всеобщего экстаза допускались вещи, которые в обычных условиях никогда бы не произошли.
Поэтому никто не обратил внимания, что не особый офицер безопасности, а Бурак с Перайтона возглавил охранный отряд, конвоирующий Теслу в его камеру.
Разумеется, Бурак был в списке тех, кому дозволено было взять под командование подразделение Безопасности. И он не превышал своих прав, когда встал во главе отряда, конвоирующего Теслу. Но воспользовался он ими исключительно по тому, что не хотел быть уличённым в том, что беседует с врагом на отвлечённые темы. Как только Тесла был заперт в камере, рогатый молодой мужчина Перайтона отпустил смешанный отряд из праксианок и сферианцев и остался один на один с пленником.
Тесла отвернулся, но чувствовал, что Бурак продолжает стоять перед камерой.
– Что ещё? Разве ты не можешь оставить безпомощную жертву войны с его страданиями? Я сделал, что вы хотели. – Цитадель Инвидов была в огне, раздавлена пятой захватчиков, и он, Тесла, помог им в этом. – Уйди! Или убей меня. Меня это больше не безпокоит. – Он потеребил великолепный воротник с запрятанной внутри взрывчаткой.
– Я хочу спасти Перайтон, – выдавил Бурак наконец. – И если ты мне не поможешь, я убью тебя.
Тесла понял, что он имел в виду. Молодой перайтониец, только-только вышедший из мальчишеского возраста, упрямый, как любой житель своей планеты, где всё ещё была в ходу ежегодная церемония стирания пушка с рогов мужчин, и где поединки за женщин часто приводили к смерти.
Итак, здесь мы имеем Бурака, настроенного резко против продуманного стратегического плана Хранителей, потому что он не без оснований подозревает, что до Перайтона очередь дойдёт не скоро.
– Как мне спасти Перайтон, Инвид?
Тесла видел, что Бурак каким-то образом заполучил детонатор для воротника. Но на этот раз Тесла не боялся – нет, ни капельки. Стоя посреди камеры в своих великолепных одеждах, в воротнике, усыпанном драгоценными камнями, он вычислил ключ к уязвимости Бурака – Бурак нуждался в знании.
Определённого вида знания, но это не имело значения. Это такие вожжи, на которых можно водить любого, если преподаватель будет достаточно беспринципен. А потворствование было специальностью Теслы, ещё раньше, чем он начал пользоваться гостеприимством Хранителей.
Тесла вплотную придвинулся к прутьям, так близко, что Бурак непроизвольно отшагнул назад, стиснув в одной руке детонатор, а другой схватившись за небольшое огнестрельное оружие, которое казалось сделанным из белой керамики, окованной медью.
Оказавшись перед прутьями, Тесла свернул тумбообразные ноги и сел в задумчивой позе на пол. Даже сидя, его глаза смотрели выше головы Бурака. Мысли Теслы походили на тонущих крыс, искали любую соломинку, за которую можно ухватиться, и собирались в самые неопределенные термины, которые Бурак мог бы захотеть услышать.
– Ответы лежат больше в тебе, чем во мне, – нараспев проговорил Тесла. – Мои силы говорят мне, что подходит твой час. Ты был избран Судьбой, чтобы освободить твой народ от проклятия, под гнётом которого они постоянно пребывают. Источник такой боли в тебе дарован тебе твоей Судьбой. И ты уже долгое время догадывался об этом.
Тесла едва сдерживался, чтоб не расхохотаться в голос. Какая чепуха! Какой самовлюблённый болван! Даже Регент, воплощение эгоцентризма, и тот прищемил бы Тесле язык за настолько безпардонную лесть.
Но Бурак был неопытным юнцом и, несомненно, он возомнил себя мессией, все мысли и стремления которого были направлены на спасение своей бедствующей планеты.
Бурак сел на пол, предусмотрительно вне досягаемости Инвида, с другой стороны прутьев камеры.
– Научи меня, что я должен знать, и я освобожу тебя.
Тесла ожидал именно такого предложения, и знал, какова будет ставка. Кроме того, великолепные одежды, драгоценные камни, последние события направили его размышления по новым тропам.
Он постарался придумать что-то достаточно запутанное и туманное, как раз соответствующее путаным мыслям Хранителя.
– Освободить? Все существа свободны. Только лишь искажённое понимание может заключить их в тюрьму духа. – Тесле начинала всё больше нравиться эта игра. – Но есть кое-что, определённый процесс, способный полностью исправить ущерб, понесённый Перайтону, и освободить твой народ от ужасного проклятья. – Тесла наклонился к прутьям с правильно наигранной страстью и искренностью. – И это не так сложно! Я помогу тебе получить это. И ты отнесёшь это твоему народу.
Тесла взял молящий и «набожный» тон.
– Я не прошу, чтобы ты выпустил меня. Даже не прошу доверять мне. Я только прошу тебя, Бурак, выслушать меня.
Бурак остался там, где сидел, но наклонился ближе.
Рик Хантер размышлял о методах дисциплинарного воздействия, которые он мог бы применить к Джеку Бейкеру. Но того нигде не было. Наконец, он нашёл его среди кучки остальных разведчиков, сидящим на мёртвом «Коте» и наблюдающим за «пикником плюшевых медвежат».
Лрон топтался среди ликующих детёнышей, и в отдалении приземлялись транспорты, чтобы забрать их в город – Лиса и другие в Трасиали нашли способ открыть купол. Хранители добивали последних Иноргаников.
Рик подошёл к ним как раз вовремя, чтобы услышать, как Бела говорит:
– У него натура праксианки! Джек Бейкер стал мне словно дочь!
Она, казалось, не понимала, почему это вдруг несколько людей заржали в голос, а Джек отвернулся, покраснев как свёкла. Наверное, с него уже хватит, подумал Рик. Теперь его будут прикалывать этим до конца его военной карьеры. Никакой разнос и взыскания не могут с этим сравниться.
Бела плюнула на свою ладонь и протянула её Джеку. Джек повторил её жест, и они обменялись арм-рестлинговым пожатием. Джек чуть присел, когда Бела неосторожно чуть не сплющила его пальцы.
Ками тоже был среди малышей, и они носились за ним, пользуясь малейшей возможностью поблагодарить его или просто подержаться за его мех. Он освободил их, и его мех был намного более привычен им, чем все бронекостюмы и униформы, которые они видели вокруг. Несколько пыталось залезть ему на колени, при том, что даже детёныши-карбарранцы размером были не сильно меньше взрослых гаруданцев.
Рик забыл о своих обязанностях офицера и только стоял в сторонке, наблюдая. Если бы он присоединился к остальным, то сразу появились бы стеснительная проблема субординации.
Поэтому он просто прислонился к углу бункера, и смотрел. Гнея приобняла рельефной мускулистой рукой Рема и чмокнула его в щёку, вопя что-то об «Адских котах». Хайлидарр, словно волшебный конь из «Тысячи и одной ночи», время от времени приподнималась над землёй, медленно поводя крыльями.
Он всё же оставил их. Ему надо было лететь в столицу. Его обуревали те же чувства, что и их. Победители! Но он должен был услышать это от Лисы, увидеть это на её лице.
Наверное, о любви опять будет ни слова. Урок 207, саркастично подумал он.
«Молния, подобная этой, поколебала бы у любого человека веру в Бога», – подумал Бритэй, глядя, как вдалеке проходит один из клубящихся безводных штормов Фантомы, освещая молниями горизонт, будоража неустойчивую тектонику планеты и заставляя резонировать твёрдые части горнодобывающих машин и бронекостюмы рабочих.
Здесь в более насыщенной среде непригодной для дыхания атмосферы Фантомы, великий Бритэй вглядывался в столь памятное ему место.
Заркополис!
История его народа, его расы, их жизни, начиная с первого пробуждения там. Вещи, которые были стёрты из их нейронов, но, так или иначе, упрямо оставались в сущности и душе – прошлое омывало его, и он не мог сделать большего, чем просто зачерпнуть всего лишь горстку из его волны.
Наладив добывающий процесс, Бритэй прилетел снова взглянуть на Заркополис, город, откуда пошли все Зентрейди. «Мир-призрак», – снова подумал он, – «доживающий свои последние дни».
Бритэй прошёлся вперёд, наклонился, разглядывая воплощённое прошлое Зентрейди. Офицеры, сопровождающие его, сделали то же самое, словно тени.
– Отправляйтесь назад, – сказал он им. – Вы можете вернуться в лагерь. Я желаю быть один. – Поколебавшись, офицеры повиновались.
С тех далёких времён до сего дня дожили всего два Зентрейди, и один из них, Экседор, был теперь счастливым крошечным маленьким Человеком. Мысль была нехорошей, но он ничего не мог с ней поделать – из настоящих остался только Бритэй.
Ему не понадобилось много времени, чтобы спуститься вниз, в пустынный город. Он разглядывал высокие рифленые шпили, которые были установлены его людьми вопреки сильнейшей гравитации, своим величием подтверждая способность Зентрейди вынести всё, всё преодолеть упорством и суровой работой. Как отличалось это наследие от того, что дали им Мастера Роботек!
Как воин Мастеров, со стёртой памятью, он всегда чувствовал презрение к насекомоподобной суетливости и трудолюбию порабощённый рас-рабочих. Но теперь он глядел на Заркополис, вспоминая боль и борьбу за каждый удар долотом, за каждый старательно уложенный кирпич.
К нему начали возвращаться воспоминания. Воспоминания того, кем его люди были изначально: строителями и старателями, которые имели гораздо больше общего с микронеанцами Земли, Макросса и КСК-1, чем Мастера Роботек могли позволить Зентрейди знать.
«Теперь меня не удивляет, почему нас так глубоко затрагивают песни Минмей», – подумал он. – «Наконец! Наконец я понял!»
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 122; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!