Памяти моего любимого дедушки, 38 страница
- Лола, Лола! А почему ты сегодня не накрашена, м-м-м? – заигрывающим тоном продолжал говорить пьяный.
- Тебя забыли спросить! – Линда оттолкнула от себя мужчину, но не сильно, и указала на дверь в другую комнату. – Иди уже!
Мужик поплёлся в соседнюю комнату, на ходу скидывая с себя туфли, пиджак и шляпу. Однако шнурок вдруг стал для него преградой, и он остановился у самой двери, застыв в ярых попытках его развязать. Однако, отчаявшись, он поднял голову в поисках какой-то, ведомой только ему надежды на помощь, и поймал взглядом меня, сидящую на кровати.
- О а… А она с тобой? – удивлённо и растерянно спросил мужчина, по-детски наивно и нагло тыча в меня пальцем.
- Иди-иди!
- О, Лолачка, дорогая! Я ведь знал, что только ты у меня одна! – расплылся он в пьяной улыбке и был буквально вбуравлен в дверной проём Линдой.
Женщина выдохнула, постояла пару секунд руки-в-боки, и, стыдливо приподняв на меня глаза, отправилась на кухню к отцу.
- Эх, ладно, - вяло зашагал Билли в коридор. – Пора собираться…
Я, было, хотела забрать свой рюкзак, но мальчик остановил меня.
- Не бери, не надо. Это не так долго.
- А к… куда мы пойдём? – спросила я, накидывая куртку на плечи, не веря всему случившемуся.
- Куда-куда… В бар.
И в моей голове невольно прозвучало должное окончание слова – «…дель».
8.
В баре было на удивление людно. Самое удивительное было то, как малыш Билли вошёл внутрь. А вошёл он просто – через главный вход, поздоровавшись с охранниками. На его слова: «Они со мной», охранники посмотрели на нас с отцом, переглянулись и захихикали, удивляясь безмятежности мальчишки. Очевидно – Билли здесь завсегдатай клиент.
|
|
|
Помещение оказалось довольно просторным. После небольшого коридора с лестницей, санузлом и служебными помещениями, мы вошли в основной зал. Слева от входа тянулась барная стойка, справа от неё были столики, а посередине – танцпол, на котором кружилась пара – женщина в сиреневом коротком платье и жгучий брюнет в характерном костюме с широким воротником и в шляпе с полями. Ну и образы у них тут, прямо хиты прошлого века! Здравствуй Мексика!
В дальнем правом углу, аккурат под квартирой Линды, шумная кампания играла в бильярд за одиноким, но большим столом. Вдоль стен стояли полукруглые мягкие диванчики со столиками, за которыми чаще всего сидели мужчины с… женщинами. Судя по внешнему виду, древнейшей профессии. Жуть, просто жуть! Это немыслимо! Куда я попала…
- О, Билли! – порадовался бородатый молодой красавчик-бармен мальчишке, ловко запрыгнувшему на высокий стул. – Давненько ты к нам не приезжал! Тебе как обычно колы?
- Да, дядя Френк.
Бармен начал что-то мешать и крутить в руках, а пока папа с очумевшими глазами смотрел на них обоих, я думала…
|
|
|
Я думала с тех самых пор, как Линда запихнула к себе в комнату пьяного мужчину… Я думала с тех пор, как буквально «выкрала» малыша Билли из грязных лап его ужасного отца. Я думала, что спасла его, а оказалось… Господи. Что же я наделала…
- Мисс, Вам плохо? – обратился ко мне бармен, посмотрев на меня искренне испуганными глазами.
Я сидела, скрестив пальцы на голове и примяв ими уши назад. Я была не в себе. Я была готова плакать, плакать так, как никогда раньше. Но эти глаза меня остановили. Бармен понял, что я абсолютно трезвая и что у меня что-то случилось.
- Давайте с позволения Вашего отца я налью Вам выпить?
- Ох, нет, спасибо, что Вы! – ответила я, буравя взглядом гладкую красивую столешницу. Глаза мои были заплаканы. Я… не сдержалась.
Боже, за что?! Что я такого сделала? Почему не я?! Почему мальчик должен страдать за мою оплошность, почему?! Теперь понятно, что имел в виду Билли, называя маму «Лолой». Как? Как… В голове не укладывается…
Отец кивнул, и бармен поставил передо мной стаканчик с непонятной жидкостью.
- Что это? – спросила я у отца.
- Пей.
На всякий случай перестраховавшись, я опрокинула стаканчик, будто бы в нём был крепкий напиток. И я не ошиблась. Что-то согревающее провалилось в мой, пускай даже и полный, желудок, но отчего-то через минуту в голове всё закружилось. Вот ведь…накрыло.
|
|
|
- Сколько с меня? – спросил папа.
- За мой счёт, - ответил официант. – Что-то серьёзное?
- И не то, чтобы да, и не то, чтобы нет. Всё зависит от того, кто и как это воспримет. Да, Билли?
- Угу, - процедил мальчишка, не вынимая изо рта трубочки. Он с удовольствием пил свой безалкогольный напиток и удивлялся нашим с папой манипуляциям. Это… умиляло.
И, пускай не на долго, но я забылась. Забылась на время, пока папа что-то выпивал, Билли беседовал с Френки, а бар гудел, превращаясь в бордель. На танцполе будто бы из ниоткуда появился шест, и не успел бармен Френки нас предупредить, как папа уже собрался с Билли на улицу.
- Спасибо, - кивнула я красавчику-бармену и улыбнулась от всего сердца.
Он галантно кивнул мне в ответ и продолжил протирать и так уже чистые стаканы. Хм, а он ничего…
9.
Ночь. По радио из окна передавали дожди районом южнее. Наверное, и в Номе сегодня дождь, и только у нас погодка как на ночном южном пляже. Разве что сухой воздух был уже холодным, но от жара нагретого за день асфальта и камня Уейлс даже сейчас был теплицей в суровой глуши Аляски.
|
|
|
Да уж… Хотя нет, тут было вовсе не тепло. Жарко. В барах города, наверное, становилось жарче с каждой минутой, прямо как дома у Билли. Хотя мальчишку это ни сколь ни колыхало. Ему, кажется, совсем было всё равно, будто бы так и заведено. Впрочем, в последнем мы с отцом уже успели убедиться… Отработанная и привычная система для малыша, что ходит пешком под стол. Всё ведь нормально? Нормально…
Нет, не надо было забирать мальчика из Бревиг-Мишн, нет! Я не могла найти себе места. У меня, казалось, была истерика. Зачем?! Зачем столько трудов и риска, столько нервов?! Ради чего?! Билли должен был прийти к лучшей жизни, а куда он попал? Чему он научится у такой матери? А… чему у такого отца? Может…
- Протрезвела? – спросил безбашенно прямо папа своим абсолютно спокойным и тихим голосом.
Ну вот, ещё один! И тоже делает вид, будто бы ничего не происходит! И… и хотя такие мысли ещё были в моей голове, я ответила: «Да». Уж не знаю, был ли стаканчик с выпивкой целесообразным или нет, только виски, разве что, уже не сжимало такой адской болью. Душу оно мне никак не вылечит. Ни в каком объёме. Ни при каких обстоятельствах… пробовала…
Отец спустя какое-то время нашей бездумной прогулки по городу подготовил, видимо, какую-то оправдательную речь и решил позвонить маме. Благо, что он успел за вечер зарядить свой мобильный в доме у Линды. Если отец собирается говорить с мамой, то она точно заставит его передать мне трубку, а я этого сейчас совсем не хотела. Одна нервотрёпка, а тут ещё и мама... И что я за дочь после этого, а? Сама же ушла, заварив эту кашу, мама дома волнуется, а я не хочу её успокоить… не хочу даже просто поговорить с ней! На душе от этого стало ещё хуже. Скверно.
- Алло? – начал папа. Мы шли как раз по пустынной и тихой улице. Луна освещала её своим голубым цветом, и только кузнечики нарушали ночную тишину. Интересно, откуда они только берутся в городе?
Однако не только папин голос осмелился разорвать звуки ночи. Отец включил громкую связь, чтобы я была в курсе дел. Билли же топал далеко впереди, гоняя в подворотнях толи голубей, толи кошек.
- Прости, Дженна, что не вышли на связь. Мы с Алу в Уэйлсе, мы…
- Что? Почему? Какой леший вас туда понёс? – послышался возмущённый голос из трубки. – Где ***?
Последний мамин вопрос окончательно разбил мои надежды. Да, *** всё-таки рванул за нами, и в этом больше не было сомнений. Ох, Господи, что же будет теперь?! Что же мне с этим делать? Как мне жить с этим? А если с *** что-то случится, то что тогда? И… неужели это его я тогда слышала в Теллере? Отчего-то среди множества переживаний и волнений мне вспомнилось именно это.
- Ну, понимаешь, тут вышла одна заминка…
- Какая заминка, Балто?! Какая?! Почему вы ещё не в Номе?
- Он хочет сказать, что в Номе мы будем не скоро, мам, - встряла я, посчитав, что оказалась права. С одной стороны, папе не хотелось говорить об этом маме, хоть он и понимал правильность моих слов, но с другой отца возмутила моя прямота, и он взглянул на меня укоризненно.
- Ч-Т-О-О-О???
- *** видели здесь, и мы идём по его следам. Мы можем нагнать его, но сколько времени это займёт…
- Вы издеваетесь?
- А что ещё ты предлагаешь мне делать, Дженна? Бросить его на произвол судьбы? – от этих слов папе самому стало не по себе. Мало того, что он врал, да ещё ведь мы и правда бросили ***. Где же ты, мой любимый друг?
- Зачем ты его отпустил, Балто, зачем? Ты ведь понимаешь, что если с ним что-нибудь случиться, то…
- С ним ничего не случиться, Дженна. Мы найдём его.
- …то это ты будешь во всём виноват!
Отец отвернулся от телефона, сжал зубы в недовольной физиономии, но ничего не сказал, решив опустить свою ярость. Это как раз то, что я от него не унаследовала – уравновешенность. Как он справлялся со всем этим – я не знаю.
- Дженна, послушай…
- А Газ? Вы его видели? Он тоже пропал.
- Газ? – удивился отец, сморщив брови.
- Да, Газ. Дети сказали, что он пошёл вместе с ***. Они ушли вдвоём, Балто, а куда?
И мне показалось, что отец знает куда. Глаза у него заблестели, забегали в прозрении, и он посмотрел на меня в ожидании подтверждения своих мыслей.
- Что? – вопросительно шепнула я папе, разведя руками. Чего он ещё от меня хочет? Хочет сказать, что я и в этом виновата? Я думала об *** и о том, что не смогу вернуться без него домой. Всё это – моя вина, вина моей инициативы. А тут ещё и Газ, который тоже зачем-то поплёлся за ***. Ох, Господи!
И ещё Билли, как в подтверждение моего горя, подбежал к нам. Неужели я и его погубила? Так, спокойно! Про *** и Газа мы ничего не знаем! Никого я не погубила!... Билли… Но, может, и нет?! Может, то, как он любит свою маму, то, как любит его она – вот настоящий критерий оценки моего поступка? А иначе что, надо было совсем его не возвращать?! Или оставить с папашей-алкашом? Не забирать же его к себе! Да и Френсис рассказывал, что мама у Билли хорошая и любящая, и что он не раз брал на себя такую же, как и я, ответственность.
И я, наконец, успокоилась. Наверное, не важно, какое решение я приняла, важно, что теперь я просто буду осторожнее. И, мне кажется, у Билли всё теперь разрешится: материнская любовь толкнула Линду на это, а не прихоть. Всё же так просто не решаются зарабатывать себе на хлеб таким вот образом. Да и глядя на квартиру Линды – ухоженную и комфортную – не скажешь, что она в чём-то подобном нуждается. Нет, Линда может прокормить себя и может прокормить сына, думаю, даже без таких «подработок», просто… Просто она хочет быть с ним, быть со своим мальчиком и готова ради этого на всё… А я дура. Я этого сразу не поняла…
Но пока я думала, я прослушала маму с папой. Они яро что-то обсуждали, почти что ругались, и папа не передал мне трубки. Хух, пронесло. Видимо, так было надо. Не стоит нервировать маму лишний раз, я и так представить себе не могу, что она чувствует.
- Алу, не хочешь очнуться? – «разбудил» меня папа.
- Что, пап?
- Ничего. Ни-че-го, - по слогам просмаковал он, остановился и спрятал мобильный в карман. После папа посмотрел на меня и добавил: - Может, хватит уже?
- Что?
- Думать. Есть – оно как есть. И ничего ты с этим не сделаешь.
- Сделаешь, - хотела возразить я, но папа меня перебил.
- Разве что примешь к сведению. Наверху на каждого из нас свои планы. Так что не горюй, - к нам как раз подбежал малыш Билли, будто бы в подтверждение папиных слов: - С ним всё будет хорошо.
- Ты не можешь ручаться, - видимо, из вредности воспротивилась я, и папин взгляд погрустнел. – Но я уже приняла это, пап. Спасибо.
- Я серьёзно говорю, дочь.
- Я тоже, пап.
- Пошли домой, - прервал наш диалог Билли. – Пора уже.
Оставшийся путь мы провели в тишине. По прибытию в квартире Линды уже никого не было, кроме самой хозяйки. Она выглядела несколько потрёпанной, но аккуратной и прибранной. Вся зажатая, женщина открыла нам дверь и, молча потупившись, впустила нас внутрь.
Малыш Билли отправился к себе. Он самостоятельно приготовил постель и лёг спать. Всё это было для него образом жизни, жизни самостоятельной и сложной, которая учила его лучше, чем это делали родители и школьные учебники. И только мама, его мама могла бы всё изменить, если бы была рядом.
Мы с отцом были приглашены на кухню. Чайник уже посвистывал на газу, когда мы пришли, и Линда засуетилась у кружек и газовой плиты. Нам давно пора было спать, но приготовить чай было для Линды делом принципа. Она не могла искупить свою вину, которую чувствовала перед нами, и пыталась отчаянно сгладить обстоятельства всеми возможными способами. А ещё ей было очень стыдно. Женщина краснела и смотрела в пол, сквозь стены, куда угодно, но только не на нас с папой. И чай снова ей помогал, оправдывая то время, которое она могла провести в одиночестве и думах. Уверена, она продумывала речь.
Но всё в нашей жизни не вечно, и заваривание закончилось, для кого-то быстро, а для кого-то так медленно. Наконец, Линда поставила перед нами кружки и села рядом. В кухне повисло молчание, и только отец со смаком отхлебнул кипяточка.
- Вы теперь жалеете, что привезли ко мне Билли, да? – спросила Линда, глядя себе на руки, которыми она ворочала свою чашку с чаем по блюдцу.
- Вы только ответьте мне на один вопрос. Вы сможете содержать ребёнка? – спросила я. Я… Просто я поняла и всё осознала. И когда Линда посмотрела на меня этими глазами… Господи, я запомнила этот взгляд навсегда! Ответ был уже совсем неуместен. Глаза матери говорили сами за себя, и я окончательно убедилась, что была права.
- Да, да, конечно! – улыбнулась Линда, будто бы и сама понимала, что слова её уже никому не нужны. И только папа невозмутимо щёлкал сухарик с чаем, наблюдая за нами. Он знал ответ уже давным-давно.
Разговор не шёл, но отец с этим справился. Справился так, что только на рассвете мы отправились на боковую. Договор о помощи Линды был в силе, и нам с отцом предстояло выжить из оставшихся часов хоть капельку времени на сон, чтобы восстановить силы и двигаться дальше. А всё-таки, как хорошо у них тут! Даже уезжать не хочется. Но эти мысли я быстро откинула, свалив всё на усталость и лень, которая впервые за последнее время настигла меня. И… и мне безумно не хотелось ей в этом отказывать. Я мигом улеглась на кровать, и приготовилась, было, ко сну, но одна только мысль не дала мне покоя.
Приподнявшись, я потянулась за телефоном, что стоял на зарядке. Включила… Сеть ловила прекрасно, и через несколько минут пришли долгожданные оповещения. «Пропущенный вызов – 19», *** и мама. Мурашки поползли у меня по спине. Мне казалось, что он уже здесь, рядом, что *** прикоснулся ко мне сквозь пространство и телефонные сети, но это всего лишь безумие. Я давно была в нём, беспробудно и бесповоротно с тех самых пор, когда решилась расследовать это дело. И не знаю, наверное, это самое безумие заставило меня набрать заветный номер. Я набрала *** и… выскочила из-под одеяла. Я пулей вылетела в коридор, чтобы не разбудить папу, и только там осознала, что моё безумие оказалось реальностью. По ту сторону были гудки…
10.
- Иди сюда! – крикнул Ниджу снова.
«Да иду я, иду!» подумал я, пока взбирался на холм. Кричать я побоялся, да и дышать было нечем – после быстрого спуска резкий, довольно покатый подъём сбивал меня с колеи. И вот, в очередной раз отдышавшись, я двинулся вверх. Сквозь густую пелену кустарника и деревьев показались массивные ноги столбов ЛЭП, а под ними – размытая кривая дорога. На ней, метрах в сорока от меня, стоял Ниджу и махал рукой. Но махал-то он не мне! А кому!?
- Да иду я, иду! – повторил кто-то слева. Я услышал, как по лужам зашлёпали его сапоги. Он был один.
Меня снова ошпарило кипятком. А я, было, только забыл это проклятое чувство! Но прислушиваться к чувствам я не собирался. Лучше послушать их разговор.
Я прилёг на землю и затих. Пока незнакомец подходил к Ниджу, я занял позицию поудобнее, чтобы меня закрывало как можно больше листвы, и чтобы я смог увидеть, что там у них происходит. И только незнакомец замелькал среди зелени и веток…
- Ну здравствуй, Ниджу! – произнёс слащавый, тихий и убаюкивающий голос. Голос, от которого у меня ещё несколько дней назад бегали мурашки по коже! Не могло быть ошибки – фиолетовый окрас шерсти выдавал его с потрохами. Да это же…
- Привет, Тóго!
«Вот значит как… «Того». Будем знать»,- подумал я и приготовился слушать. И от этой готовности я забыл обо всём на свете, что меня окружало. И о холодной и мокрой земле, на которой я лежал, и о паническом страхе, что так и взывал меня развернуться и бежать, куда глаза глядят… Хех, любопытство…
- Своих всех собрал? – спросил Ниджу.
- Да, все стоят там, на горке, - указал себе за спину Того. - Он с тобой?
- Да, - без колебаний и зазрения совести ответил Ниджу. Неужели!? Неужели он меня продал!? Сдал с потрохами! Да… э-эх! Как же ж так можно, Ниджу! Ведь я тебе верил!
С досады я сжал зубы и прикусил губу. На языке я почувствовал металлический привкус, а под руками – влажную землю, в которую я впился пальцами. Вот ведь… злость забирает! Как же вы все меня достали!
- Он меня наверху дожидается. Надеюсь, сообразит прийти на крик.
- Ну, деваться ему здесь всё равно некуда, даже если он нас сейчас подслушивает! – усмехнулся Того, однако Ниджу его смешка не поддержал.
- Договор наш в силе? – спросил с серьёзным видом Ниджу.
- Если бы он был не в силе, то я бы сейчас здесь не стоял, разве нет? Всё было бы по-другому, Ниджу, совсем по-другому…
- А ловко ты, Того! Сказал при своих, что «если не все три» дня ещё провозитесь. Я хоть понял, к какому времени мне спешить. Думал, что не успеем.
-Так успели же ведь! – радостно похлопал фиолетовый Ниджу по плечу. – Я ведь знаю, что ты не дурак, вот и сказал! – будто бы гордо заметил он. Хотя… как по мне – этот Того был тем ещё подхалимом и хитрецом. Но… только сейчас. Не тогда, в сарае. Видимо, он такой же прекрасный масочник, как и Саба. Ох, как же мне не хватает сейчас её бодрящего слова! Ядовитого, но такого прямого и нужного, что ты сразу идёшь действовать. А впрочем, чего действовать-то? Нужно лежать дальше и слушать.
- Мы ведь уже давно договорились о времени, Ниджу. Или ты уже не помнишь?
- Да, Того, конечно. Просто я думал – мало ли чего. Да и…
- Не был уверен во мне? – напрямую спросил Того.
Ниджу кивнул.
- Я всегда держу своё слово, - сказал Того. – А если честно - знаешь, мне ведь показалось, что ты и впрямь хочешь меня надуть. Думал, может, выслуживаешься перед боссом после той ерунды…
Ниджу оскалился.
- Не шути с огнём, щенок, я никому не служу! – процедил он сквозь зубы.
- Успокойся, чувак! – выставил вперёд руки Того. Однако на лице его читался не испуг, а, скорее, наоборот – возмущение. – Что за воспитание, брат?! Неужели я зацепил за больное?
- Не твоё собачье дело, Того!
- Хах, впрочем, мне всё равно! Можешь топать с ним через лес ещё неделю! Если вы не сдохнете там!
- Уж я об этом позабочусь, и как-нибудь сам, без твоей помощи!
- Ну, тогда валяй, а я пойду, - как ни в чём не бывало ответил фиолетовый.
- Ой, не строй из себя дурака, Того! Он нужен тебе так же, как и мне! А ты переступаешь черту! Мы ведь договорились - не лезть не в своё дело! Зачем тебе *** - я не знаю, а зачем он нужен мне – не твоя забота!
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 96; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!