Модернизация и социализация. 1 страница
Теперь станет более ясной и проблема современной политики модернизации. Как было определено в самом общем смысле, модернизация – это обновление какого-то субъекта или объекта в соответствии с образцом. Понятно само собой, что образец должен представлять собой нечто более развитое, более совершенное, чем модернизируемый предмет. И проблема в том и состоит: станет ли модернизируемый предмет вровень с образцом? Да и заинтересован ли модернизатор в модернизации другого – потенциального соперника? Ведь у владельцев образцового предмета есть крупные преимущества во времени и самостоятельности.
Для обоснования разрешения этой проблемы следует взглянуть на неё в общем виде: о модернизации в обществе в целом. Как было сказано, осознание проблемы модернизации возникло из конфликта буржуазного общества ХХ века с так называемыми развивающимися странами. После того, как их веками нещадно эксплуатировали даром, им пришла помощь от Советского Союза. В силу этого феодальный и раннебуржуазный способы эксплуатации стали неэффективными и опасными. Вот тогда-то и понадобилась модернизация и теория модерна.
Но в буржуазном обществе, в головах буржуазных идеологов она неизбежно получила одностороннее развитие. В Советском же государстве не столько размышляли над проблемой модернизации, сколько осуществляли её на деле в форме, и под названием «электрификация», «коллективизация» и «индустриализация». Поэтому и теоретически разрабатывалась эта проблематика коренной модернизации, желательно – на своей основе. В том числе, модернизируя саму основу, т.е. научно-техническую сферу.
|
|
|
До этого модернизация осуществлялась стихийно как процесс распространения капиталистического способа производства сначала по Европе, а потом и на другие континенты. Сначала в виде экспорта технологий, а затем в виде экспорта финансов. Главным способом модернизации была торговля оборудованием, станками и технологиями – вывозом таких товаров в отсталые страны. Пик ранней буржуазной модернизации – это восприятие английской промышленной революции и французской буржуазной революции другими странами, триумфальное шествие капитализма по Европе середины ХIX века. В конце XIX – начале XX века модернизация стала проводиться в форме вывоза капитала. А в начале XXI века стали вывозиться в отставшие страны целые заводы и даже отрасли производства, но без передового идейного содержания, которое стало оставаться в метрополии в качестве науки. А экспортироваться стали техника и технологии устаревшие или стоящие у порога устаревания. Тем не менее, вместе с ней расширяется и сфера модернизации. Только предметом экспорта уже давно стала как раз технологическая отсталость. Это хорошо видно на работе новых производителей легковых иностранных машин в Ленинградской области. Они производят марки и модели, новые для России, но устаревшие на родине. В то же самое время, у себя они начали выпуск новых линеек легковых автомобилей. Таким образом, они экспортировали в Россию технологическую отсталость, крупно заработали на ней, и пытаются сделать её постоянной.
|
|
|
По сути же дела модернизация стала способом распространения капитализма в мире, прежде всего в Азии, в Африке и Латинской Америке. А фактически, она стала вестернизацией и глобализацией мировой экономики. Не исключение здесь и Россия: реформы Александра I, Витте и Столыпина и были такими модернизациями-вестернизациями, проводимыми в условиях монархии. Конечно, монархия вынуждена была уступать, сопротивлялась, но неуклонно двигалась по пути буржуазной модернизации и, следовательно, к своему концу. Она могла сохраниться только под зонтом буржуазного парламентаризма и, следовательно, западного либерализма, но впускала парламентаризм и либерализм неохотно и вяло. Поэтому модернизация осуществлялась непоследовательно, с отступлениями и торможениями. Поэтому же задачу модернизации России она не решила. Но поскольку в модернизации был позитивный момент развития буржуазных отношений в полуфеодальной стране, дело пришлось взять на себя большевикам. Поэтому Ленин разъяснял партии необходимость буржуазного этапа революции, необходимость достроить капитализм, необходимость взять у капиталистического Запада передовую технику и организацию производства. Поэтому же Сталин считал, что СССР должен пройти столетний путь модернизации за 10 лет: «Или мы пробежим этот путь за десять лет, или нас сомнут". И он провел её блестяще. Мало того, уже через 10 – 15 лет после завершения модернизации СССР превзошел многие буржуазные образцы и сам стал в 1950-х – 1960-х годах образцом развития и экспортером развития для других стран во многих областях науки, техники, культуры. Правда, особенностью российской модернизации было то, что она завершалась как сознательная политика социалистического, то есть передового, государства и поэтому была закончена так быстро и превзошла буржуазные образци в относительно короткие сроки.
|
|
|
Спрашивается: к чему же призывал Горбачев и его академики от экономики и профессора от философии, когда говорили о необходимости модернизации СССР в 1980-е годы? В конце 1980-х было много разных ответов на этот вопрос. В том числе такой, что «под лозунгами модернизации нас хотят привести к капитализму» (профессор В.Я.Ельмеев). Как показала последующая практика, он оказался прав. Проводники «перестройки» и «реформ» добились «модернизации»: общество и государство в России стали буржуазными, как на Западе. Вестернизация пошла полным ходом. Но удовлетворения это не принесло ни самим перестройщикам, сбежавшим со своих постов (Горбачев, Ельцин), ни абсолютному большинству общества – демосу. В отсутствии самостоятельной идеологии хозяйствования и развития некоторые вновь обратились к избитой теме модернизации, появились диссертации и монографии о модернизации (например, Милецкий В.П. Российская модернизация. СПб., 1997; Козловский В.В. Модернизация: от равенства к свободе. СПб., 1995). Но было уже не до модернизации – стоял вопрос о выживании народа и сохранении целостности и суверенитета Росси. А главное – была в значительной мере разрушена собственная основа модернизации. Стала нарастать технологическая отсталость как следствие экспорта отсталости. Встал вопрос: модернизация (вестернизация) или самостоятельный путь развития?
|
|
|
И вот теперь снова, в третий раз, некоторые поднимают на щит лозунг модернизации. Какой модернизации они хотят? Они хотят модернизации вообще. Тогда на деле получается, что они хотят иномодернизации, а, следовательно, встраивания России в хвост западного развития в качестве сырьевого придатка западных экономик со всеми вытекающими отсюда следствиями. Они хотят импорта в Россию технологической отсталости, консервации технологической отсталости. Занять место добытчика сырья в международном разделении труда. Опять пишутся статьи и книги[16], создаются Центр исследований модернизации и (по Указу президента) Комиссия по модернизации. Однако пора понять, что эпоха модернизации для России давно закончена, что Россия давно модернизированная страна – причем, модернизированная на своей собственной основе в середине ХХ века. Её особенность состоит в том, что она уже превзошла образцы модернизации и дала миру многие свои образцы для подражания. Но теперь отброшена назад. И некоторые теоретики хотят снова провести её модернизацию, но уже как иномодернизацию. Однако, и многие серьезные ученые не вполне сознают, какое производство (и кадры) мы имеем, и какая модернизация нам нужна. Страна живет не в обычном капитализме, как на Западе и Востоке, а в капитализме, восстановленном из коммунизма. А это придает проблеме совершенно иной поворот. И наша проблема не в модернизации вообще, не в модернизации всего и вся на чуждой основе, а в развитии производства (прежде всего – промышленного) на, пока еще частично сохранившейся, современной собственной научно-технической базе. В этом отношении значительно правильнее термин (и явление) «модернизация» используются в Указе президента В.В.Путина об экономической политике от 07.05. 2012 года: (действий) «направленных на модернизацию и развитие ведущих секторов экономики, предусмотрев увязку указанных программ и отраслевых стратегий с формируемыми приоритетными технологическими платформами и пилотными проектами инновационных территориальных кластеров». Здесь речь идет о технологической модернизации отдельных секторов экономики, отдельных отраслей экономики, а не об общем переустройстве экономики по западным лекалам.
Модернизация была (и пока еще) нужна в Китае. И Китай добился поразительных успехов в этом деле за относительно короткий срок. Сегодня он выходит на уровень самых развитых стран и скоро, как в свое время СССР, во многих областях жизни сам станет образцом. Нам же нужна не модернизация производства и общества в целом, а социализация некоторых конкретных технологических процессов, оказавшихся отсталыми на фоне тех мировых образцов, которые уже имеются в нашей стране. Нам необходимо распространение современных достижений цивилизации на всю территорию России: на село, на Сибирь, на Дальний восток. Но это дело конкретной практической экономической политики. И главное слово в этих делах должны сказать государство, производственники, хозяйственники, крупные собственники из сектора реальной экономики. Думается, что это слово не заставит себя долго ждать.
Социализация есть включение отставших в цивилизационном отношении обществ или групп населения в передовой процесс производства и, тем самым, в передовое общество. Как такое включение социализация всегда сопровождала развитие человеческого общества. Когда рабовладельческие Греция и Рим делали завоеванное население рабами, они социализировали другие племена и общества – совершали прогрессивное и полезное для последних и для цивилизации дело: не убивали их, а оставляли им жизнь и учили более современным образцам труда и цивилизации. Когда феодализм разрушал рабовладельческие общности и приобщал соответствующее население к феодальному способу производства, тогда он делал прогрессивное гуманное дело: прекращал рабство и приобщал людей к более современным производству и культуре. Когда капиталистические общества модернизировали отсталые страны Азии и Африки, тогда, наряду с ужасами, они делали и полезное дело: приобщали полудикие народы к прогрессивному обществу. Правда, делали они это зачастую негуманными средствами, исходили из эгоистических интересов, тормозили развитие новой технологической основы экономики.
Но эту прогрессивную форму социализации посредством модернизации необходимо отличать от современной империалистической иномодернизации как способа подчинения других стран передовым странам Запада, как способа подчинения экономик и образов жизни других народов западным образцам, как глобальной вестернизации мира.
Разрешение проблемы модернизации в России есть только на пути современной социализации. Для России это значит: возродить свой научно-технический и технологический уровень на основе социализма и помочь в его достижении другим странам.
1.2. МОДЕРНИЗАЦИЯ ЧЕРЕЗ КРИЗИС ИЛИ КРИЗИС –
ЧЕРЕЗ МОДЕРНИЗАЦИЮ?
Тема модернизации России стала за последние несколько лет одной из главных. Единства во взглядах на данный процесс еще не сложилось – ни в том, что касается ее причин, целей и, тем более – способов реализации. Рассмотрим данную проблему, используя системный анализ.
Можно представить наше общество как систему, образованную соответствующими подсистемами (социальная, производственная, образование, наука, искусство и т.п.). Как сами общества, так и некоторые из их подсистем развиваются согласно некоторой цикличности, это было замечено еще Полибием1. Разные аспекты таких циклов рассматривали Ф. Бродель, Л.Н. Гумилев, О. Тоффлер и мн. др. В экономике циклы общепризнанны, например: 40–60-летние циклы Н.Д. Кондратьева; 15–23 года – циклы С. Кузнеца; 7–11 лет – циклы К. Жюгляра2 и т.п. Российское общество, являясь системой, в свою очередь является подсистемой других систем (надсистем), например, евроцивилизации, ООН, православия и пр.
Общественные системы, обладая похожими свойствами, выполняют сходные функции. Развитие таких систем протекает похожим (в т.ч. циклическим) образом, и, соответственно, подчиняется определенным закономерностям. К таким системам применима следующая модель жизненного цикла3:
- зарождение в имеющейся среде;
- развитие с количественным и качественным ростом, усложнением и дифференциацией подсистем;
- фаза высокого уровня, стабильности;
- процесс упрощения, деградации;
- прекращение существования, распад на элементы.
Цель развития «выбирается» самой системой, причем тип этой цели не имеет значения, поскольку априори необходимо принять, что любая цель, кроме самоуничтожения, для системы является позитивной. Для рассмотрения нашей модели необходимо исключить из цепочки первый и последний этапы – возникновение и распад. Первый – потому что Россия (СССР, Российская империя, Московское царство etc.) существует так давно, что можно считать – вечно. Последний – понятно почему.
Вопрос о существовании «свободной воли», которая может влиять на естественный (цикличный) ход развития не кажется неразрешимым: опыт показывает, что, например, «когда анализируется рост промышленных компаний, обнаруживается, что за “произвольными” отклонениями следует быстрое возвращение к нормальной кривой, как будто здесь действуют некие невидимые силы»4.
Цикл развития системы не бывает изолированным, он включен в некоторую систему циклов5 или сеть (композицию) жизненных циклов6, т.е. как входить в надцикл более высокого уровня, так и включать, в свою очередь, свои подциклы.
Будем рассматривать систему, цикл развития которой должен повторяться в надцикле – и система обретет «бессмертие» (кроме нашей истории аналогичный пример – Китай, который, распадаясь на части, вновь воссоединялся и образовывал систему «Китай» на новом уровне). Таким образом, одна из целей нашей системы – обеспечить себе «устойчивое» («продолжающееся», «вечное») существование с приемлемым уровнем затрат/потерь.
На отдельном этапе цикла в системе могут накапливаться противоречия, которые могут приводить систему к кризисам. А.А. Богданов определяет кризис как смену организационных форм комплекса (теперь используется термин «система»)7. Ю.В. Яковец считает, что «между двумя смежными историческими циклами лежит переходный период, который характеризуется кризисом и отмиранием отживающей свой век системы, рождением в муках новой, усилением хаотичности, неупорядоченности исторического процесса». «Кризисы прогрессивны при всей их болезненности. Кризис выполняет в динамике волнообразного, противоречивого движения систем три важнейшие функции: резкого ослабления и устранения (либо качественного преобразования) устаревших элементов господствующей, преобладающей, но уже исчерпавшей свой потенциал системы; расчистку дороги для утверждения первоначально слабых элементов новой системы, будущего цикла; испытание на прочность и передача в наследство тех элементов системы (обычно это одновременно сохраняющиеся элементы надсистемы и суперсистемы), которые аккумулируются, накапливаются, переходят в будущее (иногда частично модифицируясь)»8. То есть, циклы связываются в последовательность надцикла, и связующими звеньями служат кризисы.
Значит, наша задача формулируется так: нужно суметь уменьшить или ослабить разрушительную силу кризиса (для социальной системы – революции). Ведь в период кризиса гораздо труднее находить и внедрять новое, чем находясь в некризисной фазе. Если находясь в здоровом состоянии, система может (даже должна) сама заставить себя переструктурироваться, то в кризис это сделать приходится уже по воле обстоятельств и, следовательно, в неоптимальной ситуации. Это наверняка возможно. Революцию делают те же люди, что жили до кризиса, и эти же люди остаются после завершения исторического катаклизма. Значит, можно организовать переход от до- к постреволюционному этапу иначе, чем как обновление через революцию (кризис). Только есть, конечно же, трудность: для редкого человека послужит мотивом «общая», системная необходимость, а не свой «шкурный» интерес или элементарная лень.
Кризис представляется неизбежным и даже необходимым этапом в жизненном цикле системы, но глубина и разрушительность катаклизма могут, а значит, должны подвергаться существенной коррекции.
Будем считать, что система поддерживает свое функционирование в двух режимах: саморегуляции и самоорганизации. В режиме саморегуляции система поддерживает свое постоянство в соответствии «с установившимися потоками веществ, энергии и информации на входе в систему. При достижении потоками пороговой величины система переходит в режим самоорганизации, поскольку в старой структурной организации она не справлялась с установившимися потоками субстанций. Не имеет значения, по какой причине система должна переструктурироваться – из-за того, что «не может справиться с потоками субстанций», поступающих на вход, или «когда функционирование системы не обеспечено поступающими потоками субстанций» и она «имеет шансы выжить только в результате резкого сокращения потребляемых ресурсов»9. Важно, что при накоплении противоречий между структурой и объемом функций сверх порогового уровня система должна изменить структуру (либо изменить поток веществ, энергии и информации на входе).
На этапе развития и в стабильной фазе необходимость модернизироваться (желательно последовательно и непрерывно) неочевидна. На этапе деградации эта необходимость безальтернативна. Алгоритмы адаптации, которыми может воспользоваться система, могут быть различны. При стабильном, близком к равновесию с внешней средой состоянии система будет стремиться использовать стратегии адаптации, причем более вероятно – пассивной. «В понятие адаптации как активного действия (управления) обычно вкладывают два смысла: приспособление к фиксированной среде… и поиск среды, адекватной данной системе»; во втором случае подразумевается «либо изменение среды с целью максимизации критерия эффективности, либо активный поиск такой среды, в которой достижим желаемый комфорт»10. Кроме «экстенсивного» варианта перехода в новое состояние (воспроизводство структуры при заданных внешних условиях) возможен и «интенсивный» вариант (подавление внешних факторов, влияние на них)11.
Таким образом, имеет смысл не бороться с «кризисом», а не допускать его его крайних проявлений. Однако, например, Р.Е. Ровинский полагает, что самоорганизующиеся системы должны выходить из критической ситуации скачком в новое возможное состояние12. Но любой «скачок» может оказаться если не последним, так чересчур болезненным. Причину кризисов А.А. Богданов, Л. Берталанфи, Г. Хаген, И. Пригожин видят в назревшей необходимости перестройки системы, а способ преодоления – в структурно-функциональной перестройке системы, упреждающей (смягчающей) кризис. Как следует достигать этого?
Для возможно более оперативного приспособления к меняющимся условиям система обязана иметь некий «задел» нового, еще не внедренного (хотя бы минимальный набор возможных решений), что может пригодиться в изменившемся будущем. В биологии обнаружено, что существуют «спящие гены», накапливающие информацию о возможных мутациях, которая не активируется до момента, когда последние будут востребованы изменившимися условиями13. Й. Шумпетер, И. Пригожин считают, что кризис преодолевается поддержанием «постоянного тонуса нововведений, сокращением сроков их освоения»14.
В общем виде это может носить название «закона необходимого разнообразия системогенофонда», который требует «достаточно необходимого разнообразия с тем, чтобы обеспечить эволюционную живучесть “системовидов” и “системоценозов” (в науке, технике и экономике этот закон требует необходимого разнообразия видов техники и научных идей)»15. Также обмен информацией со средой позволит находить алгоритмы активизации функции обновления.
Для перехода к новому состоянию система должна применить вновь найденные или отысканные в генетическом «депозитарии»16 решения. Согласно закону системного наследования освоенные изменения необходимо должны передаваться по цепочке наследующим системам[17], в результате чего в новом цикле наследуются качества, функции, технологии и т.п., образующие наследственный инвариант[18].
Собственно развитие любой антропогенной системы, как правило, происходит с некоторым запаздыванием (искажением) относительно спрогнозированного (предвиденного, спроектированного). Это позволяет предположить «перенос информации из будущих циклов в настоящий при формировании наследственного инварианта»[19], поскольку прогноз, не реализованный вовремя, «откладывается» на будущее.
Длительная стабильность параметров внешней среды (или малая изменяемость в течение длительного времени) является опасной – «убаюкивающей» – и в стабильной фазе, и в фазе деградации. Но система, функционируя в окружающей среде, пребывает в неравновесном состоянии, что может трактоваться не как собственно реакция, а шире – как деятельность, основанная на прогнозе.
Итак, законы развития систем заставляют сделать вывод: для успешного преодоления внутри- и межцикловых кризисов необходимо непрерывное обновление, которое лучше назвать модернизирующей функцией. Причем эта функция должна быть присуща системе на каждом этапе жизненного цикла. Каковы принципы, которые должны реализовываться для обеспечения модернизирующей функции?
Подсистема модернизации должна уметь использовать как собственный накопленный опыт, так и приемы и достижения аналогичных систем; учитывать «законы» безопасности (необходимость разведки в надсистеме, обороны, т.д.); прогнозировать, упреждать, не готовиться к «прошлой войне» и т.д..
Что толкает систему к развитию? В первую очередь, изменение внешней среды (зависимое и независимое от системы). А также развитие и дифференциация подсистем (элементов), что может угрожать целостности системы. Поэтому необходима выработка алгоритма взаимодействия системы со средой и алгоритма «освоения» внутренних новаций. Борьба, а лучше сказать – конкуренция – источник развития систем, «конкуренция… побуждает внутренние силы конкурирующих сторон, заставляет их совершенствовать средства деятельности»[20], эти процессы присущи как внешнему, межсистемному уровню, так и внутрисистемному (между элементами подсистем) уровням.
Итак, чем менее скачкообразным и более плавным, методичным и планомерным будет развитие системы, тем более качественными окажутся результаты развития. Следовательно, модернизация (перестройка etc.) ни в коем случае не может и не должна осуществляться с какими бы то ни было перерывами – как кампания или мероприятие.
Модернизация должна стать непрерывно выполняемой функцией, обеспечивающей системе непрерывное обновление, готовность к будущему и наиболее эффективный переход к нему. Снизить негативное, заменить кризис на специально подготавливаемый фазовый переход – вот чем должна стать модернизирующая функция.
Модернизация в системе – это комплекс взаимозависимых преобразований подсистем, проводимых на основе научного и в соответствии с условиями внешней среды, уровнем собственного развития самой системы и ее подсистем, и фазой в цикле развития системы.
К настоящему времени мы имеем значительное изменение как внешней среды российского общества (государства), так и его внутренних подсистем, что является фактором, безальтернативно требующим от него не только регулирующих воздействий, но мероприятий, обеспечивающих переструктуризацию всей общественной системы. Если рассматривать внешнее окружение, то мы видим, что значительно активизировались глобальные центры силы – НАТО, США, Евросоюз, Китай, страны Латинской Америки и т.д. Они кардинально расширили спектр применяемых в международных отношениях способов взаимодействия и воздействия на партнеров.
В настоящее время в нашем обществе накопилось огромное количество дисбалансов – практически в любой сфере общественной жизни. Можно ли назвать какую-нибудь область, которая не нуждается в гармонизации, исправлении? Пожалуй, нет. Оценивая состояние российского общества за последние 20 лет, можно смело охарактеризовать его сегодняшнее состояние как фазу деградации, упрощения. В пользу такого вывода говорит многое.
Например, интегральной оценкой успешности развития общества можно считать демографическую ситуацию. Россия демонстрирует демографический спад, хотя и со снижающейся интенсивностью. По данным Росстата, «депопуляция России продолжает замедляться, с января по июнь 2010 года Россия потеряла 142.152 жителей, против 138.220 в этом году. Увеличение числа браков превышает рост числа разводов, что обнадеживает»[21]. По прогнозу Я.В. Гусева, в России численность населения «ежегодно в среднем сокращается на 400 тыс. человек (по среднему, наиболее вероятному варианту)». Суммарный коэффициент рождаемости (показывающий, сколько детей родила бы женщина на протяжении всего репродуктивного периода) – точная характеристика текущего уровня рождаемости, он может служить и характеристикой воспроизводства населения. «Значение коэффициента равное 2,2 означает, что воспроизводство населения от простого стало развиваться по сценарию суженного воспроизводства, что ведет к сокращению населения… на пороговый уровень этот показатель выходил в 1986–1988 годах, а затем стал уменьшаться. Стремительное уменьшение коэффициента совпало по времени с нестабильными девяностыми. С 2000 года суммарный коэффициент стал немного увеличиваться, в репродуктивный возраст стало входить немного более многочисленное поколение 80-х годов. Однако эта тенденция не продлится долго»[22].
Промышленный сектор также не демонстрирует оптимистичной динамики. По данным Минпромторга, «в 2010 году к 2009 году снизился экспорт (физического объема и стоимости) фосфатов кальция, тракторов, автомобилей грузовых, вагонов несамоходных. Доля убыточных предприятий в обрабатывающих отраслях промышленности в общем количестве предприятий в январе–ноябре 2010 года составила 31,2%, сумма убытков – 233,6 млрд. руб. (66,8% к январю-ноябрю 2009 года)»[23]. Это, конечно, иллюстрация деградирующего состояния этой подсистемы нашего общества.
В худшем состоянии предстает аграрный сектор. «Если в начале 90-х годов в экономике на долю сельского хозяйства приходилось 15%, то сегодня в Российской Федерации мы имеем 3,7%. В начале 90-х каждый седьмой человек был занят в сельском хозяйстве — сегодня только каждый десятый»[24]. Специалисты подтверждают, что в сельском хозяйстве «производственные показатели товарного производства за прошлое десятилетие сократилось почти втрое…, треть пашни заброшена, а поголовье скота уменьшилось на 60%. Большая часть тех производств, что еще не умерли, работает с позорной эффективностью. Средние по стране значения ключевых для аграрного бизнеса показателей производительности в 1,5–3,5 раза ниже, чем у развитых стран… Обладая 10% мировой пашни и 2,0% населения, Россия обеспечивает всего 1,5% глобального производства сельхозпродукции и является одним из крупнейших ее импортеров»[25].
Промышленность и агросектор, исчезнувшие более чем наполовину, перестали востребовать трудовые кадры, которые были подготовлены за советские десятилетия и которые могли бы быть подготовлены теперь. Массово успешными становятся только специалисты по продвижению товаров, а не по их производству. Если в советской действительности главным в материальном секторе был вопрос «как сделать?», теперь – «как потребить? / как продать?». Былое технологическое несовершенство преодолено неэволюционным путем, вне прогресса – прямыми закупками за рубежом товаров, готовых к потреблению. Российское общество отвыкает от решений технологических проблем.
Это повлекло своеобразную реакцию подсистемы образования. Оно утратило стройность. Мы имели совокупность «школа + ПТУ + техникум + вуз», это соответствовало эпохе «производства». Но, начиная с 90-х гг., невозможность трудоустроить не только входящую в трудовой возраст молодежь, но и имеющиеся трудовые ресурсы закономерно привело к отмиранию среднего профессионального образования и гипертрофированному развитию высшего образования, причем за счет платной формы[26]. На 4–6 лет молодой человек обретает социальный статус студента, даже если не имеет адекватных выбранному уровню образования способностей. В 2009 г., например, 36,4 % населения в возрасте 17–25 лет обучалось в российских и зарубежных вузах; численность студентов образовательных учреждений высшего профессионального образования (на начало учебного года) в 2009/2010 г. составила 7418,8 тыс. чел. Выпуск в 2009 г. – 1442,3 тыс. чел.[27]. Мы видим, огромная армия людей с высшим образованием непрерывно и интенсивно пополняется. Разумеется, профильное трудоустройство таких специалистов проблематично, и они годами ищут подходящую работу. Таким образом, этап получения высшего образования – только отсрочка выхода в большую жизнь. Выход и из этой ситуации можно найти, но об этом ниже.
Не меньше проблем и в других секторах общественной жизни – в науке, медицине, в оборонном комплексе, жилищно-коммунальном секторе, в спорте, в политике и т.д. Программы модернизации должны учитывать даже климатические изменения на обширнейшей российской территории, которые заставляют быть готовыми к возможным природным изменениям[28]! Но решение проблем в некоторых областях является первоочередной задачей. Для иллюстрации предложенных принципов модернизации рассмотрим несколько примеров.
Главное сегодня – отсутствие у общества адекватного целеполагания. Еще каких-то 20 с небольшим лет назад мы строили светлое будущее, контуры которого хоть и очерчивались довольно неясно, но сама эта идея, лишенная прагматической окраски, украшала и обогащала духовно жизнь многих, пусть и излишне романтично настроенных советских людей. Элементарный достаток (даже не обилие) тогда имели далеко не все, обыденные вещи зачастую оказывались дефицитом. Теперь мы на деньги, получаемые на 70–80% взамен природных ресурсов, передаваемых более расторопным странам (цивилизациям), вымениваем те самые обыденные вещи (авто, ширпотреб, путешествий по свету, «гаджеты», даже продукты питания), которые в прошлой жизни со светлой целью мы не имели. Сформировалось общество потребления, в котором подавляющее большинство дееспособных граждан поставлено в условия, не располагающее к креативному труду, личностному творческому развитию. В таком обществе в почете индивид, который имеет прагматические цели и достижения, его обрабатывает пропагандистская машина в форме шквала рекламной информации – и буквальной, и скрытой в легко доступной «художественной» продукции. Это влияет на формирование установок и жизненной программы индивида. Такому давлению могут противостоять немногие. Главными ориентирами и раньше, и теперь служат известные личности. Раньше уважением пользовались люди созидательных и творческих профессий – главный конструктор, академик, космонавт. Теперь их заслоняют «успешные», «креативные», но далеко не всегда созидательные персонажи. Это крупные собственники былой общенародной собственности, деятели культуры с сомнительными художественными заслугами, даже преступники. Личностей, равных по масштабу героям советской эпохи, нынешняя эпоха пока не сформировала. Это тоже характеристика текущей фазы нашего развития.
Дата добавления: 2016-01-05; просмотров: 16; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!