ЖИТИЕ МАРТИНИАНА БЕЛОЗЕРСКОГО 12 страница
Боляре же скоро приидошя к нему. Он же единако глагола, акы гнѣваася: «Боляре, смотрите ми черньца того болотнаго, что ми сътвори: напрасно пришедъ в храмину мою и обличи, и Божие благословение снят, и безъ великаго княжениа мя постави». Боляре же недумѣахуся, что к нему отвѣщати. Он же пакы им глагола: «Азъ, брате, виноватъ пред Богомъ и пред нимъ, что забыхъ слово свое и неправду сътворих. Идемъ убо къ Живоначалнѣй Троици, та нас разрѣшит, и къ преподобному Сергию, и къ игумену тому, помолимся вкупѣ, яко да прощение получимъ». 3 болярина же часа того опалу с него сложи и, очи ему давъ, паче прьваго сътвори его у себе в жаловании и в любви. И иде скоро з боляры своими къ Живоначальнѣй Троици в Сергиевъ монастырь.
Скоро пришли к нему бояре, и он сказал только, будто гневаясь: «Бояре, посмотрите на того чернеца болотного, что он со мной сделал: пришел вдруг в мои покои, обличил меня, Божье благословение снял и без великого княжения меня оставил». Бояре были в недоумении, не зная, что ему ответить. А он еще им сказал: «Я, братья, виноват перед Богом и перед ним, что забыл свое слово и поступил несправедливо. Идем же к Живоначальной Троице, она нас разрешит, и преподобному Сергию, и к игумену тому, помолимся вместе, чтобы получить прощение». А с боярина того сразу же опалу он снял и, приняв его, сделал его у себя большим, чем ранее, в жалованьи и любви. И скоро пошел с боярами своими к Живоначальной Троице в Сергиев монастырь.
|
|
|
Игумен же Мартинианъ, слышавъ приход его, срѣте его внъ монастыря съ всею братиею, благодадарствуа бяше Бога, съ многою радостию видѣвъ его доброе обращение, и великое смирение, и покаание еже к Богу. Дивный же онъ самодръжец, князь великый Василие Василиевичь, не помяну никоегоже гнѣва, ниже възмущение сътвори или досаждение въспомяну. Шед борзо, пад у Живоначалныа Троица, прощение приатъ покааниемъ своим. И съ смирениемъ многымъ у чюдотворцева гроба Сергиева помолися, и у игумена Мартиниана прощение взятъ и пакы благословение о всемъ. И благослови его святый Честнымъ и Животворящим Крестомъ, и самъ от него прощение взят о дръзнутыхъ.
Игумен же Мартиниан, услышав о его приходе, встретил его вне монастыря со всей братией, благодарил Бога, с большой радостью увидев его доброе обращение, великое смирение и покаяние перед Богом. Дивный же тот самодержец, великий князь Василий Васильевич, не помянул никакого гнева, не возмутился и о досаде не вспомнил. Быстро подойдя, он пал перед Живоначальной Троицей и получил прощение благодаря своему покаянию. И в глубоком смирении помолился он у гроба Сергия чудотворца, и получил у игумена Мартиниана прощение и новое благословение на все. И благословил его святой Честным и Животворящим Крестом, и сам у того прощение получил за смелость.
|
|
|
Христолюбець же истинный, князь великый, молебнаа сътворивъ, и братию кормивъ, и милостыню доволну давъ монастырю, отиде пакы с радостию на столъ свой въ славный град Москву, благословенъ и прощенъ, в вѣкы аминь.
Истинный же христолюбец, великий князь, совершив молебен, накормив братию и дав щедрую милостыню монастырю, вновь с радостью вернулся на свой стол в славный город Москву, благословенный и прощенный, во веки аминь.
Видите ли, господие, праведное смирение боголюбца того, великаго князя, разсудительное и безгнѣвное? Кто не удивится или кто не ублажит и не прославит, такова видѣвъ праведна велика и смирена царя! Поистинѣ бо и вправду, якоже нѣции от древнихъ глаголють о нем: «Велику от Бога мзду имать и милость государь тъ. Много пострада и много претерпе от находящих бѣд въ пленении и на ратехъ, от невѣрных царей и междуусобныа брани. Аще и наказание от Бога приатъ, но въ всѣм благодарственъ явися и храбръ, и вѣрою многою к Богу утверженъ». Якоже и писаниа святыхъ отець глаголют: «Аще кого любитъ Господь Богъ, того и наказует. Биетъ же сына своего, егоже приемлеть».[48]
|
|
|
Видите ли, господа, праведное смирение того боголюбца, великого князя, рассудительное и безгневное? Кто не удивится, кто не похвалит и не прославит такого праведного, великого и смиренного царя! Поистине справедливо ведь то, что некоторые из древних говорят о нем: «Великую награду и милость от Бога имеет тот государь. Много он пострадал и много претерпел бедствий в плену и в сражениях, от неверных царей и междоусобных войн. И хоть и принял он от Бога наказание, но во всем проявил себя как благодарный и храбрый человек, твердый сильной верой в Бога». Как и писания святых отцов говорят: «Кого Бог любит, того и наказывает. Бьет всякого сына своего, которого принимает».
Мы же пакы на прьваа обратимся, о преподобнѣмъ Мартиниане. Жившу же святому и послѣ притча тоа немало врѣмя. Государь же тъ, князь великый, паче прьваго възлюби блаженнаго Мартиниана и ни в чем его не оскорбляа бяше, но паче въ всѣмъ его послушааше и велми почитааше его. И много лѣтъ царствова на Москвѣ, многыхъ великыхъ князей породи и по удѣломъ посади, и многых великыхъ въевод, князей и боляръ к себѣ привлече любовию и милосердием, и много добра в Русской земли сътвори милостию и щедротами Живоначалныа Троица и молениемъ Пречистыа Богородица и великыхъ чюдотворцовъ Русскыа земля. Болшаго же своего сына при своемъ животѣ наслѣдника себѣ сътвори, великаго князя Иоанна, благослови и предасть ему скипетръ Русскыа дръжавы.[49] И о сихъ тако.
|
|
|
Мы же вновь обратимся к повествованию о преподобном Мартиниане. Жил святой после того случая немалое время. Государь же тот, князь великий, больше прежнего полюбил блаженного Мартиниана и ни в чем не обижал его, а во всем слушал и очень почитал его. И много лет царствовал он в Москве, многих великих князей породил и по уделам посадил, и многих великих воевод, князей и бояр привлек к себе любовью и милосердием, и много добра сотворил в Русской земле милостью и щедротами Живоначальной Троицы и молитвами Пречистой Богородицы и великих чудотворцев Русской земли. Старшего же своего сына, великого князя Ивана, при своей жизни сделал он своим наследником, благословил его и передал ему скипетр Русской державы. 06 этом мы сказали.
Бывшу же блаженному Мартиниану на игуменствѣ у Живоначалныа Троица в Сергиеве монастырѣ, с великым тщаниемъ и усердиемъ послужившу и многыми труды и подвигы пасущи Христово стадо словесныхъ овець, немало врѣмя препроводи, до осмих бо лѣтъ нѣкогда дошедши и в размышлении бывъ жительства своего, понеже и въ старость уже приходя, и многыя недугы приближатися начинаху: ово подвига ради, ово попечений многыхъ ради находяших винъ от царствующаго града, и ино от монастырскаго нахождениа, — того дѣлма святый хотяше игуменство оставити. Братиа же моляхут его, глаголюще: «Потрьпи Господа ради и еще, отче, на мѣстѣ сем, снабдящи стадо Живоначалныа Троица и достоание преподобнаго Сергиа». Он же ихъ в кратцѣ послушавъ, лубве ради. Въспоминаше бо блаженный и сиа часто на умѣ учителя своего наказание, преподобнаго си отца Кирила чюдотворца, слово глаголющее, яко: «Добро, — рече, — иноку млъчание хранити и нестяжание и отбѣгати вредящихъ душевнаа чювства».
Пробыв в игуменах у Живоначальной Троицы в Сергиевом монастыре, с великим тщанием и усердием служа и со многими трудами и подвигами пася Христово стадо словесных овец, немалое время, приближавшееся к восьми годам, начал блаженный Мартиниан размышлять о своей жизни, ибо к старости уже подходил, и многие недуги начали к нему приближаться: одни — как следствие его подвижничества, другие — по причине многих приходящих из царствующего града попечений, а иные — из-за монастырских дел, — и потому святой уже хотел игуменство оставить. Братия же молила его, говоря: «Потерпи Господа ради еще, отец, на этом месте, заботясь о стаде Живоначальной Троицы и достоянии преподобного Сергия». И он какое-то время из любви их слушал. Но часто приходило блаженному на ум наставление его преподобного отца, Кирилла Чудотворца, — слова, звучащие так: «Хорошо иноку хранить молчание и нестяжание и избегать того, что вредит душевным чувствам».
Немалу убо праведный скорбь имяше и о Пречистыа обители Ферапонтова монастыря. «Наченшу ми, — рече, — тамо игуменити и ничтоже ихъ ползовашу». И велми зазираше себѣ о том блаженный, како бы имъ помощи, понеже «не у еще мѣсцо то, — рече, — потребами нужными удоволися», и, яко остном, стрѣчемъ от съвести всегда попечением обители тоа.
Немало кручинился преподобный и об обители Пречистой Ферапонтова монастыря: «Начал я там игуменствовать, — говорил он, — а пользы им никакой не принес». И очень озабочен был блаженный тем, как бы им помочь, потому что, говорил он, что «не вполне еще та обитель самым необходимым удовлетворяется», и словно шипом постоянно колола его совесть, чтобы он заботился о той обители.
Вѣдяше бо Всемилостивый Бог, чѣмъ хощеть Матере Своеа обитель, Пречистыа Богородица, украсити и наполнити благыми Своими даровании, таковы и жителя прьвие преподобным устраает и, яко утварь царьскую церкви своей хощет положити мощи преподобнаго Своего угодника Мартиниана, велику убо вѣру и любовь по Бозѣ праведнаа она душа имяше къ обители Пречистыа Ферапонтова монастыря, якоже нѣкое наслѣдствие приемъ от Бога обитель ону.
Знал ведь Всемилосердный Бог, чем хочется Ему украсить обитель Матери Своей, Пречистой Богородицы, и какими благими дарами Своими ее наполнить, таких и преподобных жителей сначала он там поселил, и словно царскую драгоценность пожелал потом положить там мощи Своего преподобного угодника Мартиниана, ибо великую веру и любовь о Боге имела эта праведная душа к обители Пречистой Ферапонтова монастыря, словно некое наследие приняв от Бога эту обитель.
Что де по сихъ сътвори? Съзвавъ убо блаженный братию всю, Богомъ избранное стадо, сътвори к ним послѣднее поучение, якоже и обычай имяше къ братии, и монастырское строение чисто отдавъ, входить в съборную церковь, помоляся у Живоначалныа Троица и у гроба преподобнаго Сергиа бывъ, цѣловавъ мощи его, и обѣты своа отдавъ послушаниа, цѣловавъ убо бяше и братию всю, и благословение давъ и прощение послѣднее, такоже и у нихъ взятъ, оставляет убо стадо на великаго пастыря Христа, отиде въ страны Бѣлоезерскыа, Божиимъ миромъ хранимъ.
Что же сделал блаженный после этого? Созвав всю братию, Богом избранное стадо, он произнес им последнее поучение, как то обычно было для него учить братию, и, сдав полностью все монастырское хозяйство, вошел в соборную церковь, помолился у Живоначальной Троицы и у гроба преподобного Сергия, целовал его мощи, отдал свои обеты послушания, целовал всю братию, дал благословение и последнее прощение, то же и у них получил, оставил стадо на великого пастыря Христа и ушел в Белозерские земли, Божьим миром хранимый.
И яко прииде в наслѣдьствие свое, Пречистыа обитель Ферапонтова монастыря,[50] слышав же игуменъ и братиа, вси с великою радостию въстрѣтишя святаго и приашя ѝ акы отца истинна с великым усердием и честно упокоишя старость его, якоже напред идый слово скажет. Он же всѣхъ любезно цѣловавъ и дарми и благословениемъ всѣхъ одаривъ. И бысть радость велика в братии о пришествии святаго. И сътворишя праздникъ честенъ радипришетвиа его. Игумен же акы отцу игуменство дааше, и отступаше от мѣста своего, и попечение вси з Богомъ възлагающе бяху на нь, акы на пастыря велика, и кръмчиа быти глаголаху имъ и наставника душямъ их къ спасению.
И когда пришел он в свое наследие, в обитель Пречистой Ферапонтова монастыря, игумен и все братья, услышав об этом, с великой радостью встретили святого и приняли его как истинного отца с великим усердием и достойно упокоили его старость, о чем далее будет сказано. Он же всех приветливо целовал и дарами и благословением всех одарил. И великая радость была у братии от прихода святого. И устроили они большой праздник в честь его прихода. Игумен же как отцу давал ему игуменство и уступал ему свое место, все попечения с Богом возлагая на него как на великого пастыря, и называли они его их кормчим и наставником их душ ко спасению.
Блаженный же, видѣвъ ихъ великую любовь и усердие еже по Бозѣ к нему, благодарствуа бяше Бога и Пречистую Его Богоматерь, и о семъ познаваше, яко «не презрѣ Богъ и Пречистаа Богородица молениа моего, — глаголя, — и желание мое все исплъни ради брата моего молитвъ и началнику мѣсту сему преподобнаго Ферапонта», — и прочее вселися ту. И по малѣ времени начатъ игуменъ и вся братиа молити святаго, дабы строителство взялъ мѣста того и попечение обители Пречистыа Богородица. Блаженный же, видѣвъ вѣру ихъ и усердие еже к нему, отвѣща к нимъ съ смирением: «Азъ, братие и отцы, недостоин о всемъ, еже таковое ми попечение съдръжати, понеже на то изыдох от обители Сергиева монастыря Живоначалныа Троица — плакатися грѣх своих, покой и безмлъвие старости моей обрѣсти». Игумен же и братиа с великым молениемъ приступишя к нему, блаженный же к ним отвѣща съ всяцѣмъ умилениемъ: «Аще, господине, изволися Господу Богу и Пречистѣй Его Богоматери и вашей любви, то уже азъ за послушание готовъ и умрети въ обители Пречистыа и за брата моего и господина блаженнаго Ферапонта». Игумен же и вся братиа съ благодарениемъ великымъ, пад, поклонишяся ему, яко послуша молениа ихъ Бога ради и взятъ строительство и попечение всего монастыря.
Блаженный же, увидев их великую к нему любовь и усердие о Боге, благодарил Бога и Пречистую Его Богоматерь, понимая по этому, как он говорил, что «не пренебрегли Бог и Пречистая Богородица моим молением и исполнили все мои желания молитвами брата моего и начинателя обители сей преподобного Ферапонта», — и затем поселился там. А спустя небольшое время начали игумен и вся братия умолять святого, чтобы он взял на себя должность строителя в монастыре и попечение обителью Пречистой Богородицы. Блаженный же, видя их веру и усердие по отношению в нему, отвечал им со смирением: «Я, братья и отцы, вовсе недостоин того, чтобы мне взять на себя таковое попечение, потому-то и ушел я из обители Живоначальной Троицы Сергиева монастыря — оплакивать грехи свои и обрести покой и безмолвие в старости моей». Игумен же и вся братия с настойчивой мольбой приступили к нему, и блаженный отвечал с глубоким умилением: «Если, господа, угодно это Господу Богу, Пречистой Его Богоматери и вашей любви, то ради послушания я готов уже и умереть в обители Пречистой за брата моего и господина блаженного Ферапонта». Игумен же и вся братия с великой благодарностью, пав, поклонились ему за то, что послушался он их мольбы Бога ради и взял на себя должность строителя и попечение обо всем монастыре.
И толико потрудися блаженный и подвигы показа на старость жителства своего, яко всѣмъ чюдитися и удивити прилежанию его и усердию, и еже по Бозѣ о благочинии съборнемъ, и устроении монастырстѣмъ, и еже к братству въ крѣпости, якоже от нѣкоего съкровища, емля от нѣдръ своих, ино от устава Кирилова монастыря и ино от Живоначалныа Троица Сергиева монастыря, — акы нѣкый купець или побѣдникъ, пришедый от далниа земля, износя от съкровищь своих, по апостолу, ветъхаа и новаа,[51] насыщаа и предаа въ душя жаждущаа[52] и хотящаа питатися от духовныа того трапезы.
И так трудился блаженный и такие подвиги совершал в старости жизни своей, что все изумлялись и удивлялись тому, как он старался и усердствовал в заботах и о соборном о Боге благочинии, и об устройстве монастырском, и о крепости братства, вынимая из недр своих, как из некоего сокровища, что-то из устава Кириллова монастыря, что-то из устава Живоначальной Троицы Сергиева монастыря, как некий купец или победитель, пришедший из дальней земли, достающий из сокровищ своих, по апостолу, старое и новое, насыщая и передавая душам жаждущим и желающим напитаться от его духовной трапезы.
Всѣ же бывающиа игумены и братиа обители тоа по чину, якоже и нѣкоему кладезю бяше неисчерпаему, приходяще и емлющи полезнаа словеса, куплю дѣющи бисера многоцъннаго, еже есть Христос[53] Сице и о телесных попечениихъ бяху весь съвѣт и указание о потребных монастыря того вси приемлюще бяху от преподобнаго Мартиниана и до послѣдняго его преставлениа и еже к Богу отшествиа души его от тѣла.
Все же игумены и братия, бывшие в обители той по чину, как к некоему неисчерпаемому кладезю, приходили к нему и брали полезные слова, покупая многоценный бисер, каковой есть Христос. Также и все советы, касающиеся телесных нужд, и указания о потребном тому монастырю — все получали у преподобного Мартиниана до самого преставления его и отшествия к Богу его души от тела.
Въм же и азъ о семъ преподобнѣм и блаженнемъ отцѣ вѣрна свѣдетеля о добрых его исправлении Пахомиа Святыа Горы священноинока,[54] творца житиамъ Сергиа преподобнаго и Кирила, сице глаголюща: «Пришедшу ми, — рече, — в обитель святаго Кирила, видѣхъ тамо настоателя тоа обители, Касиана именемъ,[55] достойна игуменомъ зватися, мужа, от многыхъ лѣтъ въ трудѣхъ постническых състарѣвшася. Съ убо множае начат ми глаголати нѣчто о святѣмъ написати Кирилѣ, бяше бо и вѣру имѣа велию къ святому, иже и самовидець бяше блаженнаго и многым его чюдесемъ сказатель истинный. Обрѣтох же тамо и иныхъ многыхъ от ученикъ его. Якоже стлъпи непоколебими въ истиннѣ пребывающе, иже и многа лѣта живша съ святымъ, в постѣ и молитвахъ и бдѣниихъ безмлъствующе. Якоже видѣшя отца творяща, сиа они тщахуся и дѣлы исправити. И бяше видѣти образъ житиа ихъ доволенъ и кромѣ писаниа къ извѣщению тѣхъ добродѣтелей. Их же азъ въпросихъ о святѣмъ, и начашя бесѣдовати къ мнѣ о житии святаго и чюдесех, бывающихъ от него: овъ сиа и ин же, подобнаа тѣм. И на многы различныа части глаголанна бяху святаго дѣйствиа». И яко прииде на сего блаженнаго Мартиниана, о немже прежде въспомянухомъ свидѣтелствѣ, рече: «Елма же азъ слышавъ от самовидца тогова житиа, паче же достовѣрнѣйша всѣх от самого того ученика, Мартиниана именем, бывшаго игумена тезоименитаго монастыря, Сергиева зовома, иже от мала възраста живша съ святымъ Кириломъ, иже и вѣдый извѣстно о святѣм, съ поряду вся сказоваше мнѣ о немъ»,[56] — и от сего начертавъ, начать знаменати дѣйствиа житиа преподобнаго. Отецъ бывъ сему блаженный Кирилъ, видѣ его искрення ученика себѣ и тепла вѣрою к Богу и желаниемъ добродѣтелей, не съкры, ниже презрѣ, но яко чадолюбивъ отець вся повѣда и откры сынови своему, надѣли и подарова. Сказатель о сихъ, пришед, на сего прииде блаженнаго Мартиниана и взят свѣдетельство истинно и подѣлуся ня тъ.
Знаю я также, что священноинок Пахомий со Святой Горы, создатель житий преподобных Сергия и Кирилла, как верный свидетель так говорит об этом преподобном и блаженном отце, о его добрых делах: «Прийдя в обитель святого Кирилла, увидел я там настоятеля той обители, Касьяна именем, достойного зваться игуменом, мужа, состарившегося в многолетних постнических трудах. И он еще больше начал убеждать меня написать что-нибудь о святом Кирилле, ибо и большую веру имел он в святого, и сам видел блаженного, и правдиво рассказывал о многих его чудесах. Нашел я там и иных многих из учеников его. Как столпы непоколебимые в истине пребывая, многие годы жили они со святым, в посте, молитвах и бдениях безмолвствуя. Как — видели они — делает отец, так и они старались поступать. И было достаточно видеть, как они живут, чтобы и без описаний понять их добродетели. И я расспросил их о святом, и они начали мне рассказывать о жизни святого и о чудесах, бывающих от него: один — одно, другой — схожее с тем. И за много раз по частям были рассказаны деяния святого». И дойдя тут до этого блаженного Мартиниана, о свидетельстве которого мы упомянули раньше, он говорит: «Когда же я услышал его житие от очевидцев, особенно от самого достоверного из всех, от самого ученика его по имени Мартиниан, бывшего игумена тезоименитого монастыря, называемого Сергиевым, жившего с малых лет со святым Кириллом, знавшего хорошо о святом — он подряд все рассказывал мне о нем», — и, его рассказ записав, начал он намечать ход жития преподобного. Будучи отцом сего блаженного, Кирилл видел, что искренен этот его ученик, с горячей верой в Бога и желанием добродетелей, и не скрыл и не пренебрег, но как чадолюбивый отец все поведал и открыл своему сыну, наделил его и одарил. И рассказывающий об этом, встретив блаженного Мартиниана, получил от него истинное свидетельство и взялся за дело.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 154; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!