Генерал-губернатор Оренбурга и его команда 12 страница
Алдар-батыр направился к шатру подполковника и нашел его там. Он прятался за сундуком. Выйдя оттуда, Алдар доложил, что Кутлумухамет мулла жив –здоров и приводит а порядок свой сундук.
После этого события посольство отбыло на территорию России.
В течение декабря 1731 года и весь следующий год Тевкелев вместе с семейством хана Абулхаира неоднократно совершал перекочевки по западной части Казахской степи в направлении с северо-запада на юго-восток и обратно на север, в течение которых постоянно общался со многими авторитетными представителями правящей элиты казахов: султанами, биями, батырами и старшинами, а также с рядовыми кочевниками. В ходе этих интенсивных контактов ему удалось склонить к принятию российского подданства хана Среднего жуза Семеке, влиятельного султана Младшего жуза Батыра и некоторых других казахских правителей и старшин обоих Жузов. Однако к осени 1732 г. борьба двух партий казахских старшин вокруг идеи принятия российского подданства еще больше обострилась, и поэтому ближайшие сторонники хана Младшего Жуза и сам Абулхаир предложили Тевкелеву покинуть Степь и уехать в Петербург. За время пребывания российского посольства в казахских кочевьях между Абулхаиром и Тевкелевым установились теплые доверительные отношения, чему в немалой степени способствовало глубокое знание последним нормативно-бытовой культуры степных номадов и свободное владение казахским языком. Хорошее взаимопонимание и доброжелательное отношение друг к другу казахский хан и российский дипломат сохранили на всю оставшуюся жизнь. Более того, история распорядилась так, что с 1731 г. дружеские связи татарского мурзы и его потомков с династией казахского чингизида Абулхаира уже не только никогда надолго не прерывались, но и со временем переросли в кровное междинастическое родство двух этих генеалогических линий.
|
|
|
24 ноября 1732 г. российское посольство в сопровождении представителей хана Абулхаира отправилось в обратный путь из урочища Найзакескен. Вместе с Тевкелевым находились второй сын Абулхаира султан Ералы, двоюродный брат хана султан Нияз, старшины: Кудайназар-мурза, Садык-бий, Мурзагельды-батыр, Тугельбай-батыр и некоторые другие лица. 2 января 1733 г. посольство прибыло в Уфу, а некоторое время спустя отправилось оттуда в Петербург. В столицу России оно прибыло 4 января 1734 г. 38, продлившись, таким образом, более двух с половиной лет. 10 февраля 1734 г. султан Ералы был принят в торжественной обстановке при императорском дворе Анной Иоанновной. В Петербурге он и другие представители казахского посольства принесли вторичную присягу на верность России. В ходе русско-казахских переговоров были окончательно закреплены условия российского протектората по отношению к казахам Младшего и Среднего Жузов.
|
|
|
Мурза Тевкелев за удачно выполненную им дипломатическую миссию в казахских кочевьях с 1731 по 1733 гг. 8 мая 1734 года был пожалован императрицей в «полковники с армейским полным жалованьем». Через несколько лет за жестокое подавление очередного башкирского бунта он получит погоны генерал-майора. Его сын Осип (Юсуф), отставной секунд-майор русской армии, погибнет от рук восставших башкир в Крестьянской войне 1773-1775 годов под предводительством Емельяна Пугачева, Кинзи Арсланова и Салавата Юлаева.
Оренбургская экспедиция
В первой половине 30-х годов XVIII века царское правительство склонило Абулхаира, хана Младшего Жуза киргиз-кайсаков, то есть казахов просить российское подданство. В этой обстановке Иван Кириллов, обер-секретарь Сената представил в правительство проект об организации военно-политической экспедиции на юго-восточную окраину страны. Автор предложил на границе с Казахстаном основать новый город под названием Оренбург и, опираясь на него, установить систематические торгово-экономические и политические связи не только с Казахстаном, но и среднеазиатскими ханами, Китаем. Он, Иван Кирилловович, был хорошо осведомлен о том, что Младший жуз, Средний Жуз и Большой Жуз переживали социально-политический кризис, и этим надо было воспользоваться.
|
|
|
Башкортостан в первую очередь интересовало правительство, как плацдарм в наступлении на восток, во-вторых, тут началось строительство горных заводов, и им нужна была башкирская земля, что вело к ухудшению жизни местного населения. Еще одной немаловажной причиной было то, что кроме основания главного города по проекту должны были построить сотни небольших крепостей и опорных пунктов.
Испытавшие постоянные притеснения и обиды башкиры узнали об экспедиции по письму Туксуры-муллы, который проживал в Санкт-Петербурге. Они осознали, что новая оборонительная линия по реке Уралу завершит окружение их территории. И башкиры решили противостоять действиям этой экспедиции.
В апреле 1735 года Кириллов выступил из Уфы вверх по слегка лесистой и холмистой долине реки Агидель (р. Белая). В десяти верстах южнее Чесноковска, он основал свой лагерь, где в течении двух месяцев ожидал прибытия 5 рот Вологодского драгунского полка. Несмотря на предупреждения со стороны местных властей, Кириллов самоуверенно не допускал новой вспышки восстания со стороны башкир после жестокого подавления 1705-1711 годов.
|
|
|
Прибыли два посла от Кильмяка Нурушева и его сподвижников с требованием отменить действия этого проекта, в противном случае башкиры будут противостоять с оружием в руках. По приказу Кириллова послы были подвергнуты допросу с пристрастием, а один из них под пытками скончался. После этого инцидента Иван Кириллович не стал дожидаться дополнительных сил, а решил отправиться не реку Орь. В середине июня он покинул лагерь и проследовал по реке Белой вверх в сопровождении 10 рот солдат Пензенского полка. В полку значилось: три роты драгун, 150 уфимских казаков, несколько служилых татар, 15 новокрещенных калмыков, 600 уфимских мещеряков и 100 башкирских тарханов из семисот.
Кроме названной военной силы у Кириллова имелись более 20 единицартиллерийских орудий различного калибра и 100 артиллеристов с офицерами. Всего под его командованием было 2500 человек.
(Алтон С. Донелли. Завоевание Башкирии Россией 1552-1740 гг. Уфа, 1995, с.122).
Вологодские роты во главе с подполковником Чириковым прибыли в Чесноковский лагерь Кириллова на пятый день после его отъезда. После нескольких дней отдыха этот отряд выступил вслед за основными силами. Сам Чириков ехал далеко впереди колонны, сопровождавшие его войска были сильно растянуты по местности. В самом хвосте шли повозки с продовольствием и снаряжением. В течении недели все было благополучно, солдаты и их разведка не замечали, что они находятся под постоянным «оком» башкир. Беспечность стоило дорого.
1 июля на колонну внезапно напали Кильмяк со своей боевой группой и 3000 башкир Ногайской дороги. В кратком бою были убиты сам Чириков, священник, врач, 18 драгун и 42 рабочих-строителя. Захвачено повстанцами 46 повозок с провизией. Только благодаря бдительности капитана Габауэра удалось предотвратить полный разгром этого полка.
Узнав об этом бедствии Кириллов отослал назад отряд для оказания помощи вологодским ротам из 100 казаков, 100 мещеряков и нескольких офицеров. Эти силы вскоре столкнулись с восставшим противником. Был короткий бой и казаки с мещеряками вынуждены были оставить поле боя из-за превосходящих сил повстанцев. Второй новый отряд, посланный на помощь вологодцам в составе 300 драгун и казаков, смогли присоединиться к полку и они совместно догнали основные силы Кириллова.
Глава экспедиции полагал, что у повстанцев небольшие силы, что недовольна только малая часть башкир. На самом деле недовольство было всеобщим. Посланный из Сибири к Кириллову большой обоз с провизией и снаряжением столкнулся на пути с отрядом башкир в 260 человек. Во внезапном бою были убиты несколько обозников, повстанцы захватили 40 обоз и держали в осаде остальных, не пропуская вперед. Подошедший полк подполковника Арсеньева освободил обозников из плена.
В середине августа Кириллов заложил первый камень в осонование будущего города Оренбурга. На этой церемонии присутствовали Нурали-султан, старший сын Абулхаира и ряд казахских предводителей. Тут же состоялся парадный смотр русских войск. Затем русские устроили прием для участников экспедиции и гостей, где наряду с русскими пили и казахские гости, что показывало слабость ислама среди казахов.
Вскоре, по донесению Кириллова в центр, стало ясно, что имеют место не отдельные набеги, а действительно всеобщее народное движение. Правительство своим указом спешно направило в Уфу казанского губернатора графа Мусина-Пушкина. Он должен был возглавить силы русских против повстанцев. Когда граф со своими силами находился в башкирской деревне Елабуга, повстанцы в 1 000 человек атаковали Мензелинск, однако были отбиты с тяжелыми для них потерями. Атакам подверглись Заинск, Билярск, Старошешминск и другие крепости Закамской линии.
Башкирское восстание поставило под угрозу срыва весь Оренбургский проект. Строительство самого города было фактически приостановлено, русским пришлось бросить все силы на покорение башкир. Правительство приняло решение о создании специальной Комиссии башкирских дел для дальнейшего управления башкирами. Главой ее был назначен генерал-лейтенант Александр Румянцев. Его х уполномочили координировать действия местных гражданских и военных властей в Башкирии. Он получил в свое распоряжение 2 драгунского полка и один пехотный. Кроме этого должны были примкнуть яицкие казаки в количестве 500 человек. Коллегия иностранных дел приказала калмыцкому хану Церену Дондуку собрать 3 000 калмыков и ждать сигнала для выступления против башкир. Румянцев должен был убедить башкир прекратить бунт, если уговоры не подействуют применить военную силу.По приказу Ки риллова в Сибирь был направлен полковник Тевкелев для нападения на башкир. У него под рукой было три роты драгун, несколько сот ополченцев и около 1 000 вооруженных крестьян.
Сам же Кириллов направился в Уфу. В окрестностях Сакмарска он узнал, что верные властям башкиры ведут борьбу против повстанцев и захватили в плен нескольких бунтовщиков. После допроса с пытками по приказу Кириллова плененные были казнены. Под Уфой Кирилловской группе войск пришлось принять бой с отрядом башкир около 1 000 человек. Бой длился в течение трех дней. Восставшие понесли тяжелые потери. В наказание бунтовщикам Кириллов сжег более двух десятков башкирских деревень, его казаки захватили в плен женщин и детей, запасы зерна. Кириллов и Румянцев не взлюбили друг друга с первых дней, каждый не хотел подчиниться другому. С другой стороны, в отношении башкир Кириллов проводил жескую политику, а другой руководитель – мягкую.
Кириллов считал, что все те, которые были схвачены должны быть казнены, а кто сдавался – в ссылку. Дома разорить, отнять скот, жен и детей пленить и продать в центральные регионы страны. Деревни и летники предать огню, чтобы этот бунтующий народ через некоторое время исчез из лица земли. Он видел главное решение башкирской проблемы в возведении сети крепостей, окружив всю территорию Башкирии.
Румянцев был противником жесткого политического курса и выступал за более умеренные методы управления. Как только он прибыл в Мензелинск, разослал по всей Башкирии письма, в которых призывал башкир принести повинную и уверял их в милости императрицы. Многие башкиры, особенно те, кто не участвовал в восстании, прибыли в Мензелинск для принесения повинной.
В той обстановке восставшие Ногайской и Казанской дорог решили воспользоваться призывами Румянцева о переговорах, прекратили активные действия и обратились с челобитной. В ней они протестовали против строительства крепостей и церквей, жаловались на жестокость Кириллова, Тевкелева, «верных» башкирских феодалов. Осенью 1735 года наступило затишье.
Башкиры ожидали, что царское правительство откажется от строительства крепостей. Го их надежды не оправдались, власти спешно укрепляли Оренбург и другие крепости. В конце декабря сибирский отряд Юсупа Арыкова, состоящий из более 1 000 человек, вблизи Верхояицка напал на большой обоз, который вел продовольствие в Оренбург. Сибирский драгунский полк, защищавший обоз вынужден был отступать. Восставшие разогнали и команду “верных” башкир. Отряд Арыкова окружил Верхояицк и вынудил гарнизон оставить крепость. В другой стычке с отрядом Арыкова Верхнеуральский гарнизон был полностью уничтожен.
В ответ на действия восставших власти усилили террор и расправу над местным населением. В январе в Зауралье вторглась команда Тевкелева, чтобы преследовать Арыкова. В середине января Тевкелев достиг деревню Сеянтусы Балыкчинской волости. Обвинив жителей деревни в сговоре с восставшими, Тевкелев учинил дикую расправу над ними. По словам очевидца событий Петра Рычкова около “1 000 человек с женами и детьми их в этой деревне перестрелено и от драгун штками, а от верных башкир и мещеряков копьями переколото, сверх того 105 человек собраны были в один амбар и тут огнем сожжены”.
После Сеянтусы Тевкелев свой “опыт” применял повсеместно. Вместе скомандой подполковника Мартакова за короткий срок они разорили и сожгли 51деревню, где проживало башкирское население. Убмлм свыше 2 000 взрослых и детей Балыкчинской и других областей Сибирской дороги.
Весть об этих злодеяниях вызвало всеобщее возмущение в крае. Восставшие Зауралья отвечали на зверства карателей военными операциями против них. Борьба в Зауралье приобрела истребительный характер. Около деревни Богдан Коши повстанцы уничтожили драгунскую роту во главе с поручиком. Несколько сражений произошло с командой Тевкелева.
Под Уфой действовал отряд Тулькучуры Алдагулова, состоящий из 4 000 повстанцев. В феврале эта команда разбил крупный отряд, в котором было 450 уфимских дворян и казаков. В Башкортостан постоянно направлялись дополнительные регулярные полки для того, чтобы подавить восстание “огнем и мечом”.
Весной 1736 года вели борьбу с восставшими 22 000 солдат, драгун и казаков во главе с Румянцевым, Кирилловым, Татищевым. Башкиры понесли тяжелый урон, только убитых насчитывалось 3042 человека. Было сожжено 503 деревни башкир, карателями угнано множество скота, вытоптаны посевы.
Сражаясь с царскими отрядами, повстанцы тоже начали разорять русскиеп села. Это было вызвано не враждой к крестьянам, а ответом на жестокости команды Тевкелева, Арсеньева и других.
Обеспокоенные рахмахом народного движения, правительственные команды еще более усилили свои карательные действия. В августе-октябре из Москвы в Башкирию были направлены дополнительные полки. Но одни военные усилия правительства не принесли успеха. Тогда было принято решение обратиться к восставшим, чтобы они прекратили бунт.
В середине июня из Екатеринбурга выступила команда Татищева в 1700 человек. Прибыв в местечко Кызылташ, В. Татищев обратился к башкирам с призывом принести повинную. Ему усиленно помогали “верные” башкирские феодалы. В итоге в июле-августе пришли с повинной башкиры сибирских волостей во главе с Кутукаевым.
Остальные военные руководители карательных отрядов продолжали разорять башкирские аулы, вести бои с повстанцами.
С начала 1736 года против восставших вели сражения 18 тысяч солдат, драгун и казаков. Карательные действия ослабили башкир. Во многих волостях из-за уничтожения карателями скота начался голод. К концу года в руках карательных команд оказалось большинство предводителей восставших, как Акай Кусюмов, Юсуп Арыков и другие.
Чтобы закрепить успех, согласно секретнего указа Кабинета, решили казнить главных предводителй восставших. В феврале 1737 года В.Н. Татищев колесовал Сабана Севергулова, четвертовал Бокшургу Назарова, обезглавил Исянгула Мамбетова – известных деятелей Сибирской дороги. Хрущев собирался посадить на кол вось мерыз предводителей восстания, но не успел. Его перевели на новое место службы.
На этом закончился первый этап восстания.
На втором этапе восстания в 1737-1738 годах усиливается раскол внутри башкирского общества. Многие башкирские феодалы вступили в борьбу с повстанцами. Поэтому повстанцы беспощадно расправлялись с ними.
Новый начальник Оренбургсой экспедиции В. Н. Татищев и командир Башкирской комиссии Л. Я. Саймонов решили окружить Башкирию со всех сторон военными командами и рахгромить восставших. Они натравливали на восставших татар, мари, чувашей и мордву, обещали им башкирские земли. Подключили хана Младщего Жуза Абулхаира, чтобы он советовал повстанцам прекратить сопротивление. В декабре хан с небольшим отрядом прибыл на Нагайскую дорогу и стал советовать им разъехаться по домам сказав, что дрбьется для них уступки. Но башкиры его не послушали. Его вмешательство было на руку властям. Доверившись Абулхаиру, отдельные представители восставших попали в руки властей. Один из крупных деятелей восставших Кусяп Султангулов приехал в Оренбург, сопровождая Абулхаира, где он был арестован и казнен.
В Зауралье восставшие тоже прекратили активные действия. В середине августа 1738 года явились в Табынск к Самойлову и принесли повинную предводители башкир Сибирской дороги Мандар Карабаев, Тулькучура Алдагулов и Юлдаш Суярембетов.
Осенью 1738 года наступило затишье.
Третий этап восстания связан с предводителем повстанцев Карасакалом.
Карасакал
В обстановке затишья власти считали, что повстанцы не имеют сил, чтобы опять подняться и поэтому решили произвести всеобщую перепись населения в Башкирии. Без этого невозможно было дальнейший захват земель, усиление налогового бремени и установление более сурового режима в крае. Власти не предполагали, что проведение переписи станет причиной нового подьема народных масс или части его.
Перепись начался в январе 1739 гола. На все дороги были направлены офицеры с солдатами и казаками для переписи населения волостей. Башкиры довольно верно расценили цель этого мероприятия и оказали серьезное сопротивление проведению. В марте на Сибирской дороге на ряде съездов башкир были приняты решения об отказе от переписи и саботировании распоряжений властей. Поручиу Черкасов Черкасов, приехавший для проведения переписи был изгнан из пределов дороги. Башкиры Зауралья обратились к Саймонову с требованием выдать им паспорта для поездки в Петербург с челобитной. Подобная картина наблюдалась и на Ногайской дороге. Перепись была сорвана. Недовольные башкиры объединились вокруг Сеитбая Алкалина и Рысбая Игембетова.
Получив известие о сопротивлении башкир переписи и их подготовке к новому выступлению, в мае месяце Кабинет принял решение о прекращении переписи. Однако башкиры еще были недовольны тем, что продолжался сбор штрафных лошадей с участников предыдущего движения. Правительственные отряды и “верные” башкиры открыто грабили население, отбирая лошадей и всякое другое имущество, вызывая всеобщее возмущение.
В августе отряд Тулькучуры Алдагулова предпринял попытку уничтожить команды Стрижевского и Уразлина, но сам был окружен и разбит. Сам Тулькучура был схвачен и выдан Саймонову. В этих условиях для возобновления восстания нужен был какой-то особый толчок. И он нашелся, появилась инициативная личность, который подстрекал к новым выступлениям.
История восстания 1740 года связана с именем его предводителя Карасакала, то есть Черной Бороды, загадочной личностью для всех. Русские впервые услышали о нем от пленного башкира, который сообщил, что тот шпион из Турции. Поскольку еще продолжалась война с Турцией власти забеспокоились. Для проверки этих донесений, а если можно для поимки, был отправлен Роман Уразлин с отрядом в 50 казаков и 250 “верных” башкир. Но его отряд был разбит Карасакалом и Уразлину пришлось отступать. Уразлин попозже сообщил, что этот человек имеет прозвище Карасакал и он родом с Кубани. Сам Карасакал себя называл башкиром по имени Миндигул Юлаев с Ногайской дороги. Были и другие варианты происхождения Карасакала, говорили, будто бы он из ханского рода Кучумидов. Один очевидец говорил, что Карасакал – человек со смуглом лицом, с темной бородой. Другие очевидцы утверждали, что нос его частично отрезан, а левое ухо и мезинец правой руки отсутствовали.
Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 224; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!