Глава 6. Влагообеспечение растений
Ранее упоминалось о том, что в лексиконе огородников есть слова, действующие подобно сиренам, лорелеям и русалкам. Такие слова отвлекают огородника от действенных средств решения и приводят к усугублению проблем. К примеру, всякий раз, когда возникает задача влагообеспечения растений, память услужливо подсовывает идею поливов, она щекочет огородника и мастерски уводит его от решения проблемы влагообеспечения. Яркий пример был рассмотрен в разделе «Горизонтальные террасы». Покатые участки со слезами умоляют огородника сделать горизонтальные террасы и вернуть им 40–60 см осадков – божественной талой воды. А огородник хватается за шланг, чтобы налить за лето в крайнем случае 10–15 см воды, но уже техногенно обезображенной.
С признательностью отмечаю, что эта глава возникла как итог очень горячих споров с В. Б. Фалилеевым. Валерий Борисович, как говорится, в теме (он окончил Херсонский сельскохозяйственный институт по отделению «Орошаемое земледелие»), и это обстоятельство заметно сказалось на тексте главы.
Мифическое окружение поливов
Поливы окружены мифами один другого нелепее. Можно только восхищаться стойкостью этих мифов, хотя их несуразность подчас лежит на виду. Яркий пример – утверждение о прожигании листьев через капли-линзы, о котором шла речь в разделе «Определяющие черты природосообразного земледелия» (глава 1).
|
|
|
Есть среди этих мифов условно нелепые:
● поливать надо вечером;
● лучший полив – под корень, в лунку;
● устройство для капельного полива – замечательная находка;
● дождеватель-вертушка – вообще прелесть.
Нет, я не исключаю вечерних поливов и поливов под корень, не ставлю под сомнение капельный полив и вертушку – речь идет лишь о том, что бездумное их использование может нанести огороду непоправимый вред.
Но некоторые из мифов нелепы безусловно: помимо сказки о прожигании листьев сквозь капли-линзы можно отметить утверждение, что растения испытывают шок от холодной воды, а также представление о том, что поливы в жару обязательны. Но начнем издалека.
Концепция И. Е. Овсинского
И. Е. Овсинский – выдающийся российский агроном конца ХIХ века – тщательно исследовал связь между структурой почвы, температурой воздуха и атмосферной влагой и нашел удивительное средство «заманить» атмосферную влагу в почву. В книге «Новая система земледелия» Иван Евгеньевич писал: «Мелкая двухдюймовая вспашка… есть именно тот таинственный деятель, который снял с измученных плеч земледельца ужасное бремя засухи. Теперь я не только спокойно, но и с некоторым удовольствием встречаю этот ужасный бич земледелия. Растения у нас взойдут и будут расти без дождя, нитрификация и охлаждение газов будут происходить самым энергичным образом. А хорошая погода облегчает нам работу на поле, чему дождь часто становится помехой».
|
|
|
Слова «с некоторым удовольствием…» и «…дождь часто становится помехой» кажутся на первый взгляд странными. Речь-то идет о засухе! Но куда скрыться от факта, что Иван Евгеньевич получал устойчивые отменные урожаи в очень засушливые годы, шедшие чередой в конце ХIХ века?
Слова «мелкая двухдюймовая вспашка» означают прежде всего отказ от привычной глубокой отвальной пахоты. Значит, почва на полях Овсинского была одновременно плотной (капиллярной) и пористой, пронизанной корнями растений и ходами почвенной живности. А двухдюймовый рыхлый слой препятствовал испарению влаги, обеспечивал комфортную жизнь почвенной фауне и поддерживал высокую разность температур почвы и прилегающего слоя воздуха.
Благодаря пористости почвы атмосферный воздух мог свободно циркулировать в ней вниз-вверх. Разогретый воздух встречался в глубине почвы с холодными ее слоями и оставлял в них росу (называемую дневной). А утром встречались относительно теплая почва и холодный воздух – и снова выпадала роса (утренняя, поверхностная). И общий объем росы немалый. За лето на 1 м2 в 70-сантиметровом слое почвы (согласно измерениям Овсинского) оседало 122 л росы! Конденсированной влаги! Такой же хорошей, как и талая вода. И объем на пределе возможностей наших орудий полива – ковшиков, леек, шлангов.
|
|
|
А как все-таки понимать слова Ивана Евгеньевича про удовольствие, с которым он встречает засуху? Да вот так буквально и понимать!
Чем выше температура воздуха, тем больше его влажность, то есть тем больше в нем воды. К тому же чем выше температура воздуха, тем больше разница температур воздуха и почвы, и тем большая часть влаги из воздуха оседает в почве. Капиллярам остается лишь поднять осевшую росу к корням растений.
Роса приносит в почву не только влагу. В ней содержится 0,014 % азотных соединений, и благодаря этому на 1 га оседает до 60 кг азота, то есть количество, превышающее потребности растений! Бактерии преобразуют осевший азот в формы, доступные растениям (этот процесс называется нитрификацией). Кроме того, в оседающих в почве газах содержатся микроскопические дозы микроэлементов, и они тоже достаются растениям.
|
|
|
Таким образом, у Ивана Евгеньевича были весомые причины радоваться жаре.
Как умело справлялся он с засухой без полива! Какая виртуозность: вместо ирригационной суеты (водохранилища, насосные сооружения, поливальные устройства и т. п.) – конный полольник! Вместо поливальника – полольник!
Повторим вслед за Ломоносовым: «…может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать». Но… горькой была судьба Ивана Евгеньевича. Больше полувека были его работы под запретом. Еще бы! Отказ от пахоты означал бы явное ущемление программ милитаризации. А между тем засушливые (читай – голодные) годы в стране шли чередой…
Обратите внимание: растения у Ивана Евгеньевича изрядно обеспечивались высшего качества влагой без поливов! Да и не под силу это было поливам. И в огороде нетрудно организовать такое обеспечение растений влагой – достаточно лишь следить, чтобы условия, которые подразумевались Овсинским, не нарушались, а именно:
● почва должна быть одновременно плотной (капиллярной) и пористой, структурной, пронизанной корнями и ходами почвожителей, то есть рыхлой (по определению Н. И. Курдюмова);
● плотная почва и воздух должны быть разделены «одеялом», препятствующим испарению влаги и способствующим воздухообмену; у Ивана Евгеньевича таким «одеялом» служил 5-сантиметровый слой рыхлой земли, а в условиях современного огорода эту роль можно поручить умеренному слою мульчи.
Но как легко нарушить эти условия! Вспахал, усердно потяпал, погружая сапку на десяток сантиметров, уложил щедро мульчу… И тогда бери, трудоголик, в руки немощный шланг и поливай той жидкостью, что сегодня мы называем водой.
Опасность поливов в жару
Итак, согласно И. Е. Овсинскому, в жару нет неотложной нужды в поливах. И чем сильнее жара, тем меньше эта нужда. Если, конечно, соблюдены указанные выше условия. А что делают сердобольные огородники, поливая огород? Для ответа на этот вопрос привлечем немножко физики и математики. Проследим, как меняется температура почвы по мере погружения в глубину. Придется, естественно, включить в анализ явление теплопроводности. Построим – для наглядности – график (см. цв. вкл., фото 27).
На горизонтальной оси координат откладывается глубина почвы (в сантиметрах). Левый край графика – это поверхность почвы (глубина равна 0). На вертикальной координатной оси откладывается температура почвы: 10, 20, 30… °С.
Как известно, на достаточной глубине (в наших краях – с 1,5–2 м, а на севере – чуть меньше), устанавливается постоянная суточная низкая положительная температура. Именно на этом эффекте зиждется сооружение глубоких погребов: летом в них прохладно, так что могут висеть, не портясь, окорока, а зимой сравнительно тепло и овощи не замерзают. Будем считать эту постоянную температуру – для определенности – равной 12 °C (на этой высоте на графике прочерчена штриховая линия).
Все цифры в наших рассуждениях условные. Они нужны лишь для того, чтобы на качественном уровне уяснить эффект поливов в жару.
Допустим на минутку, что почва открыта. Это не редкость на наших огородах. Такой будет, например, почва на грядке с только что окученной картошкой. Такой будет она и в прополотых междурядьях других культур. Если температура в тени достигла, скажем, 40 °C, то на солнце может быть 50 °C, а на поверхности почвы, накалившейся к 15–16 часам, – и все 70 °C!
Теперь проследим за изменением температуры (по мере проникновения в почву) от 70 до 12 °C. Графики этого процесса – убывающие экспоненты (верхняя пара кривых – синяя и коричневая. Они проходят через точку 70 °C на оси ординат и асимптотически прижимаются к штриховой линии.
Чем отличаются один от другого эти экспоненты? Верхняя (синяя) соответствует среде с более высокой теплопроводностью, а нижняя (коричневая) – среде с более низкой теплопроводностью. В среде с высокой теплопроводностью кривая падает медленно, отлого, а в среде с низкой тепловодностью падение линии крутое.
Чтобы убедиться в этом, представим себе, что держим в одной руке металлический прут, а в другой – деревянный. Сунем концы прутьев в огонь. Металлический прут, обладающий высокой теплопроводностью, очень быстро станет невозможно держать голой рукой: в нем температура (по дороге от горячего конца к холодному) до руки доходит нестерпимо высокой. Деревянную же палочку, обладающую низкой теплопроводностью, можно удерживать рукой, даже когда она почти полностью сгорит – температура по пути от горящего конца до руки сразу падает.
Еще один мысленный эксперимент. Представим себе, что мы снимаем с огня кипящую кастрюлю. Это легко сделать с помощью сухой тряпки и невозможно – с помощью мокрой. И все дело в том, что мокрая тряпка обладает большой теплопроводностью, а сухая – малой. Таким образом, можно сказать, что верхняя и нижняя линии – соответственно графики изменения температуры во влажной и сухой почве. И чем более высока влажность почвы, тем более полога верхняя линия, а чем суше почва, тем круче падает нижняя линия.
Теперь выделим слой почвы на глубине 10–20 см. Здесь в основном сосредоточены корни культурных растений – практически вся ризосфера картошки, питающие (мохнатые) корни помидора (белые водные корни его идут вглубь на 5–8 м), корни лука и т. д.
В сухой почве температура в этом слое, как следует из графика, может превышать 30 °C. Помидор, например, при такой температуре в ризосфере теряет завязь. Перестает завязываться картошка. Что и говорить, корням жарко. Листья теряют тургор. Растение выглядит уныло. Перестает плодоносить. Но жить – в ожидании лучших времен – будет. Ему полегчает уже ближайшей ночью.
Но сердобольный хозяин-трудоголик видит, как страдает растение. И… берется за шланг. Почва становится влажной и – одновременно – теплопроводной! Корни растения оказываются словно в закипающей кастрюле – при температуре выше 50 °C! Капут корням и, как следствие, растению! Огородник, желая помочь растениям, хотел сделать почву влажной, а получил теплопроводную. И сварил растение на корню! Хотел как лучше… Но не учел тесной связи между влажностью и теплопроводностью почвы.
Неожиданно? Не верится? Но факт. Физический. А отменять физику – дело неблагодарное. Попытка пойти против физики заведомо ничем, кроме фиаско, увенчаться не может.
Первый вывод из анализа графиков: голая земля и поливы в жару несовместимы. Почва в огороде не должна быть противоестественно чистенькой, к чему стремятся многие огородники, уносящие с грядок даже выполотые сорняки. Она должна быть похожей на почву в естественных биоценозах, то есть замульчированной. Голые почвы не характерны для Природы в нашем климате.
Итак, поливы незамульчированных посевов и посадок в жару губительны для растений. Не просто вредны, а губительны.
Однако и мульча не решает всех проблем с поливами. Рассмотрим динамику температуры в замульчированной почве (ее отражает пара кривых, проходящих через отметку 40 °C).
В неполитой, сухой почве температура в ризосфере растений была около 20 °C – самой комфортной для растений. Они радовались жизни. Но… огороднику показалось, что надо бы полить растения. И вновь почва стала не только влажной, но и теплопроводной, и температура в ризосфере растений стала выше 30 °C!
Правда, в этом случае прыжок температуры не такой обваривающий, как при поливе голой почвы. Тем не менее растения – именно вследствие полива – перестали благоденствовать и перестроились на выживание. Снова: полили – навредили. Хотели как лучше, а получилось как всегда.
Так что полив – в любом случае зло? И недопустим в жару? А может, вообще не нужен? Ничего подобного!
Это правда, что «поливы» росой – существенны. И выручали И. Е. Овсинского. Но выше уже говорилось, что Иван Евгеньевич занимался преимущественно злаками, то есть растениями с относительно низким ТК (транспирационным коэффициентом, указывающим количество воды, которое должно испарить растение в процессе фотосинтеза, чтобы образовать одну единицу сухого вещества).
У кукурузы, например, очень низкий ТК – 280–320: одному растению на все лето хватает всего лишь около 10 л воды! К тому же по листьям кукурузы, идущим к стеблю, сливается оседающая на них роса, на земле ее подхватывают росособирающие корни, и эта влага добавляется к росе, оседающей в почве. Так что кукуруза (при правильной агротехнике) действительно может обойтись без поливов. Хватает росы пшенице (у нее ТК равен 400–450) и овсу (с ТК 450–500).
Привлечем на помощь расчеты К. А. Тимирязева. Он утверждал, что для получения 1 кг зерна мы должны доставить растению 1000 кг воды. Это значит, что при обычном урожае зерновых 25–30 ц/га с нивы уносится растениями слой воды толщиной 25–30 см. Это по силам росе (12 см) и осадкам (в нашей зоне – около 50 см). При аккуратной агротехнике можно получить (даже без поливов) урожай 60 ц/га.
Ясно, что может прожить без поливов горох (ТК равен 500–550). А вот люцерне с ТК, равным 750–900, росы и осадков уже маловато. Но ее выручают корни, идущие на 10–16 м вглубь, где всегда есть влага. Совсем беспомощна без поливов капуста с ТК, равным 1500, но не с такими, как у люцерны, корнями.
В пограничном положении находится картошка. Переведем рассуждения о ней на обычный язык – без ТК. На 1 кг клубней картошка тратит (по утверждению виднейшего картофелевода Лорха) около 300 л воды. Стало быть, при скромном урожае (скажем, 200 ц/га) с картофельного поля за сезон растения испаряют 60-сантиметровый слой воды. С этой задачей в наших краях худо-бедно могут справиться осадки, поддержанные росой. Но если вместо 200 ц захочется взять побольше, то без поливов уже не обойтись.
Потому повернемся к поливам лицом – не будем думать о зле, которое они могут принести, а подумаем, как сделать их полезными (и необременительными).
Прежде всего, надо игнорировать часто встречающиеся рекомендации учинять поливы вечером теплой водой. Теплая вода – это что? Контрольный выстрел в голову? Полив вечером тоже абсолютно неуместен: почва за день накалится, и влага придет к корням растений пáром!
Куда уместнее полив на рассвете, и притом холодной водой (динамика температуры в этом случае представлена третьей парой кривых, проходящих через отметку 25 °C). В этом случае полив не выводит растения из комфортной зоны.
Вообще непонятно, откуда появилась тяга к теплой воде. Ведь на всем белом свете почвенные капилляры доставляют воду корням растений из глубины, то есть с низкой температурой, скажем 12 °C. Это привычная для корней, комфортная температура! Каждый, кто спускался в погреб, мог бы об этом догадаться! Теплая вода для корней просто противоестественна. Но кто-то когда-то сказал (видать, с затуманенной головой, не похмелившись как следует) слова про теплую воду, и теперь кочуют они бездумно из книги в книгу. А читатели, привыкшие доверять печатному слову, руководствуются ими. Выставляют с утра на солнце всевозможные емкости с водой, поднимают водные баки на дачах повыше, красят их темной краской…
Казалось бы: собираешься подсуетиться насчет подогрева воды – приостановись, задумайся над этим. Как любил повторять К. А. Тимирязев: «Для проверки… как и всегда, лучше всего спросить само растение». Возьми термометр, опусти его сантиметров на 20–25 в сухую почву, подержи какое-то время, посмотри на показания термометра (а цифры будут умеренными – мы роем погреба именно потому, что уже где-то на метровой глубине круглый год держится постоянная низкая положительная температура). А теперь спроси у растений, нужна ли им вода другой температуры.
Правда, и полив на рассвете (даже холодной водой) неоднозначен. Подымется солнце, воздух начнет нагреваться, и к послеобеденному времени фактор теплопроводности станет для растений значимее фактора влажности. Все вроде бы идет к тому, о чем говорят рассмотренные выше графики. Однако, к счастью, начинается испарение влаги, сопровождающееся охлаждением почвы. И это смягчает ситуацию. Хотя опасность остается – рано или поздно испарение влаги из-под мульчи практически заглохнет, а теплопроводность почвы останется высокой.
Вот если бы удалось напоить влагой нижние слои почвы и оставить сухим, нетеплопроводным верхний слой – это был бы для растений праздник! И выход, по крайней мере для малых участков, есть!
Я рассказал Хольцеру, как можно адаптировать альпийские грядки к нашим реалиям. У него высокие грядки отводят воду и притягивают тепло. Нам же надо, наоборот, отводить тепло и притягивать воду. И я предложил делать грядки (ради уменьшения нагрева) ниже, чем у него в Альпах, и вставлять в гребень отрезки труб или пластиковые бутылки без дна и горлышка – для полива снизу.
Хольцер идею полива через бутылки принял, но подправил. У бутылки срезается только дно, пробка не срезается, а, наоборот, завинчивается, возле горлышка делаются небольшие отверстия. Дырявые бутылки втыкаются пробкой вниз, и вода при поливе льется не на землю, а в эти бутылки, и уже из них (снизу!) просачивается в почву. Иначе говоря, устраивается нечто вроде капельного полива. Только не сверху (помним о коварной теплопроводности!), а из глубины.
Я внес небольшое изменение. Можно не делать отверстия у горлышка бутылки. Просто перед погружением бутылки нужно ослабить пробку – слегка отвинтить, – а после погружения, наполнив водой бутылку и покручивая ее (то есть фактически приоткрывая и закрывая бутылку), добиться нужной скорости истечения воды. Пробка, прижатая к земле, будет своеобразным вентилем! Причем такие бутылки можно использовать и в обычных грядках.
Бонусов у такой системы полива не счесть. Экономится вода. Огородник волен в выборе времени полива. Вода поступает в нижние слои почвы в замедленном темпе, и оттуда капилляры подтягивают ее к корням растений. На почве не образуется «корка». В бутылки можно заливать перед поливом подходящие препараты и настои.
Вливать можно даже зольный настой – и безболезненно для почвенной живности подкармливать почву золой (зола оказывается ниже слоя, где живут почвенные бактерии).
У описанного метода полива есть давний-предавний предтеча. С довоенных времен я помню такой способ полива. Бутылка (естественно, стеклянная) наполнялась водой и (без пробки) втыкалась поглубже в землю. Через определенное время бутылка вынималась, снова наполнялась водой и втыкалась в землю. Пластиковые бутылки заметно упростили эту процедуру – их можно заполнять водой, не вынимая из земли: просто срезав дно.
Полив с помощью бутылок требует несколько больших хлопот, но зато не привязан к водопроводной воде. Может, к примеру, сложиться так, что нет ни централизованной подачи воды, ни скважины, но неподалеку есть болотце, пруд или более достойный водоем. И тогда бутылки (в том числе и стеклянные) окажутся кстати.
Нельзя не упомянуть еще один очень важный плюс бутылочного полива. ПЭТ-бутылки стремительно засоряют среду. Ими обезображены обочины дорог, берега рек, поляны в лесу и другие «места отдыха трудящихся». И хотя организация полива с помощью бутылок не решает глобальной проблемы их утилизации, все же ощутимая часть их будет служить огороду и перестанет портить окружающую среду. Бутылок в огороде можно задействовать много, и не исключено, что один-другой отдыхающий на лоне природы не оставит бутылки на поляне, а привезет их в огород. Не из альтруистических, а из очень даже меркантильных соображений.
Для полива пригодны любые емкие бутылки – и 5-, и 2-, и 1,5-литровые. Так что если раньше должна была тревожно звучать фраза «Бутылки – экобеда!», то теперь можно сказать созвучную фразу: «Бутылки? Эка беда!»
Впрочем, можно устроить подобие бутылочного полива без бутылок. Нацеленный полив – традиционно – это полив под корень, в лунку. В этом случае ризосфера растений неизбежно оказывается во влажных и, стало быть, теплопроводных пятнах (то есть в зоне риска). А что, если лить воду (не важно, шлангом или ковшом) не в лунки, а между ними? Тогда вода уйдет вниз расширяющимися конусами, окажется под ризосферой растений, будет более холодной, и оттуда уже капилляры доставят ее корням. Логично? А почва над ризосферой останется сухой, с низкой теплопроводностью.
Раньше я уклонялся от разговоров о капельном поливе и о своем отношении к нему. Интуитивно был настроен против, но серьезных аргументов не было. Кроме разве лишь неубедительной ссылки на неизбежные трудовые и финансовые траты. Теперь же, уяснив связь влажности и теплопроводности почвы, могу не уклоняться: капельные поливы – штука замечательная, если шланг уложен на дно пахотного слоя (или хотя бы тщательно спрятан от солнца). Нешуточная работа? Да! И лично я за нее не возьмусь. Но она одноразовая, и избежать с ее помощью губительного повышения теплопроводности почвы можно. А вот капельный шланг, лежащий на поверхности почвы, вреден определенно. И тем, что из-за влаги, просачивающейся сверху, повышается теплопроводность почвы, и тем, что вода, вяло текущая в шланге, перегревается и уходит в дырочки обжигающе горячей.
Итак, в жару растениям помогают благоденствовать:
● непаханая, но замульчированная почва;
● поливы на рассвете холодной водой;
● «капельные» поливы снизу и точечные поливы между растениями.
А поливы голой почвы, вечерние, теплой водой – и вообще поливы сверху, по площадям, могут не только навредить растениям, но даже спровоцировать их гибель. И понятно, что устройства для полива огорода, более вредного, чем вертушка, не придумаешь. Вот сколько вреда она несет:
● в первые же минуты работы вертушки разбиваются комочки почвы, верхний ее слой теряет структуру, раскисает и становится подобен линолеуму, с которого влага стекает, не впитываясь в глубокие слои почвы;
● происходит интенсивное испарение воды;
● по окончании работы (если вообще можно назвать работой эту перекачку воды из скважины в лужу) поверхность почвы быстро высыхает, образуется корка, через которую испаряются запасы влаги, хранившиеся в почве, – в итоге этот глумливый полив вместо пополнения запасов влаги в почве истощает их;
● полив по площадям делает теплопроводным почвенный экран, который, будучи сухим, служил тепловым барьером;
● возникает нужда разрушать корку после каждого полива.
Ну а тем, кто говорит, что вертушка, дескать, развязывает руки, могу лишь напомнить о смысле полива. Целью его является не развязывание рук, а влагообеспечение растений. Если же превыше всего чтить развязанные руки, то чего проще – не берись вообще за шланг.
Уточню: я говорю о зловредности вертушки на голой почве в огороде. Если же почва добротно укрыта живой и мертвой мульчей или речь идет о газоне, – пусть она крутится себе на здоровье.
Снова к мифам
Теперь можно снова обсудить мифы о поливах и кое-что уточнить:
1. Поливать надо вечером. На самом деле поливать можно (можно!) вечером – но не в жару и не в условиях, благоприятных для грибковых заболеваний.
2. Лучший полив – под корень (в лунку). Опять же – не в жару! А в жару лучше лить воду между лунками, чтобы она пришла к корням уже охлажденной.
3. Капельный полив – замечательное поливальное устройство. Это истинная правда. Но дырчатый шланг может стать и опасным: если он лежит на поверхности, то в жару из него будет сочиться фактически кипяток, он сделает почву сверху теплопроводной, и влага обварит корни. В. Б. Фалилеев предлагает укладывать шланг в бороздку под мульчу, а под отверстия в шланге закапывать 30 – 40-сантиметровые трубки (куски шланга) с надетыми на них воронками (ПЭТ-бутылки с отрезанным донышком «вниз головой»), избегать поливов в жару – и тогда капельный полив действительно станет безупречным средством влагообеспечения растений.
4. Вертушка – вообще прелесть. Да, но лишь на газоне или в огороде с тщательно укрытой почвой! Если же капли из дождевателя падают на голую почву, то он фактически иссушает почву.
5. О нелепости утверждения о том, что солнце прожигает листья сквозь капли-линзы на листьях, говорилось в 1-й главе.
6. Растения испытывают шок от холодной воды. Дело обстоит как раз наоборот: растениям вредна непривычная теплая вода – это нечто вроде «контрольного выстрела в голову».
7. Поливы в жару обязательны. В соответствии с концепцией И. Е. Овсинского, чем выше температура воздуха, тем меньше нужда в поливах. А если все же не хватает силы воли воздержаться от поливов в жару, то надо делать это с максимальной предосторожностью: не поливать, если почва не замульчирована, поливать не в лунки, а между ними, поливать в предутренние и утренние часы, организовать полив в бутылки.
Я не нагнетаю страх, а просто излагаю факты. В бесчисленных беседах со слушателями и читателями мне довольно часто приходилось слышать примерно такую жалобу: «Стояли перцi як перцi. Але якiсь никлi. Зглянулася – полила. I вони зникли нанiвець» (Стояли перцы как перцы. Но какие-то понурые. Сжалилась – полила. И они пропали безвозвратно). Огради вас Боже от поводов для подобных жалоб!
И в заключение раздела хочу (по просьбе В. Б. Фалилеева) еще раз обратить внимание читателей на то, что слова «влагообеспечение» и «поливы» – не синонимы. Что сами эти процедуры – даже не близкие родственники. Что они похожи друг на друга, «как свинья на коня». Да, кое-что общее у них есть. Расхождений же между влагообеспечением и поливами – существенных – гораздо больше. Чтобы не перегружать текст повторениями, напомню лишь несколько фактов.
Организация циркуляции воздуха в почве с оседанием в ней атмосферной росы (главный козырь И. Е. Овсинского) – влагообеспечение, но, конечно же, не полив. Выращивание сидератов и, как следствие, усиление углеродного питания растений способствует влагообеспечению, но не является поливом. Весь раздел «Контроль над усвоением солнечной радиации» (глава 5) – разве не о влагообеспечении растений?
Наоборот, полив растений при незамульчированной почве, который способствует образованию корки, иссушает почву и, понятно, резко ухудшает влагообеспечение растений. А подобный полив к вечеру, да еще теплой водой, заставляет вспомнить врача из анекдота: «А больной перед смертью потел? Это хорошо-о-о».
Словом, когда появилась тревога об обеспеченности влагой, надо искать сообразное с Природой решение, тщательно пересмотреть, все ли ладно с агротехникой, а не хвататься за шланг.
Глава 7. Удобрения
Вопрос об удобрениях занимает значительное место и в популярных изданиях, и в программах аграрных учебных заведений. Но от того, что говорится о них, может зайти ум за разум. Удобрение – тоже слово-русалка.
Зловредные разговоры
Говоря об удобрениях, я буду подразумевать, что речь идет не о том, что привычно называется удобрениями, а лишь о том, что способствует выращиванию хороших продуктов питания человека. Я знаю, что это такое, из далекого довоенного детства. Если надо было сварить картошку в мундирах, то выбирали ту, что выросла на песке, сыпотную (так сибиряки называли рассыпчатую картошку). А та, что удобрена навозом, уже могла лишь сама себе нравиться. Ее только жарили и клали в суп. Перебирали харчами…
Все это вспоминается с горькой-прегорькой усмешкой. Растения в огороде сами регулировали свои беды, не знали, понятно, никакой «химии», овощи росли ангельски чистыми, но малосольному огурчику была к лицу (украинцы сказали бы – пасувала ) лишь неподкорректированная навозом картошка.
Все знают, что растения не способны «выдерживать диету», непереборчивы – питаются тем, что им дают. Можно сослаться на такие широко известные факты, как перенасыщение нитратами овощей, щедро подкормленных азотом, заражение плодов радионуклидами при ухудшении радиационной обстановки и т. п. Своими глазами я видел покрасневшие яблоки сорта «снежный кальвиль» в саду, от души подкормленном калием.
Надо ясно представлять себе, что всякое удобрение (кроме тех исключений, о которых пойдет речь в следующих разделах) раз-ба-лан-си-ро-ва-но! И – автоматически, неизбежно – растения, удобренные им, приносят плоды, опознаваемые лишь по внешнему виду. Козьма Прутков говорил: «Специалист подобен флюсу: полнота его одностороння». Именно односторонностью страдают плоды растений, которым поддали азота, фосфора, калия, кальция, магния, цинка – они потеряли право называться человеческой едой.
Поясню свое неприятие несбалансированных, «флюсовых» удобрений такой схемой.
Представим себе, что нам удалось узнать долю всех ингредиентов (элементов, ферментов, кислот и пр.) в биомассе идеально сбалансированного растения. Составим из этих долей диаграмму. Понятно, что для реального растения количество столбиков в диаграмме может исчисляться сотнями. Но мы для наглядности ограничимся 6 столбиками (левая диаграмма на рис. 34). Высота столбиков – это доли ингредиентов в биомассе (будем считать их равными соответственно 20, 28, 16, 12, 8 и 16 %).
Рис 34. Подкормка растения удобрением, удваивающим долю первого ингредиента
Удобрим растение так, чтобы доля первого ингредиента (черный столбик) удвоилась, то есть стала равной 40 %. Тогда суммарная доля прочих ингредиентов уменьшится с 80 до 60 %, то есть на четверть, так что теперь доли ингредиентов будут равны соответственно 40, 21, 12, 9, 6 и 12 % (см. правую диаграмму). Невооруженным глазом видно, что новая диаграмма на старую как… опять вспоминаются те самые конь и свинка.
Это значит, что если до подкормки растение давало еду, то после нее дает уже что-то иное, хотя внешне плоды могут быть идентичными. Качественное увеличение доли одного ингредиента за счет других можно пояснить таким забавным сравнением. Представим себе, что в сбалансированном наборе приправ для некоего блюда повар удвоил количество соли за счет остальных (перца, петрушки и т. д.). И кого порадует такое блюдо? И будут ли его яство есть хотя бы свиньи?
Так происходит при внесении любого несбалансированного удобрения, увеличивающего долю одних ингредиентов за счет других. Возросшие урожаи не означают, что и пищи стало больше! Все определяется тем, чем именно подхлестывался урожай. Лишь сбалансированные удобрения не меняют относительные доли ингредиентов, а следовательно, и начинку плодов, то есть способствуют одновременному увеличению и урожаев, и еды.
Я очень уважаю одного автора, пишущего на огородные темы. При случае, если мне нужно освежить что-то в памяти, в первую очередь обращаюсь к ее добротным книжкам, которым можно доверять. Но на какой бы странице ни открыл, встречаешь такого типа рекомендации: «Всыпьте в литровую банку с водой 2 ст. ложки аммиачной селитры, 1 ст. ложку калийной соли, 1½ ст. ложки двойного суперфосфата, размешайте и полейте…» А почему бы, спрашивается, сразу не разлить это пойло по стаканам и не хлебнуть, не ожидая, пока оно всосется в овощи? Или все-таки польем огород – пожалуйста, кушай, внучек, на здоровье помидорчики. Уму непостижимо, что можно вычитать в книгах!
Рекомендации, подобные процитированной выше, действительно, помогают росту урожаев, то есть увеличению количества вещества, которое будет незаслуженно называться арбузами, яблоками, гречкой, пшеном… Только не надо себя обманывать, называя очевидное увред нение удобр ением. Зачем маскировать отраву позитивным словом, ассоциируемым со словами «добро», «доброта», «добрый», «доброжелательный», «сдобрить»? Возможно, кому-то определение «отрава» покажется слишком экспрессивным. Однако экспрессией (и даже дерзостью) был бы совет пожевать ту же нитроаммофоску, еще не упакованную в кожуру помидора.
Однажды собралась Тамара Федоровна в турпоездку по Венгрии. Храня в памяти (из 60-х, наверное, годов) вкус венгерского лечо, паприки, огурчиков с пальчик (с пальчиками бы проглотил без соли), запасается инвентарем для салатов – миской, ножом, вилкой, ложкой, солонкой. Полакомлюсь, дескать, в райской Венгрии. Приехала… В первый же вечер накупила в супермаркете красивых помидоров, перца, огурцов, лука, зелени, приготовила салатик. Попробовала… да и выбросила всю эту снедь в мусорную корзину и легла спать несолоно хлебавши.
Не воспринимаются как еда (без привычки, да еще на фоне тех, что выросли в нашем огороде) овощи, что продаются в странах Евросоюза. Выручают они, конечно, украинскую химическую промышленность, спасают наши экономические показатели. Но станет стыдно когда-нибудь Украине за поставки в Европу минеральных удобрений. Не гордится же сегодня Россия «огненной водой», с помощью которой осваивались Сибирь и Дальний Восток! Принят же в Германии закон «о кривом огурце». Да зачем далеко ходить за примерами: стыдно мне сегодня за пропаганду компоста и эффективных технологий компостирования (в том числе вермикомпострования и ЭМ-компостирования).
Ярким контрастом снеди из западных стран являются наши собственные продукты. 12-летний внук Даниил, приезжавший на лето из США, по возвращении признался маме, что больше всего у нас его поразили яйца. Они… пахнут! А как же не пахнуть яйцам наших кур, если им в загон бросается то, что выросло на нашем огороде – а в нем десятилетиями поддерживается равновесие и баланс.
Не надо удивляться реакции Даньки. Помню, как, впервые приехав в США, я был буквально поражен тем, что едят американцы. Почти вся моя долгая жизнь прошла под неустанный трезвон: «Догоним и перегоним Америку». Думалось, естественно, что Америка стоит того, чтобы гнаться за ней. И вдруг… в баклажанах нет привычного вкуса, кинза совсем не пахнет, колбаса, правда, пахнет, но – ванилью; стейк в ресторане – вата, вымоченная в пепси-коле; хлеб – тоже вата, но ни в чем не вымоченная…
Вернемся, однако, к так называемым удобрениям. Отчетливо вижу, что не будет безоговорочно принято мое утверждение, что удобрения следовало бы называть увреднениями. Но наболело… Если постоянно талдычить: «Урожай, урожай, урожай…» Если неустанно бороться за урожай, если считать, что все средства в этой борьбе хороши, то неминуемо происходит расхождение понятий «урожай» и «еда», и в этой паре еда как таковая перестает быть приоритетной.
А ведь совсем недавно эти понятия были синонимами. Неурожайный год был голодным годом. Когда говорили: «Куприяныч с урожаем», то сразу было ясно, что семья Куприяныча голодать зимой не будет.
Во второй половине XX века повышение урожаев любой ценой стало автоматически восприниматься как доброе дело. И неудивительно, что самое популярное оружие «в борьбе за это» по инерции продолжают называть удобрениями.
Именно расхождение понятий «урожай» и «еда» имел в виду Фукуока, когда говорил: «Сельское хозяйство потеряло собственное направление и стало нестабильным. Отказавшись от своих основных принципов, оно превратилось в бизнес».
Правда, мне хочется заступиться за честь аграриев. Среди них много таких, у кого есть ценности более важные, чем деньги. В вину им можно поставить разве лишь непонимание того, что так называемые удобрения внесли (и продолжают вносить) решающий вклад в упомянутое расхождение. Упрекнуть аграриев можно и в нечувствительности к катастрофе, нависшей над человечеством, – близкой и грозной. Мы сами себя можем вытравить высокими урожаями раньше, чем нас стукнет увесистый астероид. Еще 30 лет назад украинцы, к примеру, питались исключительно нормальными продуктами, теперь же довольно часто – фастфудом.
Внимательный читатель, возможно, заметил, что в этом сверхэмоциональном разделе не различаются минеральные и органические удобрения. Овощам и фруктам ведь безразлично, какое флюсовое удобрение загнало в них нитраты – нитроаммофоска или рыбная эмульсия. Человеку, впрочем, тоже! Даже определение «органическое» – это фиговый листок. Органическое соединение – это всего-навсего соединение, в молекуле которого есть атом углерода. Не стал, к примеру, метан полезнее оттого, что он соединение органическое. Он еще тот озорник: и растения травит, когда выделяется органикой, разлагающейся в анаэробных условиях (очень любят некоторые земледельцы «хоронить» отходы), и шахты взрывает, и в слое парниковых газов в атмосфере – свой парень. Между прочим, стрихнин, кураре, юглон и многие другие вещества, одно другого ядовитее, не синтетические, а органические соединения растительного происхождения.
Здесь прослеживалось лишь различие между сбалансированными и флюсовыми удобрениями: в первых дублируется более или менее равновесная начинка биомассы растений, а во вторых – одни ингредиенты выпирают, как флюс на щеке, иных же вообще нет. Понятно, что ни одно минеральное удобрение нельзя отнести к сбалансированным: в них нет атомов углерода, в то время как в сухой массе растений около 95 % составляют углеводы.
Но довольно брюзжать. Поговорим детальнее о настоящих удобрениях.
Органическая мульча
Биомасса растений, лежащая на грядке (органическая мульча) является фактически основным правильным удобрением в природосообразном огороде. Фукуока, к примеру, на полях, дающих 120 ц зерна с га, подкармливал растения только тем, что полностью возвращал рисовую и пшеничную солому после обмолота и скупо посыпал куриным пометом.
Бактерии перерабатывают органику (растительные остатки) и возвращают почве все элементы и микроэлементы, обеспечившие в свое время развитие этих растений. Но самое важное – и этого не делают флюсовые удобрения – обеспечивается углеродное питание растений, за счет которого формируются углеводы.
Стало быть, надо позволить органике вести себя как, скажем, в лесу: опадать и разлагаться там, где опала. По счастливому стечению обстоятельств, бактерии, усилиями которых разлагается органика, теплолюбивы, и к тому времени, когда они возьмутся за дело, появятся растения – потребители продуктов разложения, так что эти продукты не попадут в небо или в мировой океан.
До чего же все-таки ладно устроена Природа и как легко разладить ее тонкие механизмы! Стоит, например, предаться излюбленному занятию приверженцев органического земледелия – сгрудить органику в компостных ямах и кучах или в устройствах быстрого компостирования (компостерах), ускорить ее разложение вдали от растений (потенциальных потребителей продуктов разложения), и… пожалуйста: огородник трудоустроен, огород ограблен, слой парниковых газов в атмосфере усилен. Я не уверен в том, что российские деревни горячим летом 2010 года горели из-за этого усиления, но парниковые газы, выделенные нагромождениями органики, безусловно, помогли той жаре.
Предельно ясное утверждение о том, что компостирование не в грядке – это четыре зла в одном, трудно продвигается ко введенным в заблуждение земледельцам. Многие оппоненты готовы морально изничтожить меня за охаивание компоста. Я же всего-навсего отвергаю – категорически, последовательно – несообразные с Природой скопления органики и организацию разложения ее без растений (особенно интенсивного, ускоренного, достигаемого с помощью ни в чем не повинных червей или эффективных микроорганизмов). И не надо уверять меня, что «компост работает», что это чудо-удобрение и т. п. Я бы просил оппонентов вести спор корректно: придерживаться предмета обсуждения, обсуждать только то, что я говорю, и не домысливать всякие разности. А говорю я только о цене, которую мы платим при приготовлении чудо-удобрения, и о том, что этой платы можно избежать.
Травяной «чай»
Действенную помощь разлагающейся органике может оказать так называемый травяной «чай» – водный настой зелени. Он готовится чрезвычайно просто:
● в емкость с водой загружается свежая зелень;
● добавляется лопата хорошей земли – «чай» настоится и без этой добавки, но с почвой в емкость будут внесены почвенные бактерии, и это интенсифицирует процесс инокуляции зелени;
● содержимое емкости регулярно помешивается (скажем, один раз в день);
● через 5–7 дней настой можно использовать для подкормки растений.
Описание этой чайной церемонии встречается в специальной литературе довольно часто. И почти столь же часто рекомендуют оставшуюся гущу закладывать в компост. Но эта книга пронизана идущим от Фукуоки неприятием специально приготавливаемого компоста. Так что же делать с осиротевшей гущей? Да просто раскладывать между растениями! Эта добавка не просто увеличит слой органики в грядке – она, будучи насыщенной почвенными бактериями, ускорит ее разложение. Очень полезно после подкормки грядку полить – это будет двойная помощь бактериям: и от губительных солнечных лучей они спрячутся, и среда их обитания будет влажной, комфортной. Можно использовать для подкормки и какую-то часть собственно «чая», а остаток использовать в качестве инокулянта для новой закладки.
Травяной «чай» – весьма эффективное удобрение. Понятно, что оно не однобокое, содержит весь набор питательных веществ, образовавших в свое время закладываемую зелень. Подкармливая растения «чаем», не надо беспокоиться о дозировке, концентрации, разбавлении настоя. Все можно делать на глазок. Чем щедрее будешь, тем меньшую площадь подкормишь – вот и вся беда. А вот у передозировки при подкормке флюсовыми удобрениями есть два «минуса», и оба серьезные:
● чем щедрее подкормка, тем значительнее удаление плодов от настоящей пищи;
● излишне концентрированный рассол, участвующий в фотосинтезе, может привести к ожогу листьев.
Есть у нас соседи (неблизкие, правда, а жаль) – Валя и Володя Русановы. Они все время что-то изобретают. Видать, как и я в давние годы, ощущают, что не все ладно в традиционном земледелии. Дошли до меня слухи, что их огород в этом году особенно хорош. Пришлось напроситься в гости. И выяснилось, что он – действительно отличный – обязан своим здоровьем регулярно применяемому травяному «чаю».
Надо заметить, что травяной «чай» целесообразно готовить только ранней весной, когда стандартному набору бактерий в ЭМ-препаратах еще холодно. Не по-хозяйски морить ЭМ-организмы холодом. Их следует использовать, когда станет достаточно тепло. А вот возню с травяным «чаем» к этому времени надо прекращать – либо приобретать противогаз.
Я не рассказываю о многих других «чаях» (к примеру, об аэрированном компостном чае) не потому, что ставлю под сомнение их эффективность. Боже упаси! Я просто помню о своей аудитории и о минимизации затрат на всех направлениях.
ЭМ-силос
У меня уже несколько лет успешно работает конвейерное производство изумительного удобрения – ЭМ-силоса (ЭМ – это сокращенние: эффективные микроорганизмы). Этот конвейер запускается в начале лета, когда начинается усиленная вегетация растений, и останавливается, когда вегетация притормаживает. Каждые 2–3 – 4 дня в емкость закладывается новая органика. И понятно, что непрерывную поставку свежей органики невозможно обеспечить лишь за счет основных культур – поневоле в ход идут и сорняки, и сидераты.
ЭМ-силос – инокулированная в ЭМ-настое биомасса – настолько эффективное и безвредное удобрение, что о технологии «силосования» стоит рассказать подробнее.
Итак, запасаемся достаточно вместительной емкостью. Ориентировочно: 200–250 л для 3 соток огорода – нормальный объем. Правда, когда войдешь во вкус и увидишь, сколь эффективен ЭМ-силос, то обуяет жадность и любая емкость покажется недостаточной. Впрочем, можно готовить силос сразу в нескольких бочках или чанах (или даже в крепких пластиковых мешках, закопанных в землю). У меня в работе бывает до восьми 70-литровых бочек (все определяется интенсивностью притока зелени).
Приобретаем одну упаковку ЭМ-препарата (скажем, бутылку ЭМ-А). Толику жидкости плеснем в туалет – и дезодорируем его на все лето.
Доверху заполняем емкость свежей органикой: выполотыми сорняками, обрезками травы, крапивой, чистотелом – всякой зеленью, что подвернется под руку. Догадались, как уместны в этот момент сидераты? Добавляем какой-нибудь сладости – к примеру, баночку надоевшего варенья (можно нарезать негодную тыкву, десяток морковок или пяток корнеплодов свеклы). Заливаем емкость водой. Выливаем туда остаток ЭМ-препарата. Перемешиваем, прикрываем емкость от солнца – и процесс пошел…
Я сознательно ухожу от точной дозировки ЭМ-препарата. Речь идет просто об инокуляции настоя почвенными микроорганизмами. И если созданы благоприятные для микроорганизмов условия, то они начнут размножаться – их количество удваивается примерно каждые 20 минут. Понятно, что всякие разговоры о концентрации – просто заумь (концентрация 1:2000 через 20 минут сменится на 1:1000, еще через 20 минут – на 1:500…). Не под силу нам учесть все факторы, влияющие на жизнь микроорганизмов во флаконе, проследить за его биографией, и потому расплывчатое предложение плеснуть ЭМ-препарата в настой и есть предельно точная, научная рекомендация.
Другое дело, что надо держать ухо востро при выборе инокулянта и учитывать условия нашего капитализма: как только появляется возможность реализации чего-то стóящего, обязательно найдутся шустрые ребята, которые начнут производить из ничего похожую бодягу и продавать ее по цене прототипа. В этом смысле ЭМ-препараты не менее притягательны, чем коньяк (особенно высших марок), лекарства, семена, одежда и обувь известных брендов. Приходилось нарываться… Но, к примеру, в кировоградских ЭМ-А и новосибирском «сиянии» пока разочаровываться не доводилось (чего не скажешь о «байкалах» – что украинском, что московском).
Порции силоса готовятся весь вегетационный период одна за другой. Начинать надо, когда станет тепло (примерно в конце мая), а заканчивать при наступлении холодных ночей (это может случиться и в середине сентября, и в конце октября). Кстати, слишком рано начинать не следует – и из-за того, что может быть холодно для успешной жизнедеятельности бактерий, и потому, что на грядках еще нет растений – достойных потребителей продуктов разложения органики, и потому, что еще не выросло в достаточном объеме сырье для силосования. Лучше подождать недельку-другую. Позже с этим станет значительно легче: появится больше сорняков, потоком пойдут нетоварные огурцы, кабачки, арбузы, дыни, начинающие желтеть нижние листья капусты, ботва моркови и свеклы.
Юшку можно «украсить» нашинкованной тонкими пластинами сладкой свеклой. Кстати, о сладости в ЭМ-силосе. Когда ЭМ-силосная цепочка только закладывается, внесение сладости в каком-нибудь виде (меласса, варенье, мед, сладкие овощи и фрукты, просто сахар) – обязательное условие. Дело в том, что почвенные бактерии – сапрофиты. Они не потребляют живую органику. А свежая зелень, закладываемая в емкость, в первые часы, пока не началось ее разложение, остается живой органикой, несъедобной для них. Так вот, сладость в первой закладке не дает бактериям всерьез оголодать. Потом уже можно специально не заботиться о сладости: в юшке, остающейся для инокуляции очередной порции, остается полуразложившаяся органика, и это спасает бактерии даже от кратковременного голодания.
Вернусь к словам «специально не заботиться о сладости». Не следует понимать их как табу на сладость. Пойдут лишние кабачки, огурцы, нетоварные арбузы и дыни, их корки – все это очень уместно в закладках. Добавочная сладость и обогащает силос, и повышает концентрацию бактерий в нем. Просто в первой закладке сладость обязательна, а в последующих – просто желательна.
Через несколько дней после закладки зелень сквасится, станет чуть-чуть ослизлой, настой вспенится, приобретет беловатый цвет и приятный (правда, не всем) запах. В этот момент силос (почти весь) можно вынуть, разложить его (поневоле скупо) между крупными растениями и полить водой, чтобы смыть бактерии, спрятать от солнцепека. Кроме того, примерно половиной настоя можно обрызгать более мелкие растения. И тоже полить водой.
Емкость, в которой остались часть настоя и чуток полуразложившейся органики, нужно снова загрузить зеленью, долить воды, перемешать, накрыть и оставить бродить. Срок сбраживания по мере повышения температуры воздуха будет уменьшаться – он может дойти до 2–3 и даже до 1 дня. Подкормку можно за лето провести по частям на всем огороде – и не один раз.
Марина Васильева (златоустовский Клуб природного земледелия) метко сравнивает процесс ЭМ-силосования с производством кваса. Сливается очередная порция кваса, добавляются сухари и сахар, инокулянт (бактерии) возобновляется, размножаясь… И точно так же протекает ЭМ-силосование, с тем, правда, отличием, что у кваса носитель инокулянта – гуща, а у ЭМ-силоса – жидкость.
Силосный конвейер может работать довольно долго. К примеру, в 2012 году осень припозднилась, долго стояли теплые ночи, и мне удалось подкормить ЭМ-силосом даже сидераты (см. цв. вкл., фото 2). Горчица достигла небывалой высоты 160 см и полегла под собственной тяжестью.
ЭМ-силос как удобрение заслуживает самой высокой оценки. На грядку добавляются не только питательные вещества (в сбалансированных пропорциях), но и катализатор (ускоритель) разложения органики. Ни одно удобрение не может сравниться с ЭМ-силосом. И даже хваленые компост и биогумус: в процессе разложения их ингредиентов до 70 % питательных веществ (в том числе бесценный углекислый газ) улетают в небо, так что они, в отличие от ЭМ-силоса, разбалансированы! Строго говоря – флюсовые!
ЭМ-силос синергически сочетает различные возможности сидератов: одновременно выстилает почву органикой, обогащает ее сбалансированным набором питательных веществ, интенсивно снабжает растения углекислым газом, ускоряет разложение органики в верхнем слое почвы, а также способствует благоденствию биоценоза, будучи лакомством для почвенной живности. ЭМ-силос проявил также способность в разумное время разлагать ингибиторы (угнетающие вещества), выделенные растениями-предшественниками.
Сведу воедино важные замечания.
Первое. Полив уложенного силоса обязателен: надо смыть бактерии в мульчу, спрятать их от губительных солнечных лучей, увлажнить среду обитания бактерий.
Второе. Чуток силоса, оставляемый в емкости, служит кормом для бактерий в первое время, пока новая органика не начнет разлагаться.
Третье. Разбросанный между растениями силос вызывает интенсивное выделение питательных веществ (их выделяют как силос, так и мульча), но бояться того, что листва начнет «гореть», не следует: процесс выделения питательных веществ остается достаточно медленным даже после «подстегивания». Чего не скажешь о многих других удобрениях. Минудобрения или навоз, к примеру, при отсутствии адекватного количества влаги резко увеличивают насыщенность «раствора», подаваемого корнями листьям, и листья «горят».
Четвертое. Надо помнить о том, что ЭМ-препараты – это просто субстраты с бактериями. В благоприятных условиях количество бактерий удваивается примерно каждые 20 минут, а при отсутствии подходящих температуры, питания, воды они замирают, становятся спорами. Так что можно не заботиться об обновлении инокулянта: на все лето хватит первой порции.
Последняя фраза не согласуется с печатаемыми на упаковках указаниями о приготовлении ЭМ-настоя, которые неявно («ненавязчиво») подсказывают, что для каждой закладки используется новый инокулянт. Моя рекомендация использовать возобновляемый инокулянт, на первый взгляд, затрагивает коммерческие интересы. Но не торопитесь на меня обижаться, господа дистрибьюторы ЭМ-продукции!
«Эмочки» недешевы. Многие огородники, повертевшие в руках флакон с рекомендацией покупать новый для каждой бочки настоя, прикинут, окупит ли прирост урожая эти многократные (еженедельные) траты. И не каждый рискнет даже начать. Если же огородники будут знать, что одной инокуляции хватит на все лето, что ЭМ-силос подобен, скорее, квасу, чем пиву, сметане и иным неразбавляемым бактериологическим продуктам, то число покупателей может резко возрасти.
Правда, некоторые огородники указывают на то, что соотношение бактерий в настое не бывает постоянным: некоторые колонии размножаются интенсивнее, другие – менее активно. И, дескать, надо периодически обновлять инокулянт. С замечанием трудно спорить. Все знают, к примеру, что весной земля пахнет. А пахнет она актиномицетами. Значит, весной эти организмы лидируют. Но позже их догоняют и перегоняют другие бактерии. Естественно предположить, что и в емкости соотношение бактерий на самом деле может быть динамичным.
Что же касается периодического обновления инокулянта, не было бы никакой беды и в том случае, если бы он обновлялся каждый раз. Но хотелось бы знать, окупится ли периодическое обновление, и вообще, по карману ли оно. Думаю, что, если даже в колониях почвенных бактерий поменяется соотношение, бактерии останутся почвенными, «своими». И все равно все будет правильно.
Практичный, здравый совет дает Виталий Симонов, руководитель кировоградского Клуба ОЗ. Правильно приготовленный силос имеет своеобразный приятный запах. Вот и надо принюхиваться – если запах заметно изменится, станет неприятным, следует обновить инокулянт. У меня за 5 лет работы с ЭМ-силосом такая нужда возникла один раз.
Нельзя – категорически – добавлять в ЭМ-силос золу. Зола – это едкая щелочь. Несколько десятков лет тому назад нашим мамам зола заменяла и Comet , и Gala , и просто мыло. В зольном растворе бактериям не до размножения. То же касается и мела – не аплодируют бактерии повышению щелочности среды их обитания. Правда, Теруо Хига (создатель ЭМ-технологии) говорит, что наборы бактерий в ЭМ-препаратах испытаны в щелочных средах, но зола – это не щелочная среда, это сама щелочь.
И уж вовсе никуда не годится рекомендация добавлять в настой лопату навоза. Ходить потом мимо такой бочки неприятно, и одного этого обстоятельства достаточно, чтобы не отравлять жизнь себе и соседям. К тому же дурной запах – верный признак того, что энтеробактерии взяли верх над почвенными, жившими в ЭМ-препарате. Почему бы тогда сразу не делать настой навоза – тоже достаточно эффективный, но гораздо более дешевый? И еще одну напасть кличут себе на голову любители бросить лопату навоза в настой: земля, пахнущая навозом в начале лета, привлекает майских жуков, а с личинками майского жука бороться очень сложно. Проще не заманивать жуков в огород, не кликать беду, делая доброе, по сути, дело.
Наконец, последнее замечание. Чтобы держать популяцию бактерий в норме, надо регулярно расходовать силос и обновлять биомассу в емкости. Иначе в ней может возникнуть эффект опыта Петри, только в гораздо большей емкости, чем чашка Петри: бактерии съедят доступную органику, а потом примутся друг за друга. Вот ведь какая обуза – надо регулярно расходовать настой, чтобы он постоянно возобновлялся!
Понятно, что без запасного источника биомассы – сидератов – эффекта конвейера не добиться. Можно, конечно, пожадничать и не выделить площадь под страховые сидераты. Но стоит задуматься: не об этой ли ситуации говорит пословица «Скупой платит дважды»? Сталкиваясь с проблемой неравномерного поступления сырья для силоса, я меняю количество емкостей: у меня за лето бывает в работе от одной до восьми 70-литровых бочек. Я приноравливаюсь к изменениям потока зелени и объемом изымаемой юшки – носителя инокулянта: при увеличении потока расходую ее бережно, а при уменьшении становлюсь щедрее.
На самом-то деле запасные посевы сидератов не обязательно ущемляют грядки. В саду всегда есть какие-то неудобья, например площадь под деревьями, слишком затененная для выращивания овощей. И потом, кто сказал, что лишь новый участок нуждается в восстановлении плодородия? Санирующая работа продуманно подобранных сидератов может пройтись по огороду подобно «волне», которую устраивают болельщики на футбольных матчах.
В этом месте мне хотелось бы обратить внимание на такую культуру, как овсяной корень (козлобородник пореелистный). С кулинарной точки зрения он практически идентичен моркови – его можно использовать и вместе с морковью, и даже вместо моркови. У него есть слабый привкус устриц (в английском языке наряду с научным названием salsify в ходу бытовое oysterbeaf – «устричное мясо»). Он близок к моркови настолько, что даже морковная муха иной раз дезориентируется, откладывает яйца на верхушку корневища козлобородника, и личинки сверлят его корень. Правда, любопытно: одно растение – зонтичное, другое – сложноцветное, а морковная муха этого не видит. И кстати, овсяной корень, как и морковь, конфузит луковую муху, а стало быть, уместен и на луковой грядке.
Так вот, овсяной корень представляет особый интерес с точки зрения ЭМ-силосования. Он переносит в земле любую, сколь угодно неблагоприятную зиму. А ранней весной (очень рано) начинает бурно вегетировать, кустится и выбрасывает многочисленные цветоносы.
Поэтому нужно в изобилии посеять овсяной корень (и вместе с морковью, и даже вместо нее). Лучшие корни нужно выкопать для зимнего употребления в пищу, все прочие оставить в земле. Тогда весной овсяной корень даст обильную зеленую массу – как раз к старту силосования (в начале июня), когда толком не выросла еще всякая иная зелень и приходится ходить в лес за чистотелом и искать на пустырях крапиву. Два-три куста потребуется оставить на семена, а остальные (очень сочные) срезать, нарубить и пустить в ЭМ-силос. Кстати, овсяной корень известен, подобно устрицам, как афродизиак, не менее мощный, чем петрушка, так что растения, подкормленные овсяным силосом, могут прийтись вам по вкусу.
Овсяной корень похож на морковь еще и тем, что его семена, как и семена моркови, быстро теряют всхожесть. Так что можно использовать только прошлогодние семена – сеять более старые бессмысленно.
Есть у овсяного корня еще одна особенность. Если его семена (а они созревают очень рано, уже в июне) рассеются, то этим же летом взойдут, а следующей весной решат, что они уже взрослые, и выбросят цветоносы. Я не знаю, стоит ли собирать с этих выскочек семена. Чем-то эта ситуация напоминает сбор семян с пошедшего в ствол редиса (см. раздел «Сбор и выращивание своих семян»). Но для силосования эти растения, безусловно, годятся.
Могу добавить, что пятилетний опыт конвейерного силосования зелени с помощью «эмочек» убедительно показал его эффективность (см. цв. вкл., фото 28). Даже страшным летом 2010 года все овощи, подкормленные ЭМ-силосом, дали отменный урожай (хотя бы из-за того, что силос устраивал им «сухой полив»).
Под конец раздела – курьезный факт. Заметил Володя Левдиков, что у меня ноги нездоровы (неудивительно: прошагать 80 лет – можно и не такое заработать). И посоветовал мне держать ноги в юшке от ЭМ-силоса и ходить босиком. Послушался: сижу за компьютером, подержу полчаса одну ногу в ведре с юшкой, потом другую. Хожу в перерывах босиком. Чувствую, что становится заметно легче (феномен плацебо не про меня: в 1947 году тщетно делал пассы надо мной сам Вольф Мессинг). Звоню Володе, рассказываю. Он отвечает: «Ничего удивительного – обласканный тобой огород возвращает тебе должок своей целебной силой». – «А поматериальнее ты это можешь объяснить?» – «Да дальше уж некуда!»
Через несколько дней после этого поехал я в Мисхор. Вышел на галечный пляж. В воду кое-как вошел – так больно было от гальки. Из воды уже выйти не смог, позволил волнам выбросить себя на берег, а до обуви уже добирался ползком. Оказывается, почвенные бактерии (сапрофиты) съели на подошвах неживую органику (ороговевшую кожу, своеобразные «тапочки»), и я оказался в воде с розовенькими, как у младенца, ступнями. Пришлось утешиться вот таким свидетельством, что ЭМ-силос – это сила!
А чуть позже, в сауне, я почувствовал, что и на руках кожа истончилась: я люблю работать с силосом голыми руками – чудо как приятно!
Навоз
Свежий навоз можно считать достаточно сбалансированным удобрением. Но стоит помнить, что в него попадает лишь около 80 % потребленной животными органики, причем уходит, естественно, не худшая часть – на молоко, яйца, мясо, шкуры, пух…
Однако для описания более или менее разумного использования навоза придется отвлечься и рассказать о… коровьей лепешке. Ода лепешке – это изложение беседы с О. В. Тархановым. Сколько удовольствия доставила эта беседа с Олегом Владимировичем! Сколько изюминок и ноу-хау может подметить непаркетный ученый в банальном возврате органики в почву с помощью коровьей лепешки!
Первое. Уже через несколько дней в лепешке под воздействием прямой солнечной радиации погибают патогены. А в первую очередь именно из-за них навоз не может в единственно стóящем – свежем – виде вноситься в почву. Во всем стаде, возможно, одна корова больна каким-нибудь бруцеллезом или (не приведи Господи!) коровьим бешенством, а на весь навоз фермы – карантин: он должен вылежать 6–7 месяцев. И потерять львиную долю питательных веществ.
Второе. Влажность свежего навоза такова, что доставка его на расстояние более 3 км экономически нецелесообразна, разорительна. И по этой причине тоже надо выдержать навоз, чтобы он высох. Но прежде чем высохнуть, навоз опять-таки потеряет около двух третей питательных веществ, так что его доставка станет практически бессмысленной. А вот коровья лепешка успевает высохнуть раньше, чем лишится питательных веществ (а хоть бы, впрочем, и не сохла – ей транспортировка не предстоит).
Третье. Под лепешку сползается со всей округи все живое – черви, жуки, мокрицы, сороконожки… Буйствуют бактерии – через несколько дней почва под лепешкой вспучивается, как хорошее тесто. Прежде чем высохнет лепешка, проклюнутся и взойдут лежавшие в дернине семена, и вокруг лепешки вырастет темно-зеленый круг травы. Окраска свидетельствует об избытке нитратов в растениях: в аэробных условиях с помощью бактерий весь азот из лепешки перетекает в нитраты, а растения могут потреблять нитраты, как дети – мороженое.
Четвертое – самое, на мой взгляд, замечательное: коровы чувствуют нитраты и не едят, не в пример людям, растения, перенасыщенные ими. Темно-зеленый круг вокруг лепешки ими игнорируется (потому мы его и видим, что он не мил коровам); стебли, перенасыщенные азотом, раскладываются на площадке, значительно превосходящей площадь лепешки, и на будущий год эта площадка оказывается равномерно (и умеренно!) удобренной.
Моделируя возврат органики в почву с помощью коровьей лепешки, после уборки урожая можно в разумных количествах (примерно 0,5 кг на 1 м2) разбросать по участку свежий навоз. Солнечные лучи за несколько дней справятся с возможными патогенами. Теперь нужно посеять сидераты. Они сыграют роль того самого темно-зеленого круга: законсервируют азот в форме нитратов и на следующий год выдадут его растениям щадящими порциями.
Следует уточнить, что означает «в разумных количествах». Если представить себе, что на пастбище лепешки лежат не гуще, чем одна на 1 м2, то разумным можно считать примерно 0,5–1 кг навоза на 1 м2. Эта граница может показаться слишком суровой. Но подобные ограничения можно найти и в законах, принятых в подавляющем большинстве европейских стран. Эти законы запрещают фермерам вносить на свои поля более 150, 170, 200 кг азота на 1 га. В пересчете на 1 м2 это 15–20 г. Поскольку в навозе около 4 % азота, то, стало быть, навоза на 1 м2 по европейским законам можно внести те же самые 500 г.
Конечно, для законопослушных европейцев эти законы непреложны. Наш же земледелец может проявить бóльшую щедрость – но тогда пусть запасается достаточным для семьи количеством отвара мелколепестника канадского, больше известного у нас под красноречивым названием затуливетер. Впрочем, не только в диарее дело. Нитраты вступают в реакцию с гемоглобином крови и лишают красные кровяные тельца возможности насыщать клетки кислородом. Регулярное поступление нитратов в организм человека уменьшает количество йода, а это приводит к увеличению щитовидной железы. Не хочется напоминать, что может случиться с пищеводом… Список вредных воздействий нитратов на организм длинный. И стоит пожалеть детей и внуков (если себя не жалко) и умерить свой пыл.
И наконец, очень важное замечание. В разделе «Посадка чеснока» (глава 4) говорилось о том, что запахом навоза можно спровоцировать майских жуков откладывать в унавоженном месте яйца, и, чтобы избавить себя от страшного вредителя – личинок майского жука, надо сделать так, чтобы к концу весны в огороде не было пятен с запахом навоза. Это значит, что раскладывать навоз на почве лучше всего осенью, после уборки урожая. За зиму он дезодорируется, и майские жуки его не заметят. Я уже несколько лет не встречал личинок майского жука, не видел следов их деятельности и имею все основания полагать, что это связано с выбором времени внесения навоза. Во всяком случае, пока я не учитывал этот фактор, этих личинок у меня бывало немало.
Органоминеральные смеси
Безусловно, пахота виновата в том, что катастрофически ускоряется истощение плодородных земель. Но не меньшая вина в этом лежит и на невозврате полям-кормильцам выносимых питательных веществ. Человечество потребляет в пищу лишь 5 % выращиваемой ежегодно биомассы. Еще 5 % расходуются на всевозможные технические нужды (порох, веревки, ткани и т. п.). Оставшиеся 90 % скармливаются птице и скоту. Потом 80 % становятся отходами – навозом и практически полностью исключаются из кругооборота веществ – основы жизни на Земле (нельзя же всерьез говорить о тех жалких тележках навоза, что оказываются на дачах, или о тех десятках тележек, что кое-где вывозятся на поля, прилегающие к фермам). Эти колоссальные объемы изъятого, будучи своевременно возвращенными земле подходящим безопасным способом, могли бы стать побудителем невиданного взрыва плодородия. А могут – косвенно – привести к войне за передел стремительно тающего материка Плодородная земля. Войне, в которой не будет ни победителей, ни конца, ни здравого смысла.
Пока не внедрены разумные технологии возврата на поля навоза, то есть примерно четырех пятых объема выращиваемой биомассы, пока триллионы тонн навоза, разлагаясь в уродующих землю скопищах, загрязняют атмосферу, подпочвенные воды и мировой океан, пока не обеспечивается более или менее полный круговорот органики и минералов, общая площадь плодородных земель будет неотвратимо сокращаться. И для приостановки этого процесса, ужасного по возможным геополитическим последствиям, нужен «пустячок» – возврат в почву питательных веществ, содержащихся в свежем навозе.
Это сложная задача. Приходится считаться и с возможной зараженностью навоза патогенами, и с вероятным зашкаливанием содержания азота в почве и нитратов в плодах, и с нерентабельностью доставки жидкого навоза на удаленные поля. Трудная задача, очень трудная! Но – разрешимая.
Надежду на решение этой, без преувеличения, биосферной проблемы дают поиски таких технологий переработки навоза, которые сохраняли бы органику, но избавляли бы его от патогенов и влаги. В частности, башкирским ученым Лилии Степановне и Олегу Владимировичу Тархановым удалось разработать такую технологию и построить опытную установку, производящую из разнообразного «гуано» сбалансированные гранулированные органоминеральные смеси.
Но работа затормозилась на этапе ОКР (опытно-конструкторской разработки). С ОКР не справиться в подвале общежития или в гараже. На государственном же уровне она пока даже не рассматривается. Уму непостижимо: лидеры партий тратят несметные средства на пиар, на бессмысленные билборды во имя каких-то сомнительных мандатов, а могли бы стать в буквальном смысле слова спасителями Земли и человечества. Могли бы войти в историю, а останутся (если останутся!) в памяти современников как суетливые и неразборчивые в средствах мастера черного пиара. Будь у них достойная цель – куда ни шло (возможно, и средства ее достижения были бы тогда адекватными, достойными). А то ведь и цели-то сиюминутные.
Этот раздел следовало бы назвать «Виртуальные органоминеральные смеси». Меня могут упрекнуть в том, что я ничего не говорю о смесях, уже производимых рядом фирм в России и Украине. Не из-за незнания это, а из-за неприятия их продукции. Ну как я могу назвать удобрением, например, то, что получается в результате сушки навоза с помощью авиационного двигателя? О какой органике может идти речь? Могу лишь еще раз повторить призыв к тем, кто имеет власть и средства: пристально приглядитесь к планетарной проблеме восстановления кругооборота веществ! Авось услышат…
Несколько слов вдогонку
В начале некоторых глав я давал им оценки – эта, дескать, самая короткая, другая – самая сложная и т. д. Настоящую главу я мог бы назвать самой значимой – в процессе написания и тщательного осмысления положений этой главы автору открывались глаза на некоторые явления, менялись оценки. Вот самые важные метаморфозы.
Первое. Когда я начинал размышлять над технологией конвейерного производства ЭМ-силоса, ситуация была такова. Украинские ланы (поля) еще не пришли в себя от последствий полетов над ними (в течение десятков лет!) самолетов сельхозавиации с грузом отравы. По-стахановски помогали самолетам полчища иной тяжелой техники, вроде разбрызгивателей гербицидов. Над полями висели вонючие ядовитые облака, молодыми уходили из жизни мои сверстники, которым довелось поработать с распыляемыми и разбрызгиваемыми ядами. Земля быстро избавлялась от летучих мышей, жаб, ящериц, земляных червей, почвенных бактерий и прочей живности.
С другой стороны, Хига Теруо уже выделил совместимые почвенные бактерии (эффективные микроорганизмы), разработал технологии производства эмочек (я буду пользоваться этим теплым словом, вошедшим в оборот с легкой руки В. И. Ляшенко), и достаточно развит их рынок. Уже было довольно много предложений об использовании в наших условиях, в Украине, эффективных микроорганизмов, казавшихся мне действительно хорошим средством оживления наших полей. Однако среди этих предложений были совсем уж никчемные.
Возьмем, к примеру, осеннюю ЭМ-обработку почвы. Суть предложения (кратко): после уборки урожая грядка полется и поливается ЭМ-раствором. Бактерии разлагают накопившуюся за лето органику и заодно срезы корней сорняков, так что грядка одновременно обогащается питательными веществами и избавляется от сорняков, а через 3 недели засевается сидератами.
Меня, естественно, привлекла эта идея. Один раз я даже проделал предложенные манипуляции. Но… сразу же увидел, что предлагаемая процедура, мягко говоря, рассчитана на наивного исполнителя. Почвенные бактерии – сапрофиты и живой органикой не питаются, так что слова о сорняках – просто украшение текста. Что-то подобное висюльке на бутылке вина: к вину отношения не имеет, но в цену свой вклад вносит.
Далее. Раз грядка выполота, то на ней уже нет растений – потенциальных едоков продуктов разложения. Так что добрая часть питательных веществ улетучивается (чтобы потом ярче горели деревни будущим летом), а часть их вымывается в ненастное межсезонье (чтобы образовать мертвые зоны в морях и океанах). В итоге огород обворован (а мог бы встретить следующий сезон укрытым органикой, то есть готовым к процессу плодородия), атмосфера и мировой океан, хоть на йоту, но загажены, зато огородник потешил в себе трудоголика: купил ЭМ-препараты (вознаградил дистрибьюторов), приготовил растворы, прополол грядки, нафаршировал землю семенами сорняков, полил грядки ЭМ-раствором, отложил на 3 недели сев сидератов, и из-за этого получил в десятки раз меньший, чем мог бы, объем биомассы.
Все это почти слово в слово можно повторить и про весеннюю ЭМ-обработку почвы. Только весенняя обработка делает ситуацию с сидератами совсем безнадежной. Рано начинать ЭМ-обработку бессмысленно (бактериям холодно), а потом, если выждать еще 3 недели, то как раз придет время думать не о сидератах, а о перце да помидорах.
К числу столь же никчемных следует отнести разговоры о выращивании с помощью эмочек помидорных деревьев (о них говорилось в главе 1). Бессмысленными представлялись мне также наукообразные рассуждения о концентрациях – они выглядели так, будто предмет спора не динамичная среда (колонии бактерий), а что-то сталое, вроде куриного бульона. Иначе говоря: следовало говорить о чем-то подобном квасу, а не пиву – различия принципиальны.
Так вот, ЭМ-силос изначально задумывался как материализованное возражение этим чуждым предложениям. Целью было очистить изумительную находку Хига Теруо от несуразностей, которыми она обросла в наших условиях, и представить в виде, адекватном ее значимости. Реабилитировать, если угодно, серьезное научное достижение, скомпрометированное предложениями вроде осенней ЭМ-обработки почвы. И все эти годы, когда я совершенствовал конвейерную технологию силосования и расширял сферу эффективного применения силоса, я (не без удовольствия) думал только о том, что мне удалось справиться с поставленной задачей.
Однако уже в процессе работы над этой главой я увидел, что сегодня в нашем сельском хозяйстве нет удобрения лучше, достойнее ЭМ-силоса. И других не надо. Звучит нескромно, но иное утверждение было бы проявлением комплекса неполноценности.
Правда, здесь есть над чем работать. Я уже говорил об ограничении рамок изложения огородом. Но кто сказал, что эти рамки обнесены колючей проволокой? Решить задачу организации ЭМ-силосования для больших площадей, вытеснить с них флюсовые удобрения заманчиво. Если бы эта проблема была решена, то промышленные овощи вновь (как в довоенные времена) стали бы пищей. И понятия «урожай» и «еда» вновь стали бы близки по смыслу.
Второе. Когда-то Н. И. Курдюмов сказал: «Плодородие почвы можно увеличивать. Но это совсем не то, что мы привыкли делать с почвой. Это совершенно другая работа, в основе своей душевная и умственная».
Не сразу пришло ко мне адекватное понимание этих слов. Казалось бы, какая такая душевность нужна, чтобы разбросать по земле мешок нитроаммофоски или тачку навоза? Где здесь работа для интеллекта? Как в старом анекдоте о поллитровке, подвешенной к потолку: «Тут же не думать, тут прыгать надо!» С выходом книги «Мир вместо защиты» я стал прозревать, но лишь теперь, работая над главой об удобрениях, в полной мере уразумел глубину замечания Николая Ивановича.
Прежде всего, теперь в нем отчетливо для меня проступает предварение концепции динамического плодородия, развитой впоследствии Николаем Ивановичем в содружестве с Олегом Владимировичем Тархановым. И еще одна грань.
Бездумные хлопоты вокруг удобрений, двигаемые подспудной опорой на теории гумусно-минерального питания растений, далеко увели агрикультуру от ее сущности. И теперь без изрядного напряжения душевных и умственных сил, без заботы о правильных удобрениях не вернуть агрикультуру на предназначенное ей свыше направление. Во вступлении говорилось о дурисфере – состоянии биосферы, в которое привело ее бездушие людское. Так вот, душевная и умственная работа над увеличением плодородия может стать первым – реальным, ощутимым, посильным – шагом из дурисферы в ноосферу.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 301; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!