Амбиции второго срока и реалии 9 страница
Термин «государствоизгой» не закреплен ни в одном международноправовом документе, что делает его малопригодным аналитически. Наиболее общее определение, предложенное А. Лэйком – «государства, нарушающие нормы международного права» – также не имеет познавательной ценности, поскольку в данную категорию могут быть зачислены все страны международного сообщества, с разной степенью регулярности и по разным поводам нарушающие положения Устава ООН и других международноправовых документов27. Оценить правомерность выделения «изгоев» в отдельную группу субъектов международной системы можно лишь с помощью оценки степени соответствия критериям самого А. Лэйка. Проведение подобного «теста на соответствие» позволяет выявить два основных противоречия. С одной стороны, для попадания в список «изгоев» государство совсем не обязательно должно отвечать обозначенным критериям. Наиболее ярким примером может служить Куба, которая не участвует в разработке ОМУ и спонсировании терроризма и не угрожает своим соседям применением силы. Ее «изгоизация» объясняется стремлением «отработать» голоса многочисленных кубинских иммигрантов«антикастристов», проживающих в США, и нежеланием Гаваны признавать американскую концепцию мирового порядка. С другой стороны, далеко не все страны, по формальным признакам подходившие под определение «государствоизгой», были причислены руководством США к таковым. Долгое время примером в этом отношении служила Сирия, которая осуществляла программы разработки ОМУ, с 1979 г. неизменно становилась фигурантом «черного списка» и, наконец, вплоть до 2005 г. оккупировала часть Ливана, играя заметную дестабилизирующую роль в регионе. Нежелание администрации У. Клинтона причислить Сирию к «изгоям», а также систематическое проведение политики умиротворения в отношении Дамаска было обусловлено важностью этой страны в деле урегулирования ближневосточного конфликта. Данное противоречие было устранено лишь в 2002 году, когда Сирия была включена в «ось зла». Не менее интересен случай Пакистана. Получение этой страной ядерного оружия и создание «сети Хана», организовавшей нелегальную продажу ядерных технологий «изгоям» Ирану и Ливии, представляло большую угрозу международной безопасности и безопасности самих США, чем факт существования режима Ф. Кастро28. Отсутствие санкций и переведение Пакистана на положение важнейшего союзника США вне рамок НАТО указывает на то, что концепция «изгоев» насквозь пропитана идеологией двойных стандартов29. Связь понятия «государствоизгой» с объективной реальностью можно обнаружить, лишь убедив себя в том, что государства, которые одновременно являются авторитарными режимами, нарушают права человека, спонсируют терроризм и стремятся завладеть ОМУ, формально отличаются от остальных субъектов международной системы. Если составить список стран, которые на определенных этапах своей истории отвечали всем этим критериям, то в него войдут Ирак, Иран, Сирия, Северная Корея и Ливия. В этой связи можно констатировать, что США, какова бы ни была их мотивация, раньше других осознали «инаковость» этих стран и отразили в рамках концепта «изгоев» все основные компоненты их «девиантного» поведения. Нельзя не признать и то, что некоторые «изгои» – Ирак, Иран, Ливия – действительно вели себя более агрессивно и «девиантно», чем, например, Бразилия или ЮАР, также стремившихся в свое время получить доступ к ОМУ30. Однако подобное «оправдание» смысловой конструкции «государствоизгой» аналитически некорректно. Политика Ирана или Ливии выглядит не такой уж «преступной» на фоне противоправных действий самих США – применения ядерного оружия, организации покуше ний на неугодных политиков, вторжения в Ирак под ложным предлогом борьбы с угрозой распространения ОМУ, нарушения положений Женевской конвенции о военнопленных31 и т.д. Возможно, считать позицию известного американского публициста Н. Чомски о том, что США сами являются «государствомизгоем»32, и неправильно, но нельзя не признать, что рациональное зерно в ней есть.
|
|
|
|
|
|
Появление концепции «государствизгоев» было реакцией американского руководства на необратимые изменения международной среды, начавшиеся в 1980х годах и ставшие реальностью в 1989 году. Борьба с будущими «изгоями», хоть и не могла быть главным стратегическим приоритетом в условиях «холодной войны», приобретала все большее значение по мере ослабления главного противника – «империи зла». При администрации Р. Рейгана уже происходил поиск «врага на перспективу», и поэтому проблема заполнения «вакуума угрозы» после падения Берлинской стены была решена Пентагоном в кратчайшие сроки. Заявив о победе в «холодной войне», США приобрели огромный кредит доверия как спаситель мира от «коммунистического зла», но для закрепления цивилизаторской миссии Америки борьба с новым противником также должна была носить не только стратегический, но и идеологический характер. Вот почему в концепции «изгоев» и в выборе самого термина для обозначения нового врага США сделали особый упор на ценностный аспект противостояния «преступным государствам». После введения тер мина «ось зла» еще более яркое проявление в американской внешнеполитической идеологии приобрел мессианизм, столь свойственный американской политической культуре. Занимаясь созданием «образа врага» и обоснованием «охранительной» миссии США в рамках нового миропорядка, Белый дом не утруждал себя выстраиванием стройной концепции. Она с самого начала была полна видимых противоречий, не позволивших термину «государствоизгой» стать научной категорией. Однако при всей своей субъективности концепт «изгоев» объективно воздействует на систему международной безопасности. Суммарный уровень угрозы, ликвидацию которой Белый дом до сих пор называет главным стратегическим приоритетом, заметно снизился. Хотя оправданность провозглашения «крестового похода» против «изгоев» с самого начала порождала массу сомнений, список «клуба врагов» выглядел довольно внушительно. Теперь же, после смены режима в Ираке, добровольной «капитуляции» Ливии и передачи Северной Кореей ядерного досье Китаю столь угрожающего впечатления он уже не производит. Это снижает ценность доктрины «изгоев» как обоснования и создает определенные предпосылки к поиску новой угрозы. В то же время следует признать, что активность, с которой будет вестись этот поиск, вряд ли будет высокой. Размещение системы ПРО преследует куда более масштабные цели, чем противостояние «государствамизгоям», используемое лишь как формальное прикрытие для сдерживания главных стратегических противников США – России и Китая. Степень обеспокоенности американского руководства снижением суммарного уровня угрозы также не стоит преувеличивать. Концепция «изгоев» пережила уже не одно десятилетие обвинений в преувеличении масштабов реальной угрозы, так что вряд ли от нее откажутся по этой причине. «Вакуум угрозы» пока не сложился, но если принять во внимание логику развития внешнеполитической доктрины США с 1945 года, можно не сомневаться: американские стратеги держат наготове массу «запасных» вариантов и поиски нового врага не будут долгими.
|
|
|
|
|
|
https://docviewer.yandex.ru/view/0/?page=119&*=1NHhwC6HBXwMYNBTM9%2FNbglxY2V7InVybCI6Imh0dHBzOi8vZGlzc2VyLnNwYnUucnUvZGlzc2VyMi8yMTEvZGlzc2VyL2NoZXJueXNoa292X2Rpc3Nlci5wZGYiLCJ0aXRsZSI6ImNoZXJueXNoa292X2Rpc3Nlci5wZGYiLCJub2lmcmFtZSI6dHJ1ZSwidWlkIjoiMCIsInRzIjoxNjE4ODYzMTI4OTEwLCJ5dSI6IjU1OTE5MzI0NTE2MTUyMjM5MTEiLCJzZXJwUGFyYW1zIjoibGFuZz1ydSZ0bT0xNjE4ODYzMTAyJnRsZD1ydSZuYW1lPWNoZXJueXNoa292X2Rpc3Nlci5wZGYmdGV4dD0lRDAlQjIlRDElODIlRDAlQkUlRDElODAlRDAlQjYlRDAlQjUlRDAlQkQlRDAlQjglRDAlQjUrJUQwJUIyKyVEMCVCMCVEMSU4NCVEMCVCMyVEMCVCMCVEMCVCRCVEMCVCOCVEMSU4MSVEMSU4MiVEMCVCMCVEMCVCRCslRDAlQjElRDElODMlRDElODgrJUQwJUJGJUQwJUI0JUQxJTg0JnVybD1odHRwcyUzQS8vZGlzc2VyLnNwYnUucnUvZGlzc2VyMi8yMTEvZGlzc2VyL2NoZXJueXNoa292X2Rpc3Nlci5wZGYmbHI9MjUmbWltZT1wZGYmbDEwbj1ydSZzaWduPTg1MTQ1NTY4YmNkZDI3NTQ2ODU4ZjcxMGIwZDY4Y2I3JmtleW5vPTAifQ%3D%3D&lang=ru – афганистан
https://docviewer.yandex.ru/view/0/?page=3&*=8IuNqChykJFl9xdzqqBA5rtXIiJ7InVybCI6Imh0dHBzOi8vbWdpbW8ucnUvdXBsb2FkL2libG9jay8xYmUvMWJlZjgzYzY1MTUzZmM2Mjk3ZjFjMWNiMjVmZjMyOTMucGRmIiwidGl0bGUiOiIxYmVmODNjNjUxNTNmYzYyOTdmMWMxY2IyNWZmMzI5My5wZGYiLCJub2lmcmFtZSI6dHJ1ZSwidWlkIjoiMCIsInRzIjoxNjE4ODYzMTQ1NjY3LCJ5dSI6IjU1OTE5MzI0NTE2MTUyMjM5MTEiLCJzZXJwUGFyYW1zIjoibGFuZz1ydSZ0bT0xNjE4ODYzMTAyJnRsZD1ydSZuYW1lPTFiZWY4M2M2NTE1M2ZjNjI5N2YxYzFjYjI1ZmYzMjkzLnBkZiZ0ZXh0PSVEMCVCMiVEMSU4MiVEMCVCRSVEMSU4MCVEMCVCNiVEMCVCNSVEMCVCRCVEMCVCOCVEMCVCNSslRDAlQjIrJUQwJUIwJUQxJTg0JUQwJUIzJUQwJUIwJUQwJUJEJUQwJUI4JUQxJTgxJUQxJTgyJUQwJUIwJUQwJUJEKyVEMCVCMSVEMSU4MyVEMSU4OCslRDAlQkYlRDAlQjQlRDElODQmdXJsPWh0dHBzJTNBLy9tZ2ltby5ydS91cGxvYWQvaWJsb2NrLzFiZS8xYmVmODNjNjUxNTNmYzYyOTdmMWMxY2IyNWZmMzI5My5wZGYmbHI9MjUmbWltZT1wZGYmbDEwbj1ydSZzaWduPTIwOTkzOTNlZjU4MDc5YjM3ODRjODY0ZmVhNWQwYTRjJmtleW5vPTAifQ%3D%3D&lang=ru
Период после холодной войны, начавшейся с распада Советского Союза, резко оборвался утром 11 сентября 2001 года. Совершенно новая и зловещая угроза вдруг стала реальной и продиктовала новую стратегию для Соединенных Штатов. Эта новая политика, которую назвали "доктриной Буша", ориентируется на угрозу, исходящую от терроризма и оружия массового поражения. Цель стратегии национальной безопасности США — гарантировать свои основные долговременные интересы: защита национальной безопасности и территориальной целостности, незыблемости американских ценностей и институтов, обеспечение процветания страны и народа. Доктрину Буша можно условно разделить на несколько звеньев: Борьба с терроризмом Идеологи администрации Буша сделали ставку на то, что именно демократизация региона- носителя радикальных убеждений и родины террористических атак приведет к желаемым результатам, а именно положит конец терроризму и антиамериканской направленности.[1] В качестве примера о несоответствии внешнеполитической задачи (борьбы с терроризмом) выбранному методу, приводит данные о террористических инцидентах между 1976- 2004 годами: в демократической Индии их было 400, тогда как в авторитарном Китае всего 18.[2] Концепция превентивной войны Согласно этой концепции Вашингтон готов наносить военные удары до того, как в отношении США и их союзников будут предприняты агрессивные действия. Превентивные действия противоречат международному праву. Нюрнбергский трибунал относит превентивные нападения к разряду военных преступлений. Несмотря на ряд примеров превентивных действий США после Второй Мировой Войны (начиная от блокады Кубы во время Карибского кризиса в 1962 и заканчивая бомбардировкой иракских военных объектов в 1998), превентивные действия не состояли в арсенале оборонной политики США. [3] Внешняя политика США, согласно этой концепции, опирается на непревзойденное американское военное превосходство (США должны укреплять свою военную мощь, чтобы сохранить статус единственной мировой сверхдержавы), идею превентивной войны (готовности наносить военные удары до того, как в отношении США и их союзников будут предприняты агрессивные действия) и готовность действовать в одиночку, если многостороннего сотрудничества для достижения внешнеполитических целей США оказывается невозможно достичь. Построение нового мирового порядка под лидерством США Многие исследователи предписывают к «Доктрине Буша» явное проявление унилатерализма (модель односторонних действий). Внешнеполитический курс, суть которого составляет политика односторонних действий, без учета мнения международного сообщества и решений международных организаций. Этот термин чаще всего применяют в отношении США. Термин вошел в лексикон сначала зарубежных, а затем и российских СМИ с конца 1990-х гг., и приобрел особую популярность в связи с началом войны в Ираке в 2003 г. Ни в одной из речей, в которых излагались идеи президента на этот счет, ни прямо, ни косвенно не было сказано, что доктрина предписывает действовать в одностороннем порядке или запрещает искать союзников по борьбе с террором. Привожу цитату из «Стратегии национальной безопасности» от 2002г. «….ни одна страна не в состоянии построить более безопасный и лучший мир в одиночку…Соединенные Штаты будут поддерживать давно известные институты, такие как ООН, ВТО и Организация Американских государств....коалиции объединенных общим стремлением государств могут способствовать усилению влияния этих постоянно действующих институтов». Команда Дж.Буша подразумевала действовать сообща со своими ближайшими союзниками, но только в интересах США. Война в Ираке хоть и была не поддержана большинством в мире, но Вашингтон заручился поддержкой нескольких стран Восточной Европы, Израилем и Кувейтом.[4] Оборонительная концепция Стержневым элементом этой концепции, судя по многим высказываниям американского военно-политического руководства, является Национальная противоракетная оборона США. Цель создания системы Национальной противоракетной обороны США сформулирована предельно просто (даже, можно сказать, несколько наивно): “Защита всей территории страны от баллистических ракет вероятного противника тогда, когда это технически будет возможно”. Идея этой обороны как надежного противоракетного щита над территорией США воспринимается населением страны благоприятно. И это можно понять: американцы хотят быть защищенными, как они считают, от ракетных ударов России, Китая и так называемых стран-изгоев, к которым администрация президента Дж. Буша относит Ирак, Северную Корею, Иран и даже Ливию, хотя эти страны, по данным ЦРУ, не имеют технологий для создания межконтинентальных баллистических ракет и вряд ли будут иметь их в обозримом будущем.[5] Использование «мягкой силы» - поддерживание НПО, оказание экономической и технической помощи, осуществление программ культурных, образовательных, научных гуманитарных обменов. США предоставляют возможности приобретения на льготных условиях военной техники, обучения военных специалистов, финансируют различные программы международного сотрудничества, осуществляют прямое военно-силовое воздействие, которое активно практикуется сейчас в Афганистане. Американцы получили доступ к военным базам в Узбекистане, Киргизии и Таджикистане. Наиболее ярким воплощением «Доктрины Буша» стали антитеррористическая операция в Афганистане и военное вторжение в Ирак. Тем не менее, стремление администрации США закрепить за собой доминантное положение в мировой политике в последнее время наталкивается на все большее сопротивление не только со стороны других государств, но и в самих Соединенных Штатах. Критика отказа от ратификации Киотского протокола и Договора о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний (ДВЗЯИ) и вмешательства в дела других государств в конечном счете выливается в критику следования политике глобального превосходства и недопущении возвышения государств-конкурентов. Американский исследователь Э. Колодзий, делая вывод о провале «Доктрине Буша», указывает на то, что главным изъяном являются не методы претворения в жизнь и даже не цели, а само «фатальное предположение, что США являются сверхдержавой, способной привлечь союзников и принудить противников подчиниться американским предпочтениям». [6] На сегодняшний день стало видно, что идея создания «Доктрины Буша» является фактически переустройства глобальной политики под руководством США. События 11 сентября явились основным катализатором идейного оформления новой доктрины в сфере внешней политики.
3. Антивоенное движение 2001-2003 гг. Операция «Шок и трепет» 2003 г. в Ираке. «Комиссия 9/11» 2004 г. Скандал вокруг тюрьмы "Абу-Грейб".
«ШОК И ТРЕ ПЕТ» («Shock and Awe»), наименование наземно-воздушной операции сил
антииракской коалиции (США, Великобритания и ряд др. стран) 19.3–15.4.2003 в
начале войны в Ираке 2003–2011. Позднее название заменено на другое – «Свобода
Ирака» («Operation Iraqi Freedom»). Цель операции состояла в сокрушении политич.
режима С. Хусейна и захвате ключевых объектов (крупные города, районы
нефтедобычи) на территории Ирака. Силы коалиции действовали без санкции Совета
Безопасности ООН на проведение воен. операции, используя в качестве предлога
якобы имевшееся в Ираке оружие массового уничтожения (позднее эта информация
не подтвердилась) и отказ иракского руководства от сотрудничества со Спец.
комиссией ООН по контролю за его уничтожением. Основу экспедиц. сил составляла
амер.-брит. группировка «Юг», которая размещалась на северо-западе Кувейта, мор.
пехота находилась на десантных кораблях в акватории Персидского зал. Вторжение
войск планировалось осуществлять по двум операц. направлениям: Басра – Эль-Кут –
Багдад и Эн-Насирия – Хилла – Багдад. Общее руководство боевыми действиями
было возложено на ген. Т. Фрэнкса (США). Силам коалиции противостояли
регулярная армия и разл. военизир. формирования Ирака. Операция началась
вечером 19 марта с действий формирований спец. назначения с территории Иордании
(группировка «Запад») и из Курдского автономного р-на на севере Ирака;
наступление осн. сухопутной группировки коалиции развернулось утром 20 марта.
Возд. удары наносились амер. стратегич. бомбардировщиками с авиабаз в
Великобритании, Омане, США и на о. Диего-Гарсия (Индийский ок.), многоцелевыми
самолётами союзников с аэродромов ряда стран Ближнего Востока и самолётами
палубного базирования с авианосцев, находившихся в сев. части Персидского зал. и
вост. части Средиземного м.; крылатые ракеты запускались с надводных кораблей и
атомных подводных лодок. В отличие от операции «Буря в пустыне» (1991), к
активным действиям на суше союзники приступили до полного сосредоточения своих
сил и не ожидая окончания массиров. возд. ударов. При захвате рубежей обороны и
иракских городов использовался подкуп высшего иракского командования, что,
наряду с воен. просчётами оборонявшейся стороны, её устаревшим вооружением и
слабым инж. оборудованием местности, во многом объясняло быстрое продвижение
войск коалиции: в течение двух недель были взяты Эн-Насирия, Басра, Багдад, Мосул
и др. города, а также осн. районы нефтедобычи. После падения 15 апр. Тикрита
(родины Хусейна) командование объявило о завершении операции. США и их
союзники установили контроль над всей страной. Потери амер.-брит. войск составили
172 убитых и св. 1600 раненых, со стороны Ирака – не менее 5 тыс. военнослужащих.
В дальнейшем оккупац. режим столкнулся со значит. трудностями в восстановлении
политич. стабильности из-за возникшего повстанч. движения.
Говоря о любом историческом событии необходимо начинать с причин, поскольку иначе невозможно дать адекватную оценку этому самому событию. Итак, что послужило причинами конфликта в Ираке?
Предпосылки для вторжения в Ирак в 2003 году начали складываться ещё давно, а именно – со времён первого вторжения американцев в Ирак, более известном под названием операции «Буря в пустыне». Необходимо отметить, что до 1990-х гг. отношения Ирака и США были достаточно позитивными, ведь американцы, со времени победы исламской революции в Иране в 1979 году, рассматривали суннитский режим С.Хусейна как противовес шиитскому Тегерану. Есть даже документальные хроники, зафиксировавшие дружеское рукопожатие С.Хусейна и Д.Рамсфельда – министра обороны США (совсем недавно покинувшего свой пост), при котором и было проведено вторжение в Ирак и свержение режима Хусейна. В те времена США не смущали преступления «саддамовского» режима.
Однако времена меняются. В 1991 году С.Хусейн вторгается в Кувейт, реакцией на что явилась американская операция «Буря в пустыне» и крупное поражение «саддамовского» режима. С этих пор Ирак из фаворита американской внешней политики превратился в «государство-изгой». Тому было несколько оснований. С одной стороны, ярко выраженная экстремистская политика Ирана после смерти аятоллы Хомейни стала сходить на нет, и Ирак уже не представлял такой значимости в качестве противовеса Тегерану. С другой, стороны, в самих США после серии терактов в мусульманских странах, направленных на американских граждан, стала расти неприязнь к исламу, и тем более эта неприязнь была сильной к Саддаму Хусейну – безжалостному диктатору, напавшему на крохотный беззащитный Кувейт с его нефтяными богатствами.
Дата добавления: 2021-06-02; просмотров: 261; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!