Телос, “пиар” и борьба за признание
Обычная для “гуманитарного” философа романтизация практики античного мастера приводит к серьезной смысловой потере. Так, интерпретируя произведение вещи, Хайдеггер упускает событие, без которого вещь, хотя уже и произведенная мастером, не может реализовать своего предназначения, т.е. исполниться в своей “интеллехии” (телосе). К примеру, стать жертвенной чашей в храмовом действе. Дело в том, что заключительный аккорд события произведения совершается за границами того мира, в котором правят четыре “вины” производящего мастерства. Это событие признания другим изготовленной мастером вещи в качестве подходящей или не подходящей для предназначенного действия. Не важно, как признание происходит – цивилизованно в виде принятия дара или покупки чаши на рынке, или нецивилизованно – в качестве кражи, побора, прямого насильственного изъятия и т.д. Главное в другом – в случайной стихии признания вещь получает или не получает допуск в “действительность”, т.е. становится или не становится активным соучастником действия (к примеру, храмового).
Маркс, глядя на ситуацию глазами политэконома, справедливо утверждал, что “всеобщность” труда, заключенного в товаре, реализуется через анархию, хаос рыночных отношений. Перешагнуть через эту хаотическую составляющую, превращающую произведение в мертвый текст (поскольку из него изъят “логос” автора – автор умер!) – значит упустить наиважнейшее – событие суда, который дарит или отказывает вещи в даре действительного существования (“бытия”), отбрасывает неподходящую, уже изготовленную мастером вещь в отход, в отброс “небытия”. Это еще один источник “отхода” – теневой стороны действительности мира человека.
|
|
|
Данное, достаточно тривиальное соображение по-иному позволяет подойти к пониманию феномена “постав”. Любое произведение так или иначе поставляет произведенное на суд признания в форме чистой возможности (“энергии”) – товара, принесенного на рынок, вещи для обмена, подношения или дара. Если придерживаться метафоры поэзиса, то можно сказать – “произведение” должно умереть в “тексте” (любая “вещь” в этом смысле только “текст”, в котором “голос” автора отсутствует), брошенном в стихию публичного суда. Лишь во внимании “другого” – даре бытия, который он (“текст”) получает или не получает, у него появляется шанс “воскресения” и исполнения в произведении чтения/слушания (потребления), повод которого в руках другого, абсолютно неизвестного “логоса”. Совпадение “другого”, который был замыслен мастером в произведении, с тем реальным другим, который, обратив внимание на текст, воспроизвел его как уже у-освоенное произведение, чисто случайно. Иными словами, в любом произведении событие с “другим” лишь поставлено в наличие как чистое “предложение”, “спрос” на которое не гарантирован автору.
|
|
|
Поэтому постав столь же правит поэзией, сколь производством мыла или самолетов. Стихотворение пишется не для продажи (“не продается вдохновенье”), но без продажи или готовности хоть одного человека обменять время своей жизни на слушание стихов (дара внимания) – оно не может исполниться в своем предназначении (интеллехии). А дар внимания другого – случаен и капризен, не зависит от авторского вдохновения. Признание – покупка, принятие дара или приношения – дооформляют поставленное до его интеллехии.
Ответом на обнаружение в сердцевине произведения хаоса борьбы за признание стало формирование двух внешне несвязанных феноменов – идеи “планового хозяйства” и “пиарных технологий”, которые, каждый по-своему, пытаются поставить эту стихию под более или менее рациональный контроль. Историческая судьба попытки реализовать идею “плана” в нашей стране что называется в лоб – известна. Тотальное планирование обернулось необратимой дезорганизацией всего хозяйственного механизма. Пиар с иной стороны подходит к попытке укротить хаос, таящийся в сердцевине произведения. По сути дела – основная задача “пиара” состоит в обеспечении активного диалогического взаимодействия между производителями “текстов” (своеобразных останков произведений, в которых и через которые осуществлялась жизнь “авторов”) и их “потребителями” – людьми, для которых в актах признания и “чтения” (потребления) реализуется их собственная потребность в само-узнании и само-признании (хотя бы в качестве “судьи” успеха или неуспеха “автора”). Подозрительность, с которой представители “сословий всеобщего” иных эпох относятся к “пиару”, более чем оправдана. В определенном смысле “пиарщик” – это “антиэксперт” – “софист” современной культуры, охваченный заботой о “профанации” истин (неважно каких – политических, научных, богословских или иных), идей блага, ценностей и т.д. и т.п. с целью обеспечения их “маркетинга” – признания публикой. С этой точки зрения “пиар” – это характернейшая черта “республики”.
|
|
|
Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 188; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!