О взаимоотношениях языка и социума 20 страница
Тонкий знаток и опытнейший лексикограф Г.Н. Скляревская, взвалив на себя непосильную задачу ускорить процессы кодирования, обратилась к невероятно разветвлённой системе помет: высок., бран., ирон., насмешл., неодобр., презрит., пренебр., сниж., шутл., эвф., разг., жарг., книжн. , и даже неправ., астрол., астрон., биолог., информ., коммерц., криминал., научн., полит., рел., спорт., эконом., фин., церк . и пр. Но и это не позволило поспеть за бурной стихией актуальных слов в вихрях последних лет прошлого столетия.
Пометы расставлялись без полной убеждённости, а кое‑где пришлось просто констатировать наблюдаемое: мониторить (разг.) и мониторировать; евро муж. и разг.; ср.: о́перы и (жарг.) опера́; разборка 1) (разг.) действие по глаголу разобрать . 2) (жарг.) обсуждение с карой по глаголу разобраться; развлекуха (жарг.); риэлтор и риелтор (спец.); сенситив и (разг.) сензитив; слэм и слем (жарг.); спам (информ., неодобр.) (спамерский, спамер, спамщик , но почему‑то спамминг ).
Указывая совсем пока не отстоявшееся, не устаканившееся (как было модно говорить), словарь просто перечислял слова, как они встретились в контекстах, без попыток указать предпочитаемое произношение, например при колебаниях типа тЕмп / тЭмп в таких новейших, как тЕст / тЭст (тЭстирование ) / т (редуцированное Э, Е, И )стирование; рЕйтинг / рЭйтинг; бЕйдж(ик) / бЭйдж(ик); вЕб‑ / вЭб‑ (дизайн, мастер, сайт ); кофебрЕйк / кофебрЭйк; лЕйбл / лЭйбл; спрЕд / спрЭд .
|
|
|
То же касается написания, ударения, дефиниции значения. Достаточно посмотреть такие ряды регистраций: бизнеследи – бизнес‑леди; бизнесвумен – бизнес‑вумен; бизнесменша – бизнесменка; он‑лайн – онлайн: онлайнбизнес, онлайн‑магазин, аптека‑онлайн, онлайн‑связь, связь онлайн; беспро́водный – беспроводно́й; виджей – ви‑джей; граффи́ти – гра́ффити; гу́ру – гуру́; ди‑джей – диджей; кракер – крекер – крэкер; лаунж – лаундж; масскульт – масс‑культ, масс‑медиа – массмедиа (порядок перечисления указывает предпочтение?) майнстрим – мэйнстрим – мейнстрим; мерчандайзер – мерчендайзер; ми́тинговый – митинго́вый; огосударствле́ние – огосуда́рствление; однозвёздый – однозвёздный; ОМОНовец – омоновец; обеспе́чение – обеспече́ние; офшор – оффшор; паблик‑рилейшенз – паблик рилейшнз; пентхаус – пентхауз; плейер – плеер; прайм‑тайм – праймтайм; прайм‑лист – праймлист; промоушен – промоушн; разгосуда́рствление – расгосударствле́ние; ремейк – римейк; сандвич – сэндвич; саундтрек – саунд‑трек; сейшен – сейшн; секвестр – секвестер; секонд‑хэнд – сэкондхэнд – сэконд‑хэнд – секонд‑хенд; сёрфер – серфер; ску́теры – скутера́; стреч – стретч; тайм‑шерный – таймшерный; таун‑хауз – таунхауз (не указано и сегодня встречающееся написание с конечным с ); тинэйджер – тинейджер; топ‑модель – топмодель; уик‑энд – уикэнд; флайер – флаер; фейс‑контроль – фейсконтроль .
|
|
|
В несомненную заслугу словаря следует поставить общее и совершенно верное заключение об «онаучивании» (терминологизации) и в то же время о стилистическом снижении, о влиянии нового соотношения некнижной (выросшей сегодня за пределы собственно бытовых разговоров) и книжной разновидностей русского языка. В обоих случаях очевидно то, что многие сейчас называют глобанглизацией , свойственной отнюдь не исключительно русскому языку и возбуждающей то, что в духе самого процесса шутливо именуется словомейкерством . Всё это, однако, вполне в духе русской Нормы с большой буквы.
Прямо связанные с семантикой, открытые по набору единиц и терпимые к их форме, вольные механизмы лексики по характеру и темпам развития наиболее резко отличаются от грамматики. Грамматике приходится особенно туго, когда надо подводить под свои механизмы освоение обильного материала, неразборчиво навязываемого словарём. Но что делать, коль скоро постоянное обновление состава слов, архаизация и утраты, забвение их, рождения, смены, умирание значений, стилистические переосмысления требуются для отражения внеязыковой действительности? Помощь увязке лексической подсистемы с консервативной морфологической оказывает мощная система русского словообразования, в котором В.В. Виноградов видел мостик между грамматикой и лексикой.
|
|
|
Что означает обнажёнка?
Взятое для заголовка новое слово впервые отмечено в беседе Е.А. Земской с И. Бродским в книге «Памяти М.В. Панова» (М., 2009. С. 249): «Как вы решились на обнажёнку»? (то есть съёмки без одежды). С тех пор слово существенно расширило первоначальное значение на волне моды безыскусственной «нагой красоты» выразительности и часто встречается в печати: «с обнажёнкой искренних чувств» (ВМ. 2003. 11 июня); «щиты с эротическим подтекстом или обнажёнкой » (РГ. 2010. 3 окт.); «Развесил обнажёнку в Сети и дуй с чёсом по стране: пой, танцуй, играй спектакли – продавай творческий продукт» (РГ – Неделя. 2013. 23 мая).
Подобно отдельному слову, в моде может оказаться и суффикс: он при этом расширяет круг вовлекаемых основ и семантику производимых слов. Совпадение настроения нынешнего общества и ресурсов языка обнажает нынешнюю максимальную продуктивность древнего, очень русского и всеславянского суффикса – ка . Среди разрядов образуемых им слов многие несут разговорный и профессиональный оттенки. Например, названия лиц: активистка, блондинка, гадалка, торговка, сиделка, мамка, тётка, иностранка, американка, белоручка, попрошайка, выскочка, выдвиженка ; предметов и процессов: анисовка, вешалка, гулянка, варка, готовка, засолка, возка, мойка, побелка, задвижка, расписка, связка, тёрка ; стяжения сочетаний: вечёрка, шоссейка, шестидневка, летучка ; даже ласкательно‑уменьшительные: дочка, ночка, тучка, штучка, кепочка . Эти слова привлекают тем, что позволяют избежать пафоса, свойственного книжной разновидности образованного языка, оставаясь в то же время в пределах несомненной его некнижной правильности, отнюдь не сводящейся более к разговорным формам и бытовому содержанию. Всё связанное с гражданской жизнью, с военным делом, добычей, потреблением, продажей нефти естественно обозначается словами гражданка, оборонка, нефтянка : «Ориентировка для оборонки » (РГ. 2009. 11 февр.; заголовок статьи о встрече Д.А. Медведева с военными руководством) «Тема – экология, с которой нефтянка накрепко связана» (РГ. 2007. 28 июня); «первой отраслью, где будет применён новый способ взаиморасчётов, может стать нефтянка » (РГ. 2009. 8 июня); «Социалка получила обещанные зарплаты» (РГ. 2013. 11 дек.; о жалованье учителей). Заменившись электричкой, электропоезд если и сохраняется, то только в метрополитене, который к тому же часто называют не метро , а подземка .
|
|
|
Разнообразие основ, вовлекаемых в производство новых слов, поражает: наличка (наличные деньги), двусторонка («Встреча Лаврова с его китайским коллегой продолжалась в два раза дольше, чем другие двусторонки» (РГ. 2013. 2 июля)), психушка, многоэтажка, встречка, нетленка (нетленные шедевры), расчленёнка («Убийство с расчленёнкой » – заголовок статьи о расчленённом трупе (РГ. 2013. 25 июня)). Ещё недавно были бы непонятными фразы: «Мигалкам запретили выезжать на встречку » (РГ. 2007. 3 нояб.); «Самое порочное в жизни и творчестве – это объясняловка » (Итоги. 2013. 23 июля). А. Маршал ностальгически поёт: «Боевой камуфляж на парадку сменю».
Как видно, нет такой части речи, которая не сочеталась бы с – ка . Венец любви к этому суффиксу в заголовке «Платёжку – в мусорку !» (РГ. 2013. 9 дек.).
Исторически от глагольных основ образовывались то разговорные слова на – ка , то их книжные параллели. Первые процветают в периоды скромности и опрощения, а вторые – в годы мудрого вокнижения: стройка – строительство, построение; вёрстка – верстание; готовка – приготовление; прибавка – прибавление; глажка – глажение; читка – чтение (кстати, бессмыслен призыв радиопередачи для книголюбов: читай, а не чти . Ведь вторая форма от глагола чтить /почтить ).
Вопреки стилистико‑семантической дифференциации слова с суффиксом – ка и книжные слова на – ние, – тье конкурируют с попеременным успехом более трёх веков (диагнозирование – диагностика; обкатывание, обкат – обкатка ). На нынешний день победа отнюдь не за иномодельными аналогами: разморозка, прослушка («Арест по подозрению в незаконной прослушке телефонов сотрудников ГУВД Москвы» (РГ. 2007. 7 дек.)), озвучка заменяют размораживание, подслушивание, дубляж . В то же время возникает омонимия самих слов на – ка: наружка , например, обозначает не только слежку за передвижением подозреваемого, но и уличную рекламу («Наружку вычислили» – заглавие статьи о заказчиках щитов на растяжках (РГ. 2008. 6 марта)).
Хотя есть некоторые исключения (в моём детстве остановившиеся часы носили чинить , стёртые ботинки отдавали в починку , теперь часы отдают в ремонт , а обувь носят ремонтировать , слова на – ка становятся воистину универсальными. Плёнку сдавали в проявление , теперь в проявку , если, конечно, не совсем перешли на цифровые фотокамеры и ходят в салоны распечатки . Студенты пропускали лекции по зарубежной литературе, теперь – по зарубежке , лектор же гордится тем, что его доклад поставлен на пленарке , а не на секции конгресса. Даже истинные учёные мечтают не о Нобелевской премии, а о Нобелевке . Популярный автор откровенничает: «Надоело писать рассказы, однако сейчас как раз планирую вернуться к художке » (Русский мир. 2008. № 11. С. 15); «Взлёт без отключки » (заголовок статьи об автономном энергоснабжении аэропорта на случай отключения сетевого (РГ. 2011. 21 янв.)). Извинительные кавычки в отдельных примерах вряд ли чего стоят на общем фоне.
«Толковый словарь русского языка начала XXI века» под редакцией Г.Н. Скляревской хорошо отразил рассматриваемое явление: афганка (камуфляжная форма солдата для пустыни); аэробика; барсетка; безналичка; биодобавка; встречка; дискотека (танцы); жвачка (жевательная резинка), ипотека, лайка, ментовка, накрутка, наличка, обналичка и обналичивание, перезагрузка, разборка, раскрутка, социалка, стрелка (встреча), тусовка, утечка, фишка, флешка . Их незаконченная нормализация – всего лишь издержка времени, а пока недоступная кодификация – свидетельство стремительного роста этой словообразовательной модели.
Многие, полагая стремление к экономности, материальной краткости чуть ни ведущим (и желательным!) принципом языкового развития, одобряют сокращение до одного слова сочетаний Поклонная гора, Манежная площадь, Варшавское шоссе и Каширское шоссе : «На Поклонке , так её любя [?! – В.К. ] называют горожане, всегда многолюдно» (газета «Дорогомилово». 2007. Август. № 7); «Дело о беспорядках на Манежке » (РГ. 2012. 30 окт.); «Пропускная способность Варшавки и Каширки вырастет» (РГ. 2012. 3 окт.).
Причина, скорее, всё‑таки в особой экспрессии этого книжного, но в то же время и некнижного суффикса. Экспрессия универсализует его и, позволяя вовлекать всё новые производящие основы, добавляет тем самым системности словарю несмотря на безоглядное расширение семантики производных.
Русский словарь, легко воспринимающий новшества, в том числе иноязычные, органически связан с развитым словообразованием, призванным мирить его с требованиями флективной морфологии. Уместно вспомнить суффиксы – изм и – ист , теряющие в последние годы свою начальную политико‑теоретическую суперпродуктивность. Можно говорить о недавнем освоении суффиксов – гейт, – голик (вспомним уотергейт, шопоголик и от русских корней кремлегейт, трудоголик ) и ещё суффикса – инг (банкинг, тренинг, шопинг, допинг, паркинг, пилинг ).
Тем более приятно видеть внутри системы роль и собственно русских формантов, в частности слов на – ка . Они, несомненно, способствуют системности в максимально привольной словарной подсистеме и снижают поставки слов, смущающих системообразующие грамматику и фонетику. Здесь очевидно и сближение книжной и некнижной разновидностей нашего языка.
Вообще же развитое словообразование служит своеобразной скрепой разных уровней системы и структуры русского языка. Как мостик, оно сближает строгую флективную грамматику с отпущенной на вольные хлеба лексикой, придавая ей определённый материальный порядок хотя бы закреплением однозначных производных.
Избыток суффиксов, образующих названия лиц (‑ист, – тель, – ец , ‑ик, – ник, – щик, – овщик ), дисциплинируется, например, резким падением продуктивности суффикса – ист , невероятно высокой в советский период: марксист, коммунист, троцкист, уклонист, идеалист, морганист, вейсманист и прочие лица по принадлежности к тому, что обозначается словом на – изм . Любопытно, что слова ленинист, сталинист в общем обиходе появились недавно, а раньше ограничивались чисто русскими ленинец, сталинец, мичуринец .
Суффикс – тель сегодня всё меньше образует названия лиц, специализируясь на предметах, орудиях, веществах: стеклоочиститель, выпрямитель, освежитель, очиститель, опреснитель . Это можно как‑то увязать с разгоревшейся в ХIX веке борьбой значений прилагательных производного от названия лица – тель +н +ый (соблазнительный – «принадлежащий соблазнителю»). Татьяна подозревает Онегина в желании прославиться ловким соблазнителем, когда упрекает его в том, что её позор «…мог бы в обществе принесть вам соблазнительную честь». В настоящее время такие слова кажутся производными прямо от глагола с суффиксом – тельн‑: соблазнительный – «который соблазняет».
Новое значение отрывается от имени, ассоциируется с глаголом и становится синонимичным причастию: наблюдательный взгляд – «наблюдающий» при сохранении отымённого суффикса – н‑; наблюдательный пункт – «место наблюдателя». При безразличной поблажке культурных сил образование первоначальной модели замирает: у слова старательный , например, совсем нет значения «свойственный лицу», будто оно произведено в параллель старающийся непосредственно от глагола.
Казематы морфологии
Самые устойчивые законы системообразующих грамматических уровней языка могут в нормализационных играх приостанавливаться в интересах социума. Например, немногочисленные глаголы несовершенного вида с инфинитивом на – ать имеют в спряжении настоящего времени чередования в основе в отличие от подавляющего большинства таких глаголов, спрягающихся как читать . Около трёх веков идёт выправление их нерегулярных форм согласно правилу устранения исключений, однако заторможенно, различно у каждого отдельного глагола.
Например, появившись как ошибка, рождённая борьбой за регулярность против морфологических исключений, двигаю, двигаешь, двигает …, взяв на себя значение «перемещать», довольно быстро стали нормой в качестве некоторого смыслового омонима исторических форм движу, движешь, движет …, которые сохраняются преимущественно в значении «приводить в движение» и с оттенком устарелости и поэтичности: «старый шкаф двигается с трудом» и «Речка движется и не движется , вся из лунного серебра» (ср. терминологическое различение слов двигатель и движитель ). Здесь можно видеть и смешение основ неопределённой формы и формы настоящего времени.
Глагол махаю казался недопустимым учёным Р.И. Аванесову и С.И. Ожегову (Русское литературное ударение и произношение. М., 1955). Мои родители не терпели бабушкиной команды: «Помахай папе ручкой!» – хотя деепричастие маша было чуждо уже в начале ХIХ столетия (у А.С. Пушкина – махая вёслами ). Сегодняшние словари дают махаю по большей части даже без помет разг . или доп . наряду с машу .
Капать даёт однозначные формы каплет и капает , хотя некоторые лингвисты привязывают их к значениям «несильно литься» и «наливать каплями». У Набокова «свеча капает воском», «стих…каплет в ночь росою ледяной», «Я родом из дикой той страны, где каплет кровь на снег». От клепать вполне нормативно клепают , но сохраняется форма клеплют в значении «возводят напраслину». Видовой паре пускать (пускаю, пускает ) – пустить (пущу , но пустит, пустят ) ведома и диалектно‑просторечная форма пущать (пущаю, пущает, пущают ). Ревнители культуры языка необъяснимо резко расходятся в квалификации форм полощет /полоскает; мяучит /мяукает; мурлычет /мурлыкает; кудахчет /кудахтает .
Синкразия М. Горького, укорявшего авторов, писавших, по его мнению, «не по‑русски, а по‑балахонски», примером чего было и деревенское «Крестьянин пахает поле», на веки вечные обрекла глагол пахать быть исключением. Тенденция ощутимее в диалектной речи, которая знает не только пахает , но последовательно «прогрессивные» плакает, скакает, прятает, шептает, щипает вместо плачет, скачет, прячет, шепчет, щиплет . Устойчивость полощет может отчасти объясняться тем, что полоскает звучит слишком похоже на поласкает (от ласкать ). Ассоциация с омографом, несмотря на различие ударения, мешает регулярно спрягать глагол писать , хотя он семантически связан с образцовым читать .
Последний пример демонстрирует нерешительность системы на нормализаторском поле при столкновении двух противоречащих друг другу её собственных закономерностей: консервативно охранять старое и стремиться к самоупрощению и регулярности (мудро сформулированное Е.Д. Поливановым правило выталкивания исключений ). Такое столкновение открывает дверь для самоуправства социума, причём побеждает то консервативная гиперкорректность (правильно только машу ), то безудержное новаторство (пора узаконить младенец плакает ).
Обретают силу убедительности семантические или стилистические оттенки в производных, возникающие по игре случая или придумываемые. Они способны нормализовать обе параллели и затем по наитию кодифицировать любую. В то же время строго соблюдается неприкосновенность отдельных случаев, например глагола быть . Причудливы семантико‑словообразовательные связи и непривычны соотношения видов у глаголов нести – носить (оба несовершенного вида), но дают разнести (совершенный вид; «доставить» и неожиданно как омоним «уничтожить») и разносить (несовершенный вид к разнести и совершенный в значении «расширить ноской», что требует нового глагола несовершенного вида разнашивать ).
Не допускается никакой нормализации и в глаголах идти – ходить (кроме запрета диалектно‑просторечного инфинитива итить , регулярного, но не устраняющего супплетивности в спряжении): придти, прийти как совершенный вид к приходить , но с оттенками однократного и повторяющегося действия. Схоже ведут себя и другие приставочные глаголы, кроме находить – найти , выбывающих из группы движения с развитием значения «отыскать» и «искать».
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 117; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!