Начале боя противнику узнать о нашем местоположении , мы представляем собой потенциальную угрозу , заставляющую его колебаться и придерживаться осторожной тактики . 13 страница
Нет. Все не так.
– Меня вычислили. Атакую первым. Гейбо-4 и 6, приготовиться к взлету!
Если бы это были рядовые противники, им бы никогда и в голову не пришло, что в сопках прячется чужой бронеробот, тем более, они не смогли бы так точно определить наивыгоднейшую позицию. Это залп ясно говорил – враги не из разряда обычных. Прятаться от них и дальше – бессмысленно. Кроме того, насыпавшаяся на залегший М9 земля и ветки даже при функционирующем режиме оптической невидимости выглядели неестественно даже для невооруженного глаза. Его все равно найдут – это лишь вопрос времени.
Боевой режим движения – включить.
1 Неуправляемые авиационные ракеты.
90
Раскручивающийся гироскоп стабилизатора прецизионного объектива автономной системы управления огнем 76-миллиметрового снайперского орудия издал негромкое скрежещущее поскуливание.
Режим дальней стрельбы по воздушным целям.
Информация о температуре воздуха, влажности, скорости ветра беспрерывным потоком устремились в электронный баллистический вычислитель. Казалось, приборчик затрясся от напряжения, торопливо перемалывая данные.
– Урц -6, что касается строя вертолетов противника … – донесся прерывающийся
и едва различимый из-за помех голос карабкающегося по стенке шахты Соске.
– Потом.
– Слушай . Так действовали советские спецподразделения в Афганистане . Командир этого отряда – майор Калинин .
|
|
|
– Чертов старикан…
Выбор цели. Приоритет – противникам с наибольшей огневой мощью.
Первым будет «Хинд». Вокруг медленно идущего кругом вражеского вертолета возникла коробочка подсветки – [Майк 3].
Дистанция, курсовой угол и скорость цели. На экране высветилось «Цель захвачена».
Да ты шутишь, дружок. Ты все посчитал неправильно.
Возвышение нужно подправить. На полет снаряда влияет нисходящий поток воздуха от ротора. Здесь поможет только интуиция.
Выше два клика. Влево – один клик. Да, вот так, годится.
Огонь.
Вспышка дульного пламени залила экран белым светом. Несмотря на то, что 76-миллиметровый снаряд умчался к цели со скоростью, в несколько раз превышающей скорость звука, полет занял какое-то время. Примерно три секунды.
Попадание.
Разрыв осколочно-фугасного снаряда заставил вражеский Ми-24 мгновенно развалиться в воздухе. Лопасти винта брызнули в стороны, вспухло огненное облако, из которого медленно падали разворачивающие хвосты дыма крупные обломки.
– Следующий!..
Любоваться красочной картиной не было времени. Фрагменты сбитого вертолета еще не успели долететь до земли, когда он навел орудие с уже досланным в камору следующим патроном на второй «Хинд».
|
|
|
Высота несколько больше, но все остальные стрельбовые и баллистические данные остались практически теми же. Ввести поправку.
Прицеливание, выстрел, попадание.
Ведомому вертолету оторвало хвост. Лишившись рулевого винта, Ми-24 получил мощный вращающий момент и завертелся, как падающий лист, рухнув в итоге где-то среди цистерн промзоны.
Оба ударных вертолета сбиты. Теперь митриловские «Пейв Мары» могли отступить, не опасаясь погони.
– Следующий!..
Противник уже понял, откуда ведется огонь, и торопливо маневрировал. Курц смог бы сжечь еще один вертолет, но едва ли успел бы расправиться с остальными тремя.
Один из неповоротливых Ми-26, обходивших руины по кругу, резко пикировал, чтобы скрыться за сопкой. Два других, маневрировавших значительно дальше, тоже быстро сбрасывали высоту, чтобы уйти за хребет, расположенный по другую сторону руин – в них было не попасть.
Четвертый же вертолет, неосмотрительно приблизившийся, уже шел почти над самыми крышами промзоны, представляя собой прекрасную цель.
91
Спикировавший с неожиданной для такого тяжеловеса скоростью Ми-26 скрылся за склоном, но еще до того из открытого грузового люка вывалился бронеробот. Красная броня, острые очертания. Тип – модернизированный «Чодар». В его манипуляторах виднелось длинное снайперское орудие. Тот самый красный БР.
|
|
|
Курц почувствовал, как сердце стиснула холодная пятерня.
Попытаться поразить его в момент приземления? Нет, это бессмысленно. Против оснащенного лямбда драйвером и ожидающего атаки с этого направления бронеробота стрельба из обычного оружия совершенно неэффективна. Но и у Курца осталось всего несколько секунд, после которых ему самому придется быстро уклоняться. Он должен нанести за это время противнику максимальный урон.
Мгновенно приняв решение, он поймал в прицел тушу тяжелого вертолета, пытающегося укрыться среди высоких сооружений промзоны.
Огромный Ми-26 уже ушел за густо натыканные ректификационные колонны и водонапорные башни, переплетенные толстыми трубами. Рассчитав его положение, Курц вывел прицельную марку на ржавый бок цистерны. Последние секунды, отпущенные на прицеливание, истекали, но промахнуться он не мог.
Выстрел. Бронебойный снаряд пронзил башню насквозь, но достигнуто ли было попадание, различить не удалось.
Вспышка на опушке, правее руин. Началось.
«Гернсбек» стремительно совершил заднее сальто и отпрыгнул, держа длинное орудие так, чтобы не повредить. В том самом месте, где он находился секунду назад, вышибло высокое облако пыли от удара вражеского снаряда.
|
|
|
Бронеробот приземлился на ноги, пружинисто, как кот. Но, едва ступоходы коснулись грунта, ему пришлось снова извернуться, откинув корпус под немыслимым углом – следующий выстрел был таким же безжалостно точным. Курц разминулся с болванкой на считанные сантиметры.
Невероятно. Противник выстрелил второй раз еще до того, как Курц начал маневр уклонения – и все же чуть не подловил его. Даже с самым современным электронным баллистическим вычислителем это выглядело практически невозможным – на таком расстоянии замаскированная оптическим камуфляжем цель выглядела неясным пятнышком, и в нее было трудно попасть, не то, что предсказать ее следующее движение.
Дело было не в совершенной системе управления огнем вражеского бронеробота. Это была работа человека, мастерство которого превосходило все мыслимые пределы, известные для снайперской стрельбы. Интуиция, сплавленная с огромным опытом.
Ошибки быть не могло. Это он.
Каспер, будь он проклят.
Сидя в небольшой пассажирской кабинке транспортного вертолета , зажатой между пилотской кабиной и обширным трюмом, Канаме смотрела на койку , к которой был пристегнут Лемон, когда в стенки неожиданно толкнулся снаружи звук далекого взрыва. Бросив взгляд в иллюминатор по левому борту, она увидела, как круживший над руинами пятнистый ударный вертолет неожиданно взорвался и развалился на куски.
– Взрыв?.. Ай!..
Несший их тяжелый вертолет резко наклонился, и ее выбросило бы из кресла, если бы она не вцепилась изо всех сил в подлокотники. Лемону повезло, что он был надежно пристегнут ремнями, иначе бы тоже вылетел с носилок.
Нет, это было не падение, хотя и очень похоже на него. Избегая вражеского обстрела, вертолет круто пикировал. Руины, казавшиеся только что небрежно рассыпанными по столу спичечными коробками, стремительно надвинулись, вырастая и занимая все поле зрения.
92
– Я под обстрелом вражеских БР ! Снижаюсь и попытаюсь укрыться за конструкциями на северной окраине ! –по внутренней связи донесся голос первого пилота.
– Отставить . Не приближайтесь к полигону , а скорее набирайте высоту , –
приказал пилоту Леонард, находившийся в грузовом отсеке. Его голос звучал совершенно спокойно.
– Но так нас собьют !.. Один наш уже готов ! Как только он умудрился – этот стрелок невероятно ловкий !
– Уходите вверх – тогда мы будем в безопасности , –настаивал Леонард.
– Откуда вы знаете ?! Скороподъемность у нас никакая – мы не сможем ! Я прячусь внизу !
Вертолет снова резко накренился и нырнул, а потом выровнялся над самыми крышами. Громадные пилоны, поддерживавшие ректификационные колонны, оказались на расстоянии вытянутой руки, блокируя сектор обстрела вражеского снайпера.
– Канаме, лучше пристегни ремень, – посоветовал бледный Лемон. – Слушайся опытного человека. Иначе, когда падаешь с такой высоты, костей не соберешь.
За иллюминатором блеснула вспышка, и их ударило так, что лязгнули зубы. Вертолет рванулся, просел вниз и затрясся, как в припадке. Над головой оглушительно загрохотало и завыло на разные голоса.
Неужели противник сумел попасть в них даже за щитом из ржавых стальных башен? Разве это не звук поврежденного вала хвостового рулевого винта?
Из динамика раздавались вопли перепуганных пилотов:
– … Но так нас собьют !.. Один наш уже готов ! Как только он умудрился …
Канаме не могла понять, что происходит. Почему они повторяют свои слова,
которые прозвучали несколько секунд назад? Вертолет жутко закачался, потом накренился и заскользил боком, быстро теряя высоту. Переплетения стальных труб бросились в лицо.
Снова голоса:
– … Уходите вверх – тогда мы будем в безопасности , –настаивал Леонард.
– Откуда вы знаете ?! Скороподъемность у нас никакая – мы не сможем ! Я прячусь внизу !
Второй пилот кричал в истерике:
– Как так ?! Почему мы на такой малой высоте ?..
– … Скороподъемность у нас никакая – мы не сможем ! Я прячусь внизу !.. Что такое ?! Откуда повреждение хвоста ?.. –вторил ему первый пилот.
– Ручку на себя , остолоп !!!
– Спасите ! Я ничего не понимаю ! Наверное , меня контузило !..
– Кончать бредить !..
– Почему мы еще в воздухе ?! Мы уже должны были разбиться !!!
Ужас, звучавший в голосах летчиков, казалось, передался вертолету. Крупно дрожа, он заваливался набок, и панорама ржавых руин в иллюминаторе тоже переворачивалась и нависала над головой, словно чугунная сковородка. Посредине покрытых мраком развалин возникло еще более темное и страшное зияющее отверстие, приближающееся и расширяющееся, словно громадная жадная пасть.
Лопасти несущего винта врезались в какую-то стальную трубу. Раздавшиеся с пулеметной скоростью барабанные удары сменил чудовищный визг, от которого помутилось в голове, и металлический хруст. Прыгающую, как кабинка аттракциона кабину осветили ярчайшие искры, снопом брызнувшие из соударяющихся металлических конструкций. Потом все погасло, и глаза затопила беспросветная тьма. Канаме швырнуло вперед и вниз, из кресла, потом снова, еще сильнее. Наплечные ремни врезались в грудь, не давая дышать. Наушники соскочили с головы, и она услышала мучительный стон Лемона.
Ми-26 пробил тонкую ржавую крышу и рухнул в цех, прикрывавший шахту.
93
Ее зев проглотил фюзеляж вертолета, лишившегося всех выступающих частей и слегка притормозившего свое падение. Намотанные на фюзеляж фермы, кабели и трубы задержали его на несколько мгновений. Но вертолет продолжал рывками проваливаться в темноту. Когда же, на какой глубине прекратится это падение?
«Может быть, у этой дыры вообще нет дна»? – это было последнее, что мелькнуло
в голове у Канаме.
– … Урц -6! Вступил в бой с БР противника !.. – донеслось из наушников. Но у Соске не было времени сочувствовать Курцу. Он не взобрался еще и на половину высоты, которую требовалось преодолеть по стенке шахты, когда наверху страшно загремело, и чуть ли не им на головы обрушился гигантский русский вертолет.
– Что?!
Рассыпая искры и обдирая бока о бетон, фюзеляж встал на нос и рывками сползал в устье дыры – пока его с трудом удерживало переплетение стальных кронштейнов, тонких труб и кабелей, которые он в процессе падения утянул с собой из надшахтного пространства. Уступая тяжести шестидесятитонного груза, они выгибались и лопались одна за другой.
Ми-26 рухнет прямо в шахту. В распоряжении Соске осталось не более десяти или двадцати секунд. Времени на раздумья просто не было.
– Спускаемся, держитесь! – крикнув, чтобы услышала Тесса, Соске пристегнул карабином запасную веревку к ближайшему кронштейну, торчащему из бетона, и изо всех сил оттолкнулся ногами от стены.
Не стоило и пытаться взбираться вверх, навстречу скользящему вертолету. Единственной возможностью уцелеть осталась попытка как можно скорее достичь дна шахты, раньше, чем он рухнет туда, и укрыться в поперечных штреках – ведь на протяжении ствола не было ни одного ответвления.
Он просвистел одним прыжком метров восемь. Еще раз оттолкнуться. Соске мог бы дюльферять еще быстрее, но вес двоих человек грозил вывести скольжение из-под контроля.
Сверху донесся угрожающий треск. Вертолет провалился еще на несколько метров, войдя тупым носом точно в ствол шахты. Он едва держался – еще пара секунд и огромная туша неудержимо пойдет вниз. Сюда.
В дыру дождем посыпались обломки – от Ми-26, но большей частью от местных конструкций. Кусок дюраля царапнул по плечу и отскочил. В зеленоватом свете очков ночного видения медленно, как во сне, выросла черная тень. Обломок трубы размером с подушку падал точно на голову Соске. Упершись ногами, он сманеврировал, прикрывая от удара вжавшуюся лицом в его спину Тессу. Труба тяжело врезалась в левую руку, поднятую, чтобы защитить голову, и отлетела в сторону. Едва не выпустив веревку, он удержался и прыгнул дальше. Вниз. Еще два или три толчка. При каждом сотрясении из-за плеча доносился тоненький писк Тессы. Дна все не было. Циркульная площадка возникла в зеленоватом поле прибора ночного видения, когда высота составляла метров двенадцать.
Наконец, вертолет все же сорвался. Увлекаемая огромной тяжестью махина, рассыпая искры от трения по шершавому бетону, с душераздирающими стонами и визгами неумолимо пошла вниз, заняв почти все сечение ствола шахты. Картина напоминала то, что увидел бы в свои последние секунды неразумный муравей, забравшийся на дно минометного ствола, в который заряжающий уже кинул тяжелую мину. Веретенообразный фюзеляж Ми-26, лишившийся всех выступающих частей, действительно очень напоминал артиллерийский снаряд.
Последний толчок от стены. На середине полета Соске внезапно ощутил, что поддержка веревки сверху исчезла. Вертолет срезал кронштейн, к которому крепился верхний конец.
94
– И-и-и-и!!!
Вместе с привязанной к спине Тессой Соске рухнул на бетон с высоты четырех метров. Чтобы не раздавить ее, он сумел в последний миг извернуться и упасть не на спину, а на бок. Воздух с шумом вырвался из легких, в глазах помутилось. Игнорируя боль, он с трудом поднялся и отцепил веревку. Грохот и скрежет скользящего вертолета надвигался, но у него не было ни мгновения, чтобы посмотреть вверх. Убедившись, что Тесса не отцепилась и все еще висит на спине, он бросился в первый же портал горизонтального штрека, который попался на глаза.
Вертолет уже едва не прихлопывал пятки. Еще чуть-чуть. Четыре шага, три…
– Ух!..
Он прыгнул вперед – из последних сил, насколько еще хватило, и проехал животом по грязному полу. В спину ударил оглушительный металлических грохот, порыв ветра сбил бы с ног, если бы Соске уже не лежал, уткнувшись носом в ржавый металлический лист, которыми был крыт пол тоннеля. Оглянувшись, он увидел в метре от своих подошв смятые гармошкой, неузнаваемые дюралюминиевые конструкции, полностью перегородившие портал штрека. Вертолет врезался в дно.
Они уцелели чудом.
Но радоваться было рано. Соске, превозмогая боль, поднялся и похромал вперед, в темноту прямоугольного штрека. Воздух заполнил резкий запах авиационного керосина. Если вертолет загорится, и топливные баки взорвутся в этом замкнутом пространстве, беглецы поджарятся мгновенно. Нужно было уносить ноги – как можно быстрее.
– Тесса?
Ответа не было. Скорее всего, она потеряла сознание, но он чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь – Тесса дышала . Не успел он почувствовать облегчение, как понял, что легкое тело, которое должно было быть прочно прихвачено веревкой, медленно сползает со спины. Он попытался поддержать ее, но левая рука, все еще онемевшая от удара железкой несколько секунд назад, не поднялась выше плеча. Единственное, что он успел сделать – присесть, чтобы наездница не грохнулась с размаху. Тело девушки соскользнуло и бессильно распростерлось на металлическом полу.
В этот миг все вокруг дрогнуло и заскрипело, стенки прохода задрожали, а целая секция пола внезапно просела одним концом, превратившись в наклонный пандус. Прямо перед глазами раскрылась широкая темная дыра.
Подземелье не кончалось на этом уровне, под ними обнаружились новые обширные пустоты. Неужели сотрясение от падения тяжелого вертолета заставит рухнуть все проржавевшие и едва державшиеся крепи и переходы? Соске видел свою руку, замедленно, словно во сне, пытающуюся дотянуться до Тессы, поймать ее, и – ржавые листы пола, разваливающиеся на куски, проваливающиеся, как в рушащемся карточном домике.
Он не успел. Отбитая левая рука, которой он пытался удержаться сам, промахнулась, и он рухнул вниз, в беспросветно черную дыру.
Последний оглушительный удар и сотрясение. Финал?
Нет Она осталась жива.
Открыв глаза навстречу кромешной темноте, Канаме слабо застонала, пытаясь собраться с мыслями.
Где я?.. Что со мной?
95
В плечо и грудь впился привязной ремень. Кресло, к которому она была пристегнута, теперь оказалось обращено вниз, и торчало перпендикулярно вертикальной стенке, в которую превратился пол кабины.
Нос защипало от раздражающего запаха. Керосин – и очень много. Где -то над головой все еще свистела и громыхала так и не остановившаяся до конца турбина. Канаме поняла, что нужно выбираться – и как можно быстрее.
– Эй! Есть кто-нибудь живой? – позвала она.
– До конца не уверен… но, кажется, да, – донесся сбоку слабый голос Лемона. Расстегнув пряжку своего ремня, Канаме уцепилась за спинку, чтобы не свалиться вниз, и пошарила рядом, пытаясь дотянуться до собрата по несчастью. Под руку сразу попалось что-то удобное и ухватистое, но, когда она взялась покрепче, француз издал странный звук.
– Ой.
– А, простите… Ой!!!
Поняв, что именно она сцапала, Канаме ойкнула сама и быстро вытерла ладошку о куртку.
– Ого, вот это я понимаю – девичья реакция.
– Кончайте шутки шутить, нужно удирать отсюда.
Канаме нащупала ремень, прихватывающий тело Лемона к носилкам, и распустила
его.
– Согласен. Но вот смогу ли идти – не знаю...
– А придется! Или вам охота здесь подохнуть?
Расстегнув второй ремень, она поддержала Лемона. Он застонал сквозь зубы – пробитая нога давала о себе знать. Полагаясь на зрительную память, она пошарила под подлокотником крайнего кресла. Кажется, там должен быть аварийный фонарик. Он действительно нашелся и даже загорелся, дав некоторое представление о сложившейся ситуации.
Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 123; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!