Начале боя противнику узнать о нашем местоположении , мы представляем собой потенциальную угрозу , заставляющую его колебаться и придерживаться осторожной тактики . 19 страница



– Сдурела?! Что ты несешь?..

– Вам жалко?

– К-конечно!.. Да и вообще, с чего ты взяла, что мы с ним…

– Шучу. Не напрягайтесь так.

– Ах, ты!.. – взвилась Канаме, но ее осторожно прервал Лемон, с интересом выслушивавший пикировку.

– Э-э-э, мы, кажется, говорили о каких-то очень серьезных вещах, но…

– А, точно.

– Простите, мы отвлеклись, – извинилась Тесса.

За разговором они приблизились к громадному куполу, расположенному в центре зала. Судя по всему, Тесса искала проход вовнутрь. Она повела спутников по кругу, вдоль усеянной барабанами циркульной стенки.

– Итак… дети, родившиеся в этот промежуток времени, оказались инициированными тау-волной. Именно их называют «посвященными» или «слышащими шепот». Конечно, мы не могли получить такое громадное количество информации за этот короткий момент. Полагаю, мы приобрели способность принимать через омнисферу некое пси-излучение из будущего.

– Из будущего?

– Именно так. Омнисфера способна инвертировать и транслировать информацию сквозь время. Нельзя сказать, что мы стали банками неизвестных науке данных в момент рождения. Запечатление, импринтинг дал нам возможность принимать пси-волны, несущие эту информацию из будущего. Только возможность, которую еще предстояло реализовать. Получается, это было что-то вроде пароля доступа. И когда ребенок подрастает и его интеллект развивается, он, при определенных условиях, может научиться принимать некие загадочные электромагнитные волны.

 

Тесса помолчала.

– Такова ситуация. Согласно метрическим записям, за эти три минуты в мире родились 174 ребенка. Отсутствие точной фиксации в малоразвитых странах, где нет


 

127


системы здравоохранения, может значительно увеличить это число. Примерная оценка дает более 350 человек . Тем не менее, Посвященных, чьи способности подтверждены, не более десяти человек – всего лишь горсточка.

 

– Почему?

– Возраст, в котором просыпаются способности Посвященного, для каждого из них зависит от индивидуальных различий. Помимо времени рождения, существуют и иные условия, необходимые для появления полноценного Посвященного. Так же сильно отличаются их «специализации». Если вспомнить, насколько разными рождаются люди, то это не так уж удивительно, как и то, что некоторые дети оказались не затронуты эффектами тау-излучения, несмотря на время своего рождения. В настоящий момент количество полноценных Посвященных составляет не более трех процентов – и это опять же не удивительно. В любом случае – мы лишь антенны, связные терминалы, принимающие поступающую из будущего техническую информацию.

 

– Невероятная история, – пробормотал ошеломленный Лемон. Его лицо выглядело осунувшимся и бледным, и явно не только от ранения. – Техническая информация из будущего. Получается, что наши новые оружейные технологии появились на основе этой информации?

– Вы правы. «Черные технологии» – те, что не должны были существовать – именно из них родились бронероботы. И это были лишь первые из них.

В голосе Тессы не было слышно ни упрека жестокой судьбе, ни тоски – вообще никаких интонаций. В гулкой пустой темноте, где уже десятки лет не появлялось ни единой живой души, кроме троих разведчиков, от стенок вернулось безучастное эхо.

 

– Судя по всему, воздействие «черных технологий» на ход мировой истории начало проявляться с середины восьмидесятых годов. Имеются сведения о том, что некоторые из детей-посвященных, такие же, как мы, демонстрировали таинственные способности, начиная с трехлетнего возраста. Мой отец, когда он был еще жив, оказался одним из тех, кто заметил это явление и начал его изучать.

 

– Восьмидесятые? Тогда, выходит, что нынешний мир…

– Конечно. Наш с вами мир подвергается влиянию «черных технологий» уже пятнадцать лет. Нетрудно представить, как серьезно он изменился. Взрывное развитие квантовых эллиптических компьютерных технологий, прорыв в энергетике с появлением работающих на холодном синтезе палладиевых реакторов, драматические изменения в сфере радиолокации…

 

Да, никто не мог предвидеть такого скорого появления и внедрения этих технологий. Это изменило очень многое.

Корпорации и тресты, которые должны были обанкротиться, процветали. Военные операции, в успех которых невозможно было поверить, привели к победе. Мировая экономика пошла по совершенно иным рельсам. Результаты выборов, новые администрации и правительства разных стран, иная политика – все направилось в другое русло.

Государства, которые должны были рухнуть, только укрепились и стали сильнее. Страны, которые должны были распасться, сохранили единство.

Все изменилось, и теперь никто не мог сказать, как повернулись бы события в старом мире. Возможно, даже холодная война между США и СССР могла закончиться.

 

– Если рассмотреть «оригинальную» ветвь истории – назовем так для удобства гипотетический вариант истории, где «черные технологии так и не появились бы – то можно предположить, что, если бы наука не получила толчка в восьмидесятые годы, мы не имели бы многого. Ни совершенных компьютерных искусственных интеллектов, ни палладиевых реакторов, ни бипедальных технологий – то есть машин, способных передвигаться на двух ногах.

– Получается, именно эти технологии оказали такой эффект на историю?


 

128


– Безусловно. Политическая экономия, военное дело… мне трудно строить гипотезы, что бы случилось, не появись они. Возможно, Земля уже превратилась бы в радиоактивную пустыню после ядерной войны, а, может быть наоборот – холодная война бы прекратилась. В любом случае, это был бы мир, совсем непохожий на тот, что мы знаем. Те, кому известна истинная подоплека этих событий, назвали бы их «временным переломом». Хотелось бы знать, возможна ли была эта альтернатива, существует ли где-то та самая, «оригинальная» ветвь истории? Было ли катастрофическое воздействие излучений омнисферы и появление Посвященных и неизбежным?

 

– Боюсь, здесь я вам не помощник. Даже и представить себе не могу такие масштабные последствия… и голова кружится. Я уже потерял счет… сколько дежавю прошло перед глазами?

– Держитесь, мистер Лемон. Мы в эпицентре, там, где и произошел «временной перелом». Предсказать, как именно будут воздействовать на сознание человека его эффекты, нельзя.

– В эпицентре? Но это странно… ведь Земля вращается вокруг оси, движется по орбите вокруг Солнца, и кружится вместе с галактикой. Если попытаться точно рассчитать координаты той пси-вспышки, случившейся восемнадцать лет назад, то это будет черт знает где, в далеком космосе.

– Это не так. Омнисфера существует в том месте, где впервые активировалась и не имеет никакой связи с координатами физического мира. Она не имеет ничего общего со старой концепцией мирового эфира. Измерить ее проявления в нашем мире мерками, которые имеются в распоряжении человечества сейчас – невозможно. Но мы знаем, что омнисфера привязана исключительно к нашей планете и движется в пространстве вместе с ней. Янск-11 – эпицентр и по земной сферической системе координат и по имеющимся эффектам, и какие бы еще невероятные теории ни строились, с практической точки зрения ситуация выглядит именно так.

 

– Все равно получается нестыковка. Руины долго оставались безлюдными. А если нет людей, то и омнисфера не может существовать, разве нет?

– Она не существует не потому, что здесь нет людей. Точнее будет сказать – «в ее существовании больше нет смысла». Дело в том, что это место – особенное. Последствия или, вернее сказать, эффекты случившейся 18 лет назад катастрофы до сих пор остаются здесь. Еще точнее – мы вошли туда, где они царствуют безраздельно.

 

Они нашли проход внутрь купола. Узкий толстый люк и тамбур. Только Тесса могла бы пройти туда, не нагнувшись. Они с трудом протиснулись внутрь.

– Ничего не понимаю. Канаме, а ты?

– Я…

До сих пор Канаме молчала – ее голову клонила к земле сонная тяжесть. Каждый шаг вперед давался все труднее и труднее. Может быть, тому виной были повторяющиеся дежавю? Она словно продавливала свое тело сквозь густую вязкую жидкость, изо всех сил преодолевая сопротивление. Мысли ползли одна за другой так же тяжело и липко, но… если приложить логику…

– Я… поняла.

Да, осознание, наконец-то, пришло к ней.

 

Этот город – не просто мертвые необитаемые руины. Впереди что-то ждет.

– Ничего не понимаю. Канаме, а ты? – спросил Лемон.

– Мистер Лемон, вы повторяетесь.

– …Ничего не понимаю. Канаме, а ты?

– Эй, вы меня слышите?

– …Канаме, а ты?

– Мистер Лемон!!!

– …А ты?.. А ты… а ты… ты… ты… ты… ы… ыыыыыы!!!


 

129


Полу-крик, полу-стон, заставляющий кровь застыть в жилах. Это было так, словно кто-то пытался клещами вырвать сознание Лемона из его тела. Так, словно его жестоко било током – француз судорожно забился в конвульсиях.

 

– Что с вами?!

– Стойте-стойте-стойте-стойеееее!!! Н-н-не надо-до-до-оооо!!!

– Лемон!!!

Бросив взгляд на остолбеневшую Канаме, Тесса изо всех слабых сил толкнула Лемона назад . Он попятился на пару шагов, запнулся и рухнул навзничь. Но судороги не прекратились даже тогда.

– Тащим его назад! Помогите мне!..

– А?.. Д-да, давай…

Ухватив корчащегося и завывающего Лемона за руки, Канаме и Тесса выволокли его из тамбура наружу, во внешний зал. Только там припадок отпустил его и он растянулся на полу, повторяя плачущим голосом:

– Ч-ч-что… ч-ч-то это было?.. Бога ради, что… что это?!

– Не знаю точно, но, скорее всего… – начала Тесса, осторожно пытаясь отцепить его пальцы, намертво стиснувшие рукав ее куртки, – …скорее всего, мощность иота-излучения в эпицентре остается выше, чем я думала. Реакция на омнисферу – вы подверглись психическому спазму. Как и всякий нормальный человек.

 

Бледная Канаме кивнула.

– Наверняка. Когда я впервые почувствовала такую пси-волну в северной Корее – мне было так же худо. Мы привыкли, приспособились к ней, но для неподготовленного человека это страшный шок… или даже смерть.

– Я не предполагала, что все так ужасно. В таком случае, мы не можем взять его внутрь, с собой.

Конечно, подвергать спутника опасности было нельзя. Хотя ситуация сложилась в пользу Тессы – ей с самого начала не хотелось вести Лемона с собой – в ее голосе не было ни следа удовлетворения.

 

– Иота-излучение?.. Значит там, внутри, что-то есть?

– Да. Я могла лишь строить гипотезы, но такая сила – это… это…

Тесса бессильно упала на колени, согнулась и прижала руки ко рту, давя приступ тошноты.

– Тесса, тебе тоже плохо?

– Д-да. Наверное, вам тоже лучше подождать с мистером Лемоном. Рисковать, сопровождая меня… не нужно… Здесь вы будете…

Канаме, не слушая, крепко схватила ее за запястье и рывком поставила на ноги.

 

– Ничего. Идем.

– …Х-хорошо…

Шатаясь и едва не падая, тяжело опираясь на Канаме, Тесса шагнула вперед – к центру купола.

К ТАРОСу.

 

– Конец истории? Как это?

 

На вопрос Соске Леонард громыхнул в полутьме очередным обломком бетона и задумчиво проговорил:

 

– Махеншафт алс херршафт… Он не договорил. Скорее всего, это был немецкий язык, и Соске ничего не понял.

 

– Кажется, это из Хайдеггера 1 : «Конструкция, управляющая созиданием и созидаемым». Или, если угодно, causa sui – «причина, которая сама лежит в основе себя». В данном случае причина и следствие практически неразличимы – это как движение,

 

1 Мартин Хайдеггер (1889 – 1976), немецкий философ.


 

130


которое имеет целью только движение, а не какую-то цель. Впрочем, все это – высокая философия. Спустимся на грешную землю. Упустив из виду принцип причинности, мы беззаботно жили до сих пор в причудливо искаженном мире. Представь: если бы человек действительно мог свободно, сбросив оковы времени, повелевать роком и судьбой, чего бы он пожелал? Меня всегда занимал этот вопрос, и сейчас я готовлюсь к его разрешению.

 

Принцип причинности? Рок?

Соске не очень-то хорошо представлял себе, что означают эти понятия.

– Ты ведь слышал об омнисфере от моей сестры?

– Немного.

– О ТАРОСе?

– Да. Аппарат, который дает доступ к омнисфере и позволяет управлять лямбда драйвером.

– Лямбда драйвер всего лишь довесок. Он существует только для удобства.

– Похоже, так.

– В этих руинах находится первый ТАРОС, созданный в этом мире. Тот самый, который пошел вразнос, в результате чего родившиеся в этот момент дети стали Посвященными. Только омнисфера оказалась способна так эффективно распространить эти психические волны из эпицентра по всему миру, невзирая на время и пространство – в этом ее истинное значение. Посвященные – люди, способные воспринимать информацию из прошлого или будущего. Вот поворотная точка, эффект, сбивший с пути этот мир, который уже совсем не похож на мир «изначальный». Иная история, иная временная ось, иной мир. В изначальном мире не могли появиться бронероботы или ваш Митрил. Амальгам тоже была бы совершенно иной организацией.

 

– Глупость какая-то. Как такое может…

– Верить или не верить – дело твое. Но представь на секунду, что это правда. Если бы ты смог, как бы ты постарался излечить наш нынешний, искаженный мир?

 

– Не собираюсь никого лечить. Я оставил бы его, как есть.

Соске не слишком интересовали отвлеченные вопросы о том, каким бы мог стать этот мир, даже если действительно принять допущения Леонарда.

Перелом истории? И что с того? Если это и правда, простые истины, только и имевшие для него значение, никуда не денутся.

Есть враги, и есть друзья.

Есть тактика и боевая задача, которую нужно выполнить.

Есть дело, которое нужно сделать, исходя из наличной информации, и есть то, что нужно узнать.

– Неужели тебе все равно? Если все пойдет дальше, как сейчас? – криво усмехнулся Леонард. И ответил сам: – Конечно, нет. То, что должно существовать, исчезло, и на его место пришло то, что никогда не могло случиться. Люди, обязанные жить, погибли, а другие, которым самое место в аду – все еще здесь. Этот мир безумен. И мы должны исправить его. Мы – люди, облеченные силой.

– Это ты обезумел. Не знаю, каким способом ты собрался реформировать мир, но...

 

– Речь идет не о реформации, – в гулко разнесшихся в темноте словах Леонарда звучало раздражение и с трудом подавляемый гнев. – И это отнюдь не бессмысленная трата сил. Если бы земная ось внезапно изменила свой наклон, и разразились стихийные бедствия, разве не естественно было бы думать о том, чтобы исправить положение и вернуть ее на место – если бы для этого нашелся способ? Излечить мир, возвратить в оригинальное состояние? Где ты здесь видишь безумие?

 

– Я не великий гений, не чета тебе. Сколько бы ты ни болтал, что мир безумен – для меня это мало что значит и не особенно задевает. Но, пусть я и не понимаю остального, скажи – разве твое «возвращение к оригиналу» не означает исчезновение


 

 

131


мира, в котором мы живем? Исчезнут не только враги, но и друзья, так? Вот это мне не подходит.

 

– Тогда послушай. Разве у тебя нет погибших товарищей по оружию? Родных, друзей, знакомых, которых ты потерял навсегда?

– …Есть.

 

Да. Конечно. Товарищи по оружию в Афганистане. Однополчане-наемники, встретившиеся на его жизненном пути. Их было много. Еще – соратники по боевым операциям в Митриле. Мэтт Шейд из разведывательного управления. Гейл МакАллен – Урц-1. Боец пехотного десантного отряда ПРТ Лян Сяопин. Командир Гейбо-9 Ева Сантос и ее экипаж. Товарищи, погибшие в сражении на острове Мерида – Кастелло, Спайк, другие оперативники Западно-тихоокеанской флотилии.

 

А еще – Нами.

Их было много. Некоторые погибли только из-за того, что он оказался слишком

 

слаб.

Намшак. Нами.

 

Одна мысль о ней заставила сердце болезненно сжаться. Прости меня.

 

Я не смог тебя спасти. Если бы… если бы я решился на секунду раньше.

 

Леонард кивнул.

 

– Конечно, есть. На тебе висит множество смертей. Ты ведь мучаешься из-за них?

 

– Я… я не собираюсь отвечать.

– Нет, ты жалеешь об этих смертях. Раскаиваешься и казнишь себя. Но подумай, в «изначальном» мире большая часть этих людей осталась бы в живых. «Черные технологии», принесенные Посвященными, изменили ход истории, да и сами методы ведения войны – конечно, и судьба твоих товарищей не осталась неизменной. И теперь ты собираешься отречься от них? Ты безразлично говоришь: «Оставьте все как есть. Они умерли – и все на этом»? Кто здесь из нас безумец?!

 

– Кто сказал, что я отрекаюсь от них?! – рявкнул Соске. Он понимал, что противник хочет вывести его из равновесия, но ничего не мог поделать.

– А смог бы ты сказать им это в лицо? «Жаль, что вы погибли, друзья мои. Вам не повезло – ну, что же теперь поделать. Придется смириться. Пусть возможность спасти вас

 

и существует, я не буду даже пытаться ее использовать – я слишком горд».

– Ты несешь ерунду. Погибших не вернуть. Все эти твои теории, временные оси, прошлое и будущее – ни одна не из них не способна оживить умершего человека.

 

– Не стоит говорить, не подумав. Почему ты так уверен?

Упершись в Леонарда тяжелым взглядом исподлобья, Соске ответил:

– Потому что я убийца. Ты сам тогда говорил это Чидори. Я убил больше сотни человек и даже не знаю их точного числа. В грузовике, который я взорвал на горной дороге в Афганистане, было много солдат – но я не считал. Мне было ни к чему. Да, как ты и сказал, на мне висит бессчетное множество смертей. Именно поэтому я понимаю. Нет, я чувствую.

– Что же?

– Люди умирают безвозвратно. Они никогда не вернутся назад. Даже если ты вернешь их как марионетку, смастеришь новое тело – это будут совершенно другие люди.

 

– Почему же? Если тело, сознание и среда останутся теми же – можно будет смело отождествить их с теми же личностями.

– Ошибаешься. Смерть постоянно стоит за плечом человека. Он осознает ее приближение и именно поэтому сражается отчаянно, изо всех сил, до конца. Это единственное нерушимое правило. Даже Гаурон следовал ему. Он был мерзавцем и


 

132


выродком, но тоже понимал мимолетность жизни. В этом мы были похожи – разница была в том, что он наслаждался тем, что я делал по необходимости, вовсе не радуясь.

– Оригинальная точка зрения, – произнес Леонард, с трудом поднимая кусок бетона. – Хм, Гаурон. Да, как-то мы с ним тоже говорили о повороте истории, времени и судьбе. Он не усомнился в том, что я рассказал, но и не заинтересовался, не встал на мою сторону. Его ответ был до странного близок к твоему. Смертельные враги полностью сошлись. Поистине – ирония судьбы.

– Никакой иронии. Это неписаный закон воинов.

– Называешь Гаурона воином?

– В этом ему не отказать. В отличие от тебя.

Соске не намеревался выказывать свое презрение, он просто откровенно выразил ту разницу, которую он ощущал, скорее всего – неосознанно. «В отличие от тебя». Но, кажется, эти слова задели Леонарда. Его ответ прозвучал резко.


Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 128; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!