ИНСТРУКЦИЯ ПЕРЕД ПОЕЗДКОЙ ЗА РУБЕЖ, ИЛИ ПОЛЧАСА В МЕСТКОМЕ
Я вчера закончил ковку,
Я два плана залудил, –
И в загранкомандировку
От завода угодил.
Копоть, сажу смыл под душем,
Съел холодного язя, –
И инструктора послушал –
Что там можно, что нельзя.
Там у них пока что лучше
бытово, –
Так чтоб я не отчубучил
не того,
Он мне дал прочесть брошюру –
как наказ,
Чтоб не вздумал жить там сдуру
как у нас.
Говорил со мной как с братом
Про коварный зарубеж,
Про поездку к демократам
В польский город Будапешт:
«Там у них уклад особый –
Нам так сразу не понять, –
Ты уж их, браток, попробуй
Хоть немного уважать.
Будут с водкою дебаты –
отвечай:
«Нет, ребяты‑демократы, –
только чай!»
От подарков их сурово
отвернись:
«У самих добра такого –
завались!»
Он сказал: «Живя в комфорте –
Экономь, но не дури, –
И гляди не выкинь фортель –
С сухомятки не помри!
В этом чешском Будапеште –
Уж такие времена –
Может, скажут «пейте‑ешьте»,
Ну а может – ни хрена!»
Ох, я в Венгрии на рынок
похожу,
На немецких на румынок
погляжу!
Демократки, уверяли
корешá,
Не берут с советских граждан
ни гроша!
«Буржуазная зараза
Все же ходит по пятам, –
Опасайся пуще глаза
Ты внебрачных связей там:
Там шпиёнки с крепким телом, –
Ты их в дверь – они в окно!
Говори, что с этим делом
Мы покончили давно.
Могут действовать они
не прямиком:
Шасть в купе – и притворится
|
|
|
мужиком, –
А сама наложит тола
под корсет...
Проверяй, какого пола
твой сосед!»
Тут давай его пытать я:
«Опасаюсь – маху дам, –
Как проверить? – лезть под платье –
Так схлопочешь по мордам!»
Но инструктор – парень дока,
Деловой – попробуй срежь!
И опять пошла морока
Про коварный зарубеж...
Популярно объясняю
для невежд:
Я к болгарам уезжаю –
в Будапешт.
«Если темы там возникнут –
сразу снять, –
Бить не нужно, а не вникнут –
разъяснять!»
Я ж по‑ихнему – ни слова, –
Ни в дугу и ни в тýю!
Молот мне – так я любого
В своего перекую!
Но ведь я – не агитатор,
Я – потомственный кузнец...
Я к полякам в Улан‑Батор
Не поеду, наконец!
Сплю с женой, а мне не спится:
«Дусь, а Дусь!
Может, я без заграницы обойдусь?
Я ж не ихнего замесу –
я сбегу,
Я на ихнем – ни бельмеса,
ни гугу!»
Дуся дремлет, как ребенок,
Накрутивши бигуди, –
Отвечает мне спросонок:
«Знаешь, Коля, – не зуди!
Что ты, Коля, больно робок –
Я с тобою разведусь! –
Двадцать лет живем бок о бок –
И все время: «Дуся, Дусь...»
Обещал, – забыл ты нешто?
ну хорош! –
Что клеенку с Бангладешта
привезешь.
Сбереги там пару рупий –
|
|
|
не бузи, –
Мне хоть чё – хоть чёрта в ступе –
привези!»
Я уснул, обняв супругу –
Дусю нежную мою, –
Снилось мне, что я кольчугу,
Щит и меч себе кую.
Там у них другие мерки, –
Не поймешь – съедят живьем, –
И всё снились мне венгерки
С бородами и с ружьем.
Снились Дусины клеенки
цвета беж
И нахальные шпиёнки
в Бангладеш...
Поживу я – воля Божья –
у румын, –
Говорят – они с Поволжья,
как и мы!
Вот же женские замашки! –
Провожала – стала петь.
Отутюжила рубашки –
Любо‑дорого смотреть.
До свиданья, цех кузнечный,
Аж до гвоздика родной!
До свиданья, план мой встречный,
Перевыполненный мной!
Пили мы – мне спирт в аорту
проникал, –
Я весь путь к аэропорту
проикал.
К трапу я, а сзади в спину –
будто лай:
«На кого ж ты нас покинул,
Николай!»
1974
II. СЛУЧАЙ НА ТАМОЖНЕ
Над Шере‑
метьево
В ноябре
третьего –
Метеоусловия не те, –
Я стою встревоженный,
Бледный, но ухоженный,
На досмотр таможенный в хвосте.
Стоял сначала – чтоб не нарываться:
Ведь я спиртного лишку загрузил, –
А впереди шмонали уругвайца,
Который контрабанду провозил.
Крест на груди в густой шерсти, –
|
|
|
Толпа как хором ахнет:
«За ноги надо потрясти, –
Глядишь – чего и звякнет!»
И точно: ниже живота –
Смешно, да не до смеха –
Висели два литых креста
Пятнадцатого века.
Ох, как он
сетовал:
Где закон –
нету, мол!
Я могу, мол, опоздать на рейс!..
Но Христа распятого
В половине пятого
Не пустили в Буэнóс‑Айрéс.
Мы все‑таки мудреем год от года –
Распятья нам самим теперь нужны, –
Они – богатство нашего народа,
Хотя и – пережиток старины.
А раньше мы во все края –
И надо и не надо –
Дарили лики, жития,
В окладе, без оклада...
Из пыльных ящиков косясь
Безропотно, устало, –
Искусство древнее от нас,
Бывало, и – сплывало.
Доктор зуб
высверлил,
Хоть слезу
мистер лил,
Но таможник вынул из дупла,
Чуть поддев лопатою, –
Мраморную статую –
Целенькую, только без весла.
Общупали заморского барыгу,
Который подозрительно притих, –
И сразу же нашли в кармане фигу,
А в фиге – вместо косточки – триптих.
«Зачем вам складень, пассажир? –
Купили бы за трешку
В “Березке” русский сувенир –
Гармонь или матрешку!»
«Мир‑дружба! Прекратить огонь!» –
Попер он как на кассу.
Козе – баян, попу – гармонь,
Икона – папуасу!
|
|
|
Тяжело
с истыми
Контрабан‑
дистами!
Этот, что статýи был лишен, –
Малый с подковыркою, –
Цыкнул зубом с дыркою,
Сплюнул – и уехал в Вашингтон.
Как хорошо, что бдительнее стало, –
Таможня ищет ценный капитал –
Чтоб золотинки с нимба не упало,
Чтобы гвоздок с распятья не пропал!
Таскают – кто иконостас,
Кто крестик, кто иконку, –
И веру в Господа от нас
Увозят потихоньку.
И на поездки в далеко –
Навек, бесповоротно –
Угодники идут легко,
Пророки – неохотно.
Реки льют
потные!
Весь я тут,
вот он я –
Слабый для таможни интерес, –
Правда, возле щиколот
Синий крестик выколот, –
Но я скажу, что это – Красный Крест.
Один мулла трипти х запрятал в книги, –
Да, контрабанда – это ремесло!
Я пальцы сжал в кармане в виде фиги –
На всякий случай – чтобы пронесло.
Арабы нынче – ну и ну! –
Европу поприжали, –
Мы в «шестидневную войну»
Их очень поддержали.
Они к нам ездят неспроста –
Задумайтесь об этом! –
И возят нашего Христа
На встречу с Магометом.
...Я пока
здесь еще,
Здесь мое
детище, –
Все мое – и дело, и родня!
Лики – как товарищи –
Смотрят понимающе
С почерневших дóсок на меня.
Сейчас, как в вытрезвителе ханыгу,
Разденут – стыд и срам – при всех святых, –
Найдут в мозгу туман, в кармане фигу,
Крест на ноге – и кликнут понятых!
Я крест сцарапывал, кляня
Судьбу, себя – всё вкупе, –
Но тут вступился за меня
Ответственный по группе.
Сказал он тихо, делово –
Такого не обшаришь:
Мол, вы не трогайте его,
Мол, кроме водки – ничего, –
Проверенный товарищ!
1975
ПЕСНЯ О ВРЕМЕНИ
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зеленых побегов,
Но... развяжет язык молчаливый гранит –
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
Время подвиги эти не стерло:
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло –
И оно свои тайны отдаст.
Упадут сто замков и спадут сто оков,
И сойдут сто потов с целой груды веков, –
И польются легенды из сотен стихов
Про турниры, осады, про вольных стрелков.
Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком, –
Потому что любовь – это вечно любовь,
Даже в будущем вашем далеком.
Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.
Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохраняли сердца,
Защитив свое доброе имя
От заведомой лжи подлеца.
Хорошо, если конь закусил удила
И рука на копье поудобней легла,
Хорошо, если знаешь – откуда стрела,
Хуже – если по‑подлому, из‑за угла.
Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом!
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но... не правда ли, зло называется злом
Даже там – в добром будущем вашем?
И во веки веков, и во все времена
Трус, предатель – всегда презираем,
Враг есть враг, и война все равно есть война,
И темница тесна, и свобода одна –
И всегда на нее уповаем.
Время эти понятья не стерло,
Нужно только поднять верхний пласт –
И дымящейся кровью из горла
Чувства вечные хлынут на нас.
Ныне, присно, во веки веков, старина, –
И цена есть цена, и вина есть вина,
И всегда хорошо, если честь спасена,
Если другом надежно прикрыта спина.
Чистоту, простоту мы у древних берем,
Саги, сказки – из прошлого тащим, –
Потому что добро остается добром –
В прошлом, будущем и настоящем!
1975
ПЕСНЯ О ВОЛЬНЫХ СТРЕЛКАХ
Если рыщут за твоею
Непокорной головой,
Чтоб петлей худую шею
Сделать более худой, –
Нет надежнее приюта:
Скройся в лес – не пропадешь, –
Если продан ты кому‑то
С потрохами ни за грош.
Бедняки и бедолаги,
Презирая жизнь слуги ,
И бездомные бродяги,
У кого одни долги, –
Все, кто загнан, неприкаян,
В этот вольный лес бегут, –
Потому что здесь хозяин –
Славный парень Робин Гуд!
Здесь с полслова понимают,
Не боятся острых слов,
Здесь с почетом принимают
Оторви‑сорви‑голов.
И скрываются до срока
Даже рыцари в лесах:
Кто без страха и упрека –
Тот всегда не при деньгах!
Знают все оленьи тропы,
Словно линии руки,
В прошлом – слуги и холопы,
Ныне – вольные стрелки.
Здесь того, кто все теряет,
Защитят и сберегут:
По лесной стране гуляет
Славный парень Робин Гуд!
И живут да поживают
Всем запретам вопреки
И ничуть не унывают
Эти вольные стрелки, –
Спят, укрывшись звездным небом,
Мох под ребра подложив, –
Им какой бы холод ни был –
Жив, и славно, если жив!
Но вздыхают от разлуки –
Где‑то дом и клок земли –
Да поглаживают луки,
Чтоб в бою не подвели, –
И стрелков не сыщешь лучших!..
Что же завтра, где их ждут –
Скажет первый в мире лучник
Славный парень Робин Гуд!
1975
БАЛЛАДА О ЛЮБВИ
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась Любовь –
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было – сорок сороков...
И чудаки – еще такие есть –
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья, –
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же – неровного – дыханья.
Я поля влюбленным постелю –
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит – я люблю!
Я люблю, и значит – я живу!
И много будет странствий и скитаний:
Страна Любви – великая страна!
И с рыцарей своих – для испытаний –
Все строже станет спрашивать она:
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить –
Они уже согласны заплатить:
Любой ценой – и жизнью бы рискнули, –
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Я поля влюбленным постелю –
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит – я люблю!
Я люблю, и значит – я живу!
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься – сколько ни зови, –
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви...
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться – со вздохом на устах –
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал, –
Потому что, если не любил –
Значит, и не жил, и не дышал!
1975
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 263; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!