Памяти моего любимого дедушки, 33 страница
Как же я была рада, что Сара пришла чуть пораньше и помогла мне подготовиться к встрече. Нарезая хлеб и свежие овощи, мы с ней беседовали, и от её лёгкой речи и добродушных шуток мне стало легче. Сара была простой и хозяйственной женщиной, домовитой, но лёгкой на подъём, энергичной и никогда не отчаивающейся. Этим она очень уж походила на человека. Антропоморфы обычно немного другие, более зажатые и замкнутые, хотя это лишь общепринятые факты, поданные глупой общественностью. Однако в основе этого клише лежит, так сказать, многовековая история притеснений моего народа. А сейчас оно ведь не так… Вроде бы… Якобы… И тем не менее многие люди нас недолюбливают и сторонятся. Может быть потому, что мы сильнее, выносливее, быстрее, и всё идёт от зависти духовно и физически слабых и низких людей. Может всё дело в том, что мы просто другие, или же очень уж похожи на зверей, что послужило поводом для различных недобрых шуток. Однако как бы там ни было, люди, как и мы, бывают разные, и именно поэтому я никогда не видела существенной разницы в наших народах. Кто-то стыдится сесть с нами за один стол или даже ехать рядом в автобусе, ну да Бог им судья. А у кого-то друзей-антропоморфов даже больше, чем простых людей, и они не видят в этом ничего плохого.
Просто всё исходит из нашей души. Чем чище она, тем большее мы можем принять и дальше можем увидеть. И это, пожалуй, именно те её качества, которые мы сами можем в себе воспитывать. Мало того, эти качества, пожалуй, наиболее ярко выражают красоту наших душ, а значит выходит, что почти всё зависит от нас самих. Бесспорно, многое стоит приписать наследственности. Её роль неоспорима, как и роль воспитания. Но, тем не менее, не всякое воспитание затрагивает расистскую тему наиболее явно. И тогда мы решаем этот вопрос самостоятельно, в чём я убедилась на своей шкуре. Но…это совсем другая история.
|
|
|
Однако как бы это не шло в разрез с моими взглядами относительно расистских теорий, сегодня из приглашённых к нам сможет прийти только один человек - мистер Смит. В планах было собрать народу побольше – наиболее близких семей тех, кто участвовал в доставке лекарств. Однако и здесь парадокс – мистер Смит, со слов детей, просто оказался невольно вовлечён во всю эту историю, что и подтвердилось при первой же нашей с ним встрече. Ему было так стыдно, что он не выдал тогда моих сорванцов, но я ведь тоже его понимаю – никто не знал, что всё зайдёт так далеко. И я даже рада, что есть такой человек, который не только помог моим детям, но и до последнего сохранил их секреты. На таких всегда можно положиться. Только вот, я чувствую, он точно окажется здесь не в своей тарелке. Мистер Смит очень добрый человек, и я уверена, что ему всё ещё будет стыдно передо мной, да и к тому же, зная его, он будет волноваться и чувствовать себя неуместным в нашем обществе, будто бы его причислили к участникам экспедиции, чего он якобы не заслужил.
|
|
|
И, тем не менее, он пришёл, как всегда аж на пятнадцать минут раньше. Однако он был рад увидеть Сару, и это его успокоило. У Сары вообще талант успокаивать. Весь при параде, мистер Смит, погладив усы, прошёл на кухню, и мы так и не смогли воспротивиться ему. Хоть он был и гостем, но он до последнего требовал, чтобы ему дали работу по кухне. В итоге мы поручили ему расставлять тарелки и приборы, и усач, нашедший себе применение, с довольным лицом принялся за работу. Тут же спустилась Киона в своём пёстром сарафане с цветами.
- О-о-ой! – воскликнула Сара и подскочила к дочери. – Какая красота!
- Мерси! – произнесла Киона и сделала реверанс. Они засмеялись.
- Слушай, как он сидит! Это тот самый, о котором мы с тобой говорили?
- Да, который я пошила, - ответила Киона. – С окантовкой было проблем больше, чем с самим сарафаном.
А сарафан и вправду был отличный! На едва видном белом фоне расползались чёрные ветки, на которых сидели жёлтые, розовые и синие цветы, в окружении редких зелёных листьев. Полы и рукава были отделаны чёрной окантовкой, а на шее у Кионы висел чёрно-белый кулончик, как раз подходящий к наряду. Киона даже нанесла тёмный макияж вместо обычного, отчего её лицо показалось мне непривычным… Она так была похожа на Сабу! Но а вообще – загляденье!
|
|
|
- Да-а-а… - продолжала рассматривать Сара работу дочери, пока та крутилась на месте. – А какой интересный цвет – чёрный. А ведь и ничего, правда?
- Я тоже ей сперва говорила – зачем чёрный, - заметила я, допивая свой утрешний кофе. – Но она меня не послушала. И правильно сделала – прекрасно смотрится!
- Он не чёрный! – воскликнула Киона. – Его просто много…
Но тут раздался очередной звонок в дверь и Киона с Сарой пошли открывать, а я выглянула в окно. А вон идут и самые главные гости… Ещё издалека я заметила, глядя в окно на кухне, как к нашему дому движется пара с чемоданами, рюкзаками и сумками. Это были единственные гости, кто прибыл к нам из дальних краёв. Они, как мы с ними договорились, остановятся у нас на несколько недель, может на месяц. Господи, я не видела их целую вечность!
Я побежала следом за дочкой и Сарой и застала в дверях толстячка с тёмно-коричневой шерстью.
|
|
|
- Ники! – воскликнула я.
- О-о-о, миссис! Вы как всегда прекрасны! – развёл руками низкорослый пёс-толстячёк со стрижкой под площадку. Мы обнялись.
- А что же ты не с супругой? – удивилась я.
- Ох, Марианна совсем погрязла в своих отчётах, она будет чуть позже.
- Ну хорошо, хорошо, проходи. Там как раз уже мистер Смит…
- О-о, какие люди! – воскликнул пёс с коричневой шерстью, увидав начальника почты за столом. Несмотря на радостные эмоции, его стрижка и низкий лоб всё равно делали его взгляд суровым. Только мы, уже давно привыкшие, читали по глазам настроение Ники. Они, было, не успели обняться и поприветствовать друг друга, как в двери вновь позвонили. Вот это уже последние и самые редкие гости в нашем городе.
- Калтаг! – воскликнула я с порога.
- Дженна! – закричал в ответ красавец-пёс с золотисто-жёлтой шерстью, местами уже не такой яркой и насыщенной. Не успела я ответить, а Калтаг, побросав чемоданы, уже схватил меня и закружил на своих руках, обнимая. Когда же я приземлилась, я наконец-таки смогла обнять его красавицу-жену:
- Сьюзен!
- Дженни!
- Ох, как я рада вас видеть! Ну что вы, что вы, проходите! – совершенно смутилась я. Гости всё ещё стояли на пороге.
- Дядя Калтаг!
- Кионочка!
И тут же, не успев отпустить меня, Калтаг закружил мою дочь на руках.
- Ух, какая же ты большая стала!
А Киона всё смеялась, не имея сил что-то ответить.
Наконец, мы прошли в дом, и только тогда старые друзья поприветствовали друг друга. Были и слёзы радости, и улыбки, и тут же, во время этого затянувшегося процесса, подошла и Марианна – женщина с серой шёрсткой и вечно замученным лицом и грустными глазами. Толи от плохой работы, толи с самого детства она была такой, да только внешность всегда шла вразрез с её буйным характером и целеустремлёнными порывами. Вместе с ней, Сарой и Кионой мы быстро разложили первые блюда, дав Сьюзен отдохнуть с дороги, и после сели за стол. Все были в курсе причины сегодняшних сборов, но начинать разговор об этом пока никто не хотел. Да, на это было ещё время, тем более Калтаг и Сьюз приехали надолго:
- Мои родители всё равно должны были переехать в наш новый дом, - пояснил Калтаг. – Ну, мы уже говорили – мы потихоньку делаем в нём ремонт.
- Поэтому мы собрали своих сватов и оставили у нас, - пояснила красавица Сьюзен. С давних пор я запомнила её очень скромной, добропорядочной и хозяйственной. Её черты очень сильно напоминали мне собак породы шпиц. У неё был короткий утончённый носик, стоячие ушки с серёжками и всегда красивые украшения. Она носила тёмный, серо-чёрный окрас, который, казалось бы, слишком сильно разнил их с Калтагом, но то, как они любили друг друга, оправдывало всё и делало их вместе и по отдельности самой привлекательной парой из всех, что я видела. Никогда они не ссорились и жили всегда душа в душу. Другое дело, что Сьюзен была, как и я, взращена, как она всегда шутит, «по этикету», и это поначалу дало очень сильную трещину на отношениях между их родителями. Но всё потихоньку улеглось и переменилось.
Всё когда-то меняется и уходит. Вот и мы с ними уже не сидим всю ночь у костра за городом, не бегаем от родителей на свидания… Теперь все надежды только на наших детей, которые, вместо того чтобы учиться, любить и строить планы, живут, как и родители в их годы, в страхе, преступности и интригах. Время уже не то, порядки уже не те и образ жизни, казалось бы, совершенно иной, но мир вокруг не меняется. Меняется его оболочка, но смысл и содержание остаются прежними. Только вот… обидно, что дети оказываются в ответе за наши ошибки. Правда, это лишь пафосное выражение, ошибки здесь ни при чём. Всё дело только лишь в бедах, что свалились на наши головы как компенсация «вечной славы». А она никому и не нужна сейчас, а наши дети всё равно страдают… Несправедливо это… Быть может, не случись всё как есть - не было бы у нас такого шикарного дома, не было бы всего того, что мы имеем, но… Но жизнь в спокойствии и мире в семье, по-видимому, стоит куда дороже всех этих «богатств»…
- Эй, Дженни, в чём дело? – вдруг отвлёк меня тихий голос Калтага, который сидел рядом. Он не хотел привлекать внимания и обратился ко мне, когда компания вовсю вспоминала былые деньки.
- Прости. Я…
- Не стоит оправдываться. Тебе сегодня не легче, чем бывало раньше… - вдруг к нам наклонился Ники, желая, было, услышать, в чём дело и присоединиться к разговору, но Калтаг, тут же заметивший его движение, добавил, увеличивая громкость своего тона: -…а они сидят и ржут здесь как кони!
Ники в ответ заулыбался и по-дружески ударил Калтага в бок, на что высокий Калт, как в былые времена, ответил, пройдясь костяшками пальцев по причёске друга. Они хохотнули, и я решила прислушаться, о чём же говорили тем временем за столом.
- Вот за что я вас любила, ребята, так это за верность! – вещала Сара с фужером вина в руках. – Я была единственной девушкой в экспедиции, но из вас, кто уже тогда гулял со своими будущими жёнами, никто ко мне не подкатывал!
И тут же кухня залились громким хохотом. Друзья выпили второй раз за встречу, и пока все смеялись, Калтаг сказал:
- Пойдём покурим.
- Пошли, - ответила я, понимая, что он хочет поговорить.
Я, было, хотела пойти на террасу на заднем дворе, но он уже отворил входную дверь и сказал:
- Давай сюда, тут вон – красиво!
И вправду – выйдя на крыльцо, я посмотрела на закат. Небо сегодня было расписано просто великолепно!
Когда же я захлопнула за собой дверь, Калтаг добавил:
- А то у меня сердце разорвётся… С вашим двором слишком много хороших воспоминаний связано… - Только вот сам Калтаг, казалось, за это время почти не изменился: такой же подтянутый, жилистый, но стройный, одним словом – в форме. Всё та же жгуче черная рубашка на нём, с закатанными рукавами, всё такие же молодёжные джинсы и те же молодые манеры, что теперь огрубели в его движениях и голосе. Разве что шерсть казалась уже не такой яркой и насыщенной, а черты лица чуть постарели, прямо как у нас… А впрочем, какая старость! Правильнее сказать – мы только повзрослели, а до старости нам ещё дожить надо. А то в последнее время слишком многие строят нам препятствия на этом пути. Такими темпами и к сорокалетнему юбилею состариться можно, но до него еще нужно дотянуть…
Калтаг, вспомнив о наших дружеских посиделках в саду, закурил. А ведь он, как говорила Сьюзен, давно уже бросил. Впрочем, тут же закашлявшись, он затушил сигарету и выбросил в урну, стоящую у гаража. Он просто так и продолжил стоять, облокотившись на перила и сложив руки на груди.
– Не могу… пусто как-то. Вроде бы всё как и прежде, тот же дом, почти те же лица…
- Ты говоришь о нём так, будто бы уже похоронил… - сказала я глупость, которая сползла с моего языка, словно гадюка. И что только дёрнуло меня ляпнуть… такое?!
- Что ты, Дженна! – посмотрел на меня друг.
- Ох, прости, Калтаг. Это всё нервы, - сказала я и, не сдержавшись, начала массировать раскалывающиеся виски.
- Ох, это ужасно… через столько лет… Я не представляю, что ты сейчас чувствуешь…
- Если бы он не позвонил – я бы сошла с ума… Ты знаешь, по телефону я бегло попыталась пересказать тебе, что произошло, но…
- Ничего. Если надо – расскажешь всё за столом. Мы ведь не пьянствовать сюда приехали. А выпить за встречу… Ну а как им не выпить?! – улыбнулся Калтаг и кивнул в сторону кухни, где снова раздался хохот, но тут же затих. Очевидно, внутри все уже готовились приступить к обсуждению насущной проблемы и решали, как к этому подойти. Уж я-то их знаю… - Как дети? – коротко спросил Калтаг, поняв, что я ничего не отвечу про собравшихся на кухне.
- Так себе, если честно. Саба так вообще, - выдохнула я. – Я не знаю, что с нею делать. И Динго сегодня без спроса ушёл - совсем от рук отбились.
- Ой, а ты хоть раз вообще разрешения спрашивала?
- Ну… Да-а, - усмехнулась я. – Но в моём случае ситуация была, мягко скажем, другая, но я не об этом. Шутки шутками, а я совсем не об этом.
- Да я и сам, если честно, имел в виду не это. Шалости – есть шалости, а в сложившейся ситуации…
- Плохо, Калтаг. Плохо, - не тая, ответила я. – Не готовы они к такому, Калт, совсем не готовы.
- Как будто бы мы были готовы, - заметил Калтаг. – Это жизнь, моя дорогая. К этому нельзя подготовиться, а можно только откусить и разжевать. Мамка не сможет всю жизнь разжёвывать нам пищу, как волчица волчатам. Так что они тоже должны её вкусить, понимаешь. А иначе они просто не встанут на ноги.
Я восприняла, было, его слова как упрёк, но тут же поняла, что это не так.
- Как Хьюго? – спросила я, приняв слова Калтага к сведению и, тем не менее, не стала продолжать эту тему.
- А он… а он в Номе сейчас, работает.
- Правда? – удивилась я. – А почему он не приходил?
- Ну как, он сказал, что не хочет вас беспокоить. Наверное, стесняется, он вас толком-то и не помнит, с детства-то. А я знаешь, и не стал настаивать. Лишние заботы, только обременять вас…
- Да как ты можешь так говорить, Калтаг! – удивилась я. – Ты чего! Мы же уже не чужие люди!
- Ха-ха, люди, - улыбнулся Калтаг моей оговорке.
- Ой… Ну, ну да, - улыбнулась я в ответ и хотела было возразить, но друг меня перебил:
- Особенно сейчас, когда у вас такое. Тем более он уже давно и неплохо справляется. Да, живёт вместе со своими коллегами, но ему нравится. Говорит, что хочет всего добиться сам, как папка, - усмехнулся Калтаг и с сарказмом добавил: - А ведь папка просто делал свою работу… и всё… н-нда…
- А как долго он здесь?
- Да уже пару лет.
- А-а! – обомлела я. – И ты мне ни словом не обмолвился!
- Ну, я же сказал – он справляется, - улыбнулся мне Калтаг, чуть не засмеявшись. – А где все твои? Ну… не считая Алу, конечно.
- Ох, ну, с Динго всё понятно. Он просто ушел и не предупредил меня, чего никогда не делал.
- Может, ему просто не охота сидеть в обществе старпёров? – улыбнулся Калтаг.
- Да какие мы старпёры! Мы ещё успеем свернуть свои горы, разве что они просто стали поменьше, вот и всё.
- Ну а Дакота, а Саба?
- Дакота у друга, с ним всё нормально, а вот где Саба я не знаю. Вчера она жутко поскандалила с Динго, теперь вот… Ни Сабы ни Динго. За последние пару дней у Сабы была такая истерика, что… Я никогда её такой не видела, признаюсь честно. Всё, что было раньше – это просто цветочки.
- Ты не пробовала поговорить с ней?
- Если бы разговоры помогали - я не сочла бы это за большую проблему в её-то возрасте. Я раньше очень много пыталась с ней разговаривать и всё без толку. А то, что произошло на днях – вообще выходит из ряда вон. Я не узнаю Динго! Я слышала часть того, о чём он говорил с ней, и я просто поражаюсь! Он никогда себя так не вёл, а тут он наговорил такого! Да ещё и своей сестре! Я уже молчу и знать не хочу, с чего всё это начиналось. Мало того, что удивительно, я не узнаю Сабу. Она наоборот вела себя… как-то иначе. Вроде бы и отвечала, но не так. Она делала это с умом, многим спокойнее, чем обычно. Будто бы они поменялись ролями.
- В жизни всякое бывает, Дженни. Пожалуй, сейчас – самое лучшее время, чтобы поговорить с ней. И с Динго тоже. Я уверен, что всё дело в последних событиях. Они ведь уже не маленькие дети, Дженн, они волнуются. И у них эта травма сильнее, чем у тебя. И я говорю это серьёзно – у них такого расставания в жизни ещё не было.
- Расставания у них, конечно, были… - задумчиво ответила я, бередя воспоминания.
- Ты про то, как они распрощались с моим Хьюго, когда мы уехали? Так им было по полтора года, они ничего и не вспомнят. Тем более я ни разу не привозил его сюда за всё его детство, а жаль…
- Может, теперь вы наверстаете упущенное.
- Обязательно, Дженна. А что касаемо расставания с нашими русскими друзьями, то тут да. Наверное, этот вопрос побольнее? – улыбнулся Калтаг.
- Ох, что ты, я как вспомню! Неделю по *** плакали. Всё ждали, что он вернётся, потом обижались…
- Но он всё же вернулся, - довольно заметил Калтаг, улыбнувшись самому себе.
- Да, только вот где он сейчас…
Калтаг промолчал в ответ. И лишь потом, решившись, спросил:
- Ты сказала его родителям?
Я помотала головой и опёрлась на перила рядом с Калтагом, опустив голову.
- Мы вместе подумаем, как будет лучше, договорились?
- Конечно, Калт, спасибо тебе огромное! – обняла я старого друга и… заплакала. Я не сдержалась.
Калтаг меня не успокаивал, он давал мне шанс выплакаться, за что я была ему благодарна. Он погладил меня по голове и потом просто покачивал из стороны в сторону, будто бы убаюкивал ребёнка. Да и кем я сейчас была – такой же беспомощной, как малое дитя…
- Нет, Дженни, такой разлуки твои дети не знают. Это ведь их родной отец. Им тяжелее, чем тебе. Тебе приходилось это пережить и не раз… Ты даже, наверное, успела привыкнуть? Если к этому вообще можно привыкнуть, конечно…
Я лишь утвердительно покачала головой и начала успокаиваться. Ох, Калтаг, что бы я без тебя делала!
- Почему ты не позвал Хьюго? – спросила я, шмыгнув носом.
- Он сказал, что у него дела по работе. Он любит всё делать сам, в своём темпе. Пускай занимается, ещё успеется. Да и, говоря откровенно, сейчас не самый лучший момент. Вот соберёмся все вместе, как раньше…
- Знаешь, мне показалось, что Саба вчера произнесла его имя, когда ругалась с Динго, - перебила я Калтага, не желая слушать ту сладость, которую он лил в мои уши. Как раньше – оно ведь уже не будет…
- Ну, это не удивительно! Они, может быть, даже знают друг друга. Он не на много её старше…
- Да нет, мне показалось… ай, впрочем, неважно.
- Ну, не важно – значит не важно. Пойдём? А то все нас уже заждались…
Тут же открылась дверь и в неё выбежала Киона:
- Вы идёте?
- Ох, иди сюда! – снова обнял Калтаг мою дочь. – Я не могу на тебя налюбоваться! Я так соскучился!
А я, искренне улыбнувшись, пошла прямиком в ванную, чтобы стереть признаки грусти с моего лица.
Калтаг … Он просто потрясный собеседник и друг! Он всегда поймёт и сделает правильно, мудро, как это было сегодня за столом и на улице… Он и внимание от меня отвёл, когда было нужно, и Ники отвлёк, и слова нужные подобрал. И даже Киону заставил смеяться в полный голос. А она так скучает по всем… Киона вообще не может спать спокойно, когда кого-то нет дома. Она жутко скучала по Алу, пока та была в России, даже по *** в детстве, а сейчас она так тоскует по отцу, что не спит ночами. Но с ней можно поговорить и успокоить, она ведь не Саба… Да только даже Кионе, как мне кажется, мои успокаивания осточертели, и она только из вежливости терпит их. Благо, что Калтаг приехал так вовремя…
Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 101; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!