Ал. Панов - Школа сновидений 10 страница
По поводу средств передвижения добавим лишь, что особенно важны сновидения с коллективными видами транспорта — самолетами, кораблями — в них зачастую решаются узловые моменты посю— и потусторонней судьбы (особенно если речь идет о корабле, построенном вашим отцом, а отец ваш — плотник).
Кроме того, следует иметь в виду, что персональный транспорт в сновидениях имеет в своей символике оттенок искусственности, он, если угодно, выполняет роль костылей, протезов, в нем есть момент использования внешних структур и сил.
Более желательны модификации внутренние, позволяющие ускорять продвижение. Поэтому достаточно редко встречающаяся у сновидящих серия снов с инволюцией средств передвижения (от автомобиля к велосипеду — к детскому велосипеду — к передвижению посредством ног)* может расцениваться только позитивно (в смысле углубления последствий посвящения и становления, так сказать, на собственные ноги).
АВТОМОБИЛЬ, ВЕЛОСИПЕД, КАТЕР (личное транспортное средство) АВТОБУС, САМОЛЕТ,
ТЕПЛОХОД (общее транспортное средство) — способ самоорганизации, если речь идет о личном транспорте сновидя-щего или другого человеческого существа. Это способ действовать и, отчасти, способ воспринимать события. Необычность транспортных средств (ковер-самолет, космический корабль) говорит об экстраординарности опыта, что, впрочем, для кого-то может быть делом привычным, и для таких людей это только свидетельство дистанции между их жизнью и жизнью большинства людей.
|
|
|
Качества всей этой техники есть уже качество событий и свобода относительно нее — это свобода выбора правил собственного существования. В случае с общим транспортом — это видение силы в большей степени организующей ваше (и не только ваше) восприятие и бытие. Взаимодействие с этой общей принадлежностью может быть позитивным и негативным (как для вас, так и для общности или «хозяина» этой общности).
На практике трудно знать всегда (стремиться к чему весьма желательно) полную структуру механизма и что он или его «хозяин-управляющий» берет за услуги. Лучше знать, что вы хотите дать обществу и есть ли у вас это, чем вы обязаны обществу и, чем вы ему не обязаны, какие у него, по вашему мнению, долги перед вами и как, на сегодняшний день или вообще, соотносятся направления судьбы — вашей и общества. Уточнение: «общество»— это, как правило, то, что вы знаете об общем и те его части, которые вы принимаете или не принимаете.
КОТЫ И КОШКИ
Эгоистические сексуальные намерения (захваты). Иногда так видятся силы, давно уже не принадлежащие никому из людей в конкретности. Вряд ли возможно назвать их самостоятельными сущностями, но имеющими свою волю — несомненно. Силы, стоящие за подобными образами, не любят ясности и даже агрессивно отстаивают свою питательную среду — ложь и двурушничество — буде таковые имеются как во внутреннем мире человека, так и во внешнем. Они ненадежные товарищи и попутчики, так как всегда преследуют собственные цели, стараясь сделать это за ваш счет. Они избегают людей ясных и целостных, среды смертельного для них внимания (если слово «смертельно» применительно к тому, что никогда не существовало действительно). Будучи растворенными в личном или коллективном несознательном, эти силы ощущаются с некоторым отвращением, доходящем до физической тошноты в периоды их проявления. При трактовке образа имеет значение — дистанция между сновидящим и «кошкой», ее цвет, направление взгляда, ее действия, откуда она пришла и куда ушла, а также эмоциональное и физическое самочувствие сновидяще-го в течении последующих полутора дней.
|
|
|
КРОЛИКИ — сексуальность. Энергия, еще не ставшая намерением, волей. Всегда предшествующее в светимости существа качество, о состоянии которого можно судить по внешнему виду «кроликов» или им подобных и по способу организации их «жизненного» пространства (ограды, пастбища, клетки, сараи и т.д.). Хорошим признаком является трансформация этого образа в нечто другое, например в птиц, поскольку это свидетельство свободного перетекания энергии из одного способа существования в другой.
|
|
|
НОЖЫ, МЕЧИ, САБЛИ, ВИЛЫ, ПИКИ и прочие колющие и режущие предметы —агрессия, разрушительные намерения. В этих предметах в сновидении есть сила, которая может принадлежать действительно овладевающим ими (а не наоборот). Холодное оружие может быть знаком воинственной целостности, боевого духа сновидящего или видимого во сне. Для сновидящего имеет значение уровень приходящих или сопутствующих ему сил: ножи темных личностей из подворотни и меч воина, чья безжалостность — как ледяной душ (это не только разное качество сил, но и разные направления творимой судьбы). Если нужен враг, и если вы вольны его выбирать, то враг должен быть достойным по крайней мере времени вашей жизни, которое он занимает. При трактовке сна обратите внимание на освещенность пространства, в котором вы увидели эти предметы, их положение, качество их как вещи, и на действия, совершаемые ими.
ГРУЗ (чемоданы, сумки, рюкзаки, корзины, пакеты, грузы, которые вы перевозите на личном или общественном траспор-те) —энергия какого-либо действия, чувства или мысли; то, что должно быть разрешено или оставлено (что тоже означает решение отношений с чем-то, отжившим свое). То, что было когда-то только Силой, пробуждается к тому, чтобы потерять или изменить свою форму, и в видении тяжести — шанс легкости, в осознании старого — присутствие другого, наступающего.
|
|
|
МАШИНА (в широком смысле) — установленные правила, порядок.
Полностью закономерные процессы ограничены и поэтому видение машины целиком, предположительно, ближе к бытийности свободы, чем срастание живого с каким-бы то ни было механизмом. Наблюдающий закон — вне закона, ясность и загадка —его единая точка жизни.
ПТИЦА
С человеческой точки зрения птица — это прежде всего парадокс свободы перемещения плотного в тонком (разреженном) в сторону топологического «верха» Мира. «Как птица в небе» — степень свободы большая, нежели «как рыба в воде», которая, в свою очередь, больше, чем «зверь на воле».
Крылатость ангелов и иных архетипических «тонких» сущностей есть особенность их формы, неотделимая от их большей степени свободы. Энергетически, возможно, крылья соответствуют «крыльям восприятия», «энергетической спирали дуплекс-сферы» и т.д. В любом случае качество, отождествляемое с крылатостью, для человеческих существ возможно лишь как результат внутреннего преображения.
Выделим четыре основных типа птиц, врывающихся время от времени в наши сны:
— птицы-вестники, приносящие вести из будущего и иных миров (во снах это часто голуби);
— птицы, уносящие сновидца с собой в небо, в высь, к счастью, к свободе (чаще всего во снах они не похожи ни на один земной вид);
— птицы, несущие наказание, возмездие как бы сакральных сил, просто разрушение (обычно это темные птицы, падающие сверху, иногда — иные мерзкие крылатые твари, например, «птица, питающаяся человеческими глазами»);
— птицы, о которых можно сказать, что они отражают то, что мы называем нашей душой (обычно это небольшие белые птицы, хотя возможны вариации).
В целом сновидческая орнитология — достаточно обширная область, и некоторые сновидения о птицах давно вошли в культуру и мистику всех народов (Гаруда, Сирин, Феникс, Гамаюн, Майастрэ и т.д.).
Реальные птицы в сновидениях* достаточно часто, по всей видимости, являются зондами других миров и измерений.
Можно предположить, что за время существования человечества образовались некоторые устойчивые каналы, которые можно определить структурным анализом исторических архетипов зондов и их изменений соответственно разворачиванию модальности времени, т.е. при помощи ксенологического исследования.
В случае птиц, разные птицы приходят из разных миров за разной добычей. Они могут дать различное знание и различные изменения (восприятия) реальности, взымая соответственно различную «плату».
ПСИХИЧЕСКОЕ И СНОВИДЕНИЕ
Старый, больной наркоман, уснув в грязном, полузатопленном водой подвале, просыпается на огромной, ослепительно белой кровати. Он оглядывает высокие потолки, покрытые прекрасной мозаикой, огромный зал, видит в глубине зала огонь в камине... в общем все очень роскошно и изящно. Вдруг рядом с собой, на постели, он замечает записку. С содроганием сердца он берет ее и читает:«Прощай! Уехала навсегда. Твоя крыша».
Работа снов — это естественный способ возвращения целостности. Работа сновидений — способ постоянного расширения сущностной целостности, которая уже есть, осознается, которая достаточно устойчива и незакончена.
Есть мнение, что здоровому и психически уравновешенному человеку сны не снятся. Согласно этому мнению, для спящего естественно быть закрытым от пространства и мистерий, происходящих в прошлом, настоящем и будущем. Здесь здоровье понимается как гармоничная ограниченность.
Появляется разделение на здоровье* растущего сознания и сознания, остановившегося в своем обучении. И для того, и для другого болезнь, это закрепленная энергия, это фиксация тела на тех энергиях, которые оно не в силах сгармонизиро-вать, просветить. Нет полностью остановившегося, умершего для познания человека — и здорового. Ибо это и есть самая страшная изначальная болезнь. Даже мертвые, не видя снов — видят жизнь Иного.
Уравновешенность лежачего камня, под который вода не течет, и уравновешенность летящей стрелы — примеры, одни из многих, типов психической устойчивости.
Как бы сильно — инстинктивно — наше существо не стремилось к уравновешенности и покою, для непрошедшего мистерии времени и пространства, Игру жизни до конца, до обретения права и знания выйти из этой игры, уравновешенность — только прикосновение к окончательному. Принятие такого равновесия, равновесия в числе других состояний, и неидеализа-иия его —есть другой тип равновесия.
И сны, и сновидения — это наши реакции на силы или Силу. Фокусировка на снах, свойственная психологии, подобна умению ставить паруса и забрасывать сети. Знание же характеристик ветра и возможностей встретить косяк рыбы — подобна тому знанию, открытие которого именуется магией (подробнее тема сновиденческой магии рассмотрена отдельно).
Вглядываясь в Настоящее, мы ощущаем и признаем неметафорическую реальность внутреннего путешествия, путешествия сознания. Принятая психическая текучесть лишает возможности однозначной оценки мира, поскольку есть знание, что любая оценка соотносится только с той частью мира, которую мы знаем. Что не означает отсутствия уверенности в существующих оценках.
Внутреннее одиночество, сопутствующее знанию Происходящего, сокровенного пути и его непредсказуемых открытий, лишает уверенности коллективной безопасности. Для отправившегося в путь (или осознавшего себя в дороге, которая «длиннее, чем жизнь») не исчезают места общей силы, но меняется его положение относительно них и они для него недостаточны. Уязвимость на этом этапе роста компенсируется теми тайными силами жизни, которые оберегают всякое рождение.
А позже открываются более удаленные источники жизненной энергии, и, как следствие, новые способы общности и новое качество желания жить.
Риск сновидца в том, что он оставляет привычные формы существования и получает возможность в лучшем случае не вернуться к ним таким же, каким он был, в худшем — не вернуться вообще.
Незнание того, где мы бываем во сне, не защищает от подмен и искажений во внутреннем мире, совершаемых в нем силами разных качеств и миров, а также нами самими. Метаморфозы, происходящие со спящим и погруженным в собственное невежество, не всегда в интересах его самого.
Когда мы встречаемся с отнюдь не метафорическими силами, удерживающими сознание в их собственных границах, мы понимаем, что неправомерно рассмотрение по крайней мере некоторой части психических проблем, как сугубо индивидуальных. Наша обусловленность и ограниченность — это характеристики той части общечеловеческого дома, которую мы занимаем и переступить границы которой мы не можем, не хотим или не имеем права. Именно качество нашего существа или отождествление с тем из них, которое нам знакомо, удерживают нас в определенных зонах жизни, в каком-то способе жить. Удерживают как ничто другое.
Психология, особенно ее популистские формы, всегда делала акцент на исследовании снов как способе выискивания человеческих слабостей и их корней. В научной традиции не привился вкус к выслеживанию источников психической силы.
Поразительно, но эта «малость» — возрождение в нигде всего человека, вплоть до самых тонких его дыханий — обделена вниманием. Мы живы только потому, что существуют эти самые «закадровые» источники жизни.
«Я еду в троллейбусе, ко мне подходит человек, одетый в темные одежды. Он начинает меня избивать. Я помню, что это сон и считаю, что лучшее, что я могу сделать в этой ситуации — это позволить случиться всему.
Еще некоторое время образ человека сохраняется наравне с болью от его ударов, потом он исчезает и остаются только очаги боли — тут же во сне я вспоминаю, где и когда началась каждая из них.
Боль была очень конкретна — локоть, ребро, точка на ноге — и почти нестерпима. Я прилагал усилия, чтобы не проснуться.
К человеку, с которого начался этот сон, я не испытывал никаких чувств. Что-то во мне ни на мгновение не верило в его реальность. Я знал, что это лицо моего страха».
6
Иногда обострение внутренних проблем человека только предшествует действительным изменениям, движениям наших глубин, которые происходят под давлением Силы.
Эти напряжения — как и чрезмерные восторги, восхищение, то есть как и некоторые положительные аффекты — следствия энергетических «пробок», перекрытого «русла». Они есть то, что проходит, а движение — продолжается. Акцент на этом необходим, так как один из основных уроков сновидения — это умение отделять то, что проходит, от дыхания того, что есть всегда.
Вся эта книга — попытка указать через то, что проходит, на то, что сопутствует нам всегда и на то, как оно меняется.
В нас есть зацепки, направления множества тем, в том числе и секс*, которые давление Силы инициирует и проигрывает — и уходит дальше. Знание пройденных дорог остается в теле идущего. Перспектива каждой из начинающихся дорог, ее качество света — может вызвать в нас страх, желание или стремление к движению, может вытесняться подсознанием, сводить с ума, стать всей жизнью.
Также как в склонности пугаться и не желании открытия сексуального уровня взаимодействия, в движениях снов учав-ствуют давление Силы, — и как воли, и как чувства, и как мысли. Не разделенное на составные части, все это и нечто гораздо большее, чем потока жизни, есть проявления чего-то, терпеливо ожидающего, или требующего пропустить его через сознание, пробудиться в нем. Как бы не называть это — Сила, дух, нагуаль — его дыхание поддерживает жизнь в явленном и ведет нас дорогой познания, бесконечных направлений.
СНЫ НАЯВУ
Некоторые люди имеют врожденную, по всей видимости, способность сновидеть наяву, в чем они редко дают себе отчет.
«Со мной происходили такие штуки: я гуляла или ходила по своим делам, обычно на закате или в сумерках, по старым районам города и там видела многоэтажные здания, которые в тот момент воспринимала как само собой разумеющееся, хотя потом — во время прогулок по тем же местам днем —убеждалась, что на самом деле их здесь нет.
Спустя какие-то годы — пять, семь, десять лет я попадала в те же места, и многоэтажки стояли там уже наяву, на месте снесенных строений».
Возможны и инверсии в прошлое (с точки зрения сновидяшего) время:
«Я много лет не рассказывал этого, боясь, что меня сочтут сумасшедшим. Мне было тогда года двадцать два. Я учился в университете и на выходные поехал к родителям в провинцию. В понедельник утром я стоял у кассы автовокзала в очереди за обратным билетом. Стоял пасмурный ноябрь, лужицы были затянуты льдом. Боковым зрением я заметил смутно знакомые фигуры двух подростков. Повернув голову, я вначале похолодел, а затем во мне включилось полное безразличие, мой инстинкт самосохранения всегда так проявляется в очень опасных ситуациях.
Дело в том, что двое подростков были моими бывшими одноклассниками, с которыми я виделся последний раз в YII классе, когда нам было по 14 лет, —я переехал в другой городок и никогда больше не встречался с ними. Проблема была в том, что они не были бывшими — им было по 14 пет и они были одеты по тогдашней моде — расклешенные от бедра джинсы местного производства, яркие рубашки. Они были одеты по-летнему, и им, вне всякого сомнения, было по 14 лет, т. е. они в данный момент пребывали в 1976 году, всего в 45 км. от своего родного городка.
Они приблизились к кассе, пройдя в полуметре и скользнув взглядом по моему лицу. Они меня не узнали, я был близок к обмороку, и затем в течение нескольких дней старался не думать о происшествии и почти забывал его».
ТРИ ПТИЦЫ
С криком она проснулась ото сна, в котором какие-то военные галдели и перемещались прямо у ее постели, и позвала дочь.
Последние полгода она, 86-летняя старуха, в основном провела в старинной темного ясеня кровати, купленной ее единственным мужем в самом начале их совместной жизни, — с глубоким овальным зеркалом над головой, встроенным в высокую резную спинку кровати, в захламленной, запыленной и грязной светлой комнате с двумя окнами во двор, с белой печкой, которую иногда топила ее дочь, так походившая на своего отца, так и не вышедшая замуж.
Иногда в комнату к ней заходил и друг дочери, которого сама старуха называла своим сыном, — он был очень похож на ее мужа, и за последние два года она привязалась к нему.
За день до Нового года, пробираясь ранним утром сквозь захламленный коридор в туалет, дочь обнаружила на полу под дверью старухи пушистое светлое облачко. Рассмотрев его поближе, она похолодела: это были свежесостриженные седые человеческие волосы, а не просто клок овечьей шерсти, как ей показалось вначале.
Самые сумасшедшие объяснения мигом пронеслись у нее в голове, но оказалось, что это не волосы старухи (у нее они были значительно белее), и не проявление колдовства (они не источали никакой дурной силы). Происхождение их так и осталось полной тайной для всех, словно они случайно упали в их коридор из иного пространства, оброненные неведомой птицей.
Спустя несколько дней прибежала взволнованная и перепуганная подруга и после долгих и запутанных извинений поведала дочери и ее другу о том, что некая ее знакомая ясновидящая на вопрос о волосах ответила, что это как-то связано с матерью, с тем, что она как бы таким образом (а также каким-то образом и ранее) препятствует дочери выйти замуж, страшась беспомощного одиночества. Версия произвела оглушительное впечатление на дочь и ее друга, поскольку совершенно не совпадала ни с характером, ни со способностями старухи, которая в каком-то смысле безусловно была святой. В это время послышался крик старухи. Вернувшись от нее, дочь рассказала, что старухе только что приснился сон, в котором черная птица из выси кидалась на нее, пытаясь, как она выразилась разбить ее, отчего она с криком проснулась.
Друг стал настаивать на том, что, хотя версия ясновидящей фактически является полной чушью, тем не менее она каким-то образом коснулась реальных вещей в этом странном доме. Дочь и друг признались друг другу, что последнее время у них независимо возникло чувство того, как если бы все время в этом доме некто бесконечно мудрый, сильный и тонкий играет с ними в поддавки, подыгрывая им как детям, и делает это крайне тактично и тонко, чтобы ни в коем случае не обидеть самолюбие детей. Это чувство у обоих было настолько странно сильным и реальным, что складывалось впечатление, что этот Некто — больше чем старуха со всей ее святостью.
После сна с птицей состояние старухи резко ухудшилось. Знакомая врач, прослушав ее стетоскопом, диагностировала пневмонию. Участковый врач сказал, что речь идет о сердечно-сосудистой недостаточности. За этим последовали три недели, когда дочь и друг почти не спали: инъекции следовали одна за другой, много раз исчезал пульс и давление, спасали только уколы адреналина и сердечных.
Она хотела жить. В один из дней с полки в коридоре упал с грохотом коробок с ее белыми лаковыми, почти не ношенными туфлями.
Среди бессонных дней и ночей в невообразимо захламленном доме друг уловил некую закономерность в приступах резкого ухудшения у старухи, а затем физически проверили эту закономерность тонометром. Ее состояние остро ухудшалось с точностью до минут в те моменты, когда он, решая внутреннюю проблему о своей роли в этом доме, который, как он чувствовал, каким-то образом захватил его, склонялся к решению отойти от проблем и странностей этого жилища. В это время у старухи — у нее было три имени — Ольга, Галина, Геня — резко падало давление и исчезал пульс. Он поделился своим открытием с дочерью, и они вдвоем с тонометром в руках убедились в достоверности его наблюдений.
Тогда он принял решение до конца участвовать в судьбе старухи и изменении дома.
Старухе сразу же полегчало. Она стала говорить, что когда выздоровеет, станет делать всю работу по дому, чтобы дать возможность дочери и другу заниматься своими делами. 'Она опять стала с юмором прихорашиваться, когда друг входил в ее комнату, и говорила при этом, что ведет себя, как если бы он — ее первая любовь, хотя на самом деле она была последней.
Она действительно стала лучше себя чувствовать. Приехавший с портативным прибором кардиолог, один из лучших в городе, расшифровав ее кардиограмму, с удивлением констатировал, что ее сердце работает как у восемнадцатилетней девушки и, что нет необходимости ни в одном сердечном лекарстве. (Между тем, предыдущая кардиограмма пятилетней давности свидетельствовала о серьезных изменениях в тканях сердца).
Дом тоже стал меняться: комната старухи, благодаря свежим занавескам и вышитым льняным шторам стала походить на ту, какой она была, когда это был бесконечно чистый, уютный и гостеприимный дом. В коридоре снесли ненужную печь и стали готовиться к ремонту на кухне.
Дом, как парусник, стал разворачиваться во времени, беря. новый курс, вновь наполняясь светом.
По ночам уже можно было спать.
Однажды днем они услышали очень необычное птичье пение во дворе. Они вышли на крыльцо. На дереве, в профиль к ним, сидел удод, невообразимый среди зимнего города.
В один из вечеров впервые за все последнее время друг с совершенно спокойной душой ушел ночевать к себе, к друзьям, у которых он жил тогда. Он наконец, с наслаждением и промедлением принял ванну. Еще до того, как лечь спать, он почувствовал как стал заполняться безмятежностью и теплым спокойствием.
Утром его разбудили, сказав, что звонила дочь старухи: с матерью очень плохо, она вызвала «скорую», возможно, это конец.
Когда он приехал, старуха, запрокинув источенное светом лицо, уже лежала неподвижно, накрытая шубой. Левое ее плечо и грудь были обнажены. Окно было открыто. Он хотел было прикрыть ее худенькое невесомое плечико. «Не надо, ей было так жарко перед этим»,— сказала дрогнувшим голосом дочь.
Старуху похоронили через сутки по обычаю, некогда принятому ею вместе с вероисповеданием мужа. Все складывалось, будто своим невидимым присутствием она продолжала стараться не доставлять много хлопот: все успевалось вовремя, удавалось найти все необходимое, даже продавцы в продуктовых магазинах часто ошибались не в свою пользу.
В комнате и в доме не было запаха тлена. По обычаю тело старухи лежало в саване на полу, ее лица не было видно, и во всем доме было необъяснимо легко и светло.
В ночь перед похоронами другу удалось подремать полчаса. Ему полуприснилось полупригрезилось, как вначале некто показал ему древнюю глубокую книгу, и он знал во сне, что это книга бытия, и перелистали перед его взглядом некие определенные страницы и он читал их, а затем ему показали другую книгу, и она была как бы книгой судеб старухи — он перелистал всю ее книгу, и было что-то еще, чего он никак не мог вспомнить.
Приблизительно через девять дней, сидя вечером с несколькими друзьями в бывшей комнате старухи, он, дочь и приехавшая из другой страны их подруга внезапно одновременно услышали странный звук слева: реально-нереальный, громкий и беззвучный одновременно крик как бы удаляющейся чайки, улетающей навсегда куда-то на Север, пронзительный, далекий, исчезающий.
***
Сновидящий видит во сне себя сидящим на открытой местности. Вокруг него происходит что-то ужасное и невероятное: атомные взрывы, передвижение масс людей, пожары, наводнения.
От всего этого его отделяет как бы прозрачный колпак, внутри которого с ним (со сновидящим) абсолютно ничего не происходит. Его начинает утомлять эта ситуация, он встает и спрашивает, запрокинув голову к небу и сложив ладони рупором:
«А мне, а мне что делать?». Сверху незамедлительно и громогласно отвечают с некоторым раздражением: «А ты — сиди! Когда надо будет — скажут!»
***
Сон был о долгом, мучительном и кропотливом труде: мы поднимались в горы —это продолжалось годами — сквозь невообразимые опасности и препятствия. Когда мы дошли до 2/3 горы, все стало легче и вдруг распахнулось в радость освобождения — высокие светлые горы, ясное благодатное небо, чувство возвращения к заветному.
Оставив здесь остальных, я с кем-то еще должны были спуститься опять вниз, за теми, кто остался там. По мере схождения время замедлялось, дробилось, уродовалось. Те, кого мы должны были спасти, были захвачены страхом: места людей занял кто-то другой, — агрессивный, изощренный, зверски жестокий и в этом —беспредельный. Они (захватчики) пришли откуда-то с левой стороны мира у подножья.
По пути мы пробирались через адские засады и заставы. Некоторых уже невозможно было спасти: их души и светимость настолько были захвачены и поражены страхом, что они не могли уже слышать зова освобождения — они не слышали и не понимали нас, в них царствовала только жуть, они не помнили.
Немногих удавалось провести через все засады и взойти с ними в гору. С каждым это продолжалось годы. Затем я опять спускался с горы и с каждым разом это становилось все опасней, и через годы я приводил в горы следующих беглецов.
...оберни мое имя иными
дорогами. Спальни все более странных
руин золотисто-ржавых эпох
и миров. По дороге отсюда
сюда прибывают в обратном времени
рассыпающиеся слепки странников
в бронзовой пыли, как камикадзе
света. И другие Неназываемые —
древнее самих себя — проникают
в протоки, ущелья, трещины
в небесах.
Оберни мою память цветущим
жасмином, из каждого цветка
которого растет куст цветущего
жасмина, из каждого цветка
которого...
как движение ящерицы — обратное
время за тактом. В лето Господне
такое-то мы оказались совсем
не одни, — обратное переселение, пересечение
на остановках в пути население снов
варит еду на кострах. Дома
возвращаются домой, отпустив этот дым,
этот запах бродить по бескрайним ничьим полям
замедли свет твоих уроков
во времени твоем я жив
где знаю счастье и другое
какою ночью не ложись
мотаю я такие сроки
и никогда не отдышусь
не надышусь
во времена
твои
где жив я
и жизнь была
уже не школой
***
не спи на закате
среди плоских земель
среди глиняных холмов
одинокий скрип птиц
в тишине
душу
выманивает
не спи на закате
не спи
вор вынимает душу
земля крадет тело
не спи
на земле
***
... запомнив мел твоих уроков,
и земли, и в кристальное окно
текущий свет — рассветов череда,
очередность пастухов, чертополоха
пушинки воздуха. По мере
вспоминания закат все больше
разгорается над теменем, макушкой.
Гуденье света беззвучно
сгущается, твердеет. Птицы
хрустальных сфер неизвлекаемых
корней мелькают, как вспышки стробоскопа...
СКАЗКА ПОТЕРПЕВШЕГО КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ
... и лишь сердце его было ему другом.
и наконец в одну прекрасную ночь
небеса расступились над сном его
и янтарные гроздья миров светились
в живой пустоте по стороне левой
неизмеримого проема
расступавшегося перед ним мирозданья
и бесконечной высоты слоистые горы и плато
как на плотах плыли справа
и мерцали белизной цветы вишни
в ночных садах ведя его сердце все дальше
все ближе по тихим дорогам
по дымным дорогам по водам безмолвия
и поводыри сменяли друг друга
и вишни созрели уже
и он почти вспомнил
когда под другими звездами
август наступал звездной пылью поденок
на желтый свет фонарей
в тишине ночей
он почти просыпался
на бесконечной темной безмолвной свежей вечной воде
Дата добавления: 2015-12-17; просмотров: 24; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!