УСЛОВИЯ В «ТРЕТЬЕМ МИРЕ»: ОБЩАЯ ОЦЕНКА

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 7Следующая ⇒

Примеры Ливана и Малайзии, а также сходство предложенной Льюисом для Западной Африки и сообщественной моделей дают весомые аргументы в пользу предположения о том, что сообщественная система способна быть серьезной альтернативой британской модели в многосоставных обществах «третьего мира». Вместе с тем, опыт Кипра показывает, что попытка установить сообщественную демократию может потерпеть крах. Впрочем, даже одной неудачи достаточно, чтобы доказать: сообщественность «работает» не во всех случаях. Для того чтобы сделать общий вывод о ее пригодности для «третьего мира», следующим шагом должна стать попытка определить условия, повышающие или снижающие вероятность ее успеха. Однако, такая общая оценка таит в себе определенную опасность, поскольку очевидно, что страны «третьего мира» по многим параметрам отличаются друг от друга, и, следовательно, мои обобщения могут оказаться неприменимыми к какой-либо конкретной стране. Условия, которые в целом или частично, но не всегда и не без исключений считаются благоприятными, мы рассмотрим в первую очередь. Материалом для сравнения послужит опыт Малайзии и Ливана. История обеих стран, как и всех европейских сообщественных систем, доказывает, что сообщественная демократия возможна даже при наличии нескольких неблагоприятных факторов. Поэтому ситуация в указанных странах будет служить мерилом оценки положения в других странах с точки зрения того, являются условия в многосоставных обществах «третьего мира» в целом столь же благоприятными, как в Ливане и Малайзии, или они значительно менее благоприятны, а то и вовсе неблагоприятны, как на Кипре?

Напомним еще раз, что эти условия следует рассматривать в качестве способствующих, но не решающих факторов. Как уже отмечалось, изучение опыта Канады и Израиля показало, что они не

202

являются ни необходимыми, ни достаточными условиями. В соответствии с этим выводом, сделанным на основе эмпирических данных, сообщественная демократия как нормативная модель подразумевает отказ от социального детерминизма. Она исходит из того, что политические элиты обладают большой свободой выбора и могут прибегнуть к сообщественным методам вследствие разумного осмысления присущих многосоставному обществу центробежных тенденций ради противодействия им. Признание принципиального значения роли политических элит близко убеждению Макиавелли в том, что добродетель и благоразумие лидеров решают дело, поскольку «время приносит с собой самые разные вещи; ему безразлично, что творить — добро или зло»³⁴.

Ранее, при обсуждении протосообщественных традиций как фактора, благоприятствующего сообщественной демократии, приводилось критическое высказывание Ханса Даалдера по поводу свободы выбора и «сознательного политического конструирования», осуществляемого политическими элитами. Он утверждает, что устойчивые традиции политического урегулирования и согласительного стиля принятия решений существовали в Швейцарии и в Нидерландах еще до наступления эпохи политической модернизации и образования наций. Ханс Даалдер доказывает, что аналогичные процессы в развивающихся странах в значительной степени зависят от прошлого политического опыта местной элиты, но при этом отмечает, что «преобладающие в новых государствах идеологические взгляды неблагоприятны для выбора сообщественных моделей. Несмотря на то, что прежние традиции согласительного принятия решений и автономии сегментов достаточно сильны, тем не менее нынешние лидеры обычно рассматривают их как «препятствие, которое следует устранить, а не как материал для строительства новой, многосоставной нации»³⁵. Из этих замечаний следует, что в конечном счете свобода выбора все же остается: хотя элита и может быть настроена против сообщественности даже при наличии традиций, способствующих ей, она все же остается динамичным и независимым субъектом деятельности, способным не только отойти от старых политических традиций, но и сознательно вернуться к ним.

³⁴ Machiavelli N. The Prince//Ricci L. (trans.). The Prince and the Discourses. New York: Modern Library, 1950. P. 11. См. также: Tsurutani T. Machiavelli and the Problem of Political Development//Review of Politics 30. No 3 (July 1968). P 318-319

³⁵ Daalder H. On Building Consociational Nations: The Cases of the Netherlands and Switzerland//International Social Science Journal 23. No 3 (1971). P. 368. См. также: Daalder H. Government and Opposition in the New States//Government and Opposition 1. No 2 (January 1966). P. 205-226.

203

Более важное следствие, вытекающее из замечаний Даалдера, состоит в том, что во многих новых государствах существуют восходящие еще к доколониальным временам традиции, которые могли бы служить прочной основой для сообщественной демократии. И напротив, британская модель с ее правлением большинства, системой «правительство против оппозиции» и однопартийным правительством совершенно чужда незападным традициям. Это положение разделяют многие другие авторы. Руперт Эмерсон пишет, что «принятое на Западе (а значит, и в британской модели) право большинства навязывать после непродолжительного обсуждения свое мнение инакомыслящему меньшинству в корне противоречит концепциям, лежащим в основе мировоззрения незападных народов». Конечно, между традициями азиатских и африканских народов имеются существенные различия, но «их естественное устремление, как правило, направлено на подробное и неспешное обсуждение проблем с целью достижения консенсуса. Важной чертой их прошлого политического опыта является практика постепенного выявления точек соприкосновения и согласия, а не способность найти быстрое решение путем подсчета голосов»³⁶. Майкл Хаас утверждает, что существует особый «азиатский путь» принятия решений, основанный на таких идеях, как «муфакат» (малайский термин), т.е. «принцип единодушия, достигаемого путем дискуссии, а не голосования», и «мушавара», т.е. «традиционный индонезийский метод достижения согласия не решением большинства, а поиском чего-то подобного «общему настрою собравшихся» у квакеров»³⁷. Джулиус Ньерере с одобрением приводит следующее описание типичного стиля управления в африканской деревенской общине: «Старейшины садятся под большим деревом и продолжают обсуждение до тех пор, пока не приходят к согласию»³⁸. Льюис также отмечает, что у племен Западной Африки сильны демократические традиции, отличные от британской модели. Он пишет: «Племя принимает решение путем обсуждения подобно участникам коалиции; такая демократическая процедура лежит в основе самобытных политических институтов этих народов»³⁹.

³⁶Emerson R. From Empire to Nation: The Rise to Self-Assertion of Asian and
African Peoples. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1960. P. 284.

³⁷Haas M. The Asian Way to Peace//Pacific Community 4. No 4 (July 1973). P. 503-
505. Определение понятия «мушавара» взято из: Feith H. Indonesia//Kahin G.McT.
(ed.). Governments and Politics of Southeast Asia. Ithaca: Cornell University Press, 1959.
P. 192.

³⁸ Nyerere J. Democracy and the Party System//Sigmund P.E. (ed.). The Ideologies of the Developing Nations, rev. ed. New York: Praeger, 1967. P. 294. См. также: Mohiddin A. The Basic Unit of African Ideal Society in Nyerere's Thought//Africa 25. No 1 (March 1970). P. 3—24.

³⁹ Lewis W.A. Politics in West Africa. P. 86.

204

Особенно убедительным свидетельством в пользу такой оценки служит и вывод, сделанный М. Г. Смитом по итогам исследования доколониальных обществ в Африке. Его исходная концепция многосоставных обществ, излагавшаяся в главе 1, подразумевала, что доминирование одного из культурных сегментов является обязательным и неизбежным следствием многосоставности. Однако, когда Смит «изучил этнографические материалы о доколониальных африканских обществах на предмет поиска сведений о многосоставности» и проверил свое первоначальное предположение о том, что многосоставность неизбежно приводит к доминированию, он неожиданно обнаружил такой тип многосоставного общества и назвал его «сообществом», т.е. объединением «самостоятельных общностей, выступающих в качестве равных и независимых партнеров в едином общественном образовании»⁴⁰. Такое определение практически совпадает с определением сообщественной системы, данным в настоящей книге, но то, что они повторяют друг друга даже терминологически, — это чистая случайность.

Наряду с наличием исторических традиций согласительного принятия решений в многосоставных обществах «третьего мира» существует еще ряд факторов, в целом благоприятствующих сообщественности. При том, что родовые связи обычно весьма прочны, а национальное самосознание в многосоставных обществах развито сравнительно слабо, даже если общенациональные чувства хотя бы в какой-то степени присущи и элитам, и массам, то шансы сообщественной демократии на успех повышаются. В большинстве молодых государств общенациональные ориентации слабы, но не отсутствуют совершенно, как в Ливане и Малайзии. В тех странах, которым пришлось вести борьбу за независимость, власть метрополии выступала как фактор внешней угрозы, содействовавшей внутреннему единству.

Более того, сотрудничество на уровне элит получает дополнительный стимул, если лидерами движет не только осознание общих интересов, но и общее прошлое и общие взгляды. С этой точки зрения, ситуация в молодых государствах в целом более благоприятна, чем в Ливане или Малайзии. В частности, в период борьбы за независимость и в первые годы после ее установления политические лидеры, как правило, объединялись в чрезвычайно сплоченную группу. Уильям Дж. Фольц замечает, что многие молодые государства,

⁴⁰ Smith M. G. Pluralism in Precolonial African Societies; Some Developments in the Analytic Framework of Pluralism//Kuper L., Smith M. G. (ed.) Pluralism in Africa. Berkeley: University of California Press, 1969. P. 94, 439.

205

«к счастью, имели весьма узкий и гомогенный по составу слой политически активных людей». Их лидеров «связывали узы личной дружбы, зачастую усиленные еще и совместной учебой, опытом участия в антиколониальной борьбе и преданностью национальным идеалам»⁴¹. Особенно важным сплачивающим моментом на уровне элит в большинстве африканских стран является принятие английского или французского языка в качестве государственного. Коль скоро ни английский, ни французский языки не являются языками ни одного из этнических сегментов, они этнически нейтральны. Но, как отмечает Пьер Л. ван ден Берге, такой официальный, и все же иностранный язык, выступает в роли «тайного престижного посредника», который позволяет установить «прочные связи "поверх" этнических границ, на вершине социальной пирамиды»⁴².

И, наконец, последним в целом благоприятным условием является высокая степень изолированности сегментов. Линии разделов по родовому признаку обычно прочерчены очень четко; эту тенденцию разделения усиливала и часто применявшаяся бывшими колониальными державами практика косвенного управления. В результате везде, где это возможно, политика также осуществляется на сегментарной основе. Эта черта присуща не столько африканским, сколько азиатским многосоставным обществам. Ван дер Берге обобщает ситуацию в Африке следующими словами: «Важнейшая черта национального вопроса в африканских условиях — его многомерность и изменчивость по сравнению с более определенными ситуациями в Бельгии или Швейцарии, где основные линии разделения в обществе не столь многочисленны, более стабильны и не так резки»⁴³. Ливан и Малайзия в этом отношении, очевидно, ближе к двум упомянутым европейским странам, чем к типичному африканскому многосоставному обществу. Вместе с тем, недостаточная четкость водоразделов между сегментами в Африке компенсируется тем фактом, что изолированность сегментов на этом континенте обычно усиливается компактным проживанием составляющего их населения, чего нет ни в Ливане, ни в Малайзии.

И в Африке, и повсюду в «третьем мире» изолированность сегментов приводит к усилению политической инертности масс, не принадлежащих к элите, и повышению уважения к лидерам сегментов. Эта характеристика применима ко всему незападному полити-

⁴¹Foltz W.J. Building the Newest Nations: Short-run Strategies and Long-run Problems//Deutch K.W., Foltz W.J. (ed.). Nation-Building. New York: Atherton, 1963. P. 118, 121.

⁴²Pierre L. van den Berghe. Ethnicity: The Arican Experience//International Social
Science Journal 23. No 4, 1971. P. 516.

⁴³Ibid. P. 513.

206

ческому процессу в целом. Люсиан Пай так описывает этот тип политики: «Общинный тип политики... означает, что политические симпатии определяются в основном чувством принадлежности к какой-либо конкретной группе, а не провозглашенными этой группой политическими целями. ...Пока считается, что лидеры группы действуют в ее общих интересах, им, как правило, не следует беспокоиться о том, что те или иные их конкретные шаги каким-то образом изменят отношение к ним рядовых общинников»⁴⁴.

Подобная преданность дает политическим лидерам, особенно в краткосрочной перспективе, важное преимущество — значительную свободу маневра в отношениях с лидерами других групп. У незападных лидеров это преимущество гораздо больше, чем у политиков в европейских сообщественных демократиях. Однако существует опасность, что в долгосрочной перспективе лидеры будут слишком большое внимание уделять политике на уровне элит и постепенно утратят связь со своей массовой социальной базой. Авторам многих исследований по проблемам политического развития дистанция между элитой и массами в незападной политике видится настолько значительной, что концепция интеграции нации обычно приобретает у них двойной смысл: в ней имеется в виду не только преодоление этнических и сегментарных ориентации, но и уменьшение разрыва между элитой и массами. Отыскивать способы политического урегулирования на уровне элит и одновременно поддерживать тесные связи со своей массовой социальной базой — трудная, но, как показывает опыт сообщественности в Европе, вполне разрешимая задача.

Роль политических элит будет определяющей в любом решении, касающемся выбора сообщественной модели в целом или ее отдельных механизмов. Льюис весьма нереалистично ожидает, что движение к образованию правительства большой коалиции может возникнуть на уровне масс. «Перспектива установления стабильного коалиционного правительства зависит в конечном счете не от политиков, а от общества, считающего, что ему нужно именно такое правительство». Он призывает новое поколение Западной Африки «переписать правила политической игры», дабы заставить политиков принять согласительную, а не соревновательную модель поведения⁴⁵. Но если сообщественная модель будет принята, то это произойдет по инициативе элит. Поэтому было бы бесполезно, и. может быть, даже вредно взывать через их голову к народным массам.

⁴⁴Pye I. W. The Non-Western Political Process//Journal of Politics 20. No 3 (August
1958). P. 472-473.

⁴⁵Lewis W.A. Politics in West Africa. P. 84-85.

207

Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 422; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!