ЖИТИЯ ЗОСИМЫ И САВВАТИЯ СОЛОВЕЦКИХ 22 страница
И начал он просить игумена сам и молитвами братии, чтобы отпустил его с благословением. Ибо слышал от неких странников такой рассказ: «Есть в Новгородской земле озеро, называемое Ладожским, а на том озере — остров, именуемый Валаам. На том острове стоит монастырь Преображения Господа нашего Иисуса Христа. Проводят там иноки жизнь очень суровую: пребывают в тяжелых трудах и все делают своими руками — и от этих трудов нелегкую пищу себе добывают, песнопения же и молитвы беспрестанные Богу принося». От этого известия уверился в своем стремлении раб Божий Савватий и появилось у него боголюбивое желание там поселиться.
Не по мнозѣ же времени и получи желание свое. По нѣкоему Божию смотрению прииде в манастырь онъ, рекомый Святаго Спаса иже на Валамѣ, и приатъ бысть игуменом и братиею манастыря того. Пребываше же ту съ братиею, тружаяся и къ трудом труды прилагааше; и бѣ любим всѣми. И пребыв тамо немало время и добрѣ устрояя заповѣданныя ему службы въ обители той съ всяцем смирениемъ и многим терпѣнием и кротостию зѣлною. Не довлѣ бо ему таковаго труда подвига еже изнурити тѣло и весма плоть поработити духу. Истнив бо сию до конца, жилище явися Святаго Духа.
И в скором времени исполнилось желание его. Пришел он, по промыслу Божьему, в тот монастырь, называемый именем Святого Спаса на Валааме, и был принят игуменом и братиею монастыря того. И жил там вместе с братиею, в трудах пребывая и к трудам труды прилагая; и был любим всеми. И пробыл там немало времени, прилежно исполняя возлагаемые на него в обители послушания со всяческим смирением, и многим терпением, и великой кротостью. И изнурял свое тело, чтобы плоть поработить духу, — и недостаточно ему было трудов этого подвига. Когда же усмирил плоть до конца, явился жилищем Святого Духа.
|
|
|
Видѣвъ же игумен и братиа обители тоя в таковѣм устроении толика времени неуклонно въ трудѣх пребывающа и тако дивишася и рѣша в себѣ: «Что убо сътворим, яко видим тако сего подвизающася, а ничтоже вѣщающа, но съ всяцѣм тщанием зѣло, яко раб нѣкий без искупа работаша здѣ без всякого прекословиа. Воистинну раб есть Божий и велик дѣлатель заповедей Его».
Игумен же и братия той обители, видя его в таком внутреннем устроении, столько времени неуклонно в трудах пребывающего, дивились и говорили про себя: «Что делать? Видим, как этот (брат) подвизается, ничего не говоря, и с каким усердием работает здесь без всякого прекословия, словно некий раб, не имеющий выкупа. Воистину, это и есть раб Божий и великий делатель заповедей Его».
Внят же се слухом словеса сиа блаженый Саватие и тяжко вмѣнив, бѣ бо отнюдь ненавидя похвалы человеческыя. И рече к себѣ: «Что сътворю? Которому разумѣнию вдамся? Азъ бо за грѣхи моя предах себе прародителска осуждениа, иже в раи. Сам бо Владыко Христос нам сей образ положи и подписание: богат сый нас ради обнища, да мы его нищетою обогатимся.[9] Сиа повелѣниа и заповеди его, ихъ же подобааше хранити яко же мощно, рече бо пречистыми своими усты: „Иже кто хощет по Мнѣ ити, да възмет крестъ свой и послѣдует Мнѣ”.[10] Лучше ми есть отлучитися от пребываниа мѣста сего, нежели честь приимати и похвалы и покой подобных мнѣ человѣк — и всуе труд мой будет, да никако тѣло изнурив мъзды лешен буду!» Не бо можашѣ град укрытися верху горы стоя,[11] но зрим бяше от всѣх, сице и добродѣтелных мужий богоугодное житие не возможет утаитися; въпиют к Господу втайне, и Бог творит тех явленны, рече бо: «Славящая Мя прославлю».[12]
|
|
|
Услышал эти слова блаженный Савватий и тяжко ими опечалился, ибо более всего ненавидел похвалу человеческую. И сказал себе: «Что мне делать? Какой найти выход? Ведь я за свои грехи предал себя тому же осуждению, что и прародитель в раю. Но сам Владыка Христос нам этот пример показал и заповеди оставил: будучи богат, ради нас обнищал, чтобы мы его нищетою обогатились. Эти повеления и заповеди Его подобает хранить, что есть сил, ибо Он сказал пречистыми своими устами: „Тот, кто хочет за Мной идти, пусть возьмет крест свой и следует за Мной”. Лучше мне оставить место это, чем принимать честь и похвалы и покой от таких же, как я, людей — и напрасен труд мой будет; да не случится, что, изнурив тело, лишен буду награды!» Ибо как не может укрыться город, стоящий на вершине горы, но всем виден бывает, так и добродетельных мужей богоугодное житие не сможет утаиться; взывают они к Господу втайне, а Бог их делает явными, ибо сказал: «Славящих Меня прославлю!»
|
|
|
Снѣдааше же ся утробою блаженный Саватие, видя себе почитаема от игумена и всей братии, и помышляаше безмолвиа путь гонити. Слышал бо бѣ от живущих ту о островѣ, рѣкомѣм Соловкы, в мори акиана сказовашеся. Отстоит же от земли яко два дни шествиа имяше. Глаголют, округ его яко верстъ сто или множае, а вдоль биаше острова того яко тридесять верстъ. Имяше же посреди себе езера многи, и рыбы разны образы множество в них беху по родом ихъ, а не морьскыя. А иже в мори округ его ловитвы рыб, то бѣху морьскыя рыбы. Преплаваху же с брега морьскаго населници ловитвы ради рыбныя и звъри морьскаго ловци, кождо их с добытки отхождаху в домы своя. Островъ же той древесы разными цвѣтяше и бориемъ верси горам покровени, и по раздолиамъ всяко древеса имяше и ягодичиа многа разны бяху, и сосниа древеса велиа бяху к созиданию храмов — и на вся потребы благоустроен бѣ. Есть же доброугоден к сожитию человеческому по всему, въ еже хотящим пребывати тамо.
|
|
|
Скорбел душою блаженный Савватий, видя себя почитаемым игуменом и всей братией, и помышлял о подвиге безмолвия. Ибо слыхивал от тамошних жителей об острове, называемом Соловки, расположенном в море-океане, как сказывали. От земли удален он двумя днями плавания. Говорят, в окружности имеет верст сто или более, а в длину — верст около тридцати. Имеется посреди него много озер, а в них — множество разной рыбы различных пород, но не морской. А то, что в море вокруг него ловят, то морская рыба. Приплывают туда с побережья на рыбную ловлю местные жители и охотники на морского зверя — и каждый из них с добычей домой возвращается. Остров тот украшен множеством разных деревьев: вершины гор его покрыты бором, в долинах растут различные древесные породы и множество всякой ягоды, а огромные стволы сосен пригодны для строительства храмов — и всем необходимым тот остров благоустроен. И во всем благоугоден для жизни людей, желающих там поселиться.
Преподобный же Саватие, слышав сиа, сердечною уязвися безмолвиа любовнию, въ еже ити ему тамо, поминая в себѣ речениа псаломская: «Се удалихся бѣгая и водворихся в пустыни, чаях Бога, спасающаго мя».[13] И начат с молением проситися у игумена и всей братии, да его бы съ благословением отпустили на взыскание острова того. Сим же нимало послабѣвшим приати оного моление, не въсхотѣша пустити его ради добродѣтелнаго житиа, поразумѣша бо о нем, яко истинен раб Божии есть, образом и дѣлом превелик устав сим проувидѣся, сего ради немалу тщету себѣ вмѣняху быти отшествие праведнаго. Сему же сердцемъ распалающуся поити в желаемое мѣсто, Богом изволеный покой, и рещи съ Давыдомъ: «Сей покой мой, здѣ вселюся, обратися душа моя в покой твой, яко благоизволи тебѣ Богъ».[14] И пребысть еще мало нѣкое время и помышляаше в себѣ, како бы ему достигнути остров он.
Преподобный же Савватий, слышав об этом, проникся в сердце любовью к безмолвию и желанием идти туда, вспоминая про себя псаломское изречение: «Вот, убегая, удалился и поселился в пустыне, надеясь на Бога, спасающего меня». И начал просить с молитвой игумена и всю братию, чтобы отпустили его с благословением на поиски того острова. Они же нимало не уступили его мольбам и не захотели отпустить его из-за добродетельного его жития, ибо понимали, что он «истинный раб Божий», в облике и делах его видели величайший <для себя> образец и потому большой для себя утратой считали уход праведного. А у него сердце разгоралось стремлением уйти в желаемое место — <в> Богом дарованный покой, чтобы сказать с Давидом вместе: «Вот покой мой, здесь поселюсь. Возвратись, душа моя, в покой твой, ибо благоволил тебе Бог». И пребыл он <в монастыре> еще немного времени и размышлял про себя, как бы ему добраться до острова того.
Но понеже не возможе умолити игумена и братии обители тоя, дабы его отпустили съ молитвою и благословениемъ, но възложи себе на Божию волю, рекъ: «Якоже годѣ Господеви, тако и буди, благословено имя Господне отнынѣ и до вѣка». И знаменася крестным знамением, глаголя: «Господи Исусе Христе Боже, Сыне и Слово Отчее, родивыйся от Отца превечна прежде всѣх векъ и послѣжде от Пречистыя Девы Богородица въплотися непреложно, неизреченно рожество имѣя на небеси, горѣ, и несказанно на земли сшествие! Владыко, не пришел еси спасти спасаемых, но призвати грѣшных в покаяние![15] Настави мя, Господи, на путь, в онже пойду, яко к тебѣвзяхдушу мою,[16] и спася мя, уповающаго на Тя!»[17] И тако утаився от всѣх, нощию изыде из манастыря, нося молитвы отеческыя, възложив себе на Божию волю. Исторжеся якоже птица от пругла и яко серна от тенета,[18] — и рад бысть зѣло.
Но поскольку не смог он умолить игумена и братию той обители, чтобы отпустили его с молитвой и благословением, то положился на волю Божию, сказав: «Как угодно Господу, пусть так и будет! Благословенно имя Господне отныне и довека!» И осенил себя крестным знамением, говоря: «Господи Иисусе Христе, Боже, Сыне и Слово Отчее, родившийся от предвечного Отца прежде всех век и от Пречистой Девы Богородицы непреложно вочеловечившийся, неизреченное рождество имеющий на небесах, горе, и несказанно на землю сошедший! Владыко, не пришел спасти спасаемых, но призвать грешных на покаяние! Наставь меня, Господи, на путь, которым пойду, ибо к Тебе возношу душу мою, и спаси меня, уповающего на Тебя!» И, утаившись от всех, ушел ночью из монастыря, неся <с собой> молитвы отеческие и полагаясь на волю Божию. Вырвался, как птица из петли или как серна из сети, — и очень был этому рад.
И тако изыде блаженый Саватие, распалаем любовию безмолвиа, начат гонити шествие долгаго пути; бяше бо разстояние от Валамскаго манастыря до брега морьскаго яко седмьсот версть или и множае. Шествуя, Богу помогающу, храним бѣ действом Святаго Духа и направляем даже и до моря благодатию Христовою.
Так ушел блаженный Савватий, разгораясь любовью к безмолвию, — и отправился в долгий путь; ибо было расстояние от Валаамского монастыря до берега морского около семисот верст или более. И сопутствовала ему Божия помощь, и храним был действом Святого Духа, и до самого моря направляем благодатью Христовой.
И начат въпрашати живущих ту близ моря о состоянии мѣсту и колико отстоит от брега в мори Соловецской остров. Начаша же ему повѣдати населници мѣстнии, иже прямо острова того живущеи, есть убо остров той в мори отстояй от брега не близ суще, но яко двѣма деньма въ благолучныи вѣтри едва достизают в плавании. Блаженому же Саватию съ многым прилѣжаниемь въпрашающу их подробну: каков величеством и о древесѣх и о сладкыхъ водах и о всяком устроении.
И стал он расспрашивать живущих в Помории людей о местоположении Соловецкого острова и насколько удален он от берега. И рассказали ему местные жители, селившиеся напротив того острова, что лежит этот остров в море от берега неблизко, но, что, плывя при попутном ветре, с трудом за два дня достигают его. А блаженный Савватий со многим усердием обо всем их подробно расспрашивал: о величине острова, о деревьях, о пресной воде и о всяких особенностях.
Они же жителие поразумѣша мысль блаженнаго, что ради толико прилѣжно въпрашаеть, яко хощеть тамо вселитися. Рѣша же к нему: «О старче, остров онъ велик есть и всяческы угоден ко устроению человечьскаго житиа имать быти. Мнози бо от мног лѣт тамо вселитися хотѣша и невозмогоша людие сожительствовати страхованиа ради морскыа нужда». Друзии же глаголаху: «Еще тя зримь, о мнише, въ всяцемъ убожествѣ и нищетѣ, то чим имаши питатися или одежда имѣти?» В сицевых сѣдинах многолѣтных бяше, яко ничтоже могыи тружатися, еже хотяше быти ко устроению человечьскаго житиа, а страна сиа хладна бѣяше. Рече же преподобный Саватие: «Азъ убо, о чада, такова имам владыку, Христа Сына Божиа, укрѣпляющаго мя, естество старости юностно творяща и младенцам до старости съвръшеный возрастъ подающа, убогих обогащающа, алчныа насыщающа, нагиа одѣюща. Всевѣдець бо есть всѣм, вся строя на ползу боящимся Его и хранящим заповеди Его. Нѣкогда бо ему пятью хлѣб 5000 народа насытившу,[19] развѣ жен, и дванадесять кошниць укрух избытка ученикомъ събравшем. И пакы седмью хлѣб 4000 насытившу[20] — и седмь кошниць взяша; иногда воду вино сътворша».[21]
И те жители поняли замысел блаженного, отчего он так усердно расспрашивает: видно, хочет он там поселиться. И сказали ему: «О старче, остров тот велик и во всем пригоден для обитания людей. Но издавна хотели там многие люди поселиться, а жить не смогли из-за страха перед морскими опасностями». И другие ему говорили: «К тому же видим тебя, о монах, в совершенном убожестве и нищете, чем же ты <там> будешь питаться и во что одеваться?» Был он в таких многолетних сединах, что ничего не мог делать из того, что нужно для устроения человеческого житья, а земля эта была холодной. Ответил им преподобный Савватий: «Я ведь, о чада, такого имею владыку, Христа Сына Божия, укрепляющего меня, естество старости юношеским сотворяющего, младенцам прежде старости зрелый возраст дающего, убогих обогащающего, голодных насыщающего, нагих одевающего. Ибо всеведущ Он и все устраивает на пользу боящимся Его и хранящим заповеди Его. Однажды пятью хлебами насытил Он пять тысяч человек, не считая женщин и детей, — и двенадцать коробов кусков, оставшихся в избытке, собрали ученики Его. Потом он снова семью хлебами насытил четыре тысячи — и семь корзин собрали; в другой раз Он воду превратил в вино».
Человеци же они слышавше глаголемая святым, имущей разум дивляхуся Божию человеколюбию и святаго премудрости учениа, овии же, не имущеи смысла блага, ругахуся и понашахут ему, яко не имущу смысла. Он же наипаче възлюби а и непрестанно глаголя Божия чюдеса. По сих же, помышляа в себѣ реченное Давидомъ: «Възверзи на Господа печаль твою и Той тя препитает в вѣкы»,[22] и сътвори молитву и благословивь их и миръ дав, отиде в путь свой, радуяся, яко обрѣте желаемое.
Люди же те, слушая речи святого, имевшие разум дивились Божьему человеколюбию и мудрости учения святого, другие же, не имевшие благоразумия, насмехались и оскорбляли его как безрассудного. Он же, превелико возлюбив их, непрестанно рассказывал о Божиих чудесах. Потом, помышляя про себя реченное Давидом: «Возложи на Господа заботу твою, и Тот тебя укрепит вовеки», — сотворил молитву и, благословив их и призвав души их к миру, отправился в путь свой, радуясь, что обрел желаемое.
И прииде на рѣку Выг, мѣсто бо наричемо Сорока.[23] Ту бо бяше храм молитвеный, завомый чясовня. И обрѣте тамо нѣкоего мниха, выше мененаго, именем Германа, бяше бо сей родом корѣлскых людей. И сътворше молитву, сѣдоста. Начат же его блаженый въпрашати с тихостию о мѣсте острова оного и о шествии путном къ острову. Герман же повѣда ему все извѣстно, якоже и прежнии и яко самовидец бяше острова того. И съвѣт сътвориша не токмо допроводити его тамо, но и съжителствовати с ним на островѣ Соловецком.
И пришел на реку Выг в селение, называемое Сорока. Был там храм молитвенный, называемый часовня. И встретил там некоего монаха вышеупомянутого, именем Герман, был же он родом из карел. И сотворили они молитву, и сели. И начал блаженный расспрашивать его с кротостью о местоположении того острова и о пути к нему. Герман же рассказал ему все достоверно, то же, что прежние, ибо и сам он видел тот остров своими глазами. Посоветовались они и решили, что Герман не только сопроводит его туда, но и будет жить вместе с ним на острове Соловецком.
И по малѣ времени начаста путное шествие творити по морю, сѣдши въ малу ладиицу, иже глаголеться карбас,[24] и по Божию смотрению плаванию бывшу благополучну, Богу съхраняющу своих раб. И въ третий день достигоша острова Соловецского. Блаженый же Саватие възрадовася радостию виликою, яко не презрѣ Богъ молениа его!
И в скором времени отправились они в путь по морю, сев в малую лодку, называемую карбас, и, по Божию смотрению, было их плавание благополучным, ибо сохранял Бог рабов своих. И на третий день достигли они острова Соловецкого. Возрадовался блаженный Савватий радостью великой, что не презрел Бог моления его!
Изыдоста на сухо и ту поставиша шатеръ; и сътворша молитву, въдрузиста крестъ на мѣсте том, идеже достигоша пристанища. И начаста шествовати по острову смотряюще сѣмо и овамо, гдѣ бы хижица въдрузити себѣ къ упокоению. Видѣвше же мѣсто нѣкое стройно и начаста здати кѣлиа себѣ близ езера, малым отстояща от моря яко поприще едино. Бѣ же над езером тѣм гора превысока зѣло.[25]
Вышли они на сушу и там устроили шалаш; и, сотворив молитву, водрузили крест на том месте, где достигли пристанища. И начали осматривать остров, ища место, где бы им хижину себе поставить для обретения покоя (труда монашеского). Найдя же удобное место, начали строить себе келии вблизи озера, невдалеке от моря — на расстоянии одной версты. Была же над тем озером очень высокая гора.
Рабъ же Божий Саватие с подругом си Германом начаста здати кѣлиа себѣ близ моря и езера — и съвершиста въскоре благодатию Христовою. Начат же преподобный усердно кь трудом труды прилагати, разжегся теплотою духа, яко желание сердца своего получив, и радуяся. К вышним умъ свой вперяя,[26] плоть духови повинуя, вдаваашеся на всенощная стояниа и молитвы беспрестанныя, поучаяся присно въ псалмѣх и пѣниих духовных, поя Господеви въ сердци своем:[27] «На тя бо, Господи, упова душа моя,[28] и помощник ми бысть».[29]
И начали раб Божий Савватий со сподвижником своим Германом строить себе келии невдалеке от моря и от озера — и вскоре, благодатью Христовой, завершили. И стал преподобный усердно к трудам труды прилагать, разгоревшись теплотой духа, оттого что исполнилось желание сердца его, и радуясь. К горнему свой ум устремляя и плоть повинуя духу, предавался он всенощным стояниям и беспрестанным молитвам, «поучаясь всегда в псалмах и пениях духовных, поя Господу в сердце своем»: «На Тебя, Господи, уповала душа моя, и Ты помощник мне был».
И тако тружахуся с подругом своим Германом, землю копающе мотыками, и тѣм питахуся. Нужную пищу приимаху и «в поте лица, по глаголющему, снѣдааху хлѣб свой».[30] И бѣ Богъ питая их съ мнозѣм обилием.
И так трудились они с другом своим Германом, землю копая мотыгами, и этим питались. Нелегким трудом пищу себе добывали и, как сказано, «в поте лица ели хлеб свой». И питал их Бог со многим обилием.
Увидѣвши же то мужие живущеи по брегу моря, яко вселишася иноци на остров Соловецскый; и населници прямо острова того начаша завидѣти им и восхотѣста изгнати их со острова, глаголюще сице: «Мы паче ближае всѣх земля Корѣлскыя сроднии наслѣдници острова сего. Начнем имѣти в наслѣдие по отечеству себѣ и чадом нашим и въ прочаа лѣта родов наших, а сих пришелцев изгоним от мѣста того». И съвѣщавшеся, послаша единого от житель корѣлскых людей с женою и чады.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 111; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!