НАЧИНАЮТСЯ ГЛАВЫ ЧЕТВЕРТОЙ КНИГИ 2 страница
И пресвитер, как новый Иона, молил господа о милосердии, только тот Ионамолил господа «из чрева преисподней»[498], аэтот – из могильного заточения. И так как гробница, как мы сказали, былапросторной, то пресвитер хотя и не мог повернуться в ней, однако свободнопротягивал руку в любую сторону. А кости мертвого, как он сам обычнорассказывал, источали зловонный запах, который действовал не только на внешниеорганы, но и переворачивал внутренности. И когда он закрывал нос[88] плащом и насколько мог сдерживал дыхание, он никакогодурного запаха не чувствовал. Но как только ему казалось, что он задыхается, оноткидывал немного плащ с лица и тогда вдыхал зловонный запах не только ртом илиносом, но словно даже ушами. Что же дальше? Когда, как я думаю, и бог сталсострадать ему, он протянул правую руку к крышке и нащупал засов, который,когда опускали крышку, остался лежать между нею и краем гробницы. Подвигав имнемного, он почувствовал, что надгробный камень с божьей помощью отодвигается.Когда же пресвитер отодвинул камень настолько, что смог просунуть головунаружу, он сделал еще больший лаз, через который он мог свободно вылезти. Междутем наступили ночные сумерки, хотя ночь еще и не совсем пришла на смену дня, ион устремился к другой двери подземелья. Она была заперта очень крепкимизапорами и забита большими гвоздями, однако не была настолько плотной, чтобычерез ее доски нельзя было кого-либо увидеть. Пресвитер, наклонив голову к этойдвери, заметил идущего мимо человека. Он подозвал его тихим голосом. Тот еговыслушал и тотчас же, так как у него в руке был топор, разрубил деревянныестолбы, на которых держались запоры, и открыл пресвитеру дверь. И пресвитер,невзирая на ночь, поспешно направился домой, заклиная человека, освободившегоего» ни о чем никому не рассказывать. И вот, придя домой, он отыскал грамоту,переданную ему упомянутой королевой, отнес ее королю Хлотарю и рассказал, какепископ отдал распоряжение заживо похоронить его. Все были поражены и говорили,что никогда ни Нерон, ни Ирод не совершали подобного преступления, незакапывали заживо человека в могилу. К королю Хлотарю пришел и епископ Каутин,но, обвиненный пресвитером Анастасием, удалился, побежденный и смущенный.Пресвитер же, получив от короля распоряжение, стал владельцем своего имущества,как он и хотел, оставив его своему потомству. Для Каутина же не было ничегосвятого, ничего дорогого. Его совершенно не трогали ни церковные писания, нисветские. Он был очень любезен с иудеями и предан им, но не ради спасения ихдуши, о чем обычно должен заботиться пастырь, а ради того, чтобы ониприобретали дорогие вещи, которые они продавали дороже, чем те стоили: он имделал поблажки, а они весьма перед ним угодничали.
|
|
|
13. Храмн же в те дни пребывал в Клермоне. Онсовершал тогда много безрассудных поступков и тем ускорил свою гибель[499]; в самом деле, народ его часто проклинал.Он не любил того, кто мог дать ему хороший и полезный совет, а любил тольконичтожных, безнравственных молодых людей, которых он собирал вокруг себя; онприслушивался к их советам и им же приказывал силой похищать дочерей усенаторов. Он тяжко оскорбил Фирмина, отняв у него должность графа города, и наего место поставил Саллюстия, сына Еводия. Но Фирмин со своей тещей укрылся вцеркви.
|
|
|
Были же дни великого поста, и епископ Каутин собрался идти с пением псалмов,согласно установлению святого Галла, как мы упоминали об этом выше[500], в церковный приход Бриуда[501]. И вот епископ вышел из города с громкимстенанием, боясь, как бы с ним в пути не случилось [89] какого-либо несчастья. Ведь сам король Храмн[502] угрожал ему. В то время, когда епископ находился в пути,король решил послать [в церковь] Имнахара и Скаптара, первых людей из своейсвиты, и сказал им: «Идите и силой выведите из церкви Фирмина и его тещуЦезарию». Когда епископ, как мы сказали, удалился с пением псалмов, посланцыкороля Храмна вошли в церковь и пытались увлечь Фирмина и Цезарию разнымилукавыми речами. Когда они так очень долго ходили по церкви, разговаривая то ободном, то о другом, стараясь привлечь внимание беглецов к тому, что онирассказывали, они приблизились к главным дверям святого храма, которые в товремя были открыты. Тогда Имнахар схватил Фирмина, а Скаптар – Цезарию за рукии выбросили их из церкви, а там уже стояли наготове слуги, чтобы их подхватить.Их тотчас же взяли под стражу[503]. Но наследующий день, когда стражу сморил сон, они, почувствовав себя свободными,сбежали в базилику блаженного Юлиана и таким образом освободились из-подстражи. Однако имущество их было передано казне. Так как епископ Каутин боялся,как бы и ему самому не нанесли обиду, он во время упомянутого пути держалнаготове оседланного коня. Как только он увидел, что сзади едут на лошадях испешат к нему, он сказал: «Горе мне, ведь это люди Храмна, они посланы, чтобысхватить меня». Вскочив на коня и погоняя его обеими шпорами, он один, оставивхор, еле живой доскакал до портика базилики блаженного Юлиана. Но мы,рассказывая об этом, вспомним высказывание Саллюстия, направленное против тех,кто хулит историков[504]. А именно он сказал:«Писать историю оказывается делом трудным: во-первых, потому что деяния надоописывать подходящими словами, а, во-вторых, если автор будет порицатьпроступки, очень многие будут склонны видеть в этом недоброжелательство изависть». Но продолжим начатое.
|
|
|
|
|
|
14. И вот когда Хлотарь после смерти Теодобальдапринял власть над франкской землей[505], то,объезжая свое королевство[506], он однаждыуслышал от своих приближенных, что саксы, подстрекаемые безумием, вторичновосстают против него[507] и отказываютсяплатить дань[508], которую они ежегодновыплачивали. Раздраженный этими словами, он выступил против них. И когда онбыл недалеко от их границы, саксы направили к нему послов со словами: «Мы ведьне пренебрегаем тобой и дань, которую мы обычно выплачивали твоим братьям иплемянникам, не отказываемся платить, и если ты попросишь, мы заплатим ещебольше. Об одном лишь просим, чтобы был мир и чтобы не было столкновения междутвоим войском и нашим народом». Услышав эти слова, король Хлотарь сказал своимвоинам: «Эти люди правы. Не будем нападать на них, дабы не слишком погрешитьпротив бога»[509]. Но те отвечали: «Мы знаемэтих лжецов, они вовсе не исполнят своего обещания. Пойдем на них». И сновасаксы принесли половину своего имущества, прося мира. И Хлотарь сказал своимвоинам: «Прошу вас, оставьте этих людей в покое, чтобы не возбудить гневабожьего против нас»[510]. Но они неуспокоились. И снова саксы принесли одежду, скот и все свое движимое имущество,говоря: «Возьмите это и еще половину нашей земли, только оставьте свободныминаших жен и детей и не начинайте войны против [90] нас». Нофранки и на этом не хотели успокоиться. Тогда Хлотарь сказал им: «Откажитесь,прошу вас, откажитесь от этого намерения. Ведь мы не правы, не затевайте войны,в которой мы погибнем. Но если вы захотите выступить, я за вами по своей волене последую». Тогда, разгневанные на короля Хлотаря, они бросились на него,разорвали его шатер и с бранью потащили его, намереваясь убить, если оноткажется выступите с ними. Видя это, Хлотарь против своей воли выступил с нимив поход. Но когда завязалась битва, франки потерпели полное поражение в ней[511], и такое множество было убитых с той идругой стороны, что совершенно невозможно было ни определить их, ни сосчитать.Тогда Хлотарь, весьма смущенный, попросил мира, говоря, что он выступил противних не по своей воле. Заключив мир, он вернулся восвояси.
15. А жители Тура, узнав, что король вернулся споля битвы с саксами, составив грамоту[512]на избрание пресвитера Евфрония епископом, отправились к королю. Когда ониизложили ему суть дела, король ответил: «Я ведь повелел, чтобы туда посвятили вепископы пресвитера Катона[513], почему жепренебрегли нашим приказанием?» Они ответили: «Мы его просили, а он не захотелприйти». Во время этого разговора неожиданно явился сам пресвитер Катон и сталумолять короля, чтобы он приказал отстранить Каутина и назначил бы егоепископом в Клермон. Когда король стал смеяться над этим, Катон обратился совторой просьбой к королю, умоляя рукоположить его в епископы Тура, чем Катонраньше пренебрег. Король ему ответил: «Я ведь с самого начала приказалпосвятить тебя в сан епископа Тура, но, как я слышал, ты пренебрег этойцерковью, поэтому ты не будешь править ею». Так посрамленный Катонудалился.
Когда король стал спрашивать о святом Евфронии, ему сказали, что онприходится внуком блаженному Григорию, о котором мы упоминали выше[514]. Король ответил: «Этот род знатный изнаменитый[515]. Да будет воля божья[516] и блаженного Мартина. Пусть свершитсявыбор». И после того как король отдал приказание, святой Евфронии былрукоположен в епископы, восемнадцатым после блаженного Мартина.
16. Храмн же, как уже сказано[517], питая ненависть к епископу Каутину, строил в Клермонеразнообразные козни. В то время Храмн тяжело заболел, так что от сильнойлихорадки у него выпали на голове волосы. Был тогда при нем замечательный,отличавшийся «во всякой благости»[518],клермонский гражданин по имени Асковинд, который старался силой удержать его отдурного поведения, но безуспешно. Рядом с королем находился также и Леон изПуатье, яростный подстрекатель на дурные дела. Он был достоин своего имени, таккак был ненасытен и свиреп, как лев. Говорят, он сказал однажды, будтоисповедники господа Мартин и Марциал не оставили ничего, что умножило быкоролевскую казну. Но он тотчас же был поражен силой исповедников и, ставглухим и немым, потерял рассудок и скончался. А ведь несчастный [Леон] приходилв Тур в базилику святого Мартина, молился, приносил дары, но, обычноискупляющая, чудотворная сила святого отвернулась от него. И он вернулся с тойже болезнью, с какой и прибыл. [91]
Покинув Клермон, Храмн пришел в город Пуатье. Там он жил в роскоши и,соблазненный советом недоброжелателей, задумал перейти на сторону своего дядиХильдеберта, замышляя козни против отца. Хильдеберт же не без тайного умыслаобещал принять того, кого он должен был бы наставить духовно, чтобы тот несделался врагом своему отцу. Тогда они, через тайных послов, поклялись другдругу [в верности] и единодушно составили заговор против Хлотаря. НоХильдеберт, видимо, забыл, что сколько бы раз он ни выступал против своегобрата, он всегда уходил посрамленным. Храмн же, вступив в этот союз,возвратился в Лимож и подчинил своей власти те земли в королевстве своего отца,которые он раньше объехал[519].
В то время жители Клермона заперлись в стенах города и, изнуренныеразличными болезнями, в большом количестве умирали. Затем король Хлотарьнаправил к Храмну двух своих сыновей – Хариберта и Гунтрамна. Когда онипроходили через Клермон, то узнали, что Храмн находится в Лиможе. Они дошли догоры, называемой Черной, и там нашли его. Разбив палатки, они расположилисьпротив него лагерем и послали к нему посольство сказать, чтобы он возвратилзахваченные им не по праву отцовские владения, в противном случае пусть онготовится к битве[520]. А так как Храмн делалвид, что он покорен отцу, и говорил: «Я не могу отказаться от всех областей,которые я объехал, и с милостивого согласия отца я желал бы оставить их подсвоей властью», то они потребовали решить этот спор сражением. Когда же обавойска, вооружившись, выступили и сошлись для битвы, внезапно поднялась буря,сопровождаемая яркой молнией и громом, и помешала им сразиться.
Но, вернувшись в лагерь, Храмн коварным образом через иноземца известилбратьев о смерти отца. Именно в то время велась упомянутая мною выше войнапротив саксов[521]. Испуганные этимсообщением, они с большой поспешностью возвратились в Бургундию. А Храмнотправился вслед за ними с войском, дошел до города Шалона[522], осадил его и захватил. Затем он стал лагерем у крепостиДижон. О том, что произошло, когда он пришел туда в воскресенье, мы ирасскажем.
В то время жил там святой епископ Тетрик, о котором мы упоминали впредыдущей книге[523]. Клирики, положив трикниги на алтарь, то есть Пророчества, Апостол[524] и Евангелие, молили господа открыть им, что ожидаетХрамна: ждет ли его удача и действительно ли он получит королевство, и да пустьгосподь явит сие божественной силой своей; при этом они договорились о том, чтокаждый из них прочтет во время службы ту страницу, которую он наугад откроет. Ивот когда вначале была раскрыта книга пророков, они нашли в ней следующиестроки: «Отниму ограду его от него, и будет он опустошаем; вместо того чтобыпринести виноград, принес он дикие ягоды»[525]. Затем открыли Апостол и обнаружили в нем: «Ибо сами выдостоверно знаете, братия, что день Господень придет, как тать в ночи. Ибокогда будут говорить: „Мир и безопасность“, тогда внезапно постигнет их пагуба,подобно тому, как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут»[526]. А в Евангелии устами господа былосказано: «А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет[92] их, уподобится человеку безрассудному, который построилдом свой на песке, и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налеглина дом тот, и он упал, и было падение его великое»[527] Храмн же был принят в базилике упомянутым епископом, тамон вкусил причастие[528] и затем устремилсядальше к Хильдеберту. Однако в город Дижон ему не разрешили войти. В то времякороль Хлотарь храбро сражался с саксами. Ведь саксы, как утверждают,побуждаемые Хильдебертом и негодуя на франков, еще с прошлого года вышли изсвоей области, пришли во франкскую землю[529]и разорили все до самого города Дойца, и совершили весьма тяжкоепреступление.
17. В то время Храмн, уже будучи женатым надочери Вилиахара, приехал в Париж, заключил с Хильдебертом союз на верность илюбовь и поклялся в том, что он самый злейший враг своему отцу. А корольХильдеберт, пока Хлотарь воевал с саксами, пришел в Реймскую Шампань, дошел досамого города Реймса, все опустошая грабежами и пожарами. Так как Хильдебертуслышал, что брат его убит саксами, и считая, что все теперь в его власти, онзахватил все области, куда только мог дойти.
18. В то время и герцог Австрапий, боясь Храмна,укрылся в базилике святого Мартина. Но ему, находящемуся в таком бедственномположении, не замедлила явиться божественная помощь. Ведь Храмн приказал таксвязать его и так строго охранять, что никто не помышлял приносить ему пищу, ион не мог даже выпить воды. Тогда он, принужденный голодом, [думал Храмн],скорее добровольно выйдет из святой базилики на свою погибель. Но тут подошелнеизвестный и ему, полуживому, поднес чашу с водой, чтобы он выпил. Как толькоАвстрапий ее взял, быстро подбежал местный судья и, вырвав у него из рук чащу,вылил воду на землю. Но за этим немедленно последовали божественное возмездие ичудо блаженного предстателя. А именно: в тот же самый день судья, совершившийэтот поступок, заболел лихорадкой и умер в полночь, не дожив на следующий деньи до того часа, в который он в базилике святого вырвал из рук беглеца чашу.После этого чуда Австрапию принесли в изобилии все, в чем он нуждался.
Когда же вернулся в свое королевство Хлотарь, то он оказал Австрапию большойпочет. При жизни короля Австралии достиг духовного сана и был рукоположен вепископы в крепость Селл, расположенную в округе города Пуатье, с тем чтобы вбудущем, после смерти епископа Пиенция, стоявшего тогда во главе церкви вПуатье, занять его место. Но король Хариберт[530] распорядился иначе. И вот когда епископ Пиенций покинулэтот мир, в Париже ему наследовал по приказанию короля Хариберта Пасценций,бывший тогда аббатом базилики святого Илария, несмотря на то, что Австрапийподнял шум по поводу того, что это место должно принадлежать ему. Нопроизнесенные им речи мало ему помогли. Он возвратился в свою крепость, и когдаподнялось против него восстание тейфалов[531], которых он часто притеснял, был ранен копьем и умер втяжких муках. А его церковный приход вновь приняла церковь в Пуатье.
19. Во времена короля Хлотаря, свершив благиедела, исполненный [93] дней[532] и отличаясь великой святостью, отошел ко господу епископМедард, святой божий. Король Хлотарь похоронил его с большим почетом в городеСуассоне и начал строить на месте его погребения базилику[533], которую впоследствии достроил и отделал его сын Сигиберт.Рядом с его священной могилой мы видим разорванные и разбитые путы и цепиузников; они и до сих пор лежат около самой могилы святого как свидетельствоего могущества[534]. Однако вернемся к нашейистории.
20. И вот король Хильдеберт начал болеть и,пролежав в Париже очень долгое время в постели, скончался. Его погребли впостроенной им самим базилике святого Винценция[535]. Его королевством и богатством завладел Хлотарь[536], а Вультроготу и двух дочерей Хильдебертаон отправил в изгнание. А Храмн вновь пришел к отцу, но потом нарушил емуверность. И так как он видел, что не может ускользнуть от отца, он отправился вБретань и укрылся там со своей женой и дочерьми у бретонского графа Хонообера.Тесть же его Вилиахар нашел убежище в базилике святого Мартина. В то время этасвятая базилика сгорела за грехи народа и за те оскорбления, которые нанесли ейВилиахар и его жена[537], о чем мы вспоминаемне без глубокого сожаления. Но и город Тур за год до этого пострадал от пожара,и все построенные в нем церкви пребывали в запустении. Вскоре по приказаниюкороля Хлотаря была покрыта оловом базилика блаженного Мартина и приведена впрежнее благолепное состояние. Тогда же появились две тучи из саранчи, которыепролетели над Клермоном и Лиможем и прилетели, как говорят, на Романское поле,где между ними произошло сражение, в котором большинство из них былоуничтожено.
Король Хлотарь в сильном гневе на Храмна отправился против него с войском вБретань[538]. Но Храмн не побоялся выступитьпротив отца. И когда оба войска сошлись на одной равнине и расположилисьлагерем, и Храмн с бретонами уже выстроил против отца свое войско в боевомпорядке, сражение пришлось отложить, так как наступила ночь. В ту же ночь графбретонов Хонообер сказал Храмну: «Я считаю, что не пристало тебе сражатьсяпротив своего отца. Разреши мне этой ночью напасть на него и разбить еговойско». Храмн, как я полагаю по воле бега, не согласился с этим. Наутро обаони, приведя в движение войска, поспешили сразиться друг с другом. И шел корольХлотарь против сына своего, как новый Давид против Авессалома, намереваясьсразиться с ним[539]. Ударяя себя в грудь, онговорил: «Воззри, о господи, с небес[540] ирассуди тяжбу мою[541], ибо я терплю от сынанесправедливые обиды. Воззри, о господи, и суди по правде[542], и такой сверши суд, который свершил ты некогда надАвессаломом и его отцом Давидом».
Во время сражения граф бретонов повернул назад и пал. Наконец и Храмнобратился в бегство; в море у него были наготове корабли. Но в тот момент,когда он хотел спасти свою жену и дочерей, он был настигнут войском отца,пленен и связан. Узнав об этом, король Хлотарь приказал сжечь его вместе сженой и детьми. Их заперли в хижине какого-то бедняка; там Храмна повалили наскамью и задушили платком. Затем загорелась хижина. Так погиб Храмн с женой идочерьми. [94]
21. А король Хлотарь на пятьдесят первом годусвоего правления отправился с многочисленными дарами к могиле блаженногоМартина. Прибыв в Тур к могиле упомянутого епископа, он вспомнил все своипоступки, которые он совершил, быть может, по неосмотрительности, и, громкостеная, стал молить блаженного исповедника испросить прощение у господа за егогрехи и своим заступничеством смягчить то, что совершил он в безрассудстве.Затем он вернулся домой, но на пятьдесят первом году своего правления во времяохоты в лесу Кюиз заболел лихорадкой и возвратился в виллу Компьен. Здесь вовремя тяжелых приступов лихорадки он говорил: «Ох, что же это за царь небесный,если он губит столь великих царей?». С этим чувством досады он и испустил дух.Четверо его сыновей отнесли его с большим почетом в Суассон и погребли вбазилике блаженного Медарда. Умер же он спустя год и один день после убийстваХрамна.
Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!