Памяти Риммы Михайловны Ивановой 8 страница
«...Местным комитетом [Красного Креста уже] мобилизовано 40 сестер, отличных в своем деле, которые во всякое время могут быть отправлены на театр военных действий»8.
В ответ на эти телеграммы Исполнительная Комиссия извещает Елизаветградский комитет, что она принимает с благодарностью предложение Елизаветградского местного комитета Красного Креста о готовности оборудовать лазарет для баржи на 200 кроватей и согласна присвоить формируемому отряду наименование «Плавучий лазарет гор. Елизаветграда и уезда».
Тогда же в Елизаветграде были открыты временные курсы для подготовки сестер милосердия на театр военных действий, на них записались 43 слушательницы, которые к 25 марта заканчивали обучение.
О возможности предоставления в его распоряжение баржи для оборудования на ней госпиталя запрашивает Исполнительную Комиссию Красного Креста Смоленское местное управление.
Вологодское местное управление выражало готовность выслать по требованию Комиссии, кроме 10 сестер милосердия, положенных по штату, еще 14 хорошо подготовленных в профессиональном отношении. Все 24 сестры рекомендовались как опытные, прошедшие двухгодичный курс обучения и в течение нескольких лет занимавшиеся практикой в больницах и у частных лиц.
В качестве примера, характеризующего кадровый состав, отправляемый на Дальний Восток, можно отметить отряд Кубанской области. Здесь вместе с 2 врачами (старший и младший) работали 2 помощницы врача (обе студентки V курса, дворянки, девицы, одна 28 лет, вторая - 30, и весьма благонравные), 7 сестер милосердия (из них четыре казачки, вдова офицера, крестьянка и мещанка), 15 санитаров (в основном крестьяне) и добровольная сиделка - жена казака, который отправился на фронт санитаром. Отъезжающим для работы на плавлазарет была составлена специальная инструкция на основе Нормального Устава, о котором шла речь выше. Ехать на театр военных действий считалось за честь.
|
|
|
Мы рассмотрели на примере Елизаветградского и Кубанского местных комитетов комплектование личным составом и средствами плавлазаретов. Аналогичная деятельность была характерна и для остальных комитетов и общин.
Снаряжением плавучих лазаретов для перевозки по рекам Амуру и Сунгари, а также действовавших на суше лечебных учреждений занимались Тульское, Харьковское земства, Петербургский биржевой комитет, Петербургское кредитное общество. Петербургское купечество имело на Дальнем Востоке в Харбине лазарет, плавучую баржу-лазарет на реке Сунгари, кроме того, оно оборудовало и содержало на реке Волге военно-санитарный пароход «Новик» для эвакуации больных и раненых внутри России.
|
|
|
Общественные организации Москвы, Екатеринодара, Симферополя, Кубани и других городов и регионов России отправляли свои санитарные отряды на фронт. Следует отметить участие в этом деле Городских Дум, а также частные пожертвования. Например, сформировала баржу императрица Мария Федоровна; 2 баржи - великая княгиня Ксения Александровна. Не осталась в стороне графиня Е.В.Шувалова, которую Воронцов-Дашков благодарил следующим письмом: «Милостивая Государыня графиня Елизавета Владимировна. Имею честь принести Вашему Сиятельству от имени Исполнительной Комиссии глубокую благодарность за полное снаряжение плавучего лазарета и готовность отправиться лично на театр военных действий»9.
Характерным было то, что комитеты, общины, общества, словом те, кто финансировал, оборудовал, комплектовал людьми,ставил обязательным условием (и это не расходилось, а совпадало с предложением Красного Креста) присвоение сформированным лечебным учреждениям имени того общества, которое его снаряжало.
Самое активное участие в создании лечебных учреждений и комплектовании их медицинскими кадрами принимали общины сестер милосерия: «Христа Спасителя», «Утоли моя печали», Белостокская, Кауфманская и другие. Особенно большой вклад в организацию плавучих лазаретов и обеспечение их квалифицированными сестрами милосердия внесла община сестер милосердия имени доктора Кауфмана. Высоко ценя профессионализм, добросовестное исполнение своих обязанностей сестрами этой общины, Исполнительная Комиссия направила в нее 2 апреля 1904 г. письмо с просьбой командировать от общины 40 сестер для работы в госпиталях и лазаретах.
|
|
|
14 июня 1904 г. уполномоченный Красного Креста князь Васильчиков сообщал, что деятельность баржей, эвакуирующих раненых, началась. Первый караван Петербургского и Московского купечества и баржи прибыли в Хабаровск, остальные начнут функционировать на днях.
Создалась целая баржевая флотилия из 7 пароходов и 11 барж. Караван составлялся из 2 барж и пассажирского парохода. На караване (кроме команды и охранной стражи) находились 4 врача, заведующий хозяйством, 22 сестры милосердия, 2 фельдшера, 30 санитаров и 5 поваров. Всего 64 человека. Среди медицинского персонала плавучих лечебных учреждений были и женщины-врачи Е.З.Строгая, О.П.Феокритова.
Однако нельзя не сказать о недостатках транспортировки раненых по рекам. Во-первых, работа медицинского персонала велась лишь в один конец, то есть тогда, когда эвакуация осуществлялась из района военных действий; возвращался же караван пустым, и дни, проведенные в обратном рейсе, являлись по сути тратой времени, правда, персонал получал долгожданную передышку. Во-вторых, рейсы в Хабаровск продолжались около 3 недель. Такая медлительность передвижения являлась, пожалуй, главным недостатком водной эвакуации.
|
|
|
В «Истории русско-японской войны», вышедшей вскоре после ее окончания, дана довольно яркая картина происходившего. Видно, что полевые подвижные госпитали формировались, как правило, в глубине России и лишь некоторые в Харбине. Большинство их создавалось с начала сентября 1904 г. по январь 1905 г., то есть спустя 7 месяцев после объявления мобилизации. Возникали различные сложности, вытекающие из незнания местных климатических условий, например, в отношении одеял и халатов для раненых и больных. Были выделены только теплые, а для местного жаркого климата нужны были совсем другие.
Формирование лечебных учреждений задерживалось и по той причине, что заранее - в мирное время, не были подготовлены врачи для ведения госпитального хозяйства, не были назначены в полевые подвижные госпитали хирурги, поскольку в мирное время не существовало каких-либо курсов, где бы врачи готовились для замещения должностей главных врачей госпиталей, или же при госпиталях мирного времени.
В качестве своеобразной иллюстрации неподготовленности запасных кадров для войны можно сказать о фельдшерах. В подавляющем большинстве призванные из запаса, они уже давно занимались крестьянским хозяйством и забыли элементарные навыки медицинской службы. Нижние чины, поступавшие для укомплектования личного состава госпиталей из полков, убывших на Дальний Восток, а также оставшиеся в лазаретах, не соответствовали необходимым требованиям, поскольку встречались среди них отбывшие наказание в дисциплинарных батальонах и имевшие заболевания, не допускающие медицинскую работу с людьми.
Не будет преувеличением в связи с этим сказать, что профессионально подготовленные сестры милосердия, женщины-врачи, фельдшерицы являлись живительной струей в оказании помощи раненым и больным воинам.
К тому же возникали трудности с приготовлением пищи, так как не было опытных поваров, хлебопеков. Самим приходилось оборудовать здания под госпитали, сооружать бани, умывальники и т.д. Нужно также отметить еще и то, что помимо сложностей войны и условий Дальнего Востока дело осложнялось и тем, что заведующие организацией госпиталей, и все те, кто был связан с этим не только не имели законов, инструкций, бланков, но и не были достаточно компетентными лицами, так как занимались этим порой люди, не имевшие к тому никакого отношения, как, например, командир полка.
Возникает поразительная ситуация - неготовность, неумение официальных лиц - с одной стороны, и широкий патриотический подъем населения России - с другой. Однако война шла, люди гибли, получали ранения и им нужна была ежедневная помощь, а посему медицинские лечебные учреждения продолжали формироваться, вступать в строй и обслуживать воинство российское.
Полевые подвижные госпитали рассчитывались на 200 кроватей для нижних чинов и 10 для офицеров, однако, в период тяжелейших мукденских боев им приходилось принимать до 400, так как раненых было очень много.
Во время русско-японской войны полевые подвижные госпитали имели 3 больших шатра, которые самим персоналом приспосабливались к зиме. К дверям делали тамбуры, с боков утепляли стенкой из гаоляна, внутри сукном, устанавливали железные печи, поддерживая в них огонь день и ночь, только тогда в таких шатрах можно было работать.
Но с увеличением числа госпиталей шатров становилось недостаточно. Чтобы как-то выйти из положения, приходилось оборудовать землянки, китайские фанзы. Недостатком таких «госпиталей» являлось то, что они не были подвижными и на их разворачивание уходило до 2 недель, что в условиях боев, естественно, приводило к печальным результатам.
В литературе и архивных источниках отмечаются неудобства, сложности из-за длительного развертывания госпиталей, так как они не успевали за войсками. И в процессе войны выявилась целесообразность не разворачивать полевые подвижные госпитали на 200 - 400 мест, а использовать небольшие - на 50 - 70, не более 100, что позволяло при уменьшении обслуживающего персонала (недостаток которого был явным) увеличивать общее число этих госпиталей на корпус и армию. Это давало возможность полевым подвижным госпиталям выполнять свою первейшую функцию - своевременно появляться вблизи тех позиций, где шел бой, тут же оказывать помощь раненым, к тому же при необходимости быстро сворачиваться и уходить.
Следует отметить и еще од: ну трудность в работе медицинского персонала полевых подвижных госпиталей. Приходилось проявлять немалую смекалку, вкладывать огромный труд при получении необходимого из корпусных интендантств; да к тому же хлеб печь самим; за фуражом, продуктами ездить за несколько десятков верст. Чтобы понять и оценить эту сторону самоотверженной деятельности медицинского персонала на войне, можно назвать такую цифру, приведенную в «Истории русско-японской войны»: ежемесячная заготовка только фуража требовалась 1200 пудов на небольшой госпиталь. За продуктами приходилось ездить далеко, посылать чуть ли не треть людей, которые от непрерывного переутомления болели и, поэтому естественно, снижалась эффективность медицинского обслуживания.
Хотя и с большим трудом, но медики добывали съестные припасы, и больные получали пищу хорошего качества, из свежих продуктов. Если даже мужчины испытывали трудности моральные и физические по заготовка продуктов, то можно представить каково приходилось женщинам, самоотверженно трудившимся на ниве войны.
Но уж если государство втянулось в войну, нужно было вести ее, а это - убитые, искалеченные, раненые, больные люди, ожидавшие срочной милосердной помощи, которую и осуществляли вместе с мужчинами и женщины.
С середины марта 1904 г. начинают действовать различные госпитали: Иверский, Елизаветинский, Крестовоздвиженский. Что касается последнего то, начав свою деятельность на благо воинства российского в Крымскую кампанию 1853 - 1856 гг., кресто-воздвиженские сестры милосердия продолжали ее в русско-турецкую войну 1877 - 1878 гг. и теперь - в 1904 - 1905 гг. - они на полях сражений; то есть уже более полувека сестры Крестовоздвиженской общины - в строю, неизменно служа на поле брани воинству и Отечеству.
Одним из главных пунктов, где сосредоточилось наибольшее количество госпиталей, был Харбин, который, как отмечается в материалах того времени, представлял собой одну сплошную больницу. Кроме 21 военного госпиталя и 18 слабосильных команд, здесь действовало много учреждений Красного Креста. В нем располагались 12 плавучих лазаретов на 1650 человек: Елизаветградский, Кубанский, 2 Московского купечества, Вологодский, 2 Кауфманских, 2 ее императорского высочества великой княгини Ксении Александровны, ее величества государыни императрицы Марии Федоровны, Петербургского купечества и, наконец, лазарет под попечением Склада Мраморного дворца.
В мае 1904 г. Красный Крест уже располагал в зоне боевых действий 13 500 кроватями, из которых до 2000 приходилось на долю земской организации и 700 - дворянства. Госпитали, работавшие под флагом Красного Креста, разделялись на собственные Красного Креста, дворянской и земской организаций и содержащиеся на частные средства или на особых условиях.
Госпиталями собственно Красного Креста были: Иверский на 200 кроватей, но принимавший до 600 человек, начал действовать 23 марта в городе Харбине; Елизаветинский (принимал до 600 человек - город Харбин); Георгиевский (на 600 - 800 человек); Крестовоздвиженский (открылся 24 апреля в городе Мукдене); Владимирский, начавший работу 27 апреля в городе Мукдене, на 200 кроватей; Евгеньевский на 200 кроватей находился в передовых частях; Воронежский начал действовать в конце мая в городе Тьелине; госпиталь Дамского лазаретного Комитета открылся в июне в городе Имяньпо; Тамбовский на 100 кроватей, затем увеличенный до 200, на станции Муллин; 2-й Георгиевский госпиталь; 2 Саратовских, Волынский, Костромской, Тверской, Каменец-Подольский, Новгородский, Орловский, Витебский, Новочеркасский. К числу госпиталей следует отнести также хорошо оснащенную Русскую больницу Лесопромышленного товарищества в Мукдене.
Кроме госпиталей и лазаретов Красного Креста, обслуживали раненых и больных воинов и содержащиеся за счет частных средств дворянских, земских организаций такие, как дворянский на 400 кроватей, начал действовать 30 мая в Харбине; 5 московских отрядов, которые соединившись вместе, устроили в городе Лошагоу госпиталь на 250 кроватей, но принимали до 350 человек; 2 курских отряда образовали госпиталь; ярославский и костромской отряды также объединились в госпиталь; 2 тульских и орловский устроили госпиталь для 300 человек.
На частные средства были оборудованы госпитали Лифляндский, императрицы Марии Федоровны, Евангелический, Русско-Голландский, госпиталь имени служащих Юго-Западной железной дорога, Финляндский отряд, Болгарский отряд. Во всех госпиталях служили сестрами милосердия женщины.
Деятельность сестер милосердия на театре военных действий, как и всего медицинского персонала, почти ежедневно увеличивалась, так как проходило развертывание новых госпиталей, расширялись существующие, прибывали летучие и другие отряды, резервный медицинский персонал.
Вместе с госпиталями, полугоспиталями, лазаретами, полевыми госпиталями, военно-санитарными транспортами прибывали и сестры милосердия. Им и всему медицинскому персоналу приходилось работать в особо трудных условиях. Война шла в чужой стране, не особенно дружелюбно относившейся к русским войскам; сама война носила оборонительный характер. Эти и другие причины создавали ряд сложностей в работе медиков. Они оказались перед дилеммой: с одной стороны, долг медицины - оказание помощи раненым - повелевал как можно ближе подойти к ним; с другой - врачи, сестры милосердия могли оказаться под огнем вражеской артиллерии и, кроме того, была опасность потерять людей и имущество при отступлении частей. В такой обстановке им приходилось быстро передвигать госпитали, то свертывать их, то разворачивать, сообразуясь с военными событиями.
Так же, как и в период русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг. для быстрой эвакуации раненых создавались санитарные поезда. Каждый санитарный поезд комплектовался в среднем из 7 - 8 вагонов 3-го класса, до 15 товарных, приспособленных для транспортировки раненых; 2 офицерских вагонов, 1 из которых служил операционной, а также кухни, цейхгауза, ледника.
График движения поездов был весьма напряженным. До начала больших боев 18 апреля ими были вывезены из Порт-Артура, Дальнего, Дашичао, Инкоу, Ляояна почти все больные, находившиеся в военных госпиталях, а после 18-го и раненые. Было перевезено до 4000 человек.
К маю было оборудовано 22 теплушечных поезда, в каждом из которых находилось 6 - 8 сестер милосердия. Но и они, а также другие эвакуационные поезда: санитарные, именные и т.п. не в силах были своевременно вывезти около 60 тыс. раненых и больных после мукденских боев.
Эвакуационная работа была чрезвычайно напряженной и непрерывной, вытекающей из характерной особенности боев в Маньчжурии - их затяжного позиционного характера. Под Ляоянгом и Мукденом бои велись около 2 недель без перерыва. Мукденские бои вошли в историю как самая ужасная страница русско-японской войны. Отсюда колоссальное количество раненых, которым оказывалась помощь на месте, но огромную массу необходимо было эвакуировать. Поток был так велик, что поезда едва успевали разгружаться. В Харбине скапливалось по 3 - 4 поезда на станции, которые стояли не разгруженными по несколько дней, не хватало санитаров, не успевали сортировать больных и раненых, перевязывать, врачи не могли ежедневно их осматривать в поездах и на сортировочных пунктах; не была налажена в нужной мере организация транспортных средств, санитарных железнодорожных поездов.
Главным пунктом, через который прошло наибольшее количество раненых и больных воинов, являлся Харбин. Железными дорогами, по рекам Амуру и Сунгари отправлялись массы воинов в Хабаровск, Иркутск и другие города. И в этой напряженной работе львиная доля ложилась на плечи женщин.
К 1 февраля 1905 г. были сформированы уже 92 санитарных поезда: Красного Креста, земств, дворянства, именные (великой княгини Марии Павловны, княгини Юсуповой и других). Работать в них было очень сложно, так как теплушечные и товарные вагоны не имели прямого сообщения, а раненых надо было кормить, перевязывать. Главное достоинство теплушечных вагонов - возможность взять побольше больных и раненых. Санитарные поезда могли взять каждый не более 200 - 300 человек, теплушечные - 500 - 800, а в случае крайней необходимости до 1000.
Для выхода из сложной эвакуационной ситуации по линии движения поездов на станциях и в вагонах на разъездах создавались комплексные питательные и перевязочно-питательные пункты. За сутки такие пункты могли накормить от 2 до 3,5 тыс. человек. На наиболее крупных пунктах питалось и большее количество. Так, за период мукденских боев в Гунчжулине - до 40000, на станции Яомынь - до 25000; при Георгиевском госпитале с 17 по 19 августа получили пищу 4,5 тыс. и на разъезде Ляоян 2-й - около тысячи; в 1-м Московском летучем отряде - свыше 3 тыс. человек. Кроме того, каждый летучий отряд, перевязывая раненых, кормил их по мере своих возможностей.
В ходе войны выявлялись наиболее явные упущения, которые затрудняли обслуживание эвакуируемых раненых и больных воинов, мешали быстрой и эффективной работе; их устраняли и уже к концу войны вдоль железной дороги от Харбина на юг образовалась целая сеть питательных пунктов. Так на линии Ляоян - Харбин в пунктах, открытых при лазаретах Красного Креста, земских учреждений кормили в день более 30 тыс. человек. Таким образом десятки тысяч транспортируемых воинов наряду с непосредственной медицинской помощью получали и питание.
В отчете Главноуполномоченного Александровского отмечалось, что при перевозке раненых и больных воинов выявилась еще одна существенная необходимость в организации эффективного обслуживания - помимо пунктов питания оборудовать на станциях по всей линии эвакуации дополнительные перевязочные пункты. Такие меры объясняются тем, что делать перевязки в товарных вагонах практически было невозможно из-за отсутствия проходов между вагонами, невероятной тесноты в помещениях, нехватки медицинского персонала, сопровождавшего поезд, а за время 4 - 5-дневного пути до Харбина нужно было постоянное наблюдение, перевязки, уход.
Учитывая это, в период ляоянских сражений возле вокзала станции Ляоян был устроен перевязочный пункт на базе специально вызванных для данной цели 4 полевых госпиталей. С развитием военных действий количество раненых и больных увеличивалось, а следовательно, увеличивался и поток эвакуируемых. Например, в 1904 г. за время тяжелейших боев на реке Шахэ в течение 3 дней со станции Мукден было эвакуировано свыше 33 тыс. человек.
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 57; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!