Функции кредитно-денежной системы
Данный институт является условием, а его форма и качество отражают сумму разновеликих и разнонаправленных сил, наиболее лаконично выражая суть происходящих в обществе преобразований, одновременно являясь и вектором, указывающим направление этих преобразований, и индикатором возникающих в их ходе социальных проблем.
Для формирования работоспособного института кредита, необходимы гарантии того, что кредитующие продуктами своего труда, в будущем будут обладать привилегиями по отношению к остальной части общества, то есть к их должникам. Этими гарантиями и выступили деньги, обладатели которых имели естественное право на получение товаров и услуг от других членов общества, которые сначала выступили в качестве должников, но предоставив свои товары и услуги за деньги, сами стали кредиторами общества. Деньги – это информация о праве их обладателя на получение товаров и услуг, появившаяся в результате кредитных отношений. Близко, но терминологически так и не выразив, подошёл к пониманию кредитно-правовой сущности денег Карл Поланьи: «Эти деньги не были средством обмена, они были средством платежа; они не были товаром, но представляли собой покупательную способность; они были вовсе не какой-то полезностью сами по себе, она служили просто числовым выражением притязания на ту вещь, которую можно было приобрести»[9].
Есть еще одна гарантия: всё возрастающее обеспечение заработанных в прошлом денег увеличивающимся ассортиментом благ, производимым всем обществом, имеющее целью повышение качества жизни. Именно об этом должны думать управленцы всех уровней власти, начиная от концептуальной.
|
|
|
Не следует забывать что, как и любая институциональная форма, например экономическая формация, на разных исторических этапах может способствовать социальному развитию или тормозить его.
Деньги, как, впрочем, и власть — и в их «первородном», и в их естественно-легитимном значении — необходимо рассматривать в качестве производной от кредитных отношений. В последующем понимание этого было размыто мифотворчеством, идеологиями, религиозными догматами. Не «власти могут, контролировать кредит нации или не контролировать», а «тот, кто контролирует кредит нации и есть власть», так как денежная эмиссия - это не производство товаров, а средство управления товарной массой.
Из всех внесших вклад в развитие общества, особенно выделяется люди, выполняющие функцию управления (жрецы, вожди, старейшины). Но по мере расширения границ и размеров общества (от рода к народу), произошло обезличивание власти в том смысле, что не власть стала атрибутом конкретного человека как кредитора общества (внесшего больший по сравнению с другими вклад в общественное развитие), а человек стал находиться при власти; не человек стал «красить место», а «место — человека». Человеку достаются привилегии и статус управленца не за вклад, а занявшему статус управленца приписывается вклад и привилегии. При этом не управленцы оказывались кредиторами общества, а общество — кредитором управленцев, ожидая, правда, от представителей власти исполнения определенных общественно полезных функций. Появление понятия «кредит доверия власти» в какой-то мере можно рассматривать в качестве подтверждения данного факта.
|
|
|
По мере расширения размеров общества произошло обезличивание кредиторов общества, учет их вкладов изменился качественно, вкладчики стали анонимными. По мнению Зарубиной Н.Н., «благодаря деньгам происходит личное освобождение индивида от массы социальных, моральных, идеологических связей, упрощается путь к удовлетворению любых желаний и потребностей»[10]. Деньги сменили материальный носитель, приняв форму товара (ракушки, изделия из металла). Доверие к этим знакам обеспечивалось гарантией управленцев, кто со временем трансформируется в государство.
|
|
|
Управление этими процессами создаёт возможность для злоупотребления, став обладателями денег или должности, обеспечивать себе за счет дополнительной эмиссии денег дополнительные права и привилегии, не прикладывая при этом особых усилий и не становясь кредиторами общества. «Экономике удалось чудесным образом скрыть истинную структуру власти, поменяв местами составные части её определения, это особенно ясно в случае «негативного налога», когда зарплата односторонне жалуется, вменяется без обмена на какой-либо труд. Его нанимают без всякой эквивалентности; понятно, что таким трансэкономическим договором утверждается чистое господство, порабощение через дары и премии»[11]. Однако это всегда приводило и приводит к обесценению денег. «В общем патрициат и пролетариат «расходились», богатые становились более богатыми, а бедняки, более нищими, ибо вечной бедой перенапряженных капиталистических городов была дороговизна, чтобы не сказать бесконечная инфляция. Последняя проистекала из самой природы высших функций города, предназначение которых господствовать над прилегающими к городу экономиками»[12]. Таким образом, в любом случае кредитная природа власти и денег дает о себе знать.
|
|
|
Появившись как инструмент кредита, деньги стали выполнять также и функции меры стоимости и способствовали ускорению товарообмена. Простое выведение денег из товарообмена оставляет не выясненным, как один и тот же товар мог пользоваться повышенным спросом и находиться в избыточном количестве. Для того, чтобы стать деньгами, необходим был относительный избыток этих товаров, поскольку они должны были использоваться их потребителями не по назначению (не в соответствии с их потребительной стоимостью). Но в случае появления избытка таких товаров, они бы уже не пользовались повышенным спросом и, следуя общепринятой логике рассуждений о появлении денег из простого товарообмена, не могли бы претендовать на статус денег. Если рассмотреть золото, которое было одной из первых форм денег, то невозможно объяснить, как золото могло стать товаром повышенного спроса. Так индейцы, встретившие европейских путешественников, оценили изделия из золота так же как обычную бижутерию, зеркальца или бубенчики. «Как этот металл вообще мог оказаться товаром, не говоря уже о том, чтобы стать таким товаром, который бы начал активно использоваться различными товаропроизводителями в обмен на результаты своей деятельности? В существующих сегодня трактовках роли и функции денег этот вопрос не раскрывается. И не раскрывается он потому, что в большинстве экономических теорий практически полностью игнорируется социальная природа денег, а в рамках социальных теорий недооценивается их кредитная сущность. Если отбросить предположение, что всех людей вдруг внезапно осенила божественная (или дьявольская) идея использовать какой-либо товар в качестве денег (а не как товар), то следует признать, что потребность в деньгах не могла появиться в условиях простого товарообмена. Функции денег не мог начать выполнять ни один товар, обладавший вполне конкретной потребительной ценностью (стоимостью) и пользовавшийся повышенным спросом»[13].
Деньги это право на получение товаров и услуг. «Человек действует не для того, чтобы обеспечить свои личные интересы в сфере владения материальными благами, он стремится гарантировать свой социальный статус, свои социальные права, свои социальные преимущества. Материальные же предметы он ценит лишь постольку, поскольку они служат этой цели»[14]. Желание обладать деньгами, это не желание обладать особым товаром, выделившимся из массы товаров, а желание обладать правами, так как деньги это не товар, а право.
Право имеет силу, когда, с другой стороны, есть обязанность. Эта обязанность должна быть институционализирована. Общество должно признать такие права и обязанности. Первоначально такое признание могло быть, только если под эти инструменты можно было получить кредит у производителя товаров или услуг с повышенным спросом. Материальные носители, фиксирующие эти отношения, как правило, имели форму украшений, которые использовались также в качестве сакральных символов власти, указывавших на особые социальные права вождей, жрецов. А первой услугой повышенного спроса могла быть услуга защиты (ненасилия), предоставление контакта с «духами» (жертва богам). То, что люди вместо обмена товарами, обладающими потребительными стоимостями, стали обменивать их на деньги (то есть гарантии получения благ в будущем), способствовало развитию разделения труда и расширению товарного производства. Появилась возможность мобилизации свободных благ, обладающих собственной потребительной стоимостью, без применения насилия и обмана, а с гарантией воспользоваться своими правами в будущем (деньгами). Так появилась необходимость в расширении и выделении в самостоятельную деятельность производства самих кредитных инструментов. Со временем произошла девальвация этих инструментов по двум причинам: а) злоупотребление эмиссией, и б) подделка. Возможность подделки знаков привела к тому, что поднялся спрос на материал для производства этих знаков. Из-за своих свойств (делимость, редкость, сохранность, простота в обращении) особо выделись благородные металлы. «Вещи, относительно не имеющие никакой стоимости, — бумажки, получают возможность функционировать вместо золота в качестве монеты. В металлических денежных знаках их чисто символический характер ещё до известной степени скрыт. В бумажных деньгах он выступает с полной очевидностью»[15].
Драгоценные металлы могли выполнять денежные функции только до тех пор, пока существенно не возросла потребность в них как в товаре, обладающем собственными потребительскими качествами. Как только драгоценные металлы начинают использоваться в промышленности, обмен их на товары перестаёт быть обменом товара на деньги, это обмен товара на товар. «Чтобы удержать у себя золото как деньги, т. е. как элемент созидания сокровищ, надо воспрепятствовать его обращению, его растворению как покупательного средства в средствах потребления. Следовательно, созидатель сокровищ приносит потребности своей плоти в жертву золотому фетишу»[16]. «Вещество золота играет роль лишь материализации стоимости, т. е. денег»[17]. Деньгами может быть всё, но только то, что не обладает собственными потребительскими качествами и используется в качестве кредитного инструмента, с гарантией воспользоваться правом на приобретение товаров в будущем. «За блеском золота, правда, эта кредитная природа денег длительное время скрывалась. Наглядным образом эта их природа вновь проявилась лишь относительно недавно — с появлением современных форм банковских денег. Но и сегодня многие не отдают себе отчета в том, что характерной особенностью денег является, то обстоятельство, что их обладатели (если не учитывать получение денег в качестве подарка, наследства или в результате воровства) до момента их использования всегда выступают в роли кредиторов других членов общества»[18].
Изменив представление о принципах управления в обществе, мы изменим представление о деньгах. Изменив представление о деньгах, мы изменим понимание процессов связанных с ними.
Так, когда правительство заявляет, что обладает половиной триллиона долларов США, оно имеет в виду, что произошел обмен одного товара на другой, российских энергоносителей на доллары. В действительности в этой сделке товаром является только российские энергоносители, произведенные трудом российских рабочих, а доллары это знаки, гарантирующие нам право на приобретение продуктов труда американских рабочих в будущем. И всё это время Россия льготно кредитует США своим трудом. Любой, кто копит валюту собственной страны, кредитует собственную страну, а кто работает и копит валюту иностранного государства, тот кредитует иностранное государство. Подорвав доверие к общественному институту кредита, коим является российский рубль, из россиян сделали кредиторов американской экономики.
Пенсионная реформа, подразумевающая накопительную систему, была призвана справиться с проблемой сокращения населения. По логике организаторов этой реформы в ближайшем будущем работающего населения будет недостаточно для того, чтобы прокормить себя, свои семьи и пенсионеров, и страна должна перейти от распределительной системы к накопительной. То есть, работающий сейчас должен сам позаботится о своем будущем и не надеяться на общество, так как в нем не будет достаточно работающих. Так, допустим если сейчас 100 работающих, содержат 100 пенсионеров, то со временем, когда 100 рабочих сами выйдут на пенсию, работающих (то есть родившихся после развала СССР) будет около 30. А если 30 работающих не смогут содержать 100 пенсионеров, то это значит 100 пенсионеров должны были позаботиться о своей старости и вовремя стать клиентами накопительных пенсионных фондов.
Но если деньги это не товар, а люди даже в пенсионном возрасте потребляют реальные товары и услуги то, как деньги (цифры), аккумулированные в накопительных пенсионных фондах, смогут помочь пенсионерам, если мы изначально приняли, что 30 человек не в состоянии прокормить 100 пенсионеров.
Так, если технологии будущего помогут нам при задействовании 30 человек произвести товаров и услуг, для того чтобы обеспечить сотне пенсионеров уровень жизни достойный человека, то и накопительная и распределительная системы справятся с этой задачей. Но, если технологии не позволят нам при задействовании 30 человек содержать 100 пенсионеров, то при чем здесь деньги.
Отсюда вывод, что единственная причина этой реформы, дать моральное право будущему правительству снять с себя ответственность и заявить будущим пенсионерам: "Сами виноваты, надо было лучше работать".
О возможности мобилизации свободных средств, обладающих собственной потребительной стоимостью, при помощи средств, таковой не обладающими, писал русский экономист XIX в. Шарапов С.Ф.: «Мнимые капиталы пускаются в оборот государством, и реальные, то есть частные будут работать параллельно, не мешая друг другу, и в этом именно и будет заключаться здравая и справедливая экономическая политика»[19]. Мнимый капитал создается государством и направляется туда, куда частный предприниматель вкладывать не заинтересован.
Залог развития - это отношения, при которых одни готовы вносить, и вносят в общественный продукт больше, чем получают взамен, а другие мобилизуют этот высвободившийся ресурс и направляют его на расширенное воспроизводство. Без этих отношений невозможно было развитие в прошлом, как невозможно будет в будущем.
Йозеф Шумпетер видел в деньгах роль, мобилизующую реальные активы в целях общественного развития: «Но кто же собирается опровергать тот факт, что в наиболее развитых в экономическом отношении странах примерно 3/4 всех банковских депозитов отражают простую запись на счета сумм, выданных банком в долг, что предприниматель регулярно становится вначале именно должником банка, чтобы затем превратиться в его кредитора, что он вначале «занимает» те самые деньги, которые uno actu вносит на депозит?» Занимает предприниматель деньги которых до того момента как он их занял не существовало, хотя деньги он берет для приобретения реальных товаров. Й. Шумпетер не видит предпринимателя должником общества, а только должником посредника, узурпировавшего право на создание денег. И как следствие, заслугу в развитии он признает только за банкиром, узурпировавшим управление национальным кредитом. «По существу он (банкир) феномен развития, впрочем лишь там, где социально-экономическим процессом не управляет командная сила. Банкир делает возможным осуществление новых комбинаций, и, выступая от имени народного хозяйства, выдаёт полномочия на их осуществление. Он – эфор· рыночного хозяйства»[20]. Он не видит, что одновременно предприниматель становится должником общества, одолжившего ему реальные активы, и ожидающего от него благоразумного их использования.
Представление о деньгах, как инструменте, позволяющем мобилизовать свободные или высвобожденные активы общества, позволит нам более адекватно описать социальные последствия, повлекшие за собой приватизацию кредитно-денежной системы.
В XII в. н.э. английский король Генрих I вывел из употребления все знаки нарицательной стоимости, имевшие хождение в бедных провинциях, такие как морские раковины, перья т.д. Но он изобрел систему «мерных реек». Эта система продержалась 726 лет и была отменена лишь в 1826 году. По своей сути новая денежная система основывалась на деревянных полированных рейках с зарубками с одной стороны, обозначающими номинал. Затем рейка расщеплялась вдоль по всей длине таким образом, чтобы сохранить зарубки. С одной стороны система была гарантированна от подделок, а с другой, выпуск мерных реек не имел в отличие от золота других ограничений кроме целепологания, и не препятствовал развитию. Одна половина рейки оставалась у короля и служила защитой от подделки, а вторая пускалась в обращение. Хранящийся сегодня в Музее Банка Англии[21] образец мерной рейки очень велик и соответствует 25 тысячам фунтов стерлингов. Король Генрих приказал, чтобы мерные рейки использовались для уплаты королевских налогов. Это сразу же заставило их обращаться и приниматься как деньги. Так, по мнению Карла Поланьи металлические деньги и в частности золото вводились посредствам налогов: «Все древние государства использовали металлические денежные знаки для уплаты налогов и жалованья, но в остальном они обходились платежами натурой…»[22]. Точно также вместо золота можно было ввести в качестве материала для изготовления денежных знаков, инструмента общественного кредита любой материал. Генрих I решил не ограничивать свой суверенитет ограниченным количеством золота, вместо этого он использовал смекалку и смог защитить своё право эмиссии денег от подделок, оставляя у себя копии Мерных Реек. Король Англии сперва кредитовался товарами и услугами у собственного народа, а затем погашал кредит, предоставляя собственные услуги: инфраструктура (дороги, мосты), безопасность (армия, флот), правопорядок, социальная защита. На самом деле еще ни одна денежная система не работала так хорошо столь долгое время. Англия того времени не нуждалась в посредничестве и король сам управлял кредитом нации. В последствии, когда государственная власть будет передана конституционно избранным представителям народа контроль над кредитом будет сохранен за частным Банком Англии. По сути, сначала в Европе, а затем и по всему миру процесс передачи одного «рычага власти» (бюджет) в руки конституционно избранным представителям будет сопровождаться передачей другого «рычага власти» (контроль над кредитом) в частные руки. То, есть произойдет национализация бюджета и приватизация кредитной системы или либерализация. И хотя «государство, на самом деле было гарантом ценности бумажных денег, которые оно принимало как оплату налогов»[23], сеньораж и премия за их обращение в виде процента перешли в частные руки. Со словами Й. Шумпетера, что «консорциум лиц, кредитующих государство, не становится носителем верховной власти, хотя и осуществляет широкий контроль и даже прямое влияние на политику государства» можно согласиться если он имел ввиду, что существует ещё и «власть концептуальная», которой консорциум лиц, контролирующий кредит нации, не обладает.
Находясь в плену товарной теории денег, построение моделей народного хозяйства и социального общежития будет неадекватным. И, как следствие, управление ими адекватным быть не может.
Для осуществления развития обществу необходим институт кредита, денег. Существуют утопические идеи построения «общества без денег». Иллюзии о том, что можно обойтись без денег, основаны на неправильном (товарном) представлении о деньгах. Нам для развития необходим не бартер: а)товар на товар или б) товар на товаро-заменитель, затем товар. Нам необходим кредит. То есть, за результат труда, обладающий потребительной стоимостью, нужно дать труженику не результат чьего-то труда, так же обладающий потребительной стоимостью, а что-то, что таковой стоимостью не обладает. Это можно совершить четырьмя способами: а) с применением насилия, б) мошенничество, в) благотворительность, г) с гарантией возмещения в будущем, то есть кредит. Деньги и есть гарантия труженику-кредитору, что результаты его труда не будут забыты, и он имеет право на долю от общественного продукта. И чем больше и дольше он копит деньги, а не реализует свое право на приобретение результатов чужого труда (товаров и услуг), тем дольше и больше он кредитует общество своим собственным трудом. И как мы знаем, нам свойственно кредитовать общество своим трудом, без процентов, и если бы управляющие кредитной системой не подорвали к ней наше доверие, то мы бы охотно продолжали кредитовать общество своим трудом и копить долги общества, то есть деньги. Так поступали советские люди. Они охотно трудились и отдавали результаты своего труда государству. Так была построенная сверхдержава, в кредит. Но брались в кредит не «денежные знаки» у консорциума лиц кредитующих государство, а результат труда у советских тружеников, который шел на развитие. Советские труженики, доверяя государственным денежным знакам, гарантирующим им достойное будущие, были обмануты[24] управленцами, обесценившими их вклад в общественное развитие и приватизировавшими государственную собственность. Пошло третье десятилетие как последствия обмана вынуждают россиян в качестве гарантии за внесенный вклад в общественный продукт, хотя и принимать рубли, но тут, же реализовывать их на приобретение товаров и услуг (способствуя инфляции, не позволяя развиваться) или менять их на иностранную валюту (доллары), то есть кредитовать иностранное государство (способствовать их развитию). Организаторы перестройки и шоковой терапии, могли совершить такое, либо из-за непонимания (что не слагает с них ответственности за произошедшее), либо из-за злонамеренности.
Объяснение причины таких действий можно найти у французского социолога Мишеля Каллона в труде «Экономика качеств»[25], где он говорит о перформативности экономических теорий.
Деньги обладают покупательной силой. Эта сила определяется отношением количества денег на рынке (Нас не интересует: гипотетическое количество денег, сколько их вообще, или сколько их может быть, так как их может быть сколько угодно. Нас интересует только, сколько их на рынке.) к массе товаров и услуг на рынке. Т/S где T - это товарная масса, а S- это масса денег. Тогда 1/S это покупательная сила одной денежной единицы. «Известно, что, когда количественная теория денег вывела формулу стоимости денежной единицы, критики опровергали ее, ссылаясь как раз на существование других платежных средств. Известно также, что в английской экономической литературе вопрос о том, являются ли эти платежные средства, и в особенности банковские депозиты, деньгами, стал стереотипным»[26]. Для решение этой методологической проблемы следует определить, что же мы имеем в виду под деньгами. Так у Й. Шумпетера деньги в узком понимании этого слова это денежные знаки, а в широком понимании это долги. «В народном хозяйстве образуются платежные средства, которые по форме хотя и представляют собой требования на определенную сумму «денег», но существенно отличаются от требований, предъявляемых на другие блага, тем, что — по крайней мере, временно — оказывают те же услуги, что и блага, на которые они направлены, и при определенных условиях могут заменить последние»[27]. Так например, обязательства Газпрома предоставить нам через год газ в объеме n, мы не можем использовать как газ, но обязательство Газпрома вернуть нам миллион рублей, мы можем использовать как миллион рублей.
Деньги это долговой инструмент, используемый для изъятия потребительных стоимостей, и гарантирующий их владельцу право на часть общественного продукта. Всё что можно использовать в качестве изъятия результатов труда (товаров, услуг), с гарантией воспользоваться правом на часть общественного продукта, а не обмена результатов труда друг на друга, и будет выполнять функцию денег. Не для кого не секрет, что облигации казначейства США на сумму n долларов, признаются и принимаются всеми как n долларов. Так правительство Российской Федерации в качестве гарантий воспользоваться в будущем правом, на часть созданного в США общественного продукта копит не доллары, как таковые, понятые в узком смысле, а облигации казначейства США, ипотечных компаний, банков.
Дуализм кредита. С одной стороны для развития, создания нового предприятия, комбинации (в понимании Й. Шумпетера) предприниматель нуждается в рабочей силе и средствах производства. Даже если он ими обладает, то для развития ему необходимо дополнительное количество, которое он должен взять в кредит у обладателей. Для этого ему нужны гарантийные инструменты, то есть деньги. Трудящиеся охотно предоставят ему рабочею силу, а обладатели средств производства результаты прошлого труда, если предприниматель обладает кредитными инструментами, деньгами. Для создания новых комбинаций необходимо новое количество денег, так как всё старое количество денег освоено рынком в том объеме и ценах, которые существуют на тот момент.
Тут начинается оборотная сторона монеты. Хотя действительно для нового производства предпринимателю нужны были рабочая сила и средства производства, без свободных (новых) долговых инструментов, гарантирующих право на часть общественного продукта (денег), новая комбинация возникнуть не может. Для этого предприниматель берёт в банке долговые инструменты в кредит, но уже под проценты. Взяв в кредит деньги, он выходит на рынок рабочей силы и средств производства и обладая покупательной силой, приобретает их.
По мнению Й. Шумпеетра.: «В любом случае речь идет не о трансформации покупательной силы, уже существовавшей у кого-нибудь, а о создании новой покупательной силы из ничего — из ничего даже в том случае, если кредитное отношение, для выполнения которого создается покупательная сила, основывается на каком-либо реальном обеспечении, не являющемся средством платежа, — о создании новой покупательной силы в дополнение к тому обращению, которое существовало уже прежде»[28]. Хотя общество, в лице трудящихся, согласно предоставлять в кредит свою рабочую силу без процентов, создатели кредитных инструментов (банки) без процентов в этом участвовать отказываются. И основывается это на общественном невежестве, на денежном фетишизме, представлении денег как товара, и невидении за функцией обмена кредитной сущности денег. Перформативность экономических теорий, по М. Каллону можно видеть в действии.
При создании новой массы денег, выдачи нового кредита, удельная покупательная сила каждой денежной единицы сокращается, так как растет S знаменатель в 1/S. Так, по мнению Й. Шумпетера: «В этом случае предприниматель выступает вместе с прежними производителями, а новая покупательная сила выступает наряду с той, которая существовала до этого. При этом общее количество производственных услуг, которым располагает народное хозяйство, разумеется, не возрастает, но возникает новый спрос, который поднимает цены на производственные услуги и таким образом частично ослабляет спрос, существовавший до последнего времени. Именно так и происходит «изъятие благ из привычных областей их применения» и их использование в новых областях, правда, здесь имеются в виду только существующие услуги труда и земли. Это должно быть совершенно понятно: процесс сводится к уменьшению существовавшей покупательной способности, реального содержания имевшихся в распоряжении бумаг, подтверждающих «право на долю участия в социальном продукте», а также объем оказанных услуг»[29]. В теории Й. Шумпетера кредит, совершенно справедливо рассматривается как управление народным хозяйством: «Следовательно, кредит является рычагом изъятия благ»[30].
«Подобно тому, как новая порция газа, поступающего в сосуд, где уже находится в состоянии равновесия определенная масса газа, каждая молекула которой занимает одинаковый объем пространства, сжимает первоначальную массу газа и сокращает объем пространства сосуда, приходящийся на одну молекулу газа, так и приток новой покупательной способности в народное хозяйство «сжимает» прежнюю покупательную способность»[31]. Банки, выдавая деньги в кредит, сокращают покупательную способность держателей денег (кредиторов общества своим трудом) и передают её предпринимателям. Банк может взять деньги у группа А (группа А открывает срочный или бессрочный вклад) под проценты и передать их другой группе Б под проценты, и существовать на разницу в процентах. Возникает иллюзия, что в кредитных отношениях участвуют только три группы: группа А открывшая вклад в банках, группа Б, получившая кредит в банках, и группа В - посредники, то есть сами банки. Такое представление о функционировании банков разделяет большинство обывателей. В действительности банки изымают покупательную способность у каждого обладателя денег, вне зависимости от того является он вкладчиком банка или нет. И передают её по собственному целепологанию. Если бы банки выдавали только те деньги, которые принимают для открытия депозита, то не было бы роста денежной массы. Но банки выдают в кредит, не существовавшие до момента их выдачи деньги, просто увеличивая денежную массу и сокращая нашу покупательную способность. И мы можем наблюдать бесконечный рост денежной массы, опережающий рост товарной и увеличение цен. Покупательная способность денег каждого человека постоянно сокращается, потому что банковская система, вместе с вновь созданными деньгами, по собственному целепологанию, передает её кому-то из нас. Банки выдают в кредит покупательную силу, которую они забирают у каждого из нас. Но мы этого не видим, так как материальные носители этой информации (бумага) остаётся у нас в кошельке. Но придя в магазин и чувствуя, что информационное содержание материальных носителей в нашем кошельке уменьшается, чувствуя, что мы слабеем как покупатели, мы должны понимать, что происходит непрерывная работа банковской системы по передаче покупательной силы из карманов каждого в карманы некоторых, путем постоянной эмиссии денег. Сами материальные носители (бумага), без нашего ведома, никуда не двигаются, но их покупательная сила от нас не зависит. Нам остаётся только надеяться, что мобилизация и перемещение нашей покупательной способности происходит нам во благо. Если следующим президентом и депутатами станут люди, избранные нами конституционным путем, то управляющие эмиссией денег будут дети тех, кто управляет эмиссией денег сейчас. Сила, которую даёт эмиссия денег, передается по наследству, на правах частной собственности.
В конце второго тысячелетия нашей эры, население стран мира, одно за другим забирало власть у монархов над бюджетом (расходы, доходы), и передавало конституционно избранным властям. Но до сих пор власть над кредитом наций, которую Й. Шумпетер приравнивает к власти эфоров в древней Спарте находится в частных руках. Советский народ добился власти и над бюджетом и над кредитом, но удержал её только в течение семидесяти лет. «Чем обеспечивается устойчивость советской валюты, если иметь в виду, конечно, организованный рынок, имеющий решающее значение в товарообороте страны, а не рынок неорганизованный, имеющий, лишь подчиненное значение? Конечно не только золотым запасом. Устойчивость советской валюты обеспечивается, прежде всего, громадным количеством товарных масс в руках государства, пускаемых в оборот по устойчивым ценам. Кто из экономистов может отрицать, что такое обеспечение, имеющее место только в СССР, является более реальным обеспечением устойчивости валюты, чем любой золотой запас? Поймут ли когда-нибудь экономисты капиталистических стран, что они окончательно запутались с теорией золотого запаса как единственного обеспечения устойчивости золота»[32].
Пушкин А.С. задолго до первой пятилетки вторит И.В.Сталину:
И был глубокий эконом,
То есть, умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живет, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет[33].
Карл Маркс в качестве денег видит особый, выделившийся в процессе обмена товар. В качестве этого денежного товара он выделяет золото: «В этой работе я везде предполагаю, ради упрощения, что денежным товаром является золото»[34]. И хоть Карл Маркс видит деньги, как необходимость для учета затраченного рабочего времени: «Деньги как мера стоимости есть необходимая форма проявления имманентной товарам меры стоимости, — рабочего времени»[35], а в золоте лишь материальный носитель информации: «Вещество золота играет роль лишь материализации стоимости, т. е. денег»[36], он всё равно стоит на позиции, что у денег есть собственная стоимость и выводит их из обмена: «Чтобы функционировать в качестве денег, золото должно, конечно, вступить в каком-нибудь пункте на товарный рынок. Этот пункт находится в местах его добычи, — там, где оно как непосредственный продукт труда обменивается на другой продукт труда той же стоимости»[37]. Далее у него идет немного мистификации: «Как образ стоимости, товар стирает с себя всякий след своей естественно выросшей потребительной стоимости (её там и не было – добавлено Сергеев С.Ю.), всякий след создавшего его особенного полезного труда (никакого особого полезного труда финансисты при создании денег не совершают– добавлено Сергеев С.Ю.), и превращается в однородную общественную материализацию лишённого различий человеческого труда. В деньгах нельзя разглядеть, какого сорта товар превратился в них (поскольку никакой товар в них не превращался – добавлено Сергеев С.Ю.). В своей денежной форме один товар выглядит совершенно так же, как и всякий другой».
Для совершения обмена товаров Т1 – Т2, никакие иные средства кроме товаров не нужны. Но, если этот обмен растянут во времени, то есть Т1 сегодня, а Т2 завтра (через месяц, год, и т.д.), то здесь уже появляется необходимость в дополнительных средствах гарантирующих право на получение товара Т2 через промежуток времени. Этим средством и выступили деньги. То есть деньги появляются не из товарообмена, а из товарообмена растянутого во времени и являются гарантией совершения этой сделки. Так перефразируя цитату Карла Маркса: «Как посредник в процессе обращения товаров, деньги приобретают функцию средства обращения»[38], мы получим: «Как посредник в обращении товаров растянутом во времени, деньги приобретают функцию средства кредита», где кредитование осуществляется не деньгами, а товарами и услугами (результатами труда). Так схема Т1 – Д – Т2 будет выглядеть следующим образом: обладатель товара Т1 предоставил товар Т1 (действительно обладающий собственной потребительной стоимостью) в кредит обществу (хотя в лице одного физического или юридического лица), и в качестве гарантии получил Д деньги (не обладающие собственной потребительной стоимостью и сами по себе бесполезные). Производитель товара Т1, кредитует общество потребительной стоимостью до тех пор, пока не получит товар Т2, а деньги являются общепризнанной гарантией того, что производитель товара Т1, в любое время, получит товар Т2.
Дата добавления: 2018-06-27; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!