XVI. НАПРАВЛЕНИЕ ПОИСКОВ ПРОЯСНЯЕТСЯ 7 страница
Аид угрюмо замолчал.
— Объясняю тебе, недоумку, почему мы взяли женщин, — сказал Этеви. — Вполне вероятно, никаких алмазов нет, или же мы не сумеем их отыскать. Но возвращаться домой с пустыми руками после стольких усилий было бы глупо. А девушки красивы. Я знаю несколько мест, где мы смогли бы получить за них хорошие деньги, или этот сумасшедший американец заплатит нам приличный выкуп. Так или иначе они принесут прибыль, если, конечно, мы не причиним им вреда. А между прочим, Аид, я уже заметил, что кое-кто бросает на них красноречивые взгляды. Клянусь Аллахом, если кто-нибудь покусится на них, шейх убьет его, а если шейх не сделает этого, то это сделаю я!
— Они принесут нам одни неприятности, — упорствовал Аид. — Я очень бы хотел избавиться от них.
— Есть еще одна причина, из-за которой мы взяли их с собой, — продолжал Этеви. — Карта написана по-английски. Я могу разговаривать на этом языке, но не умею читать. Девушки прочитают ее. Вот для чего они с нами.
Но Аид не переставал хмуриться. Это был молодой бедуин с бегающими глазками и толстой нижней губой.
Он никогда не говорил то, что думал, потому что в нем не было ни капли честности.
С самого утра всадники безостановочно продвигались на север. Они отыскали широкую тропу, по которой могли следовать беспрепятственно. В центре небольшого отряда ехали обе пленницы. Этот день стал для них днем испытаний не только из-за трудностей пути, но из-за нервного потрясения, которое они пережили, когда около часа ночи в их палатку ворвался Этеви с двумя бедуинами. Под угрозой смерти они перерыли всю палатку, а затем забрали девушек с собой.
|
|
|
Весь день пленницы надеялись услышать шум погони, хотя и понимали, что это невозможно. Человек, идущий пешком, не мог догнать всадника, и ни одна машина не была в состоянии проехать по этой тропе, не делая частых остановок для расчистки пути.
— Я больше не могу, — вздохнула Наоми. — Мои силы на исходе.
Ронда приблизилась к ней.
— Если у тебя кружится голова, обопрись на меня, — предложила она. — Это не может продолжаться бесконечно, скоро они сделают остановку и разобьют лагерь. Да, это настоящая скачка, не то что в наших голливудских вестернах. Однажды я принимала участие в подобных съемках и очень гордилась собой. Ха-ха!
— Не понимаю, как тебе удается сохранять свою бодрость!
— Бодрость? Я такая же бодрая, как боксер после нокаута.
— Как тебе кажется, Ронда, они собираются убить нас?
— Вряд ли. Для этого им не надо было тащить нас так далеко. Скорее всего, они хотят получить за нас выкуп.
— Надеюсь, так оно и есть. Том заплатит любую сумму. А вдруг они захотят нас продать? Я слышала, белых девушек нередко продают черным султанам.
|
|
|
— Черный султан, купивший меня, очень скоро пожалеет о покупке.
Солнце уже клонилось к закату, когда арабы принялись разбивать лагерь.
Шейх Абд аль-Хрэниэм не сомневался, что его люди устали и проклинали его, но он был доволен, потому что теперь уже никто не мог догнать их отряд.
Замысел шейха как можно дальше оторваться от вероятных преследователей был выполнен, и теперь он мог спокойно взглянуть на карту, о которой ему так много рассказывал Этеви и из-за которой было совершено предательство.
Поужинав, он устроился около костра и вместе с Этеви принялся разглядывать загадочный документ.
— Ничего не понимаю, — сказал шейх. — Приведи девушку, у которой ты взял карту.
— Я приведу обеих, — отозвался Этеви, — так как не в состоянии различить их.
— Давай обеих, — согласился шейх.
Ожидая прихода девушек, Абд аль-Хрэниэм предался мечтам, сколько верблюдов и лошадей он сможет приобрести за найденные алмазы. Когда Этеви вернулся, шейх пребывал в отличном расположении духа.
Ронда шла гордо с высоко поднятой головой и решительным блеском в глазах, а побледневшее лицо Наоми и дрожащие губы выдавали ее страх.
Шейх взглянул на нее и улыбнулся.
|
|
|
— Ма алейки, — сказал он ободряюще.
— Он говорит, — перевел Этеви, — что вам нечего бояться. Никто не причинит вам вреда.
— Передай шейху, что ему сильно непоздоровится, если с нами что-нибудь случится. Пусть уж лучше сразу вернет нас обратно, иначе за его жизнь я не дам и ломаного гроша.
— Бедуины не боятся ваших людей, — ответил Эте-ви, — но если вы исполните просьбу шейха, он отпустит вас.
— Чего же он хочет? — спросила Ронда.
— Он хочет, чтобы вы помогли ему отыскать сокровища алмазов.
— Какие сокровища? — удивилась Ронда.
— Вот по этой карте, которую мы не можем разобрать, потому что не умеем читать по-английски.
Он указал на карту в руках шейха.
Ронда взглянула на Абд аль-Хрэниэма и громко рассмеялась.
— Идиоты! — воскликнула она. — Вы хотите сказать, что похитили нас из-за этих сокровищ? Но ведь карта-то ненастоящая!
— Что? Не понимаю.
— Карта ненастоящая. Она специально изготовлена для нашего фильма. Так что вы спокойно можете вернуть нас в экспедицию, потому что никаких сокровищ не существует!
Этеви и шейх о чем-то возбужденно заговорили, затем переводчик повернулся к девушкам.
— Вам не удастся обмануть бедуина. Мы умнее, чем вам кажется. Мы предполагали, что вы будете отрицать существование сокровищ, потому что хотите сохранить их для своего отца. Но если вам дорога жизнь, вы поможете нам прочитать карту и найти алмазы. Иначе…
|
|
|
Этеви устрашающе оскалился и полоснул ладонью по горлу.
Наоми вздрогнула, но Ронда осталась спокойной, так как прекрасно понимала, что пока они нужны, арабы их не тронут.
— Вы не убьете нас, Этеви, — сказала она, — даже если я откажусь прочесть вам карту. Но я не вижу причин, почему бы не сделать это. Я расскажу обо всем подробно, но не вините нас, коли там ничего не окажется.
— Тогда подойдите сюда, присядьте рядом с шейхом и прочитайте нам карту.
Ронда опустилась на колени рядом с шейхом и через его плечо взглянула на пожелтевшую от времени бумагу. Указательным пальцем она ткнула в верхнюю часть карты.
— Это север, а вот долина алмазов. Видите маленький кружок недалеко от долины на запад? К нему ведет стрелка, над которой написано: «Монолитные скалы». Нагромождение красных гранитных камней находится возле долины. Дальше на север стрелка указывает на «вход в долину». На южной стороне долины надпись «Водопад», а ниже — река, текущая на юг, а затем сворачивающая на юго-восток…
— Спроси у нее, что это такое, — скомандовал шейх через Этеви и указал на пометку юго-восточнее водопада.
— Здесь написано «деревня людоедов», — объяснила девушка, — а внизу, через всю карту — «лес». Видите речку, вытекающую с восточного конца долины, которая после многих поворотов впадает в «Большую реку»? Внутри надпись — «открытая местность», а возле западной оконечности — «вулканическое нагромождение камней, холмы». А вот еще река на северо-западе, тоже вливающаяся в «Большую реку».
Шейх Абд аль-Хрэниэм нервно теребил бороду, погруженный в изучение карты. Наконец, он указал пальцем на водопад.
— Слушай, Этеви! — вдруг воскликнул он. — Это же водопад Омвамви, а это деревня бансуто! А мы вот здесь!
Он указал на место неподалеку от слияния второй и третьей рек.
— Завтра мы преодолеем вторую реку и выйдем на открытую местность, а там и до холмов недалеко.
— О, Аллах! — закричал Этеви. — Если мы находимся так близко от долины, то остальной путь будет очень прост!
— Что сказал шейх? — спросила Ронда. Этеви перевел, но кое-что добавил и от себя.
— Скоро мы станем богатыми, очень богатыми, я выкуплю тебя у шейха и отвезу к себе.
— Кишка у тебя тонка, — мило улыбаясь, ответила Ронда.
— Что ты сказала, девушка, я не понял.
— Поймешь, если тебе удастся купить меня. Этеви ухмыльнулся, перевел ее слова шейху, и оба рассмеялись.
— Ей будет хорошо в доме Абд аль-Хрэниэма, — сказал шейх, который ничего не понял из тех слов, что Этеви говорил от себя. — Когда мы вернемся, думаю, оставлю себе их обеих, потому что буду достаточно богат, и не будет нужды их продавать. Эта станет меня развлекать, у нее острый язычок, который действует, как приправа к пресной пище.
Этеви не очень понравилась его речь.
Он сам хотел завладеть Рондой и был полон решимости добиться своего, даже вопреки воле шейха. В его мозгу начал созревать план, да такой, что, узнай о нем Абд аль-Хрэниэм, он пришел бы в ужас.
Арабы расстелили для девушек одеяла на земле возле костров и выставили часового, так что у них не было ни малейшей возможности совершить побег.
— Нам надо убежать от этих арабов, Наоми, — прошептала Ронда.
Обе девушки лежали под одеялом, тесно прижавшись друг к другу.
— Когда они убедятся, что долины алмазов на самом деле не существует, они придут в ярость. Эти межеумки верят, что карта настоящая, и надеются завтра достичь «вулканических холмов». Когда же они не найдут их ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю, то, вполне естественно, продадут нас. Надо бежать сегодня, потому что позже мы не сумеем найти обратной дороги.
— Ты хочешь, чтобы мы одни, ночью, пошли через лес? — испуганно прошептала Наоми. — Подумай о львах!
— Я уже думала о них, но я думала и о жирном противном султане. Не знаю, кто из них хуже.
— Ох, как все ужасно! Ну зачем, зачем я покинула Голливуд!
— Знаешь, Наоми! Все-таки забавно, что женщина должна бояться себе подобных больше, чем диких животных джунглей. И если тут не произошло ошибки, то очень странно, что божественный разум мог сотворить по образу и подобию своему нечто такое, что превосходило бы по грубости и жестокости все другие создания. Это в некоторой степени объясняет, почему древние поклонялись змеям, быкам и птицам. Сдается мне, они были умнее нас.
На окраине лагеря Этеви присел на корточки рядом с Аидом.
— Я бы не отказался от одной из этих девушек, Аид, — шепнул он. — Такое же желание я прочитал и в твоих глазах.
Аид, прищурившись, взглянул на него.
— А кто бы отказался? — с вызовом спросил он. — Или я не мужчина?
— Но ты не получишь ни одной. Шейх решил забрать их обеих себе. Так что тебе ничего не достанется, если…
— Если что? — спросил Аид.
— Если Абд аль-Хрэниэм не погибнет вдруг в результате несчастного случая. И ты не получишь много алмазов, потому что доля шейха составляет четвертую часть любой добычи. Если бы с шейхом что-нибудь случилось, нам досталось бы гораздо больше.
— Да ты просто шайтан, — воскликнул Аид.
— Возможно, мною и будут разжигать огонь черти, — ответил Этеви, — но когда я запылаю, небесам станет жарко.
— А что ты хочешь взамен? — спросил Аид после короткого молчания.
У Этеви вырвался невольный вздох облегчения: Аид попался на удочку.
— Ничего. Я хочу только получить свою долю алмазов и одну из девушек.
— С шейхом могут произойти несчастные случаи так же, как и с простыми смертными, — философски изрек Аид.
Он завернулся в одеяло и приготовился ко сну. На лагерь арабов опустилась тьма. Одинокий часовой сидел у костра и клевал носом. Остальные арабы спали. Не спала только Ронда. Она лежала, прислушиваясь к звукам лагеря.
Она слышала храп спящих, видела часового, сидевшего к ним спиной. Девушка приблизила губы к уху Наоми и шепнула:
— Слушай, но не шевелись и не шуми. Когда я встану, следуй за мной. Это все, что от тебя требуется. Только не шуми.
— Что ты собираешься делать? Голос Наоми заметно дрожал.
— Замолчи и делай, что тебе говорят. Ронда Терри до мелочей продумала сценарий той драмы, которая должна была разыграться. Она протянула руку и взяла толстое полено, приготовленное для костра.
Медленно и бесшумно, словно кошка, она выскользнула из-под одеяла. Дрожащая Наоми безропотно последовала за ней.
С поленом в руке Ронда выпрямилась.
Она подкралась сзади к ничего не подозревающему часовому и занесла полено над его головой…
XIII. ПРИВИДЕНИЕ
Орман и Билл Уэст двигались по лесу, которому, казалось, не будет конца. День за днем шли они по тропе, по которой убежали арабы, но вскоре потеряли ее. Ни один из преследователей не был опытным следопытом. Наконец они вышли к большому ручью, но на противоположной стороне следов не было видно.
Предположив, что арабы некоторое время шли либо вверх, либо вниз по течению прежде, чем выйти на берег, они обыскали чуть ли не всю речушку, но безрезультатно.
Небольшой запас провианта, который они захватили с собой из лагеря, катастрофически уменьшался. Правда, им удалось подстрелить несколько обезьян и на время отодвинуть голод, но будущее не сулило им ничего хорошего. Прошло уже одиннадцать дней, а они так никого и не нашли.
— Самое плохое то, — сказал Орман, — что мы заблудились и потеряли дорогу. Мы так далеко ушли от места, где обрывались следы, что теперь не сможем отыскать тропу.
— А я и не собираюсь искать тропу, — заявил Билл. — Пока не найду Ронду, ни за что не вернусь назад.
— Боюсь, мы уже ничем не сможем им помочь, Билл.
— Тогда хоть всажу в этих предателей пару зарядов свинца!
— У меня тоже руки чешутся, но я обязан подумать и о других членах экспедиции. Во что бы то ни стало нужно вывести их из этой проклятой страны. Я думал, что мы за несколько дней сумеем догнать Абд аль-Хрэниэма и вскоре вернуться в лагерь. Но я все испортил. Две мои сумки виски обошлись слишком дорого, и одному Богу известно, кому из участников экспедиции снова удастся увидеть Голливуд. Подумать только, Билл, — майор Уайт, Нойс, Бейн, Оброски, не говоря об арабах и неграх. Иногда мне кажется, что я сойду с ума.
Уэст ничего не ответил. Он уже не раз думал об этом, думал и о том дне, когда Орману придется встретиться в Голливуде с женами и возлюбленными этих людей. Тем не менее, Уэст жалел Ормана.
После небольшой паузы постановщик заговорил снова.
— Если бы ситуация не была такой напряженной, я бы с радостью пустил себе пулю в лоб, и это намного легче того, что меня ожидает дома.
Разговаривая, они медленно шли по тропе, которая вывела их на другую, совсем уже незнакомую. Они поняли, что заблудились окончательно.
— Мы ничего не добьемся, если будем сидеть сложа руки. Давай пойдем вперед, может куда-нибудь и выберемся.
Вдруг Уэст оглянулся.
— Знаешь, — сказал он тихо, — может, мне померещилось, но, кажется, я что-то слышал.
Орман проследил за взглядом своего спутника.
— Во всяком случае, нет смысла возвращаться назад или стоять на месте, — согласился Орман.
— Он уже долго идет за нами, — продолжал Уэст. — Я слышал его и раньше, но только сейчас понял, кто это.
— Надеюсь, мы ему не мешаем, — неуклюже пошутил Орман.
— Как ты думаешь, почему он преследует нас? — спросил Билл.
— Вероятно, он голоден.
— Боюсь, что ты прав.
— Местечко тут очень удобное для нападения: тропа сужается, по обеим сторонам густые заросли, так что мы даже и не заметим засады. И деревья, как нарочно, такие толстые, что взобраться на них невозможно.
— Может, попробуем подстрелить его, — предложил Орман после некоторого молчания, — но я не уверен в нашем оружии. Уайт говорил, что калибр винтовок слабоват для крупной дичи, и если не удастся свалить его с первого выстрела, нам конец.
— Давай, я выстрелю вслепую, — сказал Уэст. — Может, я и не попаду в него, так хоть напугаю.
— Не стоит, он ведь не приближается. Пошли вперед, посмотрим, что будет дальше.
Они двинулись по тропе, постоянно бросая назад настороженные взгляды. Винтовки держали наготове. Частые крутые повороты скрывали преследователя, идущего за ними по пятам.
— Они выглядят здесь по-другому, не так ли? — заметил Уэст.
— Свирепые и неукротимые, как расплата или смерть, — отозвался Орман. — Особенно смерть! Они моментально отбивают желание чувствовать себя царем природы. Когда я руководил съемками, то иногда считал дрессировщиков нудными ребятами, но сейчас очень бы хотел, чтобы из зарослей вышел Чарли Гей и скомандовал: «Лежать, Слэтс!»
— Слушай, а тебе не кажется, что он немного похож на Слэтса. Такие же умные глаза.
Пока они переговаривались таким образом, тропа вывела их на небольшую поляну, густо поросшую кустарником. Не успели они сделать по поляне и нескольких шагов, как преследовавший их хищник ускорил бег и через мгновение показался за поворотом тропы.
На короткий миг он застыл, размахивая хвостом и скаля огромные клыки. Нагнув голову, он угрожающе смотрел на них своими желто-зелеными глазами, затем припал к земле и пополз в их сторону.
— Надо стрелять, Билл, — воскликнул Орман. — Он явно собирается нападать!
Постановщик выстрелил первым, и пуля попала льву прямо в голову. Уэст от волнения промахнулся. Лев со страшным ревом ярости и боли бросился на людей. Уэст передернул затвор. Орман успел выстрелить второй раз в тот момент, когда лев был уже в нескольких футах, затем схватил винтовку за ствол, чтобы использовать ее как дубинку. Огромная лапа легко отбросила оружие в сторону, а следом полетел и Орман.
Уэст стоял как вкопанный, сжимая в руках бесполезную винтовку. Он видел, как лев готовится к прыжку.
Но тут он увидел такое, что заставило его раскрыть рот от изумления и страха.
Он увидел, как почти обнаженный человек спрыгнул с дерева прямо на спину льву.
Могучая рука обхватила шею зверя, который не ожидал нападения сверху. Загорелые ноги сжали туловище хищника. Лезвие большого кинжала раз за разом вонзалось в тело льва.
Нума бросался из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с себя человека.
Рев раненого зверя, казалось, сотрясал землю.
Орман с трудом поднялся на ноги. Двое американцев, словно завороженные, наблюдали за схваткой гигантов. Они слышали, как рычание льва сливается с рычанием человека, и от этой сцены у них кровь стыла в жилах. Наконец лев подпрыгнул вверх, упал на землю и затих. Человек встал, внимательно осмотрел льва и, убедившись, что тот мертв, поставил на его тело свою ногу. Подняв лицо к небу, человек издал такой ужасающий крик, что американцы едва не потеряли сознание от страха.
Когда последний отзвук его крика растворился в лесу, незнакомец, даже не взглянув на тех, кого он спас от верной гибели, ухватился за низко свисавшую ветку и через мгновение исчез в густой листве.
Орман, бледный, как полотно, повернулся к Уэсту, у которого в лице тоже не было ни кровинки.
— Ты видел то, что видел я, Билл? — спросил постановщик дрожащим голосом.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, но думаю, что видел, хотя видеть этого я не мог, — сумбурно ответил Уэст.
— Билл, ты веришь в привидения?
— Не знаю. Не хочешь ли ты сказать…
— Ты, как и я, прекрасно знаешь, что он не мог здесь появиться. Значит, это был его дух.
— Но ведь у нас не было точных доказательств, что Оброски мертв.
— Теперь они есть!
XIV. НЕОЖИДАННОЕ СПАСЕНИЕ
Когда чернокожие свалили Стенли Оброски на землю, за всем происходящим из густой листвы наблюдал незнакомый белый человек, одетый лишь в набедренную повязку. В руке он держал сплетенную из трав веревку, а в уголках рта пряталась мрачноватая усмешка.
Внезапно петля скользнула вниз и обвилась вокруг тела Рангулы, крепко прижав его руки к туловищу. Крик удивления и ужаса вырвался из груди вождя и его соплеменников, когда он почувствовал, а они увидели, как Рангула взмыл вверх и исчез в густой листве, словно его унесла сверхъестественная сила.
Могучая рука подхватила вождя и усадила на ветку. Рангула был страшно перепуган, так как решил, что пришел его конец. Внизу под деревом воцарилась напряженная тишина. Удивленные и напуганные таинственным исчезновением вождя, бансуто забыли про своего пленника.
Дата добавления: 2021-04-07; просмотров: 76; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!