СГАНАРЕЛЬ, ИЛИ МНИМЫЙ РОГОНОСЕЦ 20 страница
Над тонкой, более чувствительною частью:
Кто тянет вверх, кто вниз; тот просит об одном,
А этот о другом, и все идет вверх дном.
Да, женской голове (не правда ль, это ясно?)
Названье флюгера дано ведь не напрасно.
Вот, сударь, почему брат Аристотель сам
Уподобляет их всегда морским волнам.
Отсюда следствие (его вам скажут дети):
«Устойчивей волны нет ничего на свете».
Итак, сравнение (сравнение ж всегда
Поможет доводы понять нам без труда,
И мы, ученые, без всякого сомненья
Готовы тождеству предпочитать сравненья), –
Так вот сравнение, хозяин милый мой:
Вот море бурное, покрыто мрачной тьмой:
Все изменяется, когда гроза бушует,
Вздымаются валы, свирепо ветер дует,
И, как бы рулевой ни направлял штурвал,
Корабль то вверх, то вниз – его швыряет вал,
Вот так и женщина: мятется безрассудно,
Как в бурю нá море ныряющее судно.
Кто может справиться и как – вопрос иной:
Какой‑нибудь буран… какой‑нибудь волной…
И как‑нибудь… глядишь – и вдруг на мель садятся,
И… словом, женщины ни к черту не годятся.
Эраст.
Ты славно рассудил.
Гро‑Рене.
Не очень плохо, да…
Но, сударь, вижу я, они идут сюда.
Держитесь крепче вы.
Эраст.
Не бойся.
Гро‑Рене.
Только взглянет –
Боюсь, что этот взгляд вам снова цепь затянет.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же, Люсиль и Маринета.
Маринета.
Эраст ваш снова здесь. Вы не сдавайтесь, нет!
|
|
|
Люсиль.
Ужель я так слаба? Напрасен твой совет.
Маринета.
Он к нам идет.
Эраст.
Нет‑нет, сударыня, не стану
Вам снова открывать души больную рану,
Я излечил ее. Да, понял я, увы,
Как сердца вашего мне мало дали вы.
За тень обиды лишь – такое раздраженье!
Но ваше я вполне постиг пренебреженье.
Жестокая! Тому, в ком благородство есть,
Всегда всего трудней презренье перенесть.
Сознаюсь: в вас одной мои искали взгляды –
И, кроме вас, ни в ком – блаженства и отрады;
В душе благословлял я гнет своих оков,
Я был бы царский трон отдать за них готов;
Любовь моя была безумна и безмерна;
Я только вами жил. К чему скрывать? И, верно,
Освобождение мне будет тяжело:
Отвергнут вами я так холодно и зло.
И, может быть, когда я это рабство сброшу,
Оплакивать начну я дорогую ношу,
И с сердцем раненым, истерзанным, в крови
Я буду осужден не знать иной любви.
Но это все равно, ведь вас ничто не тронет,
И ваша ненависть мою любовь отгонит.
Я скроюсь навсегда от ваших строгих глаз
И потревожил вас теперь в последний раз.
Люсиль.
Могли б вы быть добрей. Скажу вам откровенно:
«Последний» этот раз был лишним совершенно.
|
|
|
Эраст.
Вот как, жестокая? Ну что ж, пускай вражда.
Я с вами разорву навеки, навсегда,
И пусть мой смертный час безвременно настанет
Коль ваши прелести меня опять приманят.
Люсиль.
Тем лучше для меня.
Эраст.
О, слово я сдержу
И сердцу слабому замолкнуть прикажу!
Пусть не изгнать ему виденья дорогого…
Поверьте: никогда я не вернусь к вам снова.
Люсиль.
Напрасный был бы труд.
Эраст.
Скорее лезвию
Позволил бы сто раз пронзить я грудь мою,
Чем разрешил себе такую сделать низость
И чтоб меня потом манила ваша близость.
Люсиль.
К чему так много слов?
Эраст.
Да‑да. Не надо слов,
И я без лишних фраз покончить все готов.
Неблагодарная! Чтоб было вам понятно,
Как цепь свою решил порвать я безвозвратно,
Не стану сохранять я даже мелочей,
Чтоб не смущали мне ни сердца, ни очей.
Конец! Вот ваш портрет. Передает он ясно
Все, что пленяет в вас, что нежно и прекрасно,
Но прячет он в цветах коварную змею.
Я вам обманщика обратно отдаю.
Гро‑Рене.
Отлично!
Люсиль.
А! И я верну вам все, понятно.
Возьмите ваш алмаз, подарок ваш, обратно.
Маринета.
Прекрасно!
Эраст.
|
|
|
Вот браслет, позвольте вам отдать.[40]
Люсиль.
А вот и ваш агат, обделанный в печать.
Эраст (читает).
«Вы любите меня безумно, беспримерно,
И ждет ответа ваш сердечный пыл.
Любим ли мной Эраст? Не знаю я наверно,
Но я люблю, чтоб он Люсиль любил».
Так поощряли вы моей любви признанья?
Да, ложь подобная достойна наказанья.
(Разрывает записку.)
Люсиль (читает).
«Не знаю, долго ль мне еще терпеть страданье
И чем судьба мне за него воздаст,
Но знаю я одно, прелестное созданье, –
Что вечно будет вас любить Эраст».
Казалось, что клялись вы искренне вполне;
И сердце и письмо – солгали оба мне…
(Разрывает записку.)
Гро‑Рене (Эрасту).
Подбавьте.
Эраст.
Вот еще. Порву без проволочки.
Маринета (к Люсиль).
Ну хорошенько же!
Люсиль.
Не пощажу ни строчки.
Гро‑Рене (Эрасту).
Не уступайте ей.
Маринета (к Люсиль).
Держитесь до конца.
Люсиль.
Вот остальные.
Эраст.
Все, благодарю творца.
Пускай умру, коль вновь узнаю ваши чары!
Люсиль.
Коль слово не сдержу, я жду небесной кары!
Эраст.
Прощайте ж!
Люсиль.
Навсегда!
Маринета (к Люсиль).
|
|
|
Отлично! Молодцом!
Гро‑Рене (Эрасту).
Вы торжествуете.
Маринета (к Люсиль).
Все кончено, пойдем.
Гро‑Рене (Эрасту).
Уйдемте же от них – теперь вы с ней в расчете.
Маринета (к Люсиль).
Чего же ждете вы?
Гро‑Рене (Эрасту).
Чего еще вы ждете?
Эраст.
Увы, Люсиль, Люсиль! Еще когда‑нибудь
О сердце преданном придется вам вздохнуть.
Люсиль.
Эраст, Эраст! Таких сердец довольно всюду;
Чтоб ваше заменить, искать не долго буду.
Эраст.
Как ни ищите вы, на жизненном пути
Вам более любви подобной не найти.
Не с тем я говорю, чтоб обо мне жалели,
Безумцем был бы я, стремясь к подобной цели, –
Неумолимы вы к слезам моим, к словам.
Решили вы порвать – я повинуюсь вам.
Но никогда, никто – чтоб вам ни говорили –
Не будет так любить, так обожать Люсили.
Люсиль.
Но если любим мы, должны мы быть добрей
И не спешить судить и обвинять людей.
Эраст.
Нет, если любим мы, в отчаянье ревнивом
Мы можем страстным быть охвачены порывом.
Нет, если любим мы, разлука нам страшней,
Чем даже смерть сама, а вы стремитесь к ней.
Люсиль.
Но ревность все ж должна не забывать почтенья.
Эраст.
К вине из‑за любви должно быть снисхожденье.
Люсиль.
Нет, истинная страсть, как видно, вам чужда.
Эраст.
Нет, не любили вы Эраста никогда.
Люсиль.
Увы! До этого вам очень мало дела.
Быть может, я на жизнь иначе бы глядела,
Когда б действительность… Но что тут толковать?
Я мыслей вам своих не вправе открывать.
Эраст.
Но почему?
Люсиль.
Затем, что это неуместно.
Мы порываем ведь, как вам уже известно.
Эраст.
Мы порываем?
Люсиль.
Да! У вас сомненье есть?
Эраст.
Приятно это вам, как радостная весть?
Люсиль.
Мне? Так же как и вам.
Эраст.
Как мне?
Люсиль.
Да, без сомненья.
Не мне ж выказывать пристало сожаленье.
Эраст.
Но вы, жестокая, сказали мне «прости».
Люсиль.
Я? Я? Да на разрыв спешили вы пойти!
Эраст.
Но этим радость лишь хотел я вам доставить.
Люсиль.
Нет, самому себе. К чему теперь лукавить?
Эраст.
А если б сердце вновь рвалось в свою тюрьму,
Как высшей милости, моля простить ему?
Люсиль.
Не надо умолять – боюсь я этой просьбы,
Чтоб слишком вам легко прощенье не далось бы.
Эраст.
Достаточно легко его нельзя мне дать,
Как скоро б ни было… О, я не в силах ждать!
Молю смиренно вас! Подобной страсти сила,
Подобная любовь бессмертье заслужила.
Что вы ответите на стон сердечный мой?
Люсиль.
Что?.. Можете меня вы проводить домой.
Эраст и Люсиль уходят.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Гро‑Рене, Маринета.
Маринета.
Как бесхарактерна!
Гро‑Рене.
О, как безвольны оба!
Маринета.
Краснею за нее.
Гро‑Рене.
Меня задушит злоба.
Ты не воображай, что я такой простак!
Маринета.
Не вздумай только ты, что я поддамся так!
Гро‑Рене.
Да сунься ты ко мне поближе, попытай‑ка!
Маринета.
Ты спутал, милый мой, я – не моя хозяйка.
Смотрите на него – подумаешь, небось,
Красавец! Так хорош, что лучше не нашлось!
Мне чувствовать любовь вот к этой глупой роже?
Мне бегать за тобой? Ну нет! Себе дороже!
Такие не для вас.
Гро‑Рене.
Ах, вот как! Ну постой!
Теперь уж разговор пойдет у нас простой.
На, вот тебе твой бант и ленточки обратно.
Прикосновенье их и то мне неприятно.
Маринета.
Тебе презрением я также отплачу
И от тебя беречь подарков не хочу.
Подарки тоже!.. На, бери. Булавок пачка.
Гро‑Рене.
А вот тебе твой нож. Подумаешь, подачка!
Уверен, что тебе он стоил два гроша.
Маринета.
Вот ножницы и цепь. Куда как хороша!
Гро‑Рене.
На, получай еще кусок вчерашний сыра.
Не сохраню его за все богатства мира.
Похлебки, жаль, твоей вернуть я не могу.
Маринета.
Нет писем здесь при мне, но я их все сожгу.
Все, до последнего, – в огонь, без сожаленья!
Гро‑Рене.
Иное для твоих найду употребленье.
Маринета.
Смотри не приходи просить меня опять.
Гро‑Рене.
Постой‑ка. Мы должны соломинку сломать[41]
В залог, что никогда не прекратится ссора.
Так принято везде – скрепленье договора.
Не строй же глазок мне. Ты слышишь? Я сердит!
Маринета.
И так в волненье я, а он еще глядит!
Гро‑Рене.
Ломай, тогда нельзя уж будет на попятный.
Ломай! Смеешься ты? Вот это непонятно!
Маринета.
Да ты меня смешишь!
Гро‑Рене.
Смеется! Эк ее!
Куда девалося все бешенство мое?
Ну что ж, так мы порвем?
Маринета.
Как ты.
Гро‑Рене.
Как ты.
Маринета.
Как знаешь.
Гро‑Рене.
Ужель мою любовь навек ты отклоняешь?
Маринета.
Как хочешь.
Гро‑Рене.
Нет, как ты. Скажи!
Маринета.
Нет, не скажу.
Гро‑Рене.
Ни я.
Маринета.
Ни я.
Гро‑Рене.
Ни я.
Маринета.
И слово я сдержу.
Гро‑Рене.
Э, бросим глупости! На что это похоже?
Дай руку! Я простил.
Маринета.
И я простила тоже.
Гро‑Рене.
О боже! При тебе сейчас же я размяк.
Маринета.
О, как я при тебе глупею, мой толстяк!
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Маскариль один.
Маскариль.
«Лишь ночь над городом раскинет покрывало,
Хочу к Люсили я проникнуть, как бывало.
Ступай и приготовь фонарь мне потайной,
Оружье забери, пойдешь и ты со мной».
А мне послышалось, скажу вам непритворно:
«Ступай, возьми узду и вешайся проворно».
Пожалуйте сюда, любезный мой патрон!
Я приказаньем так был вашим изумлен,
Что прямо онемел, язык прилип к гортани.
Теперь же, не страшась несправедливой брани,
Готов я рассуждать спокойно обо всем.
Поговоримте же. «Так решено: тайком
Хотите нынче в ночь пробраться вы к Люсили?» –
«Да, Маскариль, хочу». – «А вы сообразили,
Кто поступает так?» – «Влюбленные». – «Ничуть!
Глупцы, которым жизнь не дорога отнюдь». –
«Ты знаешь, почему так нужно?» – «Почему же?» –
«Люсиль разгневана ужасно». – «Ей же хуже!» –
«Но мне любовь велит упасть к ее ногам». –
«Любовь болтает зря. Кто поручится нам,
Что нас не будет ждать за это все расплата,
Месть гневного отца, соперника иль брата?» –
«Ты думаешь, они злоумышляют месть?» –
«Конечно, думаю. Что на рожон нам лезть?
Соперник всех страшней». – «Оставь свои советы;
Ты, верно, позабыл про наши пистолеты.
Ведь драться можем мы и отразить врага». –
«Так. Этого и ждал покорный ваш слуга.
Я – драться? Вот уж нет! На это я не годен,
С отважным рыцарем Роландом я не сходен.[42]
Я слишком мил себе, и стоит вспомнить мне,
Что стали дюймов двух достаточно вполне,
Чтоб сразу предо мной отверзлись двери гроба,
Как странная меня охватывает злоба». –
«От головы до ног вооружишься ты». –
«Тем хуже. Будет мне трудней удрать в кусты.
К тому же в панцире найти возможно щелку,
Чтоб острие копья просунуть втихомолку». –
«Знать, трусом ты прослыть желаешь, Маскариль!»
«Лишь быть бы живу мне, все остальное – гиль.
За четверых меня считайте за едою,
В сраженье же – я нуль, я этого не скрою.
Быть может, в лучший мир вас и влечет душа,
По мне ж, земная жизнь довольно хороша,
И мне расстаться с ней нисколько не угодно.
Вы, право, можете одни глупить свободно».
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 73; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!