ЭКОНОМИЧЕСКО-ФИЛОСОФСКИЕ РУКОПИСИ 1844 ГОДА 151

рие и т. д. Если ты хочешь наслаждаться искусством, то ты дол­жен быть художественно образованным человеком. Если ты хочешь оказывать влияние на других людей, то ты должен быть человеком, действительно стимулирующим и двигающим впе­ред других людей. Каждое из твоих отношений к человеку и к природе должно быть определенным, соответствующим объекту твоей воли проявлением твоей действительной индивидуаль­ной жизни. Если ты любишь, не вызывая взаимности, т. е. если твоя любовь как любовь не порождает ответной любви, если ты своим жизненным проявлением в качестве любящего человека не делаешь себя человеком любимым, то твоя любовь бессильна, и она — несчастье. [ХЫП]

152 J

[КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОЙ ДИАЛЕКТИКИ И ФИЛОСОФИИ ВООБЩЕ]

[ XI ] 6) В этом пункте, быть может, уместно будет — в целях разъяснения и обоснования правомерности развиваемых здесь мыслей — привести некоторые соображения как относительно гегелевской диалектики вообще, так, в особенности, о ее изло­жении в «Феноменологии» и «Логике» и, наконец, об отноше­нии к Гегелю новейшего критического движения.

Современная немецкая критика так много занималась со­держанием старого мира, ее развитие до такой степени было сковано критикуемой материей, что в результате получилось совершенно некритическое отношение к методу самой критики и полное отсутствие сознательности по отношению к внешне формальному, но в действительности существенному вопросу о том, в каких же взаимоотношениях мы находимся с гегелев­ской диалектикой? Бессознательность по вопросу об отношении современной критики к гегелевской философии вообще и к диа­лектике в частности была так велика, что такие критики, как Штраус и Бруно Бауэр, все еще находятся — первый целиком и полностью, а второй в своих «Синоптиках» ^в9 (где он, в проти­ воположность Штраусу, ставит «самосознание» абстрактного человека на место субстанции «абстрактной природы») и даже еще в «Раскрытом христианстве» ⁷⁰ по меньшей мере потен­циально полностью — во власти гегелевской логики. Так, на­пример, в «Раскрытом христианстве» говорится:

«Как будто самосознание, которое полагает мир, полагает разли­ чие и в том, что оно творит, творит само себя, так как оно снова унич­ тожает различие своего творения от самого себя и является самим собою только в акте творения и в движении, — как будто это самосознание

ЭКОНОМИЧЕСКО-ФИЛОСОФСКИЕ РУКОПИСИ 1844 ГОДА 153

не имеет своей цели в этом движении» и т. д. Или: «Они» (французские материалисты) «еще не могли усмотреть того, что движение вселенной становится действительно движением для себя лишь как движение само­сознания, достигая в последнем единства с самим собой».

Эти выражения даже по языку ничем не отличаются от гегелевских взглядов и скорее повторяют их дословно.

[ XII] Как мало во время акта критики (Бауэр, «Синоптики») было налицо сознания в отношении гегелевской диалектики и как мало было этого сознания и после акта предметной критики, это доказывает Бауэр, если он в своем «Правом деле свободы» ^п отделывается от дерзкого вопроса г-на Группе: «Ну, а как же обстоит дело с логикой?» — тем, что отсылает его к будущим критикам ⁷².

Но и теперь, после того как Фейербах и в своих «Тезисах» в «Anekdota» и подробнее в «Философии будущего» опроки­нул в корне старую диалектику и философию, после того как, наоборот, вышеуказанная критика, не сумевшая выполнить это дело, увидела, что это дело выполнено, и провозгласила себя чистой, решительной, абсолютной, все себе уяснившей критикой, после того как она в своем спиритуалистическом вы­сокомерии свела все историческое движение к отношению ос­тального мира (зачисленного ею, в отличие от нее самой, в ка­ тегорию «массы») к ней самой и растворила все догматические противоположности в одной догматической противоположности между собственной своей мудростью и глупостью мира, между критическим Христом и человечеством как «толпой», после того как она ежедневно и ежечасно доказывала свои собственные превосходные качества путем выявления скудоумия массы, после того как она в печати заявила о своем решительном превосходстве как над человеческими ощущениями, так и над миром, над которым она возвышается в царственном одиноче­стве, разражаясь лишь время от времени саркастическим сме­хом олимпийских богов, после того как, наконец, она возве­стила критический страшный суд, заявив, что близится день, когда против нее ополчится все погибающее человечество, ко­ торое будет разбито ею на группы, причем каждая особая группа получит свое testimonium paupertatis *, — после всех этих забав­ных кривляний умирающего в форме критики идеализма (мла­догегельянства) этот идеализм не высказал даже и отдаленного намека на то, что пора критически размежеваться со своей матерью, гегелевской диалектикой, и даже не сумел [ничего] сообщить о своем критическом отношении к Фейербаховской

♦ — свидетельство о бедности. Ред,

154

К. МАРКС

диалектике. Это — совершенно некритическое отношение к са­мому себе.

Фейербах — единственный мыслитель, у которого мы на­блюдаем серьезное, критическое отношение к гегелевской диа­ лектике; только он сделал подлинные открытия в этой об­ ласти и вообще по-настоящему преодолел старую философию. Величие сделанного Фейербахом и скромная простота, с ка­кой он выступает перед миром, находятся в поразитель­ном контрасте с тем, что наблюдается в этом отношении у критики.

Подвиг Фейербаха заключается в следующем:

1) в доказательстве того, что философия есть не что иное, как выраженная в мыслях и логически систематизированная ре­лигия, не что иное, как другая форма, другой способ сущест­вования отчуждения человеческой сущности, и что, следова­тельно, она также подлежит осуждению;

2) в основании истинного материализма и реальной науки, поскольку общественное отношение «человека к человеку» Фейербах также делает основным принципом теории;

3) в том, что отрицанию отрицания, утверждающему, что оно есть абсолютно положительное, он противопоставляет по­коящееся на самом себе и основывающееся положительно на самом себе положительное.

Фейербах следующим образом толкует гегелевскую диа­ лектику (тем самым обосновывая необходимость исходить из положительного, из чувственно-достоверного):

Гегель исходит из отчуждения (логически: из бесконечного, абстрактно-всеобщего), из субстанции, абсолютной и неподвиж­ ной абстракции, т. е., выражаясь популярнее, он исходит из религии и теологии.

Во-вторых, он снимает бесконечное и полагает действитель­ное, чувственное, реальное, конечное, особенное (философия, снятие религии и теологии).

В-третьих: он снова снимает положительное и восстана­вливает абстракцию, бесконечное. Восстановление религии и теологии.

Таким образом, Фейербах рассматривает отрицание от­рицания только как противоречие философии с самой собой, как философию, утверждающую теологию (трансцендентность и т. д.), после того как она подвергла ее отрицанию, т. е. утвер­ждающую теологию вопреки самой себе.

То положение, или самоутверждение и самоподтверждение, которое заключено в' отрицании отрицания, рассматривается Фейербахом как еще неуверенное в самом себе и содержащее

SKOHÔMOTÉCKO -ФЙЛОСОФСКИЕ РЛ&ПИСИ 1844 ГОДА 155

поэтому в самом себе свою противоположность, как сомневаю­щееся в самом себе и поэтому нуждающееся в доказательстве, следовательно, как не доказывающее само себя своим бытием, как непризнанное [ XIII] положение, и поэтому ему прямо и непосредственно противопоставляется чувственно-достоверное, основывающееся на самом себе положение *.

А так как Гегель рассматривал отрицание отрицания с по­ ложительной, заключенной в нем, стороны как подлинно и единственно положительное, с отрицательной, заключенной в нем, стороны — как единственно истинный акт и акт само­осуществления всякого бытия, то он нашел лишь абстрактное, логическое, спекулятивное выражение для движения такой исто­ рии, которая не есть еще действительная история человека как уже предположенного субъекта, а есть только акт порождения, история возникновения человека.

Мы постараемся объяснить как абстрактную форму этого движения у Гегеля, так и те отличительные черты, которые присущи ему в противоположность современной критике, т. е. в противоположность изображению того же процесса в Фейерба­ ховской «Сущности христианства», или, вернее, мы постараемся выяснить критическую форму этого, у Гегеля еще некритиче­ского, движения.

Взгляд на гегелевскую систему. Нужно начать с гегелевской «Феноменологии», истинного истока и тайны гегелевской фило­ софии.

Феноменология.

А) Самосознание.

I . Сознание, а) Чувственная достоверность, или «это», и
мнение, ß) Восприятие, или вещь с её свойствами, и иллюзия.
7) Сила и рассудок, явление и сверхчувственный мир.

II . Самосознание. Истина собственной достоверности, а) Са­
мостоятельность самосознания и его несамостоятельность, гос­
подство и рабство. Ь) Свобода самосознания. Стоицизм, скеп­
тицизм, несчастное сознание.

III . Разум. Достоверность и истина разума, а) Наблюдаю­
щий разум; наблюдение природы и самосознания. Ь) Осущест­
вление разумного самосознания посредством самого себя.
Удовольствие и необходимость. Закон сердца и безумие само­
мнения. Добродетель и обычное течение жизни, с) Индиви­
дуальность, реальная в себе и для самой себя. Духовное

• В этом месте Марко сделал приписку: «Фейербах рассматривает отрицание отрицания, конкретное понятие, так же как и мышление, превосходящее себя в мыш­лении и, в'качестве мышления, желающее быть непосредственно созерцанием, природой, действительностью» '*. Ред.

156

•К. МАРКС

животное царство и обман, или само дело. Законодательный разум. Исследующий законы разум.

B) Дух.

I . Истинный дух; нравственность. II . Отчужденный от себя дух, образование. III. Удостоверившийся в себе дух, мораль­ность.

C) Религия. Естественная религия, художественная рели­гия, религия откровения.

D) Абсолютное знание.

Так как «Энциклопедия» Гегеля начинает с логики, с чистой спекулятивной мысли и кончает абсолютным знанием, самосоз­ нательным, постигающим самого себя философским или абсолют­ ным, т. е. сверхчеловеческим абстрактным духом, то вся «Эн­циклопедия» есть не что иное, как развернутая сущность фи­ лософского духа, его самоопредмечивание; а философский дух есть не что иное, как отчужденный дух мира, мысленно, т. е. абстрактно, постигающий себя внутри своего отчужде­ния. Логика — деньги духа, спекулятивная, мысленная стои­мость человека и природы, их ставшая совершенно равно­душной ко всякой действительной определенности и потому недействительная сущность — отчужденное, а поэтому абстраги­ рующее от природы и от действительного человека мышление: абстрактное мышление. — Внешность этого абстрактного мы­шления... природа, как она есть для этого абстрактного мышле­ния. Она является внешней для него, она — его самоутрата; и оно, это абстрактное мышление, постигает ее тоже внешним образом, как абстрактную мысль, но как отчужденное абстракт­ное мышление. — Наконец, дух, это возвращающееся в свое соб­ственное материнское лоно мышление, которое в качестве антропологического, феноменологического, психологического, нравственного, художественного, религиозного духа все еще не является для себя самим собою, пока оно, в конце концов, не находит себя как абсолютное знание и потому как абсолют­ный, т. е. абстрактный дух, где оно относится только к самому себе и получает свое сознательное и соответствующее себе бытие. Ибо его действительное бытие есть абстракция.

У Гегеля имеется двоякая ошибка.

Первая яснее всего выступает в «Феноменологии» как ис­токе гегелевской философии. Когда, например, он рассматри­вает богатство, государственную власть и т. д. как сущности, отчужденные от человеческой сущности, то он берет их только в их мысленной форме. Они — мысленные сущности и поэтому только отчуждение чистого, т. е. абстрактного философского мышления. Поэтому все движение заканчивается абсолютным

ЭКОНОМИЧЕСКОФИЛОСОФСКИЕ РУКОПИСИ 1844 ГОДА 157

знанием. То, от чего отчуждены эти предметы и чему они проти­востоят с притязанием на действительность, — это именно абстрактное мышление. Философ — сам абстрактный образ от­ чужденного человека — делает себя масштабом отчужденного мира. Поэтому вся история отчуждения и все устранение отчуждения есть не что иное, как история производства аб­страктного, т. е. абсолютного [ XVII ] * мышления, логического,спекулятивного мышления. Вследствие этого отчуждение, об­разующее собственный интерес этого отчуждения и снятия этого отчуждения, представляет собой у Гегеля противополож­ ность между в-себе и для-себя, между сознанием и самосознанием, .между объектом и субъектом, т. е. противоположность между абстрактным мышлением и чувственной действительностью, или действительной чувственностью, в пределах самой мысли. Все другие противоположности и движения этих противопо­ложностей суть только видимость, оболочка, экзотерическая форма этих единственно интересных противоположностей, ко­торые образуют смысл других, вульгарных противоположностей. В качестве полагаемой и подлежащей снятию сущности отчу­ ждения здесь выступает не то, что человеческая сущность оп­редмечивается бесчеловечным образом, в противоположность самой себе, а то, что она опредмечивается в отличие от абстракт­ного мышления и в противоположность к нему.

[ XVIII] Следовательно, присвоение сущностных сил чело­века, ставших предметами, притом чужими предметами, есть, во-первых, только такое присвоение, которое совершается в со­знании, в чистом мышлении, т. е. в абстракции, есть присвое­ние этих предметов как мыслей и движений мыслей,' поэтому уже в «Феноменологии» — несмотря на ее решительно отри­ цательный и критический вид и несмотря на действительно со­держащуюся в ней, часто далеко упреждающую позднейшее развитие, критику, — уже заключен в скрытом виде, в каче­стве зародыша, потенции, тайны, некритический позитивизм и столь же некритический идеализм позднейших гегелевских произведений, это философское разложение и восстановление наличной эмпирии. Во-вторых, требование возвращения пред­метного мира человеку — например, уразумение того, что чувственное сознание есть не абстрактно чувственное сознание, а человечески чувственное сознание, что религия, богатство и т. д. являются только отчужденной действительностью челове­ ческого опредмечивания, отчужденной действительностью объ­ективированных человеческих сущностных сил и что поэтому

• Здесь 6 рукописи авторская отсылка к стр. XII . Ред.

158

К. МАРКС

они являются только путем к истинно человеческой действитель­ности, — это присвоение человеческих сущностных сил или уразумение этого процесса имеет поэтому у Гегеля такой вид, что чувственность, религия, государственная власть и т. д. являются духовными сущностями, ибо только дух есть истин­ная сущность человека, а истинная форма духа — это мыслящий дух, логический, спекулятивный дух. Человечность природы и природы, созданной историей, продуктов человека, обнаружи­вается в том, что они являются продуктами абстрактного духа и постольку, стало быть, духовными моментами, мысленными сущностями. Поэтому «Феноменология» есть скрытая, еще не­ясная для самой себя и имеющая мистический вид критика; но поскольку она фиксирует отчуждение человека, — хотя человек выступает в ней только в виде духа, — постольку в ней заложены в скрытом виде все элементы критики, подготовлен­ные и разработанные часто уже в форме, высоко поднимающейся над гегелевской точкой зрения. Отделы о «несчастном созна­ нии», о «честном сознании», о борьбе «благородного и низмен­ного сознания» и т. д. и т. д. содержат в себе — хотя еще в отчужденной форме — критические элементы целых областей, таких, как, например, религия, государство, гражданская жизнь и т. д. И подобно тому как сущность, предмет выступают у Гегеля как мысленные сущности, так и субъект есть всегда сознание или самосознание, или, вернее, предмет выступает только как абстрактное сознание, а человек только как само­ сознание. Поэтому различные выступающие в «Феноменологии» формы отчуждения являются только разными формами созна­ния и самосознания. Подобно тому как абстрактное сознание — в качестве какового рассматривается предмет — есть в себе только один из моментов самосознания, полагающего свои собственные различия, так и в качестве результата всего этого движения получается тождество самосознания с сознанием, абсолютное знание, или такое движение абстрактного мышления, которое направлено уже не вовне, а совершается уже только внутри самого себя, т. е. в качестве результата получается диалектика чистой мысли *. [ XVIII ]

[ XXIII ] ** Величие гегелевской «Феноменологии* и ее ко­нечного результата — диалектики отрицательности как дви­жущего и порождающего принципа — заключается, следова­тельно, в том, что Гегель рассматривает самопорождение че­ловека как процесс, рассматривает опредмечивание как рас-

* В рукописи имеется авторская оговорка: продолжение см. яа стр. XXII , однако такой страницы в рукописи нет. Ред.

•* Здесь в рукописи авторская отсылка к стр. XVIII . Рев.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 165; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!