МЕХАНИЗМ ПРИМЕНЕНИЯ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА
В механизме применения гражданско-правовой ответственности юридического лица следует выделить субсидиарную ответственность. В соответствии с Гражданским кодексом она возлагается: на учредителей (участников), собственников имущества юридического лица, если они имеют право давать для него обязательные указания, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана этими субъектами, на участников полного товарищества по его обязательствам; на участников товарищества с дополнительной ответственностью в кратном размере стоимости их вкладов; на основное общество по долгам дочернего в случае его несостоятельности; на членов производственного кооператива по его обязательствам; на Российскую Федерацию по обязательствам казенного предприятия при недостаточности его имущества; на собственников имущества учреждения по его долгам при недостаточности средств, находящихся в распоряжении учреждения; на членов ассоциаций (союзов) по их обязательствам в размере и порядке, предусмотренном учредительными документами.
На первый взгляд, применение субсидиарной ответственности не вызывает затруднений. Тем не менее, механизм ее применения имеет ряд проблем. Необходимым условием применения является предварительное обращение с соответствующим требованием к основному должнику, нарушившему обязательство. Отказ его от удовлетворения требований, либо неполучение ответа дают право кредитору предъявить соответствующее требование субсидиарному должнику[3, с. 1].Тогда возникает вопрос: каким может быть предварительное обращение к должнику – в виде претензии или что-то иное? Кроме того, погашает обращение в суд с иском к основному должнику и получение положительного судебного решения субсидиарное требование или нет, особенно в тех случаях, когда решение не исполняется из-за отсутствия средств у основного должника?
|
|
|
Далее, позволяет ли грамматика и стилистика ст. 399 ГК РФ считать, что субсидиарная ответственность есть еще и обязанность исполнить само обязательство основного должника перед кредитором, либо термин «ответственность» следует понимать буквально? В соответствии со ст. 399 ГК РФ необходимым условием применения субсидиарной ответственности является предварительное обращение с соответствующим требованием к основному должнику, нарушившему обязательство. Отказ основного должника от удовлетворения этого требования или неполучение от него ответа дают кредитору право предъявить соответствующее требование к лицу, на которое возложена субсидиарная ответственность. Буквальное толкование этого правила предполагает, что субсидиарная ответственность для несущего ее лица наступает в случае, когда основной ответчик отказался удовлетворить требование потерпевшего, либо последний в разумный срок не получил ответа на свое требование [1, с.2]. Значит, если требование кредитора удовлетворено за счет основного должника по решению суда, то субсидиарная ответственность уже не наступает.
|
|
|
На наш взгляд, ст. 399 ГК РФ должна быть истолкована именно таким образом. Субсидиарная ответственность является дополнительной и в случае применения основной ответственности может быть применена в той части, в какой требование кредитора не было включено в удовлетворенное требование к основному должнику. Кроме того, защита кредитором своего права способом, указанным в ст. 12 ГК РФ, дает полную реализацию возможностей, предоставленных Гражданским кодексом РФ.
Субсидиарная ответственность установлена законом и возлагается на ответственное лицо без какого-либо субъективного отношения с его стороны к возникновению долга или иной обязанности. Это не поручительство и не гарантия. Поэтому нельзя придавать субсидиарной ответственности универсальный характер. Тем не менее, есть примеры судебной практики, с которой нельзя согласиться. Так, решением Арбитражного суда Ростовской области в пользу ТОО «Нрав» взыскано с Управления здравоохранения г. Таганрога 1,3 млн. руб. пеней за просрочку оплаты работ по капитальному ремонту объектов здравоохранения. Решение суда не исполнено. ТОО «Нрав» обратилось в тот же арбитражный суд с иском к администрации. Таганрога о взыскании уже присужденных сумм в порядке субсидиарной ответственности. Решением арбитражного суда иск был удовлетворен в полном объеме. Впоследствии Постановлением Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации решение было отменено, дело направлено на новое рассмотрение как необоснованное из-за неполноты исследования всех его обстоятельств. Высший Арбитражный Суд согласился с возможностью предъявления субсидиарного требования, несмотря на то, что решением арбитражного суда уже было удовлетворено основное [2. с.2].Если допустить такую практику, наверняка появится возможность злоупотреблений против субъектов вообще не виновных в нарушении обязательств. Далеко не бесспорной представляется практика Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, допускающая привлечение к участию в уже возбужденном деле по требованиям к основному должнику в качестве ответчика субсидиарного должника. В таком случае просто игнорируется правило ст. 399 ГК РФ о предварительном порядке обращения с требованием к основному должнику. Согласиться с таким вариантом разрешения спора можно лишь в том случае, когда основной должник в судебном заседании (а мы ведем речь о привлечении второго ответчика в уже возбужденном деле) отказался удовлетворить требования кредитора (ч. 2 ст. 399 ГК РФ).
|
|
|
|
|
|
Обратим внимание, как в теории формулируется понятие гражданско-правовой ответственности. Гражданско-правовая ответственность – одна из форм государственного принуждения, состоящая во взыскании судом с правонарушителя в пользу потерпевшего имущественных санкций, перелагающих на правонарушителя невыгодные имущественные последствия его поведения и направленных на восстановление нарушенной имущественной сферы потерпевшего. В Гражданском кодексе РФ есть глава 22 «Исполнение обязательств», глава 23 «Обеспечение исполнения обязательств», глава 25 «Ответственность за нарушение обязательств». Предполагаем, что три этих института находятся в разных плоскостях сложного понятия – обязательства. В границах каждого института возникают правоотношения, которые регулируются нормами ГК РФ по-разному и не имеют точек соприкосновения. В противном случае путаница правоприменения лишит единого подхода к решению конкретных судебных дел, вытекающих из обязательственного права, но каждый раз из отдельного института исполнения обязательства, его обеспечения, применения ответственности. Видимо, судебная практика должна строго следовать этому правилу. Так, ГК РФ, например, неустойку относит к способам обеспечения исполнения обязательства, однако на этот счет в теории поддерживается мнение о том, что неустойка относится еще и к виду ответственности. В частности, О.С.Иоффе полагает, что к мерам ответственности за нарушение обязательств причисляется наряду с возмещением убытков и неустойка, а также различные санкции, применяемые к обязательствам разного вида. К формам ответственности относит неустойку и Н.Д. Егоров. Он писал, что возмещение убытков может рассматриваться как общая мера гражданско-правовой ответственности, к ее специальным мерам могут быть отнесены другие формы, применимые в случаях, предусмотренных законом или договором для соответствующего вида гражданского правонарушения. Еще более четко и определенно к числу форм (мер) гражданско-правовой ответственности отнесены возмещение убытков и взыскание неустойки М.И. Брагинским и В.В. Витрянcким в работе«Договорное право».
Таким образом, в теории появляется двойственное определение института неустойки: и как способа обеспечения исполнения обязательств, и как меры гражданско-правовой ответственности. Практика пока не дает повода для серьезных возражений против этого. Прежде всего, потому, что чаще всего до судебных споров доходят случаи применения договорной неустойки, вытекающие из предпринимательских отношений. В таком случае санкции возлагаются на нарушителя обязательства в силу договора без выяснения его вины. Однако, если возникнет спор о применении неустойки за неисполнение обязательства вытекающего не из предпринимательских отношений, то тогда, согласно ст.401 ГК РФ, потребуется установление вины должника. Тогда заинтересованная сторона может потребовать взыскания неустойки не как меры ответственности, а как применения одного из способов обеспечения исполнения обязательства. Из этого следует, что признание двойственного характера неустойки создает неустойчивость в гражданско-правовых отношениях. Такая двойственность неустойки фактически исключает понимание критерия ее природы, а это, на наш взгляд, недопустимо.
Как правильно понимает Б.М. Гонгало, все способы обеспечения исполнения обязательствхарактеризуютсяидентичнойфункциональнойнаправленностью,отмеченыдополнительным(акцессорным) характером. Иными словами, они производны и зависимы от тех обязательств, которые ими обеспечиваются. Точно такого же единого значения требует и правовая природа субсидиарной ответственности. Ст. 399 ГК РФ помещена в главе 25 «Ответственность за нарушение обязательств» – следовательно, включает в себя все особенности данного института, который произволен от института исполнения обязательств. Но при этом отличен от него. Исполнить обязательство – это уплатить денежную сумму, выполнить работу, оказать услугу – ответить на полученное благо, не допуская никакое умаление собственных благ. Понести ответственность – это претерпеть неблагоприятные последствия, лишиться части своих благ. Совершенно ясно, что речь идет о разных общественно значимых категориях. О.С. Иоффе отмечает, что ответственность должна всегда выражаться в каком-то дополнительном бремени, вызывая для нарушителя определенные отрицательные последствия. Конкретными видами таких последствий может быть замена неисполненной обязанности новой (например, обязанностью возместить вред), присоединение к нарушенной обязанности дополнительной (помимо исполнения нарушенного договора возместить убытки). Вывод: мера реального исполнения и мера ответственности являются разными категориями. Если это так, то субсидиарная ответственность за должника, производная от его основной ответственности, может быть возложена на субсидиарного дебитора только как возмещение убытков и уплаты процентов, положенных возмещению с основного должника, но никак ни право на требование реального исполнения обязательства.
Между тем, в приведенных выше примерах арбитражной практики, речь идет всегда о взыскании суммы основного долга за основного должника с должника субсидиарного. И пока сомнений в правоте такой практики никто не высказывал. Тем не менее, субсидиарная ответственность есть дополнительная мера, санкция за нарушение договора или закона, но не сам предмет договора, Следовательно, применение субсидиарной ответственности должно ограничиваться санкциями за неисполнение обязательства, а не возложением реального исполнения на третье лицо.
Список использованных источников:
1. Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2009. – №2. – С. 56-57.
2. Гражданское право / под ред. и с предисл. Е.А. Суханова. – М.: Статут, 2-е изд., перераб. и доп. – 2012. – 334 с.
3. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: Ин-т государства и права Российской акад. наук / Т.Е. Абова[и др.], под ред. Т.Е. Абовой. – М.: Юрайт, 6-е изд., перераб. и доп. 2011.– 679 с.
Азжеуров Максим Альбертович,
ГОУ ВПО «Донбасская юридическая академия» (г. Донецк, ДНР)
Научный руководитель: Бордюгов Л.Г., канд.юрид.наук
Республиканский центр судебных экспертиз МЮ ДНР
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 322; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!