Почувствуй свое тело как пустоту 8 страница
Так что вы можете играть в любую игру, какую только захотите, но при этом забудьте о конечных целях. Если у вас есть конечные цели, то вы и медитацию превращаете в работу. Просто играйте в медитацию, наслаждайтесь ею, любите ее. Она прекрасна сама по себе. Для того чтобы она была прекрасной, ей не нужна никакая конечная цель.
Ко мне приходят люди и говорят: «Мы наслаждаемся медитацией, но расскажите нам, что из нее получится. Каким будет конечный результат?»
Я отвечаю им: «Это и есть конечный результат - то, что вы наслаждаетесь. Наслаждайтесь больше!»
Но они продолжают настаивать: «Расскажите нам что-нибудь о ней. Каким будет конечный результат? Чего мы достигнем?» Их совсем не заботит то, где они находятся, их постоянно заботит то, куда они доберутся. Ум не может существовать в настоящем, и поэтому он постоянно предоставляет вам оправдания для движения в будущее. Все эти оправдания и есть желания. Поэтому если вы желаете быть богом, быть буддой, то тогда ваша медитация будет некоторого рода желанием, тогда она не будет медитацией. Если вы не желаете ничего, просто наслаждаетесь бытием, просто празднуете жизнь, просто наслаждаетесь внутренней энергией, играющей в воображение, в видения, в пустоту, во все, что бы вы ни выбрали, и при этом вы целиком едины с этим моментом наслаждения, то тогда это медитация. Тогда нет желания, а когда нет желания, мир отбрасывается. Когда нет желаний, вы входите в играющий ум. Вы уже в нем.
|
|
|
Но это снова и снова нужно вбивать в ваш ум, поскольку ваш ум - это трансформатор. Он все трансформирует в желание; он может трансформировать в желание даже нежелание. Люди приходят ко мне и говорят: «Как человек достигает состояния нежелания? Как достичь состояния нежелания?» Вот и стало нежелание желанием. В вашем уме находится трансформирующий механизм: что бы вы ни положили туда, все выходит оттуда в виде желания.
Будьте внимательны к этому и так сильно наслаждайтесь этим мгновением, чтобы для движения в будущее не оставалось никакой энергии. Тогда в любой день, в любой момент случится так, что вся тьма для вас упадет; внезапно все преграды исчезнут; внезапно вы станете свободными. Но все сильнее и сильнее нужно делать упор на игре, на настоящем, на бытии здесь и сейчас - и все меньше и меньше на будущем.
Второй вопрос:
Вчера Вы сказали, что ум - это реальность, сновидение — это реальность. Тогда почему же такие гуру, как Вы, берут на себя заботу учить нас тому, что ум — единственное препятствие, что ум - единственная преграда?
Гуру, духовные учителя, и их ученики - все это явление ума. Эти гуру и существуют потому, что они нужны вашему уму. Учителя существуют потому, что вы хотите, чтобы вас учили. Они нужны вам.
|
|
|
Это игра. Если я говорю, что брак - это игра, то вам не следует думать, что я не скажу, что и гуру с учениками - это тоже игра. Это игра. Некоторым людям нравится эта игра, поэтому они и играют в нее. Если вам нравится эта игра, играйте в нее по-настоящему; если она вам не нравится, забудьте ее. Но это одна из самых прекрасных игр. Она уводит даже глубже, чем брак.
Это одна из самых прекрасных, самых чистых игр - она развивается только тогда, когда культура достигает определенной вершины, не раньше. Поэтому только в Индии эта игра развилась по-настоящему. Здесь возникла игра в гуру и учеников. Теперь впервые для себя ее открывает Запад, поскольку сейчас Запад достигает своей вершины. Эта игра самая роскошная. Это не обыкновенная игра, в нее играют только те люди, которые могут позволить себе это. Вы можете играть в нее, если знаете, что эта игра прекрасна, и наслаждаетесь ею. Но не относитесь к ней серьезно. Учеников можно простить, если они будут серьезными, но когда серьезны учителя, это абсурд. Их нельзя извинить, если они даже не осознают, что это игра.
В реальности исчезают все игры, но для ума игры существуют. Этим я не говорю, что вы должны прекратить играть, я лишь говорю, что вы должны осознавать, что это игра, и если она вам нравится, продолжайте играть в нее. Если вы не наслаждаетесь игрой, прекратите играть. Когда вы осознаете, что все в жизни, все связи в ней, - лишь род игры, тогда вы уже свободны, поскольку ваше рабство - лишь следствие серьезности. Вы в рабстве, поскольку думаете, что все вокруг так серьезно. Нет ничего такого серьезного. Но представить себе, что вся эта жизнь - лишь игра, довольно трудно.
|
|
|
Почему это так трудно? Потому что тогда ваше эго падает навзничь. Если все - игра, эго не может устоять. Эго нуждается в пище. Серьезность - это пища. Она питает эго. Поэтому, если вы ученик и просто играете в это, то ваше эго не может усиливаться, ведь вы знаете, что это лишь игра.
Что есть такого, что может питать ваше эго? Люди думают, что они ученики великого гуру. Гуру может не быть великим, гуру может быть великим, это не имеет значения, — но его ученик думает: «Я ученик величайшего гуру». Это становится как бы витамином, и эго растет на нем, становится сильнее.
Вот почему ученики все время сражаются за своих гуру. Никто не хочет верить, что его гуру номер два, он всегда гуру номер один. И дело не в том, номер один или два ваш гуру, смысл не в этом; это вы номер один, если у вашего гуру номер первый. Эго ученика зависит от высоты его гуру. Если кто-то говорит что-то против вашего гуру, почему это так задевает вас? Задето ваше эго. Ваги гуру - это ваше воплощенное эго, и вы не можете допустить, чтобы кто-то говорил против него. Это невозможно, поскольку непосредственно бьет по вашему эго.
|
|
|
Серьезность можно допустить в учениках. Ученики невежественны, и все, что они делают, они делают неправильно. С этим можно согласиться. Но так называемые гуру также играют в игру очень серьезно. Они не смеются; вся эта игра не вызывает у них смеха. Гуру является настоящим, когда он знает, что все— лишь игра и что в этой игре он помогает вам стать более осознающими. И наступит момент, когда вы также рассмеетесь, наступит момент, когда вы сможете оглянуться назад — тогда вы почувствуете большую благодарность, поскольку все для вас было так серьезно, а для гуру это было ничто. Но он играл с вами в игру так серьезно, предпринимал всяческие усилия - как будто вел вас куда-то.
Запомните: все это «как будто», поскольку вас некуда вести. Вы должны быть здесь. Поэтому все усилия, кажущиеся попытками вести вас куда-то, все это лишь инструменты. Вас никуда нельзя повести. Вы уже дома, вы никогда не покидали его. Вы укоренены в реальности, в истине. Поэтому все эти игры в лидерство, наставничество, в гуру, приведут вас лишь к той ситуации, в которой вы найдете, что все, что вы хотели найти, уже есть.
Но вы не понимаете несерьезности. Эго не знает этого языка. Каждая религия рождается как игра, и каждая религия становится церковью, очень серьезной, смертельно серьезной. Каждая религия рождается как танец, как песня, как праздник, а потом все становится серьезным и мертвым. Настоящая религия не может быть серьезной. Она должна быть восторженной, она должна быть высочайшим пиком блаженства. Как она может быть серьезной?
Христиане продолжают думать и верить, что Иисус никогда не смеялся. Посмотрите на Кришну - вы не найдете между ними никакой общей почвы. Не то, чтобы Иисус был таким человеком, это христиане сделали его серьезным, ведь только вокруг серьезного Иисуса возможна серьезная церковь. Отсюда и вся игра пап - такая серьезная, такая тяжелая. Иисус был, по-видимому, очень беззаботным человеком, который смеялся, радовался, ел, пил, танцевал. Он, должно быть, очень глубоко любил жизнь.
Это был грех. Это было причиной, почему его распяли. Те, кто распинал его, были очень серьезными. Они принадлежали старой установившейся церкви. На самом деле они распинали не Иисуса, они распинали его праздничность - и если бы он не был распят, не было бы никакого христианства, ведь он был слишком веселым человеком. В тот момент, когда евреи распяли его, все стало очень серьезным; смерть поставила точку. Фигура на кресте, конечно, очень серьезна: мертвый человек. Христианство выросло вокруг мертвого тела и креста. Крест стал символом ~ не Иисус, который смеется в деревне, пьет на вечеринке, ест с друзьями или останавливается в публичном доме. Нет, не это стало символом. Символом стал крест, а вместе с крестом серьезность - смертельная серьезность. И из-за этого креста, из-за того, что Иисус был распят, христианство пошло против жизни, все живое стало грехом.
И каждая религия делает то же самое, хотя и по-своему.
Очень изощренные религии не будут делать так, они сделают по-другому. Индия - очень изощренная страна, она так не сделает: мы не трансформировали Кришну и мы никогда не пускали его в свои сердца. Он - просто красивый миф.
Гита стала более важной, чем Бхагавад; для индусов жизнь Кришны не так важна, но очень важна та весть, которую он доставил на поле сражения. Почему? Потому что это серьезная вещь. Поле битвы ближе к смерти, чем к жизни. Жизнь Кришны очень полна, но она стала мифом, и никто не беспокоится о ней. Несколько слов, произнесенных им на поле сражения, стали важнее всей его жизни. И вот есть ученые-брамины, которые продолжают объяснять, что вся его жизнь - лишь символ, она не реальна. Его игры с гопи, пастушками, не реальны - гопи являются лишь символами чувств, они не реальны. Нет, они не реальные женщины из костей и плоти. Гопи - не женщины, они лишь символы. И ученые-брамины очень опытны в таких трюках. Они говорят, что Кришна - это душа, а гопи - чувства тела: чувства танцуют вокруг души.
Индия - изощренная страна. Здесь убивают Кришну, здесь распинают Кришну, но очень изощренным способом. Убивается его праздничность; ее делают символической, бессмысленной, вся его жизнь выталкивается на сторону. Он танцевал с реальными женщинами, но это шокирует, поскольку мы не можем представить себе Кришну, танцующим с реальными женщинами. Мы разрешаем ему танцевать с символическими женщинами, но не с реальными. Мы будем шокированы. Нас шокирует жизнь. Мы стали настолько мертвыми, что все живое шокирует нас.
Каждая религия рождается в праздничности - и когда праздничность умирает, знайте, что эта религия мертва. Когда рождается новая религия, все старые религии будут против нее, поскольку вновь появляется праздничность. Это точно так же, как рождение ребенка, - каждый ребенок рождается играющим, веселящимся, живым, празднующим, безответственно празднующим, не верящим в будущее, верящим в здесь и сейчас, - все общество будет против него; все общество постарается поставить его на правильный путь, пока он не заблудился. Он должен быть поставлен на правильную дорогу.
То же происходит и с каждой новой религией.
Поэтому, когда я говорю о медитации, как о танце, или когда я говорю о санньясе, как о внутреннем праздновании и счастье, как об утверждении жизни, тогда, конечно, все приверженцы старых традиций скажут: «Вы называете это санньясой?» И по-своему они будут правы, так как все, во что они верили, как в санньясу, санньясой не является. Они верили в мертвых — чем мертвее, тем вернее они скажут: «Вот это настоящее самоотречение». Они называют санньясой то, когда отрекаются от жизни, - а я называю санньясой то состояние, когда жизнь проживается во всей ее полноте.
Но так будет всегда. Когда меня не станет, вы обратите все в серьезное дело. Вы дадите объяснения, в чем заключается мой настоящий смысл. Но настоящий смысл всегда очевиден, не нужно давать никаких объяснений. Все объяснения уводят прочь, к тому, чего нет.
Гуру и ученики, осознавшие и неведающие... все это великая игра, космическая игра. Неведающим нужны осознавшие; осознавшие не могут играть соло, не могут играть в одиночку - им нужны неведающие. Но учитель знает, что это игра, и не надо быть серьезными в ней.
Третий вопрос:
Вчера вечером вы сказали, что изменение во внешнем или внутреннем, в физическом или умственном может привести к изменению в сознании. Это означает, что изменения на периферии воздействуют на центр, на сознание. Но почему тогда Вы подчеркиваете необходимость изменения центра, а не внешнего, не периферии?
Вот проблема: вы все время цепляетесь за слова и упускаете смысл.
Периферия также принадлежит вам; она - часть центра. Периферия - это часть центра; она внешняя часть центра, но она не отлична от центра. Можно ли создать периферию без центра? Или, можно ди создать центр без периферии? Они нераздельны, они одно целое. Периферия - это центр, рассматриваемый извне. Бели вы изменяете свою периферию, воздействию подвергается и центр, причем по двум причинам: во-первых, периферия - это часть центра, во-вторых, что изменит периферию, как не центр? Что еще может изменить периферию? Периферию изменит центр.
Я настаиваю на том, что вы должны начать работать с центра, потому что если вы начнете с периферии, то достижение центра у вас займет больше времени. То, что может быть сделано за одно мгновение, займет многие жизни, ведь вам придется путешествовать от периферии к центру - назад от поверхности в глубину.
Если вы начинаете работать с центра, периферия изменяется автоматически. Когда изменяется центр, периферия следует за ним, потому что периферия уйти от вас не может. Например, я не стану говорить вам, что вы должны быть ненасильственными на периферии - это ненужная трата времени и сил. Будьте ненасильственными в сердце, будьте сострадательными, любящими в сердце - и периферия последует за вами. Можно полностью забыть о ней, поскольку все, что происходит на периферии, исходит из центра, и если вы сострадательны в центре, такой же будет и периферия. И это сострадание будет совершенно иным, поскольку периферия не будет знать, что это сострадание; периферия будет пребывать в блаженно неосознанном состоянии - сострадание будет следовать за вами как тень. Это самый легкий путь.
Что я имею в виду при этом: если вы хотите изменить дерево, измените корни. Конечно, листья дерева - это тоже дерево, и вы можете попытаться изменить листья. Если вы изменяете листья, на корни тоже будет передаваться воздействие, но это будет очень длительный процесс, поскольку поток направлен от корней к листьям, от листьев к корням нет потока. Вы идете по направлению, обратному природе. Если вы все время меняете листья, то, может быть, через многие, многие жизни вы воздействуете на облик корней, но это будет бессмысленно долго. Вы можете сделать то же самое немедленно, если измените облик корней. Тогда изменятся и станут другими и листья.
Поэтому, когда я настаиваю на центре, я не имею в виду, что периферия отделена от центра. Когда я настаиваю на центре, я не имею в виду, что вы не можете воздействовать на центр из периферии - вы можете, но это самый длинный из возможных маршрутов. Если вы выбираете путешествие по длинному маршруту, то это ваше дело. Ничего плохого в этом нет. Если вам нравится путешествовать, тогда длинный маршрут это хорошо; если вы хотите рассматривать виды по сторонам, тогда длинный маршрут это хорошо. Иначе, начинайте с центра.
Это похоже на следующее: вы сидите здесь и слушаете меня, поэтому центр создается в этой комнате - вы становитесь периферией, я становлюсь центром. Существует групповая душа. Вы центрируетесь ко мне. Если кто-то захочет воздействовать на эту комнату, на эту групповую душу, то ему лучше начать с меня, чем с вас. Ведь если я изменю свои мысли, то это скажется вскоре, но если этот кто-то начнет с вас, то усилия будут очень длительными. Ведь, прежде всего, вас много и сначала он должен изменять вас одного за другим, и лишь потом он может попытаться изменить меня через вас. Это будет очень долго, и может не получиться вовсе. Проще другое. Если он изменит меня, а вы подключены ко мне как к центру, то его воздействия скажутся незамедлительно.
В вашем теле, в вашем бытии, происходит то же явление. Есть центр и есть периферия вашей жизни. Периферия последует за прямым ударом в центр - она обязана последовать, для нее нет другого пути. Изменять периферию - это постепенное дело: вы изменяете один фрагмент, а девяносто девять фрагментов остаются старыми; затем, когда вы передвигаетесь к другому фрагменту, эти девяносто девять других фрагментов будут изменять тот один, который вы пытались изменить, - они снова сделают его прежним. Весь стиль будет против него. Я могу изменить одну привычку - для этого потребуется много усилий, - но не весь ваш облик, ваш шаблон, поскольку ваш центр все время выдает вам все ваши старые привычки. Я изменил только одну привычку, а привычек тысячи. Эта измененная привычка лежит лишь на поверхности, она навязана вам. Когда вы становитесь неосознающими, все остальные привычки и сам облик меняют ее снова на старую. Работа с периферией требует много напрасных усилий.
Я видел людей, которые все свои жизни провели в работе ради обыкновенных вещей. Например, кто-то всю свою жизнь старается бросить курить - это стало целью, единственной целью, и эта цель остается не достигнутой. Я говорю такому человеку, что даже если эта цель будет достигнута, то чего вы достигнете? Целая жизнь тратится на то, чтобы бросить курить. Эта цель не стоит того. Когда вы достигаете божественного источника, Бога, только тогда вы сможете сказать, что бросили курить. Но говорить это будет бессмысленно. А так вся жизнь потрачена на то, чтобы бросить курить, и даже это остается не достигнутым. Вот постепенная работа. И проблема не в курении; вы боретесь с потоком, изменяя маленькую его волну, — а вся река продолжает свое течение. Бели вы измените волну, вся река снова изменит ее обратно, поскольку облик, внутренний шаблон, все время распространяется от центра к периферии. Это как встроенная программа: все, что случается на периферии, уже случилось в центре. Именно поэтому это и случается на периферии. Периферия узнает о вещах, произошедших очень глубоко.
Двигайтесь к причине и не слишком занимайтесь ее следствием.
Это научный подход. Изменяйте центр. Не пытайтесь бросить курить, не пытайтесь прекратить то или иное — следуйте за своим глубочайшим шаблоном. Почему есть курение? Почему есть эта одержимость сексом? Почему есть эта одержимость деньгами? Почему вы так несчастны? Почему вы все время цепляетесь за мертвые деньги? Вы можете пожертвовать их -никакой разницы не будет. Пожертвования не помогут, вы снова накопите денег. И само по себе пожертвование будет как бы вкладом на будущее, оно будет частью вашего банковского счета. Вы не можете жертвовать, лишь играя, не правда ли? Вы можете жертвовать очень серьезно, когда вам говорят, что пожертвование приведет вас на небеса. Тогда вы жертвуете. Для меня жертвователь, дающий деньги ради будущего пребывания в раю, сильнее цепляется за свои деньги, чем человек, который может выбросить прочь все свое будущее, играя в карты. Этот человек менее жаден. Он может играть, его достижение глубже. Он может казаться аморальным, поскольку мораль создают жертвователи. Они скажут: «Вы транжирите деньги». Они же никогда не транжирят деньги; они вкладывают их. А этот человек безумен, аморален, транжирит деньги. Но, на самом деле, этот человек менее жаден, этому человеку легче продвинуться вглубь, чем алчному, жертвующему ради рая или чего-нибудь еще.
Вы можете изменить внешнее, но даже если изменение будет глубоко, внутри сохраняется тот же шаблон. Нужно с корнем вырвать этот шаблон и трансформировать его. Вот почему я подчеркиваю, что нужно начинать с центра. Но не думайте, что при этом я подразумеваю то, что если вы не можете начать с центра, то не нужно начинать и с периферии. Я не это имею в виду. Если вы не можете начать с центра, пожалуйста, начинайте с периферии. Что-то лучше, чем ничего. Это займет много времени, может быть, вы даже не сможете сделать этого, но все же уже само усилие - это хорошо.
Мне вспоминается один случай. В комнате ожидания в аэропорту непрерывно плакала молодая женщина. Все вокруг видели это, но никто не знал, что делать. Потом один парень набрался смелости. Он подошел к женщине, постарался утешить ее, сказал ей что-то, обнял ее и спросил: «Что я могу сделать? Есть ли что-нибудь, что я могу сделать, чтобы помочь вам перестать плакать?»
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 311; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!