XVI. НАПРАВЛЕНИЕ ПОИСКОВ ПРОЯСНЯЕТСЯ 11 страница
— Почему? — удивилась Ронда.
— Бог утверждает, что Генрих Восьмой может иметь только шесть жен, поскольку для новых уже нет имен.
— Не вижу особой логики, — сказала Ронда.
— Мы не имеем права усомниться в божьих помыслах. Он нас создал и все предусмотрел. Мы должны жить с верой в душе, иначе он нас уничтожит.
— Где он живет?
— В большом замке над городом. Замок называется Золотые Ворота. Через них после смерти мы попадем на небеса, если верили в бога при жизни и служили ему.
— Этот замок, как он выглядит изнутри? — заинтересовалась Ронда.
— Ни разу там не бывала. Туда никого не пускают, кроме короля, нескольких высших вельмож, архиепископа и священников. Они входят в Золотые Ворота, а потом выходят. Души усопших тоже входят, но уже не выходят. Время от времени бог вызывает к себе юношу или девушку, но никто не знает, с какой целью. Назад они не возвращаются. Поговаривают, что…
Горилла замялась.
— Ну? Продолжай.
Ронду явно заинтриговала вся эта мистика насчет ворот, ведущих на небеса.
— О, это так ужасно, что я не смею. Даже подумать страшно, ведь бог может прочесть мысли. Так что не спрашивай. Тебя подослал дьявол, чтобы погубить меня.
Вот и все, что Ронда сумела выпытать у Екатерины Парр.
Рано утром следующего дня американка проснулась от страшных криков, доносившихся словно не с улицы, а из самой преисподней.
Самки столпились у окна, выглядывая наружу. Ронда подошла сзади и, вытянув шею, выглянула из-за их плеч. Она увидела схватку косматых горилл, яростно сражавшихся перед входом во дворец. В ход шли дубинки и боевые топоры, кулаки, зубы и когти.
|
|
|
— Они освободили Уолси из башни, — раздался голос Джейн Сеймор, — и он возглавил движение против короля.
Екатерина Арагонская плюхнулась на пол и принялась очищать банан.
— Между Генрихом и богом постоянно возникают стычки, — проговорила она, — но потом все улаживается. Они всегда цапаются, когда Генрих заговаривает о новой жене.
— Однако, насколько я заметила, король всякий раз добивался своего, — проронила Екатерина Говард.
— Раньше его поддерживал Уолси, а нынче нет. Я слышала, что бог хочет забрать эту безволосую к себе. Если это произойдет, ее никто больше не увидит, что вполне меня устраивает.
Екатерина Арагонская замахнулась на Ронду, затем вновь занялась бананом.
Шум битвы переместился в здание, а вскоре по коридору к двери их комнаты.
Через несколько секунд дверь распахнулась, и в комнату ворвалось несколько горилл.
— Где безволосая девчонка? — грозно спросил самец. — А, вот она!
Рванувшись к ней, он грубо схватил Ронду за руку.
— Следуйте за мной, — приказал он. — Вас вызывает к себе бог!
|
|
|
XXI. ПОХИЩЕНИЕ
Арабы двигались по узкому каньону к верхнему краю ущелья, ведущего в долину алмазов, а с высоты за ними следили глаза, полыхающие яростным огнем.
Абд аль-Хрэниэм взволнованно дышал в предвкушении несметных сокровищ, которые сделают его сказочно богатым. Этеви ехал рядом с Наоми Мэдисон, готовый пресечь малейшую попытку к бегству.
Вскоре каньон сильно сузился, и отряд уперся в отвесную скалу.
— Лошади дальше не смогут, — сказал шейх. — Аид, останешься их охранять, а мы пойдем дальше.
— А девушка? — спросил Этеви.
— Заберем с собой. Если вдруг убежит, Аид ее перехватит, — ответил шейх. — Не хотелось бы потерять ее.
Взобравшись наверх по крутому склону и втащив за собой девушку, они увидели более-менее ровную поверхность. Барьер, хоть и невысокий, был непреодолим для лошадей.
Сидя верхом на лошади, Аид глядел вслед своим товарищам. Арабы ненамного успели продвинуться вперед, как вдруг Аид увидел, что из бамбуковых зарослей высыпали черные волосатые человекоподобные существа и стали окружать его товарищей.
Животные все прибывали. Они были вооружены дубинками и топорами с длинными рукоятками.
Аид закричал, предостерегая своих. Те тотчас остановились и увидели, что им угрожает. На них со всех сторон надвигались толпы ревущих волосатых существ.
|
|
|
Загромыхали мушкеты арабов, наполняя каньон грохотом и усиливая всеобщую суматоху.
Среди горилл появились первые раненые и убитые, что разъярило их, и животные ринулись на людей. Гориллы вырывали у арабов ружья, и бросали их в сторону. Хватая людей своими огромными лапищами, они перегрызали им горла своими мощными клыками. Остальные орудовали дубинками и боевыми топорами.
Истошно вопя, арабы теперь думали только о спасении. Оцепеневший от потрясения Аид смотрел на истекавших кровью товарищей, страдая от собственного бессилия. На его глазах огромная горилла сгребла девушку в охапку и понесла в гору. Аид развернул своего скакуна, пришпорил изо всех сил и помчался вниз по каньону. Постепенно звуки битвы стихли, затем их и вовсе не стало слышно.
Между тем, когда Аид исчез в каньоне, Бэкингем доставил Ронду — а он считал, что это именно она — в лес, что рос над городом горилл.
Бэкингем пребывал в недоумении. Не так давно он собственной персоной задержал эту безволосую возле водопада, который они называли водопад «Виктория», и не далее как сегодня утром своими глазами видел, как Уолси отвел ее в замок бога.
|
|
|
Он остановился на вершине, откуда просматривался город, и стал соображать, как ему поступить. Ему страстно хотелось оставить девушку себе, но и король, и бог хотели того же самого.
Поскребывая затылок, Бэкингем пытался придумать, как бы исхитриться взять в жены безволосую самку и избежать гнева двух самых могущественных людей королевства.
Оказавшись в лапах у гориллы, Наоми похолодела от ужаса. Пусть арабы отъявленные негодяи, но они все же люди, а что можно ожидать от этих зверей?
Наконец самец поставил девушку на ноги и посмотрел на нее.
— Как тебе удалось сбежать от бога? — резко спросил он.
От неожиданности у Наоми Мэдисон перехватило дыхание, и глаза ее вылезли из орбит. Ее охватил самый настоящий ужас, гораздо сильнее того чисто физического страха, который вызывал этот зверь. Она испугалась, что сходит с ума.
Девушка глядела на зверя широко распахнутыми глазами, в которых полыхала ненависть, затем вдруг рассмеялась безудержным смехом.
— Над чем смеешься? — угрюмо спросил Бэкингем.
— Над тобой, — выкрикнула Наоми. — Тебе не удастся меня одурачить. Я знаю, что все это мне только снится. Сейчас я проснусь в своей спальне и в окне увижу солнце, а за окном — Голливуд с его красными крышами и зелеными деревьями.
— Не понимаю, о чем ты, — сказал Бэкингем. — И вовсе ты не спишь. Погляди вниз, и ты увидишь Лондон на Темзе.
Наоми глянула в указанном направлении, и ее взору открылся незнакомый город, стоящий на берегу реки. Девушка больно ущипнула себя, желая убедиться в том, что это не сон. Наконец до нее дошло, что вся эта кажущаяся мистика — явь!
— Кто ты? — спросила она.
— Сначала ответь ты, — потребовал Бэкингем. — Как ты сумела убежать?
— Что ты имеешь в виду? Да, меня захватили арабы, но я убежала, а затем снова попала к ним.
— Это было до того, как я поймал тебя возле водопада?
— Я вижу тебя в первый раз. Бэкингем снова почесал затылок.
— Выходит, вас двое? — спросил он. — Ведь неделю тому назад у водопада я захватил девушку, но теперь не знаю, была ли это ты или другая, очень на тебя похожая.
И тут Наоми все поняла.
— Девушка была похожа на меня? — переспросила она.
— Да.
— И у нее на шее был повязан красный шелковый платок?
— Да.
— Где она сейчас?
— Если ты не она, то в замке у бога. Вон там. Он подошел к краю обрыва и указал на замок далеко внизу. Вдруг он порывисто повернулся, озаренный новой идеей.
— Если ты — не она, — радостно сказал он, — то она принадлежит богу, а ты будешь моей.
— Нет! — испуганно вскрикнула девушка. — Отпусти меня!
Бэкингем снова схватил девушку в охапку.
— Я не допущу, чтобы ты попала на глаза богу или Генриху Восьмому, — прорычал он. — Я тебя спрячу так, что тебя не найдут. И они не смогут отнять тебя у меня, как сделали это с той, первой. Там, куда я отведу тебя, есть пища и вода. Среди деревьев я построю хижину, и там мы будем счастливы.
Наоми отчаянно барахталась в тисках его железных объятий, но Бэкингем не обращал на это ни малейшего внимания.
Подозрительно зыркнув по сторонам, он решительным шагом двинулся на юг.
XXII. САМОЗВАНЕЦ
Проснувшись, Повелитель джунглей потянулся во весь рост.
Занимался новый день. От деревни Мгуну человек-обезьяна проделал немалый путь, прежде чем лег отдохнуть. Теперь он со свежими силами двинется на север. Если по дороге попадется дичь, то будет и завтрак, а если не попадется, придется потерпеть, — все зависит от того, насколько благосклонно отнесется к нему судьба.
Тарзан мог подолгу обходиться без пищи, в отличие от тщедушных представителей цивилизованного мира.
Едва человек-обезьяна пустился в дорогу, как тут же уловил запах тармангани — белых людей.
Забравшись на дерево, он вскоре увидел их. Людей было трое, двое белых и один араб. Они выглядели усталыми и истощенными. Неподалеку расхаживала замечательная дичь, но изголодавшиеся люди даже не подозревали о ее существовании. Тарзану же об этом поведал Уша-ветер, донесший до него запах добычи.
Опасаясь, как бы люди не вспугнули дичь прежде, чем он ее убьет, Тарзан бесшумно обошел их и скрылся в листве деревьев.
На маленькой полянке лакомилась сочной, нежной травой антилопа Ваппи. Животное держалось настороже, но все равно не сумело учуять неслышного преследователя.
Вдруг антилопа встрепенулась, почуяв опасность, но было поздно. Из густой травы на нее стремительно бросился хищный зверь.
А в эту минуту в четверти мили от поляны Орман поднялся на ноги.
— Пора идти, Билл, — сказал он.
— Неужели мы так и не сумеем втолковать этому недоноску, что от него требуется? Пусть отведет нас туда, где он в последний раз видел девушек.
— Я ему сто раз объяснял. Даже смертью угрожал, ты же слышал. Но он не понимает или не хочет понять.
— Если мы немедленно не позаботимся о пропитании, то мы вообще вряд ли сможем…
Тут говорящий прервался, заслышав загадочный, леденящий душу крик, донесшийся из джунглей.
— Привидение, — шепнул Орман. Уэст изменился в лице.
— Неужели ты веришь в этот бред? — сказал он.
— Нет, но… Орман замолк.
— Может, это кричал не Оброски, а какой-нибудь зверь, — предположил Уэст.
— Гляди! — воскликнул Орман, указывая назад. Кинооператор рывком обернулся и увидел едва ли не голого человека, шедшего к ним с огромной тушей антилопы на плече.
— Оброски! — вырвалось у Уэста.
Тарзан видел, что люди уставились на него с нескрываемым удивлением, а когда услышал имя Оброски, моментально вспомнил, что он и Оброски очень похожи друг на друга. На его губах появилась легкая усмешка и тут же погасла. Подойдя к людям, он сбросил тушу к их ногам.
— Я подумал, что вы, наверное, проголодались, — сказал он. — Судя по вашему внешнему виду, это так.
— Оброски! — воскликнул Орман. — Ты ли это? Приблизившись к Тарзану, он дотронулся до его плеча.
— А вы решили, что привидение? — усмехнулся человек-обезьяна.
Орман смущенно заулыбался, словно извиняясь.
— Я… мы… мы думали, что тебя уже нет в живых. А тут неожиданно объявляешься, да еще убиваешь льва… Ведь его убил ты, правда?
— Так он сдох? — спросил человек-обезьяна, мысленно улыбаясь.
— Да, конечно, — сказал Уэст. — Ты нас тогда просто поразил. Мы и не подозревали, что ты способен на такое.
— Вы меня плохо знаете, — проговорил Тарзан. — Однако я пришел разузнать о девушках. Что с ними? И что стало с остальными нашими?
— Девушек похитили арабы две недели тому назад. Мы с Биллом отправились их искать. А где сейчас остальные и что с ними, сказать не могу, не знаю. Я велел Пату идти к водопаду Омвамви и там дожидаться нас. А это Аид, араб, может помнишь? Мы его захватили. Естественно, мы ни черта не понимаем из того, что он лопочет, но кое-что вроде выяснили, В общем, одну из девушек задрал лев, а с другой, как и со всеми арабами, случилось нечто ужасное.
Тарзан повернулся к Аиду и, к огромному удивлению всех троих, заговорил с ним по-арабски. Последовал оживленный диалог, и спустя несколько минут Тарзан протянул арабу стрелу. Тот начертил на песке круг, потом еще какие-то знаки.
— Что он делает? — спросил Уэст, теряя терпение. — Что сказал?
— Рисует карту. Хочет показать место, где произошла схватка арабов с гориллами, — ответил Тарзан.
— Гориллы? А о девушках он что-нибудь говорил?
— Одна из них погибла неделю назад, а вторую на его глазах утащил самец гориллы.
— Он не сказал, которая из них погибла? — спросил Уэст.
Тарзан переговорил с Аидом.
— Он не знает. Говорит, что так и не научился их различать.
Закончив рисунок, Аид стал объяснять Тарзану смысл обозначений. Орман и Уэст с интересом придвинулись, однако ничего не поняли.
Вдруг постановщик захохотал.
— Этот негодяй нас дурачит, Оброски, — сказал он. — Нарисовал точную копию той карты, которую мы собирались использовать в фильме.
Тарзан быстро задал арабу несколько вопросов, затем повернулся к Орману.
— По-моему, он говорит правду, — сказал человек-обезьяна. — Очень скоро я сам это проверю. Пойду в долину и осмотрюсь на месте. Вы с Уэстом отправитесь на восток к водопаду. Аид вас проводит. Мяса вам должно хватить до конца пути.
Сказав это, Тарзан запрыгнул на дерево и тут же скрылся из виду.
Американцы застыли на месте, запрокинув головы. Первым заговорил Орман.
— Впервые в жизни чувствую себя таким идиотом, — сказал он, качая головой. — Я сильно заблуждался насчет Оброски, впрочем, мы все заблуждались. Клянусь, никогда еще не видел, чтобы человек так разительно переменился.
— У него даже голос стал другим, — заметил Уэст.
— Оказывается, он очень скрытный, — продолжал Орман. — Я и понятия не имел, что он так здорово знает арабский язык.
— Он же сам сказал, что мы многого о нем не знаем, — промолвил Уэст.
— Не будь мне известно про физическую силу и аристократические манеры нашего коллеги, то я мог бы поклясться, что это вовсе не Оброски!
— Вот именно! — поддакнул Уэст. — Мы же прекрасно знали его.
XXIII. ЧЕЛОВЕК И ЗВЕРЬ
Огромная горилла несла Наоми Мэдисон по лесистым горным склонам к южной оконечности долины. На открытых участках животное удваивало скорость и то и дело оглядывалось назад, словно опасаясь погони.
Страх у девушки уже прошел, сменившись странной апатией. Видимо, от пережитых волнений она утратила способность бояться, хотя сохранила все другие чувства. На ее душевном состоянии отразилось и то обстоятельство, что это дикое животное говорило с ней по-английски. После такого уже ничему не приходилось удивляться.
У Наоми от долгого пребывания в неудобной позе затекло все тело, вдобавок девушке нестерпимо хотелось есть.
— Дай я пойду сама, — сказала она решительно. Усмехнувшись, Бэкингем отпустил девушку.
— Только не вздумай бежать, — предупредил он. И они пошли дальше. Время от времени зверь останавливался, оглядывался назад, прислушивался, но ни разу не принюхался, поскольку ветер был встречный.
В момент одной остановки Наоми увидела на дереве фрукты.
— Хочу есть! — сказала она. — Это съедобные плоды?
— Да, — ответил самец.
Наоми сорвала несколько штук, и они устремились дальше.
Наконец они вышли к южной оконечности долины и пересекли открытое пространство. Здесь горилла приостановилась, чтобы осмотреться. Девушка тоже оглянулась, как это делала в такие минуты, надеясь увидеть погоню арабов. В ее положении она даже обрадовалась бы появлению Этеви.
До сих пор, увы, ничего подозрительного позади не обнаруживалось, но на сей раз из-за островка деревьев, мимо которых они только что прошли, возникла огромная фигура гориллы.
Бэкингем зарычал, подхватил девушку и помчался прочь. В лесу за поляной он резко свернул в сторону и, достигнув края скалистого обрыва, забросил девушку к себе за спину, приказав ей держаться за его шею.
Глянув в бездну, Наоми от страха зажмурила глаза и изо всех сил вцепилась в гориллу, начавшего спуск по почти отвесной скале.
Как они не сорвались, осталось для нее загадкой, но только наступил такой миг, когда Бэкингем с силой разжал ее руки и поставил на землю.
— Жди меня здесь. Попробую сбить Сарфолка со следа, — бросил он и ушел.
Наоми огляделась. Она оказалась в небольшой скальной пещере. Из невидимого глазу источника сочился ручеек, образуя при входе лужу и стекая дальше вниз по склону. Пол пещеры был мокрый, кроме одного участка, но на нем громоздились камни.
Подойдя к краю пещеры, девушка глянула вниз и увидела сплошную отвесную стену. Задрожав от страха, Наоми отшатнулась, но заставила себя выглянуть снова.
По всей скале ей не удалось обнаружить ни одного выступа, за который она могла бы ухватиться, и девушка подивилась ловкости и выносливости гориллы.
Тем временем, пока Наоми изучала обстановку, Бэкингем быстро взобрался на вершину и поспешил на юг. Вскоре за ним погнался второй самец, криком остановивший Бэкингема.
— Где безволосая самка? — грозно спросил Сарфолк.
— Откуда я знаю, — ответил Бэкингем. — Сбежала. Я сам ее ищу.
— А почему ты убежал от меня, Бэкингем?
— Я не знал, что это ты, Сарфолк. Мне показалось, что это кто-то из людей Уолси, и что он хочет отбить ее, чтобы я не отвел женщину к королю.
Сарфолк ухмыльнулся.
— Нужно найти ее, а не то король будет недоволен. Но как она ухитрилась сбежать от самого бога?
— Это не она, — ответил Бэкингем, — а совсем другая самка, хотя и очень похожая на нее.
Гориллы стали прочесывать лес в поисках Наоми Мэдисон.
Два дня и две ночи провела девушка одна в пещере, будучи не в состоянии ни спуститься, ни подняться по вертикальной скале. Если зверь не вернется, то ее ожидает голодная смерть. И все же девушка, невзирая на это, надеялась, что горилла не вернется.
Наступила третья ночь. Наоми сильно ослабла от голода. Хорошо хоть в пещере имелась вода.
До девушки долетали крики зверей и ночные звуки джунглей, но это ее не тревожило. Хоть одно преимущество пещера все же имела.
Будь у Наоми пища, то она могла бы жить здесь в полном уединении и безопасности. Но пищи у нее как раз и не было. Первая мучительная стадия голода уже прошла. Она уже больше не страдала.
Ей все не верилось, что она, Наоми Мэдисон, обречена на одинокую голодную смерть. Во всем мире было одно-единственное существо, способное спасти ее, существо, которое знало о ее местонахождении, но это существо было огромной дикой гориллой.
И Наоми, которая имела миллионы поклонников и о которой взахлеб писали сотни газет и журналов, казалась теперь себе ничтожно маленькой и никому не нужной.
За эти долгие дни она впервые попыталась разобраться в себе, и ей открылась безрадостная картина.
Правда, за последнее время она сильно изменилась под влиянием участников экспедиции, но больше всего благодаря Ронде Терри. Если бы она могла, то стала бы совершенно иной, но такой возможности у нее уже не было.
И все же Наоми предпочла бы скорее умереть, чем пойти на уступки горилле. Она надеялась, что умрет прежде, чем горилла вернется и поставит свои условия. В ту ночь она почти не спала. Каменистый пол, служивший ей постелью, был слишком жестким для ее изнеженного тела. С наступлением утра пещера наполнилась солнечным светом, и девушка приободрилась, хотя рассудком понимала, что надеяться не на что. Затем она напилась, умылась, села у входа и стала глядеть на долину алмазов. Ей полагалось бы ненавидеть это место, пробудившее в ней алчные помыслы, которые привели ее сюда, но это было выше ее сил — настолько прекрасной оказалась долина.
Дата добавления: 2021-04-07; просмотров: 83; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!