Глава 7 ПРОИЗВОДСТВО ДЕЛ ПО ЧАСТНЫМ СПОРАМ

Производство in iure

70. Роль истца. Производство начиналось с указания истцом иска — editio actionis. Истец еще до вызова к претору (п. 53) зна­комил ответчика с тем иском, который он ему хочет предъявить (D. 2. 13. 1). Необходимо было еще подготовить конкретные дан­ные, требуемые для заполнения формулы, в особенности правиль­но обозначить объект иска, указав его не родовыми чертами, а ви­довым образом (D. 6. 1. 6).

Истец обращался потом к претору с просьбой выдать соответ­ствующую обстоятельствам дела формулу — formula (п. 52) для разбирательства по ней судьей дела во второй стадии (in iudicio — D. 5. 1. 24. 2). Обычно претор давал ее без предварительного рас­следования дела — sine causae cognitione. В отдельных случаях, од­нако, претор заранее удерживал за собой в эдикте право подверг­нуть дело такому рассмотрению и в зависимости от его результатов дать или не дать формулу.

Quae dolo malo facta esse dicentur, si de his rebus alia actio non erit et iusta causa esse videbitur iudicium dabo (D. 4. 3.1.1). - Я назначу суд по делам, в которых будут указаны факты злого умысла, если по этим делам не будет другого иска t *основание предста­ вится мне законным.

71. Роль ответчика. Ответчик должен был не только явиться с истцом к претору, но и uti oportet se defendere — защищать себя надлежащим образом, как-то: заключать дополнительные соглаше­ния (спонзии и стипуляции — см. п. 433), выставлять свои эксцеп-ции, участвовать с истцом в составлении формулы, выборе судьи и засвидетельствовании спора. Если он не исполнял этих обязан­ностей, он считался indefensus — незащищенным in iure, что влек­ло важные последствия.

При исках на определенную денежную сумму долга истец мог немедленно приступить к исполнению. Магистрат, по его представ­лению, произносил присуждение — addictio. При неопределенных по ценности исках магистрат вводил истца во владение всем иму­ществом ответчика. Эта missio in bona давала истцу возможность принимать все охранительные меры, с правом, по истечении опре-

-62-

деленного срока, продать имущество целиком особому emptor bonorum, который являлся универсальным преемником ответчика. Этот порядок применился в тех случаях, когда: а) ответчик умыш­ленно скрывался, б) дав поручительство (vadimonium), не являлся в назначенный срок и в) просто отсутствовал на суде (D. 42. 4. 7. 1). Явившись в суд, ответчик мог оспаривать требование истца, подвергать критике испрашиваемую истцом редакцию формулы и делать со своей стороны другие предложения, в особенности на­стаивать на включении в формулу выгодных для него возраже­ний — эксцепций. Окончательная редакция формулы не зависела, однако, от предложении истца или ответчика и всецело находи­лась в руках претора. Претор в письменном виде предоставлял формулу истцу (dare, reddere iudicium). Истец, в свою очередь, пе­редавал ответчику копию полученной формулы или прочитывал ее. Ответчик, принимавший формулу, тем самым подчинял себя суду присяжного судьи. Предъявление формулы истцом и приня­тие ее ответчиком было завершительным актом производства in iure, называемым «засвидетельствованием спора», litis contestatio (п. 74). В случае отказа ответчика принять формулу он становил­ся indefensus и подвергался последствиям отказа, указанным выше.

72. Отказ в иске (denegatio actionis). Производство в первой ста­
дии могло тут же и закончиться без передачи дела на дальнейшее
рассмотрение in iudicium. Это бывало, когда еще в первой стадии
магистрат приходил к заключению, что требование истца было
юридически необосновано (по несоответствию требованиям зако­
на, нравов и справедливости), или сам истец признавал возраже­
ния ответчика. В этих случаях преторы и другие судебные магист­
раты оставляли за собой в эдикте право отказать истцу в выдаче
формулы.

Eius est aclionem denegare, qui possit et dare (D. 50. 17. 102. 1). - Полномочен отказать в иске тот, кто может и дать [его].

Этот акт назывался denegatio actionis — отказом в иске. Он не обладал погашающей силой, которую имело бы оправдывающее ответчика решение. Отказ не был бесповоротным, и истец мог вто­рично обратиться к тому же или другому претору с новым иском по тому же делу, исправив допущенные ранее недостатки.

73. Неявка сторон. Если одна из сторон не является к судебно­
му разбирательству, то по законам XII таблиц ее ждали до полу-
Дня, после чего дело решалось в пользу прибывшей стороны —
praesenti htem addicito. Это было наказанием за неявку. В форму­
лярном процессе положение изменилось. Заочное разбирательство
было допущено и получило название eremodicium. При неявке от-

-63-

ветчика истец обязан был привести доказательства, чтобы полу­чить решение в свою пользу. Если присяжному судье были изве­стны основательные причины, оправдывающие неявку сторон, то он мог назначить другой день для разбирательства. Даже после пропуска данной отсрочки стороны все же могли представлять оп­равдывающие их неявку причины, и судебный магистрат был пол­номочен произвести восстановление в прежнее состояние — restauratio eremodicii (D. 4. 4 7. 12).

74. Litis contestatio . Название последнего момента производства in hire именем litis contestatio объясняется исторически. При леги-сакционном процессе производство в первой стадии заканчива­лось тем, что спорящие стороны приглашали приведенных ими свидетелей, в случае необходимости, подтвердить перед присяж­ным судьей все, что обсуждалось в их присутствии. Это называлось contestari litem. В формулярном процессе сначала магистрат устно сообщал формулу, которая заносилась в протокол, откуда стороны могли получить засвидетельствованные копии. Это действие назы­валось по-старому контестацией спора.

Момент контестации спора устанавливал процессуальное отно­шение между спорящими сторонами и тем судьей, который назна­чен в формуле для разбора дела. Процесс считался теперь res in iudicium deducta, lis inchoata. Самая же actio — иск прекращал свое существование, так как наступало процессуальное погашение ис­ка. Истец уже не мог более по тому же предмету вторично обра­титься к претору с требованием предоставить ему новую формулу иска.

Гай (4. 108) говорит:

Nam qua de re actum semel erat de ea postea ipso iure agi non poter - at . - Ведь дело, no которому один раз произведено было разби­ рательство, в силу самого закона не могло впоследствии рас­сматриваться вновь.

Квинтилиан передает это правило в такой формулировке: bis de eadem re ne sit actio — дважды по одному делу недопустим иск, а также bis de eadem re agere non licet (Declam. 266). В классическом праве каждый процесс должен был заканчиваться в определенный срок после litis contestatio судебным решением. Lex lulia iudiciaria в начале принципата установил для всех iudicia legitima срок реше­ния в полтора года. Iudicia imperio continentia (п. 49) должны бы­ли заканчиваться в течение срока службы того магистрата, при ко­тором они были начаты.

Процессуальное погашение действует ipso iure, т.е. на попытку вновь начать процесс магистрат отвечал отказом дать формулу ис-

ка, а если бы дело дошло до судьи, ответчик мог указать на дейст­вие погашения и без соответствующей эксцепции в формуле: его обязанности dare oportere более не существовало. Для такого дей­ствия литисконтестации требовалось следующее: a) iudicium долж­но быть legitimum; б) иск должен быть личным и в) интенция ис­ка должна быть формулирована по ius (in ius concepta).

Причина поглощающего действия при личных исках заключа­лась в том, что в формуле actio воплощалось все право истца, ко­торое формально погашалось доведением до момента контестации иска. Между тем вещный иск всегда является только однократным внешним проявлением против одного лица права на вещь, суще­ствующего постоянно и направленного против любого возможно­го нарушителя.

Si vero legitimo iudicio in personam actum sit ea formula , quae Juris civilis habet intentionem , postea ipso iure de eadem re agi non potest et ob id exceptio supervacua est ; si vero in rem vel in factum actum fuerit ipso iure nihilo minus postea agi potest , et ob id exceptio nec - essaria est rei iudicatae vel in iudicium deductae (Гай, IV , 107). - Если же был предъявлен личный иск в законном суде по такой форму­ле, которая заключает интенцию цивильного права, то позднее не может в силу самого закона быть возбужден иск по тому же делу, и по этой причине, эксцепция представляется излишней; если же будет предъявлен иск [направленный] на вещь или [ос­нованный] на факте, то в силу самого закона позднее можно тем не менее вести процесс и по этой причине необходима экс­цепция о решении дела или передаче [его] в суд.

Этот текст указывает, что в iudicia imperio continentia при вещ­ных исках и при личных исках in factum контестация спора не по­гашала ipso iure требования, почему возможно повторение иска. Однако если иск касается тех же лиц и того же предмета, претор мог в формулярном процессе оказать содействие, но уже путем слабее действующей эксцепции о последовавшем решении или о передаче дела в суд, а также, если не последовало решения, со­слаться на контестацию дела и тем предупредить вторичный про­цесс.

Действие контестации спора можно описать так, что в послед­ний момент процесса in iure фиксируется вся совокупность обя­занностей ответчика, и задача судьи состоит в том, чтобы точно установить, что именно должен был ответчик в этот заключитель­ный момент.

Именно по этому моменту решается, следует ли ему dare oportere или имеет ли он право собственности (D. 6. 1. 27). Истец

 

-64-

3-463

-65-

 

должен получить все, что он имел бы, если бы процесс был окон­чательно решен в момент контестации.

С этого момента контестации на ответчика ложится ответствен­ность за гибель предмета спора. Требования и обязанности, кото­рые до контестации не переходили на наследников сторон вслед­ствие чисто личного характера этих требований, становились после контестации переходящими по наследству на обеих сторо­нах. Римляне объясняли погашение иска тем, что контестация ис­ка производила обновляющее действие на обязательства, происхо­дила как бы новация, которую называли необходимой — necessaria (см. п. 358). Но это неверно, так как за сторонами оставалось пра­во не совершить контестации и не вызвать тем новации требова­ния. Отличие контестации от новации имеется и в том, что при новации прекращаются последствия просрочки, а также обеспече­ние, а именно поручительство и залог, тогда как при контестации остаются в силе и последствия просрочки и ручательства. Ответ­чик теперь, после контестации иска, должен подвергнуться при­суждению и пассивно подчиниться действию процесса.

Aliam causam esse novationis voluntariae, alium iudicii accept! multa exempla ostendunt. Peril privilegium dotis et tutelae, si post divortium dos in stipulationem deducatur vel post pubertatem tutelae actlo nove- tur, si id specialiter actum est: quod nemo dixit lite contestata (D. 46. 2,29). - Многие примеры показывают, что одни основания быва­ ют при добровольной новации и другие при вступлении в про­ цесс. Теряется привилегия из приданого и опеки, если после раз­ вода приданое требуется из стипуляции или, по наступлении зрелости, полируется иск из опеки, если это было сделано со специальной целью: но никто не сказал, что это от контеста­ ции спора.

Если ответчик исполнит требование в промежуток времени между контестацией и решением in iudicio, то он должен был бы быть присужденным, потому что в момент контестации еще суще­ствовало право истца. Однако практика постепенно признала, что судья по долгу службы должен освободить его. Гай сообщает крат­кое правило сабинианцев: omnia iudicia sunt absolutoria (все реше­ния являются освобождающими), если присуждение не может по­следовать (4. 114).

75. Обеспечение исполнения решения. При иске, направленном на вещь, ответчик должен представить обеспечение при содейст­вии поручителей, что он выплатит присужденное с него — cautio iudicatum solvi. Эта cautio состояла из трех клаузул: a) de re iudica-ta — что он исполнит решение; б) de re defendenda — что он будет

-66-

надлежащим образом защищаться; в) de dolo malo — что он не бу­дет поступать и не поступал злоумышленно.

При личных исках обязанность предоставлять обеспечение на­ступала только в виде исключения по отношению к подозритель­ным ответчикам (например, которые ранее были объявлены несо­стоятельными) и при известных привилегированных требованиях (Гай. 4. 91. 102). Ответчик, который изъявляет готовность совер­шить контестацию иска, но не представляет требуемого обеспече­ния, приравнивается к отказывающемуся от своей защиты. Про­тив него допускается немедленное принудительное исполнение или ввод во владение его имуществом и продажа последнего с аук­циона.

Производство in iudicio

Гай сообщает, что стороны при легисакционном процессе, по­сле назначения судьи, взаимно вызывали друг друга явиться к это­му судье на третий день (Гай. 4. 15). Сохранился ли этот срок для формулярного процесса, остается неизвестным.

76. Доказывание. Перед назначенным присяжным судьей про­цесс развивался в свободной устной форме и при господстве прин­ципа свободной оценки доказательств. Такими доказательствами служили свидетели, сведущие лица, осмотр на месте, документаль­ные данные, присяга. Свидетелей обыкновенно допрашивали под присягой, но обязанности являться в суд для дачи показаний до Юстиниана не существовало, кроме тех лиц, которые были свиде­телями при формальных юридических сделках. Решение спора за­висело от того, доказали ли стороны свои утверждения. Предме­том доказывания служили лишь спорные факты. Тяжесть доказывания — onus probandi — распределялась в процессе так: ис­тец должен был доказать те факты, которыми он обосновывал иск, а ответчик — факты, на которых он основывал свои возражения (D. 22. 3. 19. рг.; 44. 1. 1). Отсюда сокращенные формулы: actori incumbit probatio, reus excipiendo fit actor — доказывание ложится на истца, ответчик, возражая, становится в положение истца.

Обеим сторонам давалось право представить суду свидетелей, которые выразили согласие явиться. Если свидетель отсутствовал, то допускалось прочтение присланных им письменных показа­ний — testimonia per tabulas. Но, как свидетельствуют Гай и Квин-тилиан, таким письменным показаниям придавалось мало веры.

В качестве сведущих людей источники называют землемеров-аг-рименсоров, привлекавшихся к спорам о границах (D. 10. 1. 8. 1). Из последнего текста вытекает, что в таких же делах применялся и

-67-

осмотр на месте. Упоминается также осмотр тела раненого челове­ка (D. 2. 12. 2). Присяга, как средство решения дела, не применя­лась, но для подтверждения отдельных фактов суд мог обязать од­ну из сторон принести присягу. Судьи поступали здесь по свободному усмотрению и выбирали ту сторону, которая была и лучше осведомлена и заслуживала доверия.

77. Роль судьи. Судья в этой стадии производства мог пользо­ваться советами друзей и юристов, но решение юридически зави­село от него и ложилось на его ответственность. При нескольких присяжных судьях дело решалось по большинству голосов. Реше­ние объявлялось устно и в присутствии сторон. Не требовалось, чтобы в решении приводились мотивы и основания вынесенного решения.

Внешними рамками деятельности судьи во второй стадии про­цесса всегда оставалась переданная ему от претора сторонами фор­мула. Судья был обязан принять эту последнюю в данной ей фор­мулировке, хотя бы она и заключала в себе какие-либо ошибки. Особенно важно отметить значение ошибок в требовательном пункте формулы (intentio).

Эти ошибки могли проникнуть в формулу при производстве in hire, но последствия их истец нес in iudicio. Они могли заключать­ся в превышении или понижении требований к ответчику со сто­роны истца — plus или minus petitio.

Последствия уменьшения требований были не столь тяжелы для истца. Он сохранял за собой право взыскать в новом процес­се недополученную разницу.

Более тяжелые последствия влекло за собой преувеличение тре­бования. Это преувеличение могло произойти re, loco, tempore, causa. Примером преувеличения ге служило предъявление иска в сумме, превышающей действительный долг ответчика, и, следова­тельно, преувеличение касалось размеров самого требования. Пре­вышением во времени являлось требование платежа по долгу, срок которому еще не наступил. Превышение по месту касается места исполнения обязанности. Кредитор мог по договору требовать, на­пример, платежа долга в Коринфе, но, не желая туда ехать, предъ­являл иск в Риме. Для этого была создана actio de eo quod certo loco, которая формулировалась по аналогии с требованиями опре­деленной суммы, была actio utilis (D. 13. 4. 1) (см. п. 61). Претор предписывал судье установить обязанности ответчика в определен­ном месте, а присудить к платежу в Риме. Наконец, превышение может коснуться и оснований иска, например, в исках о праве собственности с его различными обоснованиями.

-68-

 

78. Прескрипции. Всякое превышение истцом действительно
принадлежащих ему прав влекло для истца невыгодные последст­
вия (Гай. 4. 53). Поскольку он не сумел доказать с полной очевид­
ностью правильности своего требования, постольку происходило
освобождение ответчика, и притом в полной и окончательной
форме, так как преувеличенный требовательный пункт — интен­
ция — оказывался ложным и не подтвержденным, а формула обя­
зывала судью в таком случае освободить ответчика. Начать дело
вновь препятствовало исключающее действие последовавшего ре­
шения. Чтобы избежать невыгодных последствий запроса, сущест­
вовало лишь одно средство — ввести в формулу прескрипцию в
пользу истца, предупреждающую судью о возможности дальней­
шего уточнения истцом его требований.

79. Судебное решение. Присяжный судья должен был стро­
го следовать указаниям, данным в формуле, и выразить устно свое
суждение — sententia, как представляется дело — videri sibi. Осо­
бенностью римского процесса был денежный характер присужде­
ния: omnis condemnatio pecuniaria esse debet (всякое присуждение
должно быть денежным). В некоторых случаях магистрат, уполно­
мочивая судью к присуждению в денежной сумме, ограничивал его
усмотрение указанием определенной суммы, свыше которой судья
не мог оценить иска (Гай. 4. 49-52). Только в императорскую эпо­
ху отступили от принципа обязательной денежной кондемнации,
установив, что если предметом иска является определенная вещь,
то ответчик присуждается к ее выдаче.

Подобно litis contestatio в первой стадии производства — in hire, решение дела судьей во второй — in iudicio влекло за собой пога­шение процесса: процесс, доведенный до решения, не мог быть вновь начат (отрицательное действие законной силы судебно­го решения). В отношении истца к такому результату приводило доведение дела в первой стадии процесса до литисконтестации (см. п. 74). Но что касается ответчика, то доведение дела до лити­сконтестации само по себе не служило для него препятствием к возбуждению в дальнейшем спора, тождественного уже разрешен­ному. Например, между двумя лицами идет спор о наследстве, при­чем часть наследственной массы находится во владении одного из них, часть — во владении другого. Гай (D. 44. 2. 15) говорит, что каждый из них может предъявить иск о наследстве (hereditatis peti­tio) к другому. Но если по иску первого вопрос о праве на наслед­ство разрешен судом в пользу первого, а второй потом предъявля­ет иск об этом наследстве к первому, такой вторичный судебный процесс противоречил бы принципу законной силы судебного ре­шения. Гай в приведенном месте говорит, что против иска второго

-69-

может быть предъявлена exceptio rei iudicatae. Гай мотивирует это заключение так: «тем самым, что суд признал наследство за мной, оно должно считаться признанным не принадлежащим тебе».

С введением в практику названной эксцепции rei iudicatae оформилось и учение о положительном эффекте судебного реше­ния. Последнее признается для данного вопроса между спорящи­ми сторонами за истину — res iudicata pro veritate habetur (D. 5. 1. 25) и, как таковая, имеет для участников в деле обязательную си­лу. Судебное решение — res iudicata — заканчивает процесс и мо­жет быть освободительным или осудительным. Законная сила су­дебного решения осуществляется двумя средствами:

(1) Истцу дается вместо прежнего иска новый — actio iudicati —
бесспорный иск о выполнении решения, содержание которого оп­
ределено судебным решением.

(2) Каждой из сторон дается exceptio rei iudicatae, если против­
ная сторона пытается вторично возбудить решенный уже судом
спор.

Условия предъявления этой эксцепции следующие: а) возбуж­дение того же притязания (eadem quaestio), когда отыскивается тот же предмет на основании того же самого права, имеющего тожде­ственное основание (например, куплю-продажу, ссуду, дарение); б) между теми же лицами (inter easdem personas). К тем же лицам причисляются также универсальные или даже сингулярные преем­ники (если они приобрели свое право после litis contestatio).

Дальнейшим выводом из основного правила было распростра­нение содержания судебного решения только на участников пер­вого процесса и их правопреемников.

80. Исполнение решений. Если ответчик отрицает законную си­лу судебного решения, он может против него защищаться. В клас­сическую эпоху сторона, недовольная судебным решением, могла при наличии уважительных обстоятельств испросить у претора restitutio in integrum (восстановление в первоначальное состояние, в данном случае — признание судебного решения несостоявшим­ся). В императорскую эпоху можно было судебное решение обжа­ловать в высшую инстанцию (апелляция), однако с риском при­суждения в двойном размере в случае проигрыша дела. Если же ответчик не защищается и не платит, истец может произвести при­нудительное взыскание с помощью actio iudicati (си. п. 19).

Взыскание могло иметь личный характер (содержание должни­ка под арестом до уплаты или отработки долга — executio person-alis) или же имущественный характер (venditio bonorum, ср. п. 71). В последнем случае кредиторы вводились во владение имуществом должника (так называемая missio in bona). Спустя некоторое вре-

-70-

мя они выбирали из своей среды magister bonorum, который про­давал имущество должника с аукциона. Покупатель (emptor bono­rum) становится собственником купленного имущества, и вместе с тем обязан уплатить долги должника (в пределах покупной цены имущества).

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 244; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!