Из автобиографии Гёца фон Бсрлихингена (1480-1562 гг.)
Будучи во вражде с Нюрнбергом, я однажды узнал, что через лес, именуемый Гагеншис, должны проезжать телеги с товарами; в это время я находился у своего господина и доброго товарища, — мы советовались тогда друг с другом о различных вещах. Там я узнал, что дело наверно удалось бы. Когда телеги проезжали, мы напали на них и захватили их. Но возчики заявили, что у них была охрана от пфальцграфа[210]. Однако я ни разу не слыхал, чтобы в этом месте или вообще пфальцграфская охрана когда-либо была выдаваема; поэтому и эти люди должны быть императорскими, а не пфальцграфскими. Тогда мой лазутчик рассказал мне обо всем, как происходило дело. Как потом и узнал, лазутчик дал сильный нагоняй хозяину, ибо возчики его предостерегали и просили охраны. Но так как я был добрым другом пфальцграфа, так что мне не хотелось бы ничего предпринимать против этих возчиков, и, кроме того, пфальцграф по некоторым причинам был особенно люб моему сердцу, то я их тогда пощадил, как везде щадил их курфюршескую милость.
Когда же я после того ушел с этой дороги, у меня появился другой план следующею рола и у шал, что, когда бывает франкфуртская ярмарка, то нюрнбержцы идут во Франкфурт пешком выше Вюрцбурга, а также через Габихтейль и Ленгфельд к Спессарту. Были сделаны разведки, и я захватил пять или шесть человек; среди них был купец, которого я брал в плен уже в третий раз, и второй — которого я держал в течение полугода, причем один раз захватил его товар. Другие же были простыми упаковщиками в Нюрнберге. Я сделал вид, что хочу им всем отрубить руки и головы, но это не было моим серьезным намерением. Они должны были стать на колени и положить руки на пень. Тогда я наступил на одного ногой, а другого ударил по лицу, это было им от меня наказанием, затем я предоставил им продолжать свой путь. Купец же, которого я так часто захватывал, перекрестился и сказал: «Я скорее допустил бы, что упадет небо, чем то, что вы меня сегодня схватите, по той причине, что всего еще немного дней тому назад (при этом он пересчитал их), около сотни наших купцов, бывших в Нюрнберге на ярмарке и толковавших о вас, имели точные сведения о том, что вы в Гагеншпице, где думаете произвести нападение и захватить товары; поэтому меня в высшей степени удивило то, что вы так скоро могли прийти сюда». Но как я сам удивился тому, что в такое короткое время, доходят сведения до Нюрнберга о моих поездках.
|
|
|
Я обращаю внимание на этот пункт для того, чтобы каждый воин и рыцарь могли заключить отсюда, что нюрнбержцы очень хорошо выслеживают своих врагов, на что должны, очевидно, употреблять очень много стараний.
|
|
|
Песня рыцарей-разбойников из вольницы Шенкенбаха
1.
Тебе воздать хваленья
Пречистая, спешим.
Мария! Все моленья
Несем к стопам твоим.
На конях наши роты
Сидят, полны заботы;
Щадить нам нет охоты,
Лишь ты, Христова мать,
Не устаешь внимать.
2.
Свят Юрий благородный,
Хорунжим будь у нас!
Дай нам денек погодный,
Даруй счастливый час,
Чтоб мы не оплошали,
Крестьян в силки забрали,
Что нас взнуздать мечтали,
Не им в дворянстве быть!
Им лиса не словить.
3.
Купцы с дворянской спесью
Сроднились, мнят, вполне,
Так грянем по полесью
Мы на борзом коне.
Почешем ихни спины!
Из темных нор дубиной,
Зажженной хворостиной
Начнем зверье травить,
Чтоб ихню спесь посбить.
4.
Да знает каждый рыцарь
Наш орденский статут;
Нам от нужды не скрыться.
Нам яств не нанесут,
Нас голод мучил с детства.
Но есть другое средство:
Сорвать с купца наследство,
Все, чем нажился плут.
Пускай себе ревут!
Ну, как себе на пищу
Доходы соберу?
Но эту дичь мы сыщем
Залетную в бору:
Франконией с их сумою.
Что, нас готовясь к бою.
Сидели за стеною.
Вот эта дичь по мне.
В глухом бору - вдвойне.
6
Как птицу мы подымем.
Так не устанем гнать.
Со всех сторон нахлынем
Мы, рыцарская рать.
|
|
|
Пошлем ребят дозором
По рощам, косогорам.
Того прославим хором,
Кто вечный даст покой
Певунье городской[211].
7.
Рыбачить мы умеем
И на сухой земле.
Мы ветерочком веем
Вдоль рощи.
На седле
Не будем мы гнусавить:
«Как одежонку справить».
Иль не вподъем заставить
Платить того, кто в лес
С тугой сумой полез?
8.
В Франконии нам любо
Ни год, ни два сновать.
Крестьяне точат зубы
На рыцарскую знать.
Господ от бед избави!
По полю, по дубраве
Дай волю всей ораве
Гулять, пока петлей
Не стянут ворот мой.
9.
Дай покарать нам, Боже,
Лихих бунтовщиков!
Иль молодец, пригожий
Не стоит ста голов?
Их спесь навеки скрутим,
Смерть братьев нс забудем.
В них страх такой пробудим.
Что с трепетом в сердцах
Поймут, кто Шенкенбах.
(Пер. Н. Вильмонта)
Ответная песня крестьян
1.
Такой лихой печали,
Таких великих бед
Мыс детства не видали,
Ни я, ни мой сосед.
И господа, и слуги
На покаянье туги,
Живут по всей округе
Без Бога, без узды,
Смирению чужды.
2.
Не рыцарскому роду
Бить, грабить, жечь, пытать!
Торговцам нет проходу:
Всех тщатся обобрать.
Легко ль от бед укрьться?
Как лих в разбое рыцарь,
И в песне говорится,
Что лютая семья
Сложила про себя
|
|
|
3.
Свят Юрий,
Божий витязь,
Водитель наших орд?
Эх, подлые, стыдитесь —
Над ним не властен чорт!
Свят Юрий вас оставит,
Сразит мечом, удавит,
Иль сам топор направит
В загривок гордый твой
На площади большой.
4.
Вы пели о затраве
Охотничьей в лесу?
Не всякий час забаве,
Приходит смерть и псу.
Качнется в дреме вечной
Под балкой поперечной
Охотничек беспечный,
Что по лесу гулял.
Не заслужив похвал.
5.
Хвалились вы заране
Ухлопать дичь в упор.
Эх, господа-дворяне,
Не крепок ваш дозор,
Не медлим мы с расправой,
Сведем свой счет кровавый.
А суд не знает правый
Ни смердов, ни господ,
На плаху всех сведет.
Дозорных ваших любо
В темнице зреть в цепях,
Под одежонкой грубой.
В тревоге и мольбах
Иную песню птахи
Поют при виде плахи.
«О, сударь! — молят в страхе,
Хоть мессу нам пропой
Душе на упокой».
7.
Мы рассказать могли бы
Про муки, крики, плач;
Невинного на дыбы
С виновным взвил палач.
Так вор-разбойник губит
И тех, кого он любит;
Он жизнь под корень рубит
Супруги и детей,
А это мук больней.
8.
Вы плутовством, нахрапом
Позорили свой род;
Нас звали «сиволапым»,
Брань чести не берет.
А вас — которых чтили
С младенчества не мы ли?
Дворянства-то лишили.
В кого всадили клин,
Уж тот не дворянин.
9.
Дворянству денег мало,
На то и господа!
А слугам-то пристало
За них платить всегда?
Иссякнут все колодцы,
А коли сердце бьется,
Садись на иноходца
Да мчись в шумливый бор,
А там виси, как вор.
10.
Максимилиану славу
Мы, кесарю, поем
За твердую расправу
С сиятельным жульем.
Петля пришлася впору
И Гогенкранцу-вору.
Колите песью свору,
Что кесаря хулит,
В них Божий глас молчит!
(Пер. Н. Вильмонта)
Дата добавления: 2019-11-25; просмотров: 279; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!