Когда оно начинается, в классе что-то плохое случается каждый месяц, да? 10 страница
Она медленно нанизывала слово на слово, прищурив глаза, будто глядя куда-то вдаль. Дедушка рядом с ней механически кивал.
– А в каком из третьих классов мама училась?
– В каком? Хмм.
Бабушка искоса взглянула на дедушку, голова которогомерно поднималась-опускалась, и тихо вздохнула.
– В третьем классе, дай-ка вспомню, она была то ли во второй параллели, то ли в третьей… Да, думаю, в третьей.
Не может быть… у меня просто язык отнялся; какое-то странное чувство возникло. Это не было согласие. И не удивление, и вовсе не страх. Я как будто обнаружил громадную черную яму – дна не видать – ровно там, куда собирался шагнуть.
– Класс три-три? Ты точно уверена?
– Ну вот, теперь уже не совсем уверена.
Дедушка продолжал кивать в такт бабушкиным словам.
– А у тебя остался ее школьный фотоальбом?
– Не думаю, что он тут, у нас. Если он где-то и есть, то, скорее всего, в доме твоего папы. Когда она вышла замуж, то кажется, взяла с собой все свои вещи.
– А.
Интересно, остались ли они у отца дома? Во всяком случае, мне он никогда ничего такого не показывал.
– Скажи, ба, – продолжил я расспросы. – Двадцать шесть лет назад, когда мама училась в три-три, у нее в классе умер кто-нибудь в аварии или еще из-за чего-нибудь?
– Авария? С кем-то из ее класса?..
Бабушка вновь посмотрела на дедушку, потом ее взгляд ушел куда-то в сад. Наконец она медленно вздохнула.
– После того как ты спросил, я что-то такое припоминаю, – задумчиво произнесла она, будто обращаясь к самой себе. – Но что это была за авария, не помню. Хороший был ребенок. Когда это случилось, это было просто ужасно…
|
|
|
– А как звали того ученика? – спросил я агрессивнее, чем хотелось бы. – Мисаки?
– …Я не знаю.
Бабушка опять обеспокоенно уставилась в сторону сада.
– Мисаки. Мисаки, – скрипуче пробормотал дедушка.
– Доброе утро. Доброе утро, – внезапно заорала своим пронзительным голосом майна Рей-тян, до сих пор сидевшая тихо; я вздрогнул. – Доброе утро, Рей-тян. Доброе утро.
– Думаю, Рейко должна помнить гораздо лучше, чем я, – сказала бабушка.
– Но ведь Рейко-сан тогда было всего три-четыре года?
Видимо, столько, исходя из разницы в возрасте между сестрами. Лицо бабушки вдруг обрело уверенное выражение, и она энергично кивнула.
– Да, да. Рицко сдавала вступительные экзамены в старшую школу. А я приглядывала за Рейко. Трудный был год! Дед все работал-работал, нам совсем не помогал, – бабушка пристально уставилась на дедушку. – Правильно?
Губы старика шевелились, как горловина мешочка, перетянутая шнурком; он бормотал что-то невнятное.
– Почему? Почему? – проорала Рей-тян. – Почему? Рей-тян, почему?
3
|
|
|
Рейко-сан вернулась домой поздно. Поужинала она где-то в городе, и, судя по всему, этот ужин включал в себя изрядное количество спиртного. Я почувствовал запах, и глаза ее были слегка налитые.
– Уверен, что экзамены на следующей неделе на отлично сдашь?
Рухнув на диван в гостиной, она, похоже, лишь после этого заметила, что я тоже в комнате, и бросила этот неожиданный вопрос. Речь ее звучала не очень разборчиво. Рейко-сан была еще далека от состояния «пьяной», но даже такой я ее видел впервые.
– Да нет, – хоть вопрос меня и озадачил, все же я ответил честно. – Но я готовлюсь, сколько нужно.
– А, ну тогда прости.
Она негромко фыркнула, потом осушила стакан холодной воды, который подала бабушка. Я смотрел на нее, и вдруг –
Я представил себе, как моя умершая мама когда-то давно тоже так вот пила спиртное и пьянела. От этой мысли мое сердце содрогнулось, грудь сжало.
– Ааа, как я сегодня умаялась.
Рейко-сан, сидя на диване, изо всех сил потянулась. Потом повернулась ко мне и посмотрела почти с завистью.
– Тяжело быть взрослой. Столько людей, все от тебя чего-то хотят, вяжут по рукам и ногам. И…
– Как ты себя чувствуешь, Рейко? – обеспокоенно спросила бабушка, подойдя к ней. – Нечасто ты так-то…
|
|
|
– На сегодня я все. В постельку. Душ приму завтра утром. Спокойной ночи.
Рейко-сан неуверенно поднялась на ноги, но тут я, набравшись смелости, наконец спросил сам. Я просто должен был узнать, что произошло двадцать шесть лет назад, и как можно скорее.
– …Ты знаешь ту историю, Рейко-сан? О том, что было двадцать шесть лет назад?
Только что вставшая с дивана Рейко-сан тяжело плюхнулась обратно.
– Ага. Ее все время пересказывают.
– Это одна из «Семи тайн»?
– Неет, это из другой оперы.
– Рейко-сан, а ты тоже узнала ее, когда училась в средней школе?
– Ага. Правда, не от кого-то конкретного, так, просто слухи.
– Когда мама училась в средней школе, она тоже была в классе три-три. Ты это знала?
– …Позже, – Рейко-сан отодвинула волосы с лица и, медленно откинувшись на спинку дивана, устремила взгляд в потолок. – Сестрица Рицко мне об этом рассказала… позже.
– А какое у этой истории продолжение?
Набрав ход, я продолжал с надеждой закидывать Рейко-сан вопросами. Но тут вдруг ее лицо застыло, и она замолчала. После короткой паузы –
– Никакого продолжения я не знаю, Коити-кун.
Ее голос звучал на несколько тонов ниже.
– Наверняка знаешь, Рейко-сан.
– …
– Ну Рейко-са-…
– Люди вокруг нее много чего напридумывали.
|
|
|
Я услышал вздох и, обернувшись, увидел, что бабушка, сев за стол, закрыла лицо руками. Судя по ее позе, она не желала ни видеть, ни слышать нашего разговора.
– Возможно, тебе лучше пока вовсе не думать об этом, – сказала Рейко-сан. Потом встала, потянулась и посмотрела мне прямо в глаза. К ней снова вернулся хорошо знакомый мне беззаботный тон. – Некоторые вещи лучше узнавать в подходящее время. А если его упустил, то, может, лучше и вовсе не знать. По крайней мере, пока оно снова не настанет.
4
На следующий день, в четверг, я не видел Мей Мисаки вообще.
Экзамены ведь совсем на носу… с ней все в порядке?
Я понятия не имел, хорошо ли Мей училась, какие у нее оценки. Я вообще никогда не видел, чтобы ее вызывали прочесть что-нибудь из учебника или решить задачку. Но, что еще важнее, если она и дальше будет столько прогуливать, ей может не хватить посещаемости для того, чтобы нормально закончить класс.
Правда, у меня было предчувствие, что, если я ей это скажу, в ответ получу всего лишь: «Тебе-то что?»
Я подумал было связаться с ней. Но тут же понял, что до сих пор не получил списка класса или еще чего-нибудь такого и потому никак не мог узнать ни ее адреса, ни телефона. Впрочем, должен признать – если бы я действительно очень сильно хотел их найти, то смог бы достаточно легко…
Скорей всего, она жила где-то недалеко от того кукольного магазина – в смысле, выставки. И, по-видимому, время от времени заходила туда посмотреть на кукол. Да. В этом я был уверен.
Интересно, какие у нее родители?
Есть ли у нее близкий друг или подруга?
Что с ней произошло, что ее глаз – ну, который под повязкой – стал вот таким? Может, у нее просто слабое здоровье. Вполне разумное предположение. Может, она именно поэтому не ходит на физру и вообще много пропускает… Аа, но еще, может…
…И так далее, и тому подобное.
У меня постоянно крутились в голове эти мысли; однако, похоже, из всего класса только у меня одного – судя по тому, что я видел и слышал. Правда, от моих размышлений вряд ли что-то изменится…
Посреди этого всего –
После большой перемены, когда мы направлялись к нулевому корпусу на пятый урок (это было рисование, а кабинет располагался именно в старом здании), я случайно обернулся, глянул на крышу корпуса напротив – и увидел ее.
Это было почти в точности как две недели назад, в первый мой день в этой школе, когда я сидел на лавке возле спортплощадки во время урока физкультуры. Одинокий силуэт, стоящий у края крыши, вплотную к железному ограждению.
Я шел вместе с Мотидзуки, фанатом Мунка, но тут бросил ему «погоди, я щас», развернулся и побежал обратно в здание, из которого мы вышли, – корпус С. Взлетел по лестнице и без колебаний толкнул стальную дверь кремового цвета, ведущую на крышу.
Но тут –
Мой мобильник, который я именно в этот день сунул во внутренний карман пиджака, глухо завибрировал. Какого?.. Кто это мог быть? Именно сейчас? Почему?..
Выскочив на крышу, я просканировал глазами все вокруг в поисках Мей и одновременно достал телефон. Звонил Тэсигавара.
– Ты в порядке?
– А что? Ты чего звонишь?
– Звоню, потому как у тебя могут быть проблемы. Акадзава вся прям кипит. У нее того гляди истерика начнется.
– Она тут при чем? Акадзава-сан?
– Слушай сюда, Сакаки…
Ххххшшш… Голос Тэсигавары потонул в шипении и свисте. Вряд ли одно было как-то связано с другим, но на помехи наложился еще и порыв ветра.
– …Понял? Прости, что приходится звонить…
Из-за шума я с трудом различал слова Тэсигавары.
– Понял, Сакаки? Кончай обращать внимание на то, чего нет. Это паршиво.
…Чего?
Что он сейчас сказал?
– И еще… ты слушаешь? Эй, Сакаки!
– Ага.
– Эта история, о которой ты вчера говорил… ну, про двадцать шесть лет назад… Она тебя правда беспокоит?
– Ну…
– Я поговорил кое с кем. Когда доберемся до июня, я тебе расскажу. Так что до конца месяца не мог бы ты –
Хххшшш, гзгзгзгз… помехи стали в десять раз сильнее, а потом связь прервалась.
Он это вообще к чему? Я с трудом понимал, что происходит, и был прилично зол, поэтому выключил мобильник и сунул его обратно в карман – теперь Тэсигавара не сможет дозвониться, даже если попытается. Потом я обшарил взглядом каждый уголок крыши, над которой по-прежнему бушевал ветер.
Но там никого не было.
5
На следующий день Мей появилась в классе как ни в чем не бывало.
Однако я не смог обменяться с ней даже словечком. Вовсе не потому, что меня встревожил вчерашний звонок Тэсигавары. Да, вряд ли из-за этого. Просто в ее молчании чувствовалось что-то…Она будто заранее отвергала все попытки идти на контакт.
С Тэсигаварой я после того раза тоже не говорил. Я столько всего хотел из него вытянуть, но – возможно, именно для того, чтобы избежать расспросов, – он ко мне не подходил. Да блин же, что происходит?
Завтра была четвертая суббота месяца, значит, опять выходной. Мне полагалось снова отправиться в поликлинику на осмотр, но у меня никаких особых изменений в плане здоровья не было, так что я подумывал перенести его на неделю. Вряд ли бабушка будет меня сильно клевать, если я так сделаю. Еще ведь и экзамены будут в начале той недели. И лучше всего в последние дни как следует подналечь на учебу. Я малость подозревал, что экзамены эти будут для меня проще простого, но, говоря по правде, я всего-навсего педантичный… нет, просто офигенно старательный ученик средней школы.
…Ну, а раз так.
Победив желание еще разок заглянуть на выставку кукол в Мисаки, я провел выходные дома, даже не высовываясь на улицу.
За это время я получил два звонка на мобильный.
Первый был из далекой страны индуистов.
Как и в прошлый раз, мой отец Ёске то и дело заявлял, что, дескать, там у него безумно жарко, но по сути он звонил проверить: «Как там у тебя дела?» Когда я ему сказал, что середина триместра, а значит, экзамены на носу, он ответил: «Не очень напрягайся по этому поводу». С учетом того, что «не напрягаться по этому поводу» я был принципиально неспособен, этот совет заставил меня поразмыслить о том, понимает ли вообще этот человек характер своего сына.
Второй звонок оказался слегка неожиданным. Это была Мидзуно-сан из городской больницы.
– Ну как, здоров?
Я угадал, кто звонил, по первым же словам. И тут же меня охватило легкое беспокойство.
– Помнишь, ты спрашивал – по-моему, две недели назад – о той девочке? Ну, которая умерла в больнице в конце апреля?
– Да, конечно.
– Я после нашего с тобой разговора все не могла ее выбросить из головы и в конце концов проверила кое-что. Оказалось, ее звали Мисаки, не Масаки.
– Мисаки – это ее фамилия? Или –
– Нет, это было имя.
Значит, не как у Мей Мисаки. И что это значит?
– А как оно пишется?
– Первое кандзи из слова «будущее», второе из «цветения». Вместе получается «Мисаки».
– Мисаки…
– А фамилия Фудзиока.
Мисаки Фудзиока, да?..
Сам того не желая, я погрузился в размышления.
Почему Мисаки Фудзиока – «моя вторая половинка» для Мей Мисаки? Как прикажете это понимать?
– Почему ты хотел про нее узнать? – спросила Мидзуно-сан. – Ты обещал рассказать.
– О, ээ… насчет этого.
– Не обязательно рассказывать прямо сейчас. Но я буду ждать.
– Хорошо.
– Кстати, мальчик-жутик. Что ты в последнее время читаешь?
Так вот с легкостью она ушла от разговора об обещаниях. Пока я мычал «оо, аа», мой взгляд упал на лежащую рядом книгу.
– Эээ, второй том полного собрания Лавкрафта.
– Ого, – к ней вернулся ее нормальный тон. – Хороший вкус! Слушай, а разве у тебя сейчас не начинаются экзамены?
– Ну, надо же делать перерывы в учебе, – ответил я. Впрочем, если учесть, сколько времени я тратил на одно и на другое, правда была прямо противоположной: я немножко занимался в перерывах между чтением книги.
– Ты такой ответственный, мальчик-жутик, – Мидзуно-сан явно позабавили мои слова. – Хорошо бы мой братишка брал с тебя пример. Он вообще не читает, даже жутики. У него в голове только для баскетбола места хватает. Как правило, нам просто не о чем разговаривать, хоть он и мой брат.
– У вас есть младший брат?
– Двое. Мальчик-мячик твой ровесник, Сакакибара-кун.
– Уаа, а я и не знал.
– А второй брат во втором классе старшей школы. Но у него тоже мышцы вместо мозгов, он сдвинутый на спорте. Сомневаюсь, что он хоть раз в жизни читал что-нибудь, кроме манги. Проблема, скажи?..
– Похоже на то.
У меня было такое ощущение, что пятнадцатилетний подросток, на выходныхв одиночестве читающий мифы о Ктулхув своей комнате, – проблема как минимум не меньшая, но… ладно, замнем для ясности.
По правде сказать – до меня внезапно дошло кое-что.
Вроде в моем классе есть парень по фамилии Мидзуно? Такой высокий, загорелый и довольно спортивного вида. Я с ним никогда не разговаривал; неужели это и есть младший из братьев Мидзуно-сан?
Городок-то маленький. Так что в подобном совпадении нет ничего удивительного.
– Это, Мидзуно-сан… а вы когда ходили в среднюю школу, то тоже в Северный Ёми? – задал я вопрос, который меня вдруг взволновал.
– Я училась в Южной средней, – ответила она. – Мой дом точно посередине между школами, и мы в зависимости от года поступаем то в Южную, то в Северную. Поэтому я и первый мой брат ходили в Южную среднюю, а младший учится в Северной.
…Понятно.
Тогда Мидзуно-сан вряд ли знает про Мисаки двадцатишестилетней давности.
У меня стало полегче на душе, и мы продолжили весело болтать о нашем общем хобби.
6
26 мая, вторник.
Второй день промежуточных экзаменов первого триместра.
Еще с ночи без перерыва лил дождь, угрожающе намекая на начало дождливого сезона. Мне казалось довольно необычным для современной школы, что в Северном Ёми не требовали обязательного ношения сменки (во всяком случае, сам я с таким раньше не сталкивался). Все ходили в уличной обуви в помещениях, кроме спортзала. Поэтому в дождливые дни, как сегодня, пол в классах и коридорах покрывали дорожки грязных следов.
Последний экзамен – японский язык – проводил на втором уроке Кубодера-сэнсэй.
Он раздал экзаменационные бланки, произнес: «Прошу начать», – и тут же в классе повисло молчание. Шорох механических карандашей по бумаге лишь изредка разбавляло сдавленное покашливание или тихий вздох. Школу я сменил, но атмосфера экзамена осталась ровно та же.
Примерно через полчаса кто-то из учеников встал из-за парты и вышел в коридор. Среагировав на звук и движение, я машинально повернул голову к окну. Мей на месте не было. Блин, она закончила раньше срока и опять слиняла?
После краткой внутренней борьбы я положил свой бланк на парту текстом вниз, встал и собрался было молча покинуть кабинет, но –
– Уже закончил, Сакакибара-кун? – остановил меня Кубодера-сэнсэй.
Я тихо ответил:
– Да. И поэтому хочу –
– Ты не думаешь, что стоило бы посвятить оставшееся время проверке ответов?
– Нет. Все в порядке.
Я четко услышал тихие голоса, раздавшиеся то тут, то там после этого моего ответа.
– Я уверен, что написал все правильно. Можно мне выйти?
Я кинул взгляд на дверь, которую Мей только что открыла и закрыла. Кубодера-сэнсэй, казалось, растерялся, но в конце концов опустил глаза и сказал:
– Да. Можешь выйти из класса, но не уходи домой. Просто подожди где-нибудь. После экзамена у нас внеплановый классный час.
Гул голосов распространился по всему классу. Я чувствовал, что все кидают на меня взгляды; довольно неприятное ощущение.
Они небось решили, что я зазнаюсь. Ну, даже если и так, я с этим ничего не мог поделать. И все же…
Невольно я дернул головой и подумал: почему?
Мы сделали ровно одно и то же; почему же на меня такая реакция, а Мей никто и слова не сказал? Разве не странно? Вот действительно же казалось, что что-то тут…
Едва выйдя из класса, я обнаружил Мей в коридоре у окна. Оно было открыто, и ветром внутрь задувало немного дождя. Мей молча смотрела наружу, не обращая на брызги ни малейшего внимания.
– Ты всегда быстро заканчиваешь, – сказал я.
– И? – ответила Мей, не оборачиваясь.
– Ты и вчера, и сегодня с каждого экзамена уходила раньше времени.
– Хочешь сказать, что напоследок ты решил составить мне компанию?
– Нет… просто я в японском хорошо секу.
– Хех. Значит, ты смог ответить на те вопросы?
– В смысле?
– Ну, когда нужно изложить что-то, уложившись в определенное количество слов, или ответить, какую цель преследовал автор.
– А. Да, наверно.
– А я их ненавижу. Просто не могу с ними. Уж лучше задачки по математике или естествознанию. Там всегда один четкий ответ.
Аа, ясно. Я начал понимать, что она имела в виду.
– То есть ты просто написала что попало и ушла?
– Ага.
– А это… ничего?
– Да, мне плевать.
– Да, но что насчет… – начал было я, однако решил оставить эту тему в покое.
Я подошел к окну, которое открыла Мей; оно было напротив лестницы, примыкающей к восточной стене кабинета,– так называемой «восточной лестницы». Мокрый ветер играл короткой прической Мей.
– Ее звали Мисаки Фудзиока, да? Девочку, которая умерла в больнице в тот день, – храбро сообщил я то, что узнал от Мидзуно-сан на выходных. Мей не отвела глаз от окна, но ее плечи чуть заметно вздрогнули – так мне показалось.
– Скажи, почему она?..
– Мисаки Фудзиока… – тихо произнесла Мей. – Мисаки… моя двоюродная сестра. Когда-то давно мы были ближе и связаны теснее.
– Теснее, чем?..
Я не понимал, что она имела в виду. Но… та девушка поэтому была ее «второй половинкой»?
– История, которую ты мне рассказала две недели назад, – я снова сменил тему. – Насчет класса три-три, который был двадцать шесть лет назад. Какое у нее продолжение? Та часть, где привидения?
– Ты уже спрашивал кого-нибудь? – задала встречный вопрос Мей и, пока я пытался найти что ответить, повернулась ко мне и продолжила: – И тебе никто не рассказал?
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 174; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!