ВСЕ ЕЩЕ ЗАВИСИМА ОТ ОДОБРЕНИЯ

Карен Кейси - Взаимозависимость и сила отстраненности. Как установить границы и сделать вашу жизнь только вашей

ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ и СИЛА ОТСТРАНЕННОСТИ

Как установить границы и сделать вашу жизнь только вашей

Санкт-Петербург Издательская группа «Весь» 2011

ІР

АРС-ПАТЕНТ

УДК 159.9 ББК 88.5 КЗЗ

Защиту интеллектуальной собственности и прав ИЗДАТЕЛЬСКОЙ ГРУППЫ «ВЕСЬ» осуществляет егентство патентных поверенных «АРС-ПАТЕНТ»

Karen Casey Codependence and the power of detachment

Перевод с английского O.B. Асеевой Дизайн обложки И. А. Лаптевой

Кейси К.

КЗЗ Взаимозависимость и сила отстраненности. Как установить границы и сделать вашу жизнь только вашей. — СПб.: ИГ «Весь», 2011. — 192 с. — (Помоги себе сам). ISBN 978-5-9573-1966-5

Карен Кейси является автором семнадцати книг об исцелении и духовном росте.

По ее мнению, у нас всегда есть выбор: постоянно бояться неодобрения окружающих или осознать, что мы не можем повлиять на исход событий, и сосредоточиться на том, что для нас действительно важно.

Когда мы перестаем ожидать от других порицания и осуждать их, то становимся ответственными только за собственное поведение и позволяем остальным отвечать за самих себя. Это и есть отстраненность — сила, о которой пишет автор. Овладев этим умением, вы обретете внутреннюю уверенность, душевный покой и здравомыслие в любых ситуациях.

В данной книге Карен Кейси делится многолетними наблюдениями и личными методами, которые помогают ей ежедневно применять процесс отстранения. Благодаря использованию простых техник, вы больше не будете концентрироваться на своих жалобах и боли и научитесь выстраивать психологические границы так, чтобы поступки других людей не влияли на ваши мысли и действия.

УДК 159.9 ББК 88.5

Тематика: Психология / Практическая психология

Издается по договоренности с RED WHEEL/WEISER & CONARI PRESS, Newburyport, МА 01950-4600, USA (США)

ISBN 978-1-5732-4362-9 (англ.) группа ,,Весь“», 2011

Моя жизнь

Предисловие 7

Введение 10

Глава 1. Свобода от зависимости 15

Глава 2. Отстраненность в действии 24

Глава 3. Приобретенная привычка 28

Глава 4. Наконец капитуляция 35

Глава 5. Большой шаг вперед 43

Глава 6. Облегчение 51

Глава 7. Уверенность в том, что сила проснется 57

Глава 8. Выбор в пользу жизни 65

Глава 9. Духовная деятельность 74

Глава 10. По стопам предков 81

Глава 11. Усмирение внутреннего огня 87

Глава 12. Друзья со стороны 91

Глава 13. Самое темное время перед рассветом 98

Глава 14. Альтернативы 106

Глава 15. Умение отпускать 113

Глава 16. Путь, начатый в молодости 120

Глава 17. «Достаточно» — значит достаточно 126

Глава 18. Перемены 134

Глава 19. Замена ожиданий 147

Глава 20. Возвращение надежды 154

Глава 21. Освобождение 164

Глава 22. Меньше, чем свобода 173

Заключение 176

Приложение. «Двенадцать Шагов» «Ал-Анон»

(которые основаны на «Двенадцати Шагах» «АА») 180

Об авторе 182

Мы можем распоряжаться своей собственной жизнью, но не жизнями других людей

ПРЕДИСЛОВИЕ

Понятие отстраненности является одним из тех, с которым мне приходилось иметь дело много лет. Когда я была подростком, мне в голову не приходило, что мой постоянный страх, который проявлялся в ежедневных головных болях и частой тошноте, возникал из-за моей неспособности отстраняться от реальных или воображаемых сердитых взглядов и выговоров, которые я часто получала от моих родителей. С самых ранних лет я мастерски читала мимику и язык тела других людей. Мне необходимо было знать, что чувствуют другие, чтобы понимать, желанна ли я, любима ли, значима ли, или же виновна в их плохом настроении. Я жила в страхе перед хмурыми взглядами и нагоняями, когда была маленькой. Не присматриваться к эмоциям других людей, окружающих меня, означало бы не иметь ни малейшего представления о том, кем я являюсь и что мне следует делать.

Я не знаю, чувствовали ли себя подобным образом дети моего возраста. Я была слишком напугана, чтобы их спросить. Я даже не могла поинтересоваться у своего брата и сестер, какие чувства вызывала у них напряженная обстановка в нашем доме. Я только помню, что мы все вели себя тихо и сразу убегали в нашу спальню, когда отец злился, что случалось очень часто, вскоре после того, как приходил с работы домой.

Без сомнения, гнев был преобладающей эмоцией в нашем доме. Мой отец выражал его часто и громко, и это меня

пугало. Бывало, я наблюдала за своей матерью, чтобы понять, чувствовала ли она тот же страх, что и я. Когда отец кричал, она обычно опускала глаза или смотрела в сторону. Иногда уходила в ванную и плакала. Она редко противостояла гневу отца. Но когда решалась на это, отец злился еще больше. Я боялась, что мои друзья могли прийти или позвонить в тот момент, когда отец кричал. Я не хотела, чтобы они слышали, как яростно он ругается. Я боялась, что они могли все рассказать своим идеальным родителям, и им больше не разрешат показываться в моем доме.

Казалось, что не существовало вещей, которые не выводили бы моего отца из себя. Даже самые незначительные нарушения — например, когда мы оставляли его вечерние газеты неаккуратно сложенными в стопку или забывали велосипед на подъездной дорожке — вызывали вспышки гнева и являлись причиной порки. Мой отец не всегда бил нас, но мне и моему брату часто доставалось.

Я, мой брат и сестры переносили эмоциональные шрамы, полученные в детстве, на другие взаимоотношения, уже будучи взрослыми, потому что мы не знали другого способа общения. Наши детские травмы давали о себе знать очевидным образом, хотя по-разному. У моей старшей сестры развились приступы панического расстройства. Моя вторая сестра боролась с лишним весом большую часть своей взрослой жизни. С моим братом случился резко выраженный нервный срыв, когда ему было около двадцати. С тех пор из-за эмоциональных проблем он застрял на неперспективной должности. По-моему, из них всех я самая везучая. Я обратилась к алкоголю, наркотикам и мужчинам, чтобы замаскировать боль от ощущения собственной воображаемой ничтожности, и в конце концов я получила эмоциональную и духовную помощь, в которой так нуждалась, от ассоциации «Анонимных Алкоголиков» и сообщества «Ал-Анон».

Сбор информации для написания данной книги был чрезвычайно увлекательным делом. Долгие годы я не придавала большого значения опыту, полученному в детстве. Благодаря невероятным усилиям, тысячам собраний участников программы «Двенадцать Шагов», сотням занятий с наставниками, длительным часам молитв и медитаций, а также моему желанию увидеть свое прошлое в новом свете я смогла в конце концов оставить его позади. Однако, чтобы отдать должное вопросу отстраненности, мне нужно было вспомнить, «каково это было, что произошло и как дела обстоят сейчас», как мы говорим на собраниях «Ал-Анон». И я с полной уверенностью могу сказать, что ни за что не повторю ошибки своего прошлого.

Я научилась делать другой выбор, когда существует соблазн позволить поведению других людей определять мои действия. Я надеюсь, что опыт, которым я делюсь в этой книге, поможет вам понять, что вы тоже можете выбрать другой путь, если вы находитесь в ловушке непродуктивных, неблагодарных и пустых взаимоотношений с людьми, играющими важную роль в вашей жизни.

Я все еще отчетливо помню, как впервые прочла книгу Джона Пауэла «Почему я боюсь рассказать вам, кто я на самом деле». Когда я добралась до тридцать восьмой страницы, то была поражена, прочитав описание своей собственной обычной реакции на действия людей, играющих важную роль в моей жизни. Пауэл прогуливался по улице Нью-Йорка со своим другом, журналистом Сидни Харрисом. Они остановились у газетного киоска, чтобы купить утреннее издание. Продавец был крайне неприятным мужчиной, он не только проигнорировал приветствие Харриса, но еще и не поблагодарил его, когда тот оставил ему сдачу. Пауэл тут же поинтересовался у своего друга, почему он был так добр и щедр со столь неблагодарной и скупой личностью. Харрис ответил: «Почему я должен позволять ему задавать тон моего дня?»

В тот момент я поняла, что всю свою жизнь позволяла действиям, или словам, или просто взглядам других людей управлять моим поведением, моими чувствами, моим мироощущением, моей самооценкой и, как результат, моими планами на каждый день, а также влиять на то, какой я вижу свое будущее. И прежде я никогда этого не осознавала. Мне просто не приходило в голову, что я могу и должна быть единственной, кто решает, кого пускать в свою жизнь.

Поступки других не обязательно должны определять наши мысли и действия. Существует бесчисленное множество ситуаций и людей, над которыми мы не властны. Вспышка гнева друга, водитель, который не заметил нашу машину на оживленном перекрестке, повторное возвращение супруга или супруги к алкогольной или наркотической зависимости — все события могут нас расстроить. Но эти огорчения могут быстро пройти, если мы сохраним власть над нашими собственными чувствами.

Существует разница между тем, когда мы позволяем ответным действиям других людей брать власть над нашей жизнью, и уважением мнения других, когда мы отстаиваем свою точку зрения и пытаемся хранить верность своим принципам. Неспособность увидеть это различие создает внутренний хаос, который не позволяет многим из нас двигаться дальше, заставляет затрачивать силы на бесполезные поступки и который преисполнен неизвестностью и тревогой. Позволить кому-то решать, кем мы станем, как поступим и что почувствуем — значит поставить крест на собственной жизни ради того, чего хочет от нас другой человек. Когда мы принимаем чьи-то убеждения, которые несовместимы с нашей системой ценностей, мы не живем своей собственной жизнью. Мы не свободны.

Осознать и с течением времени оценить по достоинству наше бессилие перед людьми, местами и явлениями — это ключ к свободе — свободе от зависимости, от страха перед отказом, перед неудачами, свобода от страха перед успехом. Каждый из нас имеет дар, в котором нуждаются другие, идущие с нами по жизни. Но пока мы не научимся видеть, кем являемся на самом деле, мы не сможем распознать тот дар, которым нам было предначертано делиться. И до тех пор, пока мы не сможем посмотреть на заботу о других с более объективной стороны, мы не сможем делиться нашим особым даром с миром, окружающим нас.

Женщины и мужчины, с которыми вы познакомитесь в этой книге, расскажут вам короткие истории, повествующие о травме, вызванной привязанностью, обычно называемой взаимозависимостью. Взаимозависимость не является феноменом двадцатого века, но в последней четверти прошлого века мы начали отличать данную форму зависимости от других, как отдельную форму заболевания. К счастью, на сегодняшний день это заболевание обсуждается на терапевтических заседаниях, на собраниях программы «Двенадцать Шагов» и упоминается в большом количестве книг.

Противоположностью нездоровой привязанности, взаимозависимости, является отстраненность. Отстраненность — это способность рассматривать сложившуюся ситуацию или заботу о другом человеке с объективной точки зрения. Мы способны проявлять заботу, но не должны поддаваться давлению или обращать внимание на то, как другой человек откликнется на нашу заботу.

Здоровая отстраненность имеет много проявлений. Позволить другим самостоятельно разбираться в своих проблемах и не делать для них того, что им нужно делать самостоятельно, — это отстраненность. Не создавать и не предотвращать критический момент, когда очевидно, что это не наше дело, — это отстраненность. Не манипулировать другими, позволяя им действовать в соответствии со своими желаниями, а не с нашими, — это отстраненность. Отстраненное поведение не может рассматриваться как нечто позитивное или негативное. Это просто означает быть ответственным за то, за что нам нужно быть ответственным.

Начинающие часто полагают, что отсутствие интереса — это отстраненность, и иногда равнодушие — это единственный для них способ начать процесс отстранения. Когда я впервые услышала о понятии отстраненности, то не могла понять, что это такое. Но я сделала первый шаг, решив не обращать внимания или даже притворяться, что мне не интересно то, что делали другие. Вплоть до того момента я не представляла, как подавить свой интерес к событиям, происходящим в жизни важных для меня людей.

Отстраненность — это понятие, с которым я и многие другие люди сражаются. Многие из нас выросли в семьях, которые не смогли подготовить нас к восприятию самих себя, как компетентных и достойных личностей, потому что наши воспитатели — иногда родители, иногда старшие братья и сестры — сами не осознавали своей значимости. От женщин и мужчин, с которыми мне довелось общаться, я слышала сотни примеров успешного или неуспешного опыта отстранения от частого, реального или воображаемого, негативного поведения других людей, которые встречаются на нашем жизненном пути. От них я также узнала о некоторых кратчайших путях к перемене поведения, которые неблагоприятны для нашего внутреннего равновесия. Они также поделились радостью, которую познали благодаря способности отстраняться — способности быть независимыми и участливыми, более не будучи навязчивыми и одержимыми желанием постоянно получать одобрение от других.

Будьте уверены, эта книга отнюдь не учит полной независимости. Все мы в этой жизни в ком-то нуждаемся. Напротив, она о развитии здоровой виутрезависимости, _чхо означает независимость, которая позволяет нам стать теми, кем мы можем быть, но в то же время получить уместную дозу поддержки и одобрения от других странников.

Все истории в этой книге имеют нечто общее: там, где прежде была боль, сейчас царит покой. Теперь не осталось желания подставлять вторую щеку, вместо того чтобы настаивать на своей правоте. Отстраненность — это не высшая математика. Она не находиться за пределами чьего-либо понимания. Все, что нужно, чтобы изменить наши взгляды на жизнь, на то, как мы ее проживаем, как представляем себе наше будущее, это желание рассмотреть все возможности.

СВОБОДА ОТ ЗАВИСИМОСТИ

МОЯ ИСТОРИЯ

Когда мы попадаем в сети зависимости от кого-то, то перестаем понимать, кем являемся, о чем думаем и чего хотим и в каком направлении нужно двигаться. Мы меняем нашу личность на ту, которую, как мы думаем, предпочитает другой человек. И когда в нашей жизни существует много значимых людей, которых, по нашему мнению, необходимо радовать, в нас неизбежно проявляется множество личностей. В наших умах царит хаос, когда мы живем ради других и в зависимости от них.

Вот таким образом я прожила первые тридцать шесть лет своей жизни. Я ясно помню, как рыдала на кухне из-за того, что не смогла решить, что приготовить на ужин после того, как разошлась со своим первым мужем. Я провела двенадцать лет, готовя все, чего хотел он, и самым печальным было то, что мне не приходило в голову, что могло быть как- то иначе. Так было не потому, что он был жестоким и требовал, чтобы я готовила его любимые блюда; просто вся моя жизнь вращалась вокруг него во всех отношениях. Я помню, как ощущала себя точно на раскаленной сковороде каждый раз, когда он спрашивал моего мнения по поводу книги, которую мы оба прочли, о фильме, который недавно посмотрели, о философской мысли, которую он дотошно мне объяснил, или даже просто о погоде. Я нервно перебирала мысли, пытаясь угадать, какое мнение он мог иметь о данной теме, чтобы мой ответ совпадал или хотя бы дополнял его идеи. Я боялась его скучающего взгляда каждый раз, когда давала явно бессвязный ответ.

На самом ли деле он смотрел на меня подобным образом? Вероятно, нет. Требовал ли он, чтобы я оказывала ему подобное почтение? Конечно, нет. Просто я научилась поступать в отношениях подобным образом, чтобы не быть отвергнутой. Но в конце концов мое стремление угождать не смогло сохранить наши отношения. И это также не приносило мне счастья.

Отношения с Биллом не были первыми, которые я пыталась контролировать, стараясь сделать себя необходимой. Я вела себя так же в отношениях с моим первым парнем в старшей школе. Я была виновата каждый раз, когда его настроение портилось. Возможно, мне следовало быть более интересной. Каждый раз, когда я ждала его звонка, а он не звонил, я была уверена, что разрыв неизбежен. Если он не приглашал меня на особое свидание в конце недели, я знала, что он ждет, когда появится кто-то лучше, кого он сможет пригласить. Вся моя жизнь вертелась вокруг его настроения и скромных знаков внимания с его стороны. Я, как зоркий ястреб, наблюдала за ним, чтобы оценить, насколько хорошо я справляюсь с ролью его девушки.

Мои ранние отношения иллюстрируют примеры стандартного поведения зависимого, привязанного, находящегося в патологической зависимости от своего партнера человека. Моя личность была продолжением личности того, кто являлся моим партнером. Если он отворачивался, я чувствовала себя невидимой. Если он хвалил меня или концентрировал на мне свое внимание, в обоих случаях я думала, что чего-то стою. Я постоянно боялась того, что мой партнер или друг, в конце концов отвернется от меня, если я не стану его или ее копией. Проявление своего собственного «Я» было невозможным. Мое внутреннее смятение и непреодолимая неуверенность в себе только становились сильнее.

Восприятие себя как полноценной личности, должно быть оценено по достоинству, но раньше я этого не понимала. Будучи ребенком, я не получила от своей семьи некой концепции, которая помогла бы мне развить позитивное представление о самой себе. Единственным способом получить ответную реакцию, которую я так желала, была постоянная доступность и заискивание. На финальном этапе моих отношений со Стивом и Биллом я осознала, что поведение, которое я пыталась освоить, не могло спасти от того, что люди отворачивались от меня. Но у меня в запасе не было других правил поведения, к которым я могла бы прибегнуть. Я даже не осознавала, что мое поведение могло быть иным.

Моя вера в проявление любви со стороны других важных людей в моей жизни была абсолютной долгие годы. Я не могла до конца оценить силу моей зависимости от одобрения других людей до тех пор, пока некоторое время не пробыла в трезвом состоянии в сообществе «Анонимных Алкоголиков» («АА»). Дело было не в том, что я не видела, как сильно стремилась быть замеченной и нравиться людям, я просто никогда прежде не признавала, как переживала из-за того, что не получаю должного внимания.

Но, когда я допустила мысль о том, что «АА» изменит все стереотипы поведения, ощущения и предположения, которые преследовали меня долгие годы и питали мою неуверенность в себе, к концу первого года процесса исцеления я была близка к самоубийству, как никогда прежде за всю свою жизнь. Много лет я рассматривала самоубийство как идеальный выход, однако я никогда не планировала его так детально, как делала это после двенадцати месяцев, проведенных в трезвом состоянии. На моем кухонном столе стопкой лежали полотенца, которыми я собиралась заткнуть окна в своей квартире. Все, что мне нужно было сделать, это поместить их в щели между окном и подоконником и включить газ на плите. Я чувствовала оцепенение и одновременно облегчение при мысли, что боль вскоре пройдет.

Затем раздался быстрый и настойчивый стук в дверь.

Я никого не ждала и поэтому решила не отзываться. Но чей-то голос стал звать меня по имени. Он звучал довольно нетерпеливо, поэтому я в конце концов открыла дверь. Моя посетительница, женщина, которую я с трудом могла вспомнить, настаивала на том, чтобы мы назначили встречу для обсуждения финансового плана. Она проскользнула мимо меня и прошла в кухню.

После некоторых вопросов с ее стороны я рассказала ей о моем непреодолимом страхе и депрессии, но только не упомянула о запланированном самоубийстве. Она сказала, что все понимает, так как сама прошла через подобное, дала название этому страху и заявила, что я нахожусь на пороге великого духовного прозрения. Она сказала, что мои переживания были просто точкой на континууме духовного роста и что личности, которые ищут более глубокого и лучшего понимания смысла жизни, как это делала я, проходили эту фазу.

Что-то внутри меня говорило, что она права. Я чувствовала перемены, происходящие во всем моем теле, пока она говорила. На меня снизошел покой. Я не чувствовала спокойствия в течение многих недель. У меня было неяркое, но глубокое осознание того, что мне не нужно было обсуждать с ней финансы. Но я ощущала необходимость поговорить с кем-нибудь о моих непосильных страхах. Через несколько минут, после того как она столь загадочного возникла в моей квартире, я более не чувствовала желания покончить с собой. Она ушла так же внезапно, как появилась, но, без сомнения, ее послал сам Господь.

ВСЕ ЕЩЕ ЗАВИСИМА ОТ ОДОБРЕНИЯ

Кто-то может подумать, что после двух часов содержательной беседы со «специалистом по финансовому планированию» я больше никогда не чувствовала страха. Да, непреодолимый беспричинный страх прошел, но я все еще искала реальные доказательства одобрения от людей, играющих важную роль в моей жизни. Я все еще боялась того, что другие могли обо мне подумать.

На третий год воздержания от алкоголя и после защиты кандидатской диссертации я поступила на работу, к которой не была достаточно подготовлена, а мой босс был требовательным и склонным унижать подчиненных. Моя известная привычка возводить другого человека в статус «бога» обострилась на этой работе. Живя подобным образом с самого детства и так никогда и не освободившись от необходимости угождать другим любой ценой, я поняла, что такой босс легко провоцировал все мои ответные реакции. Я была зависима от одобрения окружающих — и точка!

Я также стала осознавать мою потребность в контроле — в контроле над тем, что другие люди обо мне думали.

Мне было нужно это постоянное одобрение практически во всех моих отношениях, но я никак не хотела этого признавать. Я продолжала усердно прокручивать в голове слова окружающих, особенно моего босса и значимых для меня людей, чтобы получить свою «дозу контроля». Получение дозы наркотика или похвалы, необходимой для того, чтобы жить, — это изнуряющий образ жизни. Не могу утверждать, что пристрастие к взаимозависимости более пагубно, чем к алкоголю и другим психотропным препаратам, но могу сказать, что оно и не менее пагубно.

В конце концов страдания, которые мне причиняли атмосфера на работе и поведение начальника, заставили меня начать амбулаторное лечение от взаимозависимости, и я поспешила вернуться в «Ал-Анон», к программе, в которой я искала помощи еще до того, как стала воздерживаться от алкоголя. Я прибегла к помощи «Ал-Анон» в 1975 году в отчаянной попытке отбить желание потреблять алкоголь у близкого мне человека. При первом знакомстве я не поняла, что «Ал-Анон» не было создано для данной цели. На самом деле я пришла домой с книгой «Ал-Анон» и с жадностью прочла ее от корки до корки. На следующем собрании, когда меня спросили, как у меня дела, я ответила, что все в порядке — я закончила читать книгу! Другие члены группы посмеялись и посоветовали начать чтение снова, на этот раз по странице в день. Книга под названием «День за днем в Ал-Анон» даже не запечатлелась в моем сознании, когда я впервые взяла ее в руки в ту ночь.

Я тогда еще до конца не осознала, что мгновение за мгновением получала временное облегчение от чувства созави- симости, и эти моменты были прямым результатом моего стремления рассчитывать только на Высшую Силу для достижения положительных эмоций. Я так благодарна за то, что меня познакомили с понятием Высшей Силы в «Ал-Анон». Я расслабилась и окружила себя поддержкой «бога», такого, каким я его себе представляла, поддержкой, которая всегда спасала, когда поддержка от партнера могла не поступить.

КРИВАЯ ОБУЧЕНИЯ

Поиск одобрения других людей стал для меня жизненно необходим и превратился в настолько укоренившуюся привычку, что знание о том, что это одобрение мне не нужно, было выше моего понимания длительное время. К счастью, мой наставник часто напоминал мне, что я двигаюсь по кривой обучения и нахожусь там, где должна находиться. Ее слова поддержки и ее мудрость помогли мне не потерять надежду.

Тем временем консультант по лечению посоветовал каждый раз, когда мы чувствуем, что возвращаемся к прежним моделям поведения, уединяться в безопасном месте для молитвы и для разговора по душам. Ванная комната стала моим убежищем. Я помню, как быстро и часто направлялась в ванную, чтобы взглянуть на себя в зеркало и безмолвно напомнить себе, что Бог (в которого я еще не совсем верила) любит меня и что я являюсь достойной личностью независимо от того, принимают ли меня, относятся ли ко мне одобрительно, любят ли меня определенные люди.

Не могу точно сказать, когда именно со мной начали происходить перемены. Я просто скажу, что они начались. Однажды я случайно заметила, что грубые слова или хмурые взгляды дорогих мне людей, направленные на меня, потеряли свой эффект. Дело было не в том, что меня больше не волновало то, что другие могли обо мне подумать, а в том, что я начала ощущать новую уверенность. Случилась ли эта перемена благодаря собраниям, ежедневным чтениям, новой привычке обращения к людям или благодаря молитве? Вероятно, она стала результатом комбинации всего сразу. Если быть более точной, моя уверенность развилась благодаря тому, что я перестала стесняться своей привязанности и растерянности, которую я чувствовала ко многим людям в моей жизни, я стала обсуждать свои проблемы на встречах.

Я также поняла, что контролировать других, чтобы они обеспечивали меня всем необходимым, для моего хорошего самочувствия, — это как бродить по лабиринту, у которого нет выхода. Я бы никогда не нашла того, что искала. Постижение сути Первого Шага программы «Ал-Анон» — мы бессильны перед алкоголем и, таким образом, не властны над теми, кто страдает от алкогольной зависимости и над всеми остальными тоже, — принесло мне первые признаки облегчения, а также надежду, которую я могу сохранить во взаимоотношениях.

Мой второй опыт общения с «Ал-Анон» продолжается по сей день. Я убеждена, что за мою трезвость я должна быть благодарна в равной степени как «Ал-Анон», так и «АА». Я говорю так, потому что за свои тридцать три года исцеления я узнала огромное количество людей, которые вернулись к выпивке в результате болезненных отношений. «Ал-Анон» не избавило меня от всей боли, которую принесли важные отношения в моей жизни, но оно дало мне орудие, для того чтобы справиться с проблемами, которые возникают, когда люди открыто общаются друг с другом.

Безумно сложно изменить единственную модель поведения, с которой ты знаком; образ мыслей — это глубоко укоренившееся явление. Но он может измениться. Я — живое тому доказательство.

ПРОЗРЕНИЕ

Когда мы всецело зависим от чувств, мнения и действий других, то перестаем жить своей собственной жизнью. Мы теряем эмоциональную независимость и здоровье и становимся зависимыми и несосредоточенными. Когда мы добровольно одержимо обременяем себя эмоциональным присутствием других людей, мы нечетко видим свою собственную жизнь и не можем услышать отправленное нам послание о правильном пути, который нужно выбрать, или о решении, которое нужно принять.

Уделять внимание другим — это неплохо. Но имеется существенная разница между предложением любви и заботы тому, кто в этом нуждается, и полным сосредоточением внимания на ком-то в процессе общения. Наша одержимость другими никому не приносит пользу. В то время как изоляция самих себя от всех, кто встречается на нашем пути, не является правильной или полезной; получение некоторого опыта от общения с этими людьми является результатом здорового взаимодействия, а не навязчивого маниакального внимания.

Главная ценность отстраненности в том, что она освобождает обе стороны, угодившие в паутину чрезмерного внимания и привязанности. Отстраненность не означает внезапного решения игнорировать любимого человека. Это скорее означает проявление любви в том, что мы освобождаем человека от этого внимания. Это означает, что нужно подробнее и с благодарностью взглянуть на свою жизнь, а не ограниченно, как мы обычно делаем, когда захватываем кого-то в заложники своей одержимостью.

ОТСТРАНЕННОСТЬ В ДЕЙСТВИИ

ИСТОРИЯ джины

Я познакомилась с Джиной на собрании «Ал-Анон», куда пришло много мужчин и женщин. У этой группы был обычай проводить совместное обсуждение, поэтому мне никогда не удавалось поговорить с ней с глазу на глаз до тех пор, пока однажды я не села рядом с ней на одной из встреч. Я тотчас поняла, что у нее была некая программа — например, смиренный образ жизни, — к которой стремились все участники собраний «Ал-Анон». Мне была интересна ее история, и я сообщила ей об этом. Мне было также интересно, что произошло с Джиной, потому что свет, который от нее исходил, показывал, как она воспринимала жизнь сейчас.

Мы встретились за обедом, и Джина коротко поведала мне историю о том, как попала в программу «Ал-Анон». Она была средним ребенком в «функциональной» семье среднего класса, дважды разведена и имела двоих сыновей. Она была художницей и зарабатывала на жизнь искусством в течение более чем двадцати пяти лет в Вермонте. Из-за перемен в личной жизни она направилась жить туда, где живет сейчас, в город, где я с ней и познакомилась.

«Я знала много лет назад, что хочу вступить на путь духовности, — говорила она. — Вселенная послала мне алкоголика, и мой путь начался».

Как многие из нас, Джина увлеклась очаровательным мужчиной, который любил повеселиться и который, как выяснилось позже, был алкоголиком. Он отправился за ней во Флориду, где они на время отпуска вместе снимали квартиру в кондоминиуме, тогда и начался период боли и хаоса. Он переставал пить, затем срывался снова и снова. Некоторое время она поддерживала его, веря, что в следующий раз, когда он протрезвеет, это продлится вечно. В конце концов он преодолел зависимость, но до того, как это произошло, Джина оказалась в «Ал-Анон».

ШАГ В СТОРОНУ

Первое, о чем Джина сообщила мне, было то, что до знакомства с «Ал-Анон» ей приходилось «усиленно напрягать извилины», пытаясь проанализировать и проконтролировать каждое событие и все возможные последствия. Она осознает, что в течение многих лет мужчины были для нее строительными объектами. Когда она не могла изменить мужчину, она менялась сама, чтобы оба казались совместимыми, как пара. Многие, принимающие участие в программе «Ал-Анон», поступают подобным образом. Это один из классических симптомов нашего заболевания. Не важно, в какой ситуации мы оказываемся, мы попытаемся изменить либо обстоятельства, либо самих себя, чтобы гарантировать исход, который, по нашему мнению, мы заслуживаем.

Одна из вещей, которой Джина научилась на занятиях «Ал-Анон», была отстраненность, которую она охарактеризовала как «шаг в сторону, который позволяет Богу сделать его работу». Отстраненность может означать отступление не только от людей, но также от мест, вещей и занятий. Джина призналась, что она никогда не чувствовала удовлетворения, пока не решила оставить многие занятия, которые поглощали ее время годами.

Джина достигла баланса в жизни — баланса в паре с миролюбием, которое она излучает. Сейчас она работает личным поваром одной пожилой пары и любит спокойный ритм своей жизни. Ее креативность продолжает развиваться, просто теперь она проявляет ее по-новому, например, в том, как ухаживает за этой парой, как готовит для них еду, заботится о них на последнем этапе их жизни. Забота о других строго с объективной позиции — что, конечно же, является одним из определений отстраненности — это то, что она постоянно практикует.

ПРОЗРЕНИЕ

Когда возникает соблазн принять на себя ответственность за кого-либо или сделать что-то, что находится во власти Бога, представление Джиной процесса отстранения может очень помочь. Шаг в сторону дает возможность Богу принимать решение. Когда мы передаем ситуацию в руки Богу, вместо того чтобы самостоятельно пытаться все изменить, это приносит нам такое же облегчение, о каком мы просим в молитве о «Душевном равновесии»: «Господи, дай мне сил принять то, что я не могу изменить».

Одна из главных причин отступить или отстраниться от человека, места или вещи — это, как обнаружила Джина, спокойное удовлетворение, которое к нам приходит незамедлительно. Наш разум не может сосредоточиться на двух вещах одновременно. И не важно, насколько мы собраны или насколько педантичными хотим быть, наш разум не может справиться с более чем одной мыслью за раз. Если мы попытаемся втиснуть в голову более чем одну мысль, наша тревога возрастает. Если мы обдумываем только одну мысль за раз и затем время от времени успокаиваемся, прежде чем приступить к обдумыванию следующей мысли, — это в значительной степени изменит наше жизненное восприятие. Возможно, нам понадобится напоминать себе о том, что нужно делать шаг в сторону много раз в день, даже много раз за час, но результат того стоит.

Другая идея, которой поделилась Джина, звучала так: «Существует, по меньшей мере, двадцать и более способов решения каждой проблемы». Джина сказала, что это знание придало ей решимости в намерении отступить. Она поняла, что ничто не должно решаться немедленно. На самом деле, лучшее, что можно сделать, чтобы двигаться дальше в любой сложившейся ситуации, — это немного подождать, помолиться и помедитировать, попытаться достичь внутреннего спокойствия, а затем довериться призыву, который поступит из места знаний.

ПРИОБРЕТЕННАЯ ПРИВЫЧКА

ИСТОРИЯ РОУЗ

У Роуз, матери девятерых детей, был муж-алкоголик. Несмотря на то, что у него проявлялись симптомы заболевания уже в юности, она ничего не знала о болезни, когда они поженились. Он никогда не причинял ей физическую боль, но ранил эмоционально, и сам не проявлял никаких эмоций. Он редко оказывался рядом, чтобы помочь с работой по дому или с установлением порядка, когда на нее сваливалось большое количество детских запросов. Изо дня в день она брала на себя всю ответственность за детей. Многие годы Роуз боролась с трудностями, правда, не всегда молча, но безрезультатно. Она предположила, что, если установит в доме новые порядки, поведение мужа тоже изменится.

Затем она прочла о сообществе «Ал-Анон» в брошюре церкви, которую посещала. Несколько недель подряд она наблюдала, в какой день и во сколько проходили собрания. Она все думала, может ли эта программа помочь ей или нет, но боялась пойти или задать вопросы.

Наконец, по настоянию друга, которому Роуз доверяла, она собрала всю свою храбрость и пошла на собрание «Ал- Анон». Сначала она не посмела признаться, что находилась там из-за своего мужа. Он был известным человеком в церковной общине, и она не хотела испортить его репутацию. Он наверняка разозлился бы, если бы узнал, что она рассказала что-либо о нем или их семейной жизни людям из общины. Затем, после нескольких недель прослушивания и наблюдения она нерешительно стала делиться опытом и прислушиваться к мудрым советам других.

Но она в течение нескольких лет не могла решиться заговорить о своих проблемах. Ее муж наконец-то начал лечение, но не многое изменилось в их жизни. Он не переставал пить, дети не успокаивались, а Роуз не могла успешно отстраниться. Многие годы поведение мужа и детей заставляло Роуз чувствовать себя плохой матерью и женой. Но просто отстраниться, очертить вокруг себя границу и поверить, что «то, что они делают, никак не отражается на мне», не было для нее возможным немедленно.

Другая проблема заключалась в том, что она была воспитана так, что считала заботу о других — как о муже, так и о детях — своей работой. Позволить им самостоятельно заботиться о себе было против ее природы. Забота о других была ключевой частью ее характера. Если бы она позволила им самим заботиться о себе, что бы она делала со своим собственным временем? Она боялась почувствовать себя ненужной своей собственной семье.

НОВОЕ ВИДЕНИЕ

Научиться жить в своем собственном пространстве, не позволяя поведению других расстраивать ее, оказалось еще более труднодостижимой задачей, чем Роуз могла себе представить. Но после безуспешной попытки мужа пройти лечение она начала свои долгие скитания, в поисках способа увидеть свою жизнь в новом свете. Роуз не отказалась от помощи, предложенной в сообществе «Ал-Анон», и в течение многих лет она ни разу не пропустила ни одного еженедельного собрания.

В конце концов она узнала, что может жить с алкоголизмом своего мужа, не будучи постоянно контролируемой этим заболеванием или любым поведением, которое оно вызывало. Она точно сформулировала свое понимание: «Я научилась бок о бок шагать с болезнью, не позволяя ей плохо на меня влиять». Она начала понимать, что могла жить более спокойно с алкоголизмом в своем доме. Спустя много лет Роуз осознала, что в действительности она освободилась от одержимости алкоголизмом ее мужа.

После того как Роуз запаслась многолетней мудростью и силой, полученными от людей, с которыми ей довелось познакомиться в сообществе «Ал-Анон», она в конце концов научилась отстраняться. К тому времени, как алкоголизм проявился у некоторых ее детей, она уже могла наблюдать его без паники и позволить процессу болезни и последующему желанному выздоровлению идти своим чередом. Она узнала в «Ал-Анон», что может любить своего мужа и оставаться с ним, даже когда он пьян, поэтому она чувствовала за собой право позволить своим детям самостоятельно отыскать путь к выздоровлению.

К счастью, каждый из них справился с этой задачей.

ПРОЗРЕНИЕ

У Роуз была одна черта, которая многое о ней говорила, ее ориентация на собственное развитие была безусловной. Самоотверженно ища помощи и прислушиваясь к мудрости других, она нашла в себе смелость изменить собственное поведение.

Отстранение — это решение первоначальное и первостепенное. Мы можем выбрать участь мученика. Мы можем винить других в своих невзгодах. Мы можем быть удрученными, переполненными жалостью к себе. Многие из нас, кто участвовал в программе «Ал-Анон», выбрали одну из ролей или все три сразу, до того как обратились за помощью в содружество программы. Однако подобно Роуз мы можем выбирать новые суждения, обучаться новым моделям поведения, принимать новые решения о том, как нам прожить нашу жизнь, кого в нее принимать, и самостоятельно устанавливать цели. Но мы не можем двигаться вперед, не приняв прежде сознательного решения сделать что-то иначе.

Одним из методов, помогающих справиться с проблемами, который Роуз подарили годы участия в программе «Ал- Анон», — это смелость физически устранить себя из семейных проблем, когда это необходимо. Однажды ей пришлось покинуть дом на несколько месяцев, чтобы сохранить душевное равновесие и вернуть хорошее самочувствие. Это было невероятно сложное решение, и она не получила особой поддержки ни от ее взрослых детей, ни от других родственников. Но Роуз знала, что ее недолгое отсутствие поможет ей пойти дальше по жизни. Она говорила, что предстоящая разлука с мужем пугала ее, но она ощущала Высшую Силу внутри самой себя, которая побуждала ее сделать этот шаг, и эта Высшая Сила поддерживала ее в течение месяца вдали от дома.

Роуз вернулась, она всегда знала, что так и случится. Но она вернулась более сильной, более решительной, чем прежде, более отстраненной и способной крепко любить своего мужа таким, каков он есть, и поддерживать его. И она знала, что ей больше никогда не понадобиться пропадать на такой длительный срок. Она знала, что было не важно, насколько сильно он испортил оставшиеся годы своей жизни; она была способна прожить свои с поддержкой друзей из «Ал- Анон», методов, с которыми она познакомилась в группах, и осознанием того, что, где бы она ни находилась, ее Высшая Сила — с ней, чтобы помочь ей совершить еще один правильный поступок.

Во время нашей беседы Роуз отмечала, насколько уместен принцип отстранения в любой ситуации, связанной с эмоциями, а не только тогда, когда ее пьющий «определитель» требует внимания. Наши определители, те мужчины и женщины, которые владеют нашими умами, многого от нас требуют. Существует множество альтернатив поведения не только с партнерами и членами семьи, но и с сотрудниками, друзьями, соседями или с незнакомцами, которые привлекают наше внимание много раз на дню. Никто из нас не проживает ни одного дня, не столкнувшись с ситуацией, которую мы можем принять близко к сердцу, но которая не должна оказывать на нас подобного влияния. Это означает, что каждый день предлагает нам множество возможностей применить отстранение на практике.

Роуз также сказала, что для нее было важно различать безрезультатную бездейственность и сознательный выбор освободиться от влияния ситуации, которая сковывала ее эмоционально. У нее была и есть склонность поддаваться. Однако она поняла разницу между спокойным отстранением от ситуации и отключением чувств. Мы тоже можем научиться быть свободными, не становясь пассивными. Мы можем научиться управлять своими мыслями, вместо того чтобы позволять им заводить нас туда, куда нам идти не стоит. На самом деле любая из этих идей неизмеримо изменит все стороны нашей жизни.

В довершение ко всему, Роуз научилась не делать для других то, что они должны делать для себя сами. Несмотря на то, что муж Роуз практически никогда не находился в трезвом состоянии, его болезнь была его ношей. Роуз не являлась ее причиной и излечить ее тоже не могла. Не делать для других то, что они должны делать для себя сами, — кажется, это так просто. Несомненно, многие из нас думают: «А я этого и не делаю». Если мы будем честны сами с собой и проанализируем наше поведение, то обнаружим, что несметное количество раз мы продолжаем кем-то начатую работу или начинаем разбираться в беспорядке вокруг дома или где-нибудь еще, вместо того чтобы позволить виновнику принять на себя ответственность. Долгие годы Роуз прилагала массу усилий, чтобы быть и матерью, и отцом для своих детей, стараясь восполнить отсутствие участия мужа в делах семьи. Но ее преданность роли опекуна превратила ее в раба, и это также не давало ее мужу возможность принять на себя ответственность за его роль в воспитании детей. Досадным фактом является то, что каждый раз, когда мы берем на себя чужую ответственность, мы не позволяем этим людям двигаться вперед и в процессе превращаем и себя, и их в заложников. Нелегко позволить больному алкоголизмом самостоятельно развиваться, но мы должны сделать это. Мы причиняем вред ему или ей каждый раз, когда вмешиваемся и разбираемся в хаосе, который он или она создали.

Каждый раз, когда мы намереваемся сделать что-то для кого-то или от имени кого-то, нам нужно принять честное решение, является ли это вмешательство уместным. Возможно, нам нужно позволить другому человеку узнать, что на самом деле значит принятие на себя ответственности. Отказ от контроля над кем-то не дается легко. Мы часто считаем, что наши жизни не будут такими, какими им следует быть, если другие не будут выполнять наши рекомендации. Для многих из нас внести эту перемену так же сложно, как для алкоголика стать ответственным. Но это так же необходимо.

Благодаря тому, что Роуз узнала в «Ал-Анон», теперь она отказывается страдать из-за чьих-либо действий. Теперь она знает, что мы никогда не влияем на выбор других и мы также не можем контролировать их выбор. Чем быстрее мы признаем этот факт и, соответственно, изменим свою ответную реакцию, тем быстрее мы познаем некое подобие мира в нашей жизни. Точно так же, как Роуз постепенно приняла то, что поступки ее мужа и детей не были ее отражением или отражением ее материнских навыков, мы тоже можем научиться отделять нашу индивидуальность и наши поступки от поступков других людей в нашей жизни.

Одним из первых вопросов, который я и Роуз обсудили, заключался в том, является ли отстранение просто решением или даром нашей собственной Высшей Силы. Мы пришли к выводу, что оно является и тем, и другим. Так или иначе, Роуз сказала: «Отстраненность — это приобретенная привычка».

НАКОНЕЦ КАПИТУЛЯЦИЯ

ИСТОРИЯ АННЫ

Провести беседу с Анной было моим долгом, потому что за эти годы я наблюдала изменение в самой ее сути.

Когда мы впервые встретились почти три десятилетия назад, Анна была озлобленным, неуступчивым человеком. Она была сильно травмирована в предыдущем браке и потому более не намеревалась спускать с рук ни мужчине, ни женщине поведение или мнение, с которыми она была не согласна. Она должна была разобраться с каждым противоречием. Она была авторитетом независимо от того, понимала ли ситуацию или нет. Так как по рождению она была европейкой, и у нее был лирический акцент, у нее получилось очаровать большинство из нас, несмотря на ту скорость, с какой она отметала любую идею или мнение, которое ей было неугодно.

Из-за истории Анны с ее мужем окружающим было легко находить оправдания ее поведению. Она встретила Пола, когда он находился у нее на родине. Он был привлекательным, успешным, уверенным в себе терапевтом, и его самоуверенность убедила ее в том, что он будет заботиться о ней так же, как заботились о ней ее родители. Она так же предполагала, что их брак будет походить на брак ее родителей.

Ее мать вышла замуж за человека, который был ее «запасным вариантом», так как совместная жизнь с настоящей любовью ее жизни не сложилась. Брак ее матери с человеком, который стал отцом Анны, был успешным, говорила Анна. Ее отец был замечательным кормильцем и добрым человеком, но он чувствовал, что мать Анны могла бы быть более счастливой, выйди она замуж за своего первого любовника. Анна не хотела разочаровывать своих родителей, хотя время от времени и игнорировала семейные правила. Казалось, что брак с Полом был правильным решением, потому что ее родители гордились перспективой заполучить в зятья красивого и уважаемого терапевта — да еще и американца.

Анна говорила, что ей было легко покинуть свою родину. Она чувствовала себя подготовленной. В своей жизни Анне посчастливилось иметь хороших наставников и получить образование в колледже, и она чувствовала в себе уверенность, совершая этот шаг с мужчиной, который, как казалось, предлагает ей жизнь, подобную той, которой Анна жила до него. Она навестила его в Америке, прежде чем они обручились, познакомилась с его родителями и друзьями, и они все ей понравились. Ей очень хотелось положить начало чему-то своему, а брак явился отправной точкой.

Но Анну ждал сюрприз, когда она поселилась в Америке в качестве «жены доктора». Очень скоро она поняла, что стала его трофеем. Анна была привлекательной и имела очаровательный акцент, и в ней была европейская таинственность. Она чувствовала себя игрушкой Пола, которую он использовал, чтобы хвастаться перед своими друзьями. Он считал, у Анны не должно быть собственной точки зрения. Даже наоборот — для него было обычным занятием исправлять ее и принижать в присутствии гостей. Ее стремление к независимости привело к резкому ухудшению их брака. Полу нужно было стоять у руля, а Анне — высказывать свое мнение, как ей было дозволено делать в доме своих родителей. Более того, родители поощряли развитие собственных идей и мнений. Отказаться от такого способа существования было все равно что отречься от своей собственной сущности.

Возможно, брак распался бы раньше, но Анна родила дочь Поли. Пол в ней души не чаял в первые годы ее жизни, или, по крайней мере, так казалось Анне. Однако мнение Анны о Поле как отце изменилось, когда она с дочерью отправилась на родину, чтобы подумать, как дальше быть с их браком. Когда она вернулась домой, то обнаружила, что Пол уже перенес все их вещи на чердак. Казалось, что он все же особо не скучал по своей дочери-любимице.

Вскоре после того, как Анна вернулась, Пол заявил, что устал от брака. Она была подавлена, не из-за того, что безумно любила его, а потому, что не знала, сможет ли самостоятельно выжить в Америке. Она умоляла его посетить с ней консультанта-психолога, но он уже принял решение. Все было кончено. Анна переехала в небольшой дуплекс, дом, который сильно отличался от того, к которому она привыкла, пока была замужем за успешным терапевтом. Но здесь она хотя бы могла высказывать свое мнение.

ШКВАЛ КРИТИКИ

Через несколько месяцев Анна встретила Хоуи, мужчину, с которым она живет по сей день. Он был полной противоположностью Пола: смешным, дружелюбным, лояльным и эмоциональным. Анна не могла поверить в свою удачу.

Хоуи переехал к Анне, чтобы помочь заботиться о Поли, когда Анна сломала ногу. Хотя его характер сильно отличался от характера Анны, он заставлял ее смеяться и обожал ее. Она вернулась в училище, чтобы иметь возможность содержать себя и Поли, и он постоянно хвалил ее за усилия. Ей необходимы были эти комплименты, чтобы двигаться дальше.

Однако вскоре она узнала, что в Хоуи есть стороны, которые заставляли ее чувствовать себя некомфортно. Его биография сильно отличалась от ее собственной. Он принадлежал другой религии. Его единственный брат был очень нестабильным человеком. Хоуи стеснялся своих родителей. Еще он был алкоголиком, хоть и идущим на поправку, и Анна не могла понять его состояние. Когда он рассказывал истории, которые услышал на собрании «Анонимных Алкоголиков», ей было стыдно за них обоих, особенно из-за слез, которые он проливал. К сожалению, она не могла отплатить ему за его комплименты и теплые слова. Она с пренебрежением относилась к большинству его достижений на работе и в личной жизни. Она сама толком не понимала, для чего ей нужно было его постоянно критиковать, но продолжала это делать. Он старался игнорировать постоянный шквал «исправлений», понимая, что все они относились к ее прошлому, а не к настоящему, но вся эта критика приводила его в уныние.

Самым сложным для Анны была борьба с собственным чувством превосходства, которое делало ее критичной по отношению к другим. Так как она была гораздо менее эмоциональной, чем Хоуи, она воспринимала его частые слезы как слабость и, следовательно, ощущала свое превосходство. Анна не могла принять его уязвимость. Она бы никогда никого не пустила в свою жизнь, как позволила это Полу. В итоге Анна осознала, что относилась к Хоуи так, как Пол относился к ней. К ее глубочайшему удивлению, она увидела, что взяла на себя роль Пола в своих отношениях с Хоуи.

Хоуи хотел, чтобы Анна пошла на собрание «Ал-Анон». Она не чувствовала необходимости в этом, так как не являлась частью его жизни в тот период, когда он пил. Кроме того, ей не была интересна духовность, групповая «терапия» или изменение ее поведения. Несмотря на то, что принципы программы пригодились бы не только в ее отношениях с Хоуи, но также и с Поли, Анну невозможно было уговорить пойти на это.

Затем случился кризис личности, который оказал влияние на их брак. Анна была в бешенстве, когда обратилась ко мне за утешением, и я предложила ей обратиться за наставничеством и поддержкой в «Ал-Анон». Она наконец согласилась попробовать вступить в сообщество на несколько недель.

Сначала, услышав, как другие так честно и открыто рассказывают о себе на собраниях, Анна почувствовала себя некомфортно. Она не хотела знать людей настолько близко. Она каждую неделю посещала собрания, потому что подписала контракт со своим наставником и с Хоуи, но часто сопротивлялась тому, чтобы понимать урок, который несло в себе занятие.

ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ОСУЖДЕНИЯ

То, что в конечном итоге случилось с Анной, случается с каждым, кто продолжает появляться на собраниях сообщества: программа примет вас независимо от того, примите ли вы ее. Анна удивилась, узнав, что ее образ мышления начал меняться независимо от ее желания. Ее суждения стали менее строгими. Она стала более терпеливой. Она научилась молчать даже тогда, когда ей отчаянно хотелось раскритиковать Хоуи или кого-то еще. Прежде всего, она узнала, как ее привычка осуждать других заставляла ее быть зависимой от поведения окружающих. Прежде она не рассматривала эту привязанность как проблему, считая своей работой замечать и высказывать мнение любому, кто перебегал ей дорожку. Казалось, просто замечать людей, не критикуя их, — это уже половина дела. Она просто не понимала, что критика других ранила ее столь же сильно, как и тех, кого она критиковала.

С тех пор как у Анны появилась привычка отстраняться, она говорит, что у нее с Хоуи завязался замечательный диалог. Она чувствует, что может помочь ему, даже когда он сопротивляется. Она научилась на некоторое время отстраняться от беседы, если чувствует раздражение. Отстраненность — это привычка, над которой Анна продолжает работать. Но она поражена своим стремлением регулярно практиковаться в этом навыке. Многие действия, которые она совершает обдуманно сегодня, не так давно были необдуманными.

Так как я узнала ее до того, как началось ее исцеление, то могу ручаться, что перемены, произошедшие в Анне, были значительными. Сейчас в ней присутствует деликатность, которую трудно было себе представить тридцать лет назад. Мягкость, которую она проявляет по отношению к Хоуи и другим, кто встречается на ее пути, искренна. Ее чувство превосходства исчезло. Она редко осуждает. В ней развивается стремление верить в духовное наставничество.

Теперь она видит, как много удовольствий может таить в себе жизнь, когда позволяешь другим принимать решения, которые они должны принять сами за себя. Анна оставила всякие попытки судить или контролировать кого бы то ни было, кроме себя самой, и у нее появилось гораздо больше свободного времени, чтобы взяться за любимые занятия, которые она давно оставила. И в конце концов она смогла направить силы и энергию на другую проблемную зону в ее жизни: на свою никотиновую зависимость.

Анна знает, что ее жизнь не стала свободной от всех проблем, но она привыкла к методам, знания о которых почерпнула из собраний программы «Двенадцать Шагов», ежедневных чтений и бесчисленного множества бесед со своим наставником и другими людьми. Она не сомневается, что эти новые привычки выручат ее, если в жизни когда-нибудь наступят тяжелые времена. Она с уверенностью заявляет, что то, чем она смогла со временем поделиться на встречах «Ал-Анон», вместе с небольшой долей стремления изменить некоторые стороны своего поведения, подарило ей с Хоуи новую свежую жизнь, наполненную честностью, взаимной эмоциональной поддержкой и надеждой на их совместное будущее.

ПРОЗРЕНИЕ

Анна научилась применять принципы «Ал-Анон», хотя сначала не поверила в них всем сердцем. Она настаивает на том, что, если притворяется, что принимает вещи, которые были или являются для нее равносильными анафеме, чем для нее были принципы «Ал-Анон», со временем они становятся приемлемыми. Она поняла, что без нашей воли в голове не появляются идеи и беседы, мозг просто отражает наши слова. Таким образом, мы можем изменить наш способ мышления, если изменим то, что мы говорим своему мозгу. Она претерпела множество изменений в сознании, просто снова и снова слушая принципы «Ал-Анон» и уроки, которые ей преподали товарищи по группе.

Другой ценный урок, который усвоила Анна, это умение молчать, хотя бы иногда, когда на ум не приходит добрых слов. Многие из нас, когда были маленькими, слышали, как наши родители проповедовали этот принцип: если не имеешь сказать ничего хорошего, не говори ничего вообще. Однако это не так просто. Когда я была ребенком, мне часто говорили: «Просто помолчи». Конечно, я не могла, и, как результат, мне приходилось за это расплачиваться.

Анне не всегда удавалось жить в соответствии с этим принципом в первые два года, но она продолжала пытаться. Хоуи видел ее усилия и стремился прощать ее промахи. Сейчас, даже когда Анна чувствует потребность высказать то, что у нее на уме, она часто держит свои мысли при себе. Сейчас ее частый молчаливый ответ на многочисленные раздражающие мелочи — особенно те, которые связаны с Хоуи, Поли или ее сотрудниками, — это: «Все нормально». Даже когда мы слышим от наших друзей по группе или от наших наставников, как важно сделать следующий правильный шаг, иногда этим правильным шагом может быть молчание и воздержание от действий. Понимание, что мы способны наблюдать ситуацию и не реагировать на нее или, по меньшей мере, реагировать молча, может принести радость.

БОЛЬШОЙ ШАГ ВПЕРЕД

ИСТОРИЯ БАРБАРЫ

Барбара выросла в полном хаосе в семье алкоголика, где отец постоянно унижал ее и ее мать. Когда Барбара была маленькой девочкой, то всегда чувствовала грусть и старалась быть незаметной, потому что каждый раз, когда ее замечали, на нее сваливалась гора неодобрения, которое часто можно встретить в семье алкоголика.

Мать Барбары, женщина родом из привилегированной семьи, не была тем защитником, в котором Барбара нуждалась и которого заслуживала. Ее мать никогда не отражала жестокие удары отца. Хотя она привыкла флиртовать с мужчинами, будучи уже замужем, она использовала обмороки как способ защиты. Так как рядом просто не было взрослого, который смягчал бы удары или помогал Барбаре справиться с хаосом, царившим в ее семье, она пыталась справиться со своей болью в одиночку.

Когда, уже будучи взрослой, Барбара беседовала со своими братьями и сестрами о прошлых тяжелых временах, которые они пережили вместе, она обнаружила, что они смутно помнили ее маленькой. Когда они были детьми, то никогда не объединялись, чтобы облегчить страдания друг друга, или Барбара просто не была включена в эту «банду», если таковая существовала. Боль от воспоминаний о сумасшедшем прошлом усилилась, когда, просматривая сотни фотографий, которые дедушка передал семье, Барбара нашла себя только на двух. На самом деле Барбара пряталась, когда наступал момент делать снимок. Она отстранялась, когда была ребенком. Но только физически. Эмоционально она впитывала любую незначительную или важную критику.

В КАПКАНЕ ЗАВИСИМОСТИ

Отец Барбары сумел получить юридическую степень и некоторое время занимался практикой, пока однажды, когда ему уже было за сорок, не пришел домой в середине дня и уже больше никогда не возвращался в свой офис. Его алкоголизм был в слишком запущенной стадии, чтобы можно было ожидать чего-то иного, и его семья не заметила перемен. Независимо от того, находился он дома или нет, хаос все равно присутствовал.

Барбара осознала, когда стала взрослой, что она и ее отец были связаны. Он часто говорил, что любит ее, а затем ранил ее эмоционально. Он часто настраивал Барбару против ее старшей сестры; казалось, он получал удовольствие, наблюдая за тем, какую боль это причиняет. Барбара часто недоумевала, как ей следует реагировать на поступки отца, но она любила его и отчаянно желала тех коротких моментов внимания и похвалы. Она чувствовала себя особенной, когда он на время разошелся с матерью и взял Барбару с собой. Когда они вернулись домой, Барбара чувствовала себя отверженной — шаблон, который повторялся много раз в ее жизни.

Когда Барбара стала старше и начала жить отдельно от своих родителей, словесные оскорбления со стороны отца усугубились. Ее стремление угождать людям тоже усилилось и преследовало ее в первом браке с Питом, который тоже был алкоголиком. Замужняя жизнь Барбары во многом отражала ту, которой она жила в семье, где родилась. Она всегда старалась все сделать правильно, чтобы не навлечь на себя гнев пьющего, и всегда боялась быть отвергнутой. Она никогда не видела здоровых взаимоотношений, поэтому понятия не имела, как их нужно было строить.

Когда стало очевидным, что пристрастие Питера к выпивке не было нормальным, Барбара последовала совету соседки и пошла на собрание «Ал-Анон» в первый раз. Когда она поняла, насколько сильны ее потребность в эмоциональной поддержке и ее зависимость, она очень напугалась. Быть зависимой — это то же самое, что быть загипнотизированной огнем, от которого не можешь оторваться, говорила Барбара. Она отчаянно нуждалась в помощи, которую предложило сообщество «Ал-Анон». К счастью, на собраниях «Ал-Анон» она узнала, что может удалить себя из ситуации, которая не могла ее ничему научить. У нее также появилось желание звонить подруге, когда она расстроена, в частности тогда, когда ее муж пропадал на несколько дней.

Хотя Барбара отчаянно пыталась сохранить свой брак, а Питер стал посещать собрания «АА», их семья в конце концов развалилась. Когда Питер в конечном итоге женился снова, Барбара была поначалу разбита, и ее счастье полностью зависело от окружающих. Когда не стало проблемы алкоголизма в ее семье, Барбара вообще перестала посещать собрания «Ал-Анон». Дело было не в том, что она более не нуждалась в помощи, которую «Ал-Анон» предлагал ей в ее других взаимоотношениях, а в том, что она не понимала, как предлагаемые методы могли ей помочь, когда люди в ее других отношениях не были алкоголиками. Она говорила, что практически за одну ночь растеряла все знания, которые получила в «Ал-Анон».

Любовная история Барбары с ее вторым мужем Дэвидом развивалась быстро. Они стали жить вместе уже через месяц. Ее привязанность к нему была очевидна ей самой, но эта привязанность его совсем не тяготила. Более того, казалось, он ее совсем не замечал. Они вели активную светскую жизнь и были счастливы первые несколько лет. Затем Барбара стала замечать, что он стал отдаляться. Когда она его об этом спросила, он все отрицал. Барбара стала давить на него, и дистанция между ними увеличивалась.

Уровень ее взаимозависимости и потребности в эмоциональной поддержке достиг таких высот, что он отдалился еще больше. До того как они разошлись, она отчаянно пыталась отстраниться, подозревая, что ее неуверенность отталкивала его еще больше. Но к тому времени, как он ее бросил, они вообще перестали общаться. Барбара была в ужасе, когда Дэвид ушел, она чувствовала сильную неуверенность в себе, но начала заниматься разными делами, чтобы забыться. Она не хотела, чтобы Дэвид или кто-то из их общих друзей заметили, что она в нем нуждается. Она ступила на новый для нее путь духовности, который принес ей немного утешения, но она продолжала зацикливаться на том, как ее муж с ней поступил. Все, о чем она могла думать, это то, как опустошена была и что ее снова предали. Она ежесекундно прилагала усилия, чтобы почувствовать себя хорошо, будучи одинокой. Несмотря на то, что она пыталась рассматривать конец отношений как «еще один правильный поступок» в ее жизни, она только еще больше чувствовала себя уязвленной и непривлекательной. Новый духовный путь научил ее, что, по сути, поступок Дэвида был его мольбой об исцелении и помощи, но она не могла постичь эту мысль. Она просто хотела, чтобы он пришел к ней и сказал, что любит ее.

Барбара не случайно познакомилась с женщиной, принимавшей участие в программе исцеления «Двенадцать Шагов». По мере того как развивалась их дружба, Барбара все более открыто делилась информацией о семье, в которой родилась и выросла, и о двух неудачных браках. Ее подруга предположила, что настало время вернуться в программу «Ал-Анон». Барбара сначала сопротивлялась, но ее подруга продолжала настаивать, даже предлагала присоединиться к ней на собрании. Когда Барбара наконец вернулась, то обнаружила, что ее повторное вступление в программу открыло перед ней больше возможностей, чем предыдущее.

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 324; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!