Рецензия на книгу: Cапожникова О.С. Русский книжник XVII в. Сергий Шелонин. Редакторская деятельность. М.; СПб.: Альянс-Архео, 2010. 560 с.
Монография кандидата филологических наук О.С. Сапожниковой посвящена жизни и творениям выдающегося русского книжника XVII в. Сергия Шелонина. Проведя много лет в стенах Соловецкого монастыря, Сергий большую часть своей жизни посвятил любимым книжным занятиям, скрупулезно изучал богословскую, историческую, грамматическую литературу, имеющуюся в богатой по тем временам монастырской библиотеке. Интенсивно занимался редактированием многочисленных сочинений преимущественно духовного характера. Поэтому уже с первых страниц читатель окунается в мир старорусской книжной учености, ярким выразителем которого был Шелонин. Это мир рукописных кодексов, печатных книг, монастырских скрипториев, глосс, интерполяций. В то же время нельзя сказать, что Сергий был исключительно келейным ученым. Он, вполне вероятно, был лично знаком с протопопом Аввакумом, а также входил в круг общения известных церковных деятелей своей эпохи, был знаком с Симоном Азарьиным, писателем Семеном Шаховским, справщиком Иваном Наседкой, Арсением Сухановым и др. Сергий имел самое прямое отношение и к типографской деятельности в Москве, готовя к печати ряд особо популярных и востребованных на Руси сочинений. Вообще эпоха, в которую жил и трудился Сергий Шелонин, по мнению автора, это – расцвет так называемой древнерусской «кириллической культуры», предел ее творческих и духовных возможностей, насильственно прерванный в результате церковной реформы и вскоре последовавшего за ней церковного раскола.
|
|
|
Первая глава представляет собой обстоятельный историографический обзор, при ознакомлении с которым выясняется, что творчество Сергия Шелонина стало привлекать внимание ученых XIX столетия, когда в «научных справочниках и обобщающих трудах, посвященных русской церкви и древнерусской агиографии» появляются первые упоминания о соловецком книжнике. Показано и современное состояние разработки данной проблемы. Опираясь на достижения предшествующей историографии, заявлена цель исследования, а именно «продемонстрировать на примере ряда памятников высокий научный уровень Сергия-редактора, чье мастерство, отточенное в годы работы под руководством патриарха Иосифа в Москве, оказалось затем востребованным и в эпоху противостояния реформам патриарха Никона». Далее автор обнаруживает намерение, «показать перспективность изучения методов работы соловецкого книжника для ряда сфер медиевистики» (с. 27).
Монография Сапожниковой О.С. базируется на обширной источниковой базе, ряд материалов вводится в научный оборот впервые (с. 28). К подобного рода материалам следует отнести рукописи и черновики Сергия Шелонина.
|
|
|
Во второй главе исследователь предпринимает попытку реконструкции биографии Сергия Шелонина, которая, судя по всему, насчитывает еще немало белых пятен. Автор сообщает данные о родителях Шелонина, затем прослеживается «соловецкий период» его жизни, а также годы пребывания в Москве, затем вновь возвращение на Соловки. Сергий Шелонин предположительно скончался в преклонном возрасте «не позднее конца 1664 г.» (с. 67). Несмотря на то, что перед нами филолого-археографическое исследование, это не помешало автору удачно осветить комплекс типично историко-антропологических сюжетов. К ним, например, можно отнести изыскания по антропонимии, где приводятся интересные мысли об этимологии прозвища «Шелонин», происхождение которого до сих пор загадочно. Не менее любопытным является мнение автора о почерке и автографах Сергия Шелонина. Так, указывая на запись Сергия в «Азбуковнике» 1653 г. отмечается, что почерк здесь «неровный, дрожащий», из чего следует предположение о слабом зрении писавшего. Видимо, Шелонин мог пользоваться очками, о покупках которых Соловецким монастырем имеются сведения в источниках.
Главы 4 и 5 представляют собой тщательный анализ редакторской и книжной деятельности Сергия. Внимательный читатель встретит здесь большое количество названий как рукописных текстов, так и печатных книг, с которыми приходилось иметь дело соловецкому книжнику. В основном Сергий Шелонин имел дело с целым корпусом переведенных с греческого языка сочинений, куда входили Патерики (Иерусалимский, Египетский, Скитский) и сочинения византийского богослова Иоанна Дамаскина, «Лествицы» Иоанна Синайского, а также западнорусские и украинские печатные издания.
|
|
|
Особое внимание автор уделяет методике источниковедческой работы Сергия Шелонина, которая не уступала самому высокому уровню, достигнутому в Западной Европе в эпоху эрудитства. Так, например работа над текстами «Точного изложения православной веры» Иоанна Дамаскина, отображает высочайший уровень техники русского книжника, т.к. характер его маргиналий позволяет провести аналогию с методикой Льва Алляция (1584–1667), великого западноевропейского эрудита и доктора богословия. Алляцием также готовились к печати труды отцов Церкви, составлялись комментарии, осуществлялись многочисленные исследования текстов. Оказывается, что «древнерусский книжник, не располагавший оригиналами сочинений византийских авторов, а использовавший только древнерусский книжный фонд, т.е. эти же сочинения, но только в переводе на церковнославянский язык, указал подобно своему западному коллеге, большинство сочинений, которые послужили источниками труда Иоанна Дамаскина. Ссылки Сергия на полях его книг – это результаты свернутых до краткого указания целых источниковедческих исследований» (с. 228). На наш взгляд, совершенно справедливым является вывод исследователя о том, что «встречающееся порой в современной науке снисходительное отношение к учености древнерусских книжников свидетельствует о недооценке этой книжности, или же о недостаточном с ней знакомстве» (с. 230).
|
|
|
Успешно работал Сергий Шелонин и в жанре лексикографии. Им был составлен так называемый «Азбуковник», грандиозный энциклопедический словарь, по содержанию очень напоминавший византийские лексиконы. По мнению О.С. Сапожниковой, «Азбуковник Сергия можно назвать своеобразным сводом восточнославянской православной культуры, так как именно в его труде оценка явлений, исторических фактов, географических реалий, символов с точки зрения православной традиции становится важнейшей тенденцией» (с. 391). Этот труд включал 16110 словарных статей, и справедливости ради, следует сказать, что по объему он также немногим уступает, например, словарям историка-лингвиста Шарля Дюканжа.
В 6 главе показано развитие дореформенной русской книжности, апофеозом которой была издательская программа инициированная московским патриархом Иосифом, и место Сергия Шелонина в системе корпоративных связей интеллектуальной элиты. Автор приходит к выводу о том, что «каждый раз, при изучении деятельности Сергия 1640-х гг. его место оказывается в кругу московских книжников, игравших не последнюю роль в осуществлении государственной и церковной политики этого времени» (с. 436).
Заключительная часть монографии О. С. Сапожниковой подводит итог всему исследованию, где автором еще раз подчеркивается необычайно сложный и развитый мир древнерусской книжной культуры. Сергий Шелонин является «одним из самых ярких примеров того типа церковных ученых, которые к середине XVII в. были объединены усилиями иерархов русской церкви для редактирования и проверки письменного наследия, подготовки исправных списков, печатных книг, выходивших большими тиражами, что не могло не способствовать повышению образованности общества. Это объединение книжников, которое достаточно четко работало при патриархе Иосифе, могло перерасти еще в XVII в., как и в случае, например, с последователями Болланда, в научную школу» (с. 472). Исследователем очень хорошо показано, как развитие этой «отеческой кириллической» традиции было остановлено церковным расколом. Соответственно Сергий Шелонин, трудившийся во славу чистоты и истинности русского православия, по «характеру деятельности относится к тем, кого называют идеологами раннего старообрядчества» (с. 473). Таким образом, продолжателями справщиков и печатников Московского государства середины XVII в., во главе с патриархом Иосифом, стали старообрядцы позднейших времен. С тех пор, главенствующее положение стали занимать сторонники реформ Никона и интеллектуалы южнорусского происхождения, и вектор развития книжной культуры Руси окончательно указывает на путь вестернизации. Именно это время, историк С. М. Соловьев охарактеризует фразой: «После восьмивекового движения на восток, Россия стала круто поворачивать на Запад…» Поэтому неудивительно, что один из трудов Сергия Шелонина, а именно «Алфавитный Патерик» был издан старообрядцами только в 1791 г.
Книга сразу производит благоприятное впечатление не только своим полиграфическим исполнением. Она предметна, увлекательна, местами даже захватывающа по смелости выводов и выдвигаемых гипотез. Тем не менее, автору этого отзыва, при первом знакомстве с монографией, хотелось увидеть в ней больше размышлений о том, что называют историей ментальности, или выражаясь языком Ф. Броделя отображения «структур повседневности». И все-таки эта книга не разочаровала пишущего эти строки, потому что колорит эпохи автору передать читателю удалось сполна.
К несомненным достоинствам книги можно отнести органично дополняющие текст приложения в виде описания рукописей Сергия Шелонина, указателей имен и старопечатных книг, что в значительной мере облегчает усвоение дискурса.
Монография Ольги Сергеевны Сапожниковой представляет собой основательное и серьезное исследование, она позволяет значительно расширить наши знания о Московской Руси и является весомым вкладом в изучение истории и духовной культуры Русской цивилизации.
М.С. Деминцев
Дата добавления: 2018-02-18; просмотров: 421; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!