МАЯ, 1925 ГОД ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ. ГОСПИТАЛЬ ГРУППЫ ГУМАНИТАРНОЙ ПОМОЩИ СОДРУЖЕСТВА “СПОКОЙНЫЙ МИР,” ПРИЛЕГАЮЩИЙ К ШТАБУ РЕСПУБЛИКАНСКОЙ АРМИИ НА РЕЙНСКОМ ФРОНТЕ.
— Мм. Я не узнаю этот потолок...
Заставив свое затуманенное сознание работать, капитан Каджир Кейн из Штаба Республиканской армии на Рейнской фронте оценил ситуацию.
Ладно, вот он, подумал Джон, небрежно нажимая кнопку вызова медсестры. Он был тактичен, потому что Кейн, наверное, устал.
Он должен быть на сильнодействующем лекарстве, какое-то успокоительное длительного действия.
Ну, это, наверное, самое доброе, что можно сделать для человека, который был полумертвым от ужасных ожогов и отравления угарным газом, вместо того, чтобы позволить ему биться в конвульсиях.
Во всяком случае, пока я могу говорить с ним, это нормально. Я должен просто спросить то, что мне нужно спросить. Но, если быть честным, он чувствовал, что кто-то, вернувшийся с края смерти, имеет право на небольшой покой.
Его зрение в порядке. Если он может разглядеть потолок, он может видеть цвета. Тем не менее, поскольку он вообще не может двигаться, его поле зрения ограничено. Но уши и рот работают нормально. Было бы здорово, если бы он понял, что я здесь.
Во всяком случае, он жив. Учитывая это, агент разведки был бы обучен задаваться вопросом, где находится.
Тогда Джон подумал, что ему следует ответить на замешательство Каджира. Если эта заноза в заднице, разведчик, примет меня за врага, будет больше неприятностей, чем следует.
— Значит, ты проснулась? - Джон спокойно обратился к нему голосом, который капитан должен был бы узнать.
|
|
|
— ...Кто ты такой? Прошу прощения, но, пожалуйста, назовите свое имя и звание.
Джон не ожидал, что его об этом спросят, но он не мог винить парня за то, что тот следовал процедуре.
Хотя он бы запомнил, если бы не был совершенно недееспособен.
— Конечно. Вы капитан Каджир Кейн, и можете называть меня мистер Джон. Я из Содружества. Давно тебя не видел.
— О, мистер Джон.
Он сделал вид, что понял. Ну, даже я должен признать, что это звучит довольно подозрительно, но солдат не задает вопросов, когда им говорят не совать свой нос. Во всяком случае, они знали друг друга в лицо.
По крайней мере, судя по предыдущим сведениям, они не были врагами. Они были достаточно дружны, чтобы сотрудничать и обмениваться информацией. Следовательно, слов “мистер Джон” было достаточно, чтобы его поняли.
— Итак, мистер Джон, почему я привязан?”
Неудивительно, что он так растерялся, спрашивая себя, почему его привязали к кровати.
— А-а, ты ведь не совсем привязан. Это лекарства в основном обезболивающие.
— А? Так я потерял почти все чувства в своем теле от болеутоляющих?
Судя по папке, которую принесли медсестры, когда он нажал на кнопку, то не должен был полностью онеметь. Может быть, у него сдали нервы.
|
|
|
...И такой молодой, бедняга. Да помилует Господь... Аминь.
— Если корчиться от боли — это мазохистская причуда Республиканцев, то я полагаю это культурное недопонимание.
Блин, с такой скоростью, похоже, я не собираюсь выяснять, где скрывается Имперский крот.
И, судя по всему, его пессимизм не был напрасным.
Кейн страдал от потери памяти из-за отравления угарным газом.
К сожалению, он был не в том положении, чтобы предоставить полезную информацию.
— Выздоравливай скорее.
С этими словами Джон вышел из комнаты и тяжело вздохнул. Потом он снял трубку больничного телефона.
Он должен был сообщить Республиканской армии, что ему едва удалось спасти жизнь одного из их офицеров. Но он должен был сказать то, чего не мог сказать раньше, что в таком виде этот человек был ближе к трупу.
Единственное, что он узнал, это то, что Кейн не знал, что произошло непосредственно перед тем, как он был ранен. К сожалению, его состояние быстро ухудшилось после их разговора.
Верхушка сухо ответила, что его следует немедленно передать другим, а не прощупывать без всякой на то причины, так что Джон подал заявление.
Учитывая меняющиеся обстоятельства Республики, это мой единственный выбор. В голову пришла расчетливая мысль. Было правдой, что если парень не продержится долго, им больше не нужно будет “делать благотворительность“, базирующуюся в “опасном регионе”.
|
|
|
Кроме того, мысленно добавил Джон, учитывая, насколько взбешенным будет генерал Хаберграм, Республика должна понести часть вины.
И очень жаль, что мой обратный рейс был организован так эффективно. При одной мысли о том, каким ворчливым, должно быть, стал Хаберграм, ему захотелось закурить. Это один из тех случаев, когда я просто хочу расслабиться с несколькими сигарами и не думать ни о чем.
Верный своему желанию, он достал сигару, сунул ее в рот, отрезал, закурил и затянулся.
Таким образом, выдыхая дым вместо вздоха, Джон со своим несколько отчужденным духом Джона Буллза12 проклял небеса. Конечно, он гордился своим умением сохранять спокойствие и собранность в любой ситуации, но даже для него это был вызов.
Я могу справиться с “кухней” родины, но избавьте меня от гневных воплей Хаберграма. Многие из разведчиков ворчали в том же духе.
Неохотно — ну и по-настоящему неохотно — Джон высадился в Содружестве.
Кроме чая, ничто не могло успокоить его сердце.
Ах, сокрушался он, но сделает все, что в его силах. Он просто должен был думать об отмене отпуска и внезапной командировке в Республику, как о заработке для своей семьи.
|
|
|
Господи. С этим мысленным бормотанием он погрузился в бурю подготовки своего доклада.
По выражению лиц проходивших мимо людей он понял, в чем дело, но ему все равно надо было идти. Конечно, он не был уверен, что его скудное жалованье покрывает наблюдение за человеком, который был похож на дракона, когда впадал в ярость.
Внутренне ворча, он не позволил этому отразиться на своем лице, когда вошел в комнату.
Он представил ожидавшему генерал-майору устный доклад, в котором освещались основные моменты.
Может быть, вы могли бы сказать “к счастью”, или, может быть, вы просто скажете, что он привык к этому, но у него было достаточно времени, чтобы заткнуть уши, когда он закончил говорить.
Естественно, он немедленно воспользовался этим.
— ...............НЕ ШУТИ СО МНОЙ!
Выкованный солеными приливами, естественный голос моряка, служившего на флоте со времен парусных кораблей, был достаточно громким, чтобы загреметь даже над бурным океаном. И крики этого разгневанного генерала стали еще громче.
Генерал-майор Хаберграм из отдела внешней стратегии.
Кулак, которым он ударил по столу, был окровавлен, но тем не менее он сломал стол — стол из дуба, известный своей прочностью. Какая великолепная сила. Джон смотрел несколько отстраненным взглядом и старался объективно понять эксцентричное поведение своего босса.
Возможно, он даже сможет зарабатывать на жизнь, работая инструктором по баритцу13.
— Ах. Тем не менее, вы знаете, единственный оставшийся в живых был, по-видимому, был сожжен, прежде чем узнал что-то.
Мистер Джон притворно вздохнул, едва не сказав, что заткнул уши, потому что знал, что на него будут кричать.
Джон давно знал Хаберграма. В результате он также знал, что может немного успокоить этого человека.
— Выживший находится в крайне тяжелом состоянии. К сожалению, я не думаю, что он сможет продержаться долго. Он, наконец, заговорил совсем недавно. - Джон объяснил, почему они не могли допросить выжившего до того, как его спросили. - У нас нет выбора, поэтому думаю, что мы должны отправить его в учреждение в Республике для срочной помощи, чтобы спасти его жизнь и рассмотреть то, что у нас есть, всю новую информацию, которую мы смогли получить. Не думаю, что мы можем ожидать последующего доклада.
Однако он знал, что эти слова окажут очень слабое успокаивающее действие на Хаберграма, который буквально взрывался от ярости.
— Благодаря пожарам документов не осталось. Все исчезло.
Проще говоря, результаты их расследования были отвратительными. Все секретные документы, которые они собрали, сгорели. Потеря опытных агентов, которые могли что-то обнаружить, также была огромной. Единственное, что им удалось узнать от выжившего республиканца, это то, что они сгорели еще до того, как поняли, что происходит.
Во всяком случае, в обмен на скудную информацию они теперь были вынуждены писать письма, объясняя, что весь персонал, которого они послали, “погиб в результате несчастного случая во время обучения.” И в таком случае им придется обвинить кого-то в этой огромной аварии и как-то подделать ее правдоподобным способом.
Человеческие потери слишком велики, чтобы отмахнуться от них. Вдобавок ко всему, допрос выживших шел не очень хорошо.
— Как? Как получилось, что станция, настолько секретная, что вы даже не можете мне о ней рассказать, становится мишенью и атакуется Имперскими магами?!
Ах, если и была когда-нибудь головная боль, за которую стоило проклинать небеса, то это она.
Теперь даже Джона подозревали. Ему пришлось вздохнуть.
Разве так можно разговаривать со стариком, которого вымотал тяжелый труд? Неужели босс окончательно поддался параноидальному бреду? Джон на мгновение задумался, ответив жестким взглядом.
Но столкнувшись с нетерпеливым ответным взглядом Хаберграма, который уверенно спросил: есть проблемы с этим? Джон первым пошел на попятную. Ну а при таком серьезном подозрении, что у нас есть крот, все будут под пристальным вниманием.
Мало кто знал, но разведывательное управление Содружества переживало полосу неудач. Просто было слишком много “неудачных совпадений”.
Это была печальная трагедия, что подразделение, отправленное в Союз Антанты, было заброшено в небытие вместе с их наблюдательным пунктом. Когда Имперские маги неожиданно столкнулись с флотом Союза Антанты, вполне возможно, что их шальные выстрелы просто случайно сосредоточились в одном месте — даже если, в свою очередь, кому-то не повезло, кто-то, кого Содружество пыталось защитить, оказался в этом месте. Теория вероятностей показала, что это было возможно.
И последующее обнаружение их подводной лодки тоже было теоретически возможно. Учитывая характер лодок, шансы были ненулевыми.
Другими словами, даже если бы они могли заявить, что шансы магов столкнуться с кораблями в море слишком малы, это не было чем-то неслыханным. Таким образом, нынешнее замалчивание любого обсуждения вопроса о грузе из соображений конфиденциальности могло быть результатом неудачного стечения обстоятельств.
Так что да, можно утверждать, что эти случаи были невезением, несмотря на астрономические шансы. А потом случилось вот что.
Когда люди высказывали подозрения, что, возможно, это не совпадение, что это может быть утечка, расследование было всего лишь само собой разумеющимся. Естественно, для того, чтобы провести такое расследование, нужно хранить секреты. Так что разведка Содружества сотрудничала в строжайшей тайне с разведкой Республики. Секретный объект, где они работали вместе, был чрезвычайно хорошо защищен.
Из всего, что могло произойти в огромном мире, Имперские маги просто случайно напали на этот объект во время нападения на штаб-квартиру, это была еще одна возможность.
Ну, совпадения просто ужасны - достаточно ужасны, чтобы обнаружить шпиона в Содружестве... тут Джон перестал думать.
Откровенно говоря, им нужен был реалистичный план действий, а не праздные домыслы.
Если было совпадение, он должен доказать, иначе призрак подозрения будет мучить его вечно. Ну а если нет, то здесь находился ужасно большой крот. Если это правда, он должен найти и вытащить его на свет.
— Ну, все, что мы можем сделать, это провести расследование.
— ...Но мы делали это несколько раз.
Хм. Кроты могут зарыться неожиданно глубоко. Стоит ли искать, даже если придется копать? Джон скорректировал свою оценку шпиона.
— Я посмотрю, что смогу найти.
Это неприятно, но, может быть, мне стоит встряхнуть и Министерство внутренних дел.
Он мысленно пересмотрел свои планы. Если он искал крота, то должен учитывать и возможность утечки информации из других отделов. К сожалению, у него не было много времени.
Надвигался крах Рейнского фронта. Все военные специалисты согласились. Кстати, у "мистера Джона" тоже не было никаких проблем с этим суждением. Дело было скорее в том, есть ли у него время для неторопливой охоты на кротов.
Джон был из тех, кто знает свои пределы. Другими словами, когда что-то было невозможно, он думал: “Да, это, наверное, невозможно.”
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 168; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!