XVI. НАПРАВЛЕНИЕ ПОИСКОВ ПРОЯСНЯЕТСЯ 4 страница
Его поведение было только ширмой, на самом деле араба интересовали только обе девушки. Он никогда не подходил к ним, если рядом не было кого-нибудь из мужчин.
В этот послеобеденный час Ронда Терри что-то писала за своим небольшим походным столом. Было еще светло.
Гордон З. Маркус подошел, чтобы поболтать с ней.
Краем глаза Этеви заметил это и осторожно приблизился к ним.
— Что пишешь, Ронда? — спросил Маркус. Девушка подняла голову и улыбнулась.
— Да вот, стараюсь привести в порядок свой дневник.
— Боюсь, что он окажется…
— Может быть. Кстати, только что я обнаружила в своем портфеле эту карту. Она взяла сложенный лист.
— В последней сцене, которую мы снимали, вы обыскивали меня, чтобы найти ее. Интересно, она им еще нужна? Хотелось бы оставить ее в качестве сувенира.
Она развернула карту, а Этеви подошел ближе, и глаза его вспыхнули.
— Придержи ее у себя, — посоветовал Маркус, — пока они не хватятся. Может, она им больше не понадобится. Выглядит карта вполне натурально, даже не верится, что ее изготовили на студии.
— Нет, Билл говорил, что Джо нашел ее между страницами книги, купленной у букиниста. Когда ему предложили написать этот сценарий, ему пришла в голову мысль закрутить весь сюжет вокруг этой карты. Неплохая идея? Таинственная карта, клад с алмазами и все такое…
Она сложила карту и сунула ее в конверт. Араб следил за каждым ее движением ястребиным взглядом.
|
|
|
— Ты упомянула имя Билла, — сказал Маркус, — какая кошка пробежала между вами? Он же всегда был рядом с тобой?
Ронда беспомощно развела руками.
— Ума не приложу. Он избегает меня, словно я вызываю у него лихорадку или зубную боль. Тебе так не кажется?
Маркус рассмеялся.
— Допускаю, что ты можешь вызвать у мужчины лихорадку, Ронда, но чтобы зубную боль — ни за что не поверю.
В этот момент из палатки вышла Наоми Мэдисон с бледным осунувшимся лицом.
— О, Боже! — воскликнула она. — Как вы можете шутить в такое время? Ведь в любую минуту каждого из нас могут убить!
— Но мы не должны поддаваться панике, — возразил Маркус. — Не стоит выставлять напоказ наши проблемы и только о них и думать. Слезами горю не поможешь. Ни майора Уайта, ни тех бедняг, которых нам всем очень жаль, уже не вернуть.
— Да, но хотя бы до похорон мы должны вести себя подобающим образом, — сказала Наоми назидательным тоном.
— Не будь такой занудой, — слегка запнувшись, произнесла Ронда.
— Когда состоятся похороны, мистер Маркус? — спросила мисс Мэдисон.
— Не раньше, чем стемнеет. Они не хотят, чтобы бансуто увидели места захоронения. Девушка вздрогнула.
— Ужасная страна! Я чувствую, что живой мне отсюда не выбраться.
|
|
|
— Ты, конечно же, не хочешь выбраться отсюда мертвой?
Ронда, обычно хранившая сдержанность, на сей раз заметно волновалась.
Наоми вздохнула.
— Меня никогда не похоронят здесь. Мои поклонники этого не простят. Я буду покоиться только в Голливуде.
— Хватит, хватит! — воскликнул Маркус. — Вы, девушки, не должны думать о таких грустных вещах. Может, перекинемся в картишки перед ужином? У нас еще масса времени.
— Согласна, — сказала Ронда.
— Конечно, — процедила Наоми, — у тебя же канаты вместо нервов. А я в такой момент и слышать о бридже не хочу. Я слишком впечатлительна и восприимчива. Увы, это удел всех настоящих артистов, не так ли, мистер Маркус? Мы подобны туго натянутым струнам.
— Да, — согласился тот.
Ронда рассмеялась и взяла мистера Маркуса под руку.
— В таком случае надо отыскать еще парочку игроков, чтобы составить партию. Может, пригласим Билла и Джеральда.
Они нашли Билла, возившегося со своими камерами. Он мрачно отказался от их предложения.
— Позовите Оброски, — угрюмо сказал он, — если только сумеете его разбудить.
Ронда бросила на него быстрый взгляд из-под нахмуренных бровей.
— Еще один сошел с ума, — сказала она вслух, когда они немного отошли в сторону, а про себя подумала:
|
|
|
«Это уже второй намек насчет Оброски. Ладно, посмотрим».
— Что теперь будем делать? — спросил Маркус.
— Пригласи Джеральда, а я схожу за Оброски, и у нас будет полный комплект.
Так они и сделали. Вскоре их стол стоял в таком месте, где их мог видеть Билл Уэст. Маркусу показалось, что Ронда во время игры смеялась немного больше, чем обычно, и немного чаще, чем требовалось.
Ночью и негры, и белые взяли своих убитых, унесли в темноту за лагерными кострами и похоронили. Могилы сровняли с землей, присыпали листьями и ветками, а оставшуюся землю перенесли на противоположный край лагеря и соорудили небольшие холмики, по виду напоминавшие могилы.
Настоящее захоронение находилось прямо на дороге, по которой завтра должны были пройти их машины. Двадцать три грузовика и пять легковых машин сотрут последние следы, указывающие на место погребения убитых.
Люди молча работали в темноте, надеясь, что их никто не видит, но за всем, что происходило в лагере, из густой листвы деревьев внимательно наблюдал Повелитель джунглей. Лишь когда все улеглись, он беззвучно растворился в густых зарослях.
До самого утра Орман не сомкнул глаз. Он взял книгу, чтобы отвлечься от мучительных мыслей, не дававших ему возможности ни уснуть, ни думать о чем-либо другом. В свете фары, которую он укрепил у своего изголовья, резкие тени, падавшие на его лицо, придавали ему вид застывшей неживой маски.
|
|
|
Дремавший на противоположной стороне палатки Пат О'Грейди открыл глаза и посмотрел на своего шефа.
— Эй, Том, — сказал он, — тебе бы лучше поспать, а то сломаешься.
— Не могу, — глухо отозвался Орман. — У меня перед глазами стоит майор Уайт. Это я убил его. Его и всех этих чернокожих.
— Брось, — возразил Пат. — Твоя вина не больше, чем вина студии. Это она послала тебя сюда снимать фильм, а ты делал все так, как считал нужным. Никто не вправе тебя обвинять.
— Нет, это моя вина. Уайт предупреждал, что этой дорогой идти нельзя, а я уперся и не послушался его.
— Пожалуй, тебе надо бы выпить сейчас немножко. Это поможет уснуть.
— Я свое уже выпил.
— Так-то оно так, но сейчас капельку можно. Орман покачал головой.
— Я не виню во всем виски, — сказал он. — Я сам во всем виноват, но если бы я не пил, то такого бы не случилось, и майор, и те бедняги были бы сейчас живы.
— Глоток не повредит, Том. Тебе это сейчас необходимо.
Какое-то мгновение Орман лежал молча и неподвижно, затем отбросил полог с сеткой от комаров и вскочил на ноги.
— Возможно, ты и прав, — сказал он. Орман подошел к тяжелой потертой сумке из свиной кожи, стоявшей у подножия его кровати, и достал початую бутылку виски и стакан. Руки его дрожали, когда он наливал стакан до краев. О'Грейди улыбнулся.
— Я ведь сказал «глоток», а не стакан. Орман медленно поднес стакан к губам. Некоторое время он так и стоял, а затем его взгляд устремился сквозь стенки палатки туда, в ночь, к свежим могилам. Застонав, как от боли, он бросил стакан, а вслед за ним полетела и бутылка, расколовшись на множество осколков.
— Кто-то может порезаться о них, — заметил О'Грейди.
— Извини, Пат, — ответил Орман. Затем он тяжело опустился на край кровати и закрыл лицо руками.
О'Грейди поднялся, сунул босые ноги в ботинки, сел рядом со своим другом и обнял его за плечи.
— Ну что ты, Том!
Больше он ничего не сказал, но дружеское пожатие руки было выразительнее многих слов.
Откуда-то из ночи донеслось рычание льва, а следом раздался леденящий душу крик, который, казалось, не мог принадлежать ни человеку, ни зверю.
— Черт побери! — воскликнул О'Грейди. — Что это? Орман поднял лицо и прислушался.
— Возможно, это какая-нибудь новая напасть на нашу голову, — задумчиво произнес он.
Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к наступившей темноте.
— Любопытно, кто бы мог издавать такие звуки? — приглушенно спросил О'Грейди.
— Пат, ты веришь в привидения? — Голос Ормана был серьезным.
После некоторого колебания О'Грейди ответил:
— Не знаю, но на своем веку мне приходилось сталкиваться с довольно-таки загадочными и странными вещами.
— И мне тоже, — произнес Орман.
Но, возможно, что все их предыдущие впечатления померкли бы, доведись им узнать истинную причину напугавшего их крика. Откуда было им знать, что они слышали победный крик, вырвавшийся из груди английского лорда, и рычание льва, с которым он вместе охотился.
VII. КАТАСТРОФА
Утро было хмурым и прохладным, под стать настроению участников экспедиции, которые поодиночке выбирались из своих палаток. Первый же взгляд, брошенный на лагерь, скупо освещенный предрассветными лучами, привел их в замешательство.
Билл Уэст сразу догадался, что случилось. Некоторое время он с удивлением оглядывался вокруг, а затем стремительно бросился к палаткам, в которых спали негры.
Он громко позвал Квамуди и выкрикнул еще несколько имен чернокожих, которые успел запомнить, но ответа не последовало. Билл стал по очереди заглядывать в палатки, однако все они были пусты. Он поспешил к палатке Ормана. У входа он столкнулся с выходившими из нее Орманом и О'Грейди.
— Где завтрак? — спросил постановщик. — Что-то не видно следов приготовления.
— Его никто и не собирается готовить, — ответил Билл. — Они ушли. Если вы хотите позавтракать, вам придется позаботиться об этом самому.
— Кто «они»? Что значит «ушли»?
— Они ушли, — повторил оператор. — Костры потухли. Даже аскари и те смылись. Лагерь никем не охраняется, и одному Богу известно, когда это произошло.
— Ушли?
На лице Ормана застыло удивление.
— Но как они посмели? Куда ушли?
— Откуда я знаю, — ответил Уэст. — Они прихватили с собой и часть наших припасов. Судя по тому, что я успел заметить, у них губа не дура: несколько грузовиков выглядят так, будто их разграбили бандиты.
Орман тяжело дышал, но плечи его расправились, а с лица исчезло выражение угрюмой замкнутости. О'Грейди, наблюдавший за ним со стороны, поначалу нахмурился, но затем с облегчением вздохнул — его шеф становился самим собой.
— Собери всех! — приказал Орман. — Пусть водители проверят свои машины. Возьмите это на себя, Билл. Пат, займись организацией охраны лагеря. Вижу, старина Абд аль-Хрэниэм и его банда все еще с нами. Охрану лучше всего поручить им. Затем надо собрать всех оставшихся и поговорить.
Пока распоряжения Ормана исполнялись, он ходил по лагерю и внимательно все осматривал. Его мозг работал четко. Казалось, что последствия бессонной ночи были приглушены внезапным приливом энергии. Он больше не мучил себя бесполезным самобичеванием, хотя и сознавал тот факт, что в сложившейся ситуации больше всех виноват он сам.
Минут через пять, когда он подошел к общему столу, там уже собрались все участники экспедиции и возбужденно говорили о побеге негров и о собственном будущем, которое рисовалось всем в мрачных красках.
До слуха Ормана донеслась чья-то реплика.
— Проклятое виски завело нас в эту глушь, но вряд ли поможет выбраться отсюда.
— Вы уже знаете, что случилось, — начал Орман, — и правильно называете причину. Но запоздалым раскаянием делу не поможешь. Но наше положение не столь безнадежно. У нас есть люди, запас продовольствия, оружие и транспорт. Из-за того, что нас покинули носильщики, не стоит впадать в панику и сидеть сложа руки. Нет никакого смысла возвращаться назад — кратчайший путь из страны Бансуто лежит перед нами. Нужно двигаться только вперед. Когда мы выберемся отсюда, мы сможем вновь нанять носильщиков из дружественных племен и все-таки снимем картину. Для этого каждый должен работать не покладая рук. Мы будем делать то, что до этого делали негры: разбивать лагерь, грузить поклажу, проводить машины через лес и так далее. Охрана лагеря и рубка деревьев — самые опасные занятия, но в них будут принимать участие все, за исключением девушек и поваров, поскольку они — самые ценные члены нашей экспедиции.
Подобие прежней улыбки мелькнуло на губах Ормана.
— Теперь, — продолжал он, — мы должны прежде всего подкрепиться. Кто умеет готовить?
— Я, — ответила Ронда Терри.
— Могу это подтвердить, — сказал Маркус. — На днях я ел цыпленка, приготовленного Рондой, да такого вкусного, что чуть язык не проглотил.
— Я тоже умею готовить, — вдруг раздался мужской голос.
Все оглянулись, чтобы увидеть говорящего, ибо это был единственный мужчина, добровольно выбравший самое безопасное дело.
— Когда же ты выучился готовить, Оброски? — спросил Нойс. — Однажды я ходил с тобой в поход, так ты даже костер не мог разжечь, не говоря уж о том, чтобы сварить что-нибудь.
Оброски покраснел.
— Ну, надо же кому-то помогать Ронде, — с запинкой произнес он, — а все молчат…
— Вот Джимми подойдет, — предложил электрик. — Он был помощником шеф-повара в ресторане в Лос-Анджелесе.
— Я не согласен, — возразил Джимми. — Не желаю работенки поспокойнее. Я служил в морской пехоте. Дайте мне винтовку, и я буду охранять лагерь.
— Кто еще умеет готовить? — спросил Орман. — Нужно как минимум три человека.
— Шоти, — сказали сзади. — Он держал закусочную на бульваре Вентури.
— О'кей! — согласился Орман. — Мисс Терри назначается шеф-поваром, а Джимми и Шоти будут ей помогать. Еще трех человек в помощь Пат будет выделять каждый день. А теперь займемся делом. Пока они готовят завтрак, снимем палатки и загрузим машины.
— Кстати, Том, — сказала Наоми Мэдисон, стоявшая рядом, — мой слуга тоже сбежал вместе с остальными. Не мог бы ты заменить его кем-нибудь?
Орман обернулся и с удивлением взглянул на нее.
— Я о тебе совсем забыл, Наоми. Хорошо, что ты о себе напомнила. Если ты не умеешь готовить, в чем я не сомневаюсь, то будешь накрывать на стол и помогать мыть грязную посуду.
На миг Наоми замерла, затем холодно улыбнулась.
— Полагаю, ты шутишь, — сказала она, — но сейчас не время для шуток.
— Я не шучу, Наоми, — отрезал Орман. Его голос был серьезен, а лицо непроницаемо.
— Ты что, хочешь сказать, что я, Наоми Мэдисон, буду чистить картошку, убирать со стола и мыть посуду? Неужели ты так наивен? Ничего этого я делать не умею.
— Не выпендривайся, Наоми. До того, как тебя открыл Смит Милт, ты… И здесь ты будешь делать то же самое, иначе не получишь еды.
Он повернулся и молча ушел.
Во время завтрака Наоми сидела на заднем сиденье автомобиля в мрачном одиночестве. Она не помогала накрывать на стол, поэтому отказалась от еды.
Когда колонна наконец снова двинулась в путь, впереди шли американцы и арабы, но прорубали дорогу для машин только американцы, поскольку подданные Абд аль-Хрэниэма решили, что их дело — воевать, а не заниматься грязной работой.
Пока не была вымыта, упакована и погружена вся кухонная утварь, Ронда Терри не садилась в автомобиль, в котором она ехала вместе с Наоми. Наконец, раскрасневшаяся и немного усталая, девушка заняла место в кабине.
Наоми взглянула на нее, поджав губы.
— Глупая ты, Ронда, — проворчала она. — Тебе не следовало унижаться и выполнять эту грязную работу. Нас брали не в качестве служанок.
Ронда сделала жест в сторону головы колонны.
— Наверняка среди тех парней нет никого, кто подписывал контракт, по которому обязывался валить деревья и сражаться с людоедами.
Она достала из сумки бумажный сверток.
— Я принесла тебе пару бутербродов. Думаю, ты проголодалась.
Мэдисон молча принялась за еду, после чего о чем-то глубоко задумалась.
Колонна двигалась медленно. Люди, прорубавшие дорогу, не привыкли к такой работе и быстро уставали под жарким экваториальным солнцем. Путь освобождался с трудом, и, казалось, что джунгли моментально поглощают каждый фут отвоеванного пространства.
Орман работал наравне со всеми, махал топором, когда нужно было повалить очередное дерево, шагал в авангарде, когда дорога становилась свободной.
— Самое трудное позади, — сказал Билл Уэст. Он опустил топор и вытер пот со лба.
— Это не самое трудное, — возразил Орман.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Билл.
— Дело в том, что после того, как нас покинули проводники, мы идем вслепую. Уэст присвистнул.
— Я об этом даже не подумал. Вскоре после полудня они обнаружили большую поляну, поросшую высокой травой, почти в рост человека.
— Неплохое местечко, — заметил Орман. — Сделаем здесь небольшой привал.
Первый грузовик выехал на поляну, подминая траву своими широкими шинами.
— Залезайте все в кузов! — крикнул Орман бойцам передового отряда и лесорубам. — Эти бестии не должны нас здесь потревожить, тут им негде спрятаться.
Длинная колонна машин въехала на поляну. Чувство облегчения охватило всех участников экспедиции, они были рады покинуть мрачную темноту джунглей.
Когда последний грузовик выполз из леса, поляна неожиданно огласилась дикими криками. Туча стрел вылетела из густой травы, и впервые показались сами бансуто. С копьями в руках они кинулись в атаку.
Воздух огласился ружейной стрельбой, воинственными криками и стонами раненых. Колонна остановилась. Наоми Мэдисон сползла под сиденье, Ронда вытащила револьвер и открыла огонь по нападавшим. С десяток мужчин из экспедиции спешили на помощь девушкам.
Кто-то крикнул:
— Смотрите! Нас обходят!
Часть стволов повернулась навстречу новой опасности. Огонь был плотным и губительным. Бансуто заколебались, а затем обратились в бегство. Вслед им раздавались новые залпы, и пули находили новые жертвы в густой траве.
Вскоре все стихло. Вероятно, схватка продолжалась не более двух минут, но экспедиция понесла большие потери. Человек десять были убиты или тяжело ранены, один автомобиль был поврежден, но самое главное, — резко упал моральный дух людей.
Орман передал командование передовым отрядом Уэсту, а сам двинулся вдоль колонны, чтобы оценить результаты нападения.
О'Грейди бежал ему навстречу.
— Том, надо сматываться!.. Да побыстрее! Эти бестии могут поджечь траву! — закричал он.
Орман побледнел. Эта мысль не приходила ему в голову.
— Грузите мертвых и раненых в машины, — приказал он, — трогайтесь! Позже во всем разберемся.
Облегчение, которое люди испытали, выезжая на поляну, заросшую травой, сейчас можно было сравнить только с тем, что они испытывали, когда снова въезжали в темный сырой лес, где опасность пожара была минимальной.
Затем О'Грейди двинулся вдоль машин, проверяя, кто погиб, а кто остался в живых. Тела Нойса, Бейна, семерых других американцев и трех арабов лежали на грузовиках.
— Оброски! — позвал О'Грейди. — Кто-нибудь видел Оброски?
— Боже мой! — воскликнул Маркус. — Я видел его. Теперь вспоминаю. Когда эти дьяволы бросились на нас, он спрыгнул на противоположную сторону и побежал в траву.
Орман круто развернулся.
— Что ты собираешься делать, Том? — спросил Уэст.
— Искать Оброски.
— Но ты не можешь идти один, я пойду с тобой.
К ним присоединилось еще человек пять, и они принялись разыскивать Оброски. Прошел час, но никаких следов артиста, живого или мертвого, найти не удалось.
Молча, в подавленном настроении разбивали они вечером свой лагерь.
Если они и переговаривались, то приглушенными голосами, не было слышно ни шуток, ни смеха.
Мрачно сидели они за столом, когда ужин был готов, и лишь некоторые заметили, но никто не прокомментировал тот факт, что на стол накрывала знаменитая Наоми Мэдисон.
VIII. ТРУС
Человеческая судьба зависит от наследственности и воспитания. Сочетание этих двух факторов может сделать нашу жизнь счастливой, а может превратить ее в сущий ад.
Дата добавления: 2021-04-07; просмотров: 75; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!