Современное состояние института обеспечения безопасности свидетелей и потерпевших в российском законодательстве

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 7Следующая ⇒

С принятием УПК РФ 2001 г. в российском законодательстве появились меры процессуального характера, направленные на обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства. С появлением указанных мер можно говорить о создании специального института государственной защиты указанных лиц.

Государственной защите в соответствии с Федеральным законом от 20 августа 2004 г. №119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»[60] подлежат, в том числе, потерпевший; свидетель; частный обвинитель; гражданский истец, законные представители, представители потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика и частного обвинителя. Меры государственной защиты могут быть также применены до возбуждения уголовного дела в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, способствующих предупреждению или раскрытию преступления.

Государственной защите также подлежат установленные УПК РФ близкие родственники, родственники и близкие лица, противоправное посягательство на которых оказывается в целях воздействия на указанных лиц.

Органами, обеспечивающими государственную защиту, являются: 1) органы, принимающие решение об осуществлении государственной защиты; 2) органы, осуществляющие меры безопасности; 3) органы, осуществляющие меры социальной поддержки.

Государственная защита осуществляется в соответствии с принципами законности, уважения прав и свобод человека и гражданина, взаимной ответственности органов, обеспечивающих государственную защиту, и защищаемых лиц. Государственная защита осуществляется под прокурорским надзором и ведомственным контролем. При ее осуществлении используются гласные и негласные методы в соответствии с законодательством Российской Федерации. Законодательство РФ о государственной защите основывается на Конституции РФ и состоит из Федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», УК РФ, УПК РФ, УИК РФ и других федеральных законов, иных нормативных правовых актов РФ, а также международных договоров РФ. Хотелось бы затронуть практическую реализацию данного законодательства и рассмотреть на конкретном примере. Судебная практика позволила выявить важную проблему, связанную с пониманием и правоприменением норм, регулирующих представительство прав потерпевших – организаций. Так, уголовное дело возбуждено по заявлению ООО «Кристаллит» по ч. 4 ст. 160 УК РФ. Подсудимые по делу, бывшие директор и главный бухгалтер предприятия, обвиняются в хищении денежных средств юридического лица путем присвоения. В ходе рассмотрения уголовного дела в Самарском районном суде выяснилось, что ООО «Кристаллит», признанное потерпевшим по делу, было ликвидировано по решению учредителей 17 февраля 2011 г. Однако в судебное заседание, состоявшееся 10 марта 2011 г., явилась представительница ликвидированного потерпевшего – адвокат С., действующая от его имени и в его интересах. В начале судебного заседания было заявлено ходатайство об освобождении адвоката С. от исполнения обязанностей представителя потерпевшего в связи с тем, что сам потерпевший ООО «Кристаллит» ликвидирован по решению учредителей. Позиция защиты состояла в том, что в соответствии со ст. 45 УПК РФ представителями потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя могут быть адвокаты, а представителями гражданского истца, являющегося юридическим лицом, также иные лица, правомочные в соответствии с ГК РФ представлять его интересы. По постановлению мирового судьи в качестве представителя потерпевшего или гражданского истца могут быть также допущены один из близких родственников потерпевшего или гражданского истца либо иное лицо, о допуске которого ходатайствует потерпевший или гражданский истец. Законные представители и представители потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя имеют те же процессуальные права, что и представляемые ими лица. Таким образом, все правомочия, как самого потерпевшего, так и его представителей в уголовном процессе, определяются и являются производными от их статуса и правомочий, установленных нормами гражданского права. Соответственно, при разрешении вопроса о допуске к участию в уголовном процессе представителя потерпевшего и гражданского истца (юридического лица) суд обязан руководствоваться нормами Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ)[61].

Во-первых, в соответствии со ст. 48 ГК РФ «Понятие юридического лица» юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. В связи с участием в образовании имущества юридического лица его учредители (участники) могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица либо вещные права на его имущество.

Во-вторых, ст. 61 ГК РФ «Ликвидация юридического лица» предусмотрено, что такая ликвидация влечет его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам. Из изложенного следует, что с момента ликвидации юридического лица прекращаются все полномочия как самой организации, так и ее исполнительных органов, представителей, и участников (учредителей).

Что же касается доверенности, согласно которой адвокат С. выступала представителем ООО в процессе, то нужно напомнить, что ст. 185 ГК РФ установлено, что таковою признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Доверенность от имени юридического лица выдается за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации. Согласно ст. 188 ГК РФ действие доверенности прекращается вследствие прекращения юридического лица, от имени которого выдана доверенность. Таким образом, одновременно с ликвидацией юридического лица (потерпевшего — ООО «Кристаллит») прекратились все полномочия всех представителей этой организации, аннулированы все права ее участников (учредителей), а также утратили силу все выданные этой организацией доверенности.

Нормами главы 24 ГК РФ «Перемена лиц в обязательстве» предусматривается возможность уступки прав требования (цессии) только по уже существующему (т.е. установленному) обязательству, т.к. в соответствии со ст. 384 ГК РФ «право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права». В рамках же настоящего дела никаких обязательств подсудимых перед потерпевшим ООО «Кристаллит» еще не установлено, так как такое решение может быть принято только и исключительно в форме вступившего в законную силу приговора суда. При этом в связи с ликвидацией потерпевшего никакие решения в отношении него несуществующего юридического лица уже не могут быть приняты в принципе. УПК РФ не предусматривает никаких аналогий и процессуального правопреемства. А по сделке возможно передать только материально-правовое требование, но никак не процессуальное право. Отсюда участие в уголовном процессе представителя несуществующего потерпевшего противоречит принципу состязательности сторон (ст. 16 УПК РФ), так как предоставляет стороне обвинения преимущества, не предусмотренные нормами закона, и необоснованно ухудшает положение подсудимых.

Государственный обвинитель и адвокат С. возражали против этого ходатайства. Суд без вынесения определения отказал в удовлетворении заявления защитников. Суд мотивировал свой отказ тем, что в уголовном процессе неважно, существует ли на момент рассмотрения сам потерпевший – юридическое лицо, т.к. у него есть учредители, которым и был причинен вред. В настоящее время рассмотрение дела продолжается, и адвокат С. по-прежнему участвует в процессе в статусе представителя потерпевшего. Это при условии, что самого потерпевшего уже нет, а Ч. и В., бывшие учредители ликвидированного юридического лица, имеют статус только свидетелей[62].

Затронутая проблема весьма актуальна для правильного понимания вопросов статуса потерпевшего применительно к юридическим лицам, пострадавшим от преступных посягательств. Такая возможность прямо предусмотрена п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 №17 «в тех случаях, когда по поступившему в суд делу будет установлено, что лицо, которому преступлением причинен вред, не признано потерпевшим по делу, суд признает такое лицо потерпевшим и принимает меры к восстановлению его прав»[63]. Представляется, что в данной ситуации суду следовало бы, во-первых, принять решение об отстранении от участия в деле юридического лица, признанного ранее потерпевшим, и его представителя – адвоката. Во-вторых, в зависимости от заявленных ходатайств и выясненных обстоятельств рассмотреть вопрос о признании или непризнании потерпевшими лиц, учреждавших ликвидированное юридическое лицо.

При разрешении этой ситуации также нельзя не отметить ч. 1 ст. 42 УПК РФ того, что юридическое лицо является потерпевшим в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. При причинении вреда имуществу юридического лица необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч. 7 ст. 63 ГК РФ при ликвидации юридического лица его имущество, оставшееся после удовлетворения требований кредиторов, передается его учредителям. Именно это обстоятельство может послужить основанием для утверждения, что от преступления пострадали и учредители ликвидированного юридического лица. Если же единственным основанием признания юридического лица потерпевшим явилось причинение преступлением вреда его деловой репутации, вряд ли суд будет располагать убедительными мотивами для признания потерпевшими учредителей.

Итак, сегодня можно утверждать, что в российском законодательстве создан полноценный институт государственной защиты участников уголовного судопроизводства. Применение мер безопасности не должно ущемлять жилищные, трудовые, пенсионные и иные права защищаемых лиц. Уже высказываются мнения как «за», так и «против» предусмотренных УПК РФ мер безопасности. Но, несомненно, одно: эти нормы помогут лучшему исполнению Российской Федерацией конституционной обязанности правового государства – признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина.

Заключение

Проведя исследование, посвященное защите свидетелей и потерпевших в уголовном процессе, можно сделать следующие выводы. Несмотря на увеличение финансирования государственной программы, способствующей обеспечению безопасности свидетелей в РФ и увеличение случаев ее применения, тем не менее, уровень обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства, как и доверие органам правопорядка, остаются на довольно низкими, что влечет за собой отказ лиц предоставлять необходимую информацию. При этом привлечь к уголовной ответственности за дачу ложных показаний или за отказ от дачи показаний довольно проблематично, так как [АЧ13] на практике лицо не говорит об отказе от дачи показаний, а поясняет, что «не имеет необходимой информации», «не знал», «не слышал», «не видел», «не помнит или помнит смутно». Несомненно, данные обстоятельства негативно сказываются на качестве расследования уголовных дел.

По нашему мнению, должна быть ратифицирована Россией Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г^{^[64]}. В ней содержится ст. 24 «Защита свидетелей», которая предписывает каждому государству – участнику принимать, в пределах своих возможностей, надлежащие меры, направленные на обеспечение эффективной защиты от вероятной мести или запугивания в отношении участвующих в уголовном производстве свидетелей (и потерпевших, поскольку они являются свидетелями), которые дают показания в связи с преступлениями, охватываемыми Конвенцией, и в надлежащих случаях в отношении их родственников и других близких им лиц.

В УПК РФ предусмотрены меры безопасности, принимаемые судом, прокурором, следователем, органом дознания, дознавателем в пределах их компетенции при наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями (ч. 3 ст. 11).

Меры безопасности таковы:

- для обеспечения безопасности указанных лиц по решению следователя данные о них могут не приводиться в протоколе следственного действия, проведенного с их участием; в этом случае следователь с согласия прокурора выносит постановление, в котором излагает причины принятия такого решения, указывает псевдоним участника следственного действия и образец его подписи, используемые в протоколах следственных действий с его участием; постановление хранится в опечатанном конверте, приобщаемом к уголовному делу (ч. 9 ст. 166 УПК РФ);

- при наличии угрозы насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении указанных лиц допустимы контроль и запись их телефонных и иных переговоров – либо по их письменному заявлению, либо, при отсутствии такого заявления, на основании судебного решения (ч. 2 ст. 186 УПК РФ);

- для обеспечения безопасности опознающего опознание может быть проведено таким образом, чтобы опознаваемый не мог видеть опознающего. Понятые присутствуют в месте нахождения опознающего (ч. 8 ст. 193 УПК РФ);

- для обеспечения безопасности указанных лиц на основании определения или постановления суда допускается проведение закрытого судебного разбирательства – всего либо соответствующей его части (п. 4 ч. 2 и ч. 3 ст. 241 УПК РФ);

- для обеспечения безопасности свидетеля, его родственников и близких лиц суд вправе не оглашать подлинных данных о свидетеле и провести его допрос таким образом, чтобы другие участники судебного разбирательства не могли видеть этого свидетеля (ч. 5 ст. 278 УПК РФ).

Указанные меры безопасности – не только один из способов осуществления государством своей конституционной обязанности по защите прав и свобод человека и гражданина, но и средство более эффективного осуществления самого уголовного судопроизводства.

Однако ныне действующее уголовно-процессуальное законодательство не лишено и некоторых недостатков. Далее перечислим наиболее существенные из них применительно к рассматриваемой проблеме.

Анализ уголовно-процессуальных норм и изучение правоприменительной практики позволяют сделать вывод, что использование псевдонима в целях сохранения в тайне данных о личности потерпевшего (свидетеля либо иного участника процесса) не имеет надлежащих гарантий на судебных стадиях процесса. Во многих странах задачу государственной защиты лиц, содействующих правосудию, успешно осуществляют специальные государственные органы (подразделения), создание соответствующего специального органа целесообразно и в России; соответствующие изменения в пенсионное, трудовое, жилищное законодательство не внесены, что осложняет применение таких мер безопасности, как замена документов, изменение места работы, переселение в другое место жительства.

Очевидно, УПК РФ надо дополнить следующими нормами:

1) личность потерпевшего и свидетеля не раскрывается без их согласия;

2) при выводе суда о необходимости раскрытия подлинных сведений о защищаемом, но при несогласии с этим последнего раскрытие не производится, показания же защищаемого лица суд исключает из исследуемого перечня доказательств, при этом, поскольку исключение не связано с каким-либо нарушением закона, не могут подвергаться сомнению законность решений об обыске, избрании меры пресечения и другие решения, принятые на основании, либо с учетом показаний псевдонимов, допустимость других доказательств, полученных благодаря их показаниям. Исключение показаний псевдонимов из совокупности доказательств, исследуемых в рамках судебного следствия, может повлиять лишь на решения, которые суд принимает в ходе следствия и завершая производство в суде первой инстанции.

Библиографический список

Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (в ред. от 21.07.2014 г., № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. – 2014. – № 31. – С. 4398.

2. Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. // Международные акты о правах человека. Сборник документов. – М., 2000. – С 52-68.

3. Всеобщая декларация прав человека: принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. // Дискриминация вне закона: сборник документов / отв. ред. А.Я. Капустин. – М., 2003.

4. Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию: принята в г. Страсбурге 27 января 1999 г. // Бюллетень международных договоров. – М., 2009. – № 9. – С. 15-29.

5. Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции: принята в г. Нью-Йорке 31 октября 2003 г. Генеральной Ассамблеи ООН // Бюллетень международных договоров. – М., 2006. – № 10. – С. 7 – 54.

6. Конвенция против транснациональной организованной преступности (принята в г. Нью-Йорке 15 ноября 2000 г. Резолюцией 55/25 на 62-ом пленарном заседании 55-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН) (с изм. от 15 ноября 2000 г.) // Собрание законодательства РФ от 04 октября 2004 г. – № 40. – С. 3882.

7. Руководящие принципы в области прав человека и борьбы с терроризмом: утверждены Комитетом министров Совета Европы 11 июля 2002 г. // [Электронный ресурс] – Адвокат в Тюмени. – URL: http://www.osce.org/ru/odihr/29104?download=true (дата обращения: 08 апреля 2016 г.).

8. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 30 марта 2016 г., № 78-ФЗ) Текст // Собрание законодательства РФ. – 2001. – № 52 (ч. I). – С. 4921; 2015. – № 29 (ч. I). – С. 4391.

9. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 30 марта 2016 г., № 78-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. – 1996. – № 25. – С. 2954; 2015. – № 29 (ч. I). – С. 4393.

10. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. №63-ФЗ (в ред. от 01 мая 2016 г., №133-ФЗ) // Собрание законодательства РФ. – 2002. – №1 (ч. 1). – С. 1.

11. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. №51-ФЗ (ред. от 31 января 2016 г. №7-ФЗ) // Российская газета от 08 декабря 1994 г. – №238-239.

12. Федеральный закон от 20 августа 2004 г. №119-ФЗ (ред. от 08 марта 2015 г.) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // Собрание законодательства РФ от 23 августа 2004 г. – № 34. – С. 3534.

13. Федеральный закон от 20 августа 2004 г. №119-ФЗ (ред. от 08 марта 2015 г. №23-ФЗ) «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // Российская газета от 25 августа 2004 г. – №182.

14. Письмо Президента РФ от 27 июня 1997 г. №Пр-1029 «Об отклонении Федерального закона "О государственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих уголовному судопроизводству"» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 05 апреля 2016 г.).

15. Постановление Правительства РФ от 11 ноября 2006 г. №664 (ред. от 14 июля 2015 г.) «Об утверждении Правил выплаты единовременных пособий потерпевшим, свидетелям и иным участникам уголовного судопроизводства, в отношении которых в установленном порядке принято решение об осуществлении государственной защиты» // Собрание законодательства РФ от 20 ноября 2006 г. – № 47. – С. 4895.

16. Постановление Правительства РФ от 27октября 2006 г. №630 (ред. от 14 июля 2015 г.) «Об утверждении Правил применения отдельных мер безопасности в отношении потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства» // Собрание законодательства РФ от 06 ноября 2006 г. – № 45. – С. 4708.

Судебные акты

1. Определение Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005 г. №240-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ермакова Михаила Борисовича на нарушение его конституционных прав ч. 9 ст. 166, ч. 5 ст. 193 и ч. 5 ст. 278 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 05 апреля 2016 г.).

2. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 15 мая 1996 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. – М., 1996. – № 8.

3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. №17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» (в ред. от 09 февраля 2012 г., №3) // Российская газета от 07 июля 2010 г. – №147.

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. (ред. от 09 февраля 2012 г. №3) «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // Российская газета от 07 июля 2010 г. – №147.

Исторические правовые акты

1. Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. / пер., пред. и прим. С.Я. Булатова. – Алма-Ата, 1967. // [Электронный ресурс] – Библиотека Якова Кротова. – URL: http://krotov.info/acts/16/1/1532karolina.htm (дата обращения: 04 мая 2016 г.).

Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 292; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!