Эволюция западноевропейских представлений о Востоке в средние века

Представления западноевропейцев о Востоке изначально формировались под влиянием характера их взаимоотношений в военно-политической, экономической, культурной и религиозной сферах с арабо-мусульманским миром, передовым форпостом Востока на подступах к Европе.

Дихотомия Востока-Запада, созданная историей и природой, осложняла взаимоотношения и взаимопонимание двух миров: это была история взаимонеприятия и дезадаптации генетически разных типов развития, разного подхода к явлениям жизни, столкновения кардинально различных менталитетов (западный менталитет характеризуется дихотомией светского и духовного, искусства и мысли, интеллекта и чувства, логики и поэзии...; восточный же, наоборот, неразрывностью мысли и чувства и, если верить Джали, то "Что есть поэзия? Песнь птицы интеллекта...").

В широком смысле диалог Восток-Запад - это история их взаимоотношений. В нетрадиционном смысле - это сознательная установка на, как минимум, понимание партнера-оппонента и, как максимум, на взаимопонимание. К такой сознательной установке две крупнейшие цивилизации пришли только в ХХ в., поскольку, как отмечал Вл. Соловьев, "через всю историю человечества проходит великий спор Востока и Запада".

Отношения христианской Европы и арабо-мусульманского мира в средние века изначально приняли характер религиозно-политического соперничества в форме военного противостояния. Превалирование религиозного аспекта в отношениях двух миров объясняется сочетанием ряда факторов:

1. Христианские мыслители от Августина до Фомы Аквинского внедрили в сознание европейской общественности убеждение, что развитие человечества должно привести к Царству Христову, которое воспримет в себя весь мир. Однако появление исламской альтернативы поставило под вопрос ойкуменикальные перспективы христианского мира.

2. Выдвинутое Мухаммедом в мединский период его жизни утверждение об извращении иудеями и христианами Писания носило оборонительно- защитный характер и позволило исламу устоять перед влиянием этих гораздо более древних религий. Однако это обвинение ставило под вопрос непогрешимость христианского вероучения и вызвало непримиримое духовно-эмоциональное отношение христианской церкви и ее паствы к исламу: драма истории заключается не столько в столкновении недобрых намерений злых сил, сколько в столкновении положительных ценностей разных цивилизаций.

3. Стремительная территориальная экспансия исламского мира лишила Европу доброй половины средиземноморского ареала и поставила под вопрос само существование христианской конфессии.

Вышеуказанные факторы способствовали трансформации раздробленной семьи романо-германских народов, каковой была Европа до возникновения мусульманской угрозы, в "христианскую Европу" как определенную территориально-культурную целостность, сумевшую противопоставить себя исламскому миру. Категории "священной войны" и джихада закрепили в сознании обоих миров идею их исторического противостояния.

На фоне возникновения и нарастания конфронтации двух миров менялось содержание их культурных контактов. В IX-X вв. христианские переводчики познакомили мусульман с античным научно-философским наследием. В ХII-ХIV вв. роли переменились - Европа познает античное наследие опосредованно через арабов, т.е. учится у врага, восполняя тем самым для себя недостающие элементы материально-духовной культуры. В ХIV-ХVI вв. наступает полоса культурного отчуждения Европы от исламской "учености", т.к. Ренессанс резко развел культурные судьбы Европы и мусульманского Востока. Европа ориентируется непосредственно на античное наследие без посредничества мусульман у которых уже нечего взять и с которыми надо только бороться (много позже В.О.Ключевский философически вопрошал по этому поводу: "Сначала Восток просветил Европу, за это Европа покорила Восток; сейчас Европа просвещает Восток - не сделает ли за это Восток с Европой то, что ранее она сделала с ним?")

Параллельно сокращению культурных заимствований у арабов в европейских культурных и религиозных кругах наращиваются усилия по развенчиванию магометанской веры - ее изображали в качестве христианской ереси, язычества, идолопоклонства, сатанизма и дьявольщины., . О масштабах диффамации ислама свидетельствует "Божественная комедия" Данте, в которой Мухаммед и Али помещены в девятый ров восьмого круга Ада для тех, "кто, разделяя, копит гнев", т.е. для виновников "раскола мира" (исключение сделано Данте для Аверроэса и Авиценны, помещенных в лимбе - преддверии Ада для добродетельных нехристиан). Активно дебатировалась также тема "сексуальной распущенности" мусульман: Мухаммед якобы стяжал себе поддержку "диких кочевников" пустыни "разрешением блуда и телесных услад".

Не красили Восток в глазах европейцев и результаты их научных изысканий. В XIII в. в Европе была переиздана "Политика" Аристотеля, в которой тирания квалифицируется как "деспотическая монархия", и с этого времени формируется концепция "азиатского деспотизма", связанная с отсутствием частной собственности и политическим бесправием подданных на Востоке.

С наступлением турок в ХV в. в отношении напуганных этим европейцев к исламу появились новые нотки. Высказывались мнения, что военным путем невозможно решить семисотлетний спор двух мировых регилий предложения решить его на базе совместного поиска общей основы двух религий и выявления реальных разногласий для их сглаживания. Папа Пий II в письме к султану Мехмету Завоевателю (Константинополя) указывал на единую библейскую основу двух вероисповеданий, их единобожие, веру в загробную жизнь и в бессмертие души.

С осознанием на рубеже ХVI-ХVII вв. перехода военно-технического и культурного первенства к Европе поиск взаимопонимания с исламским миром прекратился: судьбы Европы от этого более не зависели... C открытием в ходе ВГО обходных путей вокруг Африки и Америки отпала необходимость дорогостоящего сокрушения турецкого заслона на пути европейской восточной торговли. С ликвидацией торгово-посреднической монополии и военного превосходства Османской империи Европа теряет былой интерес к мусульманскому Востоку и налаживает прямые контакты с другими азиатскими цивилизациями.

Таким образом, средневековая Европа по необходимости была вынуждена изучать Восток в лице его мусульманской части - арабов и турок. По причинам военно-идеологического противостояния это изучение проводилось на донаучном уровне и преследовало утилитарную цель доказательства правильности Учения Христова и христианского образа жизни. Даже вышедшая в 1697 г. книга английского востоковеда Х.Придо имела тенденциозное название "Подлинная природа мошенничества, всецело проявившаяся в жизни Магомета...". Первый перевод Корана появился в Европе лишь в 1698 г. Тем не менее, за столетия европейско-мусульманских контактов (культурного обмена, религиозно-теологических дискуссий, Крестовых походов) произошло существенное усложнение и расширение знаний европейцев о Востоке. В ходе этих контактов сложился христианоцентричный подход к истории и политике, ставший основой для утверждения в будущем европоцентризма.

Европоцентризм

С исчезновением на рубеже ХVI-ХVII вв. комплекса страха перед турецко-мусульманским Востоком европейские представления о Востоке претерпели ряд изменений. С опубликованием в 1704-08 гг. в переводе А.Гаманна "Тысячи и одной ночи" Восток превращается в источник экзотики и романтики: европейцы восхищались иерархией и централизацией, системой экзаменов и сочинениями в Китае, архитектурой Индии и живописью Японии. Модными в Европе становятся разнообразные "восточные стили" (сады, беседки, будуары, дворцы...) Позднее, в ХIХ в. поток европейских путешественников и миссионеров был глубоко разочарован подлинной жизнью, порядками и задворками Востока за тонким слоем "экзотики". То, чем раньше европейцы восхищались, в том числе формы социально- политического устройства, теперь стало ими осуждаться как порочное, неподвижное и недостойное человека.

Перейдя к широкой колониальной экспансии, экстравертивная буржуазная Европа с ее имперским мироощущением цивилизационного превосходства и "бремени белого человека" соответственно квалифицировала интравертивный Восток как отсталый, застойный и нецивилизованный. С точки зрения европейского рационализма афро-азиаты ленивы и непредприимчивы. Вспышки национально-освободительного движения покоренных и вроде бы покорных "туземцев" застойного Востока воспринимались как проявление "восточного коварства".

В европейском общественном мнении колониальной эпохи постепенно формируется европоцентристский взгляд на мир, в котором динамичная, творческая, свободная Европа выполняет по отношению к застойному, деспотическому, фанатичному Востоку цивилизаторскую миссию. Подобный взгляд на мир был не только порождением сложившейся в ХIХ в. ситуации. Европоцентризм как общественно-политический феномен противопоставления "правильной хорошей" Европы остальному миру претерпел длительную эволюцию затухания и угасания под влиянием объективных и субъективных факторов и всегда имел под собой определенные внутренние основания:

- от греко-персидских войн в древности сохранялось ощущение как страха маленькой Европы перед огромным непредсказуемым Востоком, так и возможности его сокрушения;

- противоборство с исламским миром в эпоху средневековья возродило востокофобию в Европе, а успешное завершение противоборства связывалось европейцами не только с физическими усилиями с их стороны, но и с превосходством западного пути развития и образа жизни;

- в Новое время европоцентризм стал одной из идеологических подпорок колониальной экспансии Европы. "Империалистическая историческая наука", служанка и лоцман колониализма в чужих цивилизационных водах, объясняла историю и специфику Востока через призму европейских категорий и стадий развития. В результате, например, научная разработка проблемы отсутствия частной собственности в качестве господствующей как причины отставания Востока дала колонизаторам основания и обоснование для проведения земельных конфискаций в пользу метрополий - не все ли равно азиатскому крестьянству, кому платить ту же самую ренту-налог?

- в новейшее время европоцентризм помогает обосновывать противодействие метрополий национально-освободительному движению в колониях, якобы "неспособных" в силу своей общей отсталости к самоуправлению и независимости;

- в постколониальный период европоцентризм препятствует духовной деколонизации развивающихся стран и способствует навязыванию им западных моделей развития без учета их цивилизационной специфики, что может быть выгодным Западу, но ведет к тяжелым последствиям для Востока. Свидетельством такого навязывания является появление работ типа "Конец истории" Ф. Фукуямы, объявившего западную модель капитализма вершиной мировой эволюции;

- в настоящее время усиление противоречий по линии "развитой Север - развивающийся Юг" способствует росту европоцентристских тенденций в развитых странах (об этом свидетельствуют, например, огульные обвинения мусульманскому миру в "фанатизме" в связи с проявлениями в ряде стран "мусульманского ренессанса", или требования перехода восточных стран на европейский демократический стандарт, хотя в большинстве из них еще не созданы для этого соответствующие духовно-культурные и социально-экономические предпосылки).

Возникновение европоцентристских настроений на уровне массового сознания, в принципе не удивительно, поскольку оно всегда реагирует на межцивилизационные (и даже просто межнациональные) отношения "фобиями" и "центризмами". Однако европоцентристский подход не может быть признан приемлемым в сфере исторического исследования, предметом которого является не столько результат, сколько причинно-следственные связи, его породившие.

Проявлениями европоцентризма в исторической науке являются:

- перенос на Восток закономерностей, стадий и категорий развития Европы;

- принижение вклада и роли Востока в истории человечества;

- мифологизация восточной специфики.

Последствиями такого подхода могут быть:

- искаженное понимание восточной истории и общества;

- ответная культурно-цивилизационная реакция Востока в адрес высокомерного Запада (антирасистский расизм и т.д.);

- трудности налаживания диалога Восток-Запад и замедление процесса складывания единого мирового сообщества.

Не отказываясь от обвинений Западу в целом и западной исторической науке в грехе европоцентризма, в то же время следует отметить, что эти обвинения не совсем справедливы:

- во-первых, всем цивилизациям прошлого, и особенно восточным, присуще надменное отношение к другим народам:

а) древние греки в молитвах благодарили богов за то, что они создали их свободными эллинами;

б) китайцы вплоть до насильственного открытия их страны европейцами не проявляли никакого интереса к другим народам и культурам, взяв от них разве что буддизм и персидские ковры. В 1793 г. китайский богдыхан отверг предложение об установлении торгово-дипломатических связей с Англией на том основании, что англичане "явно неспособны" воспринять китайские законы, манеры и обычаи, т.е. англичане "недостаточно цивилизованы";

в) у индусов отсутствовала традиция даже собственного историописания, а посещение благородным, т.е. из высшей касты, индусом заморских земель означало его осквернение;

г) среди мусульман даже Ибн-Халдун не интересовался историей Европы.

Грех европоцентризма оказывается не столь уж большим в общем ряду аналогичных явлений (китаецентризм, японоцентризм...)

- во-вторых, европейцы в своем "центризме" - заметное исключение из мировой истории: они проявили невиданный до них интерес к другим народам и культурам (нашли, раскопали, расшифровали, изучили, классифицировали и воссоздали забытое самим Востоком прошлое его народов...) При этом, пишет Л.Н.Гумилев, всегда стремившаяся к экспансии буржуазная Европа "оккупировала даже чужое прошлое", т.е. интерпретировала его исходя из западной системы ценностей и применительно к собственным потребностям колониального закабаления и эксплуатации Востока. Именно европейцы создали такие специфические отрасли исторического знания, как ориенталистика и африканистика (впоследствии с соответствующими страново-региональными специализациями). Беда в том, что, как отметил академик Конрад, "европейцы изучают Восток, но не учатся у него".

. Марксизм и Восток: формационный подход и концепция "азиатского способа роизводства производспроизводства" (АСП)

Учение К. Маркса позволило материалистически объяснить развитие человеческого общества как естественно-исторический линейно-прогрессивный процесс смены формаций. Из предисловия к "Критике политической экономии" следует, что постпервобытное человечество знало следующие способы производства: азиатский, античный, феодальный, буржуазный. Ничто из этой схемы не вызывало столь яростных дискуссий и такого множества интерпретаций, как концепция АСП, который характеризуется:

- отсутствием частной собственности на средства производства;

- государственной эксплуатацией фактических владельцев земли (общинного крестьянства);

- наличием господствующего сословия эксплуататоров-чиновников, построенного по иерархическому принципу соподчинения;

- деспотической формой правления.

Вопрос первый: является ли АСП одной из стадий развития Востока (древневосточный строй) или обозначает Восток как целое (единая докапиталистическая стадия развития Востока от первобытного общества до Маркса)?

Вопрос второй: переживала ли Европа когда-либо стадию АСП, или античный способ производства появился сразу на первобытной основе?

Вопрос третий: что думал сам К. Маркс, специально и профессионально Востоком не занимавшийся, по первому и второму вопросам?

Известно, что К.Маркс, выдвинув однажды идею АСП, более о ней не упоминал, что историками трактуется по-разному:

- поскольку более не упоминал, постольку в существовании АСП не сомневался и от идеи АСП не отказывался;

- не упоминал потому, что отказался от концепции АСП. Тогда возникает вопрос: почему отказался? Ренегат от марксизма и, следовательно, его идейный противник К. Витфогель дал свою трактовку сложившейся коллизии: основатели марксизма убоялись сопоставления АСП и социализма, т.к. отсутствие частной собственности неизбежно должно привести к деспотизму при социализме (следует помнить в связи с этим, что нацистская Германия была страной с частнособственнической основой).

Объектом научного творчества К. Маркса была история европейская, причем в ее методологическом аспекте, как история создания предпосылок для капитализации европейского общества. В связи с этим правомерен вопрос о применимости марксизма, как историко-философского очерка капитализации Европы, к докапиталистическим обществам Востока. Сам К. Маркс не считал европейский путь развития посредством смены формаций "всеобщим..., по которому роковым образом должны идти все народы". Кроме того, путь смены формаций характеризуется классовой борьбой как "движущей силой" этого варианта развития и сменой господствующих классов в результате революций - "локомотивов истории". К. Маркс, давший миру учение о классовой борьбе, не применял этот термин по отношению к Востоку, поскольку не видел места классам в обществе без частной собственности. Развивая тезис Гегеля о "поголовном рабстве" на Востоке. Маркс писал, что "восточный человек никогда не становится собственником, а является только владельцем, он по сути дела сам собственность, раб..." Он также отмечал, что "единственной социальной революцией, пережитой когда-либо Азией", было начало капиталистической трансформации традиционных восточных структур под воздействием колониальной политики Европы.

Комплекс подобных высказываний К. Маркса дает основания предполагать, что АСП в его понимании являлся особым путем развития Востока в рамках единой докапиталистической стадии без четких классовых критериев и явно выраженных этапов. Основатели марксизма, претендовавшие на методологически полное объяснение закономерностей и стадий истории Европы, в то же время указали на коренные отличия АСП от европейских способов производства (античного, феодального, капиталистического). Следовательно, марксизм - достаточно полно разработанная методология познания европейской истории (теория смены формаций), и в то же время - недостаточно полно разработанная методология развития восточного общества (идея АСП). В этом смысле марксизм является учением о двух путях развития человечества. Однако последователи классического марксизма (как и многих других крупных научных теорий) творчески разрабатывали (и догматизировали) только одну сторону учения, игнорируя другую.

Роковую роль в судьбе марксизма, как метода анализа общественного развития, сыграло его превращение в монопольно господствующую государственную идеологию сначала в СССР, а затем и в ряде других стран. По причинам политико-идеологического характера марксизм из объяснительного принципа был превращен в орудие достижения и приближения конкретных целей - мировой революции, долженствующей сокрушить капитализм как на Западе, так и на Востоке. В результате догматизации "европейской части" марксизма (теории смены формаций) европейская модель развития была абсолютизирована как "магистральный путь" развития человечества, а идея АСП, т.е. "азиатская часть" марксизма, была предана забвению и в 1931 г. осуждена как "троцкистско-зиновьевское извращение ленинско-сталинского учения". Официальная сталинская "пятичленка" смены общественно-экономических формаций принципиально игнорировала марксову концепцию АСП. Дискуссии об азиатском способе производства закончились в подвалах НКВД.

После второй мировой войны стало ясно, что, вопреки истмату развитые страны Запада отвергли социализм, а многие развивающиеся страны "нелогично" выбирали его из-за структурной близости к нему традиционных восточных обществ. Политические потребности сотрудничества с национально-освободительным движением породили дискуссию об АСП в СССР и странах советского блока в сер.60 - сер.70 гг. В ее ходе были выявлены главные, нуждающиеся в первостепенной разработке, проблемы ориенталистики: несовершенство понятийного аппарата на стыке европеистики и востоковедения; проблема двух путей развития человечества; проблема феодализма на Востоке: если он там был, то какой (восточный, государственный, политический?), в чем его феодальность и какова его хронология; оценка колониализма и глубины его воздействия на Восток: прервал ли он спорадические предпосылки развития капитализма на восточной почве или привнес капитализм в восточное общество?; разрыв глубины частных исследований конкретных проблем и поверхностности соединения их результатов.

Д искуссия 60-70 гг. об АСП завершилась выходом монографии В.Н.Никифорова "Восток и всемирная история" с изложением всех высказанных по проблеме точек зрения - сам автор согласился с мнением известного китаеведа В.П.Илюшечкина, что "АСП - это мертвая буква марксизма". Однако дискуссия продолжалась. Л.Б.Алаев так описывает борьбу: идея АСП сыграла свою положительную роль противовеса "западному марксизму", но когда сторонники АСП развили эту идею в направлении "разрыва мировой истории на две не связанные между собой части", то это "явно выводило размышления за пределы здравого смысла" с точки зрения сторонников всемирно-исторического подхода и усиливало их позиции - "по иронии историографии борющиеся стороны усиливали друг друга".

С распадом СССР и ликвидацией идеологической монополии официального марксизма в сфере гуманитарных исследований появились новые возможности для свободных востоковедных изысканий, в том числе и по выдвинутой Марксом проблеме АСП. Однако пересмотр устоявшихся представлений в такой сложной области, как востоковедение, не должен превратиться в смену прежней официально-партийной фальсификации истории Востока на ее вульгаризацию в результате "воспарения новомодных теорий над фактами в угоду политической конъюнктуре". Особенно это относится к противопоставлению цивилизационного подхода как "прогрессивного" формационному как "марксистско-догматическому", которое следует перевести в плоскость соотношения и взаимодополнения этих двух подходов: марксизм скомпрометирован как монопольно господствующая идеология, но остается одним из методов научного познания.

Билет 2. Арабская культура.

Обыкновенно называют эту культуру арабской, потому что органом умственной жизни для всех народов халифата сделался язык арабский, — говорят поэтому: «арабское искусство», «арабская наука» и т. п.; но в сущности это были больше всего остатки культуры сасанидской и вообще староперсидской (которая, как известно, восприняла также многое из Индии, Ассирии, Вавилона и, опосредованно, из Греции). В западно-азиатских и египетской частях халифата мы наблюдаем развитие остатков культуры византийской, подобно тому, как в Северной Африке, Сицилии и Испании — культуры римской и римско-испанской, — и однородности в них незаметно, если исключить связующее их звено — арабский язык. Нельзя сказать, чтобы унаследованная халифатом чужая культура поднялась при арабах качественно: архитектурные постройки иранско-мусульманские стоят ниже старопарсийских, равным образом мусульманские изделия из шёлка и шерсти, домашняя утварь и украшения, несмотря на свою прелесть, уступают изделиям старинным.

Благосостояние земледельческого класса (из соображений, впрочем, податных, а не демократических) было поднято восстановлением оросительных каналов и плотин, которые при последних Сасанидах были запущены. Но даже по сознанию самих арабских писателей, халифам не удалось довести народную податеспособность до такой высоты, какая была достигнута податной системой Хосрова I Ануширвана, хотя халифы и приказывали нарочно с этой целью переводить сасанидские кадастральные книги на арабский язык.

Персидский дух овладевает и арабской поэзией, которая теперь вместо бедуинских песен даёт утончённые произведения басрийца Абу-Нуваса («арабского Гейне») и других придворных поэтов Харуна ар-Рашида. По-видимому, не без персидского влияния (Броккельман: «Gesch. d. arab. Litt.», I, 134) возникает правильная историография, и после «Жития Апостола», составленного Ибн Исхаком для Мансура, появляется также ряд историков светских. С персидского языка Ибн аль-Мукаффа (около 750 г.) переводит сасанидскую «Книгу царей», пехлевийскую обработку индийских притч про «Калилу и Димну» и разные греко-сиро-персидские философские произведения, с которыми прежде всех знакомятся Басра, Куфа, потом и Багдад. Ту же задачу исполняют люди более близкого арабам языка, бывшие персидские подданные христиане-арамейцы Джондишапура, Харрана и др. Причём о переводе на арабский язык греческих произведений медицинских, а заодно уж — математических и философских заботится ещё Мансур (Масуди: «Золотые луга»). Харун отдаёт рукописи, привезённые из малоазиатских походов, для перевода джондишапурскому врачу Иоанну ибн Масавейху (который занимался даже вивисекцией и был затем лейб-медиком у Мамуна и двух его преемников), а Мамун устроил, уже специально для отвлечённых философских целей, особую переводческую коллегию в Багдаде и привлекал к себе философов (Кинди). Под влиянием греко-сиро-персидской философии комментаторская работа по истолкованию Корана обращается в научную арабскую филологию (басриец Халиль, басрийский перс Сибавейхи; учитель Мамуна куфиец Кисâий) и происходит создание арабской грамматики, филологическое собирание произведений доисламской и омейядской народной словесности (Муаллаки, Хамаса,Хозейлитские стихотворения и т. п.).

Билет 3. Аравия в 6-7 в. Возникновение ислама.

Возникновение ислама и объединение Аравии. Разложение первобытнообщинных отношений, стремление племенной верхушки закрепить за собой право на земельную собственность, скот и значительные доходы, поступавшие от караванной торговли, являлись основной предпосылкой политического объединения Аравии. Этому же способствовали упадок рабовладельческих государств на юге Аравии и необходимость противостоять внешним завоеваниям. Центром объединения стал Хиджаз, район сравнительно развитого земледелия, ремесла и торговли. Такие города Хиджаза, как Мекка, Ясриб (Медина) и Таиф, имели прочные связи с кочевыми племенами. Мекка находилась в засушливой местности, на перекрестке караванных путей из Йемена в Сирию, Палестину, Ирак и Египет. Земледелие здесь было невозможно. Население занималось ремеслом и оседлым скотоводством. Помимо обслуживания транзитной торговли, жители Мекки сами торговали и снаряжали караваны, вывозившие сырые и обработанные кожи, серебро в слитках из рудников Аравии, изюм из соседнего оазиса Таиф. Многие богатые мекканцы владели в Таифе и других оазисах участками обрабатываемой земли.
Большая часть населения Мекки принадлежала к племени Курейш. Город состоял из кварталов, заселенных отдельными ку-рейшитскими родами. В результате оживленной торговли в городе накопились огромные богатства, но существовало и значительное имущественное неравенство. Правил городом род Омейядов.
Постоянные торгово-экономические связи мекканцев с другими аравийскими племенами способствовали распространению их влияния на эти племена. Мекканский храм — Кааба (и его святыня — «Черный Камень» (метеорит), который был вделан в стену храма) стал местом паломничества и почитания для многих, в том числе и кочевых племен.
Стремление преодолеть племенную разобщенность и создать единое арабское государство идеологически выражалось в тот период в проповеди поклонения единому богу, в преодолении староарабского политеизма. В различных районах Аравии начали появляться проповедники единобожия. В Мекке таким проповедником был Мухаммед (570—632), происходивший из бедного рода Хашимитов племени Курейш. Новая религия — ислам, или мусульманство, возникла, по преданию, около 610 г. Однако в Мекке она не встретила широкой поддержки. Мекканская знать опасалась, что новая религия приведет к падению культа святилищ Каабы, а это могло бы повредить политическому влиянию Мекки и ее торговым связям с арабскими племенами. Последователи Мухаммеда подвергались преследованиям, что вынудило их переселиться в оазис Ясриб (Медину). Переселение, по преданию, произошло в 622 г. Год переселения (по-арабски «хиджра») был принят впоследствии за начальную дату мусульманского летосчисления. В Медине Мухаммед нашел благоприятную почву для распространения новой религии и своего политического влияния. Арабские племена Медины были враждебно настроены по отношению к верхушке мекканских курейшитов, у которых многие мединцы были в долгу. Поэтому мединские арабы были готовы поддержать проповедника единобожия, который враждовал с правителями Мекки. (Во главе с Мухаммедом они начали вооруженную борьбу с Меккой, нападая на ее торговые караваны. В ходе этой борьбы многие племена Аравии, враждебно настроенные по отношению к мек-канским ростовщикам и купцам, стали действовать совместно с мусульманами.
Борьба продолжалась до 630 г., когда после долгих переговоров Мухаммед заключил с мекканской верхушкой соглашение, по которому мекканцы обязались признать религиозную и политическую власть Мухаммеда и принять его учение — ислам; для себя [они добились признания Мекки религиозным центром, а Каабы главным святилищем ислама. Причина подобного отношения ку — рейшитов Мекки к новой религии и ее пророку заключалась в том, что ислам к этому времени стал политической силой, способной объединить Аравию. Мекканская купеческая верхушка решила использовать эту силу в своих интересах и возглавить объединение Аравии под лозунгом обращения всех арабов в ислам.
Полное объединение Аравии и обращение (во многих случаях чисто внешнее) ее населения в ислам произошло уже после смерти Мухаммеда, в правление его ближайших преемников — первых двух халифов.

Билет 4. Багдадский халифат.

Халифат Аббасидов (750-1258)

Собравшиеся в районе Куфы преданные Аббасидам военачальники единогласно решили избрать на пост халифа Абу-аль-Аббаса, которому была принесена присяга в главной мечети Куфы.

В своей тронной речи Абу-аль-Аббас обосновал Кораном свои претензии на пост халифа. Речь его содержала угрозы тем, кто желал передать власть Алидам, как ближайшим родственникам пророка. Жителям Куфы он обещал щедрое вознаграждение за лояльность и присвоил себе имя «ас-Саффах», что означает «щедрый, великодушный». Однако, не слишком доверяя прошиитски настроенным горожанам, он поспешил перенести свою резиденцию из Куфы в расположенный на Евфрате город аль-Анбар.

С самого начала правления Аббасиды оказались не в состоянии удержать под своим контролем все области, входившие в состав халифата при Омейядах. На Западе, кроме Андалусии, где установилась власть омейядских эмиров, вскоре обрели независимость правители значительной части Северной Африки. Аббасиды сумели удержать в своих руках лишь узкую прибрежную полосу Туниса.

Придя к власти, аббасидские халифы вынуждены были управлять государством уже не как вожди бедуинских племён, не как выходцы из арабско-бедуинской или мекканской аристократии, но как лидеры всего исламского мира и правители, в обязанность которых входило укрепление единства сложившегося общемусульманского государства. Придворные историки и летописцы Аббасидов противопоставляли их Омейядам как истинных мусульман, стремящихся лишь к тому, чтобы, возглавив общину, руководить ею в соответствии с предписаниями и волей Аллаха.

Таким образом, пришедшие к власти Аббасиды ориентировались на основные духовные ценности ислама и исламский эгалитаризм. Это означало, в известной мере, оттеснение арабов, утративших политическое главенство в халифате, на второй план, хотя их престиж как носителей языка Корана оставался по-прежнему высоким. Постепенная утрата арабами их роли в политической жизни государства и их былого значения в качестве военной опоры правящей династии сопровождались усилением в восточных областях халифата провинциальной военной верхушки, сыгравшей столь важную роль в приходе Аббасидов к власти.

Поскольку Аббасиды пришли к власти при поддержке иранских военных формирований, роль иранской военной знати в государстве и в армии стала преобладающей. Персы-хорасанцы, принятые в семью Аббасидов в качестве так называемых «сыновей», образовали основное военное ядро аббасидской армии. Это освободило халифскую власть от постоянного давления арабско-бедуинского войска, сохранявшего племенную структуру и вмешивавшегося в государственные дела, как это было при Омейядах. Упадок престижа и роли арабских племенных ополчений нашёл своё выражение в сокращении вознаграждения арабским воинам. Пенсии стали выплачиваться не всем несущим военную службу арабам, а только представителям исламской аристократии из рода Хашим и алидам. Впоследствии, чтобы противостоять возросшему влиянию уже персов-хорасанцев, халиф аль-Мутасим (833-842) сформировал из тюрков специальную халифскую гвардию, которая при нём достигла численности в четыре тысячи человек. Отобранные молодые рабы – мамлюки, или «гулямы» («юноши или слуги»), воспитывались при дворе в специальных школах, а затем зачислялись в гвардию халифа, которая, таким образом, пополнялась опытными тюркскими наездниками и стрелками из лука.

Другим симптомом падения роли арабов в центральной администрации было появление на халифском престоле, в результате рождения наследников от жён халифов и их рабынь-наложниц неарабского происхождения, правителей смешанных кровей. Яркий пример – халиф Харун ар-Рашид (786-809).

При первых Аббасидах, до начала IX в., халифат был относительно централизованным и достаточно сильным государством. Чтобы укрепить личную власть, второй халиф аль-Мансур (754-775) устранил своих родственников и лидеров алидской знати с важнейших постов в государстве. Члены семьи халифа, заподозренные в каких-либо претензиях на роль главы государства, были взяты под неусыпное наблюдение, а многие из их советников и секретарей – казнены. На все высокие посты аль-Мансур назначал преданных лично ему людей, часто сомнительного происхождения и даже рабов. Именно в это время впервые выдвигается иранский род Бармакидов, главу которого, Халида ибн Бармака, халиф назначает управителем одной из провинций империи.

Придя к власти, Аббасиды уже не считали нужным исполнять свои прежние демагогические обещания. Использовав для своего выдвижения широкое народное восстание, они поспешили отделаться от своих былых союзников. Их жертвой стал возглавивший восстание в Хорасане популярный в народе Абу Муслим, который, собственно, и привёл династию к власти. Абу Муслим опирался в Хорасане не только на сильную армию, состоявшую из иранцев, тюрок и частично из арабов, но и на свой личный, почти безграничный духовный авторитет. Аббасиды боялись и ненавидели этого могущественного правителя восточных провинций. Аль-Мансур, призвав Абу Муслима во дворец, расправился с ним и его военачальниками.

Убийство Абу Муслима было связано не только с желанием халифа освободиться от опасной опеки влиятельнейшего хорасанского лидера, но и с его намерением разорвать узы, связывавшие династию с её прежней опорой – крылом крайних шиитов. Аббасиды осознали, что крайние формы шиизма могут лишь скомпрометировать их в глазах большинства мусульман и привести к отчуждению общины от правящей династии. Так состоялся поворот Аббасидов в сторону общины большинства мусульман. Первые два аббасидских халифа спокойно и цинично стали истреблять своих бывших шиитских агентов, что, естественно, вызвало волну шиитских выступлений, подавленных халифом.

Важнейшей проблемой для Аббасидов стал выбор столицы. Аббасиды никогда не имели намерения управлять империей из Дамаска, как это делали Омейяды. Абу-аль-Аббас был провозглашён халифом в Куфе, но перенёс свою ставку в аль-Анбар на Евфрате. Борьба с алидами и жестокое подавление шиитских восстаний, сделавших аль-Мансура открытым врагом членов «семьи Пророка», побудили его создать более безопасную резиденцию. Аль-Мансур решил основать новую столицу империи, которая была бы символом его могущества и надёжной защитой. Так на западном берегу Тигра, к северу от древней парфянской и сасанидской столицы Ктесифона был заложен новый город – Багдад.

Багдад, или «Город мира или благоденствия», был сооружён за короткий срок с 758 г. по 762 г. на месте Рынка Багдада в центре плодородной долины, которую пересекала сеть каналов, соединявшая Тигр и Евфрат. Выбирая место для своей новой столицы, аль-Мансур учитывал также и её стратегическое значение. Через Багдад проходил главный путь в восточные провинции, в частности, в Хорасан. Город был спланирован в форме защищённого стенами, каналами и рвами круга, внутри которого находились халифский дворец, большая мечеть и правительственные ведомства. За пределами круглого города располагались военные лагеря, рынок и кварталы, населённые различными ремесленными и этническими группами. На ночь эти кварталы запирались. На другой стороне Тигра, соединяющейся с круглым городом лодочным мостом, в 768 г. начали сооружать дворец для сына и преемника аль-Мансура – аль-Махди и высокопоставленных чиновников, в частности, Бармакидов. Аль-Мансур переселился в ещё не вполне отстроенный город в 763 г., а спустя несколько лет кварталы города были полностью заселены. Считается, что Багдад ознаменовал поворот арабо-мусульманской империи лицом к Востоку. Вскоре после основания Багдад стал центром светской и религиозной жизни, торговым и интеллектуальным центром халифата.

Именно при халифе аль-Мансуре политический режим исламской империи полностью сложился и принял законченную форму, а придворные нравы постепенно ориентализировались.

С основанием Багдада стал более очевиден новый характер исламского государства. Прежде всего, произошли серьёзные изменения в характере режима. Аббасидские правители прилагали значительные усилия, чтобы добиться большей централизации и контроля над завоёванными областями. Омейядская структура власти, при которой управление провинциями отдавалось полностью в руки эмиров, более не могла соответствовать политическим и экономическим интересам централизованного государства. Мирным путём и силой Аббасиды объединяли различные слои многонациональной империи, превращая пёстрое разнородное политическое образование в единое исламское государство с универсальной религией и со столицей в Багдаде. Унаследованные от Византии и сасанидского Ирана традиции государственного управления получили дальнейшее развитие. Наместники-эмиры становились не просто военачальниками, обязанными держать провинции в повиновении и отправлять в столицу часть военной добычи, но в первую очередь – администраторами, обладавшими, наряду с военно-полицейскими, также и гражданскими функциями. В пределах своих владений они организовывали военные и фискальные ведомства по образцу столичных и контролировали их деятельность.

Образование огромной арабо-мусульманской империи с неизбежностью должно было повлечь за собой появление чиновничества. Сохраняя имперский стиль государственной власти, Аббасиды способствовали росту бюрократической администрации, которую, по крайней мере, в первое время, они жёстко контролировали, и через которую они могли надзирать за состоянием дел во всём исламском мире. Ограничив власть военной администрации в провинциях и в самом Багдаде, Аббасиды частично передали власть чиновникам, среди которых преобладали обращённые в ислам иранцы (мавали), обладавшие опытом сасанидской государственной службы и вследствие своего происхождения не имевшие особых честолюбивых амбиций. Постепенно сложилось многочисленное сословие «катибов» – секретарей, заседавших в специализированных учреждениях – «диванах».

В первоначальном значении термин «диван» обозначал регистр лиц, которым выплачивались пенсии за заслуги перед исламом и жалование за воинскую службу. При Омейядах эти списки хранились в Дамаске и в провинциальных центрах. Со временем термином «диван» стали обозначать не только регистры, но и сами ведомства, в которых они хранились.

Уже при первых Аббасидах сложилась развёрнутая бюрократическая система управления. Главными административными ведомствами (диванами) были: канцелярия, казначейство и управление армией.

Канцелярия была представлена «Диваном посланий», из которого исходила вся деловая корреспонденция, и где оформлялись все документы. Именно в этом диване сложился позаимствованный из Ирана специфический стиль деловых посланий, с которым были знакомы лишь образованные, получившие соответствующую подготовку катибы.

Диван по управлению армией заведовал рекрутированием войска, его вооружением и вопросами, связанными с его денежным содержанием.

Одним из самых главных ведомств было казначейство, которое заведовало расходованием средств на государственные нужды и контролировало сбор налогов. Кроме того, были диваны, занимавшиеся сбором налогов и земельными вопросами.

Имелось Главное почтовое ведомство, ведавшее учреждениями связи и почтовыми трактами. В обязанность его сотрудников входило также такое деликатное дело, как просмотр почтовой корреспонденции и информирование правительственных инстанций о её содержании.

На первых порах халиф лично координировал деятельность различных ведомств, и ни одно из них не имело своего официального главы. Со временем халиф стал поручать часть работы своему приближённому – вазиру, который первоначально был лишь личным помощником халифа по разным делам. Термин «вазир» – арабский и происходит от глагола «вазара» – «нести бремя, большую тяжесть». Для аль-Мансура (754-775) и сменившего его аль-Махди (775-785) вазир был лишь личным секретарём, который вёл их корреспонденцию, следил за их имуществом и на которого, что особенно важно, как на образованного и знакомого с делом управления государства человека, обычно иранца, возлагались обязанности по обучению наследника. Это приводило к тому, что со временем вазир становился главным советником и доверенным лицом нового халифа. Так сложился институт вазирата. Вазиру доверяли хранение государственной печати, его уполномочили возглавлять судебную систему. Вазир стоял во главе всей иерархии катибов, из среды которых он обычно рекрутировался. Постепенно вазир принял на себя все административные функции, возглавил диваны и стал всемогущим министром по образцу высших чиновников Сасанидской империи. Власть вазира не была чётко очерчена и носила всеобъемлющий, не связанный с определённой территорией характер. Особенно выделялись своим могуществом и влиятельностью вазиры из иранского рода Бармакидов, добившиеся наибольшей славы (и падения) в правление халифа Харуна ар-Рашида (786-809).

Постепенно в халифате стали сказываться новые веяния, связанные с проникновением иноземного, в первую очередь, иранского влияния. Халиф аль-Махди (775-785) завёл иранские придворные обычаи, древневосточный церемониал, характерный для Сасанидов. Халиф отделил себя от подданных многочисленной стражей, доступ к нему охранялся особым камердинером – хаджибом. Праздники халифской семьи отмечались во дворце с необыкновенной пышностью. Двор, семья и гарем халифа, придворные и домашние слуги образовывали некий центр империи.

Со второй половины IX в. в халифате возросли центробежные тенденции, и началась его постепенная дезинтеграция. Существование многонациональной империи, объединяющей территории с различным экономическим уровнем развития и различными языковыми и культурными традициями населяющих их народов, всегда непрочно и возможно лишь на протяжении ограниченного отрезка времени. Известный швейцарский востоковед Адам Мец (1869-1917) писал: «Существование мировых империй всегда обусловлено наличием гениального властелина или особо жёсткой касты и во всех случаях противоестественно». Исламское государство не избежало этой участи. Единство этого пёстрого образования держалось в первую очередь на военном могуществе центральной власти: как только это могущество было утрачено, начался постепенный распад.

После победы арабов-мусульман общемусульманская империя – Халифат – сформировалась как единое государство с достаточно чётко обозначенной территорией. Повсеместно, в разросшейся до огромных размеров мусульманской общине высшим выразителем коллективной религиозной и политической воли была признана халифская власть, которая со второй половины IX в. начала ослабевать. В результате династийных междоусобных войн и не прекращавшейся борьбы между гражданской администрацией, представленной вазирами и чиновниками, с одной стороны, и военачальниками, командирами отрядов наёмников и военных клик – с другой, начался распад империи на ряд провинций, управлявшихся местными династиями.

В создавшихся условиях правитель империи, халиф, был вынужден разделять власть с местными элитами. Формально подчиняясь центральной власти, провинциальные лидеры фактически отказывались признавать светскую власть халифа над управляемыми ими территориями и уплачивать налоги в общегосударственную казну. А в случаях, когда амбиционные местные правители обладали достаточной военной мощью и к тому же могли опереться на господствовавшие в их провинциях культурные и религиозные традиции, они отказывались признавать халифа и как религиозного лидера. Вновь образовывались обособленные государства, ограниченные естественными географическими пределами, в том виде, в каком они, за исключением короткого промежутка времени, пребывали на протяжении многих столетий своей истории.

Билет 5. Восточное средиземноморье под властью крестоносцев.

На Востоке возникло четыре крестоносных государства: графство Эдесское, во главе которого стал брат Готфрида Бульонского Балдуин, княжество Антиохийское, захваченное Боэмундом, графство Триполи, доставшееся Раймонду Тулузскому, и королевство Иерусалимское, от которого три первых княжества находились формально в вассальной зависимости. Во главе Иерусалимского королевства встал Готфрид Бульонский.

На завоёванной крестоносцами территории продолжали господствовать феодальные порядки. Вся территория Иерусалимского королевстяа была разбита на феоды, за которые рыцари-крестоносцы несли военную службу. Каждый такой феод представлял собой поместье или несколько поместий, разбитых на мелкие участки земли, обрабатывавшиеся крепостными крестьянами.

Местных крестьян (арабов и сирийцев) завоеватели оставили в крепостном состояний, а свободных насильственно превратили в крепостных. Крестьяне платили за свои наделы владельцу поместья феодальную ренту, доходившую в общей сложности до 50% урожая. Таким образом, в государствах крестоносцев продолжал существовать типичный феодальный способ производства, что нашло отражение в «Иерусалимских ассизах» — записи феодальных обычаев, согласно которым управлялись государства крестоносцев. Энгельс писал, что Иерусалимское королевство «оставило после себя в «Иерусалимских ассизах» наиболее классическое выражение феодального порядка»

Хозяйство во владениях крестоносцев в значительной части оставалось натуральным, цветущие города на побережье являлись по существу пунктами транзитной торговли и не выступали в качестве объединявших местную территорию центров. Особо привилегированное положение в этих городах занимали колонии многочисленных генуэзских, венецианских и французских купцов, зависевших только от своих правителей в Генуе, Венеции и Марселе и пользовавшихся полной самостоятельностью по отношению к властям крестоносных государств.

Экономической децентрализации соответствовала и децентрализация политическая. Хотя все феодалы считались вассалами короля, но сам король был лишь первым среди равных, так как его действия ограничивались палатой баронов, т. е. собранием наиболее крупных феодалов королевства. Без согласия этой верхней палаты король не мог провести ни одного мало-мальски важною мероприятия. Ассизы точно перечисляли все случаи, когда король имел право требовать выполнения военной службы от своих вассалов. Кроме того, в каждой крупной баронии, на которые делилось Иерусалимское королевство, существовали свои палаты баронов, а в крупнейших городах имелись особые палаты горожан. Такие же порядки были установлены и в других государствах крестоносцев. Политлческой их децентрализации способствовали также притязания церкви на политическое господство и ее борьба со светской властью, а также самостоятельность, которой пользовались на территории крестоносных государств духовно-рыцарские ордены.

Обычных военных сил рыцарей-крестоносцев для защиты завоёванной территории было недостаточно, хотя служба рыцарей не была ограничена каким-либо сроком (в отличие от западноевропейских стран, где рыцарь, получивший феод от сеньора, был обязан нести в его пользу военную службу всего 40 дней в году. Кроме того, рыцарство стремилось объединить свои усилия в подчинения и грабеже новых территорий. Поэтому уже в начале XII в. крестоносцы начали создавать постоянные военные организации, известные под именем духовно-рыцарских орденов: Орден тамплиеров (храмовников) (Это название орден получил потому, что именно ему была передана после завоевания Иерусалима крестоносцами мечеть Куббат-ас-сахра, стоявшая на месте прежнего Соломонова храма.), Орден иоаннитов, или госпитальеров, и Тевтонский, или Немецкий, орден, осуществивший позднее кровавое завоевание Прибалтики. Члены духовно-рыцарских орденов считались одновременно монахами и рыцарями. Они давали монашеские обеты и зависели непосредственно от римского папы. Являясь мощным орудием папской теократии, ордены не подчинялись власти тех государств, в которых были расположены их владения. Их главной задачей была вооружённая борьба со всеми «неверными».

Крестоносцы, завоевав территорию восточного побережья Средиземного моря, не внесли и не были способны внести что-нибудь новое в хозяйственную жизнь захваченных земель, ибо производительные силы на Востоке в это время находились на более высокой ступени развития, чем на Западе. На захваченных землях крестоносцы (местное население называло их франками, поскольку наибольшее количество участников первого крестового похода было из Франции) вели себя, как обыкновенные грабители и хищники. «Всякий, кто хорошо понимает дела франков,— писал о крестоносцах арабский летописец XII столетия Усама ибн Мункыз в своей «Книге назидания», — ...увидит во франках только животных, обладающих достоинством доблести в сражениях, и ничем больше, так же как и животные обладают доблестью и храбростью при нападениях».

Народам завоёванных стран крестовые походы не принесли ничего, кроме бесчисленных бедствий и разорения. Крепостные крестьяне, в число которых входили и арабы-мусульмане, и сирийские христиане, подвергались самой жестокой эксплуатации со стороны крестоносцев. Эксплуатация являлась тем более жестокой, чем больше были развиты в крестоносных государствах товарно-денежные отношения. К феодальному гнёту присоединялся и гнёт чужеземцев.

Местное население ненавидело завоевателей. «Все сельские местности, — писал летописец-крестоносец, — в нашей стране были населены неверными и сарацинами; злее их не было врагов у нашего народа, и они были тем хуже, что находились в нашей стране, а нет более вредоносной чумы, чем враг, находящийся в доме. Они не только убивали наших, когда те неосторожно ходили по дорогам, и продавали их в рабство врагам, но также и отказывались от сельских работ, чтобы низвергнуть наших с помощью голода. Они лучше готовы были сами голодать, чем оказать какую-нибудь услугу нашим, которых они считали врагами. И не только вне городов были небезопасны дороги; также и в домах, расположенных за городскими укреплениями, едва можно было найти безопасное и спокойное место...». Таким образом, ожесточённая классовая борьба, осложнённая тем, что крестьяне выступали против феодалов-чужеземцев, была характернейшей чертой внутреннего строя государств крестоносцев. Эти феодально раздробленные государства в условиях всё обострявшейся борьбы местного населения против чужеземных захватчиков не могли быть прочными.

Билет 6. Государства центральной и южной Индии.

Политическая карта Северной Индии и Декана в XV в. отличалась чрезвычайной пестротой. В Дели спустя некоторое время после ухода Тимура началась борьба за власть между отпрысками династии Туглаков, но в 1414 г. укрепилась новая династия Сайидов, власть которого распространялась на небольшую территорию – область Дели, двуречье Ганга и Джамны и Пенджаб. В 1434 г. после заговора и дворцового переворота очередной правитель этой династии был сменен новой династией – Лоди. Первый из Лоди, Бахлул-шах (1451-1489) чтил многие обычаи своих соплеменников-афганцев – был прост в обращении, во время аудиенций не садился на трон, а спускался на ковер и сидел в окружении приближенных. Считаясь с притязаниями афганской знати и других мусульманских военачальников, он раздавал им щедрые земельные пожалования. Время его правления прошло в войнах за расширение пределов Султаната.

Его сын Сикандар-шах Лоди (1489-1517) пошел на дальнейшие уступки феодалам и не брал с пожалованных им земель никаких налогов в пользу государства. Одновременно он пытался держать в подчинении наместников и вассальных князей, создал довольно четко действующую службу информации. Большим влиянием при Сикандаре пользовались афганские военачальники. Сикандар-шах подчинил себе Джаунпур и Бихар, достигнув пределов Бенгалии. Он заложил крепость Агру, ставшую позднее, во 2/2 XVI в., блистательным городом, столицей Могольской империи.

Наследник Сикандара, Ибрахим-шах Лоди (1517-1526), пытаясь бороться с влиянием вассальных князей, провозгласил, что у падишаха нет родичей, есть только подданные и слуги. Поэтому афганские эмиры, которым когда-то разрешалось сидеть на ковре в присутствии султана, теперь должны были стоять у трона со скрещенными на груди руками. Многие могущественные эмиры предыдущего времени потеряли при Ибрахим-шахе земельные владения и влияние. Во времена его правления афганцы расселились по Северной Индии, и с их реальной силой считались уже ставленники-султаны.

Но ни внешнеполитические победы Ибрахим-шаха, ни его жестокие расправы с непокорными не способствовали прекращению мятежей феодалов. В своей ненависти к тирании Ибрахим-шаха некоторые из них даже установили связи с правившим в Кабуле тимуридом Захир уд-дином Мухаммедом Бабуром, убеждая его прийти в Индию и суля ему легкую победу. В 1526 г. Ибрахим-шах был разбит в битве при Панипате Бабуром, ставшим в Индии основателем новой династии – Моголов.

Это государство было создано в результате завоевания выходцев из Средней Азии, которых индийцы без разбора называли монголами (в индийском произношении – мугхал). Это наименование прилагалось и к падишахам династии, основанной Бабуром – в искаженной европейской передаче их называли Моголами, Великими Моголами

История Южной Индии была связана с Делийским султанатом. Но власть султанов не была на юге долговечной. Уже в 40-х гг. XIV в., т.е. спустя 3-4 десятилетия после блистательных походов Ала уд-дина Хильджи, Декан был охвачен мятежами. В 1347 г. один из бывших делийских военачальников провозгласил себя султаном юго-западной части и был поддержан местными мятежными эмирами. Это образованное государство было названо по имени этого военачальника – государство Бахманидов. На протяжении всей своей истории Бахманидский султанат вел войны с соседним южноиндийским государством Виджаянагар. В бахманидской армии уже появилось огнестрельное оружие – мушкеты и артиллерия, завезенные служившими при бахманидском дворе европейскими наемниками. В 1460-е - 70-е гг. Бахманидскому султанату удалось нанести ряд поражений Виджаянагару.

Последние десятилетия XV и начало XVI вв. - время территориального распада Бахманидского султаната. Ряд местных правителей объявили себя независимыми, и султанат распался.

Относительно сильным государством в XV– н.XVI вв. был Гуджаратский султанат. Наместник Гуджарата, входившего в состав Делийского султаната, стал фактически независимым правителем, когда Тимур нанес смертельный удар Султанату в 1398 г. Этот наместник основал династию Танк (по названию этнокастовой группы, к которой он принадлежал). Династия Танк вела войны с Бахманидским султанатом. В сер.XV–н.XVI вв. в результате борьбы с независимыми феодальными владетелями в Гуджарате власть султана существенно укрепилась.

 К югу от государства Бахмани, за р. Кришной, лежало индуистское государство Виджаянагар. Оно возникло ок.1336 г. когда два брата заложили город-крепость Виджаянагар и, действуя отсюда, распространили свою власть на всю южную часть Деканского полуострова. Важным исключением был Малабарский берег, который оставался независимым от материковых империй практически на протяжении всей истории до 2/2 XVIII в. Каждый порт на побережье представлял собой мелкое государство, а все вместе они играли большую роль в торговых связях Индии с Ближним Востоком, а с н.XVI в. - с Европой.

Другим исключением был крайний Юг, где сохранялось несколько мелких княжеств Пандьев. Они признавали сюзеренитет Виджаянагара, но непосредственно из центра не управлялись.

Уже с 1358 г. начинаются войны между Виджаянагаром и Бахманидами, которые длятся почти непрерывно до распада Бахманидского государства. В целом первые десятилетия своего существования Виджаянагар был на подъеме, но уже к сер. XV в. многие завоевания были потеряны, и государство находилось на грани распада. Но в 1505 г. появляется новая династия – Тулува, наиболее известным правителем этой династии стал Кришнадеварая (Кришна Райя) (1509-1529). Он превратил Виджаянагар в могущественнейшее государство, раздвинул границы до максимальных – завоевал даже Малабар. Упорядочил армию, укрепил финансовое положение государства, провел обмер земель и фиксацию повинностей. Его двор стал центром наук и искусств. От его времени осталось много красивых построек. Правление этого государя совпало со временем колониального проникновения португальцев в Индию.

Война, начатая португальцами в Индии, заставила их искать себе союзников против Гуджарата и других государств. Они пытались найти такого союзника в Виджаянагаре, зная о постоянной их вражде. Для переговоров в Виджаянагар был отправлен посол. Так была установлена связь между португальцами и Виджаянагаром. Кришнадеварая, отказываясь от помощи португальцам в борьбе с соседями, добивался от них монопольного права на покупку ввозимых в Индию лошадей, так необходимых Виджаянагарской армии. Это право было в конце концов ему продано за солидную сумму денег. По договору 1547 г. португальцы обязались поставлять Виджаянагару оружие, лошадей (их привозили из Ирана и арабских стран), медь, кораллы, киноварь, ртуть, китайский шелк в обмен на железо, селитру и индийские ткани. Португальцы помогли ему также улучшить литье пушек. Т.о. Виджаянагар стал не только самым сильным, но и самым богатым государством Декана н.XVI в. Внешняя торговля была предметом особой заботы.

Однако общая опасность, надвигающаяся со стороны Виджаянагара, заставила соседние государства объединить свои силы. 23 января 1565 г. в битве при Таликоте (или в битве на Кришне) они нанесли сокрушительное поражение Виджаянагару. Султан был убит, столица была подвергнута такому ужасающему разграблению, что в дальнейшем не подлежала восстановлению и была перенесена. Затем началась междоусобица, в результате которой правители большого государства стали марионетками в руках мелких князей. Государство распалось. Экономически более развитая Южная Индия после распада Виджаянагара в к. XVI в. стала испытывать значительные трудности и превратилась в объект нападения северных соседей и европейских колонизаторов

Билет 7. Государство мамлюков в Египте.

Государство Мамлюков (так называли в Египте белых рабов) - наиболее значительное политическое образование (1250-1517) на Ближнем Востоке в эпоху развитого феодализма. К середине XIII в. мамлюки составляли большинство египетской армии. Захватив власть в Египте в 1250 г. в результате убийства последнего Аййубида, Туран-шаха, они образовали две династии: Бахри, или тюркскую (1250-1390), и Бурджи, или черкесскую О 390-1517).

Название первой из них связано с тем, что султаны этой династии по происхождению относились к тюркской народности половцев, кочевавших в причерноморских степях, входивших в то время в Золотую Орду; монголы захватывали их в плен и продавали в рабство итальянским купцам, а те вывозили их морем (араб. бахр) и сбывали египетским султанам. Обезлюдение со временем половецкой степи вследствие войн побудило монголов к обращению в рабство жителей Северо-Западного Кавказа, откуда и происходит название второй династии - Бурджи (от араб. бурдж - "крепость"; известно, что первый полк из кавказских мамлюков, созданный еще султаном Калауном, был размещен им в башнях каирской крепости).

Из ранних мамлюкских султанов наиболее известны Кутуз (1259-1260), разбивший вторгшееся глубоко в Сирию монгольское войско при Айн Джалуте (1260 г.), и Бейбарс Бундукдари (1260-1277), который вел также успешную борьбу с крестоносцами. Под суверенитетом мамлюкского Египта находились Сирия, Барка, Нубия, Йемен, Хиджаз, а с 1375 г. - Киликия.

Социальные отношения Египта при Бахри характеризуются дальнейшим развитием института военных икта, ставших преобладающей формой феодального землевладения. Естественно, что на египетскую военную и, следовательно, земельную иерархию большое влияние оказали монгольские порядки. Структура постоянной египетской армии, численность которой сравнительно с эпохой Салах ад-дина возросла вдвое, стала более четкой, появились эмиры 5, 10, 40 и 100 мамлюков; на содержание им предназначалось 2/3 доходов с икта их эмира, тогда как ранее число мамлюков, находящихся на службе эмира, и их обеспечение целиком зависели от произвола эмиров.

Все земли, облагавшиеся хараджем, делились в Египте в ту эпоху на 24 доли (карат). Из них до 1298 г. 20 киратов составляли икта (по 10 киратов принадлежало свободным наемникам-гвардейцам халка и эмирам с их мамлюками), а 4 кирата предназначались на содержание личных мамлюков и двора султана. Продажа и передача икта по наследству не разрешались.

О стремлении ранних мамлюкских султанов к увеличению домена, или собственно государственных (или султанских, что в источниках неразличимо) земель, свидетельствуют происходившие при них земельные переделы (равк): в начале 1298 г. ("равк Хусами") и в конце 1315- начале 1316 г. ("равк Насири"). Султан Хусам ад-дин Ладжин (1296-1299) опасался как выступлений своих свергнутых предшественников, так и нового вторжения монголов в союзе с правителями Киликии и стремился создать новую армию из мамлюков, для которой выделил 9 киратов самых лучших земель. Личные владения султана остались в прежних пределах, а икта халка и эмиров с их мамлюками уменьшились с 20 до II киратов, причем у эмиров были отняты захваченные ими икта халка. Однако эмиры составили против султана заговор, убили его и присоединили к своим владениям земли выделенных 9 киратов. Таким образом, цель передела достигнута не была.

Второй передел был произведен султаном Насиром Мухаммадом во время его третьего правления (1310-1341). Из 24 египетских киратов султан выделил в свое владение 10 (вместо прежних четырех), возвратив себе, в частности, земли, некогда проданные казной; остальные 14 киратов отошли к "эмирам, халка и прочим". Султанские 10 киратов впоследствии также были розданы в икта (в 1340-1341 гг. - султанским мамлюкам), так что реального увеличения домена, видимо, не произошло.

Развитие землевладения со второй половины XIV до конца XV в. можно проследить по сохранившемуся египетскому кадастру Ибн ал-Джиана - редкому для арабского средневековья документальному источнику. Кадастр показывает, что в течение этого периода султанские земли значительно увеличились за счет икта, конфискованных у опальных мамлюков, а также в случае непригодности мамлюка к военной службе или его смерти. Однако, по сообщениям хроник, возвращенные султанами земли использовались ими для новых раздач.

Кадастр зафиксировал также большой рост вакуфных земель благодаря пожалованиям, особенно сделанным черкесскими султанами Барсбеем (1422-1438), Иналом (1453-1461) и Каитбеем (1468-1496), а также держателями икта. Обращение икта в вакф давало реальную возможность сохранять доходы с них за потомками дарителей.

Важной чертой развития феодального землевладения с XIV в. становится превращение икта в объект купли-продажи. Купленные икта превращались в безусловную земельную собственность типа мульк. В качестве основных покупателей выступало торгово-ремесленное городское население: видимо, приобретение земель в ту эпоху было наиболее реальной формой вложения накоплений горожан. Общая площадь икта к концу правления Мамлюков уменьшилась почти вдвое.

Крестьянство, эксплуатируемое чуждыми ему этнически и по языку мамлюками, было в этот период прикреплено к земельным наделам и лишено права их покидать. Как и в предшествующие века, наряду с общинным существовало и индивидуальное крестьянское землепользование в виде аренды, испольной или денежной. Арендные отношения были особенно развиты на вакуфных землях. Однако основная масса крестьян, как и прежде, эксплуатировалась путем изъятия хараджа, натурального или денежного. Большая часть его доставалась держателям икта. Немусульманское население уплачивало сверх этого подушную подать. Крестьяне несли повинности по возведению и сохранению в исправности ирригационных сооружений, собственниками которых были султан или мамлюки. Личная зависимость феллахов выражалась, в частности, в снабжении продовольствием мамлюка и его приближенных во время поездки по вверенному ему икта. При черкесских Мамлюках крепостная зависимость стала особенно жестокой. Египетский историк и географ ал-Макризи во второй четверти XV в. писал, что в его время "земледелец, живущий в деревне, называется прикрепленным к земле (фаллах карари) и он является рабом владельца икта, которому принадлежит эта область. И он не может надеяться, что будет когда-нибудь продан или освобожден; напротив, он навсегда осужден оставаться рабом, так же как и его дети". Крестьяне, самовольно покинувшие свой участок, подлежали принудительному возвращению и наказанию.

Египетский город XIV-XV вв. - оживленный центр ремесла и торговли. Уже при тюркской династии Мамлюков наблюдался рост столицы - Каира, где сосредоточивалось большинство мамлюков. Расширению столицы к северу и югу способствовали значительные ирригационные работы, которые велись в дельте Нила. Торговая жизнь Каира производила сильное впечатление на иноземцев даже в середине XV в., когда она намного сократилась по сравнению с предшествующим временем. Русский купец Василий, прошедший через Египет и Сирию в 1465-1466 гг., писал о Каире: "Египет град вельми велик, а в нем четырнадцать тысящь улиц... да в иных улицах до 18 тысяч дворов, да во всякой улице по торгу по великому".

Султан и мамлюкские эмиры, владевшие огромными икта, жили в столице, играя значительную роль в городском землевладении и домовладении.

Большинство городского населения составляли торговцы и ремесленники самых разнообразных профессий. У того же аль-Макризи упоминаются специализированные рынки, располагавшиеся в Каире в его время, но возникшие, по-видимому, ранее: рынки решетников, башмачников, парфюмеров, кузнецов, замочников, изготовителей шпор, изготовителей уздечек, игольщиков, оружейников, книжный, свечников, седельников, белильщиков, стекольщиков, котельников, сундучников, кожевников, суконщиков, шапочников, горшечников, меховщиков, не считая многих рынков, где продавались продукты питания, включая готовые блюда. Простое товарное производство городских ремесленников было рассчитано главным образом на столицу и провинциальные центры – места пребывания султана и мамлюков - и, в меньшей степени, на внешний рынок.

Социальное положение ремесленников не было одинаковым. Одни из них работали в мастерских, принадлежавших султану, религиозным учреждениям и, возможно, военным (халка); другие являлись собственниками орудий производства. Трудовое городское население не было ограждено от произвола султанской администрации, которая по своему желанию могла перемещать ремесленников из одного квартала или города в другие, определять вид продукции, принуждать к строительным работам. При султане Баркуке (1382-1389), например, сапожники из квартала стекольщиков в Каире были переведены на новое место, при султане Калауне для сооружения канала в Булаке (предместье Каира) были вызваны землемеры из Дамаска, Халеба и даже из иракских городов; Каитбей в 1481 г. направил каменщиков, плотников и облицовщиков мрамором для перестройки мекканской мечети. Использование наемного труда основывалось на внеэкономическом принуждении и носило феодальный характер.

Сколько-нибудь значительных организаций ремесленного населения, сходных с западноевропейскими цехами, которые играли бы определенную политическую роль, давая трудящимся средство сопротивления, в мамлюкском Египте, как и в предшествующий период, обнаружить не удается. Имелись лишь простейшие объединения ремесленников по месту жительства во главе со старостами (ариф), исключавшие какую-либо регламентацию производственной деятельности и ограничивавшиеся фискальными функциями. Представителем государства, осуществлявшим контроль над городским ремеслом и торговлей (и, в частности, назначавшим старост), являлся мухтасиб со своими помощниками; эта должность имелась во всех крупных городах.

Заметной фигурой в мамлюкском городе был иноземный купец: Египет оставался важным центром торгового обмена между Азией, Африкой и Европой. Из него вывозили сахар, зерно, шелковые ткани; из Сирии, кроме того, хлопок-сырец, вино, поташ. Мамлюки поддерживали торговые сношения с Генуей, Венецией, испанскими государствами, Францией, Византией. Из Западной Европы ввозили серебро, медь, свинец и другие металлы, дерево, сукна, бархат, причем ткани иногда шли через Египет далее - в страны Центральной и Южной Азии и Африки. Торговые связи с Московским государством осуществлялись через венецианских и генуэзских купцов. Эти же купцы ежегодно ввозили в Египет большие партии юных мамлюков для пополнения армии.

Из Магриба и Центральной Африки ввозили шерсть, слоновую кость, черных рабов (использовавшихся обычно в качестве слуг в богатых домах), из Китая - шелк, мускус, фарфор. Самой главной статьей импорта оставались перец и другие индийские пряности, доставлявшиеся в Египет либо по Красному морю, либо сухим путем через Йемен.

С конца XII в. транзитная торговля пряностями на участке от Адена до Каира находилась в руках наследственной корпорации мусульманских купцов, называемых каремитами. Важным местом их деятельности был также Кус в Верхнем Египте. В распоряжении каремитов был большой флот. Обладая большими средствами, они занимались и банковскими операциями. Торгово-ростовщическая деятельность каремитов являлась надежным источником доходов для правительства. Узаконенный размер обложения купцов всех наций составлял 10% стоимости их товара.

В течение XV в. государство Мамлюков постепенно ослабевает. Усиление эксплуатации крестьян ведет к ухудшению их положения и соответственно уменьшению доходов держателей икта и казны, а также к обострению борьбы за икта между мамлюкскими группировками. Особенно агрессивны стали вновь прибывшие мамлюки - джалаб, а также мамлюки муаййадийа, иналийа и барсбаййа (называвшие себя по имени султанов Муаййада, Инала и Барсбея, сторонниками которых были). Одновременно уменьшается численно и теряет боеспособность мамлюкская армия. "Они покидали цитадель, женившись на женщинах из города (Каира), и, пристрастившись к легкой жизни, забывали прежние обычаи", - писал ал-Макризи о воинах халка времени правления первого черкесского султана Захира Баркука. Процесс ассимиляции воинов и утери ими всякой связи со своими икта продолжался и позже.

Если при тюркских султанах какая-то часть доходов с икта отходила к государству, при черкесской династии держатели икта (мукта) распоряжались своими поместьями (и, следовательно, их доходами) как хотели. Армия черкесских мамлюков оказалась неспособной к крупным военным кампаниям. Единственным заметным их предприятием было завоевание в 1426 г. о-ва Кипр.

Усилившееся самоуправство наместников провинций сочеталось с небрежением к делам орошения. Падение поступлений от земледелия привело к тому, что основным источником государственных доходов стал город. Уже во времена ал-Макризи, т.е. в первой половине XV в., было трудно найти какой-либо городской объект, не подлежавший обложению. К концу столетия положение городских слоев еще более ухудшилось. Растущая опасность турецкого вторжения делала нужду государства в деньгах особенно острой; поборы с горожан увеличивались и учащались, примеров чему в исторических сочинениях мамлюкской эпохи можно найти множество.

Усилились устремления мамлюкских султанов к подчинению себе, по фатимидскому образцу, основных статей внешней и внутренней торговли. Неудачная попытка ограничить свободную торговлю сахаром была сделана еще при Насире Мухаммаде (1293-1294, 1299-1302). В 1423 г. Барсбей провозгласил монополию султана на возделывание сахарного тростника и продажу сахара. Протест мамлюков - владельцев плантаций - заставил его в 1427 г. отказаться от этого, но в 1429 г. монополия была вновь введена в Египте и Сирии и просуществовала до конца правления черкесской династии.

Одновременно была монополизирована торговля пряностями; это подорвало могущество каремитов, потерявших возможность непосредственного их сбыта европейским купцам. Действия египетского правительства вызвали ряд демонстраций венецианского флота вблизи Александрии и испанского - у сирийских берегов. Однако торговля пряностями стала осуществляться лишь через султанов, получавших при этом большую прибыль. Султан Инал (1453-1461) продавал, например, тюк перца за 100 дукатов, его преемник, Ахмад (1461 г.), - за 85, Каитбей (1468-1496) - за 100 дукатов при прежней рыночной цене примерно в 50. Европейских купцов, отказывавшихся покупать пряности по установленным властями монопольным ценам, бросали в тюрьмы или не выпускали из их жилищ, пока они не соглашались на предложенные условия. С европейских купцов, как и с каремитов, взимались чрезмерные пошлины. Со времени открытия морского пути вокруг Африки венецианцы - главные покупатели пряностей - стали обращаться за ними в Лисабон и с каждым годом посылали в Египет все меньше кораблей.

Все это привело к упадку Джидды, Александрии, Дамиетты и других портовых городов. Перечисленные обстоятельства наряду с порчей монеты, вызывавшей повышение цен, обусловили обострение социальных противоречий в городах, где происходили частые столкновения низших слоев с султанской администрацией. Голод и эпидемии чумы намного уменьшали число городских жителей: если в конце XIV в. в Александрии было 14 тыс. ткачей, то в 1434 г. их стало не более 800; в Кусе в одном только 1403 году погибло 17 тыс. человек.

Народное недовольство за пределами городов проявлялось в бегстве крестьян из их селений, нападениях на хранилища зерна, схватках с мамлюками, стремившимися овладеть крестьянским имуществом. В XV в. имело место и крупное крестьянское движение с характерной для той эпохи религиозной (шиитской) окраской. Оно началось в мамлюкской Сирии в 1454 г., а затем перебросилось на Ирак. Вождь повстанцев, "Мушаша, сын феллаха", в источниках именуется также махди, что в народном представлении означало мусульманского мессию, избавителя ото всякого гнета, призванного восстановить чистоту "истинного ислама". Восстание было настолько сильным, что для его подавления султану Иналу пришлось искать поддержки у туркменских эмиров Ак-Коюнлы и Кара-Коюнлы, владевших тогда Ираком. В 1457 г. восставшие потерпели поражение от соединенных сил трех правителей, но движение не прекратилось. Последние сведения о нем датируются 1513 г.

В 1462 г. происходило восстание в самом Египте, в одном из селений вблизи Каира. Источники называют повстанцев "еретиками" и указывают, что некоторые из них выдавали себя за пророков и "множество черни обратилось в их веру". В 1486 г. в связи с неурожаем и бесчинствами мамлюков, отбиравших у населения рабочий скот, вновь наблюдались волнения среди бедноты Нижнего Египта.

В государстве Мамлюков, как и на всем средневековом Арабском Востоке, сохранялось домашнее рабство. Мамлюкские султаны и эмиры - бывшие белые рабы - обычно использовали черных рабов в качестве слуг, а также на плантациях сахарного тростника. В 1445 г. произошло крупное восстание черных рабов в Гизе, занятых, вероятно, на султанской плантации. Рабы отказались повиноваться властям; их движение носило организованный характер, но было подавлено отрядом султанских мамлюков.

На протяжении всего XV столетия не прекращались волнения бедуинов, притесняемых султанскими чиновниками, насильственно переводившими их на оседлость с целью увеличения численности податного населения.

Уже с середины XV в. мамлюкская армия вела на северных сирийских границах постоянную борьбу с местными туркменскими династиями, ставленниками Порты, успешно продолжавшей в то время территориальные захваты. Каитбей, желая предотвратить столкновение с Турцией, заключил с ней в 1491 г. мирный договор, однако угроза не исчезла. Султан Кансух Гури (1501-1516), стремясь сохранить преобладание Египта на Красном море, начал морскую войну с португальцами, окончившуюся разгромом в 1509 г. египетского флота при Диу.

В 1516 г. в обстановке хозяйственного упадка и непрекращающихся народных волнений армия османской Турции перешла сирийскую границу. Решающая битва при Мардж Дабике (1516 г.) окончилась поражением мамлюкского войска и гибелью султана Кансуха Гури. Сирия была захвачена, и турецкая армия вошла в пределы Египта. Упорная оборона Каира, возглавленная последним черкесским султаном, Туманбеем, не могла спасти положения, и весной 1517 г. Египет стал одной из провинций Османской империи.

Билет 8. Государство Чингизидов в Средней Азии.

8. Государство Чингизидов в Средней Азии.

Монгольская империя (монг. Монголын эзэнт гүрэн;Yeke Mongγol ulus — Великое Монгольское государство, монг. Их Монгол улус) — государство, сложившееся в XIII веке в результате завоеваний Чингисхана и его преемников, и включавшее в себя самую большую в мировой истории смежную территорию от Дуная до Японского моря и от Новгорода до Юго-Восточной Азии (площадь ок. 38 000 000 квадратных километров). Столицей государства стал Каракорум.

В 11 веке начинается расселение предков монгол – племен шевей. А в 12 веке начинается сложение монгольского этноса. Быт: кочевой, важную роль играла охотоа, скотоводство и война.

 

В период расцвета включало обширные территории Центральной Азии, Южной Сибири, Восточной Европы, Ближнего Востока, Китая и Тибета. Во второй половине XIII века начался распад империи на улусы, во главе которых стояли чингизиды. Крупнейшими осколками Великой Монголии стали империя Юань, Улус Джучи (Золотая Орда), государство Хулагуидов и Чагатайский улус. Во второй половине 12 века выделяется Исугей Батыр. Он объединил вокруг себя часть монгольских племен и враждовал с татарами. Его сын Темучин получил титул Чингисхана, и был провозглашен единым правителем. Чингисхан начал борьбу с племенными традициями, заменяя их системой личной преданности. Территория была разделена по десятичной системе, которая стала основой комплектования армии. Держава делилась на западную и восточную части. Чингисхана охраняла личная гвардия. Судебное право так же было реформировано. Была создана великая яса-закон монголов.

 

Одержав победы над татарами и кереитами, Темучин занялся упорядочиванием своего народа — войска. Зимой 1203—1204 годов был подготовлен ряд реформ, заложивших основу Монгольского государства.

Важнейшая реформа касалась реорганизации армии, которая была разделена на тысячи, сотни и десятки. Таким образом совершенствовались управляемость и дисциплина, а главное — искоренялся родовой принцип организации войск. Теперь продвижение по службе определялось личными способностями и преданностью хану, а не близостью к родовой аристократии.

Темучин также извлёк уроки из недавней войны, когда ему удалось практически беспрепятственно захватить неохраняемую ставку Ван-хана. Был создан специальный корпус кешиктенов, своего рода личной гвардии хана, который делился на две части: тургаудов — дневную стражу, и кебтеулов — ночную (соответственно 70 и 80 человек).

Кроме того было организовано элитное подразделение из тысячи багатуров — лучших воинов, которые получали это почётное звание за боевые заслуги.

Разгром найманов и меркитов и казнь Джамухи осенью 1205 года подвели черту под долгой степной войной. У Темучина не осталось соперников в восточной части Великой степи, монголы были готовы появиться на арене мировой истории.

В марте 1206 года недалеко от истоков реки Онон собрался курултай, где Темучин был избран великим ханом с титулом Чингиз-хан. Провозглашалось создание Великого монгольского государства. Принцип деления распространялся не только на армию, но и на весь народ. Тысячей, сотней и десятком называлось теперь такое количество населения, которое должно было выставить соответствующее число воинов. «Пусть записывают в Синюю роспись „Коко Дефтер-Бичик“, связывая затем в книги, росписи по разверстанию на части всеязычных подданных» . Всё устройство государства подчинялось главной цели — войне.

Что касается новшеств непосредственно в армии, то здесь выделялась ещё более крупная войсковая единица — тумен (десять тысяч). Личная гвардия хана увеличивалась до размеров тумена, в неё включалась тысяча багатуров. Рядовой кешиктен по рангу был выше любого командира обычного войскового подразделения, включая тысячника.

После покорения основной части империи Цзинь монголы начали войну против Кара-киданьского ханства, победив которое установили границу с Хорезмшахом Мухаммадом ибн Текешем. Хорезмшах Ургенча правил огромным мусульманским Хорезмским государством, простиравшимся от Северной Индии до Каспийского и Аральского морей, а также от современного Ирана до Кашгара. Ещё воюя с империей Цзинь, Чингисхан посылал к хорезмшаху послов с предложением союза, однако последний решил не церемониться с монгольскими представителями и приказал их казнить.

1219 — начало завоевания Средней Азии. Пройдя Семиречье, монгольская армия обрушилась на цветущие города Средней Азии. Под ударами войск Чингисхана пали города Отрар и Сыгнак на Сыр-Дарье, Ходжент и Коканд в Ферганской долине, Дженд и Ургенч на Аму-Дарье и наконец Самарканд и Бухара. Государство Хорезм рухнуло, хорезмшах Мухаммед бежал, за ним была организована погоня под руководством Джэбэ и Субэдэя.

В правление Угедея начинает складываться схема управления государством. Формируется институт казны, налоговых сборов. В 1352 году власть ханов начинает ослабевать и держава распадается.

Билет 9. Делийский султанат

9. Делийский султанат.

Феод. гос-во в Индия со столицей в Дели в 1206-1526. Возник в результате завоевания Сев. Индии воен. феод. элементами, выходцами из Ср. Азии, Ирана и Афганистана, мусульманами по религии. В кон. 12 - нач. 13 вв. завоеванные земли входили в состав гос-ва Гуридов. В 1206 военачальник и наместник Гуридов в Индии Кутб-ад-дин Айбак объявил себя султаном (1206-10) Сев. Индии. Политич. раздробленность Индии в 12 - нач. 13 вв., а затем угроза завоевания ее монголами способствовали укреплению власти делийских султанов.

Границы Д. с. не были стабильными из-за напряженной борьбы с инд. феодалами, стремившимися вернуть свои утраченные позиции, из-за сопротивления, к-рое оказывало завоевателям население, а также частых феод. мятежей, приводивших к отложению от Дели тех или иных областей. Наибольших пределов Д. с. достиг в правление Ала-ад-дина Хильджи (1296-1316) (см. карту).

Д. с. был феод. монархией, первым в истории Индии гос-вом, где верхушка правящего класса состояла из чужеземной, мусульм. по религии, феод. знати. Завоеватели и их потомки выдвинули ряд династий: Гулямов (13 в.), Хильджей (13-14 вв.), Туглакидов (14 - нач. 15 вв.), Саидов (15 в. ) - тюркского происхождения, Лоди (15 - нач. 16 вв.) - афг. происхождения. Представители инд. феодалитета в Д. с. частью сохраняли свои позиции, но находились в подчинении у мусульман. Экономич. основу господства феодалов в Д. с. составляла феод. собственность на землю, выступавшая в форме гос. собственности. В 13-15 вв. имело место развитие различных форм частного феод. землевладения. Осн. формой этого землевладения или условной феод. собственности был икта; определенное распространение получили инам и мулк. Продукт, создаваемый трудом крестьян, в форме ренты-налога присваивался феодалом (если он располагал налоговым иммунитетом), поступал целиком в пользу гос-ва (если земля принадлежала казне) или распределялся между казной и землевладельцем. Преобладающей формой ренты-налога была смешанная натурально-денежная. Эксплуататорская внутр. и грабительская внеш. политика делийских султанов вызывала выступления широких слоев населения - крестьян, гор. низов, отд. племен и народов; многие нар. движения проходили в форме религиозного сектантства. С сер. 14 в. началось ослабление Д. с, а после похода Тимура на Индию (1398-99) произошел распад султаната. В 15 в. его пределы ограничивались Доабом (двуречье Ганга и Джамны). В 1526 остатки Д. с. были захвачены Великими Моголами.

Билет 10. Держава Тимура в Средней Азии

В 1365 г. правитель Балха эмир Хусейн и Тимур на берегу р. Чирчик близ Ташкента потерпели серьезное поражение от войска джетэ ("разбойники"), как именовали в богатом земледельческом Мавераннахре кочевых монголов. Последние во главе с ханом Моголистана осадили Самарканд.

Сербедары Самарканда, взявшие власть в городе в свои руки, во главе со студентом медресе Маулана-задэ, старостой квартала трепальщиков хлопка Абу-Бекром и Мауланой Хурдук-и Бухари (именуемым "лучником" и "храбрым человеком знатного происхождения") организовали оборону города. Монгольское войско отступило. В самом Самарканде обострились противоречия среди сербедаров, наиболее радикальные элементы которых осуществляли, видимо, насильственные экспроприации имущества состоятельных горожан.

Не решаясь напасть на Самарканд, находившийся во власти "мятежников", эмир Хусейн и Тимур учинили расправу сначала над их главарями, зазвав в свой лагерь якобы для вручения грамот, подтверждающих их права как законных правителей. Подчиненный затем Самарканд стал, согласно договоренности между союзниками, владением эмира Хусейна наряду с Балхом. Тимур повелевал Кешем (позднее известен как Шахрисабз). Спустя, однако, несколько лет (апрель 1370 г.) войска Тимура овладели Балхом (крепость его была отстроена эмиром Хусейном, к неудовольствию Тимура). Сам эмир был схвачен и убит по приказу Тимура, крепость разграблена, а город отдан на разграбление победителям. На курултае, или собрании военачальников и знати племен, созванном здесь же, в Балхе, Тимур принял титул "Эмир сахиб-кирана" ("Эмира, обладающего счастливым сочетанием звезд"). В соответствии с почитаемой Тимуром монгольской традицией ханом (номинально) был провозглашен Союргатмыш, чингисид и потомок Угедея. Следующим номинальным ханом после смерти последнего в 1388 г. стал его сын Махмуд, умерший в 1402 г. Преемником его Тимур никого не назначил, но продолжал чеканить монету с именем султана Махмуда; имя его как правителя упоминалось также в хутбе (пятничной молитве), а подпись ставилась под издававшимися ярлыками и жалованными грамотами.

Своей столицей Тимур сделал Самарканд и, как сообщает историк Гийяс уд-дин Али, "ввел в сферу своей власти весь Мавераннахр", "привел в порядок дела" этой области, так что здесь "не осталось места смятениям".

Основную социальную опору Тимура представляла знать племен и сами племена, освобожденные от всех повинностей, кроме "налога кровью", т.е. военной службы. Для расширения базы своей власти он привлекал на свою сторону всякого рода пожалованиями и льготами местных крупных землевладельцев, мусульманское духовенство, богатых купцов. За приверженность исламу и шариату в ущерб "Закону" ("Ясе") Чингис-хана он обрел славу ревностного поборника религии. Правда, в самом государстве его далеко еще не были изжиты ни язычество, ни многие обычаи монголов. Сохранялся кочевой - или полукочевой - быт, воины Тимура носили по старинке косы, а при дворе самого правителя, вопреки мусульманским канонам, устраивались пиры, на которых присутствовали также дочери и жены правителя; на стенах дворцов изображались батальные сцены, героями которых были его сыновья и внуки. Языком историографии, делопроизводства, дипломатической переписки был фарси. Но прочно сохраняли свои позиции и тюркский и монгольский языки. По свидетельству посла кастильского короля Руис Гонсалеса де Клавихо, Тимур всегда держал при себе также "несколько писцов, которые читают и умеют писать письменами могали".

Завоеванию Ирана предшествовал ряд походов в Туркестан. Упорной и кровопролитной была борьба между Тимуром и Тохтамышем, который, воспользовавшись разгромом Мамая в Куликовском сражении (1380 г.), с помощью Тимура овладел Золотой Ордой. Тимур нанес крупные поражения Тохтамышу в 1391 и 1395 гг., приведшие к его низложению. Еще в 1393 г. Тимуровы орды овладели Багдадом. В конце 1398 - начале 1399 г. был предпринят индийский поход, завершившийся захватом Северной Индии вместе с г. Дели. В 1401 г. была подчинена часть Сирии. Все это не могло не привести к противостоянию Тимура турецкому султану, претендовавшему на доминирование в странах и областях к северу и западу от Ирана. В 1402 г. произошла битва при Анкаре, где Тимур наголову разбил войска султана Баязида Ансари, взятого им в плен.

Огромная империя Тимура представляла конгломерат стран и племенных территорий. Развитые феодальные отношения сосуществовали с разлагавшимися родо-племенными; традиции многовековой таджико-персидской государственности - с находившимися в процессе становления тюрко-монгольскими раннефеодальными, "варварскими" структурами; области древней земледельческой культуры - рядом со степью, где кочевой быт и формы хозяйствования сохраняли большую устойчивость. Как писал Руис Гонсалес де Клавихо, "у этих людей, которые живут в палатках и других жилищах, нет ничего, кроме палаток, и они зимою и летом ходят по полям.

Заинтересованная в завоевании новых земель, племенная военная аристократия, ставленником которой был Тимур, поддерживала его экспансионистскую политику.

Непрерывные войны, неизменно сопровождавшиеся разорениями областей и городов, жестокими кровопролитиями и массовыми убийствами мирных жителей, стали главным средством укрепления вновь образованного полукочевого государства. "Все пространство населенной части мира не стоит того, чтобы иметь двух повелителей" - слова, которые приписываются "повелителю мира".

В огромном войске, инструменте войны (оно насчитывало 100 или 200 тыс. воинов), главную силу представляла конница, набиравшаяся из племен. Воины были вооружены луками, мечами, кривыми саблями, метательными копьями, палицами; снаряжение их включало также щит, латы, шлем. При осаде городов использовались камнеметные, стенобитные и другие орудия, обслуживаемые главным образом представителями оседлых народов, таджиков, служивших в пехотных частях. Войско имело фланги, центр (здесь, как правило, находилась войсковая ставка - боргах), авангард, перед которым выстраивалось сторожевое охранение - канбул, нередко завязывавшее сражение. Различные соединения имели одежду разного цвета. Разведка доставляла сведения о передвижении противника. Огромный обоз сопровождал войско. Здесь были юртчи (устанавливавшие юрты), повара, ремесленники, торговцы, банщики, располагавшиеся на определенных "улицах". Согласно кочевой традиции, в обозе находились семьи воинов вместе с их имуществом и скотом. Судя по некоторым смутным показаниям источников, Тимур ввел некие новшества и в саму тактику ведения боя, хотя в целом он продолжал традиции монгольского военного искусства.

Первый завоевательный поход за пределы Мавераннахра был предпринят Тимуром в 1381 г. в Хорасан. Поводом послужило обращение к нему правителя хорасанского государства сербедаров, опасавшегося народных масс и искавшего защиты от своих врагов. Тимур назначил своего наместника в Себзеваре, столице хорасанских сербедаров. Спустя два года здесь началось новое их восстание, но теперь уже против Тимура. Появившись у города, Тимур разрушил крепость и жестоко расправился с "мятежниками": две тысячи человек были заживо замурованы в стенах выстроенных им новых башен. Примерно тогда же были подчинены Герат, Систан, Кандагар. К середине 80-х годов был покорен также Северный Иран. В 1386 г. жертвой его стал и Тебриз, незадолго до того разграбленный ханом Золотой Орды Тохтамышем. Огнем и мечом прошли воины Тимура по Закавказью, после чего в 1387 г. он повел их на юг Ирана, где была занята столица Музаффаридов - Исфахан. К 1393 г. фактически весь Иран, после подавления ряда народных восстаний, оказался во власти Тимура.

Летом они идут в те места, где есть вода, и сеют хлеба, хлопок... И царь со всем своим войском тоже ходит по полям летом и зимою".

Отсутствие цивилизационного единства и экономических связей исключало возможность создания централизованного государства со сколько-нибудь четкой системой административно-налогового управления. Часть завоеванных земель оставалась во владении прежних более или менее крупных феодалов, согласившихся служить покорителю. Другая передавалась его приспешникам, военачальникам. Чрезвычайная аморфность государства была важной причиной появления института союргал (монг. "пожалование"). Как земельное владение (а в союргал могли передаваться деньги, одежда, оружие) союргал был аналогом позднего иранского икта, или, по существу, военным леном. Пожалованное им лицо пользовалось правами налогового и административного иммунитета. Документально это устанавливается лишь для более позднего времени, для эпохи Тимуридов, когда этот институт получил максимальное развитие и широкое распространение. Нет оснований, однако, сомневаться, что и земельные пожалования Тимура - "вечные союргалы", предоставлявшие тарханство (в частности, налоговый иммунитет), - были аналогами союргала эпохи его многочисленных преемников. Часть земли оставалась в распоряжении государства (заминха-и мамлака)', это могли быть отдельные округа и даже земельные участки, вкрапленные в общинные владения. Распространенной категорией землевладения был милк (мульк), частное владение (или собственность), не обусловленное службой, передаваемое по наследству, являющееся объектом купли-продажи. Собственниками-владельцами их могли быть как феодалы, так и крестьяне, а также купцы и другие горожане. Много земли принадлежало мечетям, медресе, усыпальницам-мазарам в качестве инама (дара) или вакфа. Вакфы представляли собой земли и прочее имущество, передаваемое частными лицами в "вечное владение", но без права продажи. Такие пожалования стали особенно многочисленными в годы нестабильности, анархии и усобиц, как это было в XV в. Лица, пожаловавшие вакф, и их потомки часто оставались его управителями (мутавалли) и получали свою долю дохода. Благотворительные вакфы находились в ведении назначаемого государством садра, имевшего в своем распоряжении штат чиновников.

Доходы всех категорий феодальных собственников проистекали от ренты, взимаемой с крестьян. Последние были представлены как мелкими общинными владельцами земли (общины-джамаат упоминаются, в частности, в вакфной грамоте от 1383 г., единственном дошедшем до нас от времени Тимура документе), так и издольщиками. Издольная аренда имела место главным образом на мульковых землях (феодалов и общинников) и землях мусульманских религиозных учреждений; общинное владение сохранялось преимущественно на доменных землях государи и землях союргальных и других условных пожалований. В сельском хозяйстве использовался также труд рабов (главным образом пленников), положение которых, по существу, было положением крепостных. Число их при Тимуре благодаря его непрерывным войнам значительно возросло как в Мавераннахре, так и в других частях его империи. Так, историк XV в. Доулат-шах писал, что после похода Тимура в Индию Хорасан был в такой степени "насыщен" индийскими рабами, что стал "вторым Индостаном".

Крестьяне кроме ренты (мал, харадж) или ренты от аренды (харадж с иджара) были обременены большим числом "незаконных", но общепринятых повинностей и сборов в пользу чиновников. Тяжелым бременем был постой иностранных послов и гонцов, направляемых властями из одного конца империи в другой, с изъятием продовольствия и всего, "что было им необходимо". По словам Клавихо, едва завидев "царских слуг", жители деревень и городов "бежали, точно дьявол гнался за ними".

Сбором налогов было занято специальное ведомство (диван), главой ("эмиром") которого Тимур назначил одного из своих сподвижников - эмира Давуда. Практика назначения представителя военной знати главой административно-налогового аппарата была явлением обычным в средневековых государствах Востока, поскольку этот аппарат носил репрессивный характер. Власть главы дивана распространялась прежде всего на Мавераннахр. Правители же завоеванных Тимуром областей, им и назначенные, имели часто собственный штат чиновников, с помощью которого изымали назначенные к уплате суммы, по существу - дань, размер которой определялся довольно произвольно.

Стекавшиеся в казну огромные налоги, более или менее регулярно поступавшая дань, контрибуции, налагаемые на покоренное население различных стран, позволили Тимуру и некоторым из его приспешников тратить большие средства на благоустройство городов Мавераннахра. В Самарканде была сооружена крепость, проложена большая торговая улица, утопавшая в садах, строились дворцы и мечети. Отстраивавшийся некрополь Шах-и Зинда - комплекс мавзолеев феодальной знати и членов семьи Тимура - должен был стать местом паломничества. Величие столицы были призваны подчеркнуть располагавшиеся вокруг селения, названные как крупнейшие города Востока - Багдад, Дамаск, Миср (Каир), Шираз, Султанийа. В Самарканд стекались не только материальные ценности. Сюда депортировались из завоеванных стран архитекторы и живописцы, ученые, поэты, ремесленники. "Какие страны он ни покорял, - писал Клавихо, - отовсюду приводил людей, чтобы они населяли город и окрестную землю".

Пленники-ремесленники работали главным образом на дворцовых стройках и в мастерских. Около тысячи пленных мастеров, по словам Клавихо, в дворцовых оружейных мастерских "делали латы, шлемы, луки и стрелы и круглый год работали на него (Тимура)".

За счет ограбленных народов осуществлялось в Мавераннахре и благоустройство сельской местности, в частности проведение оросительных каналов. Историк и географ XV в. Хафиз-и Абру приводит названия 20 каналов, 9 из которых носили имена военачальников и сановников Тимура. Богатая земледельческая округа Самарканда снабжала город не только продовольствием, но и сырьем (прежде всего хлопком) для ремесленного производства.

Самарканд, Шахрисабз и другие города Мавераннахра богатели также и на транзитной торговле. Через них проходили важнейшие торговые магистрали - из Китая и Индии в страны Ближнего Востока и Европы. В развитии этих связей были заинтересованы не только торговцы, но и знать тюрко-монгольских кочевых и полукочевых племен и представители местной землевладельческой знати. Участвуя в прибыльной торговле, владея в городах землей, базарами, караван-сараями, феодальная знать здесь господствовала безраздельно. Ремесленники - свободные мелкотоварные производители - и купцы, облагаемые высокими налогами и повинностями в пользу казны или отдельных феодалов, были бесправны. Представительные учреждения горожан и городское право, известные по истории средневекового европейского города, в Средней Азии, как и повсюду на Востоке, полностью отсутствовали. Города, как и деревни, вместе с их доходами передавались государем в качестве пожалования царевичам и военачальникам.

Завоевательные войны Тимура привлекали к нему внимание европейских государей, видевших в нем возможный противовес растущей мощи турок, которые в 1389 г., одержав победу на Косовом поле в Сербии, захватили эту страну и Болгарию, угрожали Венгрии и Константинополю. С призывом о помощи против турок к Тимуру обращались регент Византии и генуэзский правитель Гэлаты (предместье Константинополя). Со своей стороны, Тимур отправил посольства с подарками в Геную и Византию, а в письмах к французскому королю Карлу VI Валуа и английскому королю Генриху IV, написанных после победы при Анкаре в 1402 г., извещал об этом событии европейских венценосцев. В письмах содержались также слова о пользе развития торговых связей. В ответном письме (сохранившемся в архивах Франции) Карл VI выражал удовлетворение по поводу победы над турками и надежду на установление более тесных торговых связей.

Два посольства, в 1402 и 1403/04 гг., были отправлены ко двору Тимура королем Кастилии Генрихом III; последнее - во главе с Руисом Гонсалесом де Клавихо, оставившим дневник своего путешествия.

После победы над султаном Баязидом Тимур устремил взор на Восток, на Китай, с правителями которого из династии Мин сложились у него недружелюбные отношения. В историях, писавшихся при жизни Тимура и по его заданию, минского императора насмешливо величали "тонгуз-хан", т.е. "царь-свинья". Минский император, считая себя преемником чингисидов Юаней, требовал от Тимура оказания ему всяческого уважения и выплаты дани. Последняя (как это было, например, в 1387 г., когда были отосланы в Китай 15 лошадей и 2 верблюда) была символической. В 1404 г. Клавихо писал, что уже семь лет, как дань императору не отсылается. Поздней осенью того же года огромное войско Тимура выступило с целью "истребления идолопоклонников" на китайской земле. Холодная зима 1404/05 г. решила участь этого похода и стала роковой для самого "покорителя мира". Прибыв в местечко Оттар, Тимур умер в феврале 1405 г.

Билет 11. Египет в период развитого средневековья. Фатимиы и Айюбиды.

В связи с распространением ислама в Египте происходили существенные экономические и социальные изменения, а также стала меняться система права и судопроизводства. С 750 г. Омеййадский халифат сменился Аббасидским (со столицей в Багдаде), названным так по имени новой династии. Аббасиды в IX в. ввели практику создания личной гвардии из гулямов, то есть рабов-военнопленных, что позже привело к ослаблению самого халифата. Однако практика использования рабов-воинов широко распространилась, и в результате в Египте, где эти рабы получили название мамлюков, им удалось в течение более шести веков играть очень важную роль. В IX в. в результате ослабления Аббасидского халифата в Египте возникла почти независимая местная династия Тулунидов (868–905), а после кратковременного восстановления власти халифата и династия Ихшидидов (935–969).

В 969 г. Египет, ослабевший в результате засухи, эпидемий и землетрясения, был завоеван североафриканской династией Фатимидов, исповедовавших шиизм (которые утверждали, что ведут свое происхождение от любимой дочери пророка Мухаммада – Фатимы, отсюда и название династии). Фатимиды захватили также Сирию и некоторые другие провинции халифата. Приход Фатимидов привел к мощному подъему экономики и культуры Египта, а также к его государственности Фатимидский режим просуществовал два века, однако уже с середины XI в. он стал ослабевать, чему способствовал тяжелый семилетний период голода и эпидемий, пришедшийся на это время.

В 1171 г. знаменитый Салах ад-Дин (Саладин), который прославился борьбой с крестоносцами, сверг Фатимидскую династию. Он основал новую династию Аййубидов (1171–1250), при которой Египет фактически стал не только центром нового государства, но и базой успешной борьбы мусульман с крестоносцами. Роль Египта также сильно выросла в связи с развитием транзитной торговли пряностями. В целом при Аййубидах в стране наблюдался определенный хозяйственный подъем В 1164 году Саладин участвовал в освобождении Египтаот крестоносцев. Затем возглавил арабское войско и воевал с крестоносцами и их государствами в Святой земле. Государственный строй при Айюбидах. Во главе государства стоит султан, получающий формальную инвеституру от багдатского халифата. Государственной религией становится ссунизм, вместо ранее господствовавшего шиизма. Основу армии состовляют наемники, мамлюки и регулярные войска, выставляемые вассалами по приказу. За службу чиновничеству раздаются земли (икт), а духовенству вакф. С крестьян и мусульман взимается налог харадж, с не мусульман помимо хараджа, взимается еще и джизью. В 1193 году Салах ад Дин умирает и начинается междоусобная война. В 1218 году совершается 5 крестовый поход. В 1221 году египет удается отчистить от крестоносцев, на время держава айюбидов была восстановлена, но после смерти правителя все разрушилось.

Аййубидские султаны, столкнувшись с ненадежностью наемных войск, окружили себя гвардией, сформированной из лично преданных им купленных рабов-мамлюков). Мамлюкские войска доказали свои преимущества в ряде побед над крестоносцами. Однако султаны стали игрушкой в их руках. И в 1250 г. последний аййубидский султан был свергнут, к власти приходят мамалюки.

Билет 12. Завоевание арабами Средней Азии.

Большое число завоевательных войн позволило халифам меньше чем за 100 лет создать государство, превосходившее по своим размерам Римскую империю. За это время арабы завоевали Афганистан, Бухару, Самарканд, Мерв. На рубеже VII-VIII вв. они подчинили значительную часть Византии, часть Грузии, совершали набеги на Хазарию. В начале VIII в. наместники халифа, подавив ряд восстаний, присоединили к халифату почти всю Среднюю Азию, достигли рубежей Индии и Китая. В северной Африке к халифату были присоединены Ливия, Тунис, Марокко. Перейдя через Гибралтар, арабы завоевали Испанию и вторглись во Францию, где в битве при Пуатье их продвижение было остановлено.Завоевания арабами других стран шло параллельное исламизацией завоеванных народов. Распространение ислама достигалось различными средствами. В районах, где обитали родственные арабам семитские племена — в Месопотамии, Сирии, Палестине, — исламизация свелась к арабизации. Местное население с помощью ислама было легко ассимилировано и вскоре фактически стало арабским по языку, культуре и этническим признакам. Несколько сложнее, хотя тоже успешно, шел процесс в Ливане и Египте, в государствах северной Африки, где довольно прочно успело пустить корни христианство. Здесь местное население также было ассимилировано, местные языки и культуры были замещены арабским языком и исламской арабской культурой.

В тех же странах, где арабов было немного — в Иране, Афганистане, Закавказье, Средней Азии, Испании, — исламизация шла за счет экономических привилегий. Все земли в халифате были объявлены государственной собственностью, причем от имени государства ею распоряжался халиф, а на местах — его наместники в завоеванных районах — эмиры. Как правило, все земли оставляли их прежним владельцам. Рента-налог почти со всех земель стекался в казну халифа. Мусульмане должны были платить ушр — одну десятую часть дохода, а все остальные — харадж, размер которого колебался от одной до двух третей урожая, а также подушную подать — джизию. Торговая пошлина для мусульман также была льготной — 2,5% против 5% для остальных. Такая экономическая политика была мощным стимулом для исламизации покоренных народов. Однако в 700 г. халифат ввел ограничения и усложнения перехода из других религий в ислам. Был принят закон, по которому переход не избавлял бывших иноверцев от причитавшихся с них податей и не уменьшал количество налогов. Таким образом, материальный стимул к исламизации у покоренных народов был подорван. Арабы по происхождению занимали в халифате привилегированное положение. Даже принявшие ислам, иноплеменники не могли занять одинаковое положение с арабом. Они были мавла — клиент, покровительствуемый тем или иным арабом. Это положение не менялось, даже если иноплеменник имел особые заслуги перед халифатом. Например, бербер Тарик, под командованием которого был форсирован Гибралтар (название пролива произошло от его имени) и одержаны основные победы, приведшие к покорению Испании, был крупным военачальником, однако при этом оставался мавла чистокровного араба Мусы, который нередко подвергал его телесным наказаниям.

Принятие ислама влекло за собой резкое изменение исторически сложившихся культурных традиций. Исламизация трансформировала и унифицировала образ жизни, систему семейных и общественных отношений, этику, право на всей территории халифата. Ислам и его нормы определяли дальнейшее развитие культуры исламизированных народов.Власть Омейядов в халифате пала в 750 г., они сохранили свое положение только в Испании, где был образован Кордовский халифат. На смену Омейядам пришли Аббасиды, которые перенесли столицу в Багдад. Основной целью власти стали не завоевания, а сохранение завоеванного. Со временем наместники-эмиры обособлялись от халифата и становились наследственными правителями. К середине X в. под властью халифа остался лишь Ирак.В начале XI в. у халифата появилась новая угроза — турки-сельджуки, которые завоевали Иран, Ирак, значительную часть Малой Азии. Приняв ислам, турки осели в Малой Азии. Однако в начале XIII в. государство сельджуков распалось под ударами крестоносцев. В это же время начинаются нашествия монголов, под ударами которых халифат Аббасидов окончательно распался. Под властью монголов оказались Иран, Ирак, Закавказье и значительная часть Малой Азии.

В начале XIV в. в западной части Малой Азии стало усиливаться небольшое турецкое государство бея Османа. В короткое время турки захватили большую часть Малой Азии. Во второй половине XIV в. они вторглись на Балканы и завоевали значительную их часть. Завоевания турецких султанов были приостановлены армией Тимура, однако после распада его империи турки продолжили свои походы. Создав регулярную армию из янычар, они уничтожили Византию, захватили Константинополь, подвергнув его варварским разрушениям, завершили завоевание Малой Азии и Балкан, присоединили значительную часть Армении и северный Ирак. Вскоре власть турецкого султана была распространена на всю Аравию, арабскую северную Африку; в Европе турецкие войска штурмовали Вену. Вассалом турецкого султана считался крымский хан, под властью которого находилась значительная часть Причерноморья. Объединив под своей властью подавляющее большинство мусульманских стран и народов, турецкий султан стал фактическим повелителем правоверных, преемником верховной власти арабских халифов. Однако он не мог претендовать на религиозную власть в пределах всего арабского мира.

Билет 13. Индия в 7-10 веках.

В 7 веке распадается держава гуптов, на полуострове Индостан образуется множество мелких государств. В это время на полуостров вторгаются племена эвталитов. Правители эвталитов захватили северо-запад индостана. К концу 7 веке евталиты будут вытеснены на север, часть их смешается с местным наеслением. В концу 7 века правители области Раджастан объединятся, захватят северную, центральную Индию, но политического единства достич не удасться. Главой радшпутов считался Махаджара,Ю ему подчинялись рипы. Основным занятием их была война. В 9- 11 века крупнейшими государствами были гуджа-Патихаров, Пальв и Раштахуров. Социально- экономическое устройство Индии в этот период основано на кастовой структуре, из каст выделяется группа неприкасаемых. Кастовая система сохраняет закрытый характер. Поземельные отношения носили натуральный характер. Земли могли прередаваться в дар. Получатель дара приобретал имунитетные права.

В VI веке в Индии рабовладельческий строй начал сменяться феодальным строем. Земли свободных крестьян захватывали знатные люди; крестьян и бывших рабов они превращали в крепостных.

Индийские крестьяне и при феодальном строе продолжали жить общинами. Рядом с посёлком, где жили общинники, находились загон для скота и площадка для молотьбы. На вышках вокруг полей дежурили сторожа, отгоняя от посевов птиц и диких зверей. В лесу пастухи пасли скот общинников.

В общине производилось почти всё, что нужно было крестьянам: продукты, одежда, орудия труда. Здесь имелись и свои ремесленники — кузнецы, плотники, ткачи, гончары, портные. На содержание ремесленников община выделяла часть урожая. Главной повинностью индийских крестьян был оброк. Обычно им приходилось отдавать феодалу больше половины урожая. В неурожайные годы крестьяне после выплаты оброка часто оставались с пустыми руками. Феодалы посылали своих крепостных на ремонт и прокладку дорог, на строительство каналов, крепостей и храмов.

Крестьяне жили в крайней нужде. Пусто было внутри глиняных хижин, крытых пальмовыми листьями; на земляном полу лежала лишь подстилка для сна.

В VII веке в Индии насчитывалось до 70 самостоятельных княжеств. Князья - раджи - были крупнейшими землевладельцами. Они жили в прекрасных дворцах, их окружали толпы приближённых, чиновников и воинов. Часть земель вместе с крестьянами раджи раздавали своим родственникам за военную службу. Много земель получали жрецы-брахманы; один князь раздарил храмам 1400 селений.

Раджи почта непрерывно воевали между собой. Индийский писатель VII века так описал бедствия, которые обрушивались на крестьян во время войн: «Несчастные выскакивали из своих хижин, разрушаемых ногами слонов, и призывали всех быть свидетелями того, что с ними сделано. Другие, видя, как расхищают их созревший хлеб, вышли вперёд, горько оплакивая свою судьбу».

Ослабленная войнами страна становилась лёгкой добычей завоевателей. После распада Арабского халифата на месте нынешнего Афганистана возникло сильное мусульманское государство с главным городом Газна (Газни). Его правитель Махмуд в начале XI века совершил 17 набегов на Индию. Вся северо западная часть страны была разорена и разграблена. Захваченные в Индии- ценности Махмуд вывозил для украшения-своей столицы, а жителей уводил и продавал в рабство.

На протяжении нескольких столетий мусульманские феодалы нападали на Индию и подвергали её опустошениям. Постепенно они завоевали весь север страны.

Билет 14. Индия при Гуптах.

14. Индия в раннем ср-ье. Гос-во Гуптов.

Инд. гос-во в 4-6 вв. Возникло на терр. Древней Магадхи. Образование гос-ва началось при Чандрагупте I (династия Гупта), к-рый принял императорский титул (махараджадхираджа) очевидно в 320, т. к. этот год считается исходным для т. н. эры Гуптов. Самудрагупта (ок. 330-380) и Чандрагупта II Викрамадитья (ок. 380-414) покорили всю Сев. Индию, кроме Кашмира и Зап. Пенджаба, а также Гуджарат, включая п-ов Катхиавар. Самудрагупта совершил также воен. поход в Юж. Индию и вывез оттуда большую добычу. При Скандагупте (455-467) начались восстания покоренных народов и нападения эфталитов на сев.-зап. границы гос-ва. В правление Будхагупты (467-500) начался распад Г. г. От него отпали Катхиавар, Гуджарат и Малва; в нач. 6 в. эфталиты овладели зап. частью гос-ва почти до Магадхи и заставили Баладитью платить им дань. Ок. 528 последний в союзе с правителем Мандасора (Центр. Индия) Яшодхарманом разбил эфталитов, и их власть в Индии была уничтожена (за исключением крайнего С.-З.). Однако Гупты были настолько ослаблены войнами с эфталитами и, по-видимому, серьезным внутр. кризисом в гос-ве, что не смогли предотвратить его окончат. распада. В кон. 6 в. Г. г. перестало существовать.

В Г. г. сложился разветвленный бюрократич. аппарат, монополизированный родовитой аристократией по преимуществу из брахманов. Административным центром гос-ва был г. Паталипутра. На местах управляли наместники (бхогапати, упарика, вишаяпати и др.). Судя по эпиграфике, при них имелись учреждения, именуемые адхикаранами, в к-рые, кроме чиновников, входили представители от купцов и ремесленников. Эти адхикараны, в частности, ведали продажей гос. земли. Низшей адм. единицей было село во главе со старостой (грамика). Кит. паломник Фа Сянь, бывший в Сев. Индии в 405-411, писал, что служащие гос. аппарата получали от казначейства ден. жалование из средств, поступавших к нему гл. обр. от зем. налога с крестьян, обрабатывавших царские земли. Он же писал об Индии, как о богатой стране с большим числом городов и высокой культурой. В ее городах процветали различные ремесла, особенно ткацкое. Гор. купцы и ремесленники имели свои гильдии и корпорации, т. н. шрени. Г. г., помимо развитой внутр. торговли, имело довольно большую внеш. торговлю, особенно через порты Бенгальского зал. и Аравийского м. В период существования Г. г. наблюдался расцвет инд. культуры, особенно архитектуры, скульптуры, живописи, лит-ры. По-видимому, современником Чандрагупты II был выдающийся поэт и драматург Индии Калидаса.

Сохранившиеся источники не позволяют дать окончат. ответ на вопрос о социально-экономич. строе в Г. г. По-видимому, это был период разложения рабовладельч. строя и развития феод. отношений. Это находит подтверждение в тенденции к более широкому использованию крупными землевладельцами труда мелких арендаторов-издольщиков. Эпиграфич. док-ты дают основание предполагать наличие права наследственной и отчуждаемой собственности малой семьи и возникновение феод. аллода.

Билет 17. Иран в 9-10 веках. Гос-во Саманидов и Газневидов.

14. Индия в раннем ср-ье. Гос-во Гуптов.

Инд. гос-во в 4-6 вв. Возникло на терр. Древней Магадхи. Образование гос-ва началось при Чандрагупте I (династия Гупта), к-рый принял императорский титул (махараджадхираджа) очевидно в 320, т. к. этот год считается исходным для т. н. эры Гуптов. Самудрагупта (ок. 330-380) и Чандрагупта II Викрамадитья (ок. 380-414) покорили всю Сев. Индию, кроме Кашмира и Зап. Пенджаба, а также Гуджарат, включая п-ов Катхиавар. Самудрагупта совершил также воен. поход в Юж. Индию и вывез оттуда большую добычу. При Скандагупте (455-467) начались восстания покоренных народов и нападения эфталитов на сев.-зап. границы гос-ва. В правление Будхагупты (467-500) начался распад Г. г. От него отпали Катхиавар, Гуджарат и Малва; в нач. 6 в. эфталиты овладели зап. частью гос-ва почти до Магадхи и заставили Баладитью платить им дань. Ок. 528 последний в союзе с правителем Мандасора (Центр. Индия) Яшодхарманом разбил эфталитов, и их власть в Индии была уничтожена (за исключением крайнего С.-З.). Однако Гупты были настолько ослаблены войнами с эфталитами и, по-видимому, серьезным внутр. кризисом в гос-ве, что не смогли предотвратить его окончат. распада. В кон. 6 в. Г. г. перестало существовать.

В Г. г. сложился разветвленный бюрократич. аппарат, монополизированный родовитой аристократией по преимуществу из брахманов. Административным центром гос-ва был г. Паталипутра. На местах управляли наместники (бхогапати, упарика, вишаяпати и др.). Судя по эпиграфике, при них имелись учреждения, именуемые адхикаранами, в к-рые, кроме чиновников, входили представители от купцов и ремесленников. Эти адхикараны, в частности, ведали продажей гос. земли. Низшей адм. единицей было село во главе со старостой (грамика). Кит. паломник Фа Сянь, бывший в Сев. Индии в 405-411, писал, что служащие гос. аппарата получали от казначейства ден. жалование из средств, поступавших к нему гл. обр. от зем. налога с крестьян, обрабатывавших царские земли. Он же писал об Индии, как о богатой стране с большим числом городов и высокой культурой. В ее городах процветали различные ремесла, особенно ткацкое. Гор. купцы и ремесленники имели свои гильдии и корпорации, т. н. шрени. Г. г., помимо развитой внутр. торговли, имело довольно большую внеш. торговлю, особенно через порты Бенгальского зал. и Аравийского м. В период существования Г. г. наблюдался расцвет инд. культуры, особенно архитектуры, скульптуры, живописи, лит-ры. По-видимому, современником Чандрагупты II был выдающийся поэт и драматург Индии Калидаса.

Сохранившиеся источники не позволяют дать окончат. ответ на вопрос о социально-экономич. строе в Г. г. По-видимому, это был период разложения рабовладельч. строя и развития феод. отношений. Это находит подтверждение в тенденции к более широкому использованию крупными землевладельцами труда мелких арендаторов-издольщиков. Эпиграфич. док-ты дают основание предполагать наличие права наследственной и отчуждаемой собственности малой семьи и возникновение феод. аллода.

Билет 18. Иран в 6-7 веке.

На рубеже V-VI вв. в результате движения маздакидов и маневров Кавада I и Хосрова I произошло решительное перераспределение земельной собственности и реальной власти в пользу трона и мелких земельных собственников дехкан за счет старой родовой знати. В соответствии с официальными хрониками того времени "Его нынешнее Величество, царь царей Хосров... подавил ересь и злые силы и дал им полнейший отпор в соответствии с откровением веры... Царство Ирана продвинулось, опираясь на учение поклонения Мазде, которое вобрало в себя знания всех, кто был до нас... ".

В результате перераспределения собственности и власти в Иране установились типичные для Востока государственно-феодальные отношения, закрепленные реформами Хосрова I. Земли, перешедшие от побежденной родовой знати к государству, передавались им крестьянству за поземельный налог хараг, объем которого зависел от выращиваемых культур, и подушный налог гезит, исчисляемый от степени благосостояния. Все земли и податные души были пересчитаны и поставлены на учет, что обеспечило казне стабильный и предсказуемый бюджет. Это позволило провести реформу государственного управления, которая обеспечила централизацию власти по вертикали "шах - сменяемый лично шахом вазург - командующие военными округами - Верховный Жрец". Впервые у Ирана появилась постоянная армия, а командующие округами были поставлены выше Верховного Жреца на иерархической лестнице. Тем самым был подчеркнут приоритет общегосударственных интересов перед узкоцерковными.

Политика веротерпимости Хосрова I была продолжена его преемником Хормиздом IV (579-90 гг.), который дал отпор фанатизму зороастрийского жречества: "Так же, как наш царский трон не может стоять только на двух передних ножках, так и наше государство не может быть устойчивым и безопасным, если мы будем возбуждать гнев христиан... Поэтому прекратите их беспокоить и старайтесь делать добро так, чтобы христиане почувствовали бы влечение к нашей вере". Хосрову II (591-628 гг.) посвящена как "мудрому политику и меценату" треть сасанидской части "Шахнаме" Фирдоуси. Основным принципом его религиозной политики было сохранение статус кво ("пусть каждый придерживается своей веры").

Своим троном Хосров II был обязан византийскому императору Маврикию, который принял его в изгнании и помог справиться с узурпатором Бахрамом Чубином. Хосров II был заворожен византийской культурой, архитектурой, роскошью и пышностью, женился на дочери Маврикия Мириам и называл Маврикия "отцом". При жизни последнего Хосров II не предпринимал враждебных акций по отношению к Византии, но готовился к грядущей схватке с ней, которая принесет ему титул "Победоносный". В рамках подготовки к войне он оказывал покровительство христианам-монофизитам Ирана в расчете на обеспечение спокойного тыла иранским войскам в Малой Азии со стороны византийских монофизитов. Проявлением лояльности к христианству вообще была и история с персидским пленением "Иисусова дерева" (Святого Креста из Иерусалима) и его возвращением в результате переписки двух императоров.

VI век стал эпохой расцвета Ирана во всех сферах. В с/х были внедрены новые культуры (рис, сахарный тростник, шелководство). Войны с Византией за выход к Черному морю в Закавказье и к Средиземному в Сирии и Малой Азии проходили с перевесом Ирана. В 570 г., выведя из строя союзную Константинополю Эфиопию, персы захватили Йемен и отныне контролировали не только сухопутные, но и морские транзитные торговые пути из Европы на Восток.

В 603 г. две великие державы Ближнего Востока, Византийская империя и Сасанидский Иран, начали новый тур военного и политического противоборства. Теперь в битву были брошены все силы, исход борьбы решал судьбы государств и религий той и другой стороны и общее направление развития всей Ближневосточной цивилизации. В 622 г. персы захватили Родос и осадили Константинополь. Фактически были восстановлены границы державы Ахеменидов. В ответ на просьбу императора Ираклия о мире Хосров предложил Византии отказаться от христианства. И тогда Ираклий совершил великолепный стратегический маневр - оставив персов на берегах Борфора, он десантировал свои войска на кавказское побережье и, пройдя через Армению и Азербайджан, захватил сасанидскую столицу Ктесифон со всеми ее богатствами. Христианский мир торжествовал победу. Иран вступил в полосу затяжного кризиса, вызванного перенапряжением военных усилий, ослаблением центральной власти на фоне усиления сепаратизма и усиления социальной напряженности, разрухи хозяйства, особенно ирригационного на юге Месопотамии. Хосров II стал жертвой придворных интриг. После череды дворцовых переворотов к власти пришел внук Хосрова Ездигерд. Главным противником Ирана Ездигерд по инерции считал Константинополь, но удар был нанесен с совсем другой стороны.

Билет 19. Иран в 14-15 веке.

По мере ослабления и распада государства Хулагуидов на его месте возникло государство сербедаров на основе шиитской секты, ослабившее налоговый пресс с 60% до 30% урожая; подобное ему государство Сеидов и ряд мелких княжеств. Все они подверглись завоеванию Тимуром (1381-1405 гг.). В отличие от Чингис-хана, Тимур имел определенный экономический план закрытия всех торговых путей из Европы на Восток севернее Каспия и Черного моря посредством тотального разрушения прилегающих к ним территорий и установления своего монопольного контроля над евроазиатскими караванными путями через Иран. Поэтому завоевание им Ирана не имело столь деградирующего, как монгольское, характера. Гораздо более серьезные последствия имели усобицы тимуридов после смерти великого завоевателя, борьба местного населения против тимуридов, противоборство "Чернобаранных" и "Белобаранных" кочевых туркменских племен. В результате деградации традиционно всегда более развитого Севера центр торгово-ремесленной деятельности переместился на Юг (Ормуз, Шираз) при сохранении за Севером положения центра военно-политической активности усилившегося с XI в. тюрко-сунитского этнокультурного элемента. Официально Иран ХIV-ХV вв. был сунитским при чрезвычайно активной военно-политической деятельности крайних шиитских сект. Множество сунитов на деле были скрытыми шиитами, жившими по принципу " такие" (благоразумного скрывания своей веры). При этом персоязычные шииты уже не только персы.

 

Билет 20. Иран под властью монголов.

В 1220 Чингисхан в Иран. Взяли Рей. Юж Иран не смогли завоевать. Вначале по территории Ирана прошла конница под командованием Джэбэ и Субэтэя. Они прошли быстрым набегом, не захватывая крепости исмаилитов и горные районы Ирана. Из Сев Ирана вторглись в Закавказье и, пройдя Дербентский проход, достигли р. Калки в 1223г, а затем обогнув Каспий с сев, присоед в Ср Азии к основным силам Чингисхана. Другой отряд под командованием Толуя завоев города Хорасана. Многие гор были сожжены и разруш. Нишапур взят штурмом. Монголы встретили сопротивление в Гиляне. В 1231г завоев Тебриз, в 1237г-Исфахан. В 1253-1256-Иран завоев полностью после похода Хулагу-хана, внука Чингиса. В 1256 взяли Аламут, разгр гос-во исмаилитов, в 1258 заняли Багдад и ликвидир халифат Аббасидов. В 1261г Хулагу принял титул ильхана. Террит включ Конийский султанат в Мал Азии, Арабский Ирак, Армению, Азербайджан, Грузию, Иран и Афганистан. Упадок произв сил Ирана. Земл р-ны в пастбища. Увелич числ-ть коч нас-я. Рем-ки и крест в рабы. Деградация ремесленного производства. Налоги огром. Города в поселения. Оросительная сеть разрушена. Хищнич сис-ма налогооблож-я. Все нас-е плат подушную подать (копчур). Ростовщичество и откупная сис-ма взимания налогов усугуб полож-е. Монголы принесли в Иран свои юридические нормы «Великая Яса» Чингисхана. Крестьянство стало прикреплено к земле. Тарханы-особая привилигир прослойка феод с бол льготами. В господ класс еще вошли тюркская и курдская кочевая знать. В ее интересах велись вечные войны. В гос-ве Хулагуидов существовало несколько видов феод землевлад-я: дивани (гос земли), инджу (земли ханской фамилии), мульк, икта. Крест-во стало бросать свои участки и бежать в горы.

Завоевания монголов сопровождались обращением в рабство многих тысяч ремесленников и крестьян. Возрождение рабского труда в ремесле привело к деградации ремесленного производства. Монгольские завоеватели уничтожили в Иране массу людей, многие погибли от голода и эпидемий.

Государство монголов на территории Ирана и близлежащих территорий называлось либо государством Хулагуидов либо государством ильханов (иль хан - «хан племени»).

В конце 13в разруха и опустошение достигли таких угрожающих размеров, что крестьянство начало массово бросать свои участки, началось воздание крестьянских повстанческих отрядов, носившие освободительный и антифеодальный характер. Казна опустела. И вот наконец-то господствующий класс вместе с самими ильханами (самые главные в государстве Хулагуидов) осознали необходимость кардинальных реформ. Попытка преобразований была предпринята при 7 ильхане — Газан-хане.

Реформы Газан-хана. И его визиря Рашид ад-Дина (ученый-энциклопедист). Газан-хан (1295-1304). Цель - централизованное государство с упорядоченной системой взимания налогов. Реформы были попыткой власти упрочить свое положение путем компромисса между основными феодальными группировками — сторонниками централизации и наоборот представителями центробежных сил (кочевая знать).

Основные реформы:

•Ислам – государственная религия. Принял ислам, издал указ о разрушении церквей и синагог (отменил веротерпимость).

•Фиксированные подати (1304).

•Отмена откупа в ростовщичестве.

•Учредил Ямы – почтовые станции (государство взяло на себя расходы по содержанию ханских гонцов). Запретил постой для крестьян (разрешил им не содержать за свой счёт военных). Учредил для этого госстанции («ямы», отсюда русское «ямщик»).

•Льготы возделывателям заброшенных земель. Разрешил возделывание брошенных земель со льготами.

•Земли воинам. Раздал по указу 1303 года икта (пожизненные земельные наделы) всем воинам-монголам, так как последние сами настояли на этом, видимо военной силой. Этим же указом запретил переход крестьян (прикрепил к земле: важно то, что он прикрепил крестьян не к определенным феодалам, а именно к земле). Установил срок сыска беглых крестьян в 30 лет.

Отмена рабского труда в мастерских. Некоторый подъем ремесленного производства.

•Унификация мер и весов.

Итоги реформ. В целом реформы хороши, но противоречивы.То есть, то даёт землю крестьянам, то массово раздаёт знати. В итоге в 30ые годы держава распалась. Возникшие вновь державы: Мозаффариды, Джелаириды и Чобаниды. Так и жили, пока не пришёл Тимур (Тамерлан) и в 1380-1393 всё завоевал.

Билет 21. Китай в 3-4 веке. Развитие феодальных отношений.

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 1724; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!