ЗАКЛЮЧЕНИЕ КЯХТИНСКОГО ДОГОВОРА 1728 ГОДА 75 страница
По 29-му.
Кроме чреззвычайного посланника, ни с кем китайские министры на границе трактовать не хотели и указу от хана о том не имели, для чего принужден чреззвычайной посланник по возвращении своем из Пекина на границу с китайскими министры и в сию негоциацию вступить, где присудствовал с ним и пограничной комисар господин Колычев, агент Ланг и секретарь Глазунов. Однакож, когда ево, чреззвычайного посланника, не было в конференции, то они говорить не хотели и отговаривались, что он посол российской, а они хана китайского верховные министры и с ним, чреззвычайным посланником, говорить могут (В публикации документа, приложенной к книге H. H. Бантыш-Каменского (см. легенду) далее: а с малыми людьми кроме его говорить указа не имеют).
По 30-му.
О умеренности и справедливом разграниченье чреззвычайной посланник по благоразумному наставлению, как в данной ему инструкции в том пункте изъяснено, китайским министром в Пекине и на границе пристойным образом предлагал и к склонению их не оставил употребить все способы. Но гордой и безразсудной проект графа Лонготу, /л. 252об./ которой границу описовал и обязался с двором китайским письменно, что граница будет учинена с адвантажем Китайского империа по тому ево проекту, а был оной проект зело неправеден и Российскому государству предосудителен, за что чреззвычайной посланник с ним в конференциях многократно ссорился при границах и ево недобрым человеком и между двумя государствы всякого зла возбудителем называл, чему и протчие китайские министры были ради, понеже он, Лонготу, всех уничтожал. И ежели б он, Лонготу, ханским указом за жестоким караулом не был взят в Пекин и тамо совсем ограблен, а некоторые сказывают, и кажнен, то б граница благополучного конца восприять не могла, которая сочинена по ево отбытии, по ханскому указу с Цырен-ваном, мунгальского войска владетелем, и с асханемою Тулешиным, с дариамбою Бесыгою и с протчими министры, которые при конгресе обретались, как видно из пограничного трактата, о котором напреди упомянуто, состоявшемся 20 числа аугуста 1727 году при речке Буре, которой трактат несумнительно Российскому империю прибыточен и всем подданным пограничным принес превеликую радость. /л. 253/
|
|
|
По 31-му.
Хотя китайские министры без пограничного определения ничего в совершенство привесть не хотели, и для того он, чреззвычайной посланник, был принужден и в пограничное дело вступить, наипаче что божием вспоможением, счастием его императорского величества трудами его, чреззвычайного посланника, не токмо нигде нужды не было ни единой пяди российской земли уступить, хотя они великие запросы чинили, и все то, чем прежде владели россианы, в России осталось, и до городов и до нужнейших мест нигде граница не пришла, но на многих местах с великою пространностию перед прежним граница учреждена, знаки поставлены и пограничным трактатом и комисарскими разменными письмами (См. док. № 63, 66) утверждена и генеральным трактатом подкреплена. А которая граница сочинена при бытности покойного графа Головина, оная так осталась, как при нем была сочинена; а что по реке Аргуни, по оной границе, по течению с левой стороны китайские подданные около на [355] 100 верст было завладели, ныне по разграниченью оные земли остались и паки в российском владенье до самых вершин реки Аргуни, как видно в пограничном трактате и в ландкарте. /л. 253об./
|
|
|
По 32-му.
Что происходило при границах, о том нужды не было пограничных комисаров письменно уведомлять, ибо сами были при том и трудились каждой по своей должности, а все дело и действо было на чреззвычайном посланнике, а китайские министры с камисарами без чреззвычайного посланника ни о чем трактовать не хотели. Когда же пограничный трактат заключен и комисары для разграниченья на обе стороны посланы, тогда от чреззвычайного посланника инструкциями (См. док. № 47, 49) награждены, и что у него с китайскими министры на границе происходило, также и у них в разграниченье, имели непрестанную письменную корреспонденцию.
|
|
|
По 33-му.
Чреззвычайной посланник как при дворе китайском, так и в своей бытности при границах во всех конференциях с китайскими министры не оставлял употреблять всю силу ума своего к лутчему интересу и к лутчей пользе государственной как о подтвержении мира, так о учреждении коммерции, корреспонденции, о удержании перебещиков и всего /л. 254/ протчаго, что касается до 11 пунктов, заключенных в генеральном трактате, а колико суть праведны и к российскому интересу полезны, оному трактат свидетельствует.
По 34-му.
Хотя китайцы прежде до Тобольска запрашивали, а в такой мере чреззвычайной посланник у них до Калганской стены, как видно из претензий, которые письменно в Пекине происходили, на конце, хотя оные за реку Ангару крепко стояли и более в 20 конференциях оную Алгару за границу причитали и по ту сторону Байкала всеми землями завладеть хотели, однакож чреззвычайной посланник от того их отвел с российскими претензиями и протчими документами, письменными и словесными. И ныне река Ангара близ месяца ходу от границы внутрь российского владенья осталась, море Байкальское и все крепости и протчия угодья, к оным дистриктам принадлежащие, в лучшей пространности прежняго. И для того по сему пункту более пространять не имеется. /л. 254об./
|
|
|
По 35-му.
О реке Иртыше и о строении на Иртыше фортецы китайцы при бытности чреззвычайного посланника и полномочного министра в Пекине и на границах за показанными от него великими российскими претензиями не упоминали, ниже на оном строить фортецу намерены, ибо Иртыш большим числом во владенье контайшине, а достальное в российском. А когда они при бытности чреззвычайного посланника Измайлова о том упоминали, то чаяли контайшину землю завладеть, чего не удалось.
По 36-му.
Караван прежде прибытия чреззвычайного посланника и полномочного министра на границу и по ево путешествии в Пекин и в бытность в Пекине и при трактовании на границе до окончания пограничного дела пропущен не был, а для того не было нужды китайцов уговаривать о описках. А что происходило во всей негоциации, о том в реляциях чреззвычайного посланника [356] доносить не оставлено со всякою верностию и усердием, о чем Государственная иностранных дел коллегия известна. /л. 255/
По 37-му.
Многократно чреззвычайной посланник трудился о умножении купечества по силе инструкции, данной из Государственной иностранных дел коллегии, также и по приобщенным пунктом из Государственной комерц-коллегии (См.: РКО в XVIII в. Т. 2. Док. № 24), ибо был зело известен, что оной пункт — главнейший в порученной ему комисии, которой милостию божиею и счастием его императорского величества добрым порядком учрежден и постановлен, какова прежде сего никогда не бывало. И что более Россиа требовать может, нежели вольный караван посылать после каждых трех лет в Пекин, продавать и покупать всякие товары, кроме заповедных, вольно без платежа пошлин, ниже с продажных, ни с покупных товаров. А сколько каравану быть в Пекине, тому время не определено, а протчие все прерогативы изъяснены и определены с добрым порядком. При границах же на двух местах вольное купечество повседневно между обоих стран подданными учреждено, слободы строятся, и купечество немалым числом зачинается и уже при Селенгинском дистрикте на речке Кяхте основательно действует. /л. 255об./
По 38-му.
Колико езуиты в Пекине чреззвычайному посланнику тайною корреспонденциею вспоможение чинили и как действительного тайного советника китайского к склонности привели к пользе всероссийской, о том изъяснено в 14 пункте сего экстракта, а в награждение чреззвычайной посланник езуитом никакого обещания письменного, ни словесного не чинил и езуитов сухим путем чрез Сибирь пропускать не обещал, ибо и они того не требовали, понеже нынешний хан поступает с их суциетати зело гордо и чинит им по всему своему империю великое притеснение и многих, которые в римскую веру крестились, паки в идололаторскую привел, церкви же езуитцкия, кроме пекинских, по всему империю Китайскому запереть велел. И так езуиты не токмо не желают трактовать чрез Сибирь, но боятся вседневно смерти и погибели от сурового владетельства и просили чреззвычайного посланника: первое, ежели письма из Рима или из Италии кто будет к ним писать, оных не примать и к ним не отсылать; второе, каковы истории и ландкарты от езуитов в Китаи сочинены, оные с послы и посланники отнюдь /л. 256/ в Китаи не посылать для меньшей суспиции китайского владения.
По 39-му.
Государственная грамота (См.: Там же. Док. № 42) купно с кредитивом о чреззвычайном посланнике (См.: Там же. Док. № 41) на удиенции богдыханову величеству самому на престоле вручена, а с каким великим почтением оные приняты и в каких прерогативах с вящшею честию Российского империя чреззвычайной посланник был на удиенции, о том изъяснено в 13 пункте сего экстракта. А полномочной грамоты (См.: Там же. Док. № 43) хотя китайские министры не спрашивали, ибо они что полномочная грамота и не знают и такого обыкновения не имеют, однакож чреззвычайной посланник многократно оную им показывал, наипаче когда они ему грозили выслать нечаянно и протчим притеснением устрашали. Тогда он полномочную грамоту им показывал за большею государственною печатью, устрашая их, ежели они [357] ево озлобят, то Всероссийское государство во гнев приведут, отчего они убоялись и трактовали с лучшею склонностию. /л. 256об./
По 40-му.
Десять тысяч рублев, которые разными подарками богдыханову величеству определены, оные от чреззвычайного посланника министром китайским на второй конференции объявлены и показываны, которые пересматривали многократно и говорили, что оные подарки от ея императорского величества изрядные и богатые, токмо де хан их принять не велел до окончания дела, что и следовало близ двух месяцов. А потом оные подарки приняли во дворце ханском с обыкновенною церемониею и пред самого хана представили, которыми был зело доволен, наипаче большими зеркалами, что сам хан предъявлял, что никогда таковых зеркал великих из одного стекла в Пекине не было, и всех министров и принципов (Так в тексте; вероятно, следует: принципалов) ханской крови призывал для показания. А какие от хана китайского к его императорскому величеству подарки посланы, оные во дворце по прибытии чреззвычайного посланника вручены. Из трех же тысяч рублев, что определено на росходы, куды оные издержаны и к оным что более прибавлено, и откуда получены, о том явствует /л. 257/ поданной счет приходу и росходу (См. док. № 118) в Государственной иностранных дел коллегии.
По 41-му.
Агента Ланга чреззвычайной посланник с собою в Пекин взял, которой во всех делах чреззвычайному посланнику по своей верности как при дворе, так и на границах чинил вспоможение. А чтоб ему остаться в Пекине, того китайцы не допустили, как означено в 20 пункте сего экстракта. Но оной по заключении пограничного трактата с караваном директором и агентом в Пекин отпущен, которой, по-видимому, кажется человек добрый и в делах его императорского величества доброусердствует.
По 42-му.
Цыфирные азбуки употреблены были во свое время при реляциях в Государственную иностранных дел коллегию, когда была нужда, также и в корреспонденции с агентом Лангом, с пограничными комисары и на конце с полковником Бухолцом. /л. 257об./
По 43-му.
Двор китайский прежде прибытия чреззвычайного посланника к границам о преосвященном епископе Кульчицком имел подлинное известие, что он эпископ, которого воевода Полуехтов из Иркутцка в Пекин когда требовал о пропуске, не токмо написал эпископом, но и великим господином, за что китайцы чреззвычайному посланнику во всех конференциях на границе и в Пекине отказали, наипаче в нынешнем случае нового владетельства, что хан никакому закону не дает воли, кроме своего идололатарского. Римляне же более 200 лет что трудятся при дворе китайском в Китаях эпископа иметь, но того китайцы не допустили. А ежели б чреззвычайной посланник вышеписанного Кульчицкого взял с собою тайно по силе инструкции, то б обоих несумнительно без действа назад выслали. А в Пекине соглашенось о строении церкви китайским изждивением и при оной держать четырех священников да шесть школьников на корму китайского хана, священников для отправления службы божией с таким трактаментом, как трактован преждебывший архимандрит Иларион, которым не заказано исправлять службу божию по своей [358] религии, школьником же учиться китайскому и манжурскому языком для пользы в корреспонденции между обоими государствами, как о сем изъяснено в генеральном /л. 258/ трактате в 5 пункте. А церковь уже строится чрез пристойное представление и домогательство чреззвычайного посланника ханским изждивением, как видно из письма агента Ланга, писанного прошлого 1728 году, марта 11 дня из Пекина (См. док. № 80).
По 44-му.
Изъяснены притчины о непропуске преосвященного Кульчицкого в вышеписанном пункте и для того в сем более не пространяются.
По 45-му.
По силе инструкции о делах тайных писано к его императорскому величеству в подданнейших реляциях чреззвычайного посланника в Государственную иностранных дел коллегию, а и иному ни х кому не писано, но чинено по указу его императорского величества.
На протчие пункты, изъясненные в ремарках, данные в резолюцию чреззвычайному посланнику из Государственной иностранных дел коллегии, не имеется нужды ответ/л. 258об./ствовать, понеже против данной инструкции о том пространно изъяснено. Токмо по 4-му, где упомянуто о церемониях и о приеме грамоты ханской трудиться сколько можно и получить что можно, по сему пункту трудился сколько мог и получил с вящшею честию и адвантажем его императорского величества лучше от прежних посланников.
По 6-му.
Купечество установлено лучше инструкции (См.: РКО в XVIII в. Т. 2. Док. № 24), данной из Государственной коммерц-коллегии, ибо по решению оной коллегии на данные от чреззвычайного посланника ремарки (См.: Там же. Док. № 36) в 10 пункте упомянуто: ежели без пошлин товаров китайцы пропускать не похотят и трактата на том не постановят и будут требовать с товаров пошлин, то хотя с некоторою и пошлиною, но токмо не с высокою заключить, токмо бы позволено было свободное купечество. И хотя о том китайцы упоминали, предлагая резон, что какая из купечества будет польза, ежели не брать пошлин, однакож чрез старательство чреззвычайного посланника китайцы /л. 259/ от того намерения отведены и пристойными представлениями о свободном купечестве без пошлин имянно в трактат введено. В ремарках же по резолюции из Комерц-коллегии упомянуто, чтоб домогаться о месте дворовом для российских купцов в Пекине, а построитца оной двор из казны его императорского величества. Однакож чрез прилежное старательство чреззвычайного посланника отдан готовой со всем принадлежащим строением двор для российского приезду, в котором строитца и церковь изждивением ханским, а не из казны его императорского величества, что в трактат имянно ж введено.
По 9-му.
Ни единый перебещик при бытности чреззвычайного посланника по силе прежнего трактата в сторону китайскую не отдан, но все старое предано вечному забвению, и перебещики остались в том государстве, где кто ныне обретается. А по разграниченью прибыло в российскую сторону более прежняго 205 соболей. /л. 259об./ [359]
По 10-му.
Чрез прилежное старательство чреззвычайного посланника российских земель ничего не уступлено, но более прежняго удержано и в большей пространности граница сочинена с великим адвантажем, на что суть многия свидетельства, как выше изъяснено.
АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1729 г. Д. 4. J1. 237-259 об. Копия.
Другие копии //Там же. Д. 10. Д. 1-14, 15-41; Выписка. //Там же. Оп. 62/2. Д. 3. Л. 8-11.
Опубл. полностью: Бантыш-Каменский H. H. Дипломатическое собрание дел... . С. 483-503; частично: Адоратский (Николай). История Пекинской духовной миссии.... С. 105-107; Уляницкий В. А. Исторический очерк русских консульств за границей в XVIII в. //Сб. Московского главного архива Министерства иностранных дел. Вып. 6. М., 1899. С. 195-196; Баранов А. Урянхайский вопрос. Харбин, 1913. С. 45, 46; За три века. Тувинско-русские-монгольские-китайские отношения (1616-1915). Архивные документы. Кизыл, 1995. С. 52.
Комментарии
1. Шетнев (Щетнев) Дмитрий Козмич (Кузьмич), капитан, красноярский воевода.
О дворянах Шетневых имеются такие сведения: «Предки их, от греческого рода, по взятии города Средиц болгарским царем Иоанном Асаком, переселились в Венгрию, а потом к черниговскому князю Михаилу Всеволодовичу, от которого и почтены боярскою честью. По прозванию одного члена этого рода Шетнем и вся фамилия получила наименование Шетневых (Лакиер А. Б. Русская геральдика. М., 1990. С. 340. Здесь же на с. 340-341 дается описание герба Шетневых).
Д. К. Шетнев «попал» на страницы дневника путешественника и ученого Д. Г. Мессершмидта, направленного в Сибирь Петром I для научного исследования этого края. Во время семилетнего путешествия по Сибири (1720-1727 гг.) ученый собрал огромный материал и отдал большую его часть в Академию наук. Дневник его путешествия издан в четырех томах на языке оригинала в 1962-1969 гг. Берлинской академией наук совместно с Институтом истории естествознания и техники АН СССР. Во время своего пребывания в Красноярске Мессершмидт просил 4 апреля 1723 г. воеводу Шетнева подготовить для дальнейшего путешествия 3 каюка, трех рулевых, 12 гребцов и проводника, но за несколько дней до отъезда путешественника из Красноярска воевода забрал для своих личных надобностей специально подготовленный для Мессершмидта каюк, а вместо него предоставил три старые негодные лодки. С большим трудом Мессершмидт добился разрешения взять три лодки из числа принадлежащих промышленным артелям. В дневнике ученого воевода Шетнев характеризуется как взяточник, не гнушающийся даже гривенниками и пятаками, отличающийся необычайной жадностью. Воевода вручил Мессершмидту подарок — убитого им на охоте волка с предварительно содранной шкурой. Несмотря на полученное из Енисейска предписание выплатить ученому деньги за 1722 г., воевода в течение двух месяцев задерживал эту выплату. Описывая в дневнике катание с ледяных гор, Мессершмидт отметил, что даже сам воевода участвовал в этом народном масленичном веселии: до полуночи катался с городскими жителями. Это очень удивило и шокировало немецкого ученого (Новлянская М. Г. Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Л., 1970. С. 46, 47, 48).
Иначе выглядит Д. К. Шетнев при исполнении требований С. Л. Владиславича, который в письме из Иркутска от 20 апреля 1726 г. просил красноярского воеводу срочно исполнить ряд серьезных поручений. Письмо было получено в Красноярске 9 мая 1726 г., а 23 мая в ответном письме Шетнев подробно, четко и ясно информирует Владиславича обо всех интересующих его вопросах и прилагает к письму карту Красноярского дистрикта и «чертеж» трех каменных «болванов», стоящих у пещеры близ р. Джакуль. Карта удовлетворила Владиславича настолько, что он рекомендовал ее в качестве образца другим воеводам пограничных городов (РКО в XVIII в. Т. 2. С. 564, 565, 590, 598; АВПРИ. Ф. Сношения России с Китаем. 1726 г. Док. № 18. Л. 47 об. — 49 об., 98, 117; Док. № 17. Л. 52). Большая работа была проделана по разысканию шерти Алтын-ханов, был выслан еще один «чертеж» каменных болванов, посылались Шетневым красноярские жители к Владиславичу Тимофей Ермолаев и Иван Чанчиков и «со оными его сиятельство о пограничных делах и о беглецах имел словесный разговор неоднократно» (Там же. Док. № 17. Л. 60 об.). В литературе отмечается, что Д. К. Шетнев пользовался при составлении ответов Владиславичу подлинниками различных документов, копии которых хранятся в портфелях Г.Ф. Миллера (Быконя Г. Ф. Заселение русскими приенисейского края в XVIV в. Новосибирск, 1981. С. 54).
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 57; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!