Развитие исторической географии России как научной дисциплины

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

Историческая география как научная дисциплина

Определение предмета исторической географии

Историческая география – это наука, изучающая взаимодействие природы и общества на разных этапах исторического развития. Ее главной задачей является изучение взаимосвязанного процесса воздействия человека на природную среду и влияние этих изменений на развитие самого человеческого общества. Кроме того, задачей ИГ является изучение путей приспособления человеческих коллективов к естественно-географическому, социально-экономическому и этнокультурному окружению, характеристика различных способов их экономической, социальной, культурной адаптации.

Говоря о взаимодействии ИГ и исторической науки в целом, о необходимости выделения ИГ в самостоятельную науку, нужно отметить, что предмет ИГ лежит в несколько иной плоскости. Образно сравнивая эти две науки, можно сказать, что если историк должен вникать в каждую деталь отдельных исторических событий, то для специалиста по ИГ главным представляется выделение основных тенденций развития человеческого общества и его взаимодействия с окружающей средой. ИГ и историю сближает то, что у них общие исторические источники. Но главное отличие в том, что методы их изучения у каждой из этих наук являются разными. Главным для историка является источниковедческий метод, для ИГ основным является историко-картографический метод, т.е. выяснение того, как данные того или иного источника отражаются на географической карте. ИГ конкретизирует наши исторические представления хронологически и связывает их с географией. Необходимо четко представлять себе разницу между исторической географией и историей географии. История географии или история географических знаний изучает историю географической мысли, географические представления людей в разные исторические эпохи, историю географических открытий, путешествий, экспедиций. Объектом исторической географии является проблемы, которые могут найти отражение и в истории географии, но не более того.

2. Основные элементы исторической географии:

1) историческая физическая география занимается изучением физико-географической среды прошедших эпох и происходивших с ней в исторический период времени изменений. Физико-географическая среда – это совокупность природных условий, находящихся в исторической практике человечества (рельеф, климат, водные ресурсы, почва, полезные ископаемые, растительный и животный мир и т.д.). Географическая среда – это необходимое и постоянное условия материальной жизни общества, оказывающая влияние на его развитие. Географическая среда может как благоприятно, так и отрицательно влиять на развитие общества. При изучении географической среды перед ИГ стоят следующие задачи:

- реконструировать физико-географический ландшафт исторического прошлого

- проанализировать изменения географических условий изучаемой территории за исторический период времени, а также изучить влияние природных условий на экономическую и политическую географию в каждом из исторических периодов.

Значительного внимания также требуют изменения природных условий под влиянием человеческой деятельности. Так, выделение человека из мира животных происходило много тысяч лет тому назад не по всему земному шару, а в определенных зонах, отличающихся теплым и влажным климатом. Не меньшее значение географическая среда имела и в процессе исторического складывания групп людей, объединенных общностью происхождения, выражающейся в общности наследственных признаков строения тела. Географическая среда играла и играет важную роль на всех этапах развития человеческого общества. Однако эта роль на каждом этапе неоднозначна. Непосредственное влияние географической среды на человеческое общество ослабевает, изменяется по мере развития производительных сил. Например, изменение характера развития техники земледелия приводит к появлению возможности введения в хозяйственный оборот ранее непригодных для этой цели участков земли. Также водные пространства, служившие преградой на пути к новым землям и общению людей с возникновением средств передвижения превратились в важнейшие пути сообщения. В общем, человек все шире и многообразнее привлекает географическую среду на службу обществу. Это выражается не только в перенесении деятельности на новые территории, водные пространства, но и в более глубоком, всестороннем взаимодействии с природой на базе современного развития производства и техники. Особенности географической среды отдельных континентов, стран, районов по-разному оказывали и оказывают влияние на жизнь людей. Наряду с обширными регионами, характеризуемыми определенными общими признаками (леса, степи, горы, пустыни и т.д.) имеются более мелкие подразделения, где под влиянием многих исторически сложившихся условий имеются свои отличия. Районы, имеющие одинаковую географическую среду, могут различаться способами производства материальных благ и характером общественного строя.

2) историческая география населения (историческая демография) призвана рассмотреть процесс формирования населения той или иной территории, а также важнейшие пространственно-демографические особенности (плотность населения, уровень грамотности, динамика численности, перемещение, размещение населения, этнический состав и т.д.). Некоторые специалисты выделяют самостоятельную отрасль – историческую этническую географию, которая конкретно исследует вопросы расселения и миграции племен и народностей в различные исторические периоды.

3) историко-экономическая география (география хозяйства) изучает географию производства и хозяйственных связей с отраслевой и порайонной характеристикой: география ремесла и промышленности, сельского хозяйства, транспорта, путей сообщения, землевладения, торговых связей и т.д.

4) историко-политическая география занимается выяснением границ государств, внутреннего административно-территориального деления, определением территорий и районов, выделяющихся в историческом отношении, установлением места нахождения городов, установления маршрутов походов, определением мест сражений и т.д.

5) география культуры изучает ареалы религий, распределение объектов, имеющих культурное и историческое значение (храмы, монастыри и т.д.).

Иногда выделяются и другие элементы ИГ. Например, историческая география населенных пунктов, историческая топография, историческая картография, историко-географическое страноведение и др.

3. Методы исторической географии

Методологическая база ИГ включает в себя большинство методов, используемых в исторических исследованиях:

1) аналитико-синтетический метод. ИГ призвана найти историко-географическое выражение как отдельных фактов, так и суммы этих фактов (явлений), а также выявить признаки для соответственного выражения процессов и их взаимосвязей. И естественно, если в основе каждого исторического явления лежат конкретные исторические факты, то их отбор, группировка и обработка имеют важнейшее значение для хода исследования. Аналитико-синтетический метод как раз предусматривает выявление фактов, их систематизацию, обобщение, определение сущности явлений при четкой локализации в пространстве и времени. Применение этого метода наиболее целесообразно при изучении территориального роста страны, ее административного устройства, исследования пространственно-демографических проблем, а также экономической географии.

2) сравнительно-историческийметод предусматривает использование историко-генетических и историко-типологических сравнений, дающих возможность осуществить реконструкцию общественно-географических явлений прошлых эпох. Под историко-генетическим сравнением подразумевается способ установления родственных явлений, порожденных общностью развития разных народов, включенных в единое историко-географическое пространство (государство, ландшафтные зоны). Историко-типологическое сравнение предполагает установление сходства явлений генетически не связанных между собой, но сформировавшихся одновременно у разных народов. Выявление фиксация однородных генетических явлений и установление типологического единства явлений позволяет раскрыть корни многоукладности народов России. С другой стороны, данный метод совершенно необходим для выявления экономических, политических и культурных связей, сближавших народы России и порождавших общность их исторических судеб.

3) значительное место в исследованиях по ИГ занимает метод ретроспективного анализа, который позволяет воссоздать отдельные общественно-географические явления не путем установления их генетических связей, а на основании установления их обратной связи. Этот метод часто используется для определения внутренних административно-территориальных границ, а также ареалов обитания, расселения племен и народов в случаях недостаточности информации в современных источниках. В этом случае на основе данных более поздних источников производится ретроспективный анализ и картографирования. Например, писцовые книги не содержат многих данных, позволяющих осуществить привязку основных показателей к местности, что затрудняет определение границ уездов XVII века, местоположение поселений и размещение населения на этой территории. Необходимые сведения можно почерпнуть из материалов более позднего времени: окладные книги, межевые документы, подворные переписи конца XVII – начала XVIII вв. Составленные на подобном основании таблицы, содержащие списки населенных пунктов и показывающие изменениях их названий и состав населения за ряд лет позволяет выполнить ретроспективный анализ и картографировать на его основе полученные данные и, соответственно, установить административно-территориальные границы. Довольно успешно данным методом пользовался М.В. Витов (нанес на древнюю карту более 90% территории Заонежья). Ретроспективный анализ позволяет не только установить точные данные о поселениях и привязать их к местности, но и выявить устойчивость существования этих поселения в условиях феодального периода России. Этот метод также наиболее плодотворен в сочетании с методами археологии, аэрофотосъемки, полевыми исследованиями. Д.В. Седов проделал работу по сплошному обследованию археологических памятников Смоленщины, дал точные данные о заселенности определенных территорий и увязал это с платежами, зафиксированными в грамотах князей

4) статистический метод наблюдения предусматривает регистрацию фактов в форме переписей, отчетов, выборочных обследований, составлении сводок для выявления качественно типичных явлений и закономерностей, исчисление средних величин и т.д. Особенно широко приемы статистического наблюдения применяются при изучении географии хозяйства. Проведение статистического анализа требует наличия ряда условий, главное из них заключается в том, чтобы данные статистики имели четкую локализацию, географическую привязку. Чем последняя будет более детализирована, тем легче будет локализовать изучаемые области, районы, населенные, промышленные пункты и т.п. Результаты обобщения статистических данных и, что важно, не выборочного случайного, а сплошного обследования могут быть положены в основу историко-географических исследований, отражающих процессы экономического развития отдельных районов, крупных регионов или всей страны, а также составить соответствующие этим вопросам карты.

5) метод картографирования. Использование картографического метода для решения историко-географических проблем привело к успешному применению различных типов исторических карт для более полного раскрытия основных закономерностей общественной жизни. Простейшей формой картографирования является составлений картограмм, которые демонстрируют исторические явления на конкретной территории в определенное время. Например, расположение государств и народов в определенное время, размещение с/х культур, плотность населения и т.д. Более сложным видом картографирования является составление исторических карт и атласов, раскрывающих процессы общественного развития (историко-экономические карты, карты, характеризующие административно-территориальное деление в разные периоды, военно-исторические карты и т.д.).

3. Источники исторической географии:

1) Для исторической, экономической, политической географии, географии народонаселения наиболее полные сведения дают письменные источники. Однако не каждый письменный источник является источником по ИГ. Среди источников выделяются, прежде всего, такие специфические виды документов, как карты и историко-географические описания. Система условных знаков, масштабов, иллюминации (раскраски) позволяют сконцентрировать в картографических материалах большую сумму сведений. По своему характеру карты делятся на политические, экономические, физические и смешанного вида. Для ИГ наиболее ценными источниками являются различного рода описания территории со всесторонней их характеристикой. Кроме того, важнейшие сведения содержатся в экономических примечаниях, составлявшихся в ходе генерального межевания в России во второй половине XVIII – начале XIX вв. Они содержат огромное количество информации по ИГ территории: границам земельных владений и их принадлежности, информация по оценке качества земли, видов угодий, населенным пунктам и их расположению, хозяйственно-промысловым застройкам, занятиям населения и т.д. Большое количество сведений по ИГ содержится в разного рода историко-географических описаниях: хожения, сочинения иностранцев о России, особенно много подобных сведений появляется с XVIII века в описаниях путешествиях и экспедиций В. Беринга, П.С. Крашенникова, Петра Симона Пауэлса, И.И. Лепехина, П.Ф. Челищева и др. Также создаются описания отдельных территорий (например, «Топография Оренбургская» П.И. Рычкова), появляются географические словари («Лексикон географический» В.Н. Татищева, «Географический лексикон Российского государства» Ф.А. Полунина, «Большой географический словарь Российского государства» А. Щекатова). Кроме того, сведения историко-географического порядка дает летописи, писцовые, межевые, таможенные, переписные книги, материалы переписей и ревизий, памятники актового характера (духовные, договорные грамоты, мирные договоры, акты землевладения) и т.д.

2) вещественные источники. По ним устанавливают существование определенных археологических культур. Метод археологического картографирования помогает определить географическое размещение археологических культур, взаимосвязи и взаимовлияние этих культур, размещение и распределение отдельных видов производства, с/х культур, торговые пути, экономические связи и т.д. В ряде случаев с помощью вещественных археологических материалов можно точно установить место населенного пункта, который упоминается в историческом источнике, но не сохранился до наших дней, границы расселения этнических групп, сырьевые источники отдельных ремесел и промыслов, древнюю топографию городов.

3) этнографические данные позволяют обнаружить состав, происхождение и расселение отдельных этнических групп, народов, особенности их экономической, культурной жизни

4) лингвистические источники позволяют определить районы, занимаемые теми или иными народами в определенный период времени, направление движения населения, процессы их взаимовлияния. Например, говоры старожильского населения Сибири по своему характеру относятся к северорусским => заселение Сибири происходило из Поморья. Большое значение для исторической географии имеют данные топонимика – специальная лингвистическая, географическая, историческая дисциплина, которая занимается изучением географических названий. «Топонимика – это язык земли, а земля – есть книга». Необходимость установления постоянных названий географических объектов появилась рано. Многочисленность географических объектов, их повторяемость вызвала необходимость обозначения по возможности каждого объекта. В этих названиях могли быть обозначены как признаки, свойства обозначаемого географического предмета, его местоположения по отношению к других объектов, исторические события и т.д. Историческая география использует данные топонимики, исходит из положения, что географические названия в подавляющем большинстве мотивированны и устойчивы. При всех возможных случайностях возникновения названий есть свои закономерности, историческая обусловленность, устойчивость. Историк, занимающийся ИГ, должен отличать действительную основу возникновения названия от различного рода домыслов по поводу отдельных географических названий. Использование материалов в топонимике усложняется тем, что не всегда название может быть объяснено. В ряде случаев первоначальное значение слова приобрело другой смысл, одно и то же слово может быть использовано по-разному. Многие названия требуют исторического объяснения. Например, один из районов Русского государства носил название Заволжье – это район среднего течения Волги, лежавший к северу от Углича. Заволжьем этот район был по отношению к центру Русского государства и название это отвечало историческому складыванию территорий, их освоению, движению населения. В XVI – XVII вв. понятие «Заволжье» распространилось на левобережье среднего и нижнего течения р. Волги. Объясняя название этого района и подобных районов, их территорию мы должны учитывать процесс их исторического складывания и выделения в определенные области, а также последующие изменения. Очень важны данные топонимики в установлении расселения людей, их движения, освоения новых территорий. Известно, что названия гор, озер, рек отличаются бóльшей древностью, чем названия населенных пунктов, поэтому они имеют значение для определения древнего населения. Особенно устойчивы названия больших рек. Также топонимика дает возможность установить историю путей сообщения. Такие названия, как Волоколамск, Вышний Волочек, Заволочье свидетельствуют о том, что тут существовали волоковые пути. Топонимические сведения могут быть использованы при изучении экономической, политической географии, географии народонаселения.

5) данные антропологии важны для изучения происхождения рас и народов. Современная историческая наука придерживается гипотезы о происхождении всех людей от одного вида ископаемых антропоидов. Это значит, что между прежними и новыми расами нет прямой преемственности, что современные расы возникали внутри вида homo sapiens. Их расселение по территории Старого Света, а затем переход на другие континенты было длительным и сложным и привело к появлению трех основных рас. Процесс соотношения рас, их частей, связей между ними, взаимовлияния далеко не ясен. Границы между расами вообще не отличаются четкостью и не всегда совпадают с границами языков. Расы могут быть различными у близких между собой народов и, в то же время, одна раса может быть у разных народов. Например, тюркские народы (татары, башкиры, узбеки, казахи, киргизы, чуваши, туркмены, якуты, азербайджанцы и др.) имеют близкие между собой языки. Однако по антропологическому типу они отличаются. Первоначальный антропологический тип больше сохранился у казахов и киргизов. У узбеков он сильно смягчен, а у азербайджанцев черты этого типа трудно обнаружить. Следовательно, данные антропологии могут подтвердить смешение народов.

6) сведения естественных наук имеют особое значение при реконструкции исторической физической географии. Например, при установлении в прошлом границы между лесом и степью, при выяснении площадей, в свое время покрытых лесом и сведенных человеком. Например, известно, что ландшафт степи сильно изменился. Каким образом происходил этот процесс письменные источники объяснить не смогут. Большую роль играет почвенный анализ. Материалы естественных наук позволяют установить древние русла рек, что важно для исторической географии хозяйства, транспортных связей, особенно тех районов, где сейчас наблюдается большая подвижность рек (напр., Средняя Азия).

Развитие исторической географии России как научной дисциплины

Зарождение исторической географии в России относится к первой половине XVIII века и самым тесным образом связана с развитием исторической науки. Хронологически первым разработкой проблем историко-географического характера в России стал заниматься Г.З. Байер (1694-1738). В Петербурге он активно начинает заниматься проблемами русской истории и уже в I томе «Комментариев» Академии он публикует свои сочинения о скифах и Скифии. В первом из них Байер делает попытку выяснить происхождение скифов и определить места их древнейших поселений. Во втором он дает описание Скифии времен Геродота. В нем он указывал широту, долготу территории скифов, давал характеристику рек и описание скифских племен. Рассказывая об их расселении, он старался приурочить места обитания скифов к современной ему географической карте. Например, упоминаемых Геродотов скифов-земледельцев он помещал в пределы одно из воеводств Брацлавского тогдашней Речи Посполитой. Позднее Байер публикует работу «География России и соседних стран около 948 г. по Константину Багрянородному», где анализирует географические данные сочинения византийского императора «Об управлении империей». Продолжением этого исследования стало его же «География России и соседних стран около 948 года по данным северных писателей». Работы Байера сделали большой вклад, и хотя в них содержится большое количество неточностей, но введение им в научный оборот большого количества историко-географических сведений имело очень большое значение. Труды Байера послужили основой для дальнейших изысканий историков XVIII и XIX вв., в частности, В.Н. Татищева, который уделил весьма значительное место проблемам историко-географического характера.

В целом, историки XVIII века понимали предмет исторической географии чрезвычайно узко, видя в ней, прежде всего, вспомогательную историческую дисциплину, с помощью которой можно было определить на современной им карте политические границы прошлого, местонахождение древних городов, поселений, мест исторических событий. Такое понимание задач исторической географии вытекало из тех взглядов на предмет самой исторической науки, когда ее основной задачей считалось изучение истории, политических событий и, главным образом, описание войн, рассказ о деятельности правителей и т.д. Чтобы рассказ был лучше понятен читателю, при описании войн был необходим показ движения войск, мест и хода сражений, повествование о деятельности правителей становилось более понятным при указании на изменения границ государства, при обосновании административно-территориального устройства и т.д. Но наряду с этим исследователи XVIII века осознавали, что задачи исторической географии этим не ограничиваются и должно существовать другое, более широкое определение предмета исторической географии. Его первая формулировка в российской науке принадлежит В.Н. Татищеву и содержится в изданном после смерти ученого «Лексиконе»: «География гисторическая или политическая описует пределы и положения, имя, границы, народы, переселения, строения или селения, правления, силы, довольства и недостатки и она разделяется на древнюю, среднюю и новую или настоящую». В составленном им предложении о сочинении истории и географии российской выясняется, что изучение истории немыслимо без знания исторической географии.

XVIII век являлся временем становления исторической географии.

Конец XVIII – первой половины XIX вв. стали временем накопления историко-географических наблюдений. Соответственно, начали выходить обобщающие работы. Отдельные мелкие заметки и указания по локализации тех или иных пунктов Древней Руси содержались в различных трудах того времени. В первую очередь стоит отметить «Примечания к Истории государства Российского» Н.М. Карамзина, в различных энциклопедических словарях (словарь Афанасия Щекатова, В.Н. Татищева и др.). Однако все эти наблюдения к середине XIX века оказались разбросанными в настолько разных изданиях, что вскоре многие из них стали уже библиографической редкостью, что в итоге сделало их недоступными для большинства исследователей. С этой трудностью столкнулся Н.П. Барсов, который изучал географию Древней Руси. По совету академика Петербургской академии наук И.И. Срезнёвского он решился свести воедино все данные по географии Древней Руст до середины XV века в единое целое. Однако результатом работы Барсова стали его «Очерки русской исторической географии. География начальной летописи», а также «Географический словарь Русской земли IX – XV столетия». В словаре Барсов попытался дать привязку к современной ему карте более 1200 объектов (озера, реки, города, села и т.д.), которые упоминались в летописях и других источниках того времени. Механическое сведение воедино всех ранее сделанных историко-географических наблюдений еще не означало их качественного превращения в науку. Это осознавал и сам Барсов. В предисловии к своей работе он с горечью вынужден был констатировать, что «Историческая география Русской земли – предмет далеко еще не разработанный. Все, что сделано для нее, ограничивается по большей части отрывочными заметками и первыми попытками группировки географических фактов в той или другой системе».

Другое направление в понимании задач ИГ представлял Леонид Николаевич Майкóв (1839 – 1900). В своей рецензии на книгу Барсова он указывал, что для исторической географии «Есть немало задач глубокого интереса, через решение которых она может внести существенный вклад в общую сокровищницу исторической науки. ИГ неизбежно должна выйти за пределы простого описания и должна показать влияние внешней природы на развитие человечества или отдельных особей его – народов». Мысль Л.Н. Майкова отразила те перемены в осмыслении ИГ, которые начали осознаваться с середины XIX века. Толчком к этому стало то, что исследователи того времени обратили внимание на роль географического фактора в историческом процессе. Сергей Михайлович Соловьев (1820 – 1879) в «Истории России с древнейших времен» выдвинул тезис о решающем значении географических условий России для ее исторического развития. По его мнению «Ход событий постоянно подчиняется природным условиям». Во введении к своему курсу он писал: «Однообразие природных форм исключает областные привязанности, ведет народонаселение к однообразным занятиям; однообразность занятий приводит однообразие в обычаях, нравах и верованиях; одинаковость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения; одинаковые потребности указывают одинаковые средства к их удовлетворению; и равнина как бы ни была обширна, как бы ни было в начале разноплеменное ее население рано или поздно станет областью одного государства, отсюда понятно обширность русской государственной области, однообразие частей и крепкая связь между ними». Далее Соловьев говорит, что в истории можно найти и немало случаев, когда возникало государство еще более крупное, чем Россия, но тут же он утверждает, что Монгольская империя просуществовала недолго и вскоре распалась на ряд мелких государств. По его мнению, Россия представляет более устойчивое образование, причиной такой устойчивости он называет опять же географические особенности.

Идеи Соловьева в дальнейшем развивал Василий Осипович Ключевский (1841 – 1911). По его мнению, географические условия стали определяющими для всего дальнейшего развития России. В историко-географическом введении к «Курсу русской истории» он писал: «История России есть история страны, которая колонизуется, область колонизации расширялась вместе с государственной территорией. То падая, то поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней». В позднейших набросках к своему труду Ключевский развивал мысль о роли географического фактора в истории: «Ход и качество народной жизни зависят от направления и характера исторического труда, данные ему исторической и географической обстановкой. Россия заброшена между Европой и Азией, вдали от старого и современного мира. Два главных дела: первичная разработка неподатливой земли и изнурительная оборона от хищных степных соседей. Научные знания, технические средства перехватывались спешно и случайно через русского купца, а потом через византийского священника».

Таким образом, мы видим, что во второй половине XIX века главная задача исторической географии начинает формулироваться как изучение взаимного влияния общества и природной среды. Наряду с этим ИГ продолжала развиваться и в прежнем направлении, т.е. в виде работ по истории отдельных княжеств Древней Руси, где помимо прочих проблем поднимались и вопросы исторической географии. Наибольшее распространение эта деятельность получила в Киевском университете, где в 60-90-х гг. XIX века появилась целая серия региональных исследований по истории различных земель Древней Руси. Примерно тогда же подобные же исследования появились в других местах. Во многом это было связано с тем, что в русских дореволюционных университетах курс исторической географии вырастал из курса русской истории. Щапов, Соловьев, Ключевский свои курсы по истории России предваряли историко-географическими введениями – определенными обзорами Русской равнины, ее географических условий.

Важным этапом в оформлении ИГ как самостоятельной научной и учебной дисциплины стало начало XX века. Вслед за курсом Барсова по географии ПВЛ, читавшемся в Варшавском университете, появляются первые учебники и лекционные курсы по исторической географии. ИГ выделяется в самостоятельную дисциплину, когда становится ясным, что ее проблемы начали перерастать свои первоначальные рамки т.н. предварительных условий исторического развития и введения в историю государства. Практически одновременно курсы ИГ появляются в высших учебных заведениях Петербурга и Москвы. Например, в Петербургском археологическом институте курс читали Середонин, А.А. Спицын, в Москве – К.С. Кузнецов и М.К. Любавский. М.К. Любавский (1860 – 1936; преподавал в Московском университете и Московском археологическом институте; его курс, основанный только на письменных источниках, охватывал все периоды истории России с восточных славян вплоть до XIX века) обратил внимание на огромные размеры территории России и относительно небольшую плотность населения. Именно это обстоятельство сыграло, по его мнению, важнейшую роль в историческом развитии страны, явилось фактором, определившим отставание России от других европейских стран. «Нельзя не признать, что разбросанность населения России была и продолжает быть сильным тормозом в ее историческом, культурным и политическом развитии. При разбросанности жителей затрудняется процесс обмена продуктами. Экономическая жизнь при разбросанности населения всегда идет медленным темпом. … Разбросанность была и есть одной из задержек гражданского развития нашей страны. … История слишком долго разделяла русских людей пространством». Охарактеризовав влияние географических условий на ход исторического развития России, он приходит к заключению о том, что содержание ИГ отнюдь не исчерпывается рамками вспомогательной исторической дисциплины, а гораздо шире. «Если разбросанность русского населения по обширной территории является таким сильным тормозом в его культурном развитии, то чрезвычайно важно уяснить, как создавалось подобное положение вещей, что заставило русский народ так распространиться, так разбрестись розно по необъятной территории. Ведь это, в сущности, кардинальный вопрос нашей истории». Крайне важным представляется вывод о том, что «выяснение влияния внешней природы на человека является преимущественной задачей ИГ.

Курс видного русского археолога Александра Андреевича Спицына был опубликован в 1917 г. как учебное пособие. Обзор географических условий Восточной Европы занимает в нем отдельное место, а хронологически доходит до XVII века.

Всё это позволяет констатировать, что к началу XX века отечественная историческая наука подошла к осознанию того, что содержание ИГ как науки гораздо шире, нежели понимание ее как совокупности приемов и методов, позволяющих локализовать на карте те или иные объекты. Привычная оценка ИГ как одной из множества в.и.д. или же необходимого введения к общему курсу истории, резко ограничивала возможности исторической географии. К 1917 г. отечественная историческая мысль пришла к выводу, что основным предметом этой науки должно являться взаимодействие природной среды и человеческого общества.

К сожалению, последовавшие вскоре бурные политические и революционные события не самым лучшим образом сказались на развитии ИГ. Традиции, только что начавших складываться курсов ИГ были утрачены в связи с реорганизацией высшей школы в 1918 г. В 20-е годы среди прочих исторических дисциплин ее объявили ненужной. ИГ ушла в забвение. За два десятилетия между Первой и Второй мировыми войнами вышла всего одна работа историко-географического характера – исследование Любавского «Образование основной государственной территории великорусской народности, заселение и объединение центра» (Ленинград, 1929 г.).

Первым, кто пытался возродить интерес к ИГ в советской историографии был Виктор Корнельевич Яцунский (1893-1966) – российский историк, специалист в области ИГ и экономической истории России. Он окончил экономическое отделение Московского экономического института в 1915. В 1916 – историко-филологический факультет Московского университета. Доктор исторических наук, профессор с 1950. С 1921 – преподавал в коммунистическом университете им. Свердлова, а также в Московском государственном педагогическом институте. С 1947 и вплоть до 1965 он был профессором кафедры вспомогательных исторических дисциплин Московского государственного историко-архивного института. С 1946 – старший научный сотрудник института истории АН СССР, где был затем руководителем секции по ИГ. В своих трудах 40-50-х гг. Яцунский сделал попытку дать определение предмета и задач ИГ, проследить ход ее развития как самостоятельной науки. В своей статье в 1941 «Предмет и методы ИГ» Яцунский провел анализ, который привел его к выводу о том, что, хотя ИГ считается подсобной дисциплиной исторической науки, она выходит за эти рамки и развивается в отдельную науку. Однако, в 1950 в статье «ИГ как научная дисциплина» Яцунский был вынужден отказаться от определения ИГ как науки, специально уточнив, «что, хотя ИГ является уже определенной системой знаний, представляющей для историка самостоятельный интерес, ее значение, как вспомогательной исторической дисциплины, этим не аннулируется». Спустя 5 лет, в своей монографии «ИГ. История ее возникновения и развития в 14-18 вв.» Яцунский возвратился к привычному определению ИГ, как вспомогательной исторической дисциплины. В результате идеологического прессинга в условиях господства идеологии одной партии, когда единственно правильным представлялось марксистское понимание хода истории, мысль Любавского о том, что «выяснение влияния внешней природы на человека является преимущественной задачей ИГ», не могла быть развита. Поэтому Яцунский предпочел, хотя и с оговорками, возвратиться к привычному определению ИГ, как вспомогательной исторической дисциплины. Заслуга Яцунского состоит в том, что ему удалось вернуть ИГ из забвения. Взлета интереса к историко-географическим исследованиям пришелся на 50-начало 60-х гг. 20 века: Насонов А.Н. «Русская земля и образование территории Древне-русского государства», М.Н. Тихомиров «Россия в 16 столетии» М. 1962, Гурянова Е.М. «Этническая история Волго-Окского междуречья». В конце 1962 была создана группа ИГ в институте истории АН. Курсы ИГ начал читаться в Московском университете, в Московском историко-архивном институте и других. Но при этом следует отметить, что развитие историко-географических исследований в нашей стране после долго вынужденного перерыва во многом повторяла путь ее предшествующего развития. В качестве одной из вспомогательных исторических дисциплин ИГ развивалась по двум направлениям. с одной стороны, в работах мы видим совершенствование методики локализации объектов прошлого на современной карте, с другой стороны, ИГ по-прежнему рассматривалась, как необходимое историко-географическое введение к общему историческому курсу (Тихомиров). Тем не менее, логика развития научного знания приводила ученых к осознанию того, что ИГ не должна замыкаться в рамках ВИД, а сама должна отвечать на те вопросы, ответы на которые не может дать ни история, ни география. Определенный шаг в этом понимании дали создатели теории евразийства. Свой законченный вид эта концепция получила в конце 80-х, когда русская интеллигенция осмысляла последствия крушения, казалось бы, незыблемой империи и задавала вопросы о дальнейшем развитии страны (Меллер-Закомельский, Бромберг и др.).

Развитие получили идеи Соловьева: если Австро-Венгрия состояла из нескольких частей, которые разделены были географическими преградами, то Россия представляла собой огромные равнины, между которыми нет практически никаких преград. И тем самым, казалось бы, подтверждалась мысль Соловьева о том, что как бы ни было разнообразие населения этих равнин, как бы они не были обширны, рано или поздно они должны стать областью одного государства. При этом создатели евразийства отметили, что Российская империя, Советский Союз не были единственными из когда-либо существовавших на этом пространстве государственных образований. Вся история громадного региона, протянувшегося от границ Польши до Великой Китайской стены, представляет собой не что иное, как историю особого исторического и географического мира на протяжении нескольких тысячелетий. Важен тот подход на предмет ИГ, который отнюдь не должен замыкаться в рамках одной из ВИД. Несмотря на жесткие идеологические запреты, к началу 1960-х подобные суждения начинают проникать и в среду советских ученых. Идея о том, что главным предметом внимания ИГ должно являться изучение взаимодействия общества и природы все более и более находило своих сторонников, в первую очередь, среди представителей исторических дисциплин, где идеологический нажим был не так силен. Все это послужило толчком для дискуссий к.60-х – н. 70-х о предмете, задачах и сущности ИГ. Результатом ее стало фактическое разделение дисциплины под единым названием на 2 самостоятельные части. Одна из них развивалась в рамках исторической науки. Развитие другой – в рамках географической науки. Здесь главной задачей стало изучение изменений природной среды под воздействием человеческой деятельности. Выбор основного предмета исследований во многом был сделан под влиянием взглядов Вернадского (1863-1945), который выдвинул учение о «ноосфере» = новое эволюционное состояние биосферы, при котором деятельность человека становится решающим фактором ее развития. Заслугой Вернадского стало то, что он развил идею о ноосфере в материалистическом плане как качественно новой форме организованности, возникающий при взаимодействии природы и общества. При этом он обратил внимание на тесную связь между законами природы и тенденциями в социально-экономической и политической жизни человека.

Идеи Вернадского пытался развить Л.Н. Гумилев. Он говорил о том, что пролистывая историю, нельзя не заметить, что в определенный момент вдруг какое-то государство начинает расширяться за счет своих соседей. Из курса эволюционной теории известно, что существующее на планете многообразие биологических видов объясняется тем, что накапливающиеся на протяжении длительного периода изменения в животных организмах, в итоге приводят к мутации. И поскольку каждый этнос представляет собой совокупность людей, является очевидным, что теорию мутогенеза можно приложить и к человеческому обществу. Если это так, то становится понятным, что, как и биологические виды, этносы переживают периоды рождения, развития, расцвета, старения и упадка. Для объяснения причин подобных процессов Гумилев вводит понятие «пассионарность». Это появление в той или иной человеческой среде определенной массы деятельных людей, следствием чего является возвышение того или иного этноса на фоне других. Гумилев не учел того обстоятельства, что географическими, биологическими условиями не всегда можно объяснить изменения в политической, социально-экономической и других сферах.

В настоящее время интерес к ИГ растет, но это проявляется в развитии ее в качестве учебного курса среди прочих вспомогательных исторических дисциплин. Научная составляющая ИГ испытывает недостаток в специалистах. Ощущается дефицит масштабных исследований по данному предмету. Из специалистов современного периода большой вклад в развитие ИГ внес Загоровский в исследование по истории засечных черта Российском государстве 16-17 вв. и освоения русскими людьми центрального Черноземья. Заслуживают внимания работы Милова, Бориса Николаевича Миронова (его многочисленные труды по социальной истории). Монография Максаковского «ИГ мира» 1997.

Географический детерминизм

Детерминизм - это учение о движущих силах.

Проблема движущих сил в истории является одной из самых фундаментальных теоретических проблем. Без нее не обходился до сих пор ни один вариант общих теоретических представлений об истории. Некоторые исследователи считают, что географические особенности России решающим образом повлияли на ее историческое развитие и формирование социально-политических институтов. По их мнению, низкая агротехническая культура, небольшая запашка, низкий уровень производительности труда в сельском хозяйстве (Московский и императорский периоды) были вызваны низким естественным плодородием почвы, а главное – недостатком рабочего времени, т.к. климат позволял выполнять сельскохозяйственные земли лишь в течение 5 месяцев (с начала мая до конца октября), в то время как в западноевропейских странах нерабочими месяцами были только декабрь и январь. Поскольку страна была аграрной, то и низкий объем совокупного прибавочного продукта имел тот же источник. Для изъятия небольшого прибавочного продукта у производителей, с целью его перераспределения в интересах всего общества, а также для регулирования социальных и экономических отношений пришлось установить режим крепостничества, а чтобы этот режим поддерживать, необходимо было сильное государство. Низкие урожаи приводили к постоянному недоеданию. Вплоть до начала XX века крестьянин потреблял около 1500-2000 ккал в день при норме в 3000.

При малодоходном, неустойчивом и рискованном хозяйстве можно было выжить только в случае солидарности крестьянства. В результате образовались общинные формы жизни в деревне. Таким образом, развитие частной собственности на землю у нас в стране задержалось. Т.о., все проблемы России – в ее климате и почве.

Роль географической среды, в которой происходило развитие России, велика, особенно на ранних стадиях. Например, бесспорно влияние климата на земледелие, животноводство и другие виды сельскохозяйственной деятельности, непосредственно связанные с биосферой. Среда обитания оказывает определенное влияние на социальные процессы. Как полагают сейчас ученые-социобиологи на популяционную генетику человека, на социальное поведение, социальную и этническую психологию. Однако, это влияние отнюдь не решающее. Кроме того, влияние климата и географии вообще на общественные и политические институты, социальные отношения, политику, цены и т.д. опосредованно и усложнено воздействием других факторов, отделить которые друг от друга, представить количественно, статистически не представляется возможным. В силу этого общие соображения о влиянии географической среды на отдельные институты, модели поведения, социальные и экономические процессы и политические явления в жизни общества носят спекулятивный, а часто просто гадательный характер, т.к. это не может быть подтверждено эмпирическими данными. Например, суровость климата - это факт. Канадские метеорологи сравнили климат в России и в Канаде. В 1920 г. среднестатистический житель России жил на территории, где средняя температура января составляла -11 градусов, а в 1925 г. – при -11,9 градусах. В Канаде - -10,1 и -8,9 градусов. Но если суровость климата имеет для России решающее фатально негативное значение, то как объяснить, что народы ряда западноевропейских стран (Финляндия, Норвегия, Исландия и др.), проживая в таких же, либо еще более суровых природных условиях не испытали их травматического воздействия. Как объяснить, что народы Германии, Дании, Канады, Нидерландов, Швеции, северной Англии, Ирландии, находясь примерно в таких же условиях, знали реформацию, просвещение, намного раньше они расстались с общинными отношениями, коллективной собственностью, крепостным правом, раньше возникла частная собственность на землю, демократия, интенсивный труд и т.д. Во многих случаях сторонники географического детерминизма используют несостоятельные предпосылки для своих построений. Например, возьмем тезис о хроническом недоедании, из которого выводилась склонность к солидарности и общинным формам жизни. По биологическим законам невозможно чтобы представители человеческого общества в течение нескольких столетий хронически и стабильно на 30-50% потреблял меньше, чем это требует физиологическая норма. В этом случае он бы просто вымер, а не колонизировал бы коло 21 млн. кв. км. территории. По мнению иностранных наблюдателей и путешественников XVI-XVII вв. в России был здоровый климат, продукты питания производились в избытке, русские отличались выносливостью, физической силой, здоровьем и долговечностью. Наблюдения Адама Алиари подтверждаются современными данными. В XV – XVI вв. сельское хозяйство, агротехника, урожаи, продуктивность животноводства России и европейских стран со сходными природными условиями (Польша, Германия и др.) находились примерно на одинаковом уровне и лишь в последующем, особенно в XVIII-XIX вв. наметилось отставание. Крестьянство самой северной части Русского государства в XV-XVI вв. обеспечивало хлебом и себя, и городское население, и некоторый объем даже вывозился в другие регионы. Не страдали дистрофией российские жители и в XVII веке и имели рост примерно такой же, как их соседи в странах Центральной, Восточной и Западной Европы. Противоречит фактам и основной тезис о недостатке рабочего времени для сельскохозяйственных работ как о решающем факторе экономической отсталости. По данным на конец XIX века в самом северном губернском городе России Архангельске в году было 185 дней с температурой выше 0 градусов и 125 дней с температурой выше +6 градусов, при которой происходит рост злаков. В Москве соответственно 220 и 160 дней, в Одессе – 285 и 225, в Ялте – 365 и 285. Значит, сельскохозяйственные работы в течение года в нечерноземной полосе могли производиться 6-7 месяцев в году, а в черноземной – от 7 до 9 месяцев. В остальное время крестьяне могли заниматься неземледельческими промыслами, т.к. в России, в отличие от многих других европейских стран, закон не запрещал им заниматься торговлей, ремеслом, кустарной промышленностью. Тезис о недостатке рабочего времени также находится в противоречии с тем, что православные русские люди имели большее число праздников, чем протестанты, католики и мусульмане. Так, в начале XX века вместе с воскресными днями их было от 120 до 140 в год против 80 и 120 в других странах.

Достоинством концепции географического детерминизма является то, что она ищет объяснение истории в ней самой, а не в каком-то ином мире трансцендентальных сущностей, а в реальных природных условиях жизни людей. Источником уязвимости этой концепции является, прежде всего, стремление ее авторов и сторонников усматривать в географическом факторе первопричину и даже основу истории в целом. Стремление установить непосредственную связь исторических событий с географической средой зачастую было безрезультатным в виду того, что прямая связь этой среды и различных сторон человеческой деятельности не прямая, а опосредованная. Определяется это не в ходе абстрактного теоретического мышления, а в результате поиска конкретных причин, столь же конкретных явлений или процессов. Простое сопоставление логики развития истории и состояния природно-географических условий свидетельствует о несостоятельности концепции географического детерминизма. Фундаментальные перемены в жизни и развитии человечества не связаны с природно-климатическими условиями. Здесь можно отметить, что для рационального решения проблем сопоставления условий географической среды и развития человеческого общества можно выделить несколько факторов:

1) неприемлемо истолковывать природно-географические условия как единственную первопричину, первооснову деятельности людей. Эти условия – всегда один из факторов, наряду с которыми необходимо учитывать целый ряж других причинно-следственных связей

2) роль этого фактора в разное время была неодинаковой. От максимально выраженной зависимости человека от природы на заре человеческой истории через постепенное ослабление до вторжение людей в природу, которое создает сегодня угрозу ее существованию, а значит и человеческой истории.

3) природно-географическая среда оказывала и оказывает различное влияние на разные сферы человеческой деятельности. Разница состоит в ее прямом или косвенном воздействии на эти сферы. Такое понимание роли географического фактора в общем методологическом плане создает основу для конкретного исторического исследования, в ходе которого только и можно выявить совокупность общего устойчивого, т.е. независимо от времени, в чем и состоит отличие географического фактора от остальных: являясь одной из предпосылок объяснения чего-либо, сам он не нуждается в каком-то объяснении. Впрочем, это не единственное по части природы в истории. Во всех конкретных случаях роль природно-географической среды с неизбежностью будет разной. Объяснять физиологией человека, природной средой изменения в истории невозможно, поскольку на протяжении 35-40 тыс. лет в основных своих чертах они остались неизменными. Речь идет не о том, чтобы разъединить природное и социальное. Очевидно, что есть физиология человека и есть вмешательство в физиологию, которое может иметь крупные социальные последствия. Но как объяснить физиологией человека жадность, стремление разбогатеть. Или как объяснить, что в средние века мерилом ценности человека являлось знатность происхождения? А с переходом к новому времени мерилом ценности человека стало богатство. Понимание прошлого нашего отечества и размышления о его будущем не могут обойтись без опоры на его природно-географическую среду как в частных случаях, так и в проблемах масштабного характера. Например, одна из причин возвышения Москвы в XIII-XIV вв. - выгодное географическое положение. Также сильные морозы в 1812 г. способствовали краху захватнических планов Наполеона. Необычайно крепкий мороз зимой 1941-1942 гг. также стал нашим союзником. В январе температура воздуха достигала -46 градусов, что было непривычно для немцев.

Учет географического фактора не потерял своего значения и сегодня в связи с попытками решения фундаментальных географических проблем:

- 2/3 территории России и 90% населения находятся в холодном климатическом поясе. Это означает, что выход растительной биомассы с 1 га в России в 2 раза и более меньше, чем в Западной Европе, в 3 раза и более меньше, чем в США. Соответственно, затраты на единицу с/х продукции у нас намного выше, чем на Западе. Отсюда вывод о возможном выравнивании цен для отечественного производителя

- Россия занимает территорию 17 млн. кв. км, что в 3,5 раза превышает территорию всей Западной Европы. Обширность территории является проблемой для рынка сбыта любой продукции. Но дело не только в проблемах экономического свойства. Многие исследователи связывают то, что необъятные просторы России влияли и влияют на психологию людей и душевный склад. Многие черты характера и поведения русского человека, конечно, связаны с природными условиями. Но дело не только в психологии, и это особенно важно сегодня. Современная Россия территориально близка к России XVII века. Территориальный распад страны стал проблемой выживания всех народов, т.е. от сохранения целостности российского государства зависит слишком много.

Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 6671; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!