Некоторые отдельные (дополнительные) вопросы правового регулирования сервитутов. 6 страница
-------------------------------- <1> См., например: Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 102 (автор главы - Н.Д. Егоров). В отечественной литературе абсолютность вещных прав иногда подвергается сомнению со ссылкой на условность самого деления субъективных гражданских прав на абсолютные и относительные. Так, еще некоторыми дореволюционными цивилистами высказывались сомнения в том, "будто негры в Африке или малайцы в Полинезии были обязаны воздерживаться от нарушения моего вещного права в Петербурге, о котором они никогда не слышали и, вероятно, не услышат и которое уже поэтому никогда не могло бы быть ими и нарушено" <1>. Эти сомнения были развеяны другими цивилистами; в частности, С.И. Аскназий указывал, что вещные права "открывают перед управомоченным лицом лишь возможности многообразных правоотношений с любым другим участником гражданского оборота", в которые он может вступить в процессе использования своей вещи, тогда как "обязательственно-правовое отношение предполагает уже сложившиеся правоотношения и именно с определенным лицом или лицами..." <2>. -------------------------------- <1> Гамбаров Ю.С. Гражданское право: Общая часть. М., 2003. С. 437. <2> Аскназий С.И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. С. 579 - 581. Поскольку абсолютные вещные права действуют в отношении всех третьих лиц и должны соблюдаться ими, последние должны быть ясно осведомлены о содержании указанных прав, количество которых к тому же должно быть "обозримым", а новые приобретатели вещей (например, обремененных ограниченными вещными правами) должны заранее точно знать, что именно они приобретают. Поэтому вещные права могут создаваться только законом, но не соглашением сторон, причем закон должен исчерпывающим образом определить и содержание каждого конкретного вещного права. Иначе говоря, в отличие от принципа свободы договоров, одним из проявлений которого является возможность создания любых, в том числе прямо не предусмотренных законом, договоров и вытекающих из них обязательственных прав, в области вещного права действует иной основополагающий принцип - закрытый перечень (numerus clausus) вещных прав, составляющий их следующую важнейшую характеристику <1>. -------------------------------- <1> Это обстоятельство, отмечавшееся еще в русской дореволюционной литературе (см.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 210; Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. М.: Статут, 2003. С. 263 - 264), неизменно подчеркивается и в современной германской, австрийской и швейцарской цивилистике (см.: Wolf M. Sachenrecht. 22. Aufl. Munchen, 2006. S. 13; Baur F., Baur J.F., Sturner R. Sachenrecht. S. 4; Koziol H., Welser R., Kletecka. Grundriss des burgerlichen Rechts. Band I: Allgemeiner Teil, Sachenrecht, Familienrecht. 13. Aufl. Wien, 2006. S. 238); Riemer H.M. Die beschrankten dinglichen Rechte. Dienstbarkeiten, Grund- und Fahrnispfandrechte, Grundlasten. Zweite Aufl. Grundriss des schweizerischen Sachenrechts. Band II. Bern, 2000. S. 37 - 38). В современной германской цивилистике, наиболее последовательно реализующей классическое пандектное учение о вещных правах (что в отсутствие серьезных отечественных исследований предопределяет необходимость обращения именно к этому зарубежному опыту), принцип numerus clausus вещных прав рассматривается как двоякое ограничение общего принципа свободы договоров. Во-первых, это ограничение законом самого перечня вещных прав, "принудительная типизация" их видов (Typenzwang); во-вторых, прямая фиксация (типизация) в законе содержания каждого из этих прав (Typenftxierung). Частноправовая природа вещных прав проявляется в возможности выбора сторонами гражданских правоотношений того или иного права из числа прямо предусмотренных законом, но исключает для них возможность создания своим соглашением иных, новых видов вещных прав. Уже из этого, в частности, следует необоснованность попыток объявления аренды институтом вещного, а не обязательственного права: объем правомочий конкретного арендатора зависит от содержания договора аренды, т.е. определяется соглашением сторон, а не законом (ср. особенно ст. 615 и 616 ГК РФ). Из абсолютного характера вещных прав, а точнее из их действия в отношении всех третьих лиц, вытекает и еще один основополагающий принцип современного вещного права - принцип публичности (Publizitatsgrundsatz). В силу этого принципа необходима регистрация (фиксация) вещных прав, делающая их наличие и содержание доступными для всех остальных третьих лиц - участников гражданских правоотношений. При этом следует иметь в виду, что все вещные права, кроме права собственности и права залога, касаются исключительно недвижимых вещей, права на которые в любом случае подвергаются обязательной государственной регистрации в специальных реестрах. Залог же по самой своей природе обладает признаком публичности, ведь даже залог движимых вещей (и залог имущественных прав) не может действовать в отсутствие какой-либо регистрации. Она выражается, например, в необходимости ведения предпринимателями "книг записей залогов", оформления такого залога печатью залогодержателя или наложением им знаков, свидетельствующих о залоге, нотариального удостоверения залога движимости и т.п., имеющих место и в современном российском праве (ср. п. 2 ст. 338, абз. 2 п. 3 ст. 339, п. 3 и 4 ст. 357 ГК РФ в редакции Федерального закона от 21 декабря 2013 г. N 367-ФЗ <1>). -------------------------------- <1> СЗ РФ. 2013. N 51. Ст. 6687. Что касается вещного права собственности на движимые вещи, то его возникновение и переход к новым приобретателям таких вещей традиционно связываются с их фактической передачей (traditio) новому владельцу, которая в этих случаях, как принято считать, и выполняет функцию "публичности". Даже если право собственности к приобретателю движимой вещи переходит только в силу достижения соглашения о ее отчуждении (система консенсуса, или романская система <1>), само заключение договора (а в отношении вещей, определенных родовыми признаками, - момент их передачи) можно считать известной "публичностью". Кроме того, движимые вещи могут стать объектами лишь права собственности и некоторых видов залога, но не могут являться объектами иных (ограниченных) вещных прав. -------------------------------- <1> Подробнее см. п. 2 § 3 гл. 5 настоящей работы. В германском праве принцип публичности вещного права реализуется либо в форме записи в поземельной книге (Grundbuch) (поскольку к недвижимости здесь относятся только земельные участки), либо в форме предусмотренного § 929 BGB для отчуждения движимых вещей "вещного договора" (Einigung). Этот последний основан на "принципе абстракции" (Abstraktionsprinzip), или на "принципе разделения" (Trennungsgrundsatz) вещной и обязательственной сделки. В силу данного принципа лицо, получившее движимую вещь по "вещному договору", становится ее собственником независимо от действительности лежащей в его основе обязательственной сделки, а фактическое владение движимой вещью презюмируется как владение собственника (ср. абз. 2 § 854 BGB). Наконец, объектом вещных прав могут служить только индивидуально-определенные вещи. В этом качестве не могут выступать не только обязательственные и иные права (т.е., по сути, поведение обязанных лиц), но и вещи, определенные родовыми признаками, ибо невозможно осуществлять непосредственное хозяйственное господство в отношении неиндивидуализированного, абстрактно представляемого имущества. Это обстоятельство отражает "принцип специализации" (Spezialitatsgrundsatz), который составляет еще одну важнейшую черту вещных прав. Из нее, в частности, вытекает невозможность иметь право собственности на имущественный комплекс (например, предприятие), состоящий из юридически разнородных объектов с различным правовым режимом, или на совокупность нескольких вещей (например, коллекцию или стадо сельскохозяйственных животных). В силу данного принципа с гибелью соответствующей вещи автоматически прекращается и вещное право на нее. Объектом же обязательственного права является поведение должника, обязанности которого после смерти гражданина или при реорганизации юридического лица в ряде случаев могут переходить к другим лицам в порядке правопреемства. К числу юридических особенностей вещных прав обычно относят и особые - вещно-правовые - способы их защиты (виндикационный и негаторный иски), которые, подобно самим вещным правам, отличаются абсолютным характером и могут быть предъявлены управомоченным лицом к любым третьим лицам, нарушившим абсолютное вещное право. К сожалению, с позиций действующего российского законодательства этот признак пока следует признать не имеющим значения. Еще ГК РСФСР 1964 г. в ст. 157 впервые предоставил право лицу, владеющему вещью в силу договора, предъявлять вещно-правовые иски к третьим лицам, а ГК РФ (следуя нормам ранее действовавших законов о собственности 1990 г.) в ст. 305 допустил предъявление вещных исков "владельцем по договору" в защиту своего "титульного владения" даже к самому собственнику вещи (с которым он находится в обязательственных отношениях) (для арендатора такая возможность была закреплена еще раньше - в ст. 170 ГК РСФСР 1922 г.). Объяснение этому парадоксальному с классических позиций решению состоит в том, что ГК РСФСР 1964 г. вещной защитой всякого "законного (титульного) владельца" стремился обеспечить интерес самого собственника, который должен был получить уверенность, что в руках договорного контрагента (например, арендатора) "вещь будет защищена законом не хуже, чем в его собственных руках" <1>, что было особенно важно для защиты публичной ("социалистической") собственности. Гражданский кодекс РФ вслед за законами о собственности, напротив, стремился защитить от возможного произвола основного собственника - государства (и его органов) - его юридически самостоятельные предприятия и арендаторов его имущества. -------------------------------- <1> Иоффе О.С., Толстой Ю.К. Новый Гражданский кодекс РСФСР. С. 179. В результате того, что данный подход приобрел общий для всех собственников характер, арендаторы уже в современном имущественном обороте стали активно использовать вещно-правовые способы защиты своих интересов в обязательственных отношениях с арендодателями, что привело к появлению многочисленных случаев необоснованного смешения различных способов гражданско-правовой защиты. Так, при создании арендодателями-собственниками искусственных препятствий в использовании сданных в аренду помещений (отключении в них освещения и отопления, замене замков и т.д.) арендаторы нередко предъявляли к таким арендодателям виндикационные или негаторные иски, а не требования о надлежащем исполнении условий арендных договоров. При этом в определенной мере искажаются традиционное понимание и различие абсолютных (вещных) и относительных (обязательственных) отношений: если вещные правоотношения как абсолютные могут быть нарушены любым лицом, причем личность нарушителя (ответчика по иску) впервые определяется только фактом правонарушения, то обязательственные правоотношения как относительные, т.е. характеризующиеся полной определенностью участвующих в них лиц, могут быть нарушены лишь контрагентом по обязательству, личность которого заранее известна. Возможность нарушения договорного обязательства не участвующим в нем третьим лицом исключена, ибо у него нет и не может быть никаких договорных обязанностей, которые он мог бы не исполнить (ср. абз. 1 п. 3 ст. 308 ГК РФ). Если же объектом обязательства является вещь, которой третье лицо может каким-либо способом неправомерно завладеть, то речь пойдет о нарушении прав и интересов обеих сторон обязательства, в первую очередь собственника вещи (например, арендодателя), а не только ее договорного владельца (в частности, арендатора). Ведь последний лишается возможности использовать арендованную вещь только на оставшееся время аренды, тогда как первый - навсегда (если не истребует ее по виндикационному иску). Поэтому еще в римском праве наниматель, как известно, считался лишь "держателем", а не владельцем нанятой им вещи и потому не пользовался в отношении ее самостоятельной владельческой защитой против третьих лиц, осуществляя охрану своих интересов опосредованно, с помощью собственника-наймодателя <1>. -------------------------------- <1> Ср.: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права. М.: Зерцало, 2003. С. 306. Отечественное право, традиционно (с 1922 г.) предоставляя арендатору абсолютную защиту, тем самым приблизило его статус к вещно-правовому. Однако право арендатора предъявить вещный иск к собственнику-арендодателю, с которым он связан договорными отношениями, в любом случае представляется лишенным логических оснований. При этом возможность предъявления вещно-правового иска субъектом обязательственного права (в силу договора обладающим правомочием владения в отношении индивидуально-определенной вещи, которое могло бы охраняться с помощью владельческой защиты) сочетается с запретом субъекту вещного права в этом своем качестве воспользоваться обязательственно-правовым иском в его защиту <1>. -------------------------------- <1> Попытки собственников использовать для защиты своего права иски о признании недействительными сделок, в которых они не участвовали, были признаны необоснованными Конституционным Судом РФ в известном Постановлении от 21 апреля 2003 г. N 6-П по делу о проверке конституционности п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ в связи с жалобами ряда граждан (Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 3). К сожалению, такая возможность предусмотрена законом для собственников имущества унитарных предприятий (см. п. 3 и 4 ст. 20 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" // СЗ РФ. 2002. N 48. Ст. 4746), что также свидетельствует об искусственном характере имущественной обособленности последних. Все это свидетельствует об отсутствии в российском праве еще одного традиционного признака вещных прав - их преимущества в применении перед обязательственными правами. По общему правилу российский закон исключает для сторон правоотношения возможность выбора иска в защиту своих прав (т.е. "конкуренцию исков", в том числе вещных и обязательственных), но, даже в редких случаях допуская ее, он все равно не предоставляет субъектам вещных прав никаких преимуществ перед обладателями обязательственных прав. Более того, в ч. 1 ст. 398 ГК РФ устанавливаются преимущества кредиторов по обязательствам в зависимости от времени их возникновения (в германском праве этот "принцип приоритета" установлен для вещных, а не для обязательственных прав - ср. § 879 и 1209 BGB), но нигде прямо не устанавливается преимуществ вещных прав перед обязательственными. Ранее такие преимущества усматривались в том, что обязательственное право должно уступать вещному при их коллизии (столкновении), например, собственник-арендодатель мог в любое время истребовать свою вещь у арендатора при условии возмещения ему всех причиненных этим убытков <1>. Однако в настоящее время против таких неправомерных действий собственника арендатор фактически по своему выбору может защищаться как обязательственным, так и виндикационным иском (ср. п. 3 ст. 611 и ст. 305 ГК РФ). -------------------------------- <1> См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 1. М.: Статут, 2005. С. 236. Таким образом, следует констатировать, что современный российский правопорядок утратил некоторые из классических признаков вещных прав (хотя в значительной мере сохранил остальные), что затрудняет разграничение вещных и обязательственных прав и дает известные основания для их "смешения" и даже отрицания практической значимости выделения самой категории вещных прав. В связи с этим Концепция развития гражданского законодательства РФ и разработанный на ее основе проект новой редакции ГК РФ (в том числе его разд. II) предусматривают восстановление ряда традиционных подходов и решений, в том числе принципа преимущества вещных прав и особенностей их вещно-правовой защиты, предполагаемой принципиально недоступной для обладателей обязательственных и иных невещных титулов на имущество <1>. Их последовательная законодательная реализация должна привести к окончательному признанию вещного права в качестве самостоятельной подотрасли российского гражданского (частного) права, построенной на классических пандектных основаниях. -------------------------------- <1> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 76 - 78. Суммируя изложенное, можно сказать, что вещным правом является установленное законом абсолютное субъективное гражданское право, предоставляющее своему обладателю возможность непосредственного господства над индивидуально-определенной вещью и отстранения от нее всех других лиц, защищаемое специальными гражданско-правовыми исками. 2. Различия вещных и обязательственных прав Различие вещных и обязательственных прав характеризует два принципиально разных гражданско-правовых режима. Вещные права дают управомоченным лицам возможность удовлетворения своих потребностей собственными действиями; обязательственные - только с помощью действий обязанных лиц - путем исполнения обращенных к ним требований. Если же такое требование не исполняется обязанным лицом, управомоченное лицо может удовлетвориться лишь компенсацией убытков, так и не получив необходимой ему вещи в свое хозяйственное господство, тогда как основным гражданско-правовым способом защиты вещного права является истребование соответствующей вещи в натуре (виндикационный иск). Практическое различие режима вещных и обязательственных прав имели возможность почувствовать на себе, например, "обманутые дольщики", надеявшиеся стать собственниками жилых квартир после уплаты ими денег застройщику, а не после реального создания им этих объектов недвижимости и государственной регистрации соответствующих прав на них. Еще более четко это различие прослеживается в правовом режиме наличных и безналичных денег <1>: в первом случае собственник денежных купюр (вещей) непосредственно использует их по своему усмотрению; во втором случае управомоченное лицо предъявляет к кредитной организации соответствующие требования, исполнение которых от него уже не зависит (что стало ясным после различного рода "дефолтов", банкротств банков и т.п.), и даже порядок этого исполнения может определяться не им, а непосредственно законом (п. 2 ст. 855 ГК РФ). По справедливому замечанию К.П. Победоносцева, "имея вещное право, человек обладает вещью, обладает имуществом, имеющим значение вещи. Имея личное право или требование, человек обладает, в том или другом отношении, личной способностью другого человека, его волей и деятельностью, так что может требовать от него личного или вещественного исполнения, может требовать себе службы лицом или вещью" <2>. -------------------------------- <1> Само понятие безналичных денег весьма условно, ибо в действительности речь идет о "безналичных" (безденежных) расчетах, т.е. о расчетах без использования наличных денег. <2> Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. С. 83. В.К. Райхер, отрицавший принципиальную необходимость разграничения абсолютных и относительных (а тем самым вещных и обязательственных) прав, в качестве одного из доводов в пользу своей позиции отмечал "очевидную" возможность нарушения третьими лицами обязательственных (относительных) прав, подчеркивая возможность "деликтного нарушения третьим лицом чьего-либо обязательственного права" и соответственно деликтной защиты последнего <1>. Но разве повреждение или уничтожение арендованной, перевозимой, хранимой вещи нарушает только права и интересы арендатора (перевозчика, хранителя и т.д.) и не затрагивает прав и интересов собственника вещи? И разве деликтный иск является вещным (абсолютным), а не обязательственным способом защиты гражданских прав?
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 153; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!