Свобода выбора и концепция вариативного образования А. Г. Асмолова

⇐ ПредыдущаяСтр 19 из 36Следующая ⇒

А. Г. Асмолов – автор концепции социокультурного развития личности подчеркивает роль активной жизненной позиции в ее становлении:

«Быть личностью – значит иметь активную жизненную позицию… сделать выбор, возникающий в силу внутренней необходимости… оценить последствия принятого решения и держать за него ответ перед собой и перед обществом» [10, 642].

А. Г. Асмолов отстаивает приоритет вариативного смыслового образования в России, которое «должно прийти на смену адаптивно‑дисциплинарному, обезличивающему ребенка, превращающему его в послушное адаптивное существо». По его мнению, вариативное образование выступает условием приближения «культуры достоинства», открывает веер возможностей для индивидуального развития в мире культуры и выбора своей судьбы. Оно понимается как «…процесс, направленный на расширение возможностей компетентного выбора личностью жизненного пути и на саморазвитие личности. Целью вариативного образования является формирование такой картины мира… которая бы обеспечивала ориентирование личности в различного рода жизненных ситуациях неопределенности. В ходе вариативного образования ребенок приобщается к культуре, т. е. овладевает способами мышления и способностями, посредством которых люди на протяжении многих веков строили мировую цивилизацию» [11, 471].

Контрольные вопросы

1. Как бы вы раскрыли тезис С. Л. Рубинштейна о том, что сознательные действия и мысли человека детерминированы, но не предопределены?

2. Почему исследователи свободы считают важными для понимания ее сущности процессы осознания, мышления, развития личности?

3. Живое движение и спонтанность – одно и то же?

4. В чем, по вашему мнению, преимущества (а может быть и недостатки) деятельностного подхода, если его применить для изучения феномена свободы?

5. В чем сходство и различие в изучении феномена свободы в отечественной и зарубежной психологии?

Глава 4

Сущность рефлексивно‑деятельностного подхода к пониманию феномена свободы

4.1. Определение свободы с позиций рефлексивно‑деятельностного подхода

4.1.1. Категориальный аппарат рефлексивно‑деятельностного подхода

Рефлексивно‑деятельностный подход, предполагающий изучение феномена свободы в единстве процессов осознания, переживания и изменения человеком границ своих виртуальных возможностей в деятельности, основан на субъектно‑деятельностном подходе С. Л. Рубинштейна, понимании осознания, рефлексии в философии (Р. Декарт, И. Кант, Г. Гегель, И. Г. Фихте, М. Мамардашвили) и психологии (С. Л. Рубинштейн, В. Лефевр, В. П. Зинченко, Г. П. Щедровицкий, И. Н. Семенов, С. Ю. Степанов и другие). Рефлексивно‑деятельностный подход к пониманию свободы объединяет модели:

– рефлексивного соотношения «Я‑реального» и «Я‑идеального» в условиях ограничения (Фихте);

– перехода «Я‑единичного» в «Я‑всеобщее» в ходе разрешения противоречия (Гегель);

– выхода за пределы ситуации в процессах экзистирования и трансцендирования (философы и психологи экзистенциального направления);

– слоев сознания (В. П. Зинченко);

– рангов рефлексии (В. Лефевр);

– строения и осуществления деятельности, в том числе и познавательной (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев).

Все это дает возможность исследовать процесс достижения свободы человеком в единстве рефлексии и деятельности. Осознание и переживание свободы является результатом рефлексивного отношения к ситуации. Будучи ограниченным в конкретной деятельности, человек осознает внешние и внутренние препятствия, связанные с собственными возможностями, строит и реализует деятельность по преодолению границ виртуальных возможностей, осуществляет выход из единичного «Я» во всеобщее.

В качестве категориального аппарата рефлексивно‑деятельностного подхода к пониманию феномена свободы используются понятия: сознание, самосознание, рефлексия, мышление, творчество, деятельность, личность, виртуальные возможности и другие.

Человек, осознавая окружающий мир и себя в этом мире, отражает не только предметы и явления действительности, но и отношение к ним. Согласно представлению В. Н. Мясищева, система отношений человека к внешнему миру и самому себе, формирующаяся под воздействием отражения сознанием человека окружающей действительности, является одной из форм этого отражения и составляет ядро личности [121]. По мнению И. Канта, «осознание отношения данных представлений к различным источникам познания есть рефлексия, и только благодаря ей отношение их друг к другу может правильно определяться».

Рефлексия – механизм самоосмысления, функция сознания, заключающаяся в отражении объективной реальности, регулировании процессов построения нового в развитии личности. Рефлексия выступает необходимым условием достижения свободы.

В переводе с английского reflexion означает мыслительный (рациональный) процесс, направленный на осознание себя: «Я‑образа», познавательных процессов, опыта, знаний, отношения; внутренней и внешней активности, результата и последствий достижения определенных целей. В. И. Слободчиков, изучающий развитие субъективной реальности в онтогенезе, в традиции, начатой Т. де Шарденом, считает рефлексию центральным феноменом человеческой субъективности. Согласно содержанию концепции свободного субъекта, предложенной В. Лефевром, свободный человек в ходе рефлексии генерирует виртуальные миры. В рефлексивной психологии, разрабатываемой С.Ю. Степановыми И.Н.Семеновым и в настоящее время вышедшей на уровень рефлексивно‑гуманистической психологии сотворчества, рефлексия раскрывается в аспекте одной из ее ведущих функций, т. е. в качестве условия становления человека творцом как собственной неповторимой судьбы, так и в более широком социокультурном контексте. Таким образом понимаемая рефлексия, участвующая в развитии творческой уникальности человека, может при определенных условиях способствовать развитию его творческого потенциала, что, в свою очередь, «дает человеку важнейший ресурс – возможность развивать свою способность творить, тем самым выделяя в своей жизни особые сферы безграничной свободы, ответственности и возможности созидания» [41, 7]. Концепцию рефлексии как регулятивного механизма деятельности, средства реализации метасистемного уровня организации психики предлагает А. В. Карпов [74]. Рефлексивность исследуется им теоретически и эмпирически в качестве личностного свойства.

В условиях взаимодействия спектр рефлексии увеличивается – она распространяется на другого человека, на взаимодействие; в результате возникают предметно‑рефлексивные отношения, рефлексивное управление. В этом сложном процессе взаимного отображения объектом рефлексии выступает не только сам действующий субъект, его образ и модель себя, но и другой субъект, его действия и мысли.

«Рефлексия – это также способность встать в позицию исследователя по отношению к другому “персонажу”, его действиям и мыслям» [103, 16].

В разработке рефлексивно‑деятельностного подхода к пониманию феномена свободы мы опирались на представление В. Лефевра о структурной природе рефлексии – многоуровневом процессе отражения «Я» и другого в ситуации взаимодействия. Рефлексия, согласно Лефевру, представляет собой «рефлексивную систему» – «систему зеркал, многократно отражающих друг друга» [98–103]. Каждый новый шаг рефлексии отличается более обобщенным характером отражения «Я‑наблюдающего» за своей деятельностью. Различные уровни рефлексии субъекта представлены на рис. 1.

Рис.1. Графическая метафора рефлексивных рангов (В. Лефевр).

Графическая метафора рефлексивных рангов включает три уровня рефлексивного отражения, где:

– x 1 символизирует субъекта, каков он есть в действительности;

– x 2 – образ себя, каким видит себя субъект;

– прямоугольник символизирует модель себя (идеал).

Рассмотрим, как работает модель Лефевра в случае возникновения препятствия на пути к достижению цели. Субъект может осуществлять рефлексию на различных уровнях отражения:

– на нулевом уровне рефлексии субъект наблюдает за своей деятельностью, осознает препятствие как ограничение действия (деятельности);

– на первом уровне рефлексии субъект осознает ограничение своей деятельности в качестве границы «Я» и рефлексирует на образ «Я‑ограниченное», несвободное;

– второй уровень рефлексии включает в процесс отражения идеал – модель себя, в которой «Я» представляется деятельным и безграничным по своим возможностям: на этом уровне рефлексии происходит встреча «Я‑ограниченного» и «Я‑безгранично‑го» – человек переживает диалектическое противоречие, которое при условии утверждения себя как «Я‑безграничное» разрешается преодолением препятствия в деятельности или изменением отношения к препятствию.

Функция переживания в ситуации ограничения, помимо сигнальной, заключается и в том, что, осознавая и переживая себя ограниченным в ходе рефлексии противоречия «Я‑ограниченное» – «Я‑безграничное», человек осуществляет поиск смысла. Происходит то, о чем пишет В. Франкл: обладая личной позицией, человек как духовное существо, поднимается над ситуацией, преодолевает свою единичность, изменяет отношение к ситуации в результате обнаружения смысла. Очевидно, в процессе построения нового отношения к границе, человек по‑иному начинает относиться не только к ситуации, но и к себе. Первоначально возникшее противоречие между «Я‑ограниченным» и «Я‑безграничным» по мере его осознания и переживания развивается, подвергается трансформации. Возможны два варианта трансформации:

1) в большей степени корректируется компонент противоречия «Я‑безграничное», превращаясь в итоге в «Я‑небезгранично» – противоречие исчерпывает себя, человек смиряется с ситуацией;

2) в большей степени корректируется компонент противоречия «Я‑ограниченное» – человек «взбрыкивает», открывает компенсаторные, новые возможности, значимую для себя виртуальную реальность, в которой он не воспринимает себя ограниченным.

Эти виртуальные миры, открывающиеся человеку в процессе поиска смысла, – творчество, свобода мысли, реализация таких общечеловеческих ценностей, как добро, любовь, честь, защита своего личного достоинства, следование истине и т. п.

Переживание, возникающее в ситуации ограничения значимой для него деятельности, понимается как специфическая деятельность по построению смысла, которая:

– интенсифицирует рефлексию на «Я‑концепцию»;

– углубляет и наполняет энергией осознание противоречия «Я‑ограничено» и «Я‑безгранично» до его разрешения;

– актуализирует смысловые структуры деятельности, включает их в общее поле противоречия, центром которого выступает «Я»;

– замыкает в кольце рефлексии «Я» на деятельность, на необходимость действовать.

При этом «Я» выступает одновременно источником напряжения и объектом интенсивно осуществляющейся рефлексии. При осознании и переживании противоречия возникает особый режим рефлексии, когда все завязано на «Я» – любая мысль соотносится с «Я‑концепцией», проходит проверку, коррекцию. Поиск смысла, очевидно, осуществляется методом перебора множества ценностей по максимуму (каждая из ценностей соотносится с «Я» и конкретной ситуацией, переживается в этом соотношении) и завершается выбором одной из них. Обнаруживая свое «Я» в связи с этой ценностью, человек вырабатывает новое отношение к себе и ситуации, в которой уже нет когнитивного диссонанса: «Я‑мотивосообразное» и «Я‑целенаправленное» совпадают; в результате человек разрешает противоречие, находит конструктивный выход из фрустрирующей ситуации.

С позиции рефлексивно‑деятельностного подхода содержание процесса целеполагания определяется результатами рефлексии мотивационно‑потребностной сферы: знание о своем мотиве приводит к построению цели. Рефлексия способствует осознанию противоречий, высвечивает их на одном или различных уровнях деятельности. Фокус направленности рефлексии на «Я‑концепцию» и компоненты структуры деятельности определяется мотивационно‑потребностной сферой личности, опосредованной культурой общества. По мнению Фихте, никакой рефлексии не может быть, если нет стремления; без рефлексии «нет побуждения, нет ограничения и ограничивающего» [176, т. 1, 298]. Без рефлексии и преодоления противоречий не может быть и движения, развития личности. Что касается целереализации, то она возможна тогда, когда у человека сформированы все компоненты структуры и уровни деятельности. Рефлексия на процессы и компоненты деятельности еще более усложняется из‑за необходимости фиксации результатов деятельности и их соотношения с прогнозируемой целью, содержанием «образа Я», самооценкой и другими элементами «Я‑концепции».

Каждый из уровней рефлексии, функционирующей как системы, характеризуется особенным, т. е. присущим только данному уровню отражения содержанием осознания, переживания и изменения границ пространства возможностей. При рефлексии границ возможностей, фиксации разницы между границами актуальных и виртуальных возможностей человек сталкивается с противоречием, которое в процессе специально организованной деятельности перерастает в стремление достичь поставленной цели.

В рефлексивно‑деятельностном подходе к изучению свободы используется разработанная С. Л. Рубинштейном (1922; 1940), А. Н. Леонтьевым (1975) и развитая в трудах их последователей теория деятельности. Деятельность понимается как внешняя и внутренняя активность, направленная на достижение значимых целей.

Ее динамический аспект в ситуации столкновения с препятствием обнаруживается при определении границ возможностей, причин и следствий выхода человека за границы своего «единичного Я» во всеобщее, преодолении противоречий в деятельности.

Структурно‑функциональный аспект рассмотрения деятельности, основанный на принципе анализа по единицам (Л. С. Выготский), позволяет учитывать место отражения границ возможностей в структуре деятельности, уровни рефлексии, задействованные в отражении противоречия и особенности регуляции деятельности.

Генетический аспект рассмотрения деятельности выступает значимым для сравнительного анализа особенностей определения, переживания и достижения свободы в различном возрасте.

Рефлексивно‑деятельностный анализ феномена свободы проводится на выделенных в психологии уровнях деятельности: целеполагании, мотивационно‑потребностном, целереализации, оценке, – в своей совокупности представляющих структуру и динамические аспекты деятельности. Содержание и компоненты деятельности на каждом из ее уровней потенциально могут быть осознаны и отрефлексированы субъектом. В реальной деятельности некоторые ее компоненты и процессы могут осознаваться на различную глубину. Однако в целях формального анализа и получения нередуцированной картины деятельности, в которой субъект достигает и осознает свободу, принимается допущение о максимальной степени рефлексии (множестве ее рангов) на максимально «развернутую» деятельность – представленную во всем богатстве своего содержания на каждом из ее уровней. Такая деятельность аналогична и вбирает в себя характеристики:

– субъектной, предметной, творческой, самостоятельной (С. Л. Рубинштейн);

– «сформированной» учебной, поэтапно управляемой деятельности учащихся» (П. Я. Гальперин);

– «деятельности достижения» (Х. Хекхаузен);

– «полноты действия» (М. Мамардашвили);

– деятельности в ее духовном, культурном контексте (М. М. Бахтин).

Рассматривая деятельность в широком культурно‑историческом плане (подобно Л. С. Выготскому), российский философ, психолог М. М. Бахтин считал, что психология призвана исследовать жизнь как деятельность, причем, не столько физическую, сколько духовную. Поступок определяется им как результат ответственно воспринятого, а не навязанного извне долженствования. По его мнению, общезначимая ценность становится действительно значимой только в индивидуальном контексте.

Человек, в силу того, что он включен в культуру, основанную на творчестве, признается способным к самодетерминации, ответственности за свои поступки. Несомненно, при таком понимании деятельности и человека как феномена культуры открываются богатые возможности использования феноменологического подхода к изучению свободы.

Свободное действие, по мнению М. Мамардашвили, тяготеет к полному действию, к тому, чтобы содержать лишь порождение внутри себя, на своих собственных основаниях». «В мире потенций, т. е. в мире полного действия или через него, соединены все миры» [110, 132]. Это означает, что в свободном действии есть развитие: «… свободное действие – то, которое должно делаться снова и снова. А раз так, то будет развитие, творение нового, по‑старому не сделаешь» [110, 148].

Х. Хекхаузен отмечает следующие характеристики деятельности достижения на основании суждений наблюдателей:

«Деятельность должна оставлять после себя осязаемый результат, который должен оцениваться качественно или количественно;…для оценки результатов деятельности должна иметься определенная сравнительная шкала и в рамках этой шкалы некий нормативный уровень, считающийся обязательным; деятельность должна быть желанной для субъекта, и ее результат должен быть получен им самим» [190, 120].

Для большей ясности представления картины рефлексируемой деятельности, в которой возможно достижение свободы, имеет смысл обратиться к понятию «дерево целей». Понятие «дерево», заимствованное из математической теории графов, используется при анализе рефлексии и деятельности не только по причине содержательного соответствия модели «дерева» этим процессам, но и потому, что древовидная модель представляется эвристичной для понимания феномена свободы.

«Дерево» – связанный граф, в котором существует одна и только одна последовательность идущих друг за другом ребер, соединяющая пару вершин. Понятие «дерево» использовалось ранее в психологической литературе по принятию решений. Ю. Козелецкий называл деревом целей иерархию подцелей первого, второго и т. д…n – го порядка в иерархической структуре целей, где «на ее вершине помещается главная цель, а на очередных, все более низких ступенях – подцели первого порядка, подцели подцелей, т. е. подцели второго порядка и т. д…Умение выделять подцели таким образом, чтобы они составляли рациональную структуру в большей степени определяет успех решающего… задачу» [78, 41].

Исходя из основных свойств «дерева», а именно – возможностей определения маршрута, его длины (по числу «ребер»), направления, узлов – точек ветвления, а также положения о том, что «дерево» может и не быть ограниченным начальной и конечной вершинами, а продолженным за их пределы, отметим, что такая модель релевантна для описания процессов целеполагания и феноменов свободы:

– «дерево» позволяет описать структуру промежуточных целей;

– в деятельности «дерево целей» не ограничивается конечными целями – за ними прогнозируются социальные, экологические и другие последствия;

– способы построения «дерева» – от текущего состояния к «облаку целевых точек» (мотивов) и, наоборот, от конечных целей к текущему состоянию, соответствуют прямому и обратному анализу при решении когнитивных и экзистенциальных задач.

Дендроидное (сетевое) представление может применяться не только для обнаружения и описания иерархии целей и подцелей, но и для определения картины выбора «маршрута», порядка реализации целей, ибо от исходной вершины к произвольной другой вершине ведет не обязательно единственный путь – большинство реальных целей имеют не единственный алгоритм достижения: без этой полифункциональности свобода невозможна.

Свобода – это феномен личности : без свободы нет личности, без личности нет свободы. Это утверждение, корнями уходящее в немецкую, экзистенциальную и русскую философии, выступает одним из философских оснований понимания феномена свободы в психологии. Неслучайно авторы ведущих теорий личности в зарубежной психологии не обходят стороной тему свободы и, по мнению Л. Хьелла и Д. Зиглера [192], их отношение к вопросу о свободе‑детерминизме во многом определяет содержание теорий личности.

Развитие личности, происходящее в процессе и результате выходов человека за пределы единичного – себя как индивида во всеобщее (по терминологии Гегеля), невозможно без способности и желания человека быть свободным, без восприятия свободы как ценности. Человек достигает свободы в ходе осознания противоречия «Я‑ограниченное» – «Я‑безграничное», признания себя свободным, рефлексии на границы своих возможностей и деятельности по осуществлению своих целей.

На основе рефлексивно‑деятельностного подхода изучается феномен свободы: исследуются виды свободы соответственно уровням деятельности и изменение границ возможностей в совместной деятельности. Свобода рассматривается в связи со способностью человека к рефлексии, самодетерминации, саморегуляции.

Встреча человека в значимой деятельности с препятствием, которое начинает восприниматься как ограничение «Я», приводит к интенсификации процессов рефлексии. Когда субъект занимает рефлексивную позицию, он рефлексирует различные уровни деятельности и «Я‑образ», осознает противоречие между «Я‑ограниченное» и «Я‑безграничное», «поднимается» над конкретной ситуацией деятельности, находится в процессе самоопределения: сравнивает границы пространства ситуативных и виртуальных возможностей, принимает решение по преодолению границ возможностей или изменению отношения к ним. Осознание себя как личности с неиссякаемым потенциалом контакта с окружением, бесконечным числом потребностей и возможностей, человеком, имеющим собственную позицию, способным достигать целей, включенным в культуру, выступает мощным источником и ресурсом восприятия себя безграничным, мотивирует на преодоление ограничений в деятельности, препятствующих самореализации.

Содержание представления «свобода личности» противоположно содержанию представления «зависимость раба». Еще раз отметим, что Гегель утверждал: раб несвободен, потому что себя как «Я» не знает.

С осознанием «Я» связывает свободу и Ролло Мэй:

«Личная свобода – способность использовать местоимение Я с его полным рядом значений, это то, что дает личности ощущение бытия, переживание автономии» [244, 57].

Он полагает, что свобода – неотъемлемая сущность человеческого достоинства. Эта мысль неоднократно высказывалась философами, писателями, поэтами. «Человеческое достоинство основано на свободе и свобода – на человеческом достоинстве» (Пико делла Мирандола). По мнению Ю. М. Лотмана, интеллигентный человек, обладающий внутренней свободой, хотя и может обмануть, ударить, но он этого не сделает из чувства стыда; у него есть внутренний запрет – совесть. Качество, противоположное интеллигентности – хамство. Ю. М. Лотман говорит, что хам или раб (что, в сущности, одно и то же) не имеет внутреннего запрета, он не совершает этих действий из чувства страха. Для интеллигентного человека переступить границы нравственности означает унизить себя как личность, потерять самоуважение к себе, чувство собственного достоинства. Уважение к себе есть уважение к другим. Отсутствие уважения к своей личности и подавление чужой личности – две стороны одной медали. «Без собственного достоинства не может быть ни демократии, ни культуры» (А. С. Пушкин).

4.1.2. Единство рефлексии и деятельности. Рефлексивно‑деятельностный подход к пониманию феномена свободы

Рефлексивно‑деятельностный подход предполагает и постулирует взаимодействие, единство целостных процессов деятельности и рефлексии во всем многообразии их связей. Основанием связи рефлексии и деятельности выступает личность, субъект (и в этом положении находит свою конкретизацию разработанный С. Л. Рубинштейном личностный принцип).

Идею единства бытия и сознания, деятельности и рефлексии при определении свободы высказывали многие философы (Декарт, Фихте, Кант, Гегель, философы‑экзистенциалисты, Антоний, Мамардашвили и другие). Сознание (и самосознание) не есть лишь рациональное познание, оно деятельно по своей природе:

«На самом деле наше самосознание и его гносеологическое, всеолицетворяющее и всеосмысливающее значение нельзя назвать рассудочною, теоретическою деятельностью: это есть познание динамическое, основывающееся на деятельном отношении к вещам» [8, 41].

В психологии принцип единства сознания и деятельности разрабатывал С. Л. Рубинштейн. Он отмечал, что

«…во всеобщую детерминацию бытия включается не сознание само по себе, а человек как осознающее мир существо, субъект не только сознания, но и действия. Сознательная регуляция, включающая и осознание окружающего и действия, направленные на его изменения, – важное звено в развитии бытия. Отличительная особенность человека – “детерминированность через сознание”, иными словами, преломление мира и собственного действия через сознание, – вот основное для понимания проблемы свободы человека и детерминации бытия» [150, 358].

Анализируя связь сознания и деятельности в личностном аспекте, С. Л. Рубинштейн показал, что сознание – не просто высший психический процесс, но регуляторная система, организующая отношения личности, складывающиеся в ходе деятельности. Посредством сознания личность соотносит внутреннюю детерминацию с той, которая исходит и от общественного бытия, и от собственной жизненной позиции. На основании существования единого континуума «бытия – сознания» В. П. Зинченко полагает, что деятельность и сознание можно рассматривать как две стороны ленты Мебиуса: «Напряжения, возникающие между ними – одна из движущих сил развития и саморазвития человека» [26].

В процессе осознания появляются новые компоненты и возможности деятельности, источники новых деятельностей, актуализируется «образ Я». Условием достижения свободы является возможность выхода человека в рефлексивную позицию, в которой активизируется процесс осознания. Субъект рефлексирует различные уровни деятельности и «Я‑концепцию», сравнивает границы ситуативной деятельности с возможностями, целями самоактуализации, определяет смысл свободы для себя. Единство рефлексии и деятельности обусловливается деятельностной природой рефлексии: она осуществляется субъектом на процесс деятельности, оказывая влияние на ее процессуальные параметры (А. В. Карпов), на себя или другого как исполнителя актуальной и потенциальной деятельности, на особенности личностного роста. Рефлексия сама по себе является специфической деятельностью, содержащей все компоненты и процессы, присущие внутренней стороне деятельности. Результаты рефлексии «Я‑концепции» и деятельности влияют на их динамику. При выходе в рефлексивную позицию у человека появляются возможности осознавать деятельность другого человека и совместную с ним деятельность, выявлять ресурсы и перспективы расширения свободы (творчества, познания и т. п.), осознавать манипуляции. Рефлексия является показателем уровня развития интеллекта, креативности, служит психологическим механизмом принятия решения.

Основанный на принципах детерминизма, единства сознания и деятельности, рефлексивно‑деятельностный подход позволяет изучать феномен свободы, сущность которого может быть раскрыта лишь в общей системе анализа процессов деятельности и рефлексии. Степень единства деятельности и рефлексии определяется глубиной осознания субъектом своей деятельности – возможностями «высвечивания» рефлексией ее компонентов, связей между ними, уровней деятельности, а также ее изменением в результате рефлексии.

Нами предпринята попытка операционализировать (сделать предметом научного анализа) системный подход, основанный на функциональном единстве рефлексии и деятельности . Для этого строится гипотетическая модель много‑многозначных отношений между структурными элементами двух множеств:

1) системы рефлексии (в качестве которой используется поуровневая модель рефлексии В. Лефевра);

2) системы деятельности, многоуровневая модель которой разработана на основе деятельностного подхода (Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев).

Термин «много‑многозначные отношения», взятый из математической теории множеств, означает, что каждому компоненту одного множества соответствует несколько компонентов другого множества. В своем постоянном взаимодействии эти две системы функционируют не изолированно, а составляют единую систему, представляющую собой эвристическую модель познания многих психических и социальных явлений, в том числе и феномена свободы.

Рефлексивно‑деятельностный анализ феномена свободы, по сути дела, строится на основе функционирования много‑многозначных связей между структурными компонентами рефлексии и деятельности. Когда они сформированы и не заблокированы, тогда человек может находить причинно‑следственные связи, осуществлять рефлексию и деятельность.

Ситуация ограничения активизирует все уровни рефлексии субъекта на компоненты деятельности, любой из которых соотносится с другими ее компонентами, открыт для рефлексии, проходит на различных ее уровнях проверку, коррекцию в соответствии с глубинными установками, ценностями, содержанием «Я‑концепции» и спецификой рефлексивного управления в ситуации взаимодействия.

Заметим также, что существует соответствие между нейрологическими уровнями (Г. Бейтсон), уровнями рефлексии (В. Лефевр) и уровнями деятельности, что доказывает эффективность операционализации идеи единства рефлексии и деятельности, в частности в психотерапевтической практике.

Обращение к деятельности (как присущей человеку форме существования) и сознанию (как высшей форме отражения реальности), взятых в их единстве и во всем структурном богатстве образующих их компонентов, позволяет:

– во‑первых, включить в широкий социокультурный план изучение феномена свободы, не потеряв существенных особенностей проявления этого сложного феномена, связи внутренней (духовной), акцентированной на процессах сознания и внешней свободы, акцентированной на процессе целереализации;

– во‑вторых, предоставляет реальные условия эмпирического исследования феномена свободы в процессе совместной деятельности, в ходе которой происходит напряженная внутренняя работа по осознанию и преодолению границ возможностей.

Рефлексивно‑деятельностный подход выступает в качестве методологического основания понимания феномена свободы. В процессе рефлексии границы актуальных и виртуальных возможностей, фиксации разницы между ними субъект может проводить работу по построению такого отношения к ним или изменению их в деятельности, в результате которой достигает свободы, переживает факт преодоления препятствий самореализации.

Категория «возможность» является значимой в определении феномена свободы. Возможность – «возможный… такой, который может произойти, мыслимый, осуществимый, достижимый; средство, условие, необходимое для осуществления чего‑нибудь, возможное обстоятельство» (С. И. Ожегов). Эта категория – широкое понятие, включающее внешние и внутренние условия осуществления деятельности, личностного роста (среда, способности, психофизиологические особенности и т. д.).

Понятие «свобода» сопряжено с понятием о «виртуальных возможностях» – свобода достигается человеком в результате изменения границ пространства виртуальных возможностей. Открытость миру и способность в нем что‑то менять по своему усмотрению – необходимое условие свободы. Виртуальный (от лат. virtualis) – означает «возможный», т. е. такой, который может или должен проявиться при определенных условиях. Под «виртуальным» понимается любое состояние субъекта, характеризующееся множеством возможностей, часть которых находится в процессе реализации. Когда виртуальные возможности (или, иначе говоря, возможности виртуальных состояний) открываются перед человеком, то они уже имеют статус (гарантию) реальности; возможность изменения состояния, ситуации, «образа‑Я» тоже становится реальной. С. Кьеркегор утверждал, что свобода – это возможность. Поскольку множество возможностей является в каждой конкретной ситуации конечным, то можно принять положение о существовании границы пространства виртуальных возможностей .

Понимание свободы с позиции рефлексивно‑деятельностного подхода вбирает в себя сущностные ее характеристики – преодоление человеком природного в себе, выход за пределы единичного (себя как индивида) во всеобщее. Свобода исследуется в богатстве проявлений в контексте процессов социально‑культурного и психического развития – становления себя как личности.

Свобода – осознание, переживание и изменение человеком границ пространства своих виртуальных возможностей. В ходе осознания и деятельности, в единстве процессов рефлексии, переживания и деятельности человек достигает свободы. Свобода – состояние человека, возникающее в результате самоопределения – построения такого отношения к границам пространства своих виртуальных возможностей или изменения этих границ, при котором преодолеваются препятствия самореализации. Человек свободен, когда при столкновении с препятствием в значимой деятельности осознает противоречие и поступает по внутреннему убеждению в соотношении с принятыми в обществе нормами, правами, законами – в соответствии с долгом, ответственностью.

Нам близка точка зрения отечественного философа И. А. Ильина, полагающего, что долг и дисциплина верно и глубоко понятые человеком, суть лишь видоизменения его внутренней свободы, которая добровольно принимает их и свободно определяет себя к внутренней и внешней связанности.

Необходимым условием достижения свободы является обращение человека к себе – рефлексия на противоречие , возникающее в ситуации осознавания препятствия в собственной деятельности в качестве мешающего самоактуализации. Самоактуализация, по определению А. Маслоу, означает «желание человека самоосуществиться, а именно его стремление стать тем, кем он может быть» [243, 91]. При этом восприятие и осознание границы пространства возможностей на каком‑либо уровне деятельности может приводить человека к осознанию и переживанию одного или нескольких противоречий (например, «Я хочу это сделать, но не могу», «Я могу, но не хочу»), каждое из которых восходит к диалектическому противоречию «Я‑огра‑ниченное» и «Я‑безграничное». Оно особенно остро переживается в ситуации принятия решения и необходимости действовать. Прежде чем принять решение, человек самоопределяется – определяет для себя смысл ограничения деятельности, соотносит «Я‑концепцию», свои права и ценности свободы с образом ситуативно‑ограниченного «Я», осознает последствия своих поступков для себя и других.

Свобода существует в единстве трех своих сторон: рациональной , чувственной и действенной .

В рациональном значении она мыслится субъектом в процессе осознания наличия и изменения границ пространства виртуальных возможностей.

Чувственная сторона проявляется в форме чувств свободы, возникающих в процессе рефлексии наличия и изменения границ.

Действенный аспект свободы заключается в том, что возможности обнаруживаются и реализуются субъектом в деятельности.

Свобода определяется в объективном и субъективном планах. В объективном плане свобода имеет регламентированный характер: ее содержание составляют возможности, зафиксированные в законах, правах, условиях деятельности, которые транслируются человеку извне социумом (другим человеком, группой) в конкретных формах экономической, политической свободы, свободы слова, печати и т. п. Человек, в результате отражения в своем сознании внешних возможностей в случае их значимости для него, интериоризирует, считает их своими собственными. При этом объективные возможности приобретают смысловую окраску и дополнительный субъективный план своего существования в сознании человека, но, вместе с тем, они не утрачивают статус объективных. Однако объективная свобода может быть изменена в результате деяний человека или группы людей, для которых предписываемая социумом мера независимости ограничивает собственную. В субъективном плане свобода осознается и переживается субъектом в процессах рефлексии и деятельности на наличие и изменение значимых границ пространства виртуальных возможностей. По мнению Б. Спинозы, люди рождаются не знающими причин вещей и в дальнейшем стремятся искать полезное для себя. Одним из следствий этого является то, что люди считают себя свободными из‑за того, что сознают свои желания и стремления, хотя могут и не осознавать их причин.

На основании философских и психологических представлений о свободе человека, общепсихологических принципов, предложенных С. Л. Рубинштейном, а также учения И. М. Сеченова о рефлекторном характере психики, И. П. Павлова о рефлексе свободы, П. К. Анохина и Н. А. Бернштейна об активности и афферентном синтезе можно сформулировать принцип свободы , сущность которого заключается в том, что человек – виртуально свободен, «обречен быть свободным» (Ж. П. Сартр). При достижении значимой цели он неминуемо сталкивается с противоречиями, которые, казалось бы, ограничивают его свободу, но на самом деле – побуждают выйти за границы своих виртуальных возможностей. Принцип свободы отражает базовую потребность, ценность и право человека быть в этом мире свободным; человека, осознающего себя свободным (в мышлении, творческой деятельности, духовном развитии и т. п.), реализующего потребность быть свободным, стремящегося к свободе и в этом устремлении развивающегося как личность, индивидуальность. Данный принцип проявляется в отношении к человеку, как свободному и ответственному, включенному в систему социального взаимодействия, и выражает общие закономерности движения социокультурного бытия человека, его индивидуальности (в переходах единичного‑особенного‑всеобщего «Я»). Для осознания себя свободным необходимо постоянно находиться в процессе становления, подниматься на более высокий уровень сознания и духовного развития. Человек свободен благодаря способности осознавать, рефлексировать, мыслить, нести ответственность, выбирать, находить смысл, осознавать себя свободным, подниматься над своим природным «Я», действовать, преодолевать препятствия в ситуации затруднения, испытывать высшие чувства, которые являются стимулами для дальнейшей деятельности.

Принцип свободы находит свое конкретное воплощение в рефлексивно‑деятельностном подходе к пониманию свободы, на основании которого проводится рефлексивно‑деятельностный анализ – свобода изучается в единстве процессов осознания, переживания и деятельности по изменению границ виртуальных возможностей и может выступить предметом эмпирического исследования в богатстве своих феноменологических проявлений на различных уровнях осознания и осуществления деятельности (свобода желания, целеполагания, целереализации и оценки). Этот принцип, отражающий базовую потребность, ценность и право человека быть свободным, предоставляет возможности проведения системного научного анализа и эмпирического исследования проявлений феномена свободы на различных уровнях субъектности:

– свободы движения, действия (Н. А. Бернштейн, В. П. Зинченко) и свободы деятельности, выбора, поступка (С. Л. Рубинштейн, М. М. Бахтин, Э. Фромм, К. Роджерс, М. К. Мамардашвили, В. Лефевр, Е. И. Кузьмина);

– свободы мышления (Ф. Ницше, Г. Гегель, И. Кант, Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, У. Найссер, А. Бандура, Дж. Келли, Т. Тулку и др.);

– свободы жизнедеятельности, внутренней свободы личности (философы‑экзистенциалисты, психологи экзистенциально‑гуманистического направления в понимании личности – А. Адлер, А. Маслоу, Л. Бинсвангер, Р. Мэй).

4.1.3. Рефлексивно‑деятельностный анализ видов свободы

На основании рефлексивно‑деятельностного анализа выделены в соответствии с уровнями деятельности следующие виды свободы.

1. Мотивационно‑потребностная сфера. Свобода желаний. В психологии под потребностями понимается состояние индивида, выражающее зависимость от конкретных условий, необходимых для его существования, развития, самоактуализации; потребности выступают источником активности. Мотивы – побуждения к деятельности, связанные с удовлетворением потребностей субъекта; совокупность доминирующих мотивов составляет направленность личности, обеспечивающую выбор целей и средств деятельности.

Рефлексия на мотивационно‑потребностную сферу деятельности приводит субъекта к осознанию возникшего противоречия между должен – хочу – могу, причин затруднения в своих действиях, себя как причины желаний, действий, результатов и к построению новых целевых программ. В зависимости от направленности и имеющихся возможностей, прежде всего интеллектуальных способностей, человек выбирает то, что его интересует, к чему он стремится.

Например, если выпускник средней общеобразовательной школы прочитал основные литературные произведения многих известных отечественных и зарубежных авторов и продолжает читать не только научную литературу по избранной им профессии, но и художественную, то он находится в согласии со своими желаниями – выбрал путь развития себя как интеллигентного человека.

В противном случае, когда материальные потребности человека начинают преобладать над духовными, он оказывается несвободным от себя – своих меркантильных интересов и желаний скорее «иметь», чем «быть» (Э. Фромм). Гармоничное сочетание духовных и витальных потребностей является показателем самоактуализирующейся личности. При длительном блокировании, неудовлетворении по каким‑либо причинам потребностей в творческом труде, общении, активности, потребности быть личностью возникает внутреннее противоречие, приводящее к дискомфорту, стрессу.

В стрессовой ситуации рефлексия может интенсифицироваться на основе активизации мыслительной деятельности, желании субъекта глубже понять ситуацию и себя в ней, принять верное решение, как действовать, либо осуществляться не в полную меру и на ограниченное число компонентов деятельности или даже на один из них. В ситуации сильного напряжения человек на какое‑то время перестает рефлексировать, при этом его действие может быть мотивировано, но нецелесообразно. Хотя в сознании сохраняется смысловая связь между поведением и мотивом (надежда на решение ситуации), он не может остановить свое действие.

Так, опаздывающий человек, незнакомый с особенностями двустороннего входа и выхода из «электрички», вбегает на перрон, видит стоящий электропоезд, людей, идущих ему навстречу, и продолжает бежать по перрону вдоль состава к своему третьему вагону, несмотря на то, что двери для посадки пассажиров открыты с противоположной стороны поезда.

Следовательно, в ситуации перенапряжения человек несвободен от фиксированной установки.

Особую динамику и напряженность всех своих структур, в том числе и мотивационно‑потребностной сферы, человек испытывает в ситуации ограничения (фрустрации). По всей вероятности, основным источником активности, направленной на преодоление препятствия в деятельности и, собственно, любой фиксирующей данности, ограничивающей человека в его представлении о себе как бесконечном субъекте, имеющем бесконечное число возможностей, является то, что Сартр называл «недостатком бытия», с которым человек не согласен и активно сопротивляется, выходит за границы ситуации к новым виртуальным возможностям, значимым для него как личности. Причем, этот недостаток бытия может и не сразу быть осознанным (в отличие от ситуации с регламентированным запретом на какое‑либо действие), является человеку сначала в чувственной форме – в ощущении дискомфорта, чувствах растерянности, тоски, переживаниях неудовлетворенности, понимании, что «что‑то не так», и лишь затем конкретизируется в образах и рациональных формулировках потребностей. Нехватка бытия в некоторых случаях надолго остается на уровне переживаний, когда потребность находится на глубине, не досягаемой для сознания. Она лишь «нащупывается» лучом рефлексии, но ее содержание пока еще остается тайной. Образно написал об этом Арсений Тарковский:

Вот и лето прошло,

словно и не бывало…

На пригреве тепло,

только этого мало…

Что мечтал, то само,

словно лист пятипалый,

прямо в руки легло,

только этого мало…

Недостаток бытия у каждого человека индивидуален, индивидуальны и источники новых возможностей. Главное, чтобы человек осознал, что он хочет.

Потребность проходит путь осознания, в результате чего она опредмечивается, превращается в мотив, попадая в зону потенциальной видимости для субъекта. Р. Мэй считает, когда клиент на психотерапии говорит вслух «Я могу» или «Я хочу», это свидетельствует о заявлении личной свободы; данные слова относятся к какому‑то событию в будущем – человек понимает, что ощущает какую‑то силу, власть над собой, возможности и осознает способность использовать их. Человек имеет больше шансов на свободу, если он способен глубоко осознавать мотивы, соотносить ситуативные желания с целями и личными смыслами, осознавать свои установки, распознавать манипуляции, проводить причинный анализ, в какой‑то степени управлять мотивационными процессами.

2. Целеполагание. Свобода построения пути к цели, выбора альтернатив. При построении плана, прогноза деятельности субъект, с одной стороны, пытается использовать известные ему алгоритмы сходных деятельностей, с другой стороны, задача может побуждать его к творчеству – необходимости построения новых алгоритмов. Алгоритмы построения пути к цели обнаруживаются (порождаются) субъектом в процессе рефлексивного мышления.

В целеполагании между мотивами и целями устанавливаются и параллельно функционируют многозначные отношения: несколько различных целей могут быть обусловлены одним мотивом и одна цель может порождать несколько мотивов.

Так, при выборе профессии человек осознал, что требуется диплом о высшем образовании. Эта цель порождает намерение учиться в вузе, вызывает интерес к чтению литературы по избранной профессии. Верно и обратное: интерес к чтению литературы по конкретной профессии приводит к целям – поступить в вуз по профессиональной направленности, получить диплом, перейти на более квалифицированную работу.

Рефлексия на целеполагание, помимо перечисленных выше процессуальных, имеет и содержательные характеристики:

– выделение доминирующих мотивов, находящихся внутри границ пространства виртуального состояния;

– анализ значимости и достижимости мотивов (соответствующих им целей);

– оценка прогнозируемых результатов и последствий достижения целей;

– выбор текущей (актуальной) цели.

С анализа мотивов, находящихся внутри границ виртуального состояния, и начинается процесс целеобразования: фиксируемый на предыдущем уровне рефлексии мотив (мотивы) соотносится с другими мотивами «видимого» пространства мотивов (при этом может возникнуть ряд интересных и малоизученных феноменов – «борьба мотивов», «переключение мотивов», «объективация смысловых мотивов и их взаимодействие с ситуативными» и т. п.), в результате чего стремление переходит в намерение, формируется убеждение – совокупность доминирующих мотивов поведения, побуждающих поступать в соответствии со своими принципами, нормами, мировоззрением. На языке теории графов начинается построение «дерева целеполагания».

В рамках нашей модели интересен случай, когда построение индивидом «дерева» целей начинается при недостаточной информации в задаче (например, о способе построения алгоритма, цели, об условиях деятельности), что может приводить к интуитивному решению. Интуиция в целеполагании является аналогом риска в целереализации.

Независимо от полноты построения «дерева» целей индивид прогнозирует ближние и дальние перспективы, проектирует ситуацию за целью – не только свои новые цели и алгоритмы, мотивы и системы оценок, но и последствия для себя и других. Чувством ответственности, проявляющимся адекватно, независимо от сложности задачи, обладает ориентированный на духовное совершенствование человек с развитой рефлексией.

На возможность быть свободным на уровне целеполагания влияют следующие условия:

– наличие интеллектуальных способностей и знаний о границах пространства виртуальных возможностей, о локализации цели, «видения» ее места за границами возможностей; ошибочное знание о границах своих возможностей лишает человека побудительной и адекватной силы их преодоления;

– осознание, регуляция и управление процессами целеполагания, способность распараллеливать процессы рефлексии дает субъекту избыточные степени свободы, возможность «видеть» себя на пути построения цели, а значит, яснее представлять границы своих действий, способы их преодоления, последствия своих действий;

– способность распознавать причины и значимость мотива для себя и других, самостоятельно строить алгоритмы определения значимости, владение алгоритмами выбора текущей цели с учетом максимума значимости цели и легкости ее достижения (минимального по протяженности или времени маршрута);

– уверенность, гибкость, адекватность в проектировании и анализе результатов и последствий достижения цели, возможность изменения «веса» первичного мотива и принятия новых мотивов.

В случае отсутствия алгоритмов выбора актуальной цели человек уходит от нее, не простраивает границы потенциальных возможностей, идет по пути сокращения своих возможностей, ошибается, ориентируясь лишь на один из двух компонентов выбора – легкость достижения или значимость. Таким образом, вероятность быть свободным в целеполагании во многом определяется наличием у субъекта:

– интеллектуальных способностей;

– волевых качеств;

– ответственности;

– возможностей различать компоненты целеполагания (цель и средство, цель и мотив);

– способности осознавать процессы целеполагания и управлять ими;

– стремления иметь точные знания о границах возможного и допустимого, локализации цели;

– умения строить алгоритмы определения значимости мотивов, распознавать значимость для себя и других;

– умения строить оптимальные алгоритмы выбора актуальной цели, достижения и адекватной оценки результатов и последствий достижения цели;

– способностей преодолевать стереотипы, сдерживающие движение мысли.

3. Целереализация. Свобода осуществления собственно деятельности. Целереализация осуществляется по принципу обратной афферентации П. К. Анохина и Н. А. Бернштейна, являющейся основой саморегуляции деятельности человека. При фиксации изменений, происходящих в окружающей действительности, возникших затруднений и противоречий в реализации цели, может произойти объективация (активизация) рефлексии предыдущего уровня отражения – целеполагание: субъект возвращается на уровень прогнозирования и вновь отслеживает отдельные составляющие целеполагания или же весь путь в целом. Происходит рефлексия нового уровня отражения, при котором:

– объектом рефлексии является содержание предыдущего ее уровня – целеполагания, а результатом выступают изменения содержания процесса осуществления деятельности;

– в условиях неопределенности в процессе целереализации граница множества возможностей становится нечеткой, каждый шаг деятельности может сопровождаться рефлексией на компоненты развернутой деятельности: на возможность изменения мотива, конечной или промежуточной цели или даже всего «дерева» целеполагания; заново могут оцениваться значимость, достижимость и последствия реализации цели, приводящие субъекта к перерешению содержания актуальной цели или отстаиванию глубинных личностных смыслов;

– в результате рефлексии на целеполагание, «Я‑концепцию», «Я‑образ» в конкретной ситуации субъект может принять решение об изменении или прекращении деятельности.

Помимо рефлексии на целеполагание, рефлексия осуществляется и на собственно деятельность – процесс целереализации: происходит анализ соотношения возможностей субъекта и внешних условий, анализируются знания, умения, навыки, операции, способы достижения цели, предмет и результат деятельности. В ходе рефлексии возникших противоречий человек включается в поиск неизвестного в ситуации неопределенности, находит принцип решения экзистенциальной задачи.

Свобода действия, поступка, общения проявляется через различные феномены, связанные с такими особенностями реализации возможностей, как живое движение, свобода творчества, ответственность, осуществление свободы выбора, освобождение от своих комплексов – зависти, страха и других. Человек имеет больше возможностей быть свободным, если обладает интеллектуальными способностями, силой Эго, осознает границы возможностей в деятельности, соотносит ограничения своей активности с правом, законами, правилами, понимая их значение для самоактуализации; изменяет деятельность, ситуацию и себя как субъекта деятельности.

Ресурсами свободы человека на данном этапе являются:

– осознание возникшего противоречия и возможностей его преодоления;

– уверенность, ответственность за свое бытие в мире и культуре;

– гибкость мышления в принятии решений;

– способность вносить необходимые изменения в свою деятельность вплоть до корректировки ее основы;

– владение алгоритмами по перерешению процесса актуализации цели.

4. Оценка и самооценка. Рефлексия, центрированная на «Я», по своему функциональному значению тесно связана с самооценкой, самосознанием и саморегуляцией.

«Самооценка выступает как относительно устойчивое структурное образование, компонент «Я‑концепции», самосознания и как процесс самооценивания. Ее основу составляет система личностных смыслов индивида, принятая им система ценностей» [26].

Самооценка – компонент самосознания, осознание человеком самого себя, своих возможностей, действий и своего отношения к себе и окружающему миру, составляет «ядро личности» (Л. И. Божович), выступает регулятором поведения, является компонентом оценочных критериев, взятых соответственно с эталоном и складывающихся в процессе жизненного опыта на основе успеха и неудачи в значимой деятельности, ценностных ориентаций, социальных ожиданий и места, занимаемого в системе межличностных отношений. От самооценки, в свою очередь, зависит программирование деятельности, взаимоотношения человека с окружающими, его критичность, отношение к границам возможностей.

Оценка и самооценка имеют рефлексивную природу, осуществляются на всех уровнях и компонентах сознания и деятельности. Человек имеет шансы на достижение свободы, если не теряет свое «Я» и возможность действовать конструктивно в ситуации построения новой целевой программы, в условиях возрастания конфликта между «Я‑единичным» и «Я‑всеобщим» способен эффективно двигаться на пути самоактуализации. Субъект утрачивает свободу в результате неспособности преодолеть когнитивный диссонанс, основанный на противоречии между самооценкой и оценкой окружающих, ожидаемой оценкой, идеальным «образом Я». В случае завышенной самооценки и низкого уровня достижения успеха у человека может возникнуть «аффект неадекватности», обнаруженный К. Левиным и позднее исследуемый другими. Таким образом, в основе повышения самооценки при решении задач как интеллектуального, так и экзистенциального порядка, лежит реальный успех в деятельности, в которой складывается установка «Я могу», утверждается индивидуальность субъекта. Самооценка может быть константной, но при изменившихся условиях (успех‑неуспех на экзаменах у студентов) она становится динамичной. Эта закономерность экспериментально доказана и проанализирована в диссертационном исследовании З. В. Кузьминой [94]. Динамика самооценки выступает мотивообразующим фактором, приводит к изменению границ виртуальных возможностей, влияет на эффективность деятельности человека и дальнейшее его развитие как личности.

Самооценка как условие владения собственными алгоритмами по оцениванию себя в качестве субъекта деятельности, ориентирующегося на идеальное «Я», в котором ценность свободы занимает приоритетное место, активизирует желание изменить разницу между границами актуальных и виртуальных возможностей. Р. Мэй полагает, что свобода больше, чем свобода; она – основа нашей способности оценивать, способность превосходить пределы своей натуры.

Содержание свободы определяется способностью человека к поиску, оцениванию и выбору альтернативных алгоритмов осуществления цели.

В ходе рефлексии на последствия достижения целей человек имеет больше шансов быть свободным, когда обладает способностями разделять свои и чужие алгоритмы оценки последствий, предусматривать дальние, зацелевые последствия своей деятельности, отвечает за свои поступки, знает и использует свои права. Ответственный человек оценивает свой выбор позиций добра и зла, рефлексирует на внутренние и внешние возможности, свои устремления «Я хочу» соотносит с оценкой «Я могу» (с учетом законов, защищающих права человека) и «Я должен», реально является самоопределяющим, регулирующим причинно‑следственные отношения в своей жизнедеятельности. Отсутствие когнитивного диссонанса в переходах между должен‑хочу‑могу является показателем внутренней свободы человека.

В условиях взаимодействия появляется возможность изучения социальной природы самооценки и оценки. Чувства свободы появляются у человека в результате оценивания себя как свободного при соотношении реального и идеального «Я», себя и другого, сравнении своих возможностей достижения свободы на различных уровнях деятельности. «Я‑концепция» как основа саморегуляции выступает ресурсом достижения и чувства свободы. Если люди предпочитают трудные цели, поскольку их «Я‑концепция» позволяет им верить в собственную силу «Я», интеллект, способность к обучению, умение отыскивать верные пути, ведущие к цели, большую трудоспособность, то они могут строить образ успешного «Я», преодолевающего препятствия, и направлять усилия на это. В множество феноменов свободы, возникающих при оценивании, входят: оценка и восприятие себя как свободолюбивого, самоэффективного человека, а также стремление к абсолютной свободе, бегство от свободы (Э. Фромм), иллюзии свободы и другие.

В жизненной ситуации, фрустрирующей человека, блокирующей его движение к целям самореализации, субъект более свободен, если действует на основании своих прав и не уходит от ответственности, способен строить и преобразовывать оценочные шкалы и, в целом, пространство оценки: может выбрать любой вариант оценивания, подняться над жизненной ситуацией, по‑новому отнестись к ней. Человек достигает свободы, если в акте преодоления границ возможностей в реальной деятельности или изменения отношения к ним он отстаивает свою позицию, самоутверждается как личность.

В основе этих качеств лежит способность управлять не только своей деятельностью, но и рефлексией (в пределе – своим сознанием, в значении Фихте), т. е. человек в результате овладения собственной рефлексией как функцией сознания может регулировать интенсивность, отдалять по времени, направлять луч рефлексии на тот или иной уровень деятельности, значимые его компоненты, связывать их друг с другом и т. п. Этой способностью, по всей вероятности, обладают философы, психологи, опытные психотерапевты, учителя, специалисты по управлению.

Приведем пример проявления свободы – несвободы из школьной практики. Ученики 6‑го «Б» класса сбежали с урока физики. Это было ЧП, так как класс считался сильным, дисциплинированным; занятия вел заслуженный учитель, уважаемый в школе человек. Что послужило причиной ухода с урока? Завуч школы в авторитарной манере объявил 6‑му «Б», что пятого урока у них не будет, физика переносится на 6‑й урок. Ученики узнали, что они должны ждать целый час, а в это время их учитель физики будет вести занятие в 6‑м «А», известном своим привилегированным положением. Приняв это за несправедливость, учащиеся 6‑го «Б» выразили свое недовольство – решили уйти с урока и пойти всем классом в кинотеатр. Двадцать человек ушли, оставив записку учителю: «Мы Вас любим, но уходим с урока», а четверо пришли на урок. Кто из четырех присутствующих действовал свободно в этой ситуации? Игорь Н. и Андрей Л. («двоечники») не собирались идти на «лабораторку» по физике, но были завучем доставлены в кабинет физики. Их действия были детерминированными извне. Миша А. – ученик с комплексом отличника пришел на занятие со звонком. Поскольку он планировал получить золотую медаль, то в выборе из двух альтернатив (уйти с занятия или остаться) решил остаться, понимая последствия прогула. При всей ответственности, осознанности своего выбора, он был подчинен довлеющей над ним цели – получить отличную отметку. И лишь Алексей А. остался на уроке физики, так как это любимый его предмет. Осознавая последствия отношения к нему одноклассников, он по своему желанию выбрал урок. Быть самим собой, действовать на основе смысла, своих убеждений и прав, рефлексировать на свою деятельность, на различные альтернативы действий, их последствия и выбирать в соответствии со своей индивидуальностью – есть проявление свободы личности. На первый взгляд, ушедшие с урока проявили свою волю – бунтом выразили протест против «несправедливости». Объединенные единой «коллективной» эмоцией, желанием противостоять «несправедливости», они слабо рефлексировали на свой поступок, проявили конформизм. Многие важные этапы и элементы деятельности выпали из поля внимания; рефлексия на них осуществлялась в степени, недостаточной для свободного выбора. Отдельные учащиеся, осознавая необходимость подчиниться давлению группы, переживали острое чувство несвободы. Они, конечно, рефлексировали на последствия своего поведения, которое вряд ли им нравилось; внутренний голос совести говорил им: «останься!» – а необходимость быть принятым группой заставляла идти со всеми. Хорошо осознавая ситуацию и собственную деятельность в ней, они не чувствовали себя свободными, так как действовали вопреки своей воле, переживали когнитивный диссонанс между двумя значимыми альтернативами – остаться на занятии и быть самим собой или уйти с группой и быть своим. Данный пример подтверждает следующие закономерности: подростки не выносят авторитарный стиль, на всякое внешнее давление отвечают сопротивлением, слабо рефлексируют на последствия своих действий, смешивают свободу с бунтом, вседозволенностью, проявляют конформизм.

Неадекватная самооценка себя как свободного приводит к возникновению иллюзии свободы . Иллюзия свободы может возникнуть в результате смешивания желания с хотением, актуального мотива и потенциальной потребности, восприятия своих действий в качестве произвольных, т. е. без связи с прошедшим или будущим в разрыве причинно‑следственной связи с мотивом и целью. А. Шопенгауэр по этому поводу отмечал:

«Человек… смешивает желание с хотением… субъективная возможность выражается словами “я могу делать то, что хочу”, но такая субъективная возможность есть чисто гипотетическая, она означает только “если я этого захочу, я могу это сделать”… Дело же решает объективная возможность, а она лежит вне самосознания, в мире объектов» [201, 57].

Например, существует и часто переживается иллюзия гарантии свободы и индивидуальности в брачных отношениях. К. Юнг, анализируя проблему соотношения «поглощенного» и «поглощающего» в браке, пишет о сложности их взаимодействия, опасности прервать духовный рост в случае отсутствия связующих их интересов и работы по сознаванию дополнительности. По мнению К. Юнга, «поглощенный» находится целиком внутри брака, безраздельно обращен к другому, зависит от недостаточно предсказуемой, а потому не совсем понятной или не вполне надежной личности. Пребывая в состоянии «Man » (зависимости), он стремится читать те же книги, которые читает «поглощающий», любить то, что нравится «поглощающему», думать так, как свойственно партнеру по браку, и при этом утрачивает свою духовную целостность. «Поглощающий» испытывает потребность обрести в своей безраздельной любви к другому единство с самим собой. Пытаясь найти в другом все те тонкости и сложности, которые должны быть противоположностью и дополнением его собственных граней, он разрушает другого, утрачивает возможности на достижение цельности собственной личности, гармонии в самом себе.

Рефлексивно‑деятельностный подход в понимании свободы позволяет обнаружить глубинные причины возникновения иллюзий свободы, описать в единой системе анализа деятельности и рефлексии основные виды и закономерности иллюзорного восприятия свободы [92]. В результате неразвитости рефлексивной системы, самосознания, низкого уровня интеллекта, ослабления, нарушения рефлексивных процессов, протекающих на различных уровнях деятельности, человек в своем сознании смешивает друг с другом субъективную и объективную свободу или ее стороны – чувственную, рациональную, действенную, абсолютизирует значение какого‑либо не существенного компонента свободы. Осознание иллюзии свободы – важный шаг на пути достижения позитивной свободы.

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 466; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!