СЕМЬ УНИВЕРСАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ ИСЦЕЛЕНИЯ 2 страница

Все эти мысли увенчаны нашими взаимоотношени­ями с другими людьми — нашими симпатиями и анти­патиями, душевными травмами и ранами, радостями и разочарованиями, успехами и неудачами. Они тоже не­зримо присутствуют в виде историй, они закодированы в уме и теле. Они просто ждут своего времени, места и благоприятной ситуации, чтобы заявить о себе — словес­но или физически.

 

ЗАГЛЯНЕМ В ХРАНИЛИЩА НАШИХ ИСТОРИЙ

 

Процесс развития — кто мы есть и кем становимся — изначально не должен быть статичным, неизменным, лишенным вызовов, безопасным или непременно при­ятным. Он задуман как динамический эволюционный процесс, с помощью которого ум, тело и душа учатся сосуществовать в физическом мире, а мы — эффектив­но общаться друг с другом. Это должен быть процесс, при котором жизненные события и взаимоотношения с людьми служат катализатором перемен, помогающих нам понять, кто мы есть, и отыскать смысл своего собствен­ного жизненного путешествия. Это развитие в движении, при котором акцент делается не на жизненных вопросах «что?..», но скорее на «почему?..». Например, почему мы мыслим и поступаем определенным образом, почему со­вершаем именно эти выборы, почему заболеваем? Почему обзаводимся именно этими историями и почему цепля­емся за них, даже когда они не идут нам на пользу?

Если мы действительно хотим найти ответы на эти «почему?», тогда придется копнуть поглубже и заглянуть в те уголки, которые скрыты под слоем обусловленности и социального давления. Мы поговорим о глубинных ис­точниках — личности, культурных верованиях, религии, отношениях «мать — ребенок», поскольку они также вли­яют на то, какие истории мы рассказываем.

 

ЛИЧНОСТЬ

 

Личность, несомненно, из самых весомых «вклад­чиков», поскольку именно благодаря ей мы мыслим и поступаем именно так, а не иначе; она определяет наши предпочтения и сильнейшим образом влияет на химичес­кий диалог между умом и телом. Именно личность знает, почему мы испытываем напряжение, почему позволяем давить на себя, почему склонны постоянно пребывать в состоянии тревоги и почему заболеваем — допускаем, чтобы стресс стал причиной недугов и болезней. Лич­ность также устанавливает границы, согласно которым мы выстраиваем свою жизнь, и является организующим принципом, в ведении которого пребывает любой аспект нашего существования — ментальный, эмоциональный, физический и духовный.

Личность в целом состоит из двух аспектов: 1) качества и 2) особенности. Каждый из этих аспектов создает свои истории. Те, что созданы качествами, олицетворяют при­обретенное поведение и отражают нашу обусловленность. Соответственно, они отображают влияние, оказанное на нас другими людьми, и копируют эти привнесенные извне мнения и взгляды. Они также наполнены более мощным отрицательным эмоциональным зарядом, поскольку несут в себе информацию о том, как мы ущемляем себя в угоду желанию вписаться в окружение, быть им принятыми и одобренными. Кажется, они и есть те истории, что вызы­вают жалость к себе и порождают ту внутреннюю борьбу, которая ведется внутри нас уже во взрослой поре.

Качества личности считаются ложной индивидуаль­ностью и ответственны за:

♦ возникновение привычек, зон комфорта, ограничи­вающих мыслей и искаженного самовосприятия;

♦ порождение ограничивающих мыслей, установок и верований, которые препятствуют личностному росту и тормозят процесс исцеления;

♦ подавление эмоций, особенностей характера и про­явлений нашей уникальности;

♦ принятие нами решений под влиянием мнения дру­гих людей — а не наших собственных — и, следова­тельно, подавление наших глубинных ценностей и принципов;

♦ удерживание нас в рамках моделей мышления и по­ведения, которые побуждают повторять трагедии и травмирующие события, существующие в наших историях.

Особенности личности, напротив, олицетворяют нашу истинную индивидуальность, ибо они врожденные. Ины­ми словами, они образуют изначально присущую нам не­врологическую схему мозга, определяющую то, как мы на­капливаем и обрабатываем информацию, как принимаем решения. Они также управляют тем, как мы внутренне реагируем на внешние раздражители. Следовательно, истории, созданные присущими нам особенностями, согласуются с нашей внутренней природой и лишены компромиссов с самими собой. Они наполнены положительной энергией и выступают стимулами к изменению мыслей и поведения, идущих от обусловленности. Они диктуют главные цен­ности и принципы и отражают наше подлинное «Я». В мо­менты стресса они «отправляют» нас в места, где царит по­кой, — как с помощью разума, так и химией тела. Особенности личности отвечают за:

♦ создание устойчивых и предсказуемых моделей по­ведения, согласующихся с нашими базовыми по­требностями;

♦ становление восприятия нами внешнего мира и реакции на происходящие в нем события, умения приспособиться к жизни;

♦ умение отличать истину нашу от чужой, таким об­разом давая возможность принимать решения, от­вечающие нашим, а не их потребностям;

♦ нашу эмоциональную восприимчивость — без крайностей — и рациональность, не переходящую в безрассудство;

♦ воплощение в жизнь перемен, необходимых для вы­ражения нашей аутентичности, и посильные дейс­твия — освобождающие нас от ограничивающих историй.

Если мы хотим понять, почему нас постигают болезни и каким образом наши истории способствуют им, то на­чинать нужно с изучения собственной личности и прису­щих ей потребностей. Лишь потом мы сможем осознать, сколь велика ее роль для здоровья. Это единственный способ понять, как подавление наших врожденных осо­бенностей увеличивает склонность к неврологическим расстройствам вроде головных болей, болезни Паркинсона, слабоумия, рассеянного склероза и заболеваний пе­риферической нервной системы.

 

КУЛЬТУРНЫЕ ВЕРОВАНИЯ

 

Влияние культурных верований на развитие сюжетов нашей жизни начинается в день, когда мы появляемся на свет, и продолжается все детство, юность, зрелость и даже в старости. Однако истории эти отличаются от тех, что возникают в результате ежедневных впечатлений. Они замешаны на культурных традициях и отражают верования и паттерны многих поколений. Они говорят миру, как нас воспринимать и общаться с нами, и, что прискорбно, также повинны в возникновении предрас­судков, вызывающих массу страданий и боли.

Верования диктуют все правила и уклады жизни — от любимых блюд до способа приготовления пищи, от чувс­тва ответственности до умения распоряжаться деньгами, от степени образованности до выбора религии. Истории, отражающие культурные ценности, обусловлены наши­ми этническими корнями, они незыблемы. Они создают неоспоримые правила, управляющие нашим поведени­ем, пусть даже мы и пытаемся бунтовать против них в детстве. Они глубоко укоренились в наших душах и на­правляют нас вступать в отношения с «соплеменника­ми», веля хранить чистоту рода. В этом есть свой плюс — мы не станем изгоями и избежим конфликтов, неизменно случающихся при попытках смешать разные культуры.

Такие истории гарантируют сохранение традиций предков и продолжение основополагающей философии конкретной культуры. К примеру, если ваша культура тре­бует присутствия отца при рождении ребенка, усматривая в этом его роль в заботе о детях и их воспитании, то вы должны будете следовать этим традициям, выстраивая свою жизнь согласно им. Меньшее сочтут за непочтение. В этом случае культурные верования первенство отдают мужчине, а истории будут рождаться патриархальные, укрепляющие роль мужскую и принижающие женскую.

Но существуют и другие культуры, в которых лишь женщине отводится роль единственной участницы процесса зарождения новой жизни и лишь на нее возлагается ответственность за воспитание следующего поколения. Мужчины в них будут цениться меньше. И истории будут матриархальными — равно как и обычаи с традициями.

Повторюсь: до тех пор пока мы не трогаем наши куль­турные корни, ничего страшного не произойдет. Но стоит нам создать отношения с человеком иной культуры и иных взглядов на роль мужчины и женщины, как мы столкнем­ся с принципиальными философскими различиями. И они положат начало совершенно новым историям.

Это сразу же бьет по здоровью, и напряжение, возник­шее вследствие культурно-философских противоречий, заявит о себе в виде аллергии, депрессии, пристрастий, посттравматического стрессового расстройства или об­щего ослабления иммунной системы. Создавшееся на­пряжение настраивает ум и тело друг против друга, исто­щая и то, и другое.

 

ОТНОШЕНИЯ «МАТЬ — РЕБЕНОК»

 

Отношения между матерью и ее ребенком — это стер­жень, на котором держатся наши истории о любви и вза­имоотношениях. Так происходит потому, что эмоцио­нальные связи, устанавливающиеся с матерью еще до рождения, очень и очень крепки, а материнские чувства к нам предопределяют наши представления о себе, нашу самооценку и чувство собственного достоинства. Они очень рано формируют нашу будущую способность забо­титься о других. Если мама в детстве была с нами нежной, часто нас ласкала и выражала свою любовь, то и наше представление об этом чувстве будет наполнено такими же качествами. Если же, напротив, мать отвергает свое дитя, не желает прижать его к груди или вообще признать его присутствие либо же злится, что из-за него жизнь ее рухнула, то это и станет его историей любви.

Как бы то ни было, наши отношения с матерью опре­деляют последующие взаимоотношения с другими, их качество, тип людей, которых мы привлекаем в свою жизнь, наши ожидания относительно этих союзов и представле­ния о себе в этих отношениях. Без материнской любви, поддержки, заботы и защиты сомнительным будет не только наше выживание, но также и степень нашей эмо­циональной и ментальной стабильности.

Связь между матерью и ребенком закладывается еще в утробе, и большинство психологических реакций, на­блюдаемых у нас в течение жизни, отражают материнские реакции в период вынашивания. В своей статье д-р Пол Пирсол знакомит нас с экспериментом, проведенным в Управлении военной разведки и безопасности сухопутных войск США, подтверждающим существование тесной свя­зи матери и ребенка и доказывающим, что эмоциональное реагирование матери на внешние ситуации отпечатывает­ся в клетках ребенка, находящегося в ее утробе, и что те же эмоциональные реакции прослеживаются в клеточной активности младенца уже после его рождения.

Эксперимент состоял в следующем: вначале отбирали беременных женщин, жизнь которых была сплошным стрессом — матерям и их детям постоянно что-то угро­жало, жили они при этом в неблагополучной среде, где каждый день приходилось беспокоиться о безопасности. Когда малыши появлялись на свет и еще находились в роддоме, у них брали тестовый образец слюны.

Затем детишек помещали отдельно от матерей, и бра­ли еще один тестовый образец у младенцев. Рожениц от­правляли в одну часть больницы, а слюну в другую; дети же оставались под надежной опекой и защитой нянечек. Матерям в это время демонстрировали ужасные картин­ки и проигрывали чудовищные звуки, напоминавшие те, что окружали их в период беременности. В то время, ког­да женщины эмоционально реагировали, полиграф ре­гистрировал малейшие изменения, происходившие у них в организме и в клетках слюны их детей. Было обнаруже­но, что чем острее проявлялась эмоциональная реакция у матери, тем более сильное возбуждение клеток регистри­ровалось в тестовых пробирках.

Вывод, последовавший из эксперимента, таков: клет­ки детей, скорее всего, запоминают материнскую эмоцио­нальную реакцию на происходящее вокруг, когда ребенок пребывает еще в утробе, и эти воспоминания так запе­чатлеваются в психике ребенка, что даже клетки слюны реагируют с той же интенсивностью, что и сама мать. Это говорит о существовании врожденной связи между мате­рью и ребенком, наделяющей их схожими эмоциональ­ными реакциями и воспоминаниями.

Это, несомненно, привносит новый смысл в выска­зывание: «О нет, я становлюсь моей матерью!» Правда в том, что мы уже есть она — в смысле объединяющей нас эмоциональной памяти.

 

РЕЛИГИЯ

 

Хотя мы можем не считать религию составляющей на­ших историй, она, тем не менее, вносит свой вклад — по тем же причинам, что и культурные верования. Истории, возникшие под воздействием религиозных догматов, замешаны на древних традициях. Их цель — сохранить фундаментальные понятия и нормы поведения, диктую­щие, как нам жить, и в отдельных случаях даже, возмож­но, устанавливающие, с кем вступать в брак.

Когда я писала диссертацию на соискание ученой сте­пени доктора наук по философии религии, я выяснила, что у религий, хотя с виду и разных, много общего. У них есть ключевые послания, указывающие направление и да­рующие руководство, в их верованиях заложены фунда­ментальные принципы и истины. В посланиях говорится о связи с Творцом, пусть и наделенным разными имена­ми. Их учения различают приемлемое и неприемлемое поведение, а всем последователям их мудрости обещает­ся возможность искупления, а стало быть, и возможность построить жизнь, которой они сами желают.

Это справедливо для всех, кроме разве что атеистов и агностиков, хотя агностицизм и атеизм, по сути, всего лишь иные разновидности вероучения. Оба эти течения тоже имеют свои основополагающие принципы и нор­мы поведения, диктующие, во что веровать и как жить. Единственное, что в них отсутствует, — это поклонение какому-либо божеству.

Произведя более глубокий анализ догматов различных вероучений, я пришла к выводу, что религии — включая и те, в которых не поклоняются божествам, — можно разделить на две категории:

1) те, что вовлекают нас на эмоциональном уровне, и

2) те, что вовлекают нас на мен­тальном уровне. Любопытно, но я не обнаружила разни­цы в том, каковы корни этих вероучений, — восточные или западные. Одна и та же истина верна для всех. Одно только это открытие помогло мне понять, почему мы со­здаем истории с религиозным подтекстом и как они вли­яют не только на наши представления о самих себе и ка­чество нашей жизни, но и на наше здоровье.

Возьмем, к примеру, различие между страданиями и трудностями. Те религии, которые вовлекают нас на эмо­циональном уровне, во главу угла ставят боль и страда­ния, проповедуя нам, что это горестное состояние, в ко­торое человек поверг себя сам, и что для нас теперь есте­ственно жить и мучиться. Основная мысль, заключенная в догматах этих религий, — что страдание стало резуль­татом поведения, не угодного Творцу. Так повелось из-за невежества или непонимания, и оно, в свою очередь, по­родило неприемлемые установки и верования.

Эти религии также признают, что страдание имеет свой возвышенный смысл, ибо служит мощным стимулом для того, кто пытается найти цель своей жизни и свое место в ней. В этих религиях не считается постыдным переживать трудности. Преодоление трудностей они находят актом, воз­вышающим человека, позволяющим очиститься от грехов­ности человеческой жизни и помогающим раскрыть нашу духовную природу. Их писания насыщены эмоционально окрашенными словами, описывающими трагедию челове­ка, — боль, покинутость, одиночество, отчаяние, безнадеж­ность, беспомощность. Эти понятия встречаются не только в наших историях, но и в наших телах — в виде хронических болей в области шеи и плечевого пояса, а также болезней — астмы, диабета, фибромиалгии и сердечных недугов.

Те же религии, что влияют на нас на ментальном уровне, во главу угла ставят жизненные трудности и проповедуют, что конфликт является следствием тех мыслей и моделей мышления, которые возводят преграды между головой и сердцем и отделяют их от Божественной природы. Эти уче­ния предлагают руководство в управлении умом и побужда­ют размышлять над жизненными задачами, чтобы отыскать способы освободиться от обусловленностей и одержимостей ума. Они усматривают ценность в преодолении трудно­стей, ибо верят, что только так можно распознать необходи­мость перемен. Но пользы в страдании они не видят.

Во главе этих вероучений — сила ума, их наставление — «О чем думаешь, тем и становишься». Их руководство по­казывает нам, как повысить внутреннюю осознанность, чтобы иметь возможность слышать свой внутренний диалог и наблюдать за своими действиями. Они помогают заменить негативные слова о себе позитивными. Они го­ворят нам, что только мы одни способны изменить то, что разъединяет нас с самими собой и мешает выразить себя в полноте. В этих религиях пользуются такими словами, как ограничения, представления, сознание, запреты, неразре­шенный, искажение, а также фразами косность мышления, зов к пробуждению и выйти из-под контроля.

Соответственно, истории их так же отличаются от исто­рий о страдании, как и действия, к которым они призывают. Если мы позволяем себе пребывать в постоянном противо­борстве со всем миром, то всегда будем не в ладах с собой. Та­кая борьба ослабляет иммунную систему и может привести к аутоиммунным расстройствам — хроническим инфекциям, синдрому хронической усталости и тиреоидиту (воспа­лению щитовидной железы); могут возникнуть разного рода артриты — ревматоидный артрит или остеоартрит — и даже развиться почечная недостаточность, инсульт или дегенера­тивное заболевание крови — множественная миелома.

 

ИСТОРИИ — ПОДАРКИ СУДЬБЫ

 

Если бы мы взглянули на свои истории как на хроно­логию жизни, то стали бы иначе воспринимать их. Вместо того чтобы считать их одной напастью, сменяющей другую, и взирать на них глазами страданий и борьбы, мы бы поня­ли, что они — летописцы нашей жизни. Мы бы увидели в них вехи, знаменующие поворотные моменты в судьбе, или ориентиры в эволюции нашей личности и духовности.

Когда мы рассматриваем свои истории с подобной перспективы, нетрудно заметить, что каждая деталь в хранилищах наших историй играет свою роль и что, вместе взятые, эти истории воистину являются подарка­ми судьбы. В конце концов, они воплощают в себе каждое испытание, с которым мы столкнулись, каждый страх, который одолели, каждый пережитый успех, каждую осу­ществленную мечту и каждое пройденное препятствие, казавшееся непреодолимым. Они отражают все роли, сыгранные нами на протяжении жизни, и все идентич­ности, которые мы породили за годы детства, юности и зрелости. Все эти рассказы — хорошие или печальные — в том или ином смысле становятся дарами, ведь все они послужили инструментами для понимания того, кто мы такие. Они показали нам, чего мы способны достичь.

Они открывают глубинные убеждения нашей жизни и доказывают: какой бы сложной ни была проблема, решение есть всегда, а за каждым вызовом кроется дар. Мы можем менять что-то в представлениях, открывать альтернативные решения и возможности, учиться отпускать и исцеляться. Истории демонстрируют нам, что именно события наибольшего эмоционального накала таят в себе возможности для личностного роста, и посредством метафор показывают, как глубинные убеждения влияют на нашу жизнь и здоровье.

Еще они создали розовые очки, которые мы надели в детстве. Изучение того, что мы говорим себе, выявляет: нам до такой степени стало удобно носить эти очки, что мы позволили им исказить восприятие внешнего мира и это повлияло на наши взаимоотношения с другими людь­ми. Эти истории открывают, как мы подхватили чужие истины и как эти истины принудили нас стать маленьки­ми и чувствовать себя незначительными.

Самый важный дар наших историй.— это то, что они помогают нам отделить свои мысли от чужих. Мы обна­руживаем, что чужие идеи не согласуются с побуждения­ми нашей души. Мы понимаем это по возникающим у нас неприятным ощущениям и осознаем, что идем на ком­промисс с собой, предаем себя. Они показывают, как наша мифология влияет на нашу биологию — стрессом, напря­жением, нервами, болями, которые мы испытываем, когда вновь и вновь пересказываем историю, не приносящую нам блага. Карл Юнг сказал: «Своя история, или ее более эволюционировавшая форма — миф, есть у каждого».

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!