ЖИТИЯ ЗОСИМЫ И САВВАТИЯ СОЛОВЕЦКИХ 26 страница
И абие словом вся противныя силы без вести быша. И оттоле преподобный Зосима приат власть на нечистыя духы, и не можаху весма никакоже приближитися к нему призракы и мятежными виды своих прелестий. И тако святый пребывая без мятежа и моляся по вся дни и нощи, воздая молитвы своя Господеви.
И тотчас, после сих слов, вся вражия сила исчезла без следа. И с тех пор приобрел преподобный Зосима власть над нечистыми духами, и не могли они к нему никак приблизиться: ни в виде призраков, ни другими смутительными видениями своих соблазнов. И так пребывал святой безмятежно, молясь все дни и ночи, воссылая молитвы свои ко Господу.
И по мале времени недостаток бѣ пища; и о сем вмалѣ поусумнѣся помыслом, таже возложи упование на Господа Бога, глаголя в себѣ псаломскы реченое: «Възверзи на Господа печаль твою, и Тъй тя препитает в вѣкы».[105] И по мале времени, въ един от днии молящуся ему в кѣлии своей, приидоша к нему два мужа свѣтлы зѣло образом, влекуще за собою кережу,[106] полну хлѣбов и мукы и масла. И сътворша молитву, приимше от преподобнаго обычное благословение, и глаголаша ему: «Приими, господине отче, у нас хлѣбы и муку и масло и положи у собя, а мы идем на добыткы на море. И аще будет у тебе недостаток яди, и ты яжь хлѣбы сиа и муку и масло; а мы, аще Богъ повелит, по времени будем у тобе». Старець же, много время алчен пребывая, ожидааше мужий тѣх, и не приидоша. И ураземѣ Божие милосердие, яко се Богомь послано ему, и прославив Человеколюбца Господа о всей милости Его, яко не презрѣ раба своего, уповающаго на Нь.
|
|
|
Спустя малое время обнаружился недостаток в пище; и об этом он немного поколебался в помыслах, но потом возложил упование на Господа Бога, повторяя про себя псаломское изречение: «Возложи на Господа печаль твою, и Он тебя напитает во веки». И в скором времени, когда он молился в своей келии, пришли к нему два мужа, светлые образом, тянувшие за собой саночки, полные хлебов, муки и масла. Сотворили они молитву — и, получив, по обычаю, у преподобного благословение, сказали ему: «Возьми, господине отче, у нас хлебы, муку и масло и положи у себя, а мы идем на промысел в море. И если будет у тебя недостаток в пище, то ты ешь эти хлебы, муку и масло; а мы, если Бог повелит, вернемся к тебе через некоторое время». Старец же, терпя голод долгое время, ожидал тех мужей, но они не пришли. И понял он милосердие Божие, что это было послано ему Богом, и прославил Человеколюбца Господа за всю милость Его, ибо не презрел раба своего, уповающего на Него.
По времени же, веснѣ приходящи, прииде Герман старец с брега морьскаго, и с ним муж Марко именем, бѣ бо сьй хитръ на рыбную ловитву, имыи с собою морскаго рыбнаго запасу много и иныя запасы, яже бѣ на потребу манастырю; бѣ бо муж на то строен.
|
|
|
Спустя некоторое время пришла весна, и приплыл с побережья старец Герман, а с ним — человек по имени Марк, был он искусен в рыбной ловле, и привез с собой много рыбных запасов и иные припасы для нужд монастыря; ибо был он весьма опытен в этом деле.
Не по мнозе же времени присташа людие къ острову, с ними же бѣ инок именем Феодосие. Сей прииде къ преподобному Зосимѣ, хотяше съжительствовати с ним на островѣ, бяше бо имый священничества чин. Святый же съ усердием приат ѝ, с радостию великою прослави Бога, яко сподоби его съжительствавати съ братиею вкупѣ. И повелѣниемъ преподобнаго сей постризает во иноческый образ предреченнаго Марка и нарицает имя ему Макариа. И по семь мнози прихожаху иноци к нему на остров, хотящеи съжительствовати с ним о Бозѣ. Святый же радостною душею приимаше их и глаголаше: «Владыко Господи, призри с небесе и виждь и посѣти мѣсто сие, еже сътвори десница Твоя».
Через небольшое время пристали к острову люди, и с ними был инок по имени Феодосий. Пришел он к преподобному Зосиме и хотел жить вместе с ним на острове, имел же он священнический сан. Святой принял его с усердием — и прославил Бога в великой радости, что удостоил его жить вместе с братией. И, по повелению преподобного, постриг (Феодосий) вышеназванного Марка в иноческий образ и нарек имя ему — Макарий. Потом и многие иноки стали приходить к нему на остров, желая жить вместе с ним для Господа. Святой же принимал их с радостною душою и молился: «Владыко Господи, призри с неба, увидь и посети место это, которое создала десница Твоя!»
|
|
|
И начаста древеса сѣщи и кѣлиа здати. По сих же и церквицу малу въздвиже, и трапезку малу по странѣ церкви присъвокупи, — на том мѣсте, идѣже лучю свѣтавидѣ неизреченнаго и церковь на воздусѣ. Церковьже именова во имя Господа нашего Исуса Христа святое Преображение.
И начали рубить деревья и строить келии. Потом построил он небольшую церковку, и пристроил к ней малую трапезную, — на том месте, где видел лучи неизъяснимого света и церковь на воздухе. И назвал церковь во имя святого Преображения Господа нашего Иисуса Христа.
Таже съвѣщавает сь братиею и посылает старца в Великий Новград къ пресвященному архиепископу Ионѣ;[107] да въсприимут от него благословение и просят святости церковныа на освящение храма антимиса,[108] да и игумена просити свящати церковь и имѣти попечение о братии. Брат же нѣкый наредяся скоро по благословению святаго и пути касается; и благостройно ему бяше путное шествие по морю и по рекам и по езером, молитвами преподобнаго Зосимы. Въскоре приходит вь пресловущий Новград.
|
|
|
Потом посоветовался с братией и послал одного из старцев в Великий Новгород к преосвященному архиепископу Ионе, чтобы получил у него благословение и испросил антиминс и святыни церковные для освящения храма, да попросил им игумена, чтобы освятил церковь и опекал братию. Один же из братии быстро собрался по благословению святого и отправился в путь; и благополучным было его путешествие по морю, по рекам и по озерам, молитвами преподобного Зосимы. И вскоре приходит он в преславный Новгород.
И прииде къ архиепископу, просяше благословениа. Архиерѣй же старца благослови и въпрашает ѝ: «Откуду, о иноче, и чьсо ради твое к нам пришествие?» Чернець же отвѣща и рече: «Владыко святый, съвершися божественый храм вновѣ в морском островѣ окыяна в твоей державѣ. И аще повелит твое святительство, дай нам благословение свое на освящение храму Господа нашего Исуса Христа боголѣпнаго Преображениа антимис. Якоже годѣ бысть твоему святительству, дай нам и игумена съ благословениемъ». Архиепископъ же глаголя: «Гдѣ, брате — селико вдалѣе от людей? Да кто может жити тамо?» Бѣ бо приближилися чюжевѣрных земли — Мурманская и Каянская.[109] «И како церкви быти тамо?» И по сем мало размысливь в себѣ, рече: «Невозможная от человекъ, вся бо возможна суть от Бога;[110] аще Богъ въсхощет, вся сиа будут. Наша убо начати, Божие же съвершити. Буди имя Господне благословено въ вѣкы».
И пришел он к архиепископу, прося благословения. Архиерей благословил старца и спрашивает его: «Откуда ты, инок, и для чего к нам пришел?» Монах же отвечает ему: «Владыко святой, построен божественный храм внове на морском острове в океане, во владениях твоих. И если повелит твое святительство, благослови дать нам антиминс для освящения храма боголепного Преображения Господа нашего Иисуса Христа. И если твоему святительству будет угодно, дай нам игумена с благословением». Архиепископ же говорит: «Где, брат? Так далеко от людей? Да кто может жить там?» (Ибо приблизились они к землям иноверцев — Мурманской и Каянской). «И как там может быть церковь?» Но затем, немного поразмыслив, сказал: «Невозможно это для людей. Богу же все возможно; если Бог захочет, то все это сбудется. Наше дело начать, а Божие — совершить. Да будет имя Господне благословенно во веки!»
И старца посолника благослови, и учредивъ ѝ, повелѣ дати на освящение церкви антимис. И избрав старца нѣкоего именем Павла, чином священничества подобнѣ украшена, и дасть им игумена. И сего наказав благодухновенными словесы, како пасти Христово стадо словесных овец и имѣти прилѣжно попечение о душах их. И тако повелѣв дати им потребнаа на путь и отпусти с миром. Они же, приимше от старца благословение, скоро пути касахуся, и не по мнозѣ времени, деньми яко четыредесяти, достизают острова Соловецскаго, молитвами преподобнаго.
И благословил (архиепископ) монаха-посланника, и одарил, и повелел дать антиминс для освящения церкви. И избрал некоего старца именем Павел, достойно украшенного саном священства, и дал им в игумены. И поучил его богодухновенными словами, как пасти Христово стадо словесных овец и иметь прилежное попечение об их душах. И, повелев дать им все необходимое в дорогу, отпустил с миром. Они же, получив от старца благословение, скоро отправились в путь — и в скором времени, дней через сорок, достигли Соловецкого острова, по молитвам преподобного.
Таже начаша повѣдати блаженному Зосиме святительское благословение. Он же радостною душею прослави Бога, яко получи желание сердца своего. Павел же игумен освяти церковь священиемь во имя святаго Преображениа Господа нашего Исуса Христа — преподобный же велми возрадовася духом о величии Божии! И тако съ игуменом и братиею пѣниа и молитвы беспрестани възсылаху Богови и Пречистѣй Его Матери. И тружахуся постом и молением, купно же и ручным дѣломъ: овогда землю копаху, иногда же древеса на устрой манастырю сготовляху; иногда дров множество сѣкуще готовляху, и росол морскый черплюще, и тако соль варяху — и даяху купцем, приходящим къ острову, и от них взимаху всяко орудие на потребу манастырскую, и в прочих дѣлехъ тружахуся. Такоже и рыбную ловитву творяху в мори и по езером, бѣша бо на острове езера многы, числом яко 70 или множае.[111] Благоугодно бо бѣ мѣсто то къ устрою манастырьскому! И тако от своихъ трудовъ и потовъ питаахуся. Бѣ бо их число братии съ игуменом и съ блаженым Зосимою 20 и два; и бѣ всѣм подвиг о обители, яко едина душа в разных телесѣх тщание.
И поведали блаженному Зосиме о святительском благословении. Он же с радостною душою прославил Бога за исполнение желания сердца своего. Игумен же Павел освятил церковь во имя святого Преображения Господа нашего Иисуса Христа; и возрадовался духом преподобный о величии Божием! И так они вместе с игуменом и братией возносили непрестанные молитвы и пение ко Господу и Пречистой Его Матери. И трудились постом и молитвой и ручным деланием: то землю копали, то заготавливали деревья для строительства монастыря; а то, наколов множество дров, складывали их и, черпая морской раствор, потом варили соль (и продавали ее купцам, приходящим к острову, а от них получали различные средства для нужд монастыря), и другими делами занимались. А также и рыбу ловили в море и на озерах (было же на острове много озер — около семидесяти, а может и более. Весьма благоугодное было место то для создания монастыря!). И так они от своих трудов и потов питались. Было же их всех — братии вместе с игуменом и блаженным Зосимой — 22 человека; и все они трудились для обители, словно одна душа подвизалась в разных телах.
Видѣвше же бѣси себе поругаемы и уничижаеми от преподобнаго и от братии, иже с ним подвизающихся, и мног мятеж и смущениа приношаху всякими козньми, и лаянии, и призракы, и мятежными виды своих прелестий, и ничимже възмогоша вредити блаженнаго. Но паче инѣми злыми ухищренми възустиша на нь нѣкыя неразумныя человекы на погыбель душамъ их. Начаша людие многы пакости творити святому: преходящии морем населници — болярьстии людие и приказници раби — рыбную ловитву творяху на островѣ по езером, много оскорбляху преподобнаго. И зле належаще, не даваху рыбы ловити братии и злыми словесы нарѣчие дающе ему, глаголюще сице: «Почто ты, калугере, здѣ вселяешися? Се есть по отечеству наслѣдие наших болярь!» Такоже и корѣльстии людие преходяще, ловитву творяху на море округъ острова и по езером на островѣ, рекоша: «Се есть наша отчина, корѣльскыя земля» — и пакости многы творяще.
Бесы же, видя себя в таком поругании и уничижении от преподобного и подвизающейся с ним братии, приносили им много беспокойств и волнений всякими кознями и хулою, и призраками, и прельстительными видениями, но ничем не могли досадить блаженному. И тогда при помощи иных злых ухищрений напустили на него неких неразумных людей, на погибель их душам. И стали те люди многие пакости творить святому: переходя через море, местные жители — боярские люди, и приказчики, и слуги — ловили рыбу на острове по озерам и сильно досаждали преподобному. И жестоко притесняя братию, не давали им рыбу ловить, а преподобному передавали со злостью следующие слова: «Зачем ты, монах, селишься здесь? Это отцовское наследство наших бояр!» Также и карельские люди, переплывая, ловили рыбу в море вокруг острова и на острове по озерам, и говорили: «Это наша вотчина, карельская земля!» — и многие пакости творили.
Святый же рече: «Господи Владыко Человеколюбче! Яко же рече пророкъ Давидъ в третиемь псалмѣ: „Господи, что ся умножиша стужающеи ми? Мнози въсташа на мя и глаголють души моей: нѣсть спасениа ему",[112] многы скорби наносять рабом твоим, уповающим на Тя». И рече к Герману: «Се, брате, на ны бѣсовское ухыщрение — злыхъ человекъ въстаниа». Отвѣщавъ Германъ, глаголя: «Отче святый, потреба терпѣнию и молитвам, но вѣм, яко не оставит Господь моление раб своих, боящихся Его».
Святой же сказал: «Господи Владыко Человеколюбче! Как говорит пророк Давид в третьем псалме: „Господи, что умножились притесняющие меня? Многие восстали на меня и говорят душе моей: нет спасения ему!” — и многие скорби приносят рабам Твоим, уповающим на Тебя». И сказал Герману: «Это, брат, бесовские ухищрения против нас — возмущение злых людей». Отвечал ему Герман: «Отче святой, нужны терпение и молитвы, и знаю, что не оставит Господь моления рабов своих, боящихся Его».
Святый же крѣпко въоружився на невидимых врагь ополчениа. Нечистии же дуси видѣвше свою погибель, не можаху приближитися никакоже зло сотворити блаженому, но крѣпцѣ въоружаху на нь лукавых человекь, мняще лукавии: еда, когда поне досады человечьскыя не терпя, отбѣгнет от мѣста оного. И сбысться на них реченое въ псалмѣх: «Тии спяти быша и падоша»,[113] твердаго же столпа покалебати никакоже възмогоша. Раб же Божий Изосима яко воинъ непобедимый крѣпцѣ ратоваше врагы Христовою благодатию, день и нощь присно въ псалмех и пѣниих и пѣснех духовных, поя вь сердци своем Господеви,[114] глаголя: «На Тя, Господи, уповах, да не постыжуся в вѣкы».[115]
Святой же крепко вооружился против ополчения невидимых врагов. Нечистые духи, видя свою погибель, никак не могли к нему приблизиться, чтобы причинить вред блаженному, но еще сильнее вооружали против него злых людей, думая, лукавые, что вдруг он, не вытерпев человеческих оскорблений, уйдет с места того. И сбылось с ними сказанное в псалмах: «Те повержены были и пали», а крепкого столпа поколебать не смогли. Раб же Божий Зосима, как непобедимый воин, мужественно сражался с врагами благодатью Христовой, днем и ночью всегда пребывая в пении псалмов и песен духовных, поя Господу в сердце своем: «На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь во веки!»
И помощь Божиа приспеваше. Братьство же о Христѣ събираашеся, и мѣсто распространяшеся. Вси же братия последоваша въ всем своему пастырю, преподобному Зосимѣ: въ мнозѣ смирении и терпѣнии, в постѣх и молитвах беспрестани и в дѣлѣх ручных тружахуся. Павелъ же игуменъ, даный архиепископомь, сей не могы понести труда пустыннаго жителства; немного лѣт пребыв, и отиде въсвояси. И по сем инаго игумена избраша себѣ по съвѣту преподобнаго, именемь Феодосья. И тъй в мало лѣт подвизася пустынным подвигомь и пакы остави и отиде, аможе въсхотѣ.
И помощь Божия прибывала. Братство во Христе собиралось и обитель распространялась. И вся братия во всем следовала своему пастырю, преподобному Зосиме: в великом смирении и терпении, в постах и беспрестанных молитвах — и занимались (различными) рукоделиями. Игумен же Павел, присланный архиепископом, не смог вынести тягот пустынножительства: прожил там несколько лет и ушел назад. И после него избрали себе, по совету преподобного, другого игумена — по имени Феодосий. Но и он немного лет подвизался пустынным подвигом и тоже оставил монастырь и ушел, куда захотел.
Преподобный же Зосима съвѣт сътворяет з братиею, да поставится имъ игумен иже от обрѣтшихся у них въ обители братиа. Бяше бо ту старец Игнатие, трудолюбно по Бозѣ проходя житие и лѣта доволна имый, и пострижеся в той же обители, имяше на себѣ чинъ дьяконства.[116] И сего въсхотѣ преподобный, да будет игумен имъ, или аще кого от своих въсхотят братиа. И никтоже от них смѣаше дерзнути в чин тъй, подражая смиреномудрию по бозѣ своего отца.
Преподобный же Зосима принял решение с братией, чтобы игумен у них был поставлен из числа живущей в обители братии. Был же там старец Игнатий, трудолюбиво служивший Господу и находившийся в зрелом возрасте, который принял постриг в той же обители и имел сан диакона. Его-то и хотел преподобный, чтобы был им игуменом, — или же тот из своих, кого пожелает братия. Но никто из них не посмел дерзнуть на этот сан, подражая смиренномудрию своего отца.
Нъ съвѣтъ сътворше, вся братиа начаша глаголати Герману: «Господине отче, ты прииде с нашим началником на мѣсто сие святое! Инаго ходатая не имамы к нему, развѣ тебе, да речеши к нему! Мы вси приидохом здѣ наставитися к нашему спасению от еговы святости и в любви истиннаго цѣломудрия за слух добродетелнаго его жития. И се нынѣ видѣние паче слуха увѣряеть, мы же о сем да глаголемь: никто же от нас может начальствовати на мѣстѣ семь святѣм, точию емуже намѣнено бысть от Бога, а не от человекъ».
Но, собравшись на совет, вся братия стала просить Германа: «Господине отче, ты пришел с нашим первоначальником на это место святое! Нет у нас иного ходатая к нему, кроме тебя; поговори с ним! Все мы пришли сюда с любовью к истинному целомудрию, чтобы быть руководимыми его святостью к нашему спасению, услышав о его добродетельном житии. И вот то, что видим теперь, убеждает нас еще больше, чем то, о чем слышали; об этом и хотим сказать: никто из нас не может управлять на этом месте святом, кроме того, кому это было назначено Богом, а не людьми».
Герман же сия слышав от братия, прииде и глагола преподобному. Он же никако хотяше прияти хиротониа[117] за многу кротость и смирение. Братии же намнозѣ належащим и стужающе ему, рекуще: «Аще ли ты не хощеши хиротанисатися, то разыдемся отсюду вси, и въздаси отвѣтъ Богови вь День Судный о душахъ наших!» Преподобный же неволею повинуся хотѣнию ихь. Они же възрадовашася вси единодушно о даровании святаго.
Герман же, выслушав это от братии, пришел и рассказал все преподобному. Но тот не желал принимать рукоположения по великой своей кротости и смирению. Братия же сильно настаивала и понуждала его, говоря: «Если не хочешь рукополагаться, то все мы разойдемся отсюда, и (тогда) воздашь ответ Богу о душах наших в День Судный!» И преподобный поневоле покорился их желанию. Они же все возрадовались единодушно о согласии святого.
Нѣции же от братии, потщание сътворше, въсхотѣша ити в Великый Новьгород къ архиепископу о прошении святаго на игуменство. И испросивше молитву от него, пути касахуся. Таже по малѣ времени приидоша в Новгород къ архиепископу Ионѣ[118] и приимше благословение и рекоша к нему: «Владыко святый, манастырь нашь вновѣ съставляется, и не имамы игумена». И рече им архиепископъ: «То почто манастырь, а игумена нѣсть?» — «Молит тя, владыко святый, съборъ обители тоя, священници и братия: да сътвориши попечение о спасении наших душь!» Он же рече им: «Колико братии бѣ в манастыри вашем?» И глаголаша: «Господи владыко, имамы числом яко четыредесят с началником нашим». Он же отвѣща: «Или таковаго не имате от братиа вашеа? Аще будеть иерѣи, то благословение дарьствуемь вашего ради прошения, аще ли мних, то хиротонию возложим на нь». Они же, яко нѣкый даръ въсхытивше слово от устъ архиепископа, глаголаше: «Владыко святый, есть у нас таковый — началникъ мѣста того святаго, и много молихом его, но не приемлет моления нашего! Имя бѣ старцу Зосима. И аще повелит твое святительство, да послеши по него и да приидеть к тебѣ и да глаголеши ему сам о веши!» Архиепископъ же рече: «Пакы вы шедше, призовите ѝ ко мнѣ скоро!» Мниси же молиша архиепископа, да послеть писание свое к нему с повелѣниемъ приити. И тако приимше писание от святителя, скоро възвратишася. И пришедше в манастырь и вдаша преподобному послание съ благословением архиепископа.
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 98; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!