Традиционные концепции творчества
В художественном мире Чехова вопросы, связанные с творчеством и проблемой художественного восприятия, ставятся уже в самых ранних произведениях. Они связаны с представлениями писателя о роли художника в обществе, о сущности и специфике искусства, о том, какое значение имеет созидательная деятельность в жизни людей. Для писателя творчество является поистине универсальной категорией, несводимой к набору определённых признаков: оно не замыкается в какой-то одной сфере художественного творчества, не ограничивается исследованием феномена творческой личности, а выходит на философский уровень.
Рациональным схемам и прагматическому отношению к жизни он противопоставляет идею полноценного человеческого бытия, где гармонично сосуществуют идеальный, духовный мир и мир действительный. Во многих рассказах и пьесах Чехова настойчиво звучит мысль о том, что жизнь должна быть одухотворена творчеством, а искусство, – наполнено, пронизано жизнью. Только в случае такого взаимопроникновения можно говорить о полноценной жизни, которая удастся только в том случае, если творческий акт состоится.
В поздней прозе писатель сосредоточивает своё внимание на пагубных последствиях художественного восприятия жизни, показывает, к чему могут привести рассуждения о том, что искусство – это всего лишь отражение действительности.
Писатель сознательно отказывается от дидактической направленности своих произведений, не даёт ответов на вопросы, а лишь выносит их на суд читателей. Он избегает рационалистических суждений, логической завершённости сюжетов, нередко отставляя финал «открытым», что также свидетельствует о неоднозначности авторской позиции.
|
|
|
Драматургию Чехова можно рассматривать как некий художественный трактат о соотношении искусства и действительности. В его пьесах воссоздаются типы деятелей искусства, находят художественное выражение размышления о театре, литературе, искусстве жизни. Особую важность здесь приобретает тема жизнетворчества: неспособность человека подчинить себе действительность, преодолеть обстоятельства, отсутствие в его душе созидательного начала оборачиваются не только творческим бессилием, но и ведут героев к трагедии.
Среди разнообразных качеств человеческого сознания способность к творчеству остаётся наиболее интригующей и загадочной – это некое тайное, внутреннее, личностное знание, непонятное другим. Д. В. Ушаков писал: «Возможны ли законы, позволяющие описывать творчество? Если мы понимаем творчество как процесс, результат которого не выводим из исходного состояния, то кажется, что на этот вопрос следует дать скорее отрицательный ответ. Ведь с помощью законов может быть описана только регулярная, воспроизводимая и, следовательно, детерминированная связь явлений, в которой следствия выводимы из предпосылок» [1]
|
|
|
До сих пор не существует единственно верного объяснения творчества: одни исследователи трактуют его дар, ниспосланный свыше, для других это исключительные природные данные, для третьих – особое состояние сознания. Творчество несёт не только психологическую, но также социальную, экономическую и эволюционную ценность: прогрессивное движение человечества напрямую связано с творческим процессом и с людьми, которые создают что-то новое, преобразовывают мир. Неутомимая жажда творчества ведёт к развитию отдельной личности и способствует всеобщему прогрессу, становлению человеческой культуры. Это постоянное взаимодействие объективного и субъективного: творцом выступает отдельная личность, но в продуктах её творчества проявляется реальный мир материальных, социальных и духовных явлений, задач и общественных потребностей.
Попытки объяснить происхождение творчества восходят ещё к древним временам. В поэтических трудах античных учёных это понятие получило две противоположные трактовки: если Аристотель считал основой творчества подражание, то Платон рассматривал его как некий божественный дар, доступный лишь избранным.
|
|
|
В рамках аристотелевской теории о взаимосвязи формы и материи отразился свойственный античности взгляд на сущность творчества. Учение о подражании (мимесисе) бытию вещей является важным аспектом этой концепции и выступает как её конкретизация в применении к художественной деятельности. Оно является началом, основой всякого творчества и имеет целью дополнить то, чего недостаёт в природе.
В сочинениях «Поэтика» и «Риторика» в тесной связи с мимесисом дается анализ проблемы истинности искусства, соотношения в нём правды и жизни. Аристотель не призывал к точному воспроизведению действительности. Он считал подражанием в искусстве не формальное копирование, а отображение сути предмета, того, что есть или могло бы произойти: «Искусство – воспроизведение жизни, а не сама жизнь. Оно не может конкурировать с жизнью, замещать её, служить её синонимом». [2] Сущность искусства, по мнению автора, состоит в том, что, являясь отражением жизни, оно в то же время творчески преображает её, схватывает то особенное в фактах и процессах, что содержит в себе общие приметы бесконечного множества явлений природы. Художественный процесс – всегда творчество: «Принцип создаваемого заключается в творящем лице, а не в творимом предмете, ибо искусство касается не того, что существует или возникает по необходимости, а также не того, что существует от природы, потому что это имеет в себе принцип своего существования. Так как творчество и деятельность не одно и то же, то необходимо искусство отнести к творчеству, а не к деятельности». [3]
|
|
|
Мысль Аристотеля о преобразующей силе искусства в какой-то мере оказала влияние и на становление чеховской концепции творчества, но в силу авторского мировоззрения она получила более глубокое социально- философское обобщение. Все персонажи его произведений, по сути, – творческие личности, стремящиеся изменить и улучшить свою жизнь, творчески пересоздать её. Уже от первых, небольших побед, от возвышения над самими собой в героях укрепляется созидательный дух, они открываются миру, чувствуют своё единение с ним, воспринимают творческую деятельность не только как источник всех достижений человечества и всех общественных проблем, но и как способ разрешения этих проблем. Из учения Аристотеля проистекает и ключевой вопрос чеховского творчества о соотношении искусства и жизни и о функционировании искусства в действительности.
В трудах Платона содержится достаточно большое количество прямых высказываний о природе и механизмах творчества: даже в самой форме его «Диалогов» скрыта определённая смысловая структура творческого процесса.
Платон не анализирует отдельно понятие творчества, а вводит его в связи с изложением своих представлений о творении мироздания и человека, о сущности человеческой деятельности и специфике искусства. Понятие творчества у него предельно обобщено: оно проявляется каждый раз, когда любое нечто обретает своё бытие: «Всякий переход из небытия в бытие – это творчество, и, следовательно, создание любых произведений искусства и ремесла можно назвать творчеством, а всех создателей – их творцами». [4] Бытийственными основаниями всякого реального творчества являются три составляющих – изначальный образец творения (парадигма), демиург (творец) и «восприемница», «кормилица» (иррациональная материя). Каждая из этих составляющих играет определённую роль в дальнейшем развитии творческого процесса.
Само творчество сверхсущностно, трансцендентно, оно оказывается за пределами и бытия, и небытия. Для его актуализации необходимо наличие некой смысловой структуры, которая определяет его направленность – это
постоянное совершенствование всего мироздания. Каждый человек, по мнению Платона, обладает творческим потенциалом, а главным мотивом любой творческой деятельности является извечное стремление к бессмертию и вместе с тем – понимание ограниченности своей земной жизни.
Важное место в учении Платона занимает мысль об алогической сущности и мистическом происхождении творческого акта, источником которого является одержимость, состояние особого умоисступления, повышенной эмоциональной энергии, когда обычный ум гаснет и сознанием человека властно овладевают ирреальные силы: «Как корибанты пляшут в исступлении, так и они (поэты) в исступлении творят эти свои прекрасные песнопения; когда ими овладевает гармония и ритм, они становятся вакхантами и одержимыми; вакханки в минуту одержимости черпают из рек мёд и молоко, а в здравом уме не черпают, и то же бывает с душою мелических поэтов, как они сами свидетельствуют». [5] Таким образом, творчество выступает как особый вид вдохновения,сообщаемого художнику высшими и по природе своей не доступными ни призыву, ни какому-либо сознательному воздействию божественными силами.
В искусстве никакое действительное свершение невозможно без полной самоотверженности художника, без его способности всем существом отдаваться поставленной задаче, без воодушевления своим делом, доходящего до полного самозабвения. В художественном акте раскрывается не только сосредоточенность видения, но и воодушевление, крайнее напряжение душевных сил, без которых образы искусства не окажут своего действия, оставят аудиторию зрителей и слушателей равнодушными и холодными. Концепция Платона даёт объяснение явлению специфической художественной одарённости, крайне загадочного в глазах большинства: творцом человек становится благодаря остановившемуся на нём непостижимому выбору божественной силы. Этот «выбор» не изменяет ни ум, ни характер, а лишь на время наделяет художественной силой в каком-нибудь одном, строго определённом отношении. Платоновская идея о «магической природе творчества» отразились в рассказе Чехова «Чёрный монах». Моменты творчества для главного героя, когда появляется таинственный чёрный монах, всегда сопровождаются вспышкой, неким «озарением», взаимодействием внешнего и внутреннего миров. Такое состояние всегда внезапно, отличается предельной эмоциональностью, новизной, глубиной и пронзительностью. Оно способно вызвать у человека разнообразные ощущения – слуховые, зрительные, осязательные – именно поэтому Коврин может видеть призрак и даже разговаривать с ним.
В философии средневековья сферой бытования творчества становится преимущественно область исторического, нравственно-религиозного деяния. С точки зрения Августина, творчество имеет божественное происхождение. [6] Поскольку оно находится в тесной взаимосвязи с историей, а человек вершит исторический процесс, то он в какой-то мере помогает осуществлению божественного замысла. Тайна творчества раскрывается здесь в библейском мифе о сотворении мира. Человеческая природа – творческая, потому что это образ и подобие Бога-Творца. Возможно, эта концепция выражается и во взгляде на творчество как на божественное предопределение – в этом случае наблюдается влияние философской позиции Платона.
Трагическая неудовлетворённость искусством, постоянный разрыв межу исходным творческим замыслом и полученными результатами всегда остро переживается творцами. Постоянное стремление выйти за пределы достигнутого к новому состоянию тесно связывается с изменением мира.
Стремление чеховских героев создавать новые смыслы и творить новое бытие можно расценивать как рывок за рамки традиционного жизненного уклада к подлинному творчеству мира, к его преобразованию на основе божественных принципов и универсальных нравственных категорий добра, любви и красоты. Созданный ими мир может повлиять на сознание людей – в таком возвышенном стремлении и заключается богоподобная природа человеческого творчества.
В Эпоху Возрождения господствовал примат досуга над практической деятельностью, которая служила лишь источников средств развития личности в свободное от выполнения социальных и практических задач время. [6] Это время было проникнуто пафосом безграничных творческих возможностей: возросла тенденция к рассмотрению истории как продукта чисто человеческого творчества,пробудился интерес к самому творческому акту и к личности художника, появился культ гения.
Мысль о связи личности с жизнью общества и о преобразующей силе творчества, способного повлиять на исторический процесс, воплотилась во многих рассказах Чехова: его герои, люди созидательного труда, мечтают о служении на благо человечества, как Астров из «Дяди Вани», и верят, что именно они поведут за собой человечество при помощи дара, ниспосланного свыше – как Коврин из «Чёрного монаха».
Философия английского эмпиризма склонна трактовать творчество как случайную комбинацию уже существующих элементов, как нечто, родственное изобретательству. Этой точки зрения придерживались Ф. Бэкон, Гоббс, Дж. Локк и Д. Юм. [7] Поскольку творчество сродни изобретательству, его можно определить как процесс образования новых форм из старых, как вечную борьбу с созданным во имя создающегося.Там, где мысль, чувство, решимость обретают новую форму, неизменно присутствует творчество.
Для героев Чехова неизменной составляющей творческого акта являются эмоции и переживания.Как писатель-реалист, он всегда достоверен и убедителен в изображении малейших изменений человеческой души. Показателен в этом отношении рассказ «Ионыч»: момент творческого акта для Старцева сопряжён с его внутренними переживаниями, со вспыхнувшим чувством любви: в дальнейшем это определяет духовную трансформацию героя и оказывает решающее влияние на его дальнейшую судьбу.
В XVIII веке И. Кант создалзавершённую концепцию творчества: он специально проанализировал творческую деятельность в учении о продуктивной способности воображения как единстве сознательной и бессознательной деятельности. По мнению автора, имеется три различных вида чувственной способности к творчеству: изобразительная способность созерцания в пространстве, ассоциирующая способность созерцания во времени и способность сродства из общего происхождения представлений друг от друга. Прежде чем создать какую-то телесную фигуру, художник должен изготовить её в своем воображении. Эта фигура и есть творчество: оно называется фантазией и не принадлежит художнику, если оно непроизвольно; если же в творческий процесс создания была вовлечена воля, то оно называется композицией, изобретением. Под талантом Кант понимал то превосходство познавательной способности, которое зависит не от обучения, а от природных задатков субъекта. [8]
Учение Канта было продолжено Ф. В. Шеллингом. Он также истолковывал творческую способность воображения как единство сознательного и бессознательного начал. Те, кто в большей степени одарён этой способностью – гении – творят как бы в состоянии наития, бессознательно, подобно природе. Но этот, на первый взгляд, неконтролируемый процесс протекает в субъективности человека и, следовательно, опосредован его свободой. Согласно Шеллингу, творчество является высшей формой жизнедеятельности человека, где происходит соприкосновение с абсолютом. [9]
Роли бессознательного начала в творчестве в нашем исследовании посвящена отдельная глава, однако следует отметить, что проблема гениальной природы творчества, а также мысль о его неконтролируемости во многом определили концепцию творчества «Чёрного монаха».
В идеалистической философии рубежа XIX - XX веков творчество рассматривается в противопоставлении механической деятельности.
Философия жизни выделяет в творчестве природное начало, подчёркивает его уникальный, неповторимый характер. Наиболее подробную концепцию разработал А. Бергсон: он определяет творчество как непрерывное рождение, составляющее сущность жизни, что-то объективно совершающееся в противоположность субъективной технической деятельности, которая лишь комбинирует старое. [10] Л. Клагес ещё более резко, чем Бергсон, противопоставляет природно-душевное начало (как творческое) духовно - интеллектуальному (как техническому). [11]
В художественном мире чеховских произведений существует постоянная оппозиция реального и идеального, быта и бытия. Поэтому зачастую творчество становится для героев способом «оградиться» от действительности, уйти в другой, более совершенный мир. В одной из самых своих первых заметок М. М. Бахтин писал: «Вдохновенье, которое игнорирует жизнь и само игнорируется жизнью, не вдохновенье, а одержание. Правильный, не самозваный смысл всех старых вопросов о взаимоотношении искусства и жизни, чистом искусстве и проч., истинный пафос их только в том, что искусство и жизнь взаимно хотят облегчить свою задачу, снять свою ответственность, ибо легче творить, не отвечая за жизнь, и легче жить, не считаясь с искусством». [12] Чехов обладал таким редким чувством ответственности. Ситуации его рассказов раскрывают разнообразные типы соотношения искусства и действительности, но при всех их различиях они имеют общую черту: находясь в постоянном взаимодействии, эти миры сосуществуют параллельно, поэтому мысль о гармоничной сопряжённости искусства и действительности так и остаётся недостижимым идеалом.
В экзистенциализме носителем творческого начала являлась личность, способная испытывать творческий экстаз. Она понималась как некоторое иррациональное начало свободы, выход за пределы природного и социального, вообще «посюстороннего» мира. У Чехова эта теория получает своеобразную интерпретацию: в большинстве его произведений творческий акт – это самоотречение, самопожертвование во имя всеобщего, и лишь иногда – возвышение над обыденностью и выход их пределов своего замкнутого личного бытия.
В отличие от философии жизни и экзистенциализма, в таких философских направлениях двадцатого века, как прагматизм, инструментализм и близкие к ним варианты неопозитивизма, творчествотрактовалось прежде всего как изобретательство, цель которого – решать задачу, поставленную определённой ситуацией.
Продолжая линию английского эмпиризма в трактовке творчества, инструментализм рассматривает его как удачную комбинацию идей, приводящую к решению задачи. Другой вариант интеллектуалистичного понимания творчества представлен отчасти неореализмом и феноменологией в трудах С. Александера, А. Уайтхеда Э. Гуссерля и Н. Гартмана. [13] Ониориентируются не столько на естествознание (как Дьюи, П. Бриджмен), сколько на математику (Гуссерль, Уайтхед), выступающую как так называемая чистая наука. Основой творчестваоказывается не деятельность, как в инструментализме, а скорее интеллектуальное созерцание, так что это направление в трактовке оказывается ближе всего к платонизму.
Созерцательная, умозрительная природа творчества выражается в отслеживании информации, которую человек, преломляя через призму своей души, выражает в творческом акте. Такой акт у Чехова может иметь божественное происхождение, являться результатом осмысленной деятельности, плодом кропотливого труда и проявляться на эмоциональном уровне.
XX век охарактеризовался повышенным интересом к творческой личности: возможной причиной этого стало тотальное отчуждение человека от мира и ощущение, что при помощи целенаправленной деятельности разрешение этой проблемы невозможно. Главным в творчестве становится не внешняя активность, а внутренняя – «акт создания» идеала, образа мира, где не существует проблемы оторванности личности от общества. Внешняя активность становится лишь выражением продуктов внутреннего акта. [14]
Марксистское понимание творчества, противостоящее идеалистическим и метафизическим концепциям, рассматривает его как преобразующую деятельность человека в соответствии с его целями и потребностями на основе объективных законов действительности. В этом отношении оно неповторимо и выступает не только как индивидуальная, но и как общественно-историческая уникальность. К. Маркс следующим образом характеризовал природу духовного труда и его связь с действительностью: «Но даже и тогда, когда я занимаюсь научной и т.п. деятельностью, которую я только в редких случаях могу осуществить в некотором общении с другими, – даже и тогда я занят общественной деятельностью, потому что я действую как человек. Мне не только дан, в качестве общественного продукта, материал для моей деятельности – даже и сам язык, на котором работает мыслитель, – но и моё собственное бытие есть общественная деятельность; а потому и то, что я делаю из моей особы, я делаю из себя для общества, сознавая себя как общественное существо». [15]
Поскольку в любой сфере творчество стирает границы между материальным и духовным трудом, то на передний план выдвигается сам процесс созидания. Труд выступает как самореализация, как некий творческий акт: он важен как для отдельного человека, так и для всего человечества. Чехов любил повторять, что если человек не работает, не живёт постоянно в той художественной атмосфере, которая так раскрывает глаза художника, то, будь он хоть Соломон премудрый, всё будет чувствовать себя пустым и бездарным. [153, 16] Нельзя говорить о полноценности человеческой жизни без учёта её духовного содержания и культурного наполнения. Творческая сила духа – это привилегия человека, его сущностная характеристика и жизненная необходимость.
Чеховская концепция творчества вобрала в себя весь многовековой философский, исторический и литературный опыт, но, преломляясь через художественное сознание писателя, вышла за узкие рамки какой-то одной эпохи или направления и получила поистине масштабное освоение. Писатель не проводит чёткой грани при создании художественного произведения, развитии научных теорий, поиске новых особенностей в человеческих отношениях или создании новых граней собственной личности.
Творчество понимается Чеховым и как преобразование окружающего мира, и как постоянное самосовершенствовование, и как созерцательная деятельность. Оно может быть связано с божественным происхождением, воплощаться в состоянии особого творческого акта или в созидательном труде, служащим на благо всему человечеству. Это также одна из форм выражения чувств и мыслей человека. Понятие творчества связывается с понятием прекрасного, красоты, являющимся одним из ключевых в поэтике произведений писателя.
Особого внимания заслуживает влияние на становление чеховской концепции творчества психологических теорий и взгляд на неё как на шаг «по ту сторону» реальности.
Дата добавления: 2018-02-18; просмотров: 514; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!