Приобретение права собственности на плоды

199. Плоды, с момента отделения от плодоприносящей вещи (separatio), т.е. с того момента, с которого плоды становятся от­дельной вещью, принадлежали только собственнику последней. Однако допускались исключения в пользу носителей некоторых прав на вещь, например, в пользу пожизненных плодопользовате-лей (п. 221). От них требовалось, однако, чтобы плоды были со­браны (perceptio).

Особые правила были выработаны относительно приобретения плодов добросовестным владельцем (п. 157). Первоначально он приобретал по давности все плоды после их отделения, кроме со­бранных в течение процесса, возникшего по поводу его владения после момента litis contestatio. Расходы, произведенные им на взращивание плодов, сообразование их с возможными доходами, растущее признание добросовестности главным фактором нор­мального приобретения собственности, — все это привело юрис­тов-классиков в начале империи к признанию за добросовестны­ми владельцами права собственности на плоды:

... Ьопае fidei possessor In perclpiendis fructibus Id iuris habet, quod dominis praediorum tributum est (D. 22. 1. 25. 1). - ... в отношении собирания плодов добросовестному владельцу принадлежит то право, каков предоставлено собственникам участков.

Имеется, однако, прямое указание, что с момента передачи де­ла на рассмотрение судьи владение может признаваться только не­добросовестным:

...et praedoni quidem ratio a die Invasl loci usque ad exltum litis habea- tur; el vero, qul slmpllclter tenet, ex eo quo re in iudicium deducta sci- entlam malae possessions acceplt (C. Theod. 4.18.1.). - ..разбойни­ ку расчет [плодов] ведется, конечно, со дня захвата земли до исхода спора; тому же, кто просто держит, — с того дня, ког­да, в силу передачи дела судье, он получил сознание о недобро­ совестности владения.

Здесь захватчику противополагается лицо, держащее землю без отягчающих обстоятельств (simpliciter), следовательно, добросове­стное. Знание о передаче дела в суд, следовательно, о спорности его владения, превращает такое лицо в недобросовестного вла­дельца без каких-либо прав на плоды (но, конечно, для возникно­вения ответственности за плоды необходимо, чтобы суд признал основательным предъявляемый к нему иск).

-183-

Ответственность такого владельца не распространяется, однако, на потребленные плоды по указанным выше (п. 157) соображени­ям защиты интересов сельского хозяйства (зачет потребленных плодов в счет расходов эксплуатации).

Si vero bona fide possessor fuerit, non habetur ratio (consumptorum neque non perceptorum), post inchoatam autem petitionem etiam illo-rum ratio habetur, qui culpa possessoris percept! non sunt vel percept! consumpti sunt (I. 4.17. 2). - Если кто добросовестно сделается владельцем, не предъявляется расчет ни потребленных, ни не­собранных плодов после начатия процесса расчет ведется на те плоды, которые по вине не были собраны или, будучи собра­ны, были потреблены.

В праве Юстиниана момент прекращения добросовестного вла­дения был отнесен к самому началу процесса, неразделяемого уже на две стадии, после чего ставился вопрос о вине владельца в от­ношении неснятых или потребленных плодов.

Спецификация

200. Под этим именем разумелось изготовление новой вещи (nova species) из одной или нескольких других. Юридическое за­труднение возникало, когда создатель новой вещи воспользовался материалом, принадлежавшим другому лицу.

Юристы-сабинианцы, последователи стоиков, по учению кото­рых материал (materia) доминирует над формой, держались воззре­ния, что собственник материала оставался собственником вещи и в ее новом виде. Прокулианцы, следуя Аристотелю и перипате­тикам, считали форму доминирующей и существенной, тогда как материя была вещью побочной, придаточной и несуществующей, пока не получит формы. Поэтому новая вещь принадлежит на пра­вах собственности своему создателю, собственник же материала имеет к последнему actio furti (иск из воровства об уплате штрафа) и condictio furtiva (о возвращении владения), а при невозможнос­ти возврата — об уплате вознаграждения (Гай. 2. 79 и D. 13. 1. 8).

В праве Юстиниана возобладало среднее мнение, по которому новая вещь принадлежит собственнику материала или специфика­тору, в зависимости от того, может ли она быть обращена в преж­нюю форму или нет. По праву Юстиниана спецификатор стано­вился всегда собственником новой вещи, если он к чужому материалу прибавил частично и свой собственный.

Конечно и при таком решении спецификатор обязан возмес­тить собственнику стоимость переработанного материала. Явля-

-184-

лась ли добросовестность спецификатора условием приобретения права собственности, источники не указывают.

Оккупация

201. Под оккупацией (occupatio) разумелось присвоение и за­
владение вещами с намерением удержать их за собой. Она обос­
новывала право собственности захватчика и распространялась на
все бесхозяйные вещи согласно принципу, выраженному в законах
XII таблиц — res nullius cedit primo occupant! — бесхозяйная вещь
следует за первым захватившим. Вещи, принадлежавшие всем —
res omnium communes — были главными объектами для такого за­
хвата — путем охоты, рыболовства и птицеводства. Сюда относи­
лись появившиеся в море острова, а также камни, раковины
и т. п., находимые на морском берегу или его дне, дикие звери
в их естественном состоянии свободы, независимо от того, как по­
следовало овладение ими. Римское право не признавало за собст­
венником земельного участка исключительного права охоты на
этом участке, которое мешало бы таким захватам. Наконец, сюда
относились вещи, брошенные прежним собственником — res dere-
lictae (D. 41. 1. 1. 5). Вражеское имущество считалось бесхозяйным
и могло быть предметом оккупации, но не все. Утверждение Гая,
что римлянин особенно считал своим то, что взято им у врагов,
является лишь воспоминанием о древнейших временах; в истори­
ческие времена военная добыча принадлежала государству (D. 48.
13. 15). Солдаты получали в собственность лишь часть добычи,
предоставлявшуюся им полководцами.

К оккупации приравнивался захват морского берега или дна путем застройки и установления ограждений.

Клад

202. Под кладом — thesaurus — понималась всякая ценность,
которая была где-нибудь сокрыта так давно, что после открытия
нельзя уже найти ее собственника.

Если такое сокровище было найдено на чьей-либо земле, то с II в. н.э. половину клада получал находчик, а другую — вла­делец земли. Между ними возникала общая собственность (1. 2. 1. 39). Тогда же было установлено, что находка на священном или погребальном месте принадлежала находчику целиком. Позднее половина шла в пользу фиска. Если находчик производил розыс­ки клада без разрешения собственника земли, то последний полу­чал все.

-185-

За поиски путем колдовства находчик лишался всяких прав, а найденное поступало в пользу фиска.

Приобретательная давность

203. Usucapio . Приобретательная давность есть приобретение лицом права собственности в силу того, что это лицо провладело (при наличии известных условий) вещью в продолжение известно­го времени. Старое цивильное право знало приобретательную дав­ность в виде usucapio, для которой требовалось владение движи­мой вещью в течение года, а недвижимой в течение двух лет — след двухпольного ведения сельского хозяйства. К недвижимостям юристы приравняли позднее и возведенные на земле постройки. Не требовалось ни законного основания владения, ни добросове­стности владельца. Однако издавна из общего правила было допу­щено исключение для ворованных вещей. Приобретение их по дав­ности было запрещено законами XII таблиц, а позднее законом Атиния III в. до н.э. Законом Плавтия (70 г. до н. э.) было воспре­щено приобретение собственности по давности на движимые и недвижимые вещи, захваченные насильственно.

Законы XII таблиц исключали из действия давности мес­то погребения — forum sepulcri, а также res mancipi самостоятель­ной женщины, переданные ею без разрешения опекуна — sine auc-toritate tutoris. В дальнейшем развитии давность была подчинена требованию iusta causa possessionis — справедливое основание вла­дения. Под ним понималось iustum initium possessionis — право­мерное начало владения, т. е. законный способ (титул), которым владелец начал свое владение (D. 41. 2. 6. рг.). Три основания (на­силие, тайное похищение и временное держание) были объявлены неспособными приводить к собственности по давности. К требо­ванию iusta causa присоединилось другое требование — требование добросовестности. Владение считалось начатым добросовестно, когда в доказательство приводился законный титул, т. е. сделка, на основании которой было начато владение и которая только по­тому не сделала владельца собственником, что собственности на вещь не имел и другой участник сделки, отчуждатель вещи. В слу­чае продажи добросовестность требовалась не только в момент за­ключения договора, но и в момент исполнения договора путем традиции (передачи) вещи. В итоге своего развития давность, кро­ме владения, требовала наличия законного основания и добросо­вестности в течение всего срока давности.

-186-

Давностный срок должен был течь непрерывно. Это требование было облегчено допущением так называемого преемства во владе­нии — successio possessionis, которое позволяло наследнику вос­пользоваться владением наследодателя.

Coeptam usucapionem a defuncto posse et ante aditam hereditatem impleri constitutum est ( D . 41.3.40). - Установлено, что давность, начатую умершим, можно закончить и раньше принятия наслед­ ства.

Точно так же, в прижизненных сделках допускался зачет и при­числение времени владения предшественника в пользу добросове­стного преемника. Это называлось приращением во владении — accessio possessionis.

204. Longi temporis praescriptio. Приобретательная давность при­менялась только к италийским землям и между римскими гражда­нами. Однако в провинциях, в отношении провинциальных земель, римские правители, а затем и императорское законодательство, в борьбе с упадком земледелия и забрасыванием земель, ввели ин­ститут исковой погасительной давности. Он был основан на элли­нистическом принципе, что нельзя сохранить за собою право, ко­торое долго оставалось в пренебрежении. Новому институту дали процессуальное название praescriptio longi temporis.

Прескрипцией называлась приписка в начале формулы иска. В данном случае в формуле иска об истребовании вещи делалась приписка, в которой судье предлагалось претором освободить от­ветчика, провладевшего недвижимостью десять лет, если прежний собственник жил в одной с ним провинции, и двадцать лет, если они жили в разных провинциях, без различия движимых и недви­жимых вещей. Требовалось только основание, оправдывающее вступление во владение. Юриспруденция распространила на эту давность требование доброй совести и законного титула владения. Будучи сначала средством защиты против исков нерачительного собственника, десять или двадцать лет не владевшего своей ве­щью, такое владение затем приобрело значение особого основания для иска (а не только возражения) со стороны давностного вла­дельца, который мог вытребовать себе вещь, даже если она потом попадала во владение прежнего нерадивого хозяина.

Таким образом давностный владелец приобретал право собст­венности (провинциальной). Преторский эдикт распространил этот способ приобретения права собственности и на все вообще вещи, находившиеся в давностном владении перегринов.

Впоследствии этот институт стал применяться к италий­ским землям параллельно с приобретательной давностью (usucapio).

-187-

205. Приобретательная давность в праве Юстиниана. В праве Юстиниана был подведен итог развития этих двух институтов, причем были объединены соответствующие постановления.

Необходимый срок владении для приобретения по давности был установлен для движимых вещей в три года, для недвижи­мых — в десять лет, если прежний собственник и давностный вла­делец живут в одной провинции, и в двадцать, если они живут в разных провинциях.

Юстиниан ввел еще другой срок — тридцатилетней, чрезвычай­ный давности. Кто добросовестно приобрел вещь и оставался во владении ею до истечения срока погашения иска собственника (тридцать лет), тот имел право, если он терял вещь, предъявлять иск о вьщаче ее, как если бы он был действительным собственни­ком. При этом он не был обязан доказывать наличия законного титула (С. 7. 39. 8). Здесь проявляется тот же характер развития, как и при прескрипции: сначала защита путем возражения, а за­тем и предоставление иска, но с удлинением срока. Изъяты от действия этой давности были только вещи, насильственно захва­ченные, вещи, не допускавшие установления частной собственно­сти, и вещи, находившиеся в общественном пользовании.

Защита права собственности

206. Защита собственности в рабовладельческом обществе бы­
ла чрезвычайно разнообразна по своим источникам (обычай, ци­
вильное, преторское право), по своим видам и направленности.
Способы защиты собственности изменялись и приспособлялись
к тем видам собственности, которые она принимала в классичес­
ком и позднейшем праве Юстиниана. Здесь будут рассмотрены ти­
пичные виды защиты собственности.

207. Понятие виндикации. Виндикационный иск носил истори­
чески процессуальное наименование rei vindicatio (от vim dicere —
объявлять о применении силы), регламентированного правом по­
ведения собственника по розыску и возвращению своей вещи -
где нахожу свою вещь, там и виндицирую ее (ubi rem meam inve-
nio, ibi vindico). Параллельно развивалось и материально-правовое
понятие виндикации как требования невладеющего собственника
к владеющему несобственнику о возврате ему вещи (restituere rem).
Истцом в этом иске выступал собственник, утверждавший, что
требует свою вещь — rem suam esse. Ответчиком признавался вся­
кий владелец вещи в момент возбуждения спора. Отношение меж­
ду сторонами устанавливалось при содействии магистрата, позднее
судьи, выяснявшего, кто из сторон владеет спорной вещью (неза-

-188-

 

висимо от оснований владения), и, следовательно, кто явится от­ветчиком в процессе о собственности.

Officium autem iudicis in hac actione in hoc erit, ut iudex inspiciat an reus possideat: nee ad rem pertinebit, ex qua causa possideat (D. 6. 1. 9). - Обязанность же судьи при этом иске будет состоять в том, чтобы он рассмотрел, владеет ли ответчик, и к делу не относится, на каком основании он владеет.

208. Истец и ответчик по виндикационному иску. Материальное содержание виндикации раскрыто было при формулярном процес­се в так называемой петиторной формуле, которая выдавалась пре­тором истцу и направлялась прежде всего на реституцию вещи (restituetur).

Текст этой формулы был примерно такой:

Si paret fundum Capenatem, quo de agitur, ex iure Quiritium A A esse neque is fundus A° A° restituetur, quanti si fundus erit, tantam pecu-niam iudex N^m N^m A° A° condemnato: si non paret absolvito ( Ср . Гай . 4. 48-51). - Если окажется, что Капенатское имение, о котором идет спор, принадлежит по квиритскому праву Авлу Агерию и это имение не возвращается ему, то сколько будет сто­ить это имение, в такой сумме пусть судья присудит Нуме-рия Негидия в пользу Авла Агерия; если не окажется, пусть ос­вободит.

Интенция этого иска прямо ставила вопрос о принадлежности предмета спора истцу на праве собственности, а также уточняла и индивидуализировала предмет, о котором идет спор — Капенат­ское имение. Истец должен был установить тождество принадле­жавшего ему и отыскиваемого им предмета. Это доказательство могло иногда быть достаточным, чтобы избавить от дальнейшего ведения процесса, при безнадежности шансов ответчика. Вот по­чему юристы прибегали, прежде чем предъявлять виндикацию, к личному иску против того, у кого находился спорный предмет, с требованием предъявить его для осмотра истцом. Этот иск носил личный характер и назывался actio ad exhibendum.

Si fugitivus servus nummos crediderit, an condicere tibi dominus pos- sit, quaeritur... vindicari nummi possunt, si extant, aut si dole malo desinant possideri, ad exhibendum agi (D. 12.1.11. 2). - Спрашивает­ ся, если беглый раб доверил тебе деньги, может ли собственник требовать у тебя... деньги могут быть виндицированы, если находятся налицо, или если по злому умыслу перестали быть во владении, то надо действовать, требуя предъявления [их].

Речь идет не о деньгах, как родовом понятии, а об определен­ных денежных знаках, о вещах индивидуализированных (species),

-189-

путем запечатания их в конверт, вложения в шкатулку и т.п. До­статочно осмотреть конверт или шкатулку, чтобы по описанию собственника, обокраденного беглым рабом, установить тождест­во, с отыскиваемым предметом. Вот почему Ульпиан говорит об иске о предъявлении.

Этим иском пользуется собственник для определения, является ли сторона, с которой он начнет петиторное производство, владе­ющей.

Практически круг ответчиков по виндикации был очень расши­рен, и Ульпиан (D. 6. 1.9) говорит, что наряду с владельцами этот иск охватил и простых держателей — нанимателей, арендаторов, поклажепринимателей и т.д., которые отвечали и по искам из за­ключенных ими договоров, и по искам собственника. По-видимо­му, это тяжело отразилось на их положении, так как понадобился особый закон (нач. IV в. н.э.), предоставивший держателям, у ко­торых вытребовался участок, называть суду лиц, от имени которых они осуществляли держание, с тем, чтобы тяжесть процесса была перенесена на последних (С. 3. 19. 2).

Ответчик мог отказаться вступить в спор о собственности, так как invitus nemo rem cogitur defendere — никто против воли не при­нуждается отстаивать вещь (D. 50. 17. 156. рг.). Но тогда он дол­жен был выдать вещь истцу; если это была недвижимость, претор предоставлял истцу интердикты quern fundum, а для движимых -отдавал приказ о допущении к отобранию или отводу — duel vel ferri pati. Наконец, упомянутая выше actio ad exhibendum в качест­ве личного иска не допускала уже уклонения ответчика. В праве Юстиниана к уклоняющемуся от выдачи предмета ответчику при­менялось принуждение manu militari.

209. Доказывание. При вступлении ответчика в процесс за ним
оставалась возможность оспаривать приводимые истцом доказа­
тельства своего права собственности. При договорных способах
приобретения ответчик мог оспаривать основания и способы при­
обретения не только истца, но и всех предшественников, восходя
до законного начала владения — iustum initium possessionis. Истцу
приходилось воспроизводить всю историю переходов права собст­
венности от начала завладения. Средневековые юристы называли
поэтому доказательство в виндикационном иске дьявольским (рго-
batio diabolica). Правда, благодаря введению приобретательной
давности, это доказывание законных переходов могло ограничи­
ваться пределами законных сроков давности.

210. Фиктивные владельцы. В праве Юстиниана виндикацион-
ный иск допускался не по признаку владения вещью, а как лич­
ный, против так называемых фиктивных владельцев. Так называ-

-190-

лись две категории ответчиков. С одной стороны, к владельцам были приравнены те, которые до litis contestatio прекратили свое владение путем, например, отчуждения, разрушения и т.п., чтобы не отвечать перед собственником — qui dolo desiit possidere, кто умышленно перестал владеть. С другой стороны, к этой же катего­рии были отнесены лица, симулировавшие свое владение, чтобы ввести истца в заблуждение при предъявлении виндикации — qui dolo liti se obtulit.

211. Присуждение. Основной целью иска было, как указывает петиторная формула, возвращение вещи (restitutio) в соответству­ющем состоянии, со всеми плодами и приращениями rem cum omni causa, с обязанностью возмещения ущерба от гибели, по­вреждения и ухудшения, а также представление обеспечения на случай возможного ущерба (cautio).

Однако при возвращении вещи истцу судья обязывал последне­го возместить добросовестному ответчику издержки, понесенные им на вещь.

Sumptus in praedium quod alienum esse apparuit, a bona fide pos-sessore fact) neque ab eo qui praedium donavit neque a domino peti possunt verum (exceptlone doll posita) per officium iudi-cls aequitatls ratione servantur, scilicet si fructuum ante lltem contes-tatam perceptorum sun-imam excedant etenlm admlssa compensa­tions superfluum sumptum meliore praedlo facto domlnus restltuere cogitur (D. 6.1. 48). - Расходы, понесенные добросовестным вла­дельцем на имение, которое оказалось чужим, не могут быть требуемы ни с того, кто подарил имение, ни с собственника од­ нако [путем ввода эксцвпции об умысле] они охраняются по обязанности судьи в силу соображений справедливости; так, если они превосходят стоимость плодов, собранных до засви­детельствования спора, поэтому собственник принуждается производить зачет, возместить излишний расход в соответ­ствии с улучшением его имения.

Нужно отметить, что формула петиторного иска не содержала никаких указаний по данному вопросу и, как видно, обязанность истца возмещать добросовестному владельцу его издержки сложи­лась под влиянием соответствующего взгляда Папиниана, опирав­шегося на соображении справедливости.

В соответствии с общей тенденцией формулярного процесса и формулой петиторного иска ответчик по виндикации мог быть присужден к уплате истцу определенной денежной суммы (соп-demnatio pecuniaria), а не к выдаче самой вещи. Поэтому важно было сделать из оценки предмета (aestimatio litis) средство побу­дить ответчика к выдаче вещи. Истец давал оценку вещи под при­сягой.

-191-

7-463

Eius rei quae in rem actionem petita tanti aestimata est , quanti in ( item actor iuraverit , dominium statim ad possessorem pertinet : transegisse enim cum eo et decidisse videtur eo pretuio quod ipse constituit ( D . 6.1.1.46). - Право собственности на вещь, которую не требуют путем иска о вещи и которая была оценена во столько, во сколько на суде присягнул истец, тотчас перехо­дит к владельцу: ведь истец представляется заключившим с ним [ответчиком] мировую по той цене, которую устано­вил сам.

Таким образом создавалась конструкция процессуальной про­дажи объекта виндикации истцом ответчику, чтобы оправдать со­хранение последним объекта спора за собой.

212. Негаторный иск (actio negatoria). Негаторным (отрицатель­
ным) назывался иск, который предоставлялся собственнику в тех
случаях, когда он, не утрачивая владения своею вещью, встречал,
однако, какие-то помехи или стеснения. Таким образом, этот иск
принадлежал владеющему собственнику и был направлен против
всяких серьезных и реальных посягательств с чьей-либо стороны
на его собственность в виде присвоения права сервитутного или
сходного пользования (прохода или проезда через его участок,
пристройки к его стене своих сооружений). Собственник отрицал
за ответчиком такое право (почему иск и назывался негаторным).
Интенция формулы негаторного иска была выражена в отноше­
нии ответчика отрицательно — «si paret № № ius non esse eundi,¹
agendi...» (если окажется, что Нумерию Негидию не принадлежит
право прохода, прогона...). Истец должен был доказать свое пра­
во собственности и нарушение его ответчиком. Свободу своей
собственности он не должен был доказывать, ибо это всегда пред­
полагалось, а за ответчиком оставалось право доказывать свое пра­
во на ограничение полноты прав истца. Истец при этом мог тре­
бовать гарантии своей собственности от нарушений в будущем —
cautio de non amplius turbando. Связанные с нарушением выгоды
ответчика и нанесенные убытки подлежали возвращению и возме­
щению истцу. В случае оспаривания размеров возмещения на по­
мощь приходила оценка спора (litis aestimatio) по аналогии с вин­
дикацией.

213. Actio prohibitoria. Параллельно негаторному иску существо­
вал еще иск о воспрещении — actio prohibitoria, формула которо­
го начиналась интенцией: si paret A° A° ius esse prohibendi № №
uti frai — если окажется, что Авлу Агерию принадлежит право вос­
прещения Нумерию Негидию пользоваться и извлекать плоды...
Здесь интенция выражена положительно в пользу истца, который
требовал свободы своей собственности и доказывал только свое
право воспрещения вмешательства со стороны ответчика. Послед-

-192-

ний мог выставлять возражение и доказывать свои полномочия по­добно преторскому собственнику против иска квиритского собст­венника.

214. Actio Publiciana. Actio Publiciana (публициановский иск) был создан в I в. до н.э. для защиты бонитарного собствен­ника и лица, добросовестно приобретшего вещь от несобственни­ка. Выше (п. 193) изложены причины появления и общий харак­тер этого иска. Необходимо добавить, что это был петиторный иск (иск о праве), существенно отличавшийся от владельческих интер­диктов. В последних допускались только возражения о порочнос­ти владения противника (но не об отсутствии у него права), в пуб-лициановском же иске ответчик, у которого требовали спорную вещь, мог доказывать свое право на нее. Поэтому классическая юриспруденция разделяла фигуры добросовестного владельца и публициановского собственника, ставя право последнего наряду с квиритской собственностью. Считалось, что находившаяся у не­го вещь in bonis alicuius est, в противоположность полной собст­венности res alicuius est ex iure Quiritium — вещь является чьей-ли­бо собственностью по квиритскому праву.

Преторский эдикт, которым был Введен публициановский иск, реконструированный впоследствии юристами, гласил:

Si quis id quod mancipio datur traditum ex iusta causa et nondum usu - captum petet , iudicium dabo . - Я дам иск, если кто-нибудь потре­бует в исковом порядке то, что передается в манципационном порядке и что было [ему] передано на законном основании и еще не приобретено по давности.

Из текста этого эдикта видно, что он одинаково защищал бо­нитарного собственника и добросовестного владельца, получив­ших вещь, относившуюся к числу res mancipi, путем traditio. Клас­сическая же юриспруденция расширила действие иска и на случай приобретения res пес mancipi.

В публициановском иске допускалась фикция, что владелец провладел давностный срок. В остальном требовалось соблюдение тех же реквизитов, которые были установлены для давности. В ча­стности, истец должен был быть добросовестным владельцем и ос­новывать свое владение на законном основании, способном оп­равдать переход права собственности. Доказательство этих моментов (владение, bona fides, iustus titulus) дополнялось еще осо­бым требованием относительно объекта добросовестного владе­ния: он должен был быть вещью, годной к давнрстному владению (res habilis), которое не допускалось в отношении вещей ворован­ных или насильно отнятых.

-193-

Publiciana actio non ideo comparata est , ut res domino auferatur : eius - dem rei argumentum est ... exceptio si ea res possessoris non sit : sed ut is , qui bona fide emit , possessionemque eius rei ex ea causa nactus est , potius rem habeat ( D . 6.2.17). - Публицианов иск был создан не для того, чтобы отнять вещь у собственника, и доказатель­ ством этого является эксцепция: ввели эта вещь не принадле­ жит владельцу», а для того, чтобы добросовестный покупа­ тель, получивший эту вещь по этому основанию во владение, лучше сохранял за собой вещь.

В этом тексте подчеркивается значение публицианова иска не только для добросовестных владельцев, но и для собственников, в деле охраны и возвращения им их вещей от третьих лиц, и ука­зываются элементы иска — iustus titulus (купля), bona fides и pos-sessio. Таким образом публицианов иск, наряду с виндикацией, служил делу охраны той же собственности.

215. Личные иски. Кроме указанных выше исков, которые мог­ли предъявляться против любого нарушителя права собственнос­ти, эта последняя защищалась и рядом исков, направленных лич­но против нарушителя в соответствии с особым характером его действий. Сюда относились многочисленные иски из правонару­шений — actio furti, actio legis Aguiliae, actio iniuriarum и др. (пп. 582 и ел.; 585 и ел.; 587).

-194-

Глава17 ПРАВА НА ЧУЖИЕ ВЕЩИ

Понятие прав на чужие вещи

216. Кроме рассмотренных выше прав владения и собственно­сти, римское право развило ряд прав на вещи с ограниченным со­держанием полномочий. Объектом этих прав служили, конечно, чужие вещи, почему они назывались iura in re aliena. Возникли они очень рано, и постепенно развиваясь, образовали особую группу полномочий разного содержания. В состав этой группы к концу классической эпохи входили институты сервитутов, суперфиция и эмфитевзиса, залоговое право (излагаемое в пп. 406 и ел.).

§ 70. Сервитуты (понятие и виды)

217. Понятие. Сервитутами назывались права пользования чу­жой вещью, которые устанавливались или для создания опреде­ленных выгод при эксплуатации определенного земельного участ­ка или в пользу определенных лиц.

Слово servitus означало собственно «рабство вещи», «служение ее», т. е. такое отношение, при котором вещь, участок — praedium serviens — служил не только своему собственнику, но и использо­вался для экономических выгод соседнего господствующего участ­ка — praedium dominans, следовательно, для выгод собственника последнего. Права последнего на служащую вещь тоже назывались сервитутами. Затем термин servitus был распространен на целый ряд сходных отношений. Собственник служащей вещи был обязан или воздерживаться от определенного воздействия на нее, какое он оказывал бы на свою вещь, если бы она была свободна от вещ­ных прав другого лица — servitus, quae in non faciendo consistit — сервитут, который состоит в воздержании от действия: собствен­ник участка обязуется не строить зданий выше определенной вы­соты, или терпеть — pati — действия другого лица по отношению к вещи, которые собственник мог бы устранить, если бы вещь не была обременена сервитутом — servitus, quae in patiendo consistit, который состоит в допущении, например, собственник участка обязуется допускать скот соседа к водопою. К положительным действиям сервитут обязывать не мог. Однако римское право зна­ло один сервитут — несения тяжести надстройки, при котором на

-195-

собственнике обремененного участка лежала обязанность произво­дить ремонт и восстановление опоры — servitus oneris ferendi.

Хозяин обязанного сервитутом участка должен был постоянно держать его в состоянии пригодности, чтобы поддерживать строе­ние, собственнику которого принадлежал сервитут.

Etiam de servitute, quae oneris ferendi causa imposita erit, actio nobis competit, ut et onera ferat et aedificia reficiat et Callus putat non posse Ita servitutem Imponi, ut quis facere allquid cogeretur, sed ne me facere prohiberet... sed evaluit Servl sententia, in proposita specie ut possit quis defendere ius sibi esse cogere adversarium reficere parl-etem ad onera sua sustinenda. Labeo autem hanc servitutem non hominem debere, sed rem, denique licere domino rem derelinquere scribit (D. 8. 5. 6. 2). - Нам также принадлежит иск о сервитуте, который будет установлен для несения тяжести, чтобы [обя­ занный] и тяжесть поддерживал и здания ремонтировал... и Галл полагает, что нельзя устанавливать сервитут с тем, чтобы кто-либо обязывался что-нибудь делать, но чтобы не воспрещал мне действовать... но в предложенном случав возоб­ ладало мнение Сервия, что может кто-либо защищать принад­лежность ему права принудить противника ремонтировать стену для поддержания тяжести своего строения. Однако Лабв-он написал, что этот сервитут обязывает не лицо, а вещь, так как собственнику дозволено и бросать [совсем] вещь.

Сервитут есть всегда право на чужую вещь. Так как в своей соб­ственной вещи соединяются для собственника все нормы пользо­вания ею, то выработалось основное положение nemini res sua servit — никому не служит собственная вещь (D. 8. 2. 26), т.е. не может быть сервитута на свою вещь.

218. Виды сервитутов. Древнее римское право знало лишь зе­мельные сервитуты, при которых подчинение одному земельному участку (praedium dominans) в пользу его собственника другого зе­мельного участка (praedium serviens) было формой экономическо­го восполнения хозяйственной полезности господствующего уча­стка (D. 45. 1. 140. 2).

Такие сервитуты возникали на почве мелкой раздробленной соб­ственности, когда отдельные участки не являлись «хозяйственно-самостоятельными». Они не могли обойтись собственными средст­вами и ресурсами для удовлетворения неотложных хозяйственных потребностей иначе, как путем создания постоянной связанности и взаимного восполнения между близлежащими участками.

Первоначально таким путем юридически удовлетворялись ин­тересы сельскохозяйственного пользования земельных участков, их сельскохозяйственное обслуживание и установились сервитуты сельских участков — servitutes praediorum rusticorum. Сюда относи-

-196-

лись земли без строений, или где строения носили служебный ха­рактер в отношении сельскохозяйственного производства.

Лишь позднее, когда город Рим разросся и стал оживленным центром растущей державы, возникли городские сервитуты, при­менявшиеся в отношении застроенных участков — servitutes prae­diorum urbanorum. И те и другие сервитуты принимали в городах довольно разнообразные формы.

Гораздо позднее возникла новая группа личных сервитутов — servitutes personarum. Вначале к ним применялись старые названия владения и собственности — usufructus, usus, которые затем стали уже техническими терминами. Выражение «сервитуты» было пере­несено на личные сервитуты лишь в позднеклассическое время.

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 284; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!