СГАНАРЕЛЬ, ИЛИ МНИМЫЙ РОГОНОСЕЦ 17 страница
Что и у вас в душе любовь ко мне живет,
Что дружбу пылкую мою делить вы рады
И, будь я женщиной, не будь меж нас преграды,
Ко мне пылали б вы сердечных чувств огнем.
Валер.
Подобной ревности я не встречал ни в ком,
Но, как бы ни было, мне это чувство лестно,
И вам охотно дам такую клятву.
Аскань.
Честно?
Валер.
Вполне.
Аскань.
О, если так, я клятву вам даю,
Что ваши выгоды с своими я солью!
Валер.
Я вскоре тайну вам одну открыть посмею,
И дружбой мне помочь вы сможете своею.
Аскань.
И я один секрет доверю тоже вам
И дружбу выказать мне вашу повод дам.
Валер.
Каким же образом? Как я успею в этом?
Аскань.
Вздыхаю тайно я, а над моим предметом
Вы можете один иметь такую власть,
Чтоб увенчать мою мучительную страсть.
Валер.
Откройтесь мне, Аскань. Когда мое участье
Способно вам помочь, своим считайте счастье.
Аскань.
Сказали больше вы, чем думали.
Валер.
О нет!
Но назовите же скорее свой предмет.
Аскань.
Нет, время не пришло. Но будьте лишь готовы
Узнать, что то лицо вам очень близко.
Валер.
Что вы!
О, как бы я был рад! Ужель моя сестра?..
Аскань.
Ни слова!
Валер.
Почему?
Аскань.
Так. Не пришла пора.
Узнавши ваш секрет, я свой открыть посмею.
Валер.
|
|
|
Но позволения еще я не имею.
Аскань.
Добейтесь же его и возвращайтесь с ним;
Кто будет друг верней – тогда мы и сравним.
Валер.
Пусть так, я очень рад.
Аскань.
Я буду клятве верен.
Валер уходит.
Фрозина.
Он дружбу братскую найти у вас намерен.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Аскань, Фрозина, Люсиль, Маринета.
Люсиль (Маринете).
Так, решено! Пойми: одна возможна месть –
Хоть чем‑нибудь его в отчаянье привесть.
О, сердцу моему так сладко будет мщенье!
(Асканю.)
Мой брат! Вам предстоит увидеть превращенье.
Не буду больше я с Валером так горда,
Ему отдать любовь решаюсь навсегда.
Аскань.
Что слышу! Вы шутить хотите, вероятно?
Мне переменчивость такая непонятна.
Люсиль.
Но непонятнее ответ ваш для меня:
Не вы ль достоинства Валера оценя,
Из‑за него меня бранили так? Не вы ли
Меня в жестокости и гордости винили?
И что ж: решила я исполнить ваш совет –
И порицание встречаю вдруг в ответ!
Аскань.
Я позабыл о нем, судьбою вашей занят.
Я знаю, что Валер вам отвечать не станет,
Другая страсть теперь душе его закон.
А вдруг на ваш призыв не отзовется он?
Люсиль.
|
|
|
Ах, самолюбие мое вас беспокоит?
Поверьте, за него тревожиться не стоит:
Он от меня не скрыл своей любви огня.
Скажите же ему всю правду от меня,
А не хотите вы – сама сказать сумею,
Что нежностью меня растрогал он своею…
Что это значит, брат? Чем вы так смущены?
Аскань.
Увы, сестра моя! От сердца глубины
Я умоляю вас: одумайтесь, сдержитесь
И от намерений подобных откажитесь.
Сестра! Валер любим несчастною одной, –
Она мне дорога не менее родной.
Внемлите же мольбам и заклинаньям брата,
Подумайте: она ни в чем не виновата.
Она открылась мне, и власть любви такой
Должна торжествовать над гордостью людской.
Да, вы бы сжалились, наверно, над бедняжкой,
Поняв, какой удар готовите ей тяжкий.
Страдая вместе с ней, скажу вам наперед:
Сестра моя! Она, наверное, умрет,
Невозвратимую потерю обнаружа.
Эраст достоин вас, для вас нет лучше мужа;
Взаимная любовь…
Люсиль.
Я, брат, не знаю той,
О ком печетесь вы с такою добротой…
Но прекратим наш спор. Довольно, ради бога!
Я в одиночестве хочу побыть немного.
Аскань.
Жестокая сестра! Вы губите меня,
Свое ужасное намеренье храня.
Аскань и Фрозина уходят.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Люсиль, Маринета.
|
|
|
Маринета.
Какое быстрое, сударыня, решенье!
Люсиль.
Любовь оскорблена – ей нужно утешенье.
Что близко под рукой, берет она, спеша,
Чтоб местью поскорей насытилась душа.
Изменник! Наглое такое оскорбленье!
Маринета.
Я не могу прийти в себя от изумленья,
Кругом да около напрасно я брожу.
Что приключилось тут – ума не приложу.
Едва ли можно быть – скажу я вам по чести –
Восторженней, чем он, от вашей доброй вести:
Он так возликовал от вашего письма,
Звал божеством меня, был прямо без ума.
Однако же, когда явилась я вторично,
Я встречена была ну прямо неприлично.
Все изменилось так, что просто чудеса!
Но что произошло за эти полчаса?
Люсиль.
Что б ни произошло, мне это безразлично,
И ненависть моя отныне безгранична.
Как! Этой низости причину ищешь ты
Не в глубине его душевной черноты?
Письмо мое, винюсь, есть слабости излишек.
Но где же повод в нем для неприличных вспышек?
Маринета.
Вы правы. Сознаюсь: он виноват кругом
И мы нигде черней измены не найдем.
Вперед наука нам. Развешиваем уши,
Когда бездельники смущают наши души,
Клянутся нам в любви, страдают без конца,
И эти россказни смягчают нам сердца.
|
|
|
Мы поддаемся им затем, что слишком слабы.
Мы глупы, а они… Чума их всех взяла бы!
Люсиль.
О, пусть он надо мной смеется – ничего!
Недолго ведь его продлится торжество.
Я покажу ему, как в сердце благородном
Легко сменить любовь презрением холодным.
Маринета.
Да хорошо еще, что мы не в их руках;
Что было б иначе – подумать просто страх!
Нет, что ни говори, недаром в вечер темный,
Как расшалимся мы, я оставалась скромной.
Другой бы, может быть, и натянули нос:
«Брак, мол, прикроет грех». Но я nescio vos .[29]
Люсиль.
Послушай: неужель твой ум совсем не чуток,
Что этакий момент ты выбрала для шуток?
Я в сердце самое поражена навек,
И если б захотел тот низкий человек…
Но нет, я и на то рассчитывать не смею,
Что как‑нибудь отмстить удастся мне злодею
(Уж слишком был небес несправедлив удар,
Чтоб ждать от них себе могла я мести в дар).
Когда б он захотел по воле провиденья
Мне жизнью заплатить за эти заблужденья, –
В слезах у ног моих проступок свой кляня, –
Не вздумай за него упрашивать меня.
Напротив, я хочу, чтоб ты без сожаленья
Напоминала мне всю дерзость оскорбленья;
И если б в слабости сердечной я могла
Забыть, как честь моя унижена была, –
Пусть преданность твоя суровей вдвое будет
И справедливый гнев опять во мне разбудит.
Маринета.
О нет, не бойтесь вы, чтобы мой гнев утих:
Оскорблена и я не меньше вас самих,
И лучше в девушках всю жизнь свою останусь,
Но с толстяком своим коварным я расстанусь.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же и Альбер.
Альбер.
Люсиль! Нельзя ль ко мне учителя позвать?
Хочу наедине я с ним потолковать.
Быть может, он мое рассеет беспокойство
И брата вашего мне объяснит расстройство.
Люсиль и Маринета уходят.
В какие пропасти мучений и забот
Дурной поступок нас безжалостно влечет!
Корыстолюбия презренного избыток
Уж сколько моему доставил сердцу пыток!
Наследство столько уж мне принесло вреда,
Что лучше бы о нем не знать мне никогда.
То мне представится, что стал обман известным,
Что в нищете семья, я заклеймен «бесчестным»;
То я за жизнь его пугаюсь и дрожу,
О мальчике чужом совсем с ума схожу;
Уеду ль по делам, боюсь по возвращенье
О бедствии таком услышать сообщенье:
«Как! Вы не знаете? У вашего сынка
Горячка, сломана нога или рука».
О чем ни думаю, а в мыслях неотвязных
Сто разных горестей и бед разнообразных.
А!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Альбер, Метафраст.
Метафраст.
Mandatum tuum curo diligenter .[30]
Альбер.
Учитель! Я хотел…
Метафраст.
Учитель – magister ,[31]
В три раза больший.
Альбер.
А! Не знал, скажу по чести.
Но это все равно. Учитель! Надо вместе…
Метафраст.
Прошу вас продолжать.
Альбер.
Я рад бы продолжать,
Но красноречие вас попрошу сдержать.
Итак, учитель, я – уж в третий раз, заметьте –
Хочу просить у вас: на мой вопрос ответьте.
Мой сын – вы знаете, мне очень дорог он…
Метафраст.
«Filio non potest…» [32]
Альбер.
Э, бросьте ваш жаргон!
Чтоб с вами по душам потолковать о сыне,
Совсем не надобно нам прибегать к латыни.
Я верю на слово – готов поклясться в том! –
И в ваши знания и в докторский диплом.
Но чтобы выяснить его тоски причину,
Вы вашу не должны выкладывать доктрину
И поучать меня и слов пускать картечь,
Как будто с кафедры вы говорите речь.
Покойный мой отец (он был высоких правил)
Лишь Часослов меня весь выучить заставил;
Полвека я его читаю день за днем
И все же ничего не понимаю в нем.
Так от науки вы на время оторвитесь
И речью как‑нибудь ко мне приноровитесь.
Метафраст.
Так.
Альбер.
Сыну моему внушает ужас брак.
Напрасно я его пытаю так и сяк –
Холодность вижу в нем одну и нежеланье.
Метафраст.
Не Марка ль Туллия сказалось здесь влиянье?[33]
Подобных склонностей его держался брат:
Еще Athanoton , как греки говорят…
Альбер.
Оставьте греков вы, славян всех и албанцев
И всяческих тому подобных иностранцев,
Ученый мой магистр! Они тут ни при чем,
У нас нет с ними дел, он с ними не знаком.
Метафраст.
Отлично. Что ж ваш сын?
Альбер.
Меня берет сомненье:
А вдруг он тайное скрывает увлеченье?
Он грустен, молчалив. Уж тут не жди добра.
Как по хозяйству лес я обходил вчера,
Я подглядел его в непроходимой чаще,
Уединения он стал искать все чаще.
Метафраст.
«В уединении скрывался он лесном».
Такое место мы secessus назовем.
Вергилий так сказал: Est in secessu locus …[34]
Альбер.
Вергилий вам сказал? Однако вот так фокус:
Откуда он узнал? Ведь в той лесной глуши
Мы были – я да сын, и больше ни души.
Метафраст.
Прошу прощения: назвал я имя это
Не как свидетеля – как славного поэта.
Альбер.
А я вам говорю: мне вовсе дела нет,
Что скажет вам любой свидетель иль поэт.
Я подтверждаю сам свои предположенья.
Метафраст.
Однако выбирать должны мы выраженья
У лучших авторов. Tu vivendo bono, [35] –
Нас учат, – scribendo sequare peritos. [36]
Альбер.
Черт или человек! Меня ты слушать будешь?
Метафраст.
Квинтилиан[37] сказал…
Альбер.
Терпенье с ним забудешь!
Болтун!
Метафраст.
Его слова сейчас вам приведу
И, верно, к ним у вас сочувствие найду.
Альбер.
О, черт тебя возьми! Ужель тебе все мало?
Вот искушение меня вдруг обуяло:
Вкатить бы парочку хороших оплеух!
Метафраст.
Что вас так гневает? Зачем бранитесь вслух?
Чего хотите вы?
Альбер.
В двадцатый раз: нельзя ли,
Чтоб вы дослушали меня и не прервали?
Метафраст.
Ах, только и всего? К чему же столько слов?
Молчу.
Альбер.
Давно бы так!
Метафраст.
Я слушать вас готов.
Альбер.
Итак…
Метафраст.
Пускай сойду на ранней смерти ложе,
Когда хоть слово я скажу.
Альбер.
Помилуй боже!
Метафраст.
Мне не поставите болтливости в вину.
Альбер.
Аминь!
Метафраст.
Начните же рассказ ваш.
Альбер.
Я начну.
Метафраст.
Не бойтесь, чтоб я вас прервал неделикатно.
Альбер.
Я верю.
Метафраст.
Слушать вас мне будет лишь приятно.
Альбер.
Прекрасно.
Метафраст.
Обещал я замолчать совсем…
Альбер.
Довольно же!
Метафраст.
…и я отныне буду нем.
Альбер.
Чудесно.
Метафраст.
Ну, смелей! Но говорите кратко.
В моем внимании не будет недостатка,
Я не раскрою рта.
Альбер (в сторону).
Предатель и злодей!
Метафраст.
Но говорите же, кончайте поскорей!
Я долго слушал вас, и слушал бескорыстно,
Пора начать и мне.
Альбер.
Так слушай, ненавистный!..
Метафраст.
Как? Слушать все еще? Сбегу со всех я ног,
Коль мы не превратим беседу в диалог.
Альбер.
Мое терпение…
Метафраст.
Все говорит! Per Iovem! [38]
Альбер.
Я не сказал…
Метафраст.
Ужель ничем не остановим
Потока быстрого стремительных речей?
Я просто изумлен! Он льется как ручей!
Альбер.
Я наконец взбешусь!
Метафраст.
О пытка без названья!
Открыть мне дайте рот хотя б из состраданья!
Молчащего глупца смешают наконец
С безмолвным мудрецом.
Альбер.
Ты замолчишь, мудрец!
(Уходит, но скоро возвращается.)
Метафраст.
Здесь мысль разумную припомнить не пора ли?
Мысль эта: «Говори, чтобы тебя познали».
Да, если у меня речь будет отнята,
То превратиться я скорей готов в скота
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 66; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!