Страны, где нормы МЧП содержатся в кодифицированных актах разной отраслевой принадлежности (межотраслевая кодификация). 8 страница
Как известно, ключевую роль в формировании ius gentium сыграл претор перегринов (praetor peregrinus), который, полагаясь на юридическое воображение, греческие принципы права и принципы добросовестности и справедливости, создал систему универсальных норм, охватывавших все человечество <1>. В "Дигестах Юстиниана", например, говорится, что "право народов - это то, которым пользуются народы человечества; можно легко понять его отличие от естественного права: последнее является общим для всех животных, а первое - лишь для людей (в их отношениях) между собой" <2>. -------------------------------- <1> Благоприятные условия для формирования ius gentium сложились после второй Пунической войны (218 - 201 гг. до н.э.), когда Рим стал ведущей политической державой, под покровительством которой могла спокойно развиваться международная торговля. <2> Дигесты Юстиниана. М., 2002. С. 83. Вместе с тем ius gentium изначально являлось частью римского права, из которого оно черпало свою обязательную силу. Содержание норм и принципов ius gentium в отличие от ius civile было менее формальным и ригидным. Эти нормы были созданы специально для решения дел международного характера и были весьма внимательны по отношению к обычаям различных народов. Ius gentium в целом основывалось на идее общего фундамента различных юридических традиций. Даже после эдикта Каракаллы (212 г. н.э.) ius gentium не утратило своего значения. Став частью ius civile, придав ему динамизм и заметный оттенок космополитизма, именно ius gentium создало предпосылки для возрождения римского права в период Средневековья. Некоторые нормы МЧП могли также содержаться в двусторонних договорах, которые Рим заключал с другими странами. Так, например, в договоре между Римом и Карфагеном (509 г. до н.э.) содержалось положение, гарантирующее взаимную защиту коммерческих прав. Пожалуй, главной мыслью, которой обязано МЧП античности, является мысль об универсальности и общечеловеческой природе частноправового регулирования правоотношений с иностранным элементом. 2.2.2. Международное частное право в период Средневековья Германские племена, разрушившие Римскую империю, принесли с собой свое собственное право, не искоренив при этом право завоеванных ими народов. Германские племена не мешали покоренным римлянам жить по нормам римского права, тогда как каждое германское племя продолжало регулировать свои частноправовые отношения по своему праву (например, в соответствии с салической, лангобардской или баварской "правдой"). Соответственно завоеватели и завоеванные народы жили совместно на территориях, принадлежавших когда-то Риму, подчиняясь различному праву. Как писал в 817 г. в одном из своих писем архиепископ Лиона св. Агобард, "часто происходит так, что пять человек, каждый из которых подчиняется различному праву, могут идти или сидеть вместе за одним столом". Особенно часто коллизионные проблемы стали возникать в связи с межплеменными браками. Поскольку каждое лицо считало законом только "правду" своего племени, приходилось учитывать племенное право всех сторон семейно-брачных отношений. Так, например, для вступления в брак было необходимо, чтобы жених имел на то право по своему племенному праву; однако размер выкупа невесты из-под власти опекуна определялся по ее племенной "правде" <1>. Обязательство имело силу тогда, когда оно было согласовано с племенной "правдой" ответчика. Каждое лицо должно было знать, по какому праву оно живет; и изменить это свое объективное право было нельзя <2>. -------------------------------- <1> См.: Брун М.И. Международное частное право (Курс, читанный в Московском Коммерческом Институте 1910 - 1911). М., 1911. С. 45. <2> См.: там же. С. 45 - 46. По мере развития феодализма народы Европы из массы соплеменников превращаются в массу ленников. Поскольку весь общественный строй зиждился на землевладении и прикреплении человека к земле, на смену порядку, когда каждый жил по своему личному закону, приходит порядок, при котором все живут по закону территории, на которой они находятся. В МЧП персональный принцип уступает место принципу территориальности. Во времена Средневековья западные системы права подверглись процессу фрагментации, который был связан с параллельным процессом политической фрагментации, характерной для феодального общества. Вместо единой системы права сформировалось множество различных правовых систем. По большей части эти правовые системы мирно сосуществовали, а возникавшие между ними коллизии решались в соответствии с личным статутом и юрисдикцией, определявшей статус данного лица. Применимое право определялось с помощью таких критериев, как гражданство, место рождения или домицилий. Для отдельных социальных и профессиональных групп существовали независимые правовые системы. Так, например, члены Римской церкви подлежали каноническому праву и им позволялось ссылаться на привилегию персональной юрисдикции перед церковными судами. Аналогичным образом купцы создали подобную систему привилегий для решения торговых споров в виде отдельной системы купеческих судов, применявших купеческое право. В этот период возникло также особое морское право, независимое от национальных систем права. Таким образом, в средневековом обществе уживались такие системы права, как ius commune, в основе которого лежало римское право, феодальное право и городское право, а критерием их применения являлся территориальный принцип (ius proprium). Особое место в истории МЧП занимает средневековое торговое право (lex mercatoria или ius mercatorum) <1>. -------------------------------- <1> Если одни авторы рассматривали lex mercatoria в качестве средневекового МЧП, то другие считали таковым "право народов". Lex mercatoria (или ius mercatorum) сформировалось на рубеже XI - XII вв., в основном в пределах Европы. Важным элементом средневекового lex mercatoria было lex maritima (морское право), представлявшее собой совокупность обычаев и обыкновений в области торгового мореплавания. Lex maritima было постепенно кодифицировано в такие сборники морского права, как Олеронский судебник Roles d'Oleron (XII в.), Consolato del Mare (XV в.) и "Правила Висби" (XVI в.). Расцвет lex mercatoria, ставшего своеобразной реакцией купеческого сообщества на неспособность римского права эффективно регулировать международные коммерческие отношения, пришелся на XIII - XIV вв. Характерными признаками старого lex mercatoria были следующие: во-первых, это право регулировало отношения между средневековыми купцами; во-вторых, оно создавалось не политической властью, а самими купцами под воздействием существовавшей на тот момент коммерческой практики; в-третьих, его нормы воплощались в жизнь благодаря curiae mercatorum, т.е. специальными купеческими судами, судьи которых сами имели коммерческий опыт; в-четвертых, нормы этого права отличали чрезвычайная детализация и совершенство, о чем свидетельствует их применение вплоть до нашего времени; в-пятых, это право было весьма унифицированным и по-настоящему международным, т.е. его положения были идентичными в разных странах. Источниками старого lex mercatoria стали уставы купеческих гильдий, торговые обычаи и прецедентное право купеческих судов. Особенностями существовавшего на тот момент lex mercatoria было и то, что купеческие суды пытались выносить свои решения в соответствии с принципом ex aequo et bono (т.е. по справедливости) и в максимально короткий отрезок времени, что на тот период было очень важно, учитывая скорость, с которой велась торговля. Наибольшее распространение нормы lex mercatoria получили в городах-республиках Северной Италии и "консульских" городах юга Франции, т.е. там, где не было сильной феодальной власти. Следует также отметить, что современное гражданское право многих государств обязано lex mercatoria существованием многочисленных институтов и принципов, зародившихся в недрах именно этого права <1>. -------------------------------- <1> См.: Берман Г. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1998. С. 320 - 335. Однако в конце XV в. начинается постепенный и неотвратимый упадок lex mercatoria, который особенно усиливается в связи с возникновением европейской системы суверенных государств и утверждением абсолютной монархии в большинстве стран Европы. Непосредственным следствием этого процесса стала "национализация" lex mercatoria, т.е. кодификация его норм во внутреннем законодательстве государств. В Великобритании, например, lex mercatoria трансформировалось в common law (общее право), а купеческие суды интегрировались в судебную систему общего права. Таким образом, начиная с XVIII - XIX вв. регулирование международных хозяйственных связей приобрело сугубо национальный характер, а главным методом их правовой регламентации стал коллизионный метод. 2.2.3. Теория статутов в Италии и Франции Как известно, XIII в. стал для Северной и Средней Италии периодом высокого подъема в области материальной и духовной культуры. В этот период торговля между Западной Европой и странами Востока перешла в руки венецианцев, генуэзцев и пизанцев, а города Ломбардии и Тосканы превратились в крупные торгово-промышленные центры. Северная и Средняя Италия в XIII в. представляла собой цепь самоуправляющихся городов, которые вели между собой оживленную торговлю и поддерживали интенсивные взаимоотношения. Поскольку итальянские города были фактически независимы от императора, это позволило им выработать развитую систему своих законов (статутов). Многие из итальянских городов, представлявших собой автономные политические образования, проявляли свою автономию в сфере законотворчества и кодификации обычаев. Некоторые города приняли свои статуты еще в XII в. (например, Генуя в 1145 г., Пиза в 1161 г.). С помощью кодифицированных обычаев и статутов осуществлялось регулирование вопросов торговли, промышленности, уголовной юстиции, устройства университетов, а также других вопросов частноправового характера. По мере интенсификации связей между гражданами различных городов перед итальянскими юристами все чаще стали возникать коллизии частноправового характера между: 1) римским правом и статутным правом; 2) местным и иностранным правом; 3) различными видами статутного права. Аналогичная ситуация сложилась в этот период во Франции, где наряду с кутюмами (фр. coutumes - обычаи) областей существовало римское право и хартии городов. В итальянских университетах, в которых изучались источники римского права, возникает наука МЧП. Именно там зарождается первая школа МЧП - школа глоссаторов. Появление школы глоссаторов ознаменовало новый этап развития европейского частного права и возникновение науки цивилистики на базе источников римского частного права. Благодаря глоссаторам было положено начало возрождению юридической науки и правовой культуры, оказавшихся в значительной мере утраченными в связи с падением Западной Римской империи. Родоначальником школы юристов, получивших название "глоссаторы" (позднелат. glossator от греч. glossa, т.е. толкование, перевод устаревшего, редкого или иноязычного слова; заметка на полях текстов римских кодексов и законов), стал грамматист из Болоньи Ирнерий, первым выделивший римское право из общего курса риторики и начавший преподавать его как особый предмет. Итальянские юристы, считавшие римское право идеалом права, писанным разумом, для решения коллизионных вопросов обращались к источникам этого права. В известном смысле нормы римского права являлись противоположностью феодальных порядков, поскольку регулировали отношения между лицами, а не между землями. Для итальянских юристов римское право было не только совершенным образцом правопорядка, пригодного для всех народов и на все времена, но также положительным правом империи, воссозданной Карлом Великим. При этом итальянские юристы крайне пренебрежительно отзывались об обычном праве варварского происхождения, называя его "ослиным правом" (ius asinorum). Тем самым итальянские юристы подчеркивали, что, отрицая обычное право, они способствуют восстановлению подлинного правопорядка империи. Вместе с тем по мере развития статутного права городов Италии итальянские правоведы были вынуждены считаться с этим правом, которое все чаще оказывалось более целесообразным с точки зрения современных потребностей. Однако найти ответы на коллизионные вопросы в римских текстах было просто невозможно, поскольку римское право не содержало в себе коллизионных норм как таковых. Ввиду этого итальянские юристы занялись приспособлением римских текстов к коллизионным проблемам. Точнее было бы сказать, что итальянские юристы вначале находили решение конкретного коллизионного казуса, а уже затем, отдавая формальную дань уважения авторитету римского права, пытались оправдать найденное решение с помощью ссылки на какое-либо положение римского права. Классическим примером такого подхода является знаменитая глосса из сборника глосс Аккурсия (Accursius), в которой содержится попытка ответа на вопрос: если в Модене судится гражданин Болоньи, можно ли его судить по статутам Модены? Отвечая на этот вопрос, неизвестный глоссатор пришел к выводу, что гражданин Болоньи не может судиться по статутам (законам) Модены, поскольку статуты Модены могут быть обязательны только для ее граждан. Эта глосса, по сути, положила начало теории статутов. По всей видимости, автор глоссы стремился преодолеть крайности территориального принципа, столь характерного для эпохи феодализма. Автор данной глоссы, пытаясь ее обосновать ссылкой на римский источник, обратился к положению Кодекса Юстиниана, которое имело мало общего с коллизионным вопросом. Речь идет о тексте конституции императоров Грациана, Валентиниана и Феодосия об утверждении веры в Святую Троицу, которая была издана в 380 г. и обращалась к константинопольскому народу. Текст этой конституции звучит так: "Мы желаем, чтобы все народы, коими правит наша милостивая власть, обретались в той вере, которую божественный апостол Петр передал римлянам". Вот как неизвестный глоссатор прокомментировал этот отрывок: "по мысли императоров закон обязателен для тех народов, которыми они правят; следовательно, для тех, кто им не подвластен, закон не обязателен. А потому и болонский гражданин не может подлежать действию моденского статута". Как видим, наука коллизионного права родилась под видом весьма вольного толкования римских текстов, а ее первые представители, как точно выразился М.И. Брун, обращались с римскими текстами, как с каучуковым платьем, которое растягивали, чтобы одеть в него "чрезмерно разросшееся тело новой общественной жизни с ее непредусмотренными правоотношениями" <1>. -------------------------------- <1> Брун М.И. Очерки истории конфликтного права. М., 1915. С. 10. Поначалу в случае коллизий между законами разных стран средневековые юристы были склонны к широкому применению принципа lex fori. Этот подход поддерживали, например, такие известные авторы, как Азо (Azo) и Аккурсий. Однако уже магистр Алдрик (Aldricus, 1170 - 1200) высказывается в пользу применения "лучшего права" к коллизионным вопросам. Глоссаторы не могли создать всеобъемлющую теорию статутов, поскольку они застали лишь первые статуты, а статутное законодательство начало развиваться с начала XIII в. Как отмечает В.Э. Грабарь, теория статутов была разработана постглоссаторами, которые считаются родоначальниками науки международного частного права <1>. -------------------------------- <1> См.: Грабарь В.Э. Римское право в истории международно-правовых учений. Элементы международного права в трудах легистов XII - XIV вв. Юрьев, 1901. С. 208. В науке МЧП укрепилось мнение, что статутарная теория, основанная постглоссаторами, проникла из Италии во Францию, Германию, Бельгию и Голландию. Эта теория положила начало трем национальным школам МЧП: 1) итальянской школе, во главе которой стоял С. Бартол и которая господствовала до XVI в.; 2) французской школе, возникшей под влиянием итальянской школы, и 3) голландской школе, провозгласившей с конца XVII в. принцип территориальности, чье действие смягчается с помощью теории международной вежливости (comitas). Пожалуй, наиболее заметной фигурой науки МЧП периода Средневековья является итальянский ученый С. Бартол (Bartolus a Sassoferrato, 1314 - 1357), которого интересовали два главных вопроса: 1) распространяется ли территориальность статутов на иностранцев; 2) оказывает ли статут действие за границей. Стремясь ответить на эти вопросы, Бартол исследовал множество казусов, решение которых он искал в соответствии со своим пониманием справедливости. По-видимому, Бартол предлагал решения коллизионных проблем не на основе какого-либо определенного метода или системы, а посредством интуитивного поиска справедливого решения. Довольно интересно, что для решения коллизионных проблем Бартол использовал методологию, напоминающую методологию последователей Савиньи, а именно: он разлагал правоотношение на его составные элементы, а затем для каждого элемента искал более тесную привязку к определенной территории. Размышляя над тем, распространяют ли статуты свое действие за пределы территории, Бартол приходит к делению всех статутов на три категории: запретительные, дозволительные и карательные статуты. Ученик Бартола Бальд (Baldus de Ubaldis, 1327 - 1400) исходил из того, что каждый статут, по его мнению, регулирует вопросы, связанные либо с лицами, либо с вещами, либо с исками. Бальд пытался ответить на два важных вопроса коллизионного права: 1) может ли статут расширять или ограничивать на своей территории правоспособность иностранца; 2) следует ли статут за подданным, находящимся за границей. Решая эти вопросы, Бальд использует схему деления статутов, которой пользовался Бартол, т.е. деление статутов на те, которые дозволяют, запрещают и наказывают. В отношении каждого статута Бальд вначале рассматривал его существо, т.е. имел ли он силу закона, а затем анализировал его экстратерриториальный эффект. Бальд, по мнению М.И. Бруна, пришел к выводу, в котором выражена основная идея всего коллизионного права: "благоприобретенные права подлежат защите, невзирая на то, что правоотношение переместилось на другую территорию" <1>. -------------------------------- <1> Брун М.И. Очерки истории конфликтного права. С. 45 - 46. Если попытаться кратко охарактеризовать методологию решения коллизионных вопросов итальянскими и французскими юристами XIII - XVI вв., то можно согласиться с мнением М.И. Бруна, который полагал, что эти юристы разрешали коллизии эмпирически, не имея никакой определенной теории. С другой стороны, в учениях этих юристов можно заметить зачатки современных теорий и концепций МЧП, например таких, как концепция публичного порядка. В XVI в. центр исследований коллизионной проблематики сосредоточивается во Франции. В этой стране каждая провинция имела свои кутюмы, что порождало коллизии между этими кутюмами. В первой половине XV в. предпринимались попытки официального редактирования кутюмов, однако эта работа продвигалась медленно и заметно отставала от требований жизни. В то же время в университетах Франции начинается научная разработка коллизионных вопросов, в результате чего именно во Франции теория статутов обрела законченное выражение в учении Б. Д'Аржантрэ. Одним из предшественников Д'Аржантрэ был французский юрист Шарль Дюмулен (Charles Dumolin, 1500 - 1566), использовавший методологию постглоссаторов. Главным достижением Дюмулена в науке МЧП считается его теория свободы воли сторон при заключении договоров. Если до появления теории Дюмулена договоры, как правило, подчинялись закону места заключения, то Дюмулен провозгласил преимущество воли сторон в области договорного права, а закон места заключения договора отнес к одному из обстоятельств, при которых воля сторон может быть изъявлена.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 154; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!